CC BY
107
7.2. МЕНТАЛЬНЫЙ ПОДХОД К КЛАССИФИКАЦИИ ПРАВОВЫХ СИСТЕМ
Мурунова Анна Вячеславовна, канд. филос. наук, доцент кафедры международного права
Место работы: ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет»
Аннотация: В современную эпоху глобальных перемен перед нашей страной появилась уникальная возможность повернуть правовые реформы в сторону национальных приоритетов. Однако классическая теория государства и права при классификации мировых правовых систем не дает возможности для самоопределения нашей правовой системе на основе национальной специфики. Поэтому необходимо искать новые подходы к теории государства и права, в частности к сравнительному правоведению, которые позволили бы учитывать правовой менталитет и правовую ментальность как основу национальной самобытности правовой системы России. В данной статье автор приходит к выводу о том, что построение новой правовой системы может быть успешным только при условии сохранения прежней правовой традиции с учетом особенностей правовой культуры. Ключевые слова: правовой менталитет, правовая система, правовой прецедент, правовая реформа, правотворческие ошибки.
THE MENTAL APPROACH TO THE CLASSIFICATION OF LEGAL SYSTEMS
Murunova Anna V., Doctor of Philosophy, Associate Professor, the Chair of international law
Work place: Nizhny Novgorod State University of Architecture and Civil Engineering
Annotation: In the modern era of global changes before our country had the unique opportunity to turn legal reform towards national priorities. However, the classical theory of state and law in the classification of the world's legal systems makes it impossible for the self-determination of our legal system on the basis of national specificities. It is therefore necessary to look for new approaches to the theory of state and law, in particular comparative law, which would take into account the legal mentality as a basis of national originality of the Russian legal system. In this article, the author comes to the conclusion, that building a new legal system can be successful only under condition of preservation of the old legal traditions with consideration of peculiarities of legal culture.
Keywords: legal mentality, legal system, legal precedent, legal reform, law-making mistakes.
До сих пор дискутируется вопрос к какой правовой семье относилась и относится сегодня правовая система дооктябрьской России, советская правовая система и правовая система современной России. В учебниках по теории государства и права темы «Правовые системы современности», «Правовая система России» нередко отсутствуют, а вопрос, к какой системе права относится российская правовая система, по существу обходится. Русская правовая культура вообще выпадает из перечня традиционных классификаций. Она не входит в перечень европейских правовых систем и не подходит под категорию традиционных и религиозных правовых систем. Русское право вообще не учитывается в научных классификациях, либо смело относится к романо-германской семье, после чего вопрос о его значении и особенностях, самобытности уже не стоит. Из предмета исследования, как правило, исключаются нравственные, православные начала правовой культуры, ее оригинальные признаки, способы формирования, систематизации и толкования правовых норм, способы их использования и преодоления коллизий между ними. Любые попытки обосновать самостоятельные черты русской правовой культуры и тем более реализовать их на практике вызывают возражения, что это яко бы приведет к разрушению правовой системы страны, к «цивилизационно-правовой изоляции России». [3; С.91-93] Ряд ученых считают, что между правовыми культурами России и Европы нет прежних глубоких качественных различий. Однако, Рене Давид отмечал, что классификация не должна проводиться на основе сходства и различия тех или иных норм. И более того, две правовые системы не могут принадлежать к одной и той же семье, даже если они оперируют одинаковыми концепциями, и их юридическая техника совпадает. Они опираются на противостоящие друг другу философские, политические и экономические принципы. [4; С.37-38]
При отнесении правовых систем к той или иной семье очень важна правовая идеология, как система ценностей и предпочтений. Национальные черты права, его самобытность, как предлагал К. Леонтьев, следует определять по особенностям духа, нравственному правовому идеалу, национальному духу в целом. Авторы монографии «Российское государство и правовая система» отмечают игнорирование в исследованиях российского права принципа историзма, который требует выделения уникальности, своеобразия правовых систем, их места в общем правовом измерении человечества, тенденций их будущего развития. Они подчеркивают бездоказательность утверждения, что поскольку преобразуемая Россия ориентируется на западные образцы и модели, то она возвращается в правокультурную среду Запада, а рос-
Бизнес в законе.
