CC BY
50
41. I-raker S/i. KirscbtJP. Becker MH. Understanding anti inipmving patient's compliance. Ann bit Med 1984:100:258-68.
42. Carojj. Stepped care for hypertension: are the assumption valid?J Hypertens 199~: 15 (Suppi 7); 35-9.
43■ Kjellgren KfSvensson S.AblnerJ, Saljo R. Hypertensive patients' knowl-edge of high blood pressure. ScandJ Prim Health (.'are I 9.97 Dec; 15 (4): 1,48-92.
44. Gruesser At, Hartmann P. Schlottmann ,Y. I.obmann 1W. Seat icki Pi, Joergens I' Structured patient education for out -patients with hypertension in general practice: a model project in Germany. ! Hum Hypertens I99~ Aug; I / (8): 501-6.
45. Cuspidi C. Sampieri L, Масса G tft at. Improvement oj patients' knowledge by a single educational meeting on hypertension. J Hum Hypertens 2001Jan: 15 (I): 5"-61.
46./.emike W\ Henderson AJlvahtaling the effectiveness of two teaching strategies for patients diagnosed with hypertension/ C/in ,\urs 1998 /an: ~
(I): 37-44-
4 7. Cuspidi С. I.one Hi Sampieri I. el al. 7 b better knon • bypertei isi< >n": edit -cational meetings for hypertensive patients. Blood Pressure 21)00; 9: 255-9.
48. FUippiA, SabatiniA, Badioli L Effects of an automated electronic reminder in changing the antiplatelet dntg-presciibing behavior among
Italian general practitioners in diabetic patients: an intervention trial. Diabetes Care. 2003 May: 26 (5): 1497-500.
49- Frerdnum Rll, Kazis LEjetteA el al.A telecommunications system for monitoring and counseling patients with hypertension. Impact on medication adherence and blood pressure control. AmJ Hypertens 1996; 9: 285-92.
50. Hawes BR, Sacked DL Gibson PS et al. Improvement of medical compliance in uncontrolled hypertension. Lancet /976: i: 1265-8.
5 /. Vrijens B, Goetbebeur ti. Comparing compliance, patterns between randomized treatments. Controlled clinical trials 1997: 18: 187-203-52. Bloom BS. Continuation of initial antihypertensive medication after / year of therapy. Clin Ther 1998; 20: I -11.
53- Rudd P. Clinicians and patients with hypertension: Unsettled issues about compliance. Am Heart J 1995; 130: 572-89.
54- Sackett Dl.} Haynes RB, Gibson ES et at. Randomized clinical trial of strategies for improving medication compliance in primary hypertension. Lancet l‘)~5: I: 1205-7.
55. Цепшрачьиая. периферической и почечная гемодинамика у б<м>-пыцх гипертонической башшыо па фойе длительной .ионотерапии лишшпршим и камбшщиы с гид/юх'юртназидеш (по данным исследования RI!-003).Apmepuwibnan гипертеичия 2004: К): 19-22.
Менопаузальный метаболический синдром (современное состояние проблемы)
Д.А.Аничков, Н.А.Шостак
Кафедра факультетской терапии им. акад. А.И.Нестерова РГМУ, Москва
Введение
В 2001 г. экспертами Национальной образовательной программы по холестеролу США предложено клиническое определение метаболического синдрома - МС (см. таблицу) [ 11; эти же критерии рекомендованы Европейским руководством по сердечно-сосудистой профилактике (2003 г.) |2|. При наличии 3 признаков и более, указанных в таблице, диагноз МС правомочен. Появление относительно простых критериев МС. не требующих определения уровня инсулина, стало стимулом к прове-дени ю нескольких 311 идем иол огически х исследс >ван и й.
Оцененная с помощью новых критериев распространенность МС среди взрослого населения США составляет 23,7% (24% среди мужчин и 23,4% среди женщин) |3|. При этом в возрастных группах от 20 до 49 лет МС чаще наблюдается у мужчин, в возрастной группе 50—69 лет распространенность МС практически одинакова у мужчин и женщин, а в возрасте 70 лет и более МС,' чаще наблюдается у женщин.
