CC BY
54
МЕХАНИЗМ СТРАТЕГИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИМ РАЗВИТИЕМ МЕЗОТЕРРИТОРИЙ РОССИИ*
И. В. МИТРОФАНОВА,
кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории социальных и экономических исследований Южного научного центра РАН, профессор кафедры мировой и региональной экономики Волгоградского государственного университета E-mail: mitrofanova@volsu. ru И. Н. ЦУЛАЯ,
аспирант кафедры экономической теории и экономической политики E-mail: labser@volsu. ru
Волгоградский государственный университет
В статье раскрываются основные положения концепции модернизации стратегического управления развитием мезотерриторий (регионов и федеральных округов) национального экономического пространства, разработанные учеными волгоградской научной экономической школы во главе с доктором экономических наук, профессором О. В. Иншаковым. Анализируются актуальные задачи организации в регионах и округах России эффективной системы стратегического программирования.
Ключевые слова: национальное экономическое пространство, мезотерритория, регион, округ, стратегия, стратегическое управление, эволюционный подход, модернизация.
В современных условиях нарастает интерес к исследованиям в области модернизации существующих механизмов стратегического управления хозяйственными системами как укрепившихся, так и утверждающихся пространственных институций — регионов и макрорегионов России, которые
* Статья подготовлена в рамках проекта «Пространственная социально-экономическая и природно-ресурсная асимметрия регионов Юга России», подпрограммы по Югу России «Фундаментальные проблемы развития южного макрорегиона», программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Фундаментальные проблемы пространственного развития Российской Федерации: междисциплинарный синтез».
в условиях глобализации призваны сыграть важную роль в качестве организаторов процессов перерастания экономики «использования ресурсов» в экономику их «системного воспроизводства». Полноценная реализация основных принципов эффективного федерализма в условиях утверждения в регионах новой парадигмы пространственного развития возможна только посредством внедрения инновационного методологического инструментария стратегического управления. Региональное и макрорегиональное пространство должно быть осмыслено в русле общей эволюционной теории с известной степенью адаптации к современным социально-рыночным хозяйственным системам на основе органичного сочетания рыночных и плановых принципов регулирования их структуры, функционирования и развития.
Переходу к современному этапу стратегического управления и планирования трансформационных процессов в регионах и округах России предшествовало создание и апробация в 2001—2008 гг. первых региональных и общероссийских целевых программ, федеральной адресной целевой программы, федерального фонда регионального развития. Однако приобретенный опыт показал как недостаточную обоснованность
- 37
их средств и функций, так и необходимость выявления истинных приоритетов, ориентиров и императивов развития федеральных округов РФ, их координации с вектором экономической динамики страны. Как показала практика, основными недостатками процесса формирования стратегий, направленных на развитие экономики регионов и макрорегионов России, на основе неоклассического синтеза, неокейнсианской и дирижистской концепций, либералистской и монетаристской доктрин являются:
• нарушение логики научного обеспечения, дискретность процесса стратегического управления при игнорировании эволюционной природы крупных экономических систем с их специфическими условиями, ресурсами, факторами производства, их аллокацией, развитием, комбинированием, запасами, резервами;
• недостаточность стадии методологических исследований и теоретических обоснований, что привело к составлению стратегий по ненадлежащим основаниям механистической интерпретации хозяйственных процессов и динамики их развития;
• слабая обоснованность стратегических целей, недостаточная дифференцированность приоритетов и императивов, ориентиров и горизонтов, отсутствие целостности в моделях механизмов реализации стратегии;
• значительное сокращение допустимых размеров и регуляторов, использование неэффективных методов, инструментов и каналов финансирования;
• принятие стратегий разного уровня (макроре-гионального, регионального, муниципального) при отсутствии их достаточной координации как внутри регионов, так и в границах макрорегионов;
• незначительная роль региональных сообществ и «связанных групп» предпринимателей (от малых и средних предприятий до транснациональных компаний) в определении параметров стратегии и полномочий субъектов Федерации;
• отсутствие стратегического ранжирования проектов по статусу, роли, месту и масштабу при определении форм, порядка, источников и каналов их финансирования;
• включение в стратегии автономных целей и большого количества незначительных инвестиционных проектов и объектов локального или муниципального масштаба и значения;
• высокий уровень субъективизма, гипертрофированная политизация, теневое и явное
38 -
негативное давление лоббистских групп в интересах доминирующих региональных элит;
• слабое информационное обеспечение и юридическое обеспечение процесса реализации стратегий и сопровождающих их целевых программ [2].
