CC BY
209
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2012. №1(27)
УДК 94 (47).07
МЕНОВАЯ ТОРГОВЛЯ КУПЦОВ КАЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ В ОРЕНБУРГСКИХ СТЕПЯХ В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВВ.
© Н.А.Кореева
В статье рассматриваются некоторые аспекты участия купцов Казанской губернии в торговле на Оренбургской и Троицкой таможенных линиях в конце XVIII - первой половине XIX в. Предпринята попытка определить роль и значение татарского национального фактора в меновой торговле в Казахской степи, выявить количественные характеристики торговцев, приказчиков и работников, ассортимент товаров, показать особенности механизма торговых операций. Прослеживается связь меновой торговли в степи с ведущими ярмарками страны - Нижегородской и Ирбитской.
Ключевые слова: меновая торговля, казахи, степь, таможенная застава, пограничная линия, казанское купечество, приказчики, промышленность, товарооборот.
Восточный вопрос в системе международных отношений России в конце XVIII - первой половине XIX в. занимал особое место. Колонизуя Оренбургский край, правительство строило планы развития внешней торговли на Востоке, так как среднеазиатские территории были важны для России как источник относительно дешевого сырья и как рынок сбыта товаров отечественной промышленности1. Задача восточного направления внешней политики в этот период - вовлечение осваиваемых территорий в российское экономическое пространство и последующее присоединение к России.
Российское правительство усматривало в развитии торговых отношений с казахами фактор укрепления своего политического влияния, так как, по словам министра иностранных дел графа К.Нессельроде, «...торг всего скорее и теснее сближает людей и смягчает самых грубых инородцев, крепчайшими узами привязывает их к державе, которой они подвластны» [1: 79]. Первым шагом правительства в этом направлении было построение крепости Оренбург, которая получила для развития «азиатской коммерции» широкие привилегии [2].
На южных границах Оренбургского края2 в конце XVIII в. действовали две таможни - Оренбургская и Троицкая3 [3: 33]. В ведении Орен-
'Внешняя торговля в конце XVIII - начале XIX в. имела два направления - торговля с казахами и с ханствами Средней Азии.
2 С 1781-1796 г. Оренбургская губерния входила в состав Симбирского и Уфимского генерал-губернаторства, с 1796-1851 гг. - в Оренбургское военное губернаторство, затем - Оренбургское и Самарское генерал-губернаторство (1851-1865 гг.).
3 Троицк расположен на границе кочевий казахских
родов. В 1750 г. здесь был построен меновой двор,
бургской таможни, главной в округе, к 1813 г. были Орская, Илекская, Гурьевская, Калмыков-ская, Уральская заставы, в ведении Троицкой таможни - Верхнеуральская и Звериноголовская заставы. Каждая застава играла определенную роль в торговых оборотах.
Орская и Калмыковская заставы Оренбургской таможни более всего привлекали внимание купечества. Связано это было с их географическим положением и намечающейся специализацией торговли по заставам. Так, например, из Бухарии прямо степью к Орской крепости купцы добирались с отдыхом и ночлегами 31 сутки (к Троицкому меновому двору, например, 36 суток), до Оренбургского менового двора - 43 суток. Самый долгий путь - из Бухарии через Хиву к Оренбургскому меновому двору (51 сутки) [4: лл.279-285 об.]. В условиях, когда первые места в импорте на протяжении ряда лет занимал скот (до 85% всех привозимых товаров), сроки прибывания имели значение4.
Почти все бараны, вымениваемые при Гурьевской, Калмыковской и Илекской заставах, пригонялись в Уральск, а оттуда отправлялись в Симбирскую, Нижегородскую, Казанскую губернии. География вывоза скота и продуктов скотоводческого хозяйства была обширна. В 1817 г. Оренбургский гражданский губернатор
Н.В.Ханыков выделял два основных скотопро-
имевший до 600 лавок и амбаров. Большим спросом на этой ярмарке пользовался в основном мелкий рогатый скот, который ежегодно сбывали казахи в количестве от 20 до 50 тыс. голов.
4 Скот ценили за курдючное сало, которое при активном движении животного, а также при смене пищи и климата уменьшалось, снижался вес животного, что приводило к снижению цены на него и, как следствие, к убыткам торгующих.
