CC BY
251
УДК 882
«МЕЛКИЙ БЕС» Ф. СОЛОГУБА: АВТОРСКАЯ МЫСЛЬ И КОМПОЗИЦИЯ РОМАНА.
СТАТЬЯ 2
© Александр Иванович ВАНЮКОВ
Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского, г. Саратов, Российская Федерация, кафедра русской литературы ХХ в., доктор филологических наук, профессор, e-mail: [email protected]
Роман Федора Сологуба «Мелкий бес» рассматривается в статье как художественное целое, романное целое в органическом единстве развертывания авторской мысли и «формы композиции», структуры романа - от заглавия, эпиграфа до финала. Во второй статье анализируется композиция ХУ-ХХХП глав романа.
Ключевые слова: Ф. Сологуб; роман; автор; заглавие; эпиграф; композиция; художественное целое.
ХУ-ХУІІІ главы образуют следующую «четверку» глав, связывающих по кольцевому принципу жениховский мотив (линия Пе-редонова - Володина) и мотив соблазна (линия Людмилы - Саши Пыльникова). ХУ глава рисует «уморительную» картину сватовства Володина / Передонова к Надежде Адаменко и ее «отказа», завершившуюся «перекорами» [1, с. 127] жениха и свата, и эротической сценой адаменковских братско-сестринских отношений: «Он опустился на колени у сестриных ног и положил голову на ее колени. Она ласкала и щекотала его... Он взвизгнул и бросился ее обнимать, восклицая: - Павлушина невеста» (с. 128).
ХУІ глава - пятисоставная - повествует об отношениях Людмилы и Саши. В первом фрагменте Людмила у Саши (в отсутствии Коковкиной), она «душит» его («Я не руками вас задушить хочу, а духами» (с. 130)); «Прощаясь, Людмила поцеловала Сашу в лоб и подняла руку к Сашиным губам - пришлось поцеловать» (с. 132); «Сашины щеки горели. Слодко было и стыдно. Неясные мечты рождались» (с. 133). В четвертом фрагменте Саша - у Рутиловых, в Людмилиной горнице: она, «посмеиваясь и дразня мальчика, принялась душить его серингою» (с. 135). Пятый фрагмент фиксирует результаты приходов Людмилы к Саше: «Людмила и Саша быстро подружились нежною, но беспокойною дружбою. Сама того не замечая, уже Людмила будила в Саше преждевременные, пока еще неясные, стремления да желания» (с. 136).
ХУІІ глава состоит из шести фрагментов, передающих динамику отношений Людмилы и Саши. В первом фрагменте Людмила угощает Сашу финиками, а тот целует ее руку; во втором фрагменте Саша душится цикламеном (как любит это делать Людмила), Людмила посадила Сашу на колени и ввела его в философию аромата: «три духа живет в цикламене. Он радует, нежный и солнечный цикламен, он влечет к желаниям, от которых сладко и стыдно, он волнует кровь...
Долгим поцелуем приникла она к Сашиным губам» (с. 139). «Невинные по необходимости, возбуждения составляли для Людмилы главную прелесть их связи» (с. 139) Четвертый фрагмент - любовно-вершинный: «Началась возня. Людмила посадила Сашу к себе на колени (с. 140). Руки-то у тебя какие красивые! - громко и радостно сказала она и вдруг поцеловала около локтя» (с. 141). В пятом-шестом фрагментах - опять кольцо: от прощания Людмилы и Саши (с первым «ты» (с. 141)) до новой встречи: «Людмила привела его домой», «отвела Сашу к себе. -Погоди, сейчас я с тобой разделаюсь, - пригрозила она и заложила дверь на задвижку. -Вот теперь никто за тебя на заступится» (с. 143).
