Научная статья на тему 'Механизмы "перековки": стимулирование труда в раннем ГУЛАГе'

Механизмы "перековки": стимулирование труда в раннем ГУЛАГе Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
509
116
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Бородкин Леонид Иосифович

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Механизмы "перековки": стимулирование труда в раннем ГУЛАГе»

ФЕ НОМЕ НОЛОГИЯ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА

Л.И.Бородкин

МЕХАНИЗМЫ «ПЕРЕКОВКИ»: СТИМУЛИРОВАНИЕ ТРУДА В РАННЕМ ГУЛАГЕ

Бородкин Леонид Иосифович - доктор исторических наук, заведующий кафедрой исторической информатики Истфака МГУ.

Человеческое сырье обрабатывается неизмеримо труднее, чем дерево, камень, металл. <...>. Приемыш, успехи и культурно-политический смысл работы ГПУ должны быть широко известны гражданам Союза советов.

(М.Горький)1.

Вступительная статья Горького в книге о строительстве канала заключенными ГУЛАГа (1934) характеризует это строительство как «отлично удавшийся опыт массового превращения бывших врагов пролетариата-диктатора и советской общественности в квалифицированных сотрудников рабочего класса и даже в энтузиастов государственно-необходимого труда»2. Тема государственно-необходимого (т.е. принудительного) труда в ГУЛАГе раскрывалась в последние 10-15 лет преимущественно в воспоминаниях бытших узников лагерей. В этих материалах основное внимание уделяется тяжелейшим условиям работы заключенных, жесткому принуждению со стороны лагерной администрации, способам выживания людей в условиях рабского труда.

Открытие секретных (ранее архивных) фондов карательных ведомств СССР позволяет выывить новые ракурсы1 не только в изучении роли ГУЛАГа в советской индустриализации, но и в исследованиях организации и форм принудительного труда в лагерях. Архивные материалы позволяют установить эволюцию изменявшейся на протяжении 30-50-х годов системы регулирования

1. Горький М. Первый опыт // В кн.: Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства / Под ред. М.Горького, Л.Авербаха, С.Фирина. - М., 1998. -С. 60-610.

2. ГорькийМ. Правда социализма. - Тамж. С. 12.

принудительного труда в ГУЛАГе, выявить содержание основных документов, регламентировавших труд заключенных и механизмы его контроля. В данной работе в основном используются архивные материалы Государственного архива РФ (ГАРФ)3. В центре нашего внимания - вопрос о начальной фазе процесса формирования системы организации производительного труда миллионов заключенных в условиях практически неограниченного принуждения, характерных для ГУЛАГа. В каком направлении эволюционировала в течение первого десятилетия лагерная система «трудового воспитания», могла ли она обойтись без введения стимулов, повышающих производительность труда заключенных? Эти вопросы остаются до сих пор мало исследованными. Они оказались вне поля внимания и авторов известных книг о ГУЛАГе, опубликованных в последние годы в России и за рубежом4.

* * *

Идея организации принудительного труда заключенных, имеющего в основном экономические цели, была сформулирована уже на первом году советской власти. Так, в 1918 г. Наркоматом юстиции были выработаны два основных принципа тюремной политики: полная самоокупаемость мест заключения (доходы от труда заключенных должны превышать расходы на их содержание) и полное перевоспитание заключенных5. 16 октября 1924 г. Постановлением ВЦИК вводился Исправительно-трудовой кодекс РСФСР, в котором эти принципы получили дальнейшее развитие. В частности, ст. 9 кодекса гласила: «Каждое исправительно-трудовое учреждение должно стремиться возмещать трудом содержащихся в нем заключенных затрачиваемые на них издержки, не теряя, однако, из виду исправительных целей». Существенно, что уже в эти годы власти осознавали необходимость материального стимулирования работы в местах заключения. В соответствии со ст. 70 кодекса заключенные получали за труд «вознаграждение, нормы и порядок регулирования которого устанавливаются Народным Комиссариатом Внутренних Дел РСФСР, по соглашению с Народным Комиссариатом Труда РСФСР»6. Ст. 73 разрешала «в целях наибольшей производительности труда при работах в местах заключения» применять систему урочного и сдельного вознаграждения7.

