CC BY
49
ОРИГИНАЛЬНЫЕИССЛЕДОВАНИЯ
Механическая диссинхрония как предиктор суперответа на сердечную ресинхронизируюшую терапию при длительном периоде наблюдения
Кузнецов В. А., Широков Н.Е., Солдатова А.М., Дьячков С.М., Криночкин Д.В.
Тюменский кардиологический научный центр -филиал ФГБНУ «Томский национальный медицинский исследовательский центр» РАН
Цель - оценить клинические и морфофункциональные особенности у больных с хронической сердечной недостаточностью (ХСН) и суперответом на сердечную ресинхронизирующую терапию (СРТ), а также найти возможные предикторы суперответа на СРТ.
Материал и методы. В исследование было включены 68 пациентов - 88,2% мужчин, 11,8% женщин (средний возраст - 54,3+8,7 года; 57,4% с ишемической кардиомиопатией) со П-Ш функциональным классом ХСН по классификации NYHA. Обследование пациентов проводилось исходно перед постановкой кардиостимулятора и в динамике (53,4+23,4 мес). Пациенты были разделены на 2 группы: 1-я группа (п=41) - с уменьшением конечно-систолического объема (КСО) левого желудочка (ЛЖ) >30% от исходного (суперреспондеры) и 2-я группа (п=27) - уменьшение КСО ЛЖ <30% (несуперреспондеры).
Результаты. Исходно группы были сопоставимы по основным клиническим характеристикам. При сопоставимых исходных данных у пациентов с суперответом на контрольной явке были выявлены достоверно меньшие значения КСО ЛЖ (суперреспондеры) (103,5+48,3 и 164,0+61,8 мл, р<0,001) и конечно-диастолического объема ЛЖ (180,9+52,4 и 242,7+70,9 мл, р<0,001), а также большая фракция выброса ЛЖ (45,6+10,2 и 34,4+7,7%, р<0,001). По данным логистической регрессии, длительность периода аортального предызгнания [отношение шансов (ОШ) 1,018; 95% доверительный интервал (ДИ) 1,002-1,034; р=0,024)] и период предызгнания из легочной артерии (ОШ 1,034; 95% ДИ 1,005-1,063; р=0,023) имели независимую связь с суперответом. При проведении ROC-анализа чувствительность и специфичность данной модели в предсказании суперответа на СРТ составили 66,7 и 70,0% соответственно (АиС=0,749; р=0,001).
Заключение. Пациенты с суперответом демонстрируют достоверно лучшую динамику клинических и функциональных показателей на фоне СРТ. Периоды аортального предызгнания и предызгнания из легочной артерии по данным эхокардиографии являются независимыми предикторами суперответа на СРТ.
Ключевые слова:
сердечная
ресинхрони-
зирующая терапия,
суперответ,
хроническая
сердечная
недостаточность,
механическая
диссинхрония
Mechanical dyssynchrony as a predictor of superresponse in cardiac resynchronisation therapy with a long term follow-up
Kuznetsov V.A., Shirokov N.E., Soldatova A.M., DyachkovS.M., Krinochkin D.V.
Tyumen Cardiology Research Center - a Branch of the Tomsk National Research Medical Centerr
To evaluate clinical and morpho-functional features in patients with congestive heart failure (CHF) and superresponse in patients with cardiac resynchronisation therapy (CRT), to find predictors of superresponse in patients with CRT.
Materials and methods. The study enrolled 68 patients: 88.2% of men, 11.8% of women (mean age - 54.3+8.7 years, 57.4% with ischemic cardiomyopathy) with II-IV NYHA functional class CHF. Patients were examined at baseline and in dynamics (the follow-up period was 53.4+23.4 months). According to dynamics of left ventricular (LV) end-systolic volume (ESV) patients were divided into 2 groups: 1st group (n=41) with a decrease of LV ESV >30% (superresponders) and 2nd group (n=27) - a decrease of LV ESV <30% (non-superresponders).