В ХУІІІ главе - четыре фрагмента. В первом Передонов, чтобы переждать «мелкий дождь» (с. 143), зашел к нотариусу Гуда-евскому (Николаю Михайловичу), у которого сын «учился во втором классе гимназии» (с. 144); Гудаевский - единственный из родителей - дал Передонову отпор, заступился за своего сына, не дал его высечь (с. 145). Во
втором фрагменте Передонов получает записку от Юлии Гудаевской с просьбой прийти, помочь ей «изгонять пороки» «из преступного сына» (с. 147). В третьем фрагменте Передонов добирается «до жилища Гудаев-ских» - и останавливается вместе с Юлией Гудаевской «у двери в детскую» (с. 148). «Передонов оставил Юлию в полночь, уже когда она ждала, что скоро вернется муж» (с. 148, четвертый фрагмент), он возвращается домой, отнимает карты у Варвары («Я буду спать, а ты колдовать на картах станешь» с. 149), ему кажется, что «под комодом мелькает опять серая недотыкомка» (с. 149), и приснился Передонову «гадкий и страшный. сон: пришел Пыльников, стал на пороге, манил и улыбался. Словно кто-то повлек Передонова к нему, и Пыльников повел его по темным, грязным улицам, а кот бежал рядом и светил зелеными зрачками» (с. 149).
Следующие четыре главы: ХІХ-ХХІІ -все многосоставные. В ХІХ главе послед ова-тельно показаны разговор директора Хрипа-ча с Передоновым («Странности в поведении Передонова все более день ото дня беспокоили Хрипача» (с. 149)), столкновения Пе-редонова с учеником Крамаренко (тот сказал: «Подлец! Этакий подлец! Гадина» (с. 151) и с Муриным у Вершиной («Теперь она приманивала Мурина... Марта ему нравилась» (с. 152 - первый фрагмент)). Передонов на улице, по дороге домой («На улице все казалось Передонову враждебным и зловещим. Баран стоял на перекрестке. Этот баран был так похож на Володина, что Передонов испугался» (с. 155); «встретился опять жандармский офицер» («ото всего веяло тоскою, одичалостью, неизбывною печалью. «Это -нехороший город, - думал Передонов» (с. 156 - второй фрагмент)). Передонов дома: «смеялся Володин», «кот сбежал», за обедом «на лице у Передонова изобразился ужас» (с. 158), он закричал «чур меня», «заговор на заговорщика» на Володина («Ты хитер, а я похитрее» (с. 158 - третий фрагмент)).
ХХ глава повествует о драке в клубе (Гудаевский «ударил Передонова по лицу несколько раз, разбил ему очки» (с. 159)), «в этот вечер Варвара нашла случай украсть у Передонова первое поддельное письмо» и «сожгла его на свечке у Грушиной» (с. 159 -первый фрагмент). Хрипач вызывает Пере-донова к себе, советует ему «оставить нашу
гимназию» (с. 160) - «Ходить по домам сечь мальчиков, - это, согласитесь сами.»
(с. 161). В центре второго фрагмента - новоселье Передонова и Варвары: Передонов меняет местами портреты Мицкевича и Пушкина («Все-таки Пушкин - придворный человек, - думал он, вешая его на стену в столовой» (с. 161)), «собрал все карты. и остриями ножниц проколол глаза фигурам, чтобы они не подсматривали» (с. 161), он замирает «от ужаса» (с. 162) при виде отставленной им и возвращенной шляпы, «серая недо-тыкомка бегала под стульями, хихикала» (с. 162), гости со смехом «принялись рассматривать карты» (с. 163), разбито камнем оконное стекло: «- Незадача тебе на стекло. Ардальон Борисыч, - сказал Рутилов, - то очки разбили, то окно высадили» (с. 164). В третьем и четвертом фрагментах изображены три тесно связанные друг с другом события: ночной бред Передонова («Пиковая дама все ко мне лезет, в тиковом капоте...» (с. 165)), статейка «в местном губернском листке» («будто бы. некая госпожа К. сечет живущих у нее на квартире маленьких гимназистов» С.165) и слухи о «здешней гимназии»: «Товарищи начали дразнить Сашу любовью к Людмиле. И от этого ему стыдно стало ходить к Людмиле, но и сильно тянуло пойти» (с. 165).
