УДК 94(47).084.3 ББК 63.3(2)611 Л 63
Сергей Листиков
МЕНЬШЕВИК, ПРОВИДЕЦ ПЕРЕРОЖДЕНИЯ И ПАДЕНИЯ
АННОТАЦИЯ
В дискуссионном материале представлены взгляды видного меньшевика Давида Далина (Левина) на будущее Российской революции, эволюцию власти большевиков и источники ее грядущего поражения. Автор подчеркивает «дальнозоркость» этого деятеля социал-демократии, простиравшуюся на десятилетия вперед.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Российская революция 1917 г.; социал-демократия; большевики; меньшевики; демократия; диктатура; Д.Ю. Далин (Левин).
РАЗМЫШЛЯЯ о переломном для российского общества революционном 1.917 г. и его последствиях, невольно задаешься вопросом не только о том, как воспринимали эти события современники, но и какие прогнозы в связи с ними строили? У некоторых, несмотря на потребность постоянной борьбы за выживание, внутренняя смута стимулировала завидную «дальнозоркость». Это относилось к плеяде интересных мыслителей, входивших в руководство партии меньшевиков, подвергшейся гонениям большевиков после их прихода к власти1. Одним из них был Давид Юльевич Далин (настоящая фамилия Левин, 1889-1962 гг.), получивший образование в Петербургском, Берлинском и Гейдельбергском университетах, вернувшийся из эмиграции в 1917 г. и примыкавший к интернационалистскому крылу партии. Его анализ последствий революционной ломки 1917 г., изложенный в опубликованной в журнале «Мысль» практически по горячим следам — в мае 1919 г. статье «Грядущая эпоха»2, привлекает особое внимание.
Свои размышления автор начинал с обстановки внешней, поскольку Россия переживала этап Гражданской войны, осложненный иноземным вмешательством (интервенция). На поле боя «московской власти» противо-
5
стояли силы «реставраторские», пытавшиеся воскресить прежнии режим — дворянство, «старая буржуазия» и финансисты, «вскормленные на царских хлебах», серьезной поддержки в обществе лишенные, а потому и обреченные на поражение. «В Гражданской войне, — предрекал автор, — победа будет за советской властью, победа полная, решительная, бесспорная... Союзники и вся- ^ кие иные иностранные державы откажутся окончательно от всякой поддержки окраинных армий... Союзники признают советскую власть. Сделают ли они это все сразу, или же начнут поодиночке отступать от старых принципов, но в Москву прибудут в конце концов послы Англии, Франции, Америки и Германии. Однако задолго до признания будет снята блокада России. Возобновится товарообмен сначала в ничтожных размерах, но он будет расти и расти... Самое тяжелое время позади; промышленность восстанавливается, производство расширяется... Обмен веществ между русской деревней и русским городом и между Россией и внешним миром усиливается и приобретает серьезные размеры». Обстоятельства меняются: «Россия воссоединится под эгидой московского правительства и всеми признается внушительною силой».
Ждут ли Россию в будущем новые внешнеполитические катаклизмы? Далин считался с такой возможностью. Может быть, к этому подтолкнет поступь «мировой революции», о чем говорило появление Венгерской советской республики, не была исключена и «спартаковская» революция в Германии; они «создают аванпосты» для русского влияния на Запад. В любом случае, считал автор, «война русско-германской коалиции против англо-французской на Рейне представляет не плод фантазии, а очень большую возможность».
Но это не главное противостояние, которое ожидает Отечество. Далин образно уподобил Россию «молодому организму», куда более подвергшемуся заражению благодаря кризису, испытаниям и потерям в годы мировой войны, революций и внутренней смуты, чем державы «старушки Европы». Но Россия — молодая и выздоравливать будет быстрее, чем европейский «зрелый человек». К тому же у стран Европы неизбежно возникнут проблемы с сырьем и «единственным противником ее (России — прим. авт.) будет Северная Америка. Россия и Америка — важнейшие источники сырья; они имеют поэтому огромное орудие давления на Западную Европу». Вывод Далина был таков, что в борьбе с внешней угрозой Россия выстоит: «Я не знаю, будут ли эти войны или не будут; но в ряде международных конфликтов новая Россия отстоит себя и заставит себя признать».