гонных тракта: первый - из Оренбурга через Бу-зулук в Симбирск, а второй - из Троицка через Уфу и Бугульму в Казань [1: 82].
Часто баранов забивали на скотобойнях и отвозили получаемое сало для последующей продажи. В результате перегона скота в конечных пунктах торговых трактов, как правило, возникали «заводы» по переработке животноводческого сырья. В связи с этим уже в конце XVIII в. Казань и Казанская губерния превратились в один из центров кожевенного, свечносального и мыловаренного производства.
Из Оренбурга и Троицка товары (кашмирские шали, платки, ковры, хлопчатая бумага) отправлялись на Нижегородскую ярмарку и в Москву, а из Троицка, кроме того, некоторая часть товаров (мягкая рухлядь) шла на Ирбитскую ярмарку (в Кяхте товар продавали китайцам), а также к Черноморским портам. Именно в Троицке «казанские татары», как называли торговцев современники, закупали бухарские мерлушки и перешивали их в тулупы, известные в России под названием калмыцких.
Тонкая пряденая хлопчатая бумага, попав на мануфактуры Казанской губернии из Москвы, становилась основным сырьем для китаечного производства, а толстая пряденая бумага из Оренбурга напрямую расходилась по губерниям в качестве сырья для производства грубых тканей и светилен для свеч. Таким образом, существовала прямая связь меновых дворов Оренбуржья с ведущими ярмарками страны.
По мере развития производительных сил страны, появления промышленных предприятий меняется ассортимент товаров. Предметами привоза из степи для меновой торговли в первой четверти XIX в. являлись мелкий рогатый скот (от 12 до 85% стоимости всех товаров, привезенных на Оренбургскую таможню), пряденая бумага (от 6 до 49%), бумажные (от 5 до 42%) и шерстяные изделия, а также сырые казахские мерлушки, шкуры сурков, козий пух, верблюжья шерсть, армячины (ткань из верблюжьей шерсти), армяки, лисьи и волчьи шкуры, сайгачьи рога. Во второй четверти века в списке привозимых товаров остается в основном сырье и полуфабрикаты - живой скот, шкуры, верблюжья шерсть (которую, кстати, вместе с козьим пухом отвозили в Москву, делали из них сукно и снова привозили на таможню для продажи казахам или среднеазиатским купцам). Обращает на себя внимание такая особенность: если в первой четверти XIX в. привоз из степи преобладал над вывозом, то во второй четверти века, наоборот.
Одной из причин этого явления в рассматриваемый период стала таможенная политика цар-
ского правительства, определявшаяся внешнеполитическими задачами. По Оренбургскому тарифу 1777 г. все пошлины (от 10 до 30% стоимости товара) взимались российскими деньгами и только с российских купцов, «азиатцы» были освобождены от уплаты таковых. Повышая цену на товары, чтобы компенсировать убытки от уплаты пошлин, и понижая закупочные цены на мелкий рогатый скот, русские предприниматели теряли клиентуру в лице казахов, предпочитавших продавать его бухарским купцам по более выгодной цене. В результате действия тарифа активизировалась деятельность «азиатцев» по ввозу товаров в Россию [5: 61-63].
В 1817 г. были утверждены Азиатский таможенный устав и тариф. Со всех вывозимых товаров устанавливалась 1%-ная пошлина. Сырье пропускалось в страну беспошлинно (хлопок, шелк-сырец, сырая шерсть, скот, хлеб и крупы, рыба, клей). Этот таможенный тариф, покровительствовавший экспорту российской готовой продукции и создавший благоприятные условия для развития отечественной промышленности, просуществовал более 50 лет [5: 67].
Совершенно очевидно, что для правительства было выгодным в целях распространения своего влияния в казахской степи использование представителей тех этнических групп населения империи, которые знали язык и основные особенности быта и культуры казахов-кочевников. В целях активизации русско-казахской и транзитной торговли в регионе царское самодержавие предоставило особые льготы и привилегии татарам, основавшим в 1744 г. в 18 км от Оренбурга Каргалинскую слободу [6]. К 1747 г. подавляющее большинство жителей (98,9%) прибыло из Казанской губернии, из них 73,6% дал Казанский уезд [7: 17]. В 1784 г. Каргалинская слобода была переименована в Сеитовский посад с учреждением в ней татарской городовой ратуши [8: 66].