Экономико-юридический журнал
сийская правовая система - в романо-германскую правовую семью. Авторы верно замечают, - а может у России особое правопонимание и иное правовое измерение, обусловленное российской правовой мен-тальностью. [9; С.285-287]
Нет ни одной правовой системы, которые бы не позаимствовали бы те или иные элементы у западных систем права. Все государства заимствуют западные идеи права в какой-либо мере для сохранения независимости и прогресса в развитии. Но на Востоке, Индии, мусульманском мире, Африке право понимается совсем иначе и не призвано выполнять ту же роль, что и в западных странах. Признавая ценность права, там право понимается иначе, чем на Западе. [4; С.44-45] Романо-германская правовая система включает страны, в которых юридическая наука сложилась на основе римского права. В ней на первый план выдвигаются нормы права, которые рассматриваются как нормы поведения, отвечающие требованиям справедливости и морали. Здесь господствующая роль отводится закону и действуют кодексы. В России рецепция европейского права была лишь частичной, значительная часть правоотношений регулировалась традиционными нормами. [4; С.41] Россия входила в романо-германскую правовую семью. В России, как и в правовой системе континентальной Европы, считает Р. Давид, основу правовой системы составляли не судебные решения, а принципы, выработанные доктриной в университетах путем систематизации и модернизации положений кодификации Юстиниана. Норма континентального права, созданная законодателем и носящая общий характер, охватывает поведение граждан в широком круге случаев. Они носят всеобщий характер. [4; С.244]
Русская юридическая наука заимствовала многое из византийского права, т.е. из римского права, и из стран континентальной Европы, придерживающихся романской системой. В России не было другой правовой науки, кроме романской. Категории русского права - это категории романской системы. Русское право отошло от казуистического типа права; русский юрист не считал право продуктом судебной практики; нормы права он так же, как немецкий и французский юристы, рассматривал как норму поведения, предписываемого индивидам, формировать которую надлежит доктрине или законодателю, а не судье. Общая теория права в России также развивалась под преобладающим влиянием немецких юристов. Под влиянием немецкой философии в России складывалась и философия права. Свод законов 1832 года содержал 15 томов (42000 статей) и близок по своему эклектическому содержанию, по казуистическому методу и по духу к прусскому Земельному уложению 1794 года, а не к кодификации Наполеона. [4; С.156-157] Таковы основные аргументы Рене Давида в обоснова-
нии принадлежности российской правовой системы к романо-германской семье.
Правовую систему России как досоветскую, так и советскую, относили обычно к романо-германской правовой семье, на основании того, что основным видом источников русского права являлись нормативно-правовые акты, в отличие от англо-саксонского права, где ведущим источником является прецедент. Норма английского права способна дать немедленное решение по тому, или иному спору. В Англии никогда не признавался авторитет римского права, как это было на континенте. Судебная практика не только применялась, но и создавала нормы права. Общее право всегда было правом судебной практики. В.Н. Синюков резонно поставил в связи с этим проблему, что источники права не единственный и далеко не определяющий критерий отнесения национальной правовой системы к той или иной правовой семье. Для этого важно учитывать глубокие ментальные социально-культурные, исторические, религиозные, этнические и другие факторы, особенности национальной правовой ментальности.
С.С. Алексеев говорит о том, что российская правовая система твердо встала и развивалась, максимально используя романо-германское право (в основном германское), начиная с XVII - XIX веков. Здесь утвердилось право романо-германского типа - возвеличивание закона, признание его абсолютного верховенства и одновременно настороженное или прямо отрицательное отношение к судебному прецеденту, сведение назначения суда к одной лишь функции строгого и неукоснительного проведения в жизнь воли законодателя. [1; С.724-725] Заметим, что С.С. Алексеев говорит лишь об утверждении в России права романо-германского типа, но он не идентифицирует полностью обе системы. К романо-германской правовой семье относят российское право А.П. Се-митко, В.А. Туманов, Е.Б. Хохлов и др., т.е. большинство правоведов, хотя и без достаточных оснований. М.Н. Марченко считает, и мы разделяем его точку зрения, что о принадлежности российской правовой системы к континентальной правовой семье нельзя говорить, так как у нее в настоящее время, как это было и раньше, гораздо больше своих собственных, специфических черт, чем общих признаков с романо-германским правом. В настоящее время она находится в переходном состоянии. [2; С.166] Несмотря на процессы взаимообмена, использования аналогичных форм, ментальная специфика и самобытность российского права позволяет говорить о его культур-но-историко-правовой самостоятельности.