Большая но сравнению с мужчинами частота МС у женщин в старших возрастных группах обусловлена наступлением менопаузы. Это заключение подтверждается данными интересного исследования, проведенного к США среди женщин-эмигранток из бывшего СССР. У 25% женщин наблюдается МС по критериям Национальной образовательной программы по холестеролу. при этом частота его была выше у женщин в постменопаузе. При многофакторном анализе с учетом возраста и менопаузального статуса только постменопауза была независимым предиктором компонентов МС |4|.
Концепция “менопаузального” МС впервые была выдвинута в 1997 г. СБрепсег и соавт. [5]. На основании тщательного анализа работ, посвященных влиянию менопаузы на чувствительность к инсулину, показатели липидного и углеводного обмена, распределение жировой ткани и систему гемостаза, а также данных о влиянии заместительной гормональной терапии на перечисленные параметры, авторы предложили выделять менопаузальный МС как комплекс факторов риска ишемической болезни сердца (ИБС), в основе которого лежит дефицит эстрогенов. Цель настоящего обзора - суммировать имеющиеся на сегодняшний день данные о МС в постменопаузе и перспективах его терапии.
Абдоминальное ожирение - ключевое звено менопаузального МС?
Висцеральное, или абдоминальное, ожирение рассматривается сегодня как основа метаболических нарушений, ассоциированных с наступлением менопаузы [6]. Дефицит эстрогенов приводит к изменению типа рас-
пределения жировой ткани с периферического (глюте-офеморального), характерного для женщин в премено-паузе, па центральный (абдоминально-висцеральный), более характерный для мужчин. Накопление абдоминальной жировой ткани в свою очередь приводит к ин-еулинорезисгентностн с компег 1саторгюн гиперш 1су-линемпей, повышению синтеза липопротеидов очень низкой плотности (ЛПОНП) в печени, повышению уровня триглицеридов и снижению уровня холестерина липопротеидов высокой плотности (ЛПВП), а также к повышению артериального давления (АД). 151 конечном итоге формируется клиническая картина менопаузального МС |6].
В пользу этой гипотезы свидетельствуют результаты нескольких исследований. Так, было показано, что в группе из 74 женщин с артериальной гипертонией (АГ) и ожирением количество висцеральной жировой ткани, оцененное с помощью ультразвукового исследования, тесно коррелирует с индексом иисулинорезистентнос-ти (НОМА,и) и среднесуточным систолическим АД. При этом количество висцеральной жировой ткани и среднесуточное систолическое АД, но не индекс НОМА1К, были статистически значимо выше у женщин в постменопаузе |7|. У клинически здоровых женщин в постменопаузе продемонстрирована четкая взаимосвязь объема висцеральной жировой ткани (но данным компьютерной томографии) с чувствительностью тканей к инсулину |8, 9], уровнем триглицеридов |9, 10], холестерина ЛПВП и глюкозы в крови натощак [10]. Гиперинсули-немия у здоровых женщин в постменопаузе четко коррелирует также с антропометрическими показателями центрального, но не общего ожирения 111,12]. Таким образом, перераспределение жировой ткани, ассоциированное с наступлением менопаузы, значительно увеличивает риск возникновения МС
Постменопауза и инсулинорезистентность
Альтернативная гипотеза, объясняющая формирование менопаузального МС - снижение чувствительности тканей к инсулину, вызванное дефицитом эстрогенов при наступлении менопаузы [.13]. Исследование с применением эугликемического клэмп-теста среди больных АГ продемонстрировало, что женщины в постменопаузе более инсулинорезистентны, чем женщины в пре-менопаузе, в сравнении с мужчинами соответствующего возраста и с той же степенью ожирения 114]. Инсулинорезистентность у жешции в постменопаузе тесно связана с нарушениями липидного обмена - увеличением уровня триглицеридов, снижением холестерина ЛПВП натощак и с показателями постпрандиальной липемии
(триглицеридами и ремнантными липопротеидами) [15]. Показано также, что при наличии АГ у женщин в постменопаузе уровни глюкозы и инсулина выше, чем у нормотензивных женщин; при этом наблюдается четкая корреляция показателей гипсринсулинемии и среднесуточного систолического АД [16]. Следовательно, инсу-линорезистентность, ассоциированная с наступлением менопаузы, может иметь значение в развитии клинических проявлений МС - дислипидемии, АГ и гипергликемии натощак. В то же время есть данные об отсутствии различий в чувствительности к инсулину между женщинами в пре- и постменопаузе, при этом количество висцеральной жировой ткани выше у женщин в постменопаузе (/><0,001) [17].