В ходе становления стратегического управления на мезоуровне проявились:
• несистемность целевых стратегических индикаторов и показателей эффективности достижения их желаемых параметров;
• быстрое моральное устаревание разработанных стратегий из-за сложности процедур их утверждения, секвестирования и слабой коррекции;
• нацеленность контроля на мониторинг фактических расходов при отсутствии реальных результатов и персонифицированной ответственности исполнителей;
• слабая организация, неопределенность центров ответственности и их решений, непрозрачность действий и результатов стратегического управления процесса реализации стратегии;
• игнорирование необходимости широкого гражданского участия и общественной экспертизы в оценке привлекаемых средств и достижения целей;
• отсутствие доступа к объективным данным о стратегиях у экспертного сообщества, разработчиков, научной общественности и преподавателей образовательных учреждений;
• недостаточность методологической базы, содержания и технологического обеспечения образовательных программ подготовки специалистов по стратегическому менеджменту [1, с. 6—7]. Исследователи волгоградской научной экономической школы О. В. Иншаков, Е. И. Иншакова, Е. А. Петрова и др. видят в многообразии и неограниченности эволюции хозяйства региона причины неопределенности данного процесса. Неограниченность означает незавершенность процесса эволюции, его открытость, неокончательную оформленность, которая проявляется как недостаточность знания субъектов хозяйствования, неизвестность всех параметров достигнутого уровня развития и перспектив в полном объеме. Эта неполнота характеризует эволюцию хозяйства всегда как ее неотъемлемое свойство, проявляющееся во всех формах объективных процессов и общественного сознания.
Основные черты эволюции хозяйственных систем — непрерывность, необратимость, неравномерность, неопределенность, неограниченность и неизбежность — специфически проявляются в
пространстве каждого региона и должны находить адекватное отражение в процессах формирования и механизмах реализации стратегии его социально-экономического развития. Когда будет завершена принятая стратегия, в каком объеме она будет выполнена, как она будет изменена — зависит от слишком большого числа факторов, многие из которых не определены или не действуют на ее старте. Не следует относиться к стратегии как к плану, в котором уровень неопределенности значительно ниже, а уровень управляемости процессом значительно выше.
Эволюционный подход к формированию стратегии социально-экономического развития региона предполагает реализацию единства и конкретного сочетания диалектических принципов: внутренней целостности и аспектной спецификации; относительной обособленности и обязательной связности со средой; проектной дискретности и процессной непрерывности; абсолютной необратимости и неизбежной наследственности; вынужденной селективности и предпочтительной конструктивности; инновационной изменчивости и рутинной консервации; ограниченности ресурсов и безграничности потребностей; объективной обусловленности и факторной целесообразности.
Стратегия социально-экономического развития мезотерритории осуществима только в качестве неотъемлемой согласованной части стратегии социально-экономического развития страны и макрорегиона. При этом она неизбежно приобретает смысл и значение как интегрирующая индикативная стратегия для микроэкономических единиц самого региона и ориентирующая для других хозяйственных образований различного масштаба из внешней среды (национальные компании, финансово-промышленные группы, транснациональные компании, интеграционные союзы и альянсы, международные организации и т. п.) [1, с. 13—14].
Территориальная стратегия должна формироваться на обозримый срок, зависящий от степени детализации намеченных изменений. Чем многосторонней и подробней описываются предусматриваемые изменения, тем меньше возможный срок реализации стратегии. Реально считается возможным определить принципиальные изменения развития производительных сил вследствие научно-технического прогресса на 2—3 года.
Неопределенность изменений в сложных мезо-территориальных системах, их эндогенных и экзогенных средах значительна. А надежность расчетов и прогнозов, на которые опираются долгосрочные
стратегии, очень мала. Кроме чисто экономических условий и ресурсов, спонтанно резко и непредсказуемо могут меняться природные, политические, технические и иные экзогенные и эндогенные факторы развития регионов. Глобальные изменения товарных и капитальных потоков, политических режимов в разных странах и их группах, экологические катастрофы, внедрение принципиально новых технологий конкурентами, появление новых внешних и внутренних ресурсов, фирм и предприятий, товаров и услуг — все это может остановить, обесценить и заставить ликвидировать имеющуюся стратегию. Поэтому территориальные стратегии, разработанные на 10—15 лет, могут быть лишь очень приблизительными и нуждающимися в значительной коррекции на горизонтах каждые 3—5 лет. Это может приводить к свертыванию ранее предусмотренной стратегии и разработке новой исходя из достигнутого состояния хозяйственной системы. Тогда предыдущая стратегия утрачивает свою актуальность и разрабатывается новая. Это доказывает процессную непрерывность осуществления стратегического управления (точнее, направления) мезотерриториальной хозяйственной системы [1, с. 20].