Способствовал развитию мелкого и среднего предпринимательства в среде татар и указ от 22 ноября 1776 г., разрешавший им беспрепятственно «производить торговый промысел по всей России» [9: 461]. Русские купцы ограничивались меновым торгом в Оренбурге и совершенно не проникали ни в казахскую степь, ни в среднеазиатские страны, боясь быть ограбленными в степи. Поэтому меновая торговля в середине - конце XVIII в. производилась через посредников -среднеазиатских купцов и торговых татар Сеи-товской слободы. Татары стали деятельными агентами торгового капитала и заложили прочные основания для экономических завоеваний в самых отдаленных уголках казахской степи и в
первой половине XIX в. Как отмечает исследователь Г.С.Султангалиева, в первой четверти XIX в. торгующим татарам «принадлежало большинство лавок на меновом дворе, в частности, 120 лавок - торговцам из Сеитовского посада, 92 -купцам из Казанской губернии, 14 - купцам из Уфимской губернии» [1: 80].
Свидетельством стимулирования властью посреднической деятельности татар может служить факт материальной и моральной поддержки тех из них, кто понес существенные убытки в ходе следования караванов через казахские степи. В частности, в знак признания принесенной пользы в результате торговой деятельности и в качестве компенсации за понесенные убытки пограничные власти записали в 1807 г. двух сыновей купца из Казанской губернии Губайдуллы Шихму-ратова, убитого разбойниками, в купеческое сословие и освободили от податей на 20 лет [10: 304-305]. Кроме того, Оренбургская администрация старалась удовлетворить требования казанских купцов о возмещении понесенных ими убытков в результате ограбления торговых караванов в степи. В частности, в 1819 г. пограничная комиссия обещала «изыскать новые средства и не оставить без удовлетворения» претензии казанского купца Мусы Адамова, караван которого был ограблен казахами Чиклинского рода шекты [11].
Из отчетов начальника Оренбургского таможенного округа видно, что в 1830-е годы товары, принадлежащие купцам из Казанской губернии, составляли 1/6 часть всего привезенного товара на заставы Оренбургской и Троицкой таможен5. Наибольшее количество товаров, привозимых купцами из
Казанской губернии, приходилось на Орскую заставу (от 39 до 57% всего товарооборота), второе место занимает Гурьевская (от 5 до 38 %), Калмыковская (от 5 до 36%), затем следуют Троицкая таможня (от 4 до 16 %), Уральская застава (5 - 6%), Оренбургская таможня (3-6%) [4: лл.67 об. - 277 об.].
Меновой торговлей в степи в конце 18201830 гг. занимались 11 торговцев из Казанской губернии. Из них только 4 позиционировали себя
5 Указанный отчет был потребован Оренбургским военным губернатором в 1839 г. для составления статистического описания Оренбургского края. Требовалось собрать сведения о торговле с 1772 по 1838 год, однако подробная информация о купеческих караванах сохранилась лишь за период 1828-1838, т.к. Департамент внешней торговли еще в 1830 г. своим циркуляром (от 6 августа, №8) распорядился сжечь все дела, касающиеся торговли. Неполные сведения есть за 1812-1827 гг.
как казанские купцы (36%), остальные были записаны как арские. Однако нельзя однозначно судить о происхождении купцов: Юсуп Арсаев, например, до 1835 г. указывается как казанский купец, а после 1835 г. - как арский. Связано это было с тем, что купцы нередко переходили из одного города в другой, имея иногда два свидетельства о причислении в купечество - постоянное и временное. Так, арский 3 гильдии купеческий сын Муртаза Мухаметев временно являлся уральским купцом, а также имел свидетельство купца 3 гильдии Оренбургской губернии [4: л. 121].