Влияние менопаузы на АД
По эпидемиологическим данным, распространенность АГ у женщин в постменопаузе выше, чем у женщин в пременопаузе [18-20]. В наибольшей степени (4-5 мм рт. ст.) увеличивается систолическое АД, как офисное, так и среднесуточное [19]. Кроме того, сообщается о недостаточном снижении систолического и диастолического АД в ночное время (по данным суточного монито-рирования) у женщин с АГ в постменопаузе [21, 22].
Влияние менопаузы на уровень АД может быть опосредовано различными механизмами. Эстрогены влияют на функцию ренин-ангиотензиновой системы, вызывая как повышающие АД изменения (увеличение уровня ангио-тензиногена), гак и снижение АД за счет снижения уровня ренина [23, 24]. В эксперименте на животных показано, что при овариэктомии наблюдается повышенная экспрессия рецепторов к ангиотензину типа АТ, [25]. Важным механизмом влияния дефицита эстрогенов на АД является повышение активности симпатической нервной системы. Показано, что плазменные уровни норад-реналина после стимуляции выше у женщин с АГ в постменопаузальном периоде, чем в пременопаузе 126]. Транедермальная терапия эстрогенами у женщин в постменопаузе приводит к снижению симпатической активации, по данным микронейрографии [27, 28|. Кроме того, эстрогенiii могут прямо влиять на артериальную стенку резистивных сосудов, снижая АД [24[.
Повышение АД при менопаузальном МС может быть связано также с накоплением висцеральной жировой ткани [7], гиперинсулинемией [ 16], а также изменениями трансмембранного транспорта катионов [28] и структурного состояния клеточных мембран [29, 30].
Дислипидемия в постменопаузальном периоде
Наступление менопаузы ассоциируется с атерогенны-ми сдвигами в липидном профиле сыворотки крови: увеличением общего холестерина, триглицеридов и холестерина липопротеидов низкой плотности (ЛПНП), снижением уровня холестерина ЛПВП [31]. Уровень холестерина ЛПНП у женщин в постменопаузе выше, чем у мужчин соответствующего возраста [32]. Являются ли эти изменения прямым следствием дефицита эстрогенов, окончательно не ясно. Возможно, они вторичны по отношению к перераспределению жировой ткани и снижению чувствительности тканей к инсулину, наблюдающимся в постменопаузе [6, 32]. Терапия эстрогенами приводит к увеличению уровня холестерина ЛПВП и снижению уровня холестерина ЛПНП [33]. В то же время в исследовании Women’s Health Initiative продемонстрировано негативное влияние заместительной гормональной терапии на сердечно-сосудистую заболеваемость у женщин в постменопаузе [34].
Нарушения углеводного обмена
Гипергликемия натощак, нарушение толерантности к глюкозе и сахарный диабег типа 2 как проявления синдрома инсулинорезистентности часто наблюдаются у женщин в постменопаузе [35, 36]. Вероятность сахарного диабета типа 2 у женщин старше 45 лег в 2 раза выше, чем у мужчин того же возраста [36]. Риск заболеваемости ИБС у женщин с диабетом выше, чем у мужчин [37]; от-носгительный риск смерти от ИБС при наличии диабета равен 1,9 у мужчин и 3,3 у женщин [38].
Нарушения углеводного обмена приводят к потере защитных свойств эстрогенов уже в пременопаузальном
Критерии МС
Признак Значение
Абдоминальное ожирение Мужчины >102 см
(окружность талии) Женщины >88 см
Триглицериды >150 мг/дл (1,69 ммоль/л)
Холестерин ЛПВП Мужчины <40 мг/дл
(1,29 ммоль/л)
Женщины <50 мгдл
(1,04 ммоль/л)
АД >130/^85 мм рт. ст.