О. В. Иншаков совершенно справедливо замечает, что сегодня стратегия становится товаром, «поскольку она разрабатывается для других и должна проверяться на соответствие потребностям тех, для кого предназначена, кто получит результаты ее реализации в будущем. Ее цена определяется из отношения сделки между исполнителем и потребителем. Значит, она должна иметь широкую социальную базу, быть гласной и открытой для обсуждения, пройти независимую от разработчиков и заказчиков общественную и профессиональную экспертизу» [1, с. 23]. Совокупные издержки разработки стратегии, подчеркивает исследователь, есть результат последовательных стадий ее создания: а) фундаментальных и прикладных исследований, поиска и переработки полученных знаний в информацию и технологию, воплощенную в процесс ее производства и формирования основных издержек; б) ее реализации, обработки, проверки истинности, коррекции, передачи, формирующих дополнительные издержки. При прохождении этих стадий создаются окончательное содержание и форма конечной стратегии, которая участвует в направляемом развитии производства экономических благ региона и макрорегиона и удовлетворяет потребности регионального сообщества, органов микроэкономического и мезоэкономического управления. «В результате произведенных затрат сама стратегия обладает трудоемкостью и становится
- 39
стоимостью, а как благо, обеспечивающее удовлетворение потребности в целенаправленном изменении настоящего в желаемое будущее, обладает полезностью. Стратегию следует рассматривать как продукт и товар в рыночной экономике, а также как капитал или стоимость, предназначенную и способную принести прибавочную стоимость ее владельцу» [1, с. 49].
Авторы статьи убеждены, что именно использование программно-целевой методологии в рамках эволюционного подхода позволит мобилизовать ресурсы и знания региональных властей, гражданских институтов, ассоциаций экономического взаимодействия как основных субъектов территориального развития, будет способствовать внедрению философии самостоятельности. Ответственность за разработку концепций, стратегий, программ, планов и их реализацию лежит преимущественно на организациях регионального уровня, что катализирует рост их активности, вносит особый нюанс в отношения субъектов разных уровней с различными ролями, как если бы речь шла о взаимозависимых компетенциях, а не об иерархии с подчинением нижних уровней высшим и пассивным выполнением приоритетов федеральной территориальной политики.
Стратегическое программирование развития социоприродохозяйственных систем мезоуровня национального экономического пространства направлено на решение накопившихся проблем «программной природы»: совместное освоение и использование природных ресурсов; формирование, модернизация инфраструктуры; развитие региональных товарных рынков и информационных структур; скоординированное развитие научно-производственных и производственно-технологических комплексов; инновационное обновление отраслей специализации; создание условий для интеграционного взаимодействия регионов, повышение прозрачности экономических отношений и снижение уровня теневой экономики, сокращение «полярных» различий по уровню социально-экономического развития между субъектами одного округа.
Масштабность и долговременность могут усиливать вероятностный характер документов стратегического характера, определяющих перспективы территориального развития. Это способно снизить их общую надежность в случаях изменений в стратегии пространственного развития страны, в размещении производительных сил, переоценки потенциальных природно-сырьевых возможностей регионов, сложностей в обеспечении преемственности ранее принятых стратегий и программ разви-
40 -
тия, недостаточной обоснованности утвержденной временной последовательности строительства отдельных программных объектов с точки зрения технологических связей, экономической целесообразности или их слабой увязки с развитием фондообразующих отраслей регионов [2].