Results. At baseline the groups did not differ in the main clinical characteristics. In dynamics patients with superresponse had significantly lower LV ESV (103.5+48.3 vs 164.0+61.8 ml, p<0.001), left ventricular end-diastolic volume (180.9+52.4 vs 242.7+70.9 ml, p<0.001) and higher LV ejection fraction (45.6+10.2 and 34.4+7.7%, p<0.001). According to the logistic regression duration of left ventricular pre-ejection period (OR 1.018, 95% CI 1.002-1.034, p=0.024) and duration of right ventricular pre-ejection period (OR 1.034, 95% CI 1.005-1.063, p=0.023) had an independent relationship with CRT superresponse. According to the ROC analysis the sensitivity and specificity of this model in the prediction of superresponse in patients with CRT were 66.7 and 70.0% (AUC=0.749, p=0.001).
Conclusion. Duration of left ventricular pre-ejection period and duration of right ventricular pre-ejection period can be used as independent predictors of superresponse in patients with CRT.
Keywords:
cardiac
resynchronisation therapy, superresponse, cardiac heart failure, mechanical dyssynchrony
Сердечная ресинхронизирующая терапия (СРТ) улучшает сократительную способность левого желудочка (ЛЖ), снижает функциональную митральную регургитацию и приводит к обратному ремо-делированию ЛЖ [1]. Основные выводы рандомизированных клинических исследований демонстрируют уменьшение функционального класса (ФК) хронической сердечной недостаточности (ХСН) по NYHA, снижение количества госпитализации по поводу прогрес-сирования ХСН, снижение смертности от ХСН и общей смертности на фоне СРТ [1].
Для отбора пациентов на СРТ используется комбинация параметров: ФК ХСН, длительность комплекса QRS, блокада левой ножки пучка Гиса (БЛНПГ), фракция выброса (ФВ) ЛЖ [2, 3]. Известно, что в соответствии с настоящими критериями отбора, около трети пациентов не отвечают должным образом на терапию [4, 5]. Наряду с этим существуют суперреспондеры - пациенты с особенно значимым увеличением сократительной функции сердца и выраженным обратным ремоделированием сердца на фоне СРТ [6].
В настоящее время обнаружено множество факторов, ассоциированных с суперответом, например, неи-шемический генез кардиомиопатии, женский пол, ширина комплекса QRS, наличие БЛНПГ, наличие септального флеша [7, 8].
В ряде исследований было показано, что критерии внутри- и межжелудочковой механической диссинхро-нии вместе с существующими критериями отбора, использующимися в национальных рекомендациях, являются более точными предикторами клинического ответа на СРТ, чем только существующие критерии [9, 10].
Цель - выявить клинические и морфофункциональные особенности у больных с ХСН и суперответом на СРТ, а также найти возможные предикторы суперответа на СРТ.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
Были исследованы 68 пациентов, включенных в Регистр проведенных операций сердечной ресинхрони-зирующей терапии [11]: 88,2% мужчин, 11,8% женщин (средний возраст - 54,3+8,7 года). У 61,8% пациентов была диагностирована БЛНПГ. 57,4% пациентов имели ишемическую болезнь сердца (ИБС).
Основные критерии для отбора больных: ХСН II-IV ФК по классификации NYHA, ФВ ЛЖ <35%, признаки внутри - и/или межжелудочковой диссинхронии, регистрируемой с помощью 2D- и 3D-эхокардиографии (ЭхоКГ), так же при отборе учитывали ширину комплекса QRS электрокардиограммы [12].
ЭхоКГ выполняли на аппарате фирмы Philips (IE-33, USA). Импульсно-волновую допплерографию потока в выводном тракте ЛЖ использовали для диагностики внутрижелудочковой диссинхронии, о которой свидетельствовало удлинение периода предвыброса из ЛЖ >140 мс. О наличии механической межжелудочковой диссинхронии свидетельствовало удлинение времени межжелудочковой механической задержки >40 мс. Внутри-
желудочковую диссинхронию определяли при помощи тканевой допплерографии (TDI) по величине разности интервала между базальными сегментами боковой стенки ЛЖ и межжелудочковой перегородки >60 мс. Измерение ФВ ЛЖ и объемов сердца проводили в 2D-режиме по методу Симпсона [4].
Обследование пациентов проводили исходно перед постановкой кардиостимулятора и при контрольной явке в течение срока наблюдения 53,4+23,4 мес. Все больные находились на медикаментозной терапии в соответствии с действующими рекомендациями [2].