Глюкоза в крови натощак >110 мг/дл (6,1 ммоль/л)
периоде [35]. Гипергликемия и формирование конечных продуктов гликозилирования снижают опосредованную эстрадиолом продукцию оксида азота и увеличивают оксидативный стресс [36]. Следствием этих процессов является ускоренный атерогенез [39].
Следует отметить, что сочетание нарушений углеводного обмена с другими компонентами МС у женщин, так же как и сахарный диабет типа 2 per se, в большей степени влияет на прогноз, чем у мужчин. По данным Framingham Offspring Study, включавшего 2406 мужчин и 2569 женщин в возрасте от 18 до 74 лег, сочетание 3 метаболических факторов риска и более (гипергликемии, снижения холестерина ЛПВП, гиперхолестеринемии, гипертриглицеридемии, ожирения и повышения систолического АД) ассоциируется с увеличением риска ИБС в 2,39 раза у мужчин (95% доверительный интервал 1,56-3,36) и в 5,90 раза у женщин (95% доверительный интервал 2,54-13,73) [40]. При этом сумма факторов риска была прямо связана с возрастом только в группе женщин.
Маркеры иммунного воспаления и менопаузальный МС
В последние годы МС рассматривается как состояние, характеризующееся иммунным воспалением низких градаций [41,42]. Данные нескольких исследований свидетельствуют, что повышение уровня С-реактивного белка (С-РБ) выше 3 мг/л является независимым предиктором сердечно-сосудистой заболеваемости в популяции [43]. Повышение С-РБ является следствием увеличения секреции провоспалительиого цитокина, интерлей-кина-6 (ИЛ-6) [43]. Продемонстрирована четкая взаимосвязь С-РБ с показателями ожирения, чувствительностью к инсулину и уровнем инсулина натощак [44, 45]. Увеличение уровней С-РБ и ИЛ-6 наблюдается также у больных с эссенциальной АГ [46] и при повышении пульсового АД [47]. Показано также, что гипергликемия индуцирует выработку ИЛ-6 и фактора некроза опухо-ли-а в жировой ткани [48]. В то же время плазменная концентрация адипонектина, противовоспалительного белка, вырабатываемого жировой тканью, снижена при ожирении и инсулинорезистентности [49]. Таким образом, имеются доказательства взаимосвязи иммунного воспаления и МС.
Наступление менопаузы ассоциируется с увеличением уровней провоспалительных цитокинов [50]. Есть сообщения, что С-РБ является предиктором возникновения МС у женщин, но не у мужчин [51]. В исследовании Women’s Health Study было показано, что уровень С-РБ у женщин имеет большее прогностическое значение, чем уровень холестерина ЛПНП [52]. У женщин в постменопаузе уровни ИЛ-6 и С-РБ обратно коррелируют с уровнем адипонектина [53]. Таким образом, иммунное воспаление может играть важную роль в патогенезе менопаузального МС; этот вопрос требует дальнейшего изучения.
Перспективы профилактики сердечно-сосудистых осложнений при менопаузальном МС
Снижение риска сердечно-сосудистой заболеваемости и смертности - основная цель терапии менопаузального МС. Комплексное воздействие на основные составляющие МС, включающее мероприятия по изменению образа жизни и медикаментозную терапию, должно проводиться у каждой пациентки.
Модификация образа жизни. Сочетание диеты и регулярных физических нагрузок приводит к улучше-
нию или нормализации практически всех составляющих МС: снижению массы тела и АД, повышению чувствительности тканей к инсулину, нормализации показателей липидного и углеводного обмена и снижению маркеров иммунного воспаления [54, 55]. К сожалению, во многих случаях модификация образа жизни невыполнима или дает временный эффект. Медикаментозная терапия показана практически в каждом случае у больных с менопаузальным МС.