По Далину, «нынешний коммунизм» в его жестком большевистском варианте (отметим, «военный») ждали самые большие испытания, а в перспективе и падение в силу обстоятельств внутреннего развития общества. И именно тогда, когда «внутренние враги разбиты, внешний мир идет на компромисс», за некоторым улучшением жизни народной следует некоторое успокоение миллионов и избавление их от революционного запала. «Если ужасный разгром в мировой войне и неслыханный голод пробудили громадную энергию в социальных низах, подняв их к вершинам власти, то начинающееся улучшение возвращает их в состояние обычной спячки», — размышлял Далин. В самом деле: старые
5
«верхи» сметены, хозяевами России стали те самые «низы», и сражаться им более не с кем. «Утомленные и измученные тяжелой жизнью и лихорадочной работой этих лет, — пишет Далин, — они без сопротивления сдадут пояс борьбы, когда условия жизни станут сколько-нибудь сносными». ^ Говоря словами автора, в «революционной мясорубке» решительно эволюци-
онизируют все социальные силы общества. Переродится то, что останется от бывших «имущих классов». До неузнаваемости изменится лицо интеллигенции: «Ей нужно теперь не цельное мировоззрение, а спокойное местечко. Теперь у нас есть интеллигенция европейского типа — интеллигенция насквозь буржуазная, умеющая ценить «порядок и спокойствие» и без того преклонения перед «народом», которое делало ее опасной для всякого существующего режима». «Вы видели советского работника? Он истинный образец интеллигента, прошедшего революционную мясорубку», — развивал Далин свою мысль. «Провернутый» в ней, весьма радикально изменится рабочий класс, сначала наиболее квалифицированные кадры, затем «рабочий середняк», а затем и все остальные.
А на выходе, по мысли автора, «куча обывателей, какими является прежде революционный, а ныне просто усталый народ. Он хочет хлеба и просто спокойного житья, и слушать не желает, надолго не желает слушать ничего о социализме и революционной борьбе... Это будет спокойная, мирная, слегка развратная, но в общем сонная жизнь, неспособная понять, как могло учащенно биться сердце от слов горьковского Буревестника». В сердцах и умах миллионов граждан, считал автор, могут легко поселиться и нарастать националистические чувства. А на основе побед Красной армии в общественном сознании все более укоренятся, очевидно проявляя себя, милитаристские настроения.
Одновременно предрекались рост аполитичности населения, равнодушие к общественным делам, деградация и умирание рожденных революционным творчеством народа в 1917 г. ростков демократических форм власти и гражданского общества. Далин констатировал: «Вместо обществ и союзов — президиумы, вместо Советов — Исполкомы, вместо ЦИК-а — Совнарком, вместо демократии — диктатура». В общем, безрадостная картина...
И в огромном море пассивных обывателей, прогнозировал Далин, со временем энергично и ярко проявят себя нарождающиеся при большевистском режиме и на деле готовящие его падение, по сути своей буржуазные силы: «Богатое крестьянство, которое мечтает о свободе торговли; советская бюрократия, насквозь пронизанная скептицизмом по отношению к коммунизму и советской власти; новая буржуазия из спекулянтов и мешочников, новых подрядчиков и новых поставщиков для нужд армии; и, наконец, Красная Армия, требующая лучшего снабжения и готовая поэтому в тот момент пойти на всяческие уступки принципам капитализма».