Р. Давид выделял советскую правовую систему в особую правовую семью, независимую от романо-германской семьи. У него социалистическая правовая система составляет третью правовую семью, отлича-
ющуюся от двух первых. Но действующее советское право обнаруживало известное сходство с романо-германской семьей. Оно сохранило его терминологию и структуру, для него характерна концепция правовой нормы, которая мало чем отличается от французской или немецкой концепций. Правовая система стран, входящих в социалистический лагерь, ранее принадлежала романо-германской правовой семье. Нормы права (они сохранили ряд черт романо-германской правовой семьи) всегда рассматривались как общие нормы поведения. Сохранилась в значительной степени система права и терминология юридической науки, основанная трудом европейских университетов и восходящая к римскому праву. Но они отошли от романо-германской системы и образовали самостоятельную правовую семью. В то же время концепция права в СССР не является новой. К. Маркс и В. Ленин сформировались как юристы в странах, входящих в романо-германскую правовую семью. Она связана с юридическим позитивизмом, который хотел видеть право как выражение воли законодателя, высшего толкователя справедливости. [4; С.43-44, 81, 151] Именно поэтому многие западные авторы, особенно английские и американские, отказывались видеть в советском праве оригинальную систему и помещали его в романскую правовую систему. Первая советская крупная кодификация права начала 20-х годов, стала в значительной мере рецепцией германского права, в частности, в сфере гражданско-правового регулирования - Германского гражданского уложения 1896 г. От германского права советские кодексы восприняли пандектную систему изложения нормативного материала (общую и особенную части). [2; С. 158]
Есть в России правоведы, которые тяготеют относить нашу систему права к англо-саксонской правовой семье. Их выводы делаются на основе того, что он верен применительно к отдельным институтам гражданского и уголовно-процессуального права, но не к правовой системе в целом. Это, во-первых. А, во-вторых, действительно отечественная правовая система немало заимствовала из англо-саксонского права, например, модель суда присяжных по судебной реформе 1864 г. И наконец, особенно интенсивно идет заимствование приемов законодательной техники стран англо-саксонского права, поскольку нынешнее законодательство составляет нормативно-правовые предписания с многократно изменяющимся правовыми положениями. [5; С.27]
Учет правовой ментальности России позволил Ю.А. Тихомирову поставить вопрос о наличии условий для формирования общего славянского права, а В.Н. Си-нюкову - перспективную идею славянской правовой семьи. Последний считает возможным выделение славянской правовой семьи в качестве самостоятель-
ной ветви правовой цивилизации. Она основана на славянской правовой общности, на культурно исторической специфике правовых ценностей славянских стран. Русский правовой тип - самостоятельная альтернатива континентальной и англо-саксонской правовым культурам. В.Н. Синюков не без основания полагает, что самостоятельность и самобытность российской правовой системы обусловлены ментальными, социальными, культурными, государственными началами России, а российской правовой культуре свойственен особый способ социализации позитивного права. Распространение права идет не в прозрачной среде, чистого, готового к формальной рецепции правосознания, а в очень насыщенной среде мощного поднормативного регулирования, - обычного, религиозного, корпоративно-общинного права. В 1900 г. участники Первого международного конгресса сравнительного права выделили славянскую правовую семью в качестве самостоятельной. Против выделения самостоятельной славянской правовой семьи выступает А.Х. Саидов по причине якобы отрицательного отношения православия к фундаментальным устоям правового государства к праву и правовой культуре. [2; С.163-165]
В.Н. Синюков считает, что правовая система России «существует сейчас в виде квазироманской системы, так и не восприняв ее исконного культурного духа». [10; С.59] Она, по его мнению, является самостоятельной, отличной от романо-германской и принадлежит к славянской правовой семье. Определение места в геоправовом пространстве российской правовой системы затруднено тем, что общественная жизнь и право подчинено в России государству, воспринятое от византийской системы права, в ней сильно влияние североевропейских правовых традиций. Современными ее источниками выступает право бывшей Российской империи и право (законодательство) бывшего СССР. Кроме того, в российское право включаются западные правовые институты, нормы и ценности, идет рецепция западного права. Все это придает российской правовой системе уникальное своеобразие. [9; С.335] Мы разделяем точку зрения авторов монографии Воронежского университета, что российская правовая система в ближайшей перспективе образует особую евразийскую правовую семью, отличную от романо-германской и др. правовых семей, в которой, как и в японском праве, будет своеобразное сочетание рецептированного романо-германского права и самобытное национальное русское право, представляющее собой сочетание традиций, установок и социальных норм. [9; С.300]
Развитие правовых систем может быть как революционным, так и эволюционным. Большинство правоведов предпочтение отдают эволюционному пути, когда правовая система формируется шаг за шагом
Бизнес в законе.