В ХХ1 главе почтальон приносит Передонову письмо («При мне почтальон принес - восклицал Передонов. - Сам я и распечатывал. Уж тут, значит, без обмана. И приятели смотрели на него с уважением. Письмо от княгини» (с. 167 - первый фрагмент)); во втором фрагменте Передонов показывает «письмо в оболочке» Вершиной, «не выпуская из рук»: «Что, взяли? - сказал Передонов злорадно. а вот вам и конверт (с. 168). теперь уж кончено, женюсь на Варваре» (с. 169); в третьем - Передонов спрашивает у городового на улице: «здесь можно закурить» (с. 169) - «Улица торчком встала» (с. 170), «баран» оборачивается Володиным; дома Передонова ждала важная новость -«кота вернули» (с. 171) - «он совсем уверился, что в самом скором времени получит инспекторское место» (с. 172).
И вот пошла ХХ11 глава - поворотная, решающая, завершающая во второй одиннадцатиглавной части «Мелкого беса». Передонов в церкви: «смех» разрастался «в его
сознании до пределов необычайных», «меж клубами ладанного дыма являлась недоты-комка, дымная, синеватая» (с. 172), «церковная служба. Передонову была непонятна. Поэтому страшила» («Таинство вечного претворения бессильного вещества в расторгающую узы смерти силу было перед ним навеки занавешено. Ходячий труп» (с. 172 -звучит голос Автора)). Передонов пожаловался инспектору Богданову на сельского учителя Мачигина: «шапку с кокардой носит. Забарничал» (с. 173). «Вот еще на Рутиловых девок надо бы донести» (с. 17З), - говорит Передонов Володину, опять ему кажется: «В клубах пыли по ветру мелькала иногда серая недотыкомка», «ветка на дереве. закаркала» (с. 174), он «дико крикнул и побежал домой» (с. 174 - первый фрагмент). Во втором фрагменте Богданов напустился на Мачиги-на: «Нет, уж вы, юноша, кокарду снимите, сделайте Божескую милость» (с. 175). Третий фрагмент показывает, как на вечеринке у Грушиной Передонов заявляет: «Я решил жениться. только мы с Варварой не знаем, как венчаться» (С.17б). Преполовенская
обещает «все устроить»; «сели играть в карты», «как и всегда», Передонов «проигрывал, его «дразнила недотыкомка», «самый вид карт страшил Передонова» («он тупо разглядывал пиковую даму» - Рутилов сказал: «Ардальон Борисыч своей даме за рубашку смотрит» с. 178); «на улице было тихо. Он теперь не боялся, шел с Варварою, а не один.
Скоро пошел дождь, мелкий, быстрый, продолжительный. Передонов чувствовал в природе отражение своей тоски, своего страха под личиною ее враждебности к нему, -той же внутренней и недоступной внешним определениям жизни во всей природе, жизни, которая одна только и создает истинные отношения, глубокие и несомненные, между человеком и природою, этой жизни он не чувствовал, потому-то вся природа казалась ему проникнутою мелкими человеческими чувствами. Ослепленный обольщениями
личности и отдельного бытия, он не понимал дионисических, стихийных восторгов, ликующих и вопиющих в природе. Он был слеп и жалок, как многие из нас» (с. 179). На этой авторской ноте, полно раскрывающей соло-губовскую философию жизни, природы, личности, бытия, заканчивается второй большой композиционный блок романа.
Последняя структурная часть «Мелкого беса» состоит из десяти глав и идет в ритме: З - З - 4.