3. Преимущественно - документы из фонда ГУЛАГа МВД СССР (Ф. 9414).

4. Applebaum A. GULAG: A History. NY, 2003; Иванова Г.М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М., 1997.

5. ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. Сост.: Кокурин Н.В., Петров Н.В. М.г 2002 - (Россия. ХХ век. Документы). С. 6.

6. Там же. С. 31, 40.

7. Там же. С. 40.

У нас, однако, нет свидетельств широкого применения отмеченных статей кодекса в практике советской пенитенциарной системы 20-х годов. Такие свидетельства появляются после 1929 г. В этом году, 13 мая, вышло Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об использовании труда уголовных арестантов». Подписанное секретарем ЦК И. Сталиным, постановление было весьма кратким:

«Перейти на систему массового использования за плату труда уголовных арестантов, имеющих приговор не менее трех лет, в районе Ухты, Индиго и т.д. Поручить комиссии в составе тт. Янсона, Ягоды, Крыленко, Толмачева, Угланова подробно рассмотреть вопрос и определить конкретные условия использования арестантского труда на базе существующих законов и существующей прак-тики»8.

Через полтора месяца, в соответствии с другим постановлением Политбюро, осужденные на сроки три года и выше передавались «для отбытия лишения свободы в лагеря, организуемые ОГПУ»9. Для приема растущего потока заключенных ОГПУ поручалось «расширить существующие и организовать новые концентрационные лагеря в целях колонизации [ отдаленных] районов и эксплуатации их природных богатств путем применения труда лишенных свободы»10.

Еще через две недели, 25 апреля 1930 г. ОГПУ издало приказ 1 131, в котором обратилось с призывом к чекистским кадрам о записи добровольцев на руководящую работу во вновь организуемые лагеря. В приказе говорилось, что «постановлением СНК СССР от 11.У11-29 г. ... на ОГПУ возложена задача развития хозяйственной жизни наименее доступных, наиболее трудно осваиваемых и вместе с тем обладающих огромными естественными богатствами окраин нашего Союза, путем использования труда изолируемых социально-опасных элементов, колонизации ими малонаселенных мест»11.

8. Исторический архив, 1 4. 1997 г. - С. 144. Последние слова постановления («на базе существующих законов и существующей практики») характеризуют отношение руководства партии к законодательству (даже «существующему») уже в конце 20-х юдрв.

9. АПРФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 165. Л. 67. Цит. по: ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. - С. 63.

10. Там же. Отметим, что второй пункт данного постановления Политбюро (от 27 июня 1929 г.) гласил: «Именовать в дальнейшем концентрационные лагеря исправительно-трудовыми лагерями».

11. Текст приказа ОГПУ' 131 приводится в издании: Лубянка: ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1960. Справочник. М., 1997. - С. 182-183. Приказ содержит ряд пунктов, в которых перечисляются льготы, предоставляемые «добровольцам из чекистских кадров», записывающимся «на руководящую работу в имеющихся и вновь организующихся лагерях».

7 апреля 1930 г., практически одновременно с созданием Управления исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (с октября 1930 г. - ГУЛАГ), вышло Постановление СНК СССР «Об утверждении положения об исправительно-трудовых лагерях»12. Этим постановлением открывалась мрачная 30-летняя история регулирования принудительного труда заключенных ГУЛАГа.

Положение 1930 г. об исправительно-трудовых лагерях указывало в качестве их задачи охрану общества от «особо социально-опасных правонарушителей». Однако и в этом документе просматривалось понимание того, что на одном принуждении далеко не уедешь. Так, в ст. 23 говорилось, что к заключенным, которые «проявят усердным отношением к труду и хорошим поведением признаки исправления», применяются следующие меры поощрения: объявление благодарности в приказе по отдельному лагерю или по управлению лагерей, с занесением в личное дело; выдача премиального вознаграждения; улучшение жилищных и бытовых условий (предоставление личного свидания, свободных прогулок, права получения и отправления корреспонденции вне нормы и очереди и т.д.). При этом, однако, ст. 24 оговаривала, что премироваться могут только те заключенные, которые не были осуждены за «контрреволюционные преступления». Премирование могло заключаться (ст. 25) в денежном вознаграждении, в выдаче усиленного продовольственного пайка, в представлении заключенного аттестационной комиссией к досрочному освобождению с поселением или без поселения.