Экономико-юридический журнал
вследствие естественного генезиса объективной реальности и позволяет обойтись без крайних негативных последствий, характерных для революционного развития. Как нам представляется, последнее как раз и имеет место, а мы называем это эволюцией, процессом либерализации и т. д. в условиях перехода к новой системе общественных и производственных отношений, становлению принципиально новой системы права. Атмосфера быстрых изменений и перемен создает в отечественной юридической науке потенциально и реально юридические химеры (юридического псевдоморфоза), которые становятся реальной проблемой современной российской правовой науки. Юридическая химера - некая юридическая словесная конструкция, обладающая эстетической привлекательностью и ценностью. Это внешне существующая, но не имеющая никаких реальных оснований для своего существования, плод рационалистических построений, не имеющий онтологической бытийной основы. [12; С.4-5] Е.Б. Хохлов причины появления юридических химер видит в появлении новой генерации российских юристов и ученых, которые обладают хорошим знанием европейских языков и имеют возможность непосредственно изучать западную юридическую мысль, теорию и практику из первоисточника. Но нередко именно они становятся поставщиками новых юридических химер, когда проблемы, стиль мышления, терминология, характерные для иной правовой культуры, культивируются и переносятся на почву отечественного правоведения, формируются предложения по усовершенствованию существующей правовой действительности, которые неприемлемы, поскольку не учитывают ментальные особенности правовых систем. [12; С.13-14] Особую актуальность в этом плане приобрели попытки обосновать идею формирования в России прецедентной системы права. Остро дискутируются проблемы: является ли судебный прецедент в России источником права; присущи ли современному российскому суду, наряду с правоприменительными функциями, правотворческие; не подменяются ли при этом и не дублируют ли это законодательные органы или делается и то и другое вместе.
Нам предоставляется, что в российской правовой системе есть лишь отдельные элементы классического прецедента и его специфические проявления в судебной практике. Усиление роли судейского права -это не показатель прецедента, а лишь тенденция, вызванная конкретными условиями переходного периода реформирования правовой системы России. Российский прецедент не является копией английского классического прецедента и не повторяет все его черты. Он есть порождение и проявление правоприменительной практики и не несет черты общеродового универсального понятия. Генезис прецедента в Рос-
сии показывает, что универсальной модели прецедента быть не может. Но главное в прецеденте все же, как представляется, это то, что он должен не по названию, а по сути, содержать правовую норму, общеобязательное правило поведения, обеспечиваемое принудительной силой государства, выполнять правотворческую, а не только правоприменительную, функцию. Реформы правовой системы России породили в основном не правовые прецеденты, закрепляющие нормы права, а прецеденты толкования.
Ориентация на англо-саксонскую модель правового развития не только утопична, но и вредна, поскольку она в целом чужда правовой системе нашего государства, и это несмотря на то, что в России действительно идет становление самобытного специфического судебного прецедента. Более того, как справедливо отмечает Е.И. Спектор, судебный прецедент и судебное правотворчество в России были всегда. «Русская правда» являлась сводом, как обычных норм, так и судебных прецедентов. Еще во времена княжеского правления отдельные княжеские приговоры были факторами творчества нового права, поскольку применение обычного права к сложным и неясным делам приводило бы к несправедливости. [11; С.89-93] Идею прецедентного права проповедовал в России представитель социологической юриспруденции С.А. Муромцев. Нельзя забывать о том, что прецедентное право в Англии, которое обрело международный характер и стало непреходящей ценностью правовых систем многих стран, создавалось веками и шло по модели «от судебного прецедента к прецедентному праву». В России же, пока идет процесс становления прецедента, свидетельством тому является прецедентная деятельность Конституционного Суда РФ. Но и он не должен быть и не является источником прецедентного права, а уполномочен лишь проверять соответствие судебного прецедента Конституции РФ. Поэтому все решения верховной судебной власти можно рассматривать как прецедент. [6; С.20-22] То есть сама трактовка прецедента носит в юридической литературе достаточно расширительный характер. Дело в том, что в России исторически господствовало право закона, а не право прецедента, как в Англии. Законодательное признание прецедента как источника права потребует изменения отношения граждан к судьям, к представителям правоохранительных органов, для чего необходимы не десятилетия, а века. [8; С.113] Для этого, как пишет Л.А. Морозова, необходимо создать универсальную правовую норму права, изменить систему высшего юридического образования, которое ориентировано на изучение действующего законодательства, а не на усвоение правовых принципов, юридических ценностей, демократии и изменение идеологии, на формирование позитивного мышления и правосознания. [7; С.107] Мы разделяем
точку зрения В.С. Нерсесянца, который предупреждал, что судебное правотворчество - весьма опасный и, по сути, не правовой симбиоз законодателя и судьи в одном лице.