Статистический анализ проводился с помощью пакета прикладных программ IBM SPSS Statistics 23. Результаты представлены в виде M+SD, медиан с интерквартиль-ным размахом в виде 25-й и 75-й процентилей. Данные представлены в абсолютных цифрах или процентах. Для определения нормального/ненормального распределения использовали критерий Колмогорова-Смирнова. Для сравнения количественных величин при их нормальном распределении использовали i-критерий Стьюдента, при ненормальном - критерии Вилкоксона, Манна-Уитни. При анализе качественных данных в несвязанных группах был использован показатель х2 Пирсона. Для выявления связей проведен корреляционный анализ Спирмена. Для выявления предикторов суперответа использовали логистическую регрессию. Для оценки диагностической значимости модели использовали ROC-анализ. За достоверность различий изучаемых параметров принимали уровень p<0,05.
Суперответ был определен как уменьшение конечно-систолического объема (КСО) ЛЖ >30% в течение срока наблюдения после имплантации устройства. В соответствии с ответом на СРТ пациенты были разделены на 2 группы: 1-я группа (n=41) суменьше-нием КСО ЛЖ >30% от исходного (суперреспондеры) и 2-я группа (n=27) - уменьшение КСО ЛЖ <30% (не-суперреспондеры). Клиническая характеристика больных представлена в табл. 1 и 2.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Исходно группы были сопоставимы по основным клиническим и функциональным характеристикам, но были выявлены статистически значимые различия по полу (см. табл. 1).
Смертность в течение периода наблюдения статистически значимо различалась по группам: в 1-й группе -12,2%, во 2-й группе - 33,3% (р=0,035).
У суперреспондеров исходно наблюдались более выраженные проявления механической диссинхронии. Так, в 1-й группе период аортального предызгнания и период предызгнания из легочной артерии были достоверно выше (см. табл. 2). В течение периода наблюдения в обеих группах произошло статистически значимое улучшение ЭхоКГ-параметров. Однако при сопоставимых исходных данных наряду с КСО (суперреспондеры) на контрольной явке были выявлены достоверно меньшие значения конечно-диастолического объема (КДО) ЛЖ, конечно-диастолического диаметра (КДД) и конечно-
Таблица 1. Клинико-функциональная характеристика пациентов
Показатель 1-я группа (n=41) 2-я группа (n=27) _L
Возраст, лет 54,7±8,4 53,7±9,3 нд
Пол, (муж, %) 80,5 100,0 0,015
Ишемическая КМП, % 55,3 69,2 нд
ФК ХСН по NYHA 2,7±0,7 2,8±0,6 нд
ФП, % 32,5 33,3 нд
СД, % 10,0 18,5 нд
АГ, % 85,0 66,4 нд
ИМ в анамнезе, % 31,7 55,5 0,051
БЛНПГ, % 31,6 45,0 нд
QRS, мс 148,9±40,2 140,0±33,3 нд
Т6М, м 305,3±99,3 300,5±92,2 нд
СРТ-Д, % 53,7 74,1 нд
Примечание. КМП - кардиомиопатия; ХСН - хроническая сердечная недостаточность; ФК ХСН по МУНЛ - функциональный класс ХСН по классификации ЫУНА; ФП - фибрилляция предсердий; СД - сахарный диабет; АГ - артериальная гипертензия; ИМ - инфаркт миокарда; БЛНПГ - блокада левой ножки пучка; Т6М - тест 6-минутной ходьбы; СРТ-Д - комбинированная система для сердечной ресинхронизирующей терапии с функцией кардиовертера-дефибриллятора; нд - нет достоверных различий (р>0,05).
систолического диаметра (КСД) ЛЖ, а также большая ФВ ЛЖ (табл. 2). Кроме этого, средние изменения механической межжелудочковой задержки и периода аортального предызгнания у пациентов 1-й группы были значительно больше, чем у пациентов 2-й группы (см. табл. 2).
При контрольной явке группы были сопоставимы по результатам теста 6-минутной ходьбы (Т6М). При анализе динамики были выявлены статистически значимые различия у пациентов 1-й группы (305,3+99,3 м исходно и 373,5+89,5 м при контрольном исследовании; р<0,001), у пациентов 2-й группы статистически значимых различий не выявлено (300,6+92,2 м исходно и 338,4+123,3 м при контрольном исследовании; р=0,110).