Стратегию устойчивого, поступательного, конкурентоспособного, соответствующего критериям безопасности развития социоприродохозяйствен-ной системы региона, макрорегиона, ориентированную на создание на базе конкурентных ресурсов его субъектов операционных и программно-стратегических преимуществ, следует рассматривать как средство расширения и мультиплицирования использования конкурентного потенциала территории для решения накопившихся проблем «программной природы». Особое значение сегодня приобретает поиск решений не только внутренних проблем жизнеобеспечения мезосообщества, но и перспектив включения регионов в глобальную экономику в качестве полноценного партнера. Стратегическое территориальное управление должно быть направлено на формирование уникальной позиции субъектов того или иного уровня пространственной иерархии в глобальной матрице международных и межрегиональных обменов.
Мезотерриториальные приоритеты должны, с одной стороны, иметь относительно самостоятельное значение, а с другой — полярно не дистанцироваться от общенациональной стратегии развития. Современные концепции умеренно децентрализованного (в отличие от автономно-автаркического) территориального стратегического менеджмента предполагают большее взаимодействие государства, территориальных властей, бизнеса, научной общественности и населения, формируя новое горизонтальное измерение государственной территориальной (пространственной) политики.
Трудности использования методов территориального стратегического менеджмента во многом связаны с конфликтом между новыми идеями и подходами в сфере управления и продолжающим доминировать в органах власти административно-иерархическим подходом к планированию и управлению территориями. Освоение и распространение инновационных методов территориального менеджмента предполагает модернизацию сложившихся взаимодействий между округами, регионами и их составными частями — территориями (городами и районами), когда повышается собственная активность муниципальных образований, а органы государственной власти переходят от директивных к рамочным методам управления [3].
Полноценная реализация проактивного потенциала программирования регионального развития возможна только через внедрение эффективного инструментария стратегического территориального менеджмента на основе органичного сочетания рыночных и плановых принципов. Необходимо обеспечить органичное единство, не допускающее автономии только планового или только программного подходов к процессу стратегирования. Поэтому процесс разработки территориальной стратегии должен быть основан на программно-плановом подходе, сохраняющем свою актуальность вне зависимости от формы государственного устройства, вступая в современных условиях в период, соответствующий новым цивилизованным отношениям, которые характеризуются важностью диалога, четким разделением полномочий между уровнями управления, постоянным учетом конъюнктуры.
Сам процесс «стратегирования» является скорее креативным синтезом инновационной изменчивости и рутинной консервации. Оценка же возможных перспектив в рамках эволюционного подхода с учетом различных сценариев позволит своевременно обнаруживать риски и принимать меры по нивелированию отрицательных результатов, при условии соблюдения логики научного предвидения.
Инновационность стратегического программирования развития регионов и макрорегионов связана, в том числе, и с оптимизацией технологии территориального мегапроектирования. Территориальные мегапроекты ориентированы на конкретный материальный результат, оказывающий существенное пролонгированное влияние на преобразование экономического пространства, а процесс их разработки и реализация предполагает публичность и высокий общественный резонанс. Мегапроекты катализируют развитие сопредельных секторов, экономики высоких переделов, услуг и знаний; кластеров, межрегионального сотрудничества. В то же время пока не столь значительный опыт функционирования в России институтов развития демонстрирует существенный дефицит технологий анализа, управления рисками реализации подобных мегапроектов: организационно-правовыми, административно-управленческими, макроэкономическими, финансовыми, инжиниринговыми, политическими и др. [4].
Таким образом, стратегическое территориальное управление направлено на формирование уникальной позиции мезотерритории как в национальном экономическом пространстве, так и в глобальной матрице международных и межрегиональных об-
менов. Выбор стратегии — это выбор образа организационных действий и управляющих подходов, используемых для достижения целей и обеспечения позиционирования территории. Конкурентные преимущества, императивы безопасности и пределы устойчивости региона должны рассматриваться как целевая функция при определении его стратегии в условиях внутренних ограничений и действия глобальных форматов. Последние предъявляют определенные требования к стратегии, качеству управления, устойчивости и эволюции управляемой территориальной системы.
Механизм территориального стратегического менеджмента относится к новому поколению социально-гуманитарных технологий управления социальными, экономическими и культурными изменениями. Однако реально действующие в российской практике схемы и порядок разработки стратегических документов пространственного развития преимущественно ориентированы не на наиболее приоритетные социально-экономические цели с определением необходимых для их достижения «точек роста» и оптимального распределения ресурсов. Бытует параллельное и автономное решение существующих проблем разной природы и масштабов на основе суммативно-механистичес-кого использования ресурсов при общем и недостаточно конкретном определении системы целей социально-экономического развития территории. Необходима разработка четкого алгоритма, объективной и аргументированной периодизации процесса стратегического управления социально-экономическим развитием территорий, находящихся на мезоуровне национального экономического пространства [2].