В ХХШ главе даются в последовательности день венчания / свадьбы Передоновых («в деревне, верстах в шести от города» (с. 179), «в среду днем» с. 180): в церкви «тревожила его недотыкомка. Она была грязная и пыльная и все пряталась под ризу к священнику» (с. 184); «Пьянствовали всю ночь. Варвара напилась, плясала и ликовала. Ликовал и Передонов, - его-таки не подменили» (с. 185 - первый фрагмент) и «житье -бытье» (с. 185) после свадьбы, визиты городским дамам: «начали с директорши» (с. 18б -второй фрагмент). В ХХГУ главе - шесть фрагментов: в первом Передонов привел кота к парикмахеру - «побрей, да поглаже» (с. 187); во втором - оказывается, что украли биллиардные шары («В этой краже усмотрел Передонов новую вражью каверзу» (с. 188), пруд в саду кажется Передонову «грязным зеркалом» (с. 188), «Передонов уныло побрел домой» (с. 189); в третьем фрагменте - Варвара и Передонов ждут ответный визит «директорши» (Передонов «для директора купил мадеры в три рубля.» (с. 190), «а недоты-комка юлила вокруг, беззвучно смеялась и вся сотрясалась от смеха» (с. 191)) - и дождались «недели через полторы» (с. 191): «Директорша обошлась с Варварой слегка презрительно, но ласково, - как с раскаявшейся грешницею» (с. 191), «невольная гадливость одолевала ее . Хрипач имел вид человека, который попал не в свое место, но ловко и мужественно скрывает это. От мадеры он отказался» (с. 192 - четвертый фрагмент)). «Возвращаясь домой, директорша сказала мужу: Она - жалкая и безнадежно низменная, с нею никак невозможно быть в равных отношениях. Хрипач отвечал: Она вполне корреспондирует мужу» (с. 192 - пятый фрагмент)); в шестом фрагменте «Варвара проболталась о письме» («стала выпивать» (с. 192)) - и «пошло по всему городу» (с. 192). Пошли «анонимные письма», «и ужасали, и сердили эти письма Передонова» (с. 193), «со злости он лгал на княгиню несообразные вещи» (с. 194). В финале двадцать четвертой главы «Передонову пришлось в одном классе читать крыловскую басню «Лжец». И несколько дней подряд с тех пор боялся ходить через мост» (с. 195).
ХХV глава - самая композиционно насыщенная, драматичная в романе: она состоит из восьми фрагментов. В первом - «слухи о поддельных письмах расходились по городу» (с. 195), и испуганная Грушина потребовала вернуть ей письмо. «Варвара решилась украсть письмо» («одна была надежда - вытащить письмо у Передонова, когда он будет пьян» (с. 19б)). Во втором фрагменте Варвара вытащила письмо из бумажника Передо-нова - «утром Передонов хватился письма, не нашел его, испугался. Передонов думал, что письмо украли его враги, скорее всего Володин» (с. 197). Третий фрагмент показывает, как Передонов «решил защищаться»: «он каждый день составлял по доносу на своих врагов» (с. 197), «относил эти доносы к Рубовскому», тот пересылал их директору; «директор написал попечителю, что Передо-нов обнаруживает явные признаки душевного угнетения» (с. 197); дома Передонова преследуют шорохи, «кот следил повсюду за Передоновым широко-зелеными глазами», «Недотыкомка бегала под стульями и по углам и повизгивала», «измаяла, истомила его зыбкою своею пляскою» (с. 198). Передонов «исхитрился», «придумал средство: намазал весь пол клеем, чтобы Недотыкомка прилипла. Прилипали подошвы у сапог да подолы у Варвариных платьев, а Недотыкомка каталась свободно и визгливо хохотала» (с. 198 -четвертый фрагмент). С этого места имя Не-дотыкомка становится им(енем) собственным, с большой буквы [2, с. 758]. В пятом фрагменте Передонов во власти ужаса: «он все более погружался в мир диких грез» (с. 198). «Он принес из кухни топор и разрубил стол, под которым Недотыкомка пряталась» (с. 199), «стремительно ударил шилом в обои» - «клопа убил» (с. 200). «Ожесточилось сердце его до конца в этом убийстве». «Безумный ужас в нем выковал готовность к преступлению» (с. 200): «Он не мог найти для себя истины, и запутался, и погибал» (с. 200 - авторское суждение в конце пятого фрагмента). В небольших по объему шестом и седьмом фрагментах фиксируются следующие этапы передоновского пути к преступлению / гибели: «Уже и знакомые стали дразнить Передонова обманом» (с. 200), «он замышлял все новые планы защиты от врагов. Особенно внимательно Передонов следил за Володиным (с. 201). В восьмом
фрагменте Передонов борется с призраком княгини: «Да, несомненно, она - пиковая или червонная дама. Наконец Передонов придумал сжечь всю колоду. и бросил карты, целую колоду, в печку... Карты коробились, перегибались, двигались, словно хотели выскочить из печки... и вдруг в ярком и злом смятении искр поднялась из огня княгиня, маленькая, пепельно-серая женщина, вся осыпанная потухающими огоньками: она
пронзительно вопила тонким голоском, шипела и плевала на огонь.