Заместительная гормональная терапия. Детальный анализ преимуществ и недостатков заместительной гормональной терапии (ЗГТ) выходит за рамки настоящего обзора. Тем не менее следует отметить, что ЗГГ может снижать риск сердечно-сосудистой заболеваемости у здоровых женщин и не должна применяться для вторичной профилактики у женщин с ИБС [56]. В то же время, по последним данным, применение ЗГТ для первичной профилактики ассоциируется с увеличением риска сердечно-сосудистой заболеваемости [34]. Кроме того, ЗГГ сопровождается повышением уровня С-Р15 [57]; этот эффект частично нивелируется одновременным применением статинов [58]. Таким образом, проведение ЗГТ в большинстве случаев не рекомендуется больным с менопаузальным МС и может обсуждаться у здоровых женщин.
Липидснижающая терапия. Статины обладают доказанной эффективностью для профилактики сердеч-но-сосудистых событий как у мужчин, так и у женщин [59]. Продемонстрированные в последние годы плейот-ропные эффекты статинов, в частности их противовоспалительные эффекты, являются дополнительным аргументом в пользу назначения этой группы препаратов. К сожалению, применение статинов ограничивает относительно высокая частота побочных эффектов у женщин в постменопаузе, особенно при увеличении дозы и в комбинации с друг ими препаратами 132]. Перед назначением статинов женщинам с менопаузальным МС и в процессе лечения необходима тщательная оценка функции печени.
Антигипертензивная терапия. В современных рекомендациях по диагностике и лечению АГ |б0,61] больные с МС и женщины в постменопаузе отнесены в так называемые специальные группы, в которых при назначении антигипертензивных препаратов необходимо учитывать их метаболическую нейтральность и возможность возникновения побочных эффектов.
С учетом существующих рекомендаций [60, 61] и рассмотренных в предшествующих разделах патогенетических механизмов менопаузального МС наиболее обоснованным представляется назначение препаратов, влияющих на ренин-ангиотензиновую систему (ингибиторов АПФ и блокатров ангиотензиновых рецепторов) и симпатическую нервную систему (агонистов имидазо-линовых рецепторов). Ингибиторы АПФ и блокаторы ангиотензиновых рецепторов, рекомендуемые для терапии АГ при МС, могут быть препаратами выбора [62]. Применение современных блокаторов ангиотензиновых рецепторов (например, эпросартана) может быть обоснованным именно у больных с менопаузальным МС, так как имеются экспериментальные данные о повышенной экспрессии рецепторов к ангиотензину типа АТ, после овариоэктомии [25]. Кроме того, блокаторы ангиотензиновых рецепторов имеют крайне низкую частоту побочных эффектов, а у женщин побочные эффекты антигипергензивной терапии наблюдаются почти в 2 раза чаще, чем у мужчин [23].
Назначение агонистов имидазолиновых рецепторов (моксонидина) приводит к снижению симпатической гиперактивации и повышает’ чувствительность периферических тканей к инсулину [63]. В двух небольших исследованиях продемонстрирована высокая антигипертензивная эффективность, подтвержденная при суточном мониторировании АД моксонидина у женщин с АГ в перименопаузе [64] и с МС [65].
Заключение
Необходимость выделения менопаузального МС в отдельное состояние обусловлена высоким риском сердечно-сосудистых осложнений в этой популяции. Идентификация больных с менопаузальным МС должна проводиться с помощью критериев Национальной образо-
SOLVAY
PHARMA
119991, Москва, ул. Вавилова, 24, этаж 5 тел.: (095)411-6911 факс: (095)411-6910 Http: //www. solvay- pharma. ru E-mail: info@solvay-pharma.ru
Гипертония и метаболический синдром pjHH
моксонидин
СЕЛЕКТИВНЫЙ АГОНИСТ ИМИДАЗОЛИНОВЫХ РЕЦЕПТОРОВ
нательной программы по холестеролу, с дополнительным определением уровня С-РБ. Профилактика сердеч-но-сосудистых осложнений должна включать мероприятия по изменению образа жизни, липидснижающую и а нти ги п ертен зив ную терапию.
Литература
1. Executive summary of the Third Report of the National Cholesterol Education Program (NCEP) Expert Pane! on Detection, Evaluation, and Treatment of High Blood Cholesterol in Adults (Adult Treatment Panel III).JAMA 2001; 285: 2486-97.