Необходимость стимулирования труда заключенных ГУЛАГа нашла отражение и в Постановлении ВЦИК и СНК РСФСР от 1 августа 1933 г. об утверждении Исправительно-трудового кодекса РСФСР (ориентированного уже не на лагеря, а на другие «исправительно-трудовые учреждения» - колонии, тюрьмы). Глава 6 («Меры поощрения и премирования») содержала ст. 77, которая вводила следующие меры: а) публичное одобрение с занесением в личное дело и с доведением до сведения всех лишенных свободы; б) предоставление свиданий сверх установленной нормы; в) улучшение питания; г) премирование деньгами или вещами. В соответствии со ст. 78, «за особо продуктивную работу» наблюдательные комиссии могли производить зачет рабочих дней заключенным13 .

Актуальность стимулирования труда «социально-опасных правонарушителей» определялась во многом проблемами финансирования лагерей. Так, в письме заместителя председателя ОГПУ Ягоды председателю Совнаркома Молотову от 28.02.1933 о задолженности наркоматов, использующих лагерную рабочую силу,

12. ГАРФ Ф. 5446. Сл. 1. Д. 54. Л. 52-66.

13. ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. С. 82-83.

отмечается, что «все лагеря ОГПУ находятся на полной самоокупаемости и все расходы производят из собственных средств». Подчеркивая, что финансовое положение лагерей в 1933 г. будет чрезвычайно напряженным, так как «лагеря ОГПУ должны освоить новое пополнение заключенных в 200 000 человек», Ягода просит удерживать задолженность наркоматов лагерям из ассигнований по госбюджету14.

Архивы ГУЛАГа содержат свидетельства использования методов материального стимулирования труда заключенных уже в самом начале 30-х годов. Так, приказ по Главному Управлению Лагерями ОГПУ от 25 сентября 1931 г., подписанный начальником ГУЛАГа Коганом, гласил:

«Учитывая ударность работ по линии Кунгур-Свердловск проводимой Управлением Кунгурских Лагерей и необходимость закончить таковые к 15 ноября, приказываю:

1) увеличить выплату премиальных ударникам из з/к на 100%;

2) усилить ассортимент ларьков представляя возможности 100% реализации премиальных;

3) выделить премиальный фонд в размере 10 000 р.;

4) предоставить по окончании работ 10-дневный отдых всем заключенным работавшим на ударной работе»15.

С первых лет существования ГУЛАГа в целях повышения производительности труда заключенных практиковались как привычные стимулы, апробированные в промышленности СССР, так и специфические стимулы лагерной системы. Так, еще в 1932 г. для «особо отличившихся ударников из заключенных -строителей Беломорско-Балтийского Водного пути» был введен специальный Жетон Строителя Белморстроя16. Награжденный жетоном, в каком бы лагере он в дальнейшем ни содержался, имел право на целый ряд льгот, облегчавших жизнь «в зоне».

Вполне в духе известных методов стимулирования авральных работ в годы первых пятилеток звучит и приказ начальника ГУЛАГа ОГПУ Бермана по Бел-балткомбинату ОГПУ от 23 января 1934 г., предоставлявший льготы ударникам сплава Белбалткомбината, чьи усилия позволили избежать аварийной производственной ситуации. В приказе отмечается, что «благодаря напряжению воли и энергии ударников [заключенных], под непосредственным наблюдением и руководством мобилизованного чекистского состава и адмтехперсонала ББК -<.> аварийный сплав был в основном закончен». В ознаменование этого дости-

14. ГАРФ. Ф.Р-5446. Сл. 14а. Д. 460. Л. 8.

15. ГАШ. Ф. 9414. СЛ. 1. Д. 2. Л. 31 сб.

16. Там же. Д. 3. Л. 12.

жения, говорилось в приказе, объявляется благодарность «всему чекистскому составу, адмтехперсоналу и наиболее отличившимся на этой грандиозной и трудной работе ударникам [ заключенным]». При этом руководству ББК предлагается составить список 500 «наилучших ударников, способствовавших завершению сплава», для их поощрения. Отдельный пункт приказа содержал распоряжение о выделении 30 тыс. руб. для премирования отличившихся ударников-заключенных17.