Передонов повалился навзничь и завыл от ужаса. Мрак обнял его» (с. 202). Финал двадцать пятой главы вступает в композиционный диалог, прямо перекликается с эпиграфом романа, первой строкой сологубов-ского стихотворения, представляющего «первое слово», «зерно» романной структуры / концепции. Полный текст стихотворения:
Я сжечь ее хотел, колдунью злую.
Но у нее нашлись проклятые слова, -Я увидал ее опять живую,
Вся в пламени и искрах голова.
И говорит она: «Я не сгорела, -Восстановил огонь мою красу.
Огнем упитанное тело,
Я от костра к волшебству унесу.
Перебегая, гаснет пламя в складках Моих магических одежд.
Безумен ты! В моих загадках
Ты не найдешь своих надежд» (с. 7б8).
Следующую «связку» глав в последней «десятке» образуют ХХVI-ХХVII - ХХVIIГ главы. ХХVI глава - самой виртуозной огранки, она состоит из десяти фрагментов, повествовательных граней, раскрывающих взаимоотношения Людмилы и Саши. «Саша был очарован Людмилою, но что-то мешало ему говорить о ней с Коковкиною. Словно стыдился. (c. 202). И сладкий, томный и пряный запах японской функии разливался от нее. Людмила и Саша пошли гулять за город» (c. 203 - первый фрагмент). «Людмила и Саша спустились в овраг. Она приподняла юбку. Она повернулась к Саше лицом и приподняла край платья (c. 203). Перебрались через овраг. Она сняла башмаки... Людмила стащила чулки. Саша проворно опустился на колени и поцеловал Людмилины ноги» (c. 204 - второй фрагмент); «Однажды Людмила пришла под вечер к Коковки-ной и позвала Сашу: - Пойдем ко мне новую
полочку вешать». «И невинный, кисленький запах ехіха-т^иеі , веявший от зеленоватого Людмилиного платья, нежно успокаивал его» (с. 204 - третий фрагмент); «Для работы Людмила переоделась за ширмою и вышла к Саше в короткой, нарядной юбочке, с открытыми рукавами, надушенная сладкою, томною, пряною японской функией... (с. 204) Она притянула к себе Сашу и принялась расстегивать его блузу. (с. 205). Теперь Саша был открыт до пояса. и он заплакал, внезапно, навзрыд. - Озорница! - рыдающим голосом крикнул он, - пустите!.. (с. 206). -Зачем? - страстно заговорила Людмила. -Люблю красоту. Язычница я, грешница. Мне бы в древних Афинах родиться. Я тело люблю, сильное, ловкое, голое, которое может наслаждаться. - Да и страдать ведь может, - тихо сказал Саша.
Людмила торопливо целовала Сашины руки от плеч до пальцев, и Саша не отнимал их, взволнованный, погруженный в страстные и жестокие мечты.
А Дарья и Валерия стояли за дверью и поочередно. смотрели в замочную скважину и замирали от страстного и жгучего волнения» (с. 207 - четвертый фрагмент); «- Так ты язычница? (с. 207) - «коли ты язычница, зачем же ты в церковь ходишь?» - спрашивал Саша, «призадумившись», Людмила отвечала: «Что же . Надо же молиться.. И я люблю все это, свечки, лампады, ладан, ризы, пение. Да, все это такое прекрасное. И еще люблю... его. знаешь... Распятого» (с. 208 - фрагмент пятый); «С тех пор Людмила не раз, уведя Сашу в свой покой, принималась расстегивать его курточку. Сперва он стыдился до слез, но скоро привык» (с. 208 - шестой фрагмент); «Саша был дома один. Людмила вспомнилась ему и его голые плечи под ее жаркими взорами.