2. European guidelines on cardiovascular diseases prevention in clinical practice. EurJ Cardiovasc Prei ■ Rehabil 2003: / 0; SI-10.
3. Ford ES, Giles WH. Dietz WH. Prevalence of the metabolic syndrome among US adults: findings from the Third National Health and Nutrition Examination Sttrvey.JAMA 2002; 287:356-9-
4. Miller Ml, Wilbur J. Chandler PJ, Sorokin O. Cardiovascular disease risk factors and menopausal status in midlife women from the former Soviet Union. Women Health 2003:38:19-36.
5. Spencer CP, Godsland IF, Stevenson JC, Is there a menopausal metabolic syndrome?Gynecol Endocrinol. 1997: 11:341-55.
6. Carr Me:. The emergence of the metabolic syndrome with menopause. / Clin EndocrinolMetab 2003; 88:2404- II.'
7. Faria AN, Ribeitv Filho FF, Gouveia Ferreira SR, Zane/la MT. Impact of visceral fat on blood pressure and insulin Sensitivity in hypertensive obese women. Obes Res 2002; 10: 1203-6.
8. Brochu M. Starling RD, TchernqfA el al. Visceral adipose tissue is an independent correlate of glucose disposal in older obese post menopausal women.J din Endocrinol Metab 2000; 85:2378-84.
9. Rendell M. Hultben UL Tornc/uist С el al. Relationship between abdominal fat compartments and glucose and lipid metabolism in early postmenopausal women.J Clin Endocrinol Metab 2001; 86: 744-9.
I 0. Hemandez-Ono A, Monter-Catreola G.Zamora-GonzalezJ el al. Association of viscera!fat with coronary risk factors in population-based sample of postmenopausal и ’omen. Ini / obes Relat Metab I )isord 2001; 26: 33-9.
I /. Van Pelt RE, Evans EM, Schecbtman KB el at. Waist chvumference vs body mass index for prediction of disease risk in postmenopausal women, bit / Obes Relat Л let ah Disord 2001; 25: 1183-8.
12. LovergroveJA, Silva KDRR, WrightJW, Williams CM. Adiposity, insulin and lipid metabolism in post-menopausal women, bit / Obes Relat Metab Disord 2002:26:475-86.
13■ Walton C. Godsland IF, ProudlerAJ et at. The effects of the menopause on insulin sensitivity, secretion and elimination in non-obese, healthy women. EurJ Clin Invest 1993; 23:466-73.
14- Nilsson PM. IJnd L. Pollare T. et al. Differences in insulin sensitii jty and risk marker due to gender and age in hypertensives. J Hum Hypertens 2000; 14: 51-6.
15■ Rim HS.Abbasi F, Lamendola Get al. Effect of insulin resistance on postprandial elevations of remnant lipoprotein concentrations in postmenopausal women. AmJClinNutr2001; 74: 592-5.
16. Feldstein CA, Akopian M. RenauldA et al. Insulin resistance and hypertension in postmenopausal women.! Hum Hypertens 2002; 16 (Suppl. I ): SI45-50.
/ 7. Toth MJ, Sites CR, liltabbakh GH. Poehlman ET. Effect of menopausal status on insulin-stimulated glucose disposal: comparison of middle-aged premenopausal and early postmenopausal women. Diabetes Care 2000; 23: 801-6.
18. StaessenJ, Pulpit CJ, Fagard R et al. The influence of menopause on blood pressure. / Hum Hypertens 1989; 3:42 T -33.
19. Staessen J, Ginocchio G. ThijsL, Fagard R. Conventional and ambulatory blood pressure and menopause in a prospective population study. / Hum Hypertens 1997:11: 507-14-
20. Wassertheil-SmollerS, Anderson G, Psaty BM et al, Hypertension and its treatment m postmenopausal women: baseline data from Women ’s Health Initiative. Hypertension 2000:36: 780-9.
21. SchiUaci G, Verdecchia P, Borgioni С et at. Early cardiac changes after menopause. Hypertension 1998:32: 764-9.
22. Sheru ’ood A. Tint rs ton R, Steffen P el al. Blunted nighttime blood pressure dipping in postmenopausal women. AmJ Hypertens 2001; 14: 749-54-
23. Rosental T. OparilS. Hypertension in women. / Hum Hypertens 2000;
14:691-704.