Повышение результативности и прозрачности процессов формирования и достижения целей прогрессивных изменений в регионе в условиях утверждения новой территориальной парадигмы устойчивого, конкурентоспособного и безопасного развития возможно только на основе индивидуального, корпоративного, ассоциированного участия стейк-холдеров, населения и научной общественности в процессе стратегического управления. Создание стратегии на консолидированной многоуровневой основе гражданского участия — актуальный способ аккумулировать и использовать необходимые ресурсы. Это особенно важно для сложных по условиям, ресурсам, факторам, геоэкономическому и геополитическому положению мезотерриторий России.
Нельзя не учитывать, что в современных условиях нарастают масштабы преобразований на макро- и мезоуровнях национального экономи-
- 41
ческого пространства, усложняются производственно-технологические, организационно-экономические, социальные и иные связи. Это требует вовлечения в реализацию масштабных межрегиональных программ многих министерств и ведомств с разными зонами ответственности. Отсутствие специализированных организационных структур стратегического управления территориальным развитием на мезоуровне (аутсорсингового характера) становится одной из основных причин их низкой результативности и задерживания на промежуточных стадиях. Необходимо разработать подходы к совершенствованию организационного механизма стратегического управления территориальным развитием путем институционального оформления и функционального укрепления роли, прежде всего, среднего (окружного) уровня управления процессом территориального «стратегирования».
Глобальный экономический кризис, изменивший конъюнктуру на мировом рынке ресурсов, обострил задачу поиска новых подходов к развитию отечественной хозяйственной системы. В этих условиях поступательное развитие мезотерриторий России становится одним из ключевых факторов оживления хозяйственных процессов в обществе и создания благоприятных условий социально-экономического прогресса на основе инновационной модернизации и неоиндустриализации.
Нарастание кризисных проявлений в экономике и обществе связано с неэффективным использованием имеющихся возможностей для развития регионов и округов, несбалансированностью регулятивных воздействий государства в отношении стратегий развития территорий, что отрицательно сказывается на состоянии экономики страны в целом.
С одной стороны, имеет место недооценка ресурсных возможностей регионов, имеющих сложные природные условия и неосвоенный ресурсный потенциал, а с другой — низкий уровень менеджмента на региональном уровне, который нуждается в перестройке под характер стратегических задач, стоящих перед региональными экономиками и национальной экономикой.
Актуальность и важность проблем переустройства экономики регионов и макрорегионов, сложность и многообразие их условий, ресурсов и факторов, влияющих на стабильность, устойчивость и развитие страны, требуют дополнительного исследования и системного осмысления с позиций эволюционного подхода. Существенная дифференциация различных регионов по темпам развития и достигнутым результатам, методам решения задач,
42 -
обеспеченности ресурсами, удаленности от федерального центра ставит проблему новых исследований, учитывающих специфику пройденного ими пути и перспектив эволюции.
Изучение возможностей депрессивных, приграничных территорий позволяет выявить общие закономерности и возможности сохранения стабильности и развития экономики России в условиях экономического кризиса, а также особенности проявления этих закономерностей в конкретном регионе. На этой основе могут быть определены источники экономического роста социохозяйс-твенного комплекса территории, рассмотрены общие и особые формы реализации указанных возможностей, обоснованы способы и средства учета выявленных закономерностей в активизации предпринимательской инициативы хозяйствующих субъектов территорий и оживления национальной экономики в целом.
В условиях экономического кризиса необходимо изменение системы федеральных приоритетов развития России. Развитие депрессивных территорий должно играть важную и все возрастающую роль в этой системе приоритетов. Современные черты социально-экономического развития многих регионов РФ свидетельствуют как о приобретении региональными экономиками новых качественных свойств и черт, так и о формировании тормозящих эффектов в результате исчерпания факторов экономического роста, имевших место и действовавших в последние годы. Регионы подошли к барьеру выбора того, как и на основе каких механизмов следует формировать новую социально-экономическую политику, какие подходы и инструменты использовать в системе стратегического и тактического территориального менеджмента. Именно поэтому формирование механизма антикризисного регулирования играет приоритетную роль при разработке эволюционной модели стратегического управления регионом, считают О. В. Иншаков и Е. И. Инша-кова. Модернизация предлагаемой методологии, в основе которой лежит факторно-генетический подход, обладающий свойством универсальности, позволит: строить региональные модели «ядра развития», системно характеризовать состояние хозяйственного комплекса региона, сравнивать параметры регионального развития в координатах конкурентоспособности, устойчивости и безопасности по плановым, фактическим, нормативным показателям, максимальным и минимальным пороговым значениям, осуществлять оперативное антикризисное регулирование [1, с. 42—44].