«И чего она хочет?» - подумал он. И вдруг багряно покраснел, и больно-больно забилось сердце» (с. 208 - фрагмент седьмой); «Однажды Коковкина застала Людмилу у себя, - она кормила Сашу конфектами. -Баловница вы, - ласково сказала Коковкина, -сладенькое-то он у меня любит» (с. 208-209 -восьмой фрагмент); «Теперь уже каждый раз, когда Саша приходил, Людмила запиралась с ним и принималась его раздевать да наряжать в разные наряды. Смехом и шутками наряжался сладкий их стыд» (с. 209) - «Саша
сидел на Людмилиной постели, перебирал складки хитона и болтал голыми ногами» (идет диалог о глупости и счастье, безумии и мудрости: «Пойми, глупый, - заговорила она тихим, убеждающим голосом, - только в безумии счастье и мудрость» (с. 210 - девятый фрагмент); «Осенний тихо длился вечер. Саша и Людмила были одни. Людмила нарядила его голоногим рыбаком. И одежду, и Сашино тело облила она духами. Ирисом пахло ее тело - запах душный, плоский, раздражающий. Она целовала Сашино тело, и от аромата, странного и сильного, смешанного с запахом молодой кожи, кружилась ее голова. (с. 210).
Неясное в нем зарождалось желание и сладко томило его. (с. 210), но в чем же это таинство плоти?.. (с. 211).
А Людмила томилась и металась у его ног, бледная от невозможных желаний, то пылая, то холодея. Саше стало страшно, и невозможные желания мучительно томили его» (с. 211 - фрагмент десятый).
В шести фрагментах ХХVII главы намечаются следующие фазы помешательства Передонова: «Передонов проснулся под утро. Кто-то смотрел на него громадными, мутными, четырехугольными глазами. Уж не Пыльников ли это?.. (с. 211). На всем были чары и чудеса. Визжала дикая Недотыкомка» (с. 211 - первый фрагмент); «Передонов упрямо говорил всем о развращенности Пыль-никова» (с. 212) - Хрипач, отвечая на «запрос» из округа, написал, «что дальнейшее пребывание Передонова в гимназии становится положительно опасным, так как его душевная болезнь заметно прогрессирует» (с. 213 - фрагмент второй); «Уже Передонов был весь во власти диких представлений. Призраки заслонили от него мир» (с. 213) -Хрипач посоветовал Передонову «не ходить пока в гимназию»: «Полечиться бы вам» (с. 213 - третий фрагмент); «Передонов не ходил в гимназию и. чего-то ждал. В последние дни он все льнул к Володину. Страшно было выпустить его с глаз, - не навредил бы» (с. 214 - фрагмент четвертый); «Передонов бредил убийством» (с. 215 - пятый фрагмент); «Передонов, все более погружаясь в свое помешательство, уже стал писать доносы на карточные фигуры, на Не-дотыкомку, на барана. Недотыкомка являлась ему то кровавою, то пламенною, она
стонала и ревела, и рев ее ломил голову Передонова нестерпимою болью. Кот вырастал до страшных размеров, стучал сапогами и прикидывался рыжим рослым усачом» (с. 21б - фрагмент шестой).