При корреляционном анализе были выявлены связи между значениями, полученными в период аортального предызгнания, с исходными значениями КСД ЛЖ в 1-й группе (r=0,496, р=0,005). Были выявлены связи между средними изменениями механической межжелудочковой задержки с исходными значениями КСД ЛЖ в 1-й группе (r=0,440, р=0,015). Но не выявлено достоверных корреляций при контрольной явке (табл. 3).
В конце периода наблюдения выживаемость пациентов 1-й группы составила 87,8%, у пациентов 2-й группы -66,7% (LOG Rank test р=0,014). Кривые Каплана-Мейера, характеризующие выживаемость пациентов в обеих группах, представлены на рис. 1.
Таблица 2. Динамика эхокардиографических параметров
Показатель 1-я группа (n=41) 2-я группа (n=27) Р
ФВЛЖ, % Исходно 31,6±6,0 31,1±4,3 нд
Контрольно 45,6±10,2* 34,4±7,7* <0,001
КДОЛЖ, мл Исходно 228,6±46,8 231,8±59,0 нд
Контрольно 180,9±52,4* 242,7±70,9 <0,001
КСОЛЖ,мл Исходно 157,0±40,0 161,0±47,7 нд
Контрольно 103,5±48,3* 164,0±61,8 <0,001
КДДЛЖ,мм Исходно 66,4±6,0 66,6±7,1 нд
Контрольно 59,4±7,4* 68,0±8,5 0,005
КСДЛЖ,мм Исходно 57,2±5,9 57,2±8,4 нд
Контрольно 45,2±8,5* 55,7±10,3 <0,001
Период аортального предызгнания, мс Исходно 148,0±35,2 124,9±37,9 0,013
Контрольно 127,3±35,6* 130,4±40,8 нд
Средние изменения 12,5 [-9,5;56,3] -4,5 [-20,0;24,3] 0,042
Период предызгнания из легочной артерии, мс Исходно 95,3±23,0 82,0±15,6 0,012
Контрольно 109,2±32,7* 104,5±40,4* нд
Средние изменения 13,8 [-13,8; 38,8] 22,4 [-5,0; 60,0] нд
Механическая межжелудочковая задержка, мс Исходно 57,1 [25,0; 84,0] 45,4 [15,0; 70,0] нд
Контрольно 21,9 [10,0; 31,0]* 27,7 [15,0; 40,0] нд
Средние изменения 34,3 [12,0; 57,0] 16,0 [-10,0; 41,8] 0,043
Максимальная межсегментарная задержка,ТР!, мс Исходно 74,7 [32,3; 117,5] 62,2 [27,0; 100,0] нд
Контрольно 34,4 [14,0; 36,0]* 41,7 [13,0; 71,0]* нд
Средние изменения 40,0 [6,25; 76,5] 20,0 [-7,0; 61,0] нд
Примечание. Здесь и в табл. 3: ФВ ЛЖ - фракция выброса левого желудочка; КДО ЛЖ - конечно-диастолический объем ЛЖ; КСО ЛЖ - конечно-систолический объем; КДД ЛЖ - конечно-диастолический диаметр; КСД ЛЖ - конечно-систолический диаметр; Ю1 - тканевой допплер; Т6М - тест 6-минутной ходьбы; * -значимая достоверность контроля от исходных данных (р<0,05); нд - нет достоверных различий (р>0,05).
1,0 —
0,8-
| 0,61 0,40,20,00,00 20,00 40,00 60,00 80,00 100,00 120,00
Период -г-10,00 -I-0,00-цензурировано
Суперреспонд -п1,00 -(-1,00-цензурировано
Рис. 1. Выживаемость пациентов
По данным унивариантного анализа, пол пациентов исходно достоверно различался в группах (80,5 муж, % и 100 муж, %; р=0,015). Инфаркт миокарда (ИМ) в анамнезе имел тенденцию к достоверному различию в группах (37,7% и 55,5%; р=0,051), но по данным муль-тивариантного анализа не имел независимой связи с суперответом.