Добиваясь «ударного труда», местная администрация лагерей нередко нарушала установленные инструкциями ГУЛАГа нормы санитарно-бытового состояния лагерей, режима труда заключенных, включая количество рабочих дней и пределы длительности рабочего дня. Так, в приказе начальника ГУЛАГа Бер-мана от 9.2.1933 отмечается, что «наиболее нетерпимым является производство работ в выходные дни под видом субботников, ударников (так в документе. -Л. Б.), штурмов и т.п.». Начальника ГУЛАГа эти факты беспокоили в связи с тем, что «такие добавочные дни, изматывая людей, вместе с тем в конечном счете вредны и для производства, понижая производительность труда»18.

Документация ГУЛАГа первой половины 30-х годов содержит много сведений о неэффективной организации труда заключенных, слабом воздействии существовавших методов стимулирования. Так, в приказе по ГУЛАГу от 7.06.1933 строгий выговор объявлялся начальнику снабжения Бамлага за невыполнение распоряжений ГУЛАГа о введении дифференцированных продовольственных норм, что привело к «срыву правильного питания» и «смазыванию стимула к поднятию производительности труда»19. В этом же приказе объявлялись выговоры целому ряду начальников снабжения лагерей (Темлага, Бамлага, Свирлага, Вишлага, Дальлага, Сиблага, Сазлага, Дмитлага), не представивших отчетности об обеспеченности лагерей продовольствием и его распределении20. В другом приказе начальника ГУЛАГа от 20.11.1934 отмечалась «безобразная расстановка рабочей силы» в Темлаге, где в одном из лаготделений на подсобно-вспомогательных работах было занято 26,6% заключенных против утвержденных по хоз-плану 10,5%. При этом часть контингента, занятого на основных работах (группа «А»), привлекалась к непрофильным хозяйственно-обслуживающим работам (как сказано в приказе, «обнаружено засорение производственной группы "А"»). Так, «на лаптеплетении, вместо использования имеющихся в лагере слабосильных», были заняты «здоровые лагерники»21.

17. ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 5. т. 53-54.

18. Там же. Д. 4. Л. 7.

19. Там же. Л. 5.

20. Там же. т. 5-6.

21. Там же. Д. 8. Л. 101.

* * *

Однако наиболее ощутимым стимулом для заключенных ГУЛАГа в 30-х годах были зачеты рабочих дней, позволявшие сократить срок заключения при перевыполнении плановых заданий (один рабочий день засчитывался за полтора-два, в зависимости от процента перевыполнения норм)22. В документации ГУЛАГа 30-х годов содержится немало высоких оценок системы зачетов. Вот одно из них, датированное 1933 г. (оно принадлежит начальнику Темлага Ти-зенбергу) : «.зачет рабочих дней надо рассматривать как серьезную политическую задачу, являющуюся важнейшим звеном в системе исправительно-трудовой политики лагерей ОГПУ; как сильнейший импульс для успешной перековки лагерника и наконец, как мощное орудие повышения и улучшения производительности труда»23. Можно предположить, однако, что судьба этого стимула оказалась предрешенной после выступления Сталина на заседании Президиума Верховного Совета СССР, посвященном вопросу «О досрочном освобождении заключенных» 25 августа 1938 г., в котором был следующий фрагмент:

СТАЛИН И. В. «Правильно ли вы предложили представить им список на освобождение этих заключенных? <.> Нельзя ли дело повернуть по-другому, чтобы эти люди оставались на работе - награды давать, ордена, может быть? А то мы их освободим, вернутся они к себе, снюхаются опять с уголовниками и пойдут по старой дорожке. В лагере атмосфера другая, там трудно испортиться. <.> Давайте сегодня не утверждать этого проекта, а поручим Наркомвнуделу придумать другие средства, которые заставили бы людей остаться на месте. Досрочное снятие судимости - может быть, так сказать? - чтобы не было толчка к их отъезду. Семью нужно дать им привезти и режим для них изменить несколько, может быть, их вольнонаемными считать. Это, как у нас говорилось , - добровольно-принудительный заем, так и здесь - добровольно-принудительное оставление»24.