По социальному статусу среди казанских купцов преобладали купцы 2 гильдии (64%), затем купцы 3 гильдии (18%), 1 гильдии (9%), в звании «казанский татарин» - 1 человек (9%) [4]. Преобладание купечества 2 и 3 гильдий объясняется тем, что в 1824 г. был принят правительственный указ о предоставлении права оренбургским, астраханским купцам 2 и 3 гильдий, а также крестьянам, имевшим свидетельства 2 и 3 родов, торговать на азиатских рынках наравне с купцами 1 гильдии. Это разрешение было подтверждено и указом от 7 декабря 1852 г. [12: 3]. Этот указ был выгоден для татарских торговцев.
В период 1834-1837 гг. торговые обороты купцов Казанской губернии, торгующих на Ор-ской и Калмыковской заставах, в среднем в 2,2 раза превышали обороты оренбургских, сеитов-ских, троицких и уральских торговцев вместе взятых. В среднем казанские купцы предпочитали за одну поездку в степь увозить товаров на гораздо большую сумму, чем их конкуренты. Данный факт иллюстрирует представленная ниже таблица.
Таблица
Динамика торговых оборотов в 1834-1837 гг. на Оренбургской пограничной линии [4]
Название заставы Средний показатель суммы вывезенных в степь товаров за одну поездку (руб.)
1834г. 1835г. 1836г. 1837г.
Казанские купцы Купцы других губерний Казанские купцы Купцы других губерний Казанские купцы Купцы других губерний Казанские купцы Купцы других губерний
Орская 5291,63 3408 7151 3687 8808,4 2505 6840,2 5564,3
Калмыковская 1333,7 1373,7 1951,6 1748,2 7201,8 2088,3 2313,6 2246,4
Гурьевская 1506 2360,6 - 3740 1293,25 3157 2254 1599,6
Уральская - 2865 - 3569,2 3004,5 3125,11 2969 2779,9
Оренбургская 6245,31 11143,5 5869,61 10199,30 7620,12 15986,3 - 16821,3
Однако сведения об объемах торговли, предоставляемые таможнями, носят во многом условный характер. Причину отсутствия привоза товаров из степи в годы, когда российское купечество довольно активно выезжало в казахские степи со своим товаром и должно было в условиях меновой торговли получить немалый доход, пытался выяснить один из управляющих Троицкой таможни в 1841 г. Проведенное расследование с приглашением некоторых троицких купцов, показало, что все купцы, отправляя караваны в степь, отдавали товар в кочевьях без требования уплаты его стоимости с условием возврата долга на меновом дворе в течение лета. Разъездно-меновая торговля носила ростовщический характер, проценты за предоставление товара в долг составляли внушительные цифры. Будучи скотоводами-кочевниками, не имея развитой промышленности, казахи могли расплатиться скотом, что представляло особую ценность для владельцев кожевенных, свечносальных и мыловаренных заводов.
Купцы Казанской губернии успевали торговать в пределах нескольких таможенных застав одновременно, улавливая рыночную конъюнктуру, учитывая законы спроса и предложения, расширяя или сужая ассортимент товаров. Так, Муртаза Мухаметев одновременно торговал на двух заставах, Муса Усманов - на трех [4: лл.67
об. - 277]. Это свидетельствует о наличии у таких торговцев «команды» из лиц, ведущих меновые операции от имени конкретного купца, хозяйственных работников, обслуживающего персонала.
В 1830-е годы на Оренбургской пограничной линии было зафиксировано 39 приказчиков из Казанской губернии. По своему социальному статусу они именовали себя купцами (1 чел. -3%), купеческими братьями (3 чел. - 8%), купеческими сыновьями (2 чел. - 5%) и мещанами (6
человек - 15%), но больше всех (69%) было «казанских служилых татар» (27 чел.)6. По этническому признаку все были исключительно татарами. Охотно брали на работу казанских татар купцы Оренбургской губернии (Сеитовская слобода, г.Троицк, г.Оренбург, г.Уральск), Вятской губернии (г.Малмыж), нижегородские (г.Канаш), московские, ростовские купцы и русские крестьяне.
Большинство купцов Казанской губернии использовало труд приказчиков, и только 27% обходилось без их услуг. Арский купец 2 гильдии Мухамет Рахим Адамов, например, начинал свою торговую деятельность в качестве приказчика. Приказчиков предпочитали нанимать из своих земляков - «казанских татар» или арских мещан. 25% приказчиков нанимались в Оренбургской губернии, скорее всего, в Сеитовской слободе, связь с которой у казанских торговцев была особенно тесной.