В ХХУШ главе - семь фрагментов: в первом - «грех» открывается (Людмила «забыла дверь замкнуть» (с. 21б)) - Коковкина вошла и увидела: «Саша стоит перед зеркалом в женском платье и обмахивается веером» (с. 21 б), «сочинили небылицу»: «Мы хотим домашний спектакль поставить» (с. 21б - первый фрагмент). «А между тем над Сашею собиралась гроза. Варвара и Грушина сочинили и послали Хрипачу безымянное письмо о том, что гимназист Пыльников увлечен девицею Рутиловою, проводит у нее целые вечера и предается разврату» (с. 217). Хрипач «принимает меры»: говорит с Коковкиной, потом с Сашей («Саша заплакал. - Честное слово, ничего худого не было, - уверял он» (с. 220 - второй фрагмент). В это время «разнесся по городу слух, что актеры здешнего театра устраивают в общественном собрании маскарад с призами за лучшие наряды, женские и мужские» (с. 220). У сестер Рутиловых зреет план «послать в маскарад Сашу в женском платье, обмануть таким образом весь город. решили, что Сашу надо нарядить Гейшею» (с. 221 - третий фрагмент). В четвертом фрагменте «собралась и Варвара в маскарад. нарядилась кухаркою. (с. 221). Грушина придумала одеться Дианою. Снова поруганная телесная красота» (с. 222 - четвертый фрагмент). Пятый фрагмент показывает, что Передонов «пошел туда - не ряженый, в сюртуке. Чтобы видеть самому, какие злоумышления затеваются» (с. 222); Саша ускользает из дома: «готовый наряд у Рутиловых - нешто ему пропадать?» (с. 222-223 - шестой фрагмент). В седьмом фрагменте сестры «обряжают» Сашу, «больше всего беспокоил Сашу парик» (с. 223).
Последние четыре главы романа: ХХК-ХХХП образуют финальный свод «Мелкого беса» и складываются в два - ямбические -«двустишия» / двуглавия. ХХК глава дает образ маскарада: «маскарад был устроен в общественном собрании. (с. 223). В залах было грязновато, и уже с самого начала толпа казалась в значительной мере пьяною. (с. 224). Нотариус Гудаевский изображал ди-
кого американца. Жена его нарядилась Колосом. (с. 224). Учительница Скобочкина нарядилась медведицею. Поглядите-ка
Медведица водку дует. (с. 225). Имел успех и наряд у Грушиной - успех скандала - Веселая дама Дианка!.. (с. 22б). Таков-то был маскарад, куда повлекли взбалмошные девицы легкомысленного гимназиста. Гейша в особенности нравилась многим. (с. 22б). В зале танцевали» (с. 227 - первый фрагмент). «Девицы Рутиловы поспешили отыскать Передонова, чтобы поиздеваться над ним. Ну да, как же я могу жить, если мне не дадут места, - уныло сказал Передонов» (с. 228 -второй фрагмент). В третьем фрагменте Дарья разыгрывает Володина «письмом», подписанным «Вся чужая Ж.», в нем - приглашение «на свидание» в «Солдатской бане» (с. 228). И далее появляется «ужасно оригинальная маска» - человек в халате, с веником и шайкой: «чиновник в халате принялся обмахиваться веником, восклицая: - Вот так банька!». (с. 229). «Передонов смотрел на веющий в толпе веник. Он казался ему Недо-тыкомкою. «Позеленел, шельма, - в ужасе думал он» (с. 229 - четвертый фрагмент).
В ХХХ главе изображается скандал в маскараде: Гейша получила приз, но не сняла маску («Гейша отчаянно отбивалась. Началась дикая травля (с. 231). . Наконец Гейша вырвалась. Гейша метнулась из зала» с. 232), актер Бенгальский спас Гейшу, вынес из клуба и узнал ее тайну: «Эге, да ты -мальчишка! - «На меня положись! - Сам был мальчишкою, шутки выкидывал» (с. 234 -первый фрагмент). После «скандала» - новая «беда» (с. 234): Передонов с «подсказки» и по «настойчивому внушению» Недотыкомки поджег «оконный занавес» («Огненная Недо-тыкомка юркою змейкою поползла по занавесу, тихонько и радостно повизгивая.»). Пламя распространялось быстро. Люди спаслись, но дом сгорел (с. 235 - второй фрагмент). «На другой день в городе только и говорили, что о вчерашнем скандале с Гейшею да о пожаре. ночное Сашино похождение так и осталось тайною. Надолго, конечно, не навсегда» (с. 235 - третий фрагмент).