Характеристика одной из этих групп «ниспровергателей» дорогого стоит: «Среди них особую роль играет, конечно, новая городская буржуазия. Все эти люди с убогой жизнью в давно прошедшем и с темными пятнами на недавнем прошлом. Они не любят вспоминать о своем происхождении; у них в залах не висят портреты благородных предков... Они не обучались ни в гимназиях, ни в универ-
ситетах; но они хорошо знают четыре правила арифметики. Они — авантюри- 1 сты большой руки; они энергичны, настойчивы, ни перед чем не останавливаются ^
(и
в достижении своих целей. Они представляют помесь американского миллиардера |
и русского мешочника. Они с презрением относятся к демократизму и демокра- 1
тии, ибо знают, что они за деньги могут все и всех купить». Полное созвучие ^
¥
с «лихими 90-ми» ХХ века! о
о.
Важно то, что перечисленные автором «четыре элемента» выросли из русской революции и «вскормлены ее молоком». «Они, — как напишет Далин, — ^ готовы устроить революционный праздник, и никакие воспоминания не будут в 5 этот день омрачать их революционное чело». Они стоят на почве «завоеваний ^ революции»; они как бы «свои», они часть системы. *
Поэтому их победа над «нынешним коммунизмом» свершится легко, без ё особого шума и кровопролития. «Это будет переворот, которым завершится £ вторая русская революция, будет меньше всего похож на февральскую или октябрь- £
скую революцию, это не будет народное восстание... Это будет заговор кружка, во ............
главе которого будет безусловно стоять «большевик без предрассудков», энергич- | ный, ловкий, пользующийся известностью, вероятно военный. Он без труда войдет | в Кремль с группой вооруженных людей, и через полчаса государственный переворот ^ будет закончен». И лишь тогда, считал автор, можно будет говорить о победе £
.
контрреволюции, ибо «контрреволюция всегда сопровождает и укрепляет власть о имущих классов».
Нам представляется, что в выступлении Д.Ю. Далина (еще до его эмиграции в 1921 г., что важно) прозвучало немало и провидческого, и противоречивого; он многое «угадал» в судьбах постреволюционного» российского общества, как бы соединив воедино признаки «коротких» и «длинных» этапов его развития. Автор статьи указал на нежизнеспособность рожденной в крайних обстоятельствах Гражданской войны и интервенции жесткой модели общества и управления ей после возвращения к условиям мирной, созидательной жизни.
По существу, за пределами прозвучавшего в 1919 г. предвидения остались предпринимавшиеся советской (большевистской) властью попытки «сверху» реформировать систему (НЭП, хрущевская «оттепель», горбачевская «перестройка»). Или Далину в такую возможность творчества большевистской власти и ее наследников в момент крайнего ожесточения Гражданской войны слабо верилось? Скорее он предчувствовал развитие линии «старого коммунизма», «закручивание гаек» и использование крайне негуманных вариантов решения задач социалистического строительства (сталинского типа), а также периоды апатии народа, утраты партийно-советской элитой веры в коммунистические идеалы и безынициативность (годы «застоя»).
Автор предвидел печальный итог развития просуществовавшего более 70 лет Советского государства, попытался представить анализ тех сил, которые станут его «могильщиками», и тех «заговорщических» методов, которые используют разные группировки в руководстве страны для смены власти и на— 119 —
саждения новых порядков. Ознакомившись со статьей Д.Ю. Далина, невольно задаешься вопросом: было ли торжество большевиков, взявших власть в ноябре 1917 г. и одолевших своих политических противников, в том числе и в рядах российской социал-демократии, полным и окончательным? Злая ^ судьба СССР наводит на мысль о том, кто же в действительности вышел победителем в идейной схватке.
ï
1 Не считая себя специалистом по такой архисложной теме как «русский меньшевизм», отметим исключительно плодотворный вклад в ее изучение «школы» профессора Колумбийского университета Л. Хеймсона (США), в нашей стране — С.В. Тютюкина, А.П. Ненарокова и ряда других.
2 Грядущая эпоха // Мысль [май 1919 г.] / Меньшевики в 1919-1920 гг. / Отв. редакторы: З. Галили, А. Ненароков. М., 2000. С. 200-209.
ЛИСТИКОВ СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ — доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН. Россия.