Таким образом, построение новой правовой системы может быть успешным только при условии сохранения прежней правовой традиции с учетом особенностей правовой культуры. Радикальные изменения в правовой культуре разрушают как материальные, так и духовные ее основы. Эффективность правотворчества в условиях модернизации страны достижима лишь при эволюционной, достаточно длительной и осторожной адаптации потребностей, интересов и норм обновленной правовой системы.
Список литературы:
1. Алексеев С.С. Восхождение к праву. - М.: НОРМА, 2001.
2. Бойцова В.В., Бойцова Л.В. Исторические традиции российского сравнительного права// Журнал российского права. - 2003. - №8.
3. Величко А.М. Нравственные и национальные основы права. - СПб: из-во Юрид. ин-та, 2002.
4. Давид Р. Основные правовые системы современности. - М.: Прогресс, 1988.
5. Магомедов С.К. Унификация нормативной правовой терминологии и единое правовое пространство России// Журнал российского права. - 2004. - №3.
6. Мартынчик Е., Колоскова Э. Прецедентное право: от советской идеологии к международной практике// Российская юстиция. - 1994. - №12.
7. Морозова Л.А. Влияние глобализации на функции государства// Государство и право. - 2006. - №6.
8. Прохорова Е.А. Сравнительно-правовой анализ источников уголовно-процессуального права России и США// Государство и право. - 2007. - №5.
9. Российское государство и правовая система: современное развитие, проблемы, перспективы - Воронеж: Изд-во ВГУ, 1999.
10. Синюков В.Н. Российская правовая система. Введение в общую теорию. - Саратов: Полиграфист. 1994.
11. Спектор Е.И. Судебный прецедент как источник права// Журнал российского права. - 2003. - №5.
12. Хохлов Е.Б. Юридические химеры как проблема современной российской правовой науки// Правоведение. -2004. - №1.
РЕЦЕНЗИЯ
на научную статью А.В. Муруновой «Ментальный подход
к классификации правовых систем» Актуальность. Вопрос о принадлежности правовой системы России к той или иной правовой семье остается дискуссионным по сей день. Традиционная классификация правовых систем уже не отвечает вызовам времени, однако ее пересмотр также затрудняется различными факторами, в том числе политического характера. Назрела необходимость выработки такой классификации правовых систем, которая учитывала бы специфику отдельных правовых си-
стем, а также обоснования самостоятельных черт русской правовой культуры.
Новизна. А.В. Мурунова подходит к решению вопроса о классификации правовых систем с точки зрения так называемого ментального подхода, который учитывает нравственные ментальные начала правовой системы, ее оригинальные признаки, способы формирования, систематизации и толкования правовых норм, способы их использования и преодоления коллизий между ними. Делается вывод о важности учета глубоких ментальных социально-культурных, исторических, религиозных, этнических и других факторов, особенностей национальной правовой мен-тальности. А.В. Мурунова склоняется к позиции, которая выделяет славянскую правовую семью в качестве самостоятельной ветви правовой цивилизации.
В целом научная статья А.В. Муруновой содержит оригинальные выводы с опорой на разнообразные источники. Список ссылок достаточный для подобного рода работ. Все элементы статьи присутствуют и не вызывают нареканий.
Вывод. Статья А.В. Муруновой «Национальные архетипы юридической мифологии» может быть одобрена к публикации в соответствующем по тематике журнале «Издательского дома Юр-ВАК».
Доктор юридических наук (12.00.01), профессор
Нижегородской академии МВД России
А.А. Демичев