24■ Kotchen JM, Kotchen ТА Impact of female hormones on blood pressure: review of potential mechanisms and clinical studies. Curr Hypertens Rep 2003:5: 505-12.
25. Nickenig G. Вантег AT, Grohe С et al. Estrogen modulates ATI receptor gene expression in vitro and in vivo. Circulation 1998; 97:2197-201.
26. VileccoAS. deAloyso D, Radi D et at. Plasma catecholamines in pre- and postmenopausal women with mild to moderate essential hypertension. / Hum Hypertens 1997; II: 152-62.
27. Vong/>atanasin W, Twice!M.Mansour Yet al. Tramdermalestrogen replacement therapy decreases sympathetic activity in postmenopausal teamen. Circulation 2001; 103:2903-8.
28. Barbagallo M, Dominguez LJ, Licata G. Resnick 1M. Effects of aging on serum ionized and cytosolic free calcium: relation to hypertension and dia -betes. Hypertension 1999:34: 902-6.
29. Tsuda K. Kinoshita Y, Kitnura К et al. Electron paramagnetic resonance investigation on modulatoiy effect of 17b-estradiol on membrane fluidity of erythmcytes in postmenopausal women. Arteioscler Throtnb Vase Bio!
2001; 21: 1306-12.
30. Anichkov l)A, MaksinaAG, Shostak NA. Relations of eiythrocyle membrane properties to components of metabolic syndrome in women. Med Sci Monit. In press.
JI. СметникВП, Шестакова HF. Менопауза и сердечно-сосудистая система. Тер. арх. 1999: 10:61 - 5.
32. UtRosa /С. Ft idence-based management ofdyslipidemias in women, Curr Atherosder Rep 2003: 5:. і 79-85.
33- Effects of estrogen or estrogen/progestin regimens on heart diseases risk factors in postmenopausal women. The Postmenopausal Estrogen/Progestin Interventions (PEP!) Trial.JAMA 1995:273; 199-208.
. І4- Risks and bene/its of estrogen plus progestin in healthy postmenopausal women: principal results from the Women's Health Initiative randomized controlled trial. JAMA 2002; 288:321-33.
3 5. Sowers /R. Diabetes mellitus and cardiot ’oscular disease in women. Arch Intern Med 1998; 158: 6 / ~-2L
36. Bolego (Poli A, Paoletti R. Cardiot 'oscular risk in diabetic women. Cun Atherosder Rep 2003: 5: 79-8/.
37. Howard BV, Cowan W. Go О et al. Adverse effects of diabetes on multiple cardiovascular disease risk factors in women, Diabetes Care 1998:21: 1258-65.
38. Bairett-Connor EL, Cohn B, Wingard D et al. Why is diabetes mellitus a stmnger risk factor for fatal ischemic heart disease in women than in men? JAMA 1991: 265: 627-31.
39. Aronson D. Ray/ieldEf How hyperglycemia promotes atherosclerosis: molecular mechanisms. Cardiovasc Diabetol 2002:1:1.
40. Wilson PW. Kannelt Ш, SiibershatzH. D'Agostino RB. Clustering of metabolic factors and coronaty heart disease. Arch Intern Med 1999: 159:
1104-9. '
41. Chan JCN, Cheung JCK, Stehouti er СІМ et at. The central roles ofobesi-ty-assiciated dyslipidaemia, endothelial activation and cytokines in the metabolic syndrome - an analysis by structural equation modeling. ImtJ Obes Relat Metab Disord2002; 26; 994-1008.
42. Das UN. Metabolic syndrome X: an inflammatory condition? Curr Hypertens Rep 2004; 6; 66-73.
43. Ridker PM. Higb-sensilivUy C-reactive protein: potential adjunct for global risk assessment in the primary prevention о/cardiovascular disease. Circulation 2001; 103: 1813-8.
44- FrochlichM, ImhofA. Beig G et al. Association between C-reactive protein and features of the metabolic syndrome: a population-based study. Diabetes Care 2000; 23: 1835-9.'