В ХХХ! главе - также три фрагмента, в которых показывается, как «обрушились на Сашу тяжелые тетины упреки» (с. 23б - первый фрагмент), затем действие рутиловских чар на Сашину тетю Екатерину Ивановну
Пыльникову («Сестры лгали так уверенно и спокойно, что им нельзя было не верить. Что
ж, ведь ложь и часто бывает правдоподобнее правды. Почти всегда. Правда же, конечно, неправдоподобна» (с. 239 - второй фрагмент)) и Людмилиных - на директора Хри-пача: «В тот же день Людмила отправилась к Хрипачу (с. 239). .И журчал, и журчал нежный, быстрый Людмилочкин лепет, и развеивал дымом химерическое здание пере-доновской лжи (с. 240). .Скоро уверенная ложь Рутиловых и Сашина была подкреплена страшным событием в доме Передоновых. Оно окончательно убедило горожан в том, что все толки о Саше и о девицах Рутиловых -бред сумасшедшего» (с. 241 - третий фрагмент).
Финальная ХХХП глава делится на четыре фрагмента (эпическое четверостишие): в первом фрагменте «Вершина заманила Пе-редонова к себе в сад» (с. 241) «и, наконец, . сказала прямо. Бешеная ярость охватила Передонова. Обманули!» (с. 242). «На другой день Передонов с утра приготовил нож. Недотыкомка весь день юлила вокруг Пере-донова, вконец измучила» (с. 242 - первый фрагмент). «Настал вечер. Голова болела мучительно. Однако представление настойчиво повторялось - о Володине, как о враге (с. 243), . надо убить Павлушку, пока не поздно» (с. 243 - второй фрагмент). «Володин до самой последней минуты не подозревал, что Передонов хочет его зарезать. Он блеял, дурачился, говорил глупости, смешил Варвару (с. 243). .Володин показался ему страшным, угрожающим. Надо было защищаться. Передонов быстро выхватил нож,
бросился на Володина и резанул его по горлу. Кровь хлынула ручьем.
Кот вышел из соседней горницы, нюхал кровь и злобно мяукал» (с. 244 - третий фрагмент). «Весть о событии быстро разнеслась. В столовую долго не решались войти. Наконец, осмелились, вошли, - Передо-нов сидел понуро и бормотал что-то несвязное и бессмысленное» (с. 244 - четвертый фрагмент).
Структурно-композиционная «вязь»
«Мелкого беса», оригинальная форма / формула «связи» глав - романного целого - еще ярче раскрывает своеобразие сологубовского романа как символистского, «неомифологи-ческого» (роман-миф, роман - «сказка для взрослых»), полифонического и социальнопсихологического, дееписательного (нравы «нашего города»), идеологического романа -нового русского романа ХХ в. «С Сологубом начинается новая глава русской прозы. Жестокое время сотрет многих, но Сологуб -в русской литературе останется» [3, с. 569570], - верно отметил в 1924 г. Е. Замятин.
1. Сологуб Ф. Мелкий бес / издание подгот. М.М. Павлова // Литературные памятники. СПб., 2004. Далее цит. это издание с указанием страниц в тексте.
2. Павлова М.М. Комментарий // Ф. Сологуб. Мелкий бес. СПб., 2004.
3. Замятин Е. Белая любовь // Замятин Е. Мы. Роман. Повести. Рассказы. Пьесы. Статьи и воспоминания. Кишинев, 1989. С. 569, 570.
Поступила в редакцию 10.04.2012 г.
UDC 882
“LITTLE DEMON” OF F. SOLOGUB: AUTHOR’S IDEA AND COMPOSITION OF NOVEL.
ARTICLE 2
Aleksander Ivanovich VANYUKOV, Saratov State University named after N.G. Chemyshevsky, Saratov, Russian Federation, Russian Literature of 20th century Department, Doctor of Philology, Professor, e-mail: [email protected]
The novel by Fyodor Sologub “Little Demon” is considered in the paper as an artistic whole, a whole novelistic deployment in the organic unity of the author's thoughts and the “form of composition”, the structure of the novel - from the title, epigraph to the final.
The second article examines the composition of the XV-XXXII chapters of the novel.
Key words: F. Sologub; romance; author; title; epigraph; composition; artistic whole.