Приказчики в свою очередь нанимали работников, предпочитая прочим своих единоверцев. Нанимались татары и башкиры, в том числе из других губерний (Вятской, Оренбургской). Изучая личный состав работников, мы пришли к выводу, что приказчики для каждого выхода в степь комплектовали команду, состоящую из работников, одним из которых непременно был проверенный человек, побывавший ранее в степи и знавший пути в кочевья. Остальные могли быть новичками. Численность работников доходила до 15 человек в каждом караване и зависела от количества товаров и, соответственно, верб-людов7. Всего за 1830-е годы в ведомостях
6 Следует отметить, что один мещанин в рассматриваемый период перешел в купцы 3 гильдии.
7 На одном верблюде было два товарных места. Товары упаковывали в специальные тюки, общая масса которых не должна была превышать в среднем 16 пудов.
Оренбургской и Троицкой таможен зарегистрировано около 257 работников из Казанской губернии, нанятых купцами разных губерний. Из них 8 человек (3%) являлись «ясашными» татарами, 1 мещанин (0,4%) и даже 1 купеческий сын. Все остальные - «казанские служилые татары». Документы не дают четкого ответа на вопрос, из каких городов и деревень Казанской губернии прибывали работники, так как указывалось в основном только название губернии. В единичных случаях заставы фиксировали происхождение работника8.
Из всех выездов в степь в период с 1833-1837 гг. в среднем 29% происходило с участием приказчиков и работников Казанской губернии. В 1833 г. этот показатель был равен 11%, в 1834 -35%, в 1835 - 47%, в 1836 - 28% и в 1837г. - 16% [4: лл.67 об. - 277 об.].
Как отмечал начальник Гурьевской таможенной заставы, «купцы, а больше прикащики их по доверенностям, объявляя товары в степь, посылают их всегда с рабочими, сами же объявители редко выезжают туда» [4: лл.136-136 об.]. Поэтому роль приказчиков и работников трудно переоценить: от их умелого поведения на рынке зависела успешность всей торговой операции, товарооборот и прибыль.
В 1846 г. через Гурьевскую таможенную заставу в казахские кочевья и аулы выехало 20 «торговых крестьян» из Казанской губернии, через Калмыковскую таможню - 23 «торговых татарина». В 1852 г. в степь отправились через Оренбургскую таможню 347 человек, из них 247 татарских крестьян из Казанской губернии [13: лл.7-175]. Ведомости Оренбургской таможни свидетельствуют, что среди выезжающих в степь преобладали представители средней и мелкой татарской буржуазии Оренбургской и Казанской губерний. Совершая перекочевки совместно с казахскими аулами и разъезжая по всей степи, татарские торговцы обменивали мануфактурные, галантерейные товары на скот и продукты животноводческого хозяйства. Анализируя сложившуюся ситуацию, известный дореволюционный исследователь И. Аничков писал, что казахи с их «стадами и табунами давно сделались объектом деятельности татар, особенно в северной части степей, как посредников между производителями сырья и представителей обрабатывающей промышленности» [14: 58].
Таким образом, рассмотренный материал свидетельствует об активной посреднической роли татарских торговцев в экономических кон-
8 Так, например, один работник был из Царевокок-шайска.
тактах с кочевниками-казахами. Доминирование татарских торговцев в казахском регионе в сравнении с русским купечеством было обусловлено их хорошим знанием языка, местной конъюнктуры, наличием традиционных социальных связей и деловых контактов, стабильной клиентуры из единоверцев. Предпринимательская деятельность татарских торговцев способствовала постепенному проникновению в казахскую степь товарно-денежных отношений.
Благодаря меновой торговле значительное развитие в Казанской губернии получило кожевенное производство. Если в 1812 г. здесь работало 95 кожевенных «заводов», то 1857 г. - уже 264 (из них 127 в Казани) и 56 в Чистопольском уезде [1: 82]. Мануфактуры открывались татарскими купцами, создавшими торговую сеть скупщиков скота и продуктов скотоводческого хозяйства - Мусой Апанаевым, Якубом Габбасовым, Салихом Аитовым и другими.