45. Festa A, D’Agcjstino R, Howard G et al. Chronic subdinical inflammation as part of the insulin resistance syndrome: the Insulin Resistance Atherosclerosis Study (IRAS). Circulation 2000:102:42 -7.
46. Chae Cl!, Lee RT, Rifat N. Ridker PM. Blood pressure and inflammation in apparently healthy men. Hypertension 2001:38:399-403.
47-Abramson J I., Weintraub WS, Vaccarino V. Association between pulse pressure and C-reactive protein among apparently healthy US adults. Hypertension 2002;39:197-202.
48. Lin Y, RaJala MW, BetgerJP et at. Hyperglycemia-induced production of acute phase read ants in adipose tissue. J Biol Chem 2001; 276:42077-83.
49. Kern PA, Di Georgia GB, l.u T et al.Adiponectin expression from human adipose tissue: relation to obesity, insulin resistance, and tumor necrosis factor-a expression. Diabetes 2003: 52:1779-85.
50. PfeitscbiflerJ, Koditz R, PfohlM. Schatz II. Changes in proinflammatory cytokine activity after menopause. Endow Rev 2002; 23; 90-119-
51. Han IS, Sat tar N, Williams К et al. Prospectii >e stud) ’ of C-reactii v protein in relation to the development of diabetes and metabolic syndrome in the Mexico City Diabetes Study. Diabetes Care; 25:2016-21,
52. Ridker PM, Rifat N. Rose 1. et al Comparison of C-reactive protein and lott -density lipoprotein cholesterol levels in the prediction of first cardiovascular events. N EnglJ Med2002; 347- 1557-65.
53■ EngeliS, Feldpausch M, Gorzelniak К et al. Association between adiponectin and mediators of inflammation in obese women. Diabetes 2003: 52: 942-7.
54- Esposito K. PontilloA, DiPalo Get al Effect of weight loss and lifestyle changes on vascular inflammatory markers in obese women: a random ized trial.JAMA 2003; 289: / 799-804-
55- SdacquaA Candigliota M, Ceravolo R et al. Weight loss in combination with physical activity improves endothelial dysfunction in human obesity. Diabetes Care 2003: 26: 1673-8.
56. Mosca L, Collins P, Hemngton DM et al. Hormone replacement therapy and cardiovascular disease: a statement for healthcare professionals from the American Heart Association. Circulation 2001; 104:499-503.
57. LayerMDP, Khosla S, Owen WG. Miller KM. Prospective randomized study of effects of unopposed estrogen replacement therapy on markers of coagulation and inflammation in postmenopausal women. / Clin Endocrinol Metab 200 !; 86:3629-34-
58. Koh KK, Schenke WH, Waclati’iw MA et al. Statin attenuates increase in C-reactive protein during estrogen replacement therapy in postmenopausal women. Circulation 2002; 105: 1531 -3-
59. Mostaghel E, Waters D. Women do benefit from lipid lowering: latest clinical trial data. Cardiol Rev 2003; 11; 4-/2. '
60. Профилактика, диагностика и лечение первичной артериальной гипертонии в Российской Федерации. Клин. фа{макпп. тер.
2000; 2: 5-30.
61.2003 European Society ofHypertension-European Society of Cardiology’ guidelines for the management of arterial hypertension, f Hypertens 2003:21: 1011-53-
62. Fisman ЕУ., Tenenbaum A, Pines A. Systemic by/ierlension in postmenopausal women: a clinical approach. Curr Hypertens Rep 2002:4: 464-70.
63. HaenniA, Lithell H. Moxonidine improves insulin sensitivity in insulin-resistant' hypertensives.J Hypertens 1999:17 (Suppl. 3): S29-35.
64. П<хЪшков ВИ, Брагина AE, Маколкин ВИ. Патогенетическая роль моксоиидина при лечении артериальной гипертензии у женщин в перимепопаузе. Кардиология 2002; 11:32-5.
65- Аничков ДА Шостак НА. Эффективность моксоиидина у женщин с артериальной гипертензией в рамках метаболического синдрома при исходно высокой частоте сердечных сокращений. Кардиология 2002; 11:40-3.