В этом контексте вряд ли можно считать случайным письмо в секретариат Президиума Верховного Совета СССР, посланное по распоряжению замнарко-ма внутренних дел Филаретова Г. В. 22 ноября 1938 г., в котором прилагался проект указа («приказа», как сказано в письме) «О дополнительных льготах для

22. В данной работе мы не рассматриваем систему зачетов сколько-нибудь подробно. Это предмет специального исследования. С практическом применении этой системы (на примере Норильлага) см.: Л.И.Бородкин, С.Эртц. Структура и стимулирование принудительного труда в ГУЛАГе: Норильлаг, конец 1930-х - начало 1950-х гг. // Экономическая история: Ежегодник. 2003. - М., 2004.

23. ГАРФ. Ф. 9414. СП. 1. Д. 4. Л. 87.

24. ГАРФ. Ф. 7523. Сп. 67. Д. 1. Л. 5.

заключенных, досрочно освобождаемых за ударную работу на строительстве двух путей " Карымская-Хабаровск"»25. В соответствии с этим указом 8900 заключенных, отличившихся ударной работой на строительстве этих путей, освобождались из лагеря с переводом их на свободное проживание в районе строительства Байкало-Амурской магистрали до конца оставшегося срока наказания. Им выплачивалась зарплата как вольнонаемным рабочим, разрешалось совместное проживание с семьями, изъявившими желание переехать на постоянное жительство в район строительства Байкало-Амурской магистрали (при этом расходы, связанные с переездом, питанием в пути и перевозкой имущества этих семейств относились за счет государства). Сельхозбанк предоставлял переведенным на свободное проживание с семьями кредит на строительство жилых домов сроком на десять лет, им отводились необходимые земельные участки. Эти семьи освобождались от всех налогов, сборов и государственных поставок сроком на десять лет, с них снимались все недоимки по сельхозналогу, культс-бору, страховым платежам и обязательным поставкам сельхозпродуктов, числящихся за ними по прежнему месту жительства. Наконец, Сельхозбанк СССР обязан был выдать всем переведенным на свободное проживание с семьями долгосрочный кредит сроком на пять лет на покупку коров.

Очевидно, целью предоставляемых льгот было закрепление кадров на строительстве приоритетной железной дороги в трудных условиях, причем кадров, зарекомендовавших себя ударной работой на объекте такого же профиля. Логика власти была простой: если не выпустить таких заключенных досрочно, создав для них иллюзию свободы, то по отбытии срока их было бы гораздо труднее удержать от возвращения в родные края.

Существенно изменил структуру стимулирования труда заключенных указ Президиума Верховного Совета СССР 1 34 от 15 июня 1939 г., отменявший условно-досрочные освобождения для осужденных, отбывавших наказание в ИТЛ НКВД СССР26. В качестве основных стимулов для повышения производительности труда в лагерях теперь фиксировались: «улучшенное снабжение и питание хороших производственников, дающих высокие показатели производительности труда, денежное премирование этой категории заключенных и облегченный лагерный режим с общим улучшением их бытового положения»27. В п. 4 Указа была дана краткая формулировка стратегии власти в вопросе условий содержания заключенных: «Лагерную рабочую силу снабжать продоволь-

25. ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 19. т. 169-172.

26. ГАРФ. Ф. 7523. Оп. 67. Д. 2. Лл. 10-12. См. также: ГУЛАГ: Главное управление лвгершс. С. 116.

27. Там же.

ствием и производственной одеждой с таким расчетом, чтобы физические возможности лагерной рабочей силы можно было использовать максимально на любом производстве»28. Вокруг этого пункта в течение длительного времени продолжался конфликт интересов руководства ГУЛАГа и «низовой» лагерной администрации, зачастую не заинтересованной в поддержании должных физических кондиций заключенных.

Тем же летом, 2 августа 1939 г. приказом по ГУЛАГу 1 00889 вводилась в действие «Временная инструкции о режиме содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях НКВД СССР»29. Инструкция, регулировавшая жизнь заключенных ГУЛАГа несколько лет, содержала раздел «Меры взыскания и поощрения» (пункты 104-112 и 113-117 соответственно). Так, в п. 113 говорилось о материальных мерах поощрения, включая выдачу премий. Ряд специальных, дополнительных льгот устанавливался для заключенных, работавших «стахановскими методами труда». Меры взыскания включали и такие жесткие пункты, как перевод на штрафной режим и даже уголовную ответственность за отказ от выхода на работу30.