Наличие свойств разнообразия, целенаправ-
ленности, адаптации, поддержания устойчивости есть условие и потенциальная возможность координации и субординации факторного обеспечения стратегически направляемого развития, организации и функционирования всех частей мезоэконо-мического пространства.
Согласно постулатам «теории катастроф», ме-зоэкономическое пространство меняется, а темп изменений может регулироваться за счет определенных управляющих воздействий. Если движущие силы перемен настолько сильны, что не могут быть абсорбированы, возможны «катастрофические изменения».
Задача стратегического территориального менеджмента — снижать вероятность неблагоприятных изменений, минуя катастрофы. Эту миссию способно выполнять концептуальное стратегическое мышление, требующее отказа от утилитарного подхода при разработке национальных и крупных программ развития территорий. Ценностный подход — новый уровень в развитии стратегического территориального менеджмента. В стратегиях и программах следует четко выделять ключевые пункты — точки бифуркации, открывающие возможность альтернативного выбора. Это позволит своевременно учитывать как грядущие опасности, так и возникающие благоприятные возможности.
Мезотерриториальные институты (субъекты Федерации) стремятся найти свое место в глобальном экономическом пространстве. Поэтому качество и быстрота принятия управленческих решений должны соответствовать сложности и быстроте изменений, происходящих во внутренней и внешней среде. Если управляющая система региона, округа не в состоянии усложнять управление до уровня, соответствующего среде, она вынуждена будет упрощать свои стратегические позиции, покидая нестабильные сферы деятельности, утрачивая активный субъектный статус [2].
В числе приоритетов стратегического направляемого развития мезотерриториальных систем национального экономического пространства: создание в них общего и единого хозяйственного пространства; минимизация трансакционных издержек общественного взаимодействия; удовлетворение многообразия потребностей субъектов хозяйствования и населения; модернизация систем регионального и муниципального управления на основе использования стратегических регуляторов; формирование соответствующей институциональной среды; повышение качества образования, уровня научно-технического и культурного развития; реализация инновационной политики в
производстве [1, с. 50—51].
Актуальными задачами организации в регионах и округах России эффективной системы стратегического программирования являются: разработка прогрессивной методологии их трансформации в целостные территориальные социоприродохо-зяйственные системы; обоснование алгоритма демократического публичного проектирования перспективного образа регионов и федеральных округов; определение исходных, среднесрочных и долгосрочных императивов, приоритетов и ориентиров по этапам осуществления мезотерри-ториальных стратегий в соответствии с общими интересами России; формирование модели и отработка механизма практической реализации окружных стратегий через систему многоканального финансирования; создание при представительствах Президента РФ в федеральных округах стратегических советов для проведения конструктивной оценки осуществляемых действий и достигнутых результатов, корректировки региональных и окружных стратегий и программ (как инструмента их реализации) на основе согласования интересов представителей всех уровней власти, бизнеса и общественности; содержательное дополнение и конкретизация институциональных, организационных и информационных функций аппарата представителей Президента РФ в федеральных округах России [2; 3; 1, с. 53].
Список литературы
1. Иншаков О. В., Иншакова Е. И., Митрофанова И. В., Петрова Е. А Развитие эволюционного подхода в стратегии модернизации региона и макрорегиона. Препринт. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 2009.
2. Митрофанова И. В. Стратегическое программирование развития макрорегиона: монография. Ростов-на-Дону: Издательство Южного научного центра РАН, 2009.
3. Митрофанова И. В. Совершенствование технологии стратегического программирования развития южного макрорегиона // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2009. № 9. С. 51—60.
4. Митрофанова И. В. Территориальные ме-гапроекты как инновационная форма развития национального экономического пространства // Российская экономика: от кризиса к модернизации. Материалы международной научно-практической конференции, г. Сочи, 28—30 января 2010 г. Краснодар: Кубанский государственный университет, 2010.