Владельцами свечно-сальных и кожевенных «заводов» в 1830-е годы были Юсуп Ахмеров Арсаев, Искак Апаков [15]. Располагались они в Казани.
Таким образом, купцы Казанской губернии, будучи деятельными агентами торгового капитала, установили свою монополию в меновой торговле в кочевьях Северного и Западного Казахстана и в первой половине XIX в. стали тем коммуникативным звеном, которое связало натурально- потребительскую экономику скотоводческой периферии Евразии с торгово-промышленным центром Среднего Поволжья и центральных губерний.
1. Султангалиева Г. С. Западный Казахстан в системе этнокультурных контактов (XVIII - начало XIX вв.). - Уфа: РИО РУМНЦ Госкомнауки РБ, 2002. - 262 с.
2. Полное собрание законов Российской империи. -СПб.: Типография второго отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830. - ТХ - №7657; ПСЗ РИ. ТХ. №7876, 7885.
3. Любичанковский С.В. Принципы подбора чиновников на должность руководителя Оренбургского края (1781-1881) // Проблемы истории Оренбургского края XVШ-XX веков. К 260-летию учреждения Оренбургской губернии и 70-летию образования Оренбургской области: Сборник статей / отв. ред. Ю.П.Злобин. - Оренбург: ОГПУ, 2004. -С. 33 - 41.
4. Государственный архив Оренбургской области (далее - ГАОО). - Ф. 339. - Оп.1. Д. 29.
5. Солонченко Е.А. Таможенная политика на юго-востоке России и ее реализация в Оренбургском крае в 1752-1868 гг. - Оренбург: ОГПУ, 2007. -312 с.
6. Полное собрание законов Российской империи. -СПб.: Типография второго отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830. - Т^П. - №16089.
7. Денисов Д.Н. Основание Татарской Каргалы// Из истории татар Оренбуржья (к 260-летию Татарской Каргалы): сб. матер. обл. науч.-практич. конф. - Вып.19. - Оренбург, 2005. - С. 13 - 20.
8. Татары: история в документах. - Саратов: При-волж. книж. изд-во, 1998. - 96 с.
9. Полное собрание законов Российской империи. -СПб.: Типография второго отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830. - ТЖ. - №14540.
10. История Татарии в документах и материалах. -М.: Госсоцэкиздат, 1937. - 504 с.
11. ГАОО. - Ф.6. - Оп.10. - Д.1999. - Л. 2.
12. Полное собрание законов Российской империи. -СПб.: Типография второго отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1853. - Т.ХХУІІ. - № 26842.
13. ГАОО. - Ф.6. - Оп.10. - Д. 6617. - Л. 7 - 175.
14. Аничков И. Упадок народного хозяйства в киргизских степях // Русская мысль. - М.: Типо-лит. И.Н.Кушнерев и К, 1902. - № 5. - С. 50 - 73.
15. НА РТ. - Ф.114. - Оп.1. - Д.1137. - Л.6-7 об.
KAZAN PROVINCE MERCHANTS ENGAGED IN BARTER TRADING IN ORENBURG REGION AT THE END OF 18th - FIRST HALF OF THE 19th CENTURY
N.A.Koreyeva
The article discusses some aspects of participation of Kazan Province merchants in trading in Orenburg and Troitsk customs lines at the end of 18th-first half of the 19th century. The author makes an attempt to determine the role and importance of the Tatar national factor in trade exchange in the Kazakh steppe, to identify the quantitative characteristics of traders, clerks and employees, product range, to show the features of mechanisms for trade. The article traces the connection of the barter trade in the steppe with the leading trade fairs of the country in Nizhny Novgorod and Irbit.
Key words: Barter, the Kazakhs, steppe, customs post, ambit, Kazan merchants, clerks, industry, trade turnover.
Кореева Наталья Анатольевна - аспирант отдела средневековой истории Института истории им.Ш.Марджани АН РТ.
E-mail: KoreevaNata@mail.ru
Поступила в редакцию 06.12.2011