Изменения в структуре стимулирования труда заключенных, введенные в 1939 г., не способствовали росту заинтересованности «лагерной рабочей силы» в результатах своего труда31. Как следует из архивных материалов, производительность принудительного труда оставляла желать лучшего, себестоимость продукции на многих объектах ГУЛАГа была выше, чем на объектах того же профиля за пределами лагерной экономики. Это относилось и к сель-

28. ГАРФ. Ф. 7523. Сп. 67. Д. 2. Лл. 10-12. Ш. также: ГУЛАГ: Главное управление лвгершс. С. 116.

29. Этот документ опубликован в: ГУЛАГ: Главное управление лагерей. С. 456-473.

30. Подробнее об этом см.: Бородкин Л. И., Эртц С. Указ. соч.

31. Справедливости ради заметим, что реализация зачетов рабочих дней в лагерях нередко сопровождалась приписками, туфтой. Так, в приказе по Темниковскому лагерю от 17. 09. 1933 отмечается «преступно-халатное отношение ответработников к делу зачета рабочих дней, как грубое безответственное, ничем не оправдываемое, искажение директив Управления». Среди примеров «вопиющих несоответствий» представленных сведений с действительностью есть и такой: «З/к Аршадеева И.В. - отказчика от работы, исключенного из членов Трудколлектива - аттестуют как ударника-коллективиста , проставляют выдуманный % выработки и ходатайствуют о льготном зачете - и еще целая серия подобных безобразно возмутительных фактов выявлена бригадой». В заключительной части приказа начальник Темлага переходит к прямой угрозе: «В последний раз категорически предостерегаю, что за допущение и в будущем, кем бы то ни было, извращений в деле аттестации заключенных и зачете рабочих дней, виновных буду привлекать к судебной ответственности». См.: ГАРФ. Ф. 9414. Сп. 1. Д. 4. лл. 86-87.

скохозяйственному сектору ГУЛАГа. Так, в приказе 1 54 (от 13.05.1941) начальника ГУЛАГа Наседкина отмечается, что «сопоставление себестоимости продукции сельского хозяйства в лагерях и колониях УИТК ГУЛАГа и в совхозах НКСХ СССР показало, что себестоимость продукции хозяйств УИТК значительно превышает совхозную», что объясняется рядом причин, и прежде всего - плохим использованием рабочей силы ГУЛАГа, низкой производительностью труда заключенных32.

Как отмечал в сентябре 1939 г. заместитель наркома внутренних дел СССР Чернышев, результаты хозяйственной деятельности большинства исправительно-трудовых лагерей в 1938 г. и за 8 месяцев 1939 г. «продолжают оставаться неудовлетворительными»33. Связывая эти результаты с плохой организацией труда заключенных, Чернышев обращает внимание на то, что администрация лагерей, стремясь выполнить плановые задания, решает эту задачу «механически», заставляя заключенных работать по 14-16 часов. Такая практика, отмечал замнаркома, приводит «к истощению лагерников, к росту заболеваемости и в конечном счете - к невыполнению плановых норм»34. И далее: «Нужно так умело организовать труд з/к , чтобы при 8 час. рабочем дне работающий з/к давал обязательно, как минимум, 100% общесоюзных норм и выше»35. Очевидно, достижение такой цели на основе принуждения было вряд ли реальным.

Нагрянувшая вскоре война на несколько лет отложила решение проблем стимулирования принудительного труда. За годы войны более 825 тыс. заключенных умерли, более 1 млн. человек были переданы из мест заключения на укомплектование Красной Армии. После войны численность населения ГУЛАГа увеличилась, превысив 2, 5 млн. человек. Уже в первые послевоенные годы как руководство МВД, так и высшее лагерное начальство стали испытывать тревогу в связи с возрастающими трудностями в выполнении плановых производственных заданий. На рубеже 40-50-х годов были приняты решения, радикально изменившие стимулирование лагерного труда на основе введения системы зарплаты заключенных. Но и эти меры не смогли существенно поднять низкий уровень эффективности принудительного труда.

32. ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 31. Л. 149.

33. Там же. Д. 29. Л. 195.

34. Там же.

35. Там же.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.