По данным логистической регрессии, период аортального предызгнания [отношение шансов (ОШ) 1,018; 95% доверительный интервал (ДИ) 1,002-1,034; р=0,024)] и период предызгнания из легочной артерии (ОШ 1,034; 95% ДИ 1,005-1,063; р=0,023) имели независимую связь с суперответом. При проведении ROC-анализа чувствительность и специфичность данной модели в предсказании суперответа на СРТ составили 66,7% и 70,0% соответственно. Площадь под кривой (АиС) была равна 0,749 (р=0,001), что соответствует хорошему качеству предсказательной модели (рис. 2).
ОБСУЖДЕНИЕ
В настоящее время не сформировалось единого мнения об определении понятия «суперреспондер» и о сроке наблюдения, при котором необходимо оценивать суперответ [13-15]. В нашем исследовании срок наблюдения составил 53,4+23,4 мес, а суперответ был определен как уменьшение КСО >30% [6, 15].
Несмотря на разные критерии суперответа и сроки ответа во всех исследованиях пациенты с суперответом демонстрировали лучшие выживаемость и динамику клинических, функциональных показателей и более значимый прирост ФВ ЛЖ [15]. В основном такой эффект реализовался за счет пациентов с БЛНПГ и широким комплексом QRS [16]. В нашем исследовании исходно группы были сопоставимы по этим критериям.
В течение периода наблюдения в обеих группах произошло статистически значимое улучшение ЭхоКГ-параметров. Наряду с использованием КСО в качестве критерия разделения в 1-й группе улучшились и другие ЭхоКГ-параметры: КДО ЛЖ, КДД и КСД ЛЖ, а также ФВ
0,8 -
° 0,6-=
! 0,4 -0,2 -0,0 -
00 1 - Специфичность
Рис. 2. Чувствительность и специфичность модели в предсказании суперответа
ЛЖ. К тому же средние изменения механической межжелудочковой задержки и периода аортального предызгнания в 1-й группе были значительно больше.
Согласно результатам ряда крупных исследований, оценка механической диссинхронии при помощи визуализирующих методов не может использоваться в качестве критериев для отбора пациентов для СРТ [1, 17]. Однако результаты исследования CARE-HF и некоторых небольших нерандомизированных исследований показали, что исходная механическая диссинхрония может быть полезна для прогнозирования вероятного ответа и суперответа на СРТ [12, 18]. В нашем исследовании при корреляционном анализе выявлены умеренные связи между механической диссинхронией ЛЖ у пациентов с ХСН и суперответом на СРТ. При проведении мультивариант-ного анализа период аортального предызгнания и период предызгнания из легочной артерии были выявлены как значимые факторы, независимо ассоциированные с суперответом.
По результатам субанализа исследования Echo-CRT было показано, что уменьшение механической диссин-хронии на фоне СРТ связано с меньшей частотой госпитализаций по причине СН или смерти. Персистирующая или ухудшающаяся диссинхрония по данным ЭхоКГ, воз-
Таблица 3. Связи выраженности механической диссинхронии с суперответом
Показатель КСД ЛЖ в 1-й группе
r Р
Период аортального Исходно 0,496 0,005
предызгнания, мс Средние изменения 0,292 нд
Контрольно 0,014 нд
Механическая Исходно 0,440 0,015
межжелудочковая Средние 0,170 нд
задержка, мс изменения
Контрольно 0,066 нд
Функции выживания
ROC Кривые
1 - Специфичность
можно, является маркером тяжести заболевания у пациентов с ХСН и имеет прогностическое значение [19]. В нашем исследовании средние изменения механической межжелудочковой диссинхронии и периода аортального предызгнания достоверно выше были в 1-й группе. В конце периода наблюдения выживаемость больных из 1-й группы достоверно превышала выживаемость несу-перреспондеров.
ВЫВОДЫ
1. У пациентов с ХСН более выраженная механическая диссинхрония ЛЖ ассоциирована с суперответом на СРТ.
2. Пациенты с суперответом демонстрируют достоверно лучшую динамику клинических и функциональных показателей на фоне СРТ.
3. Период аортального предызгнания и период предызгнания из легочной артерии по данным ЭхоКГ является независимым предиктором суперответа на СРТ.
ОГРАНИЧЕНИЯ
Набор материала для исследования проводили с января 2005 г. по январь 2014 г. При этом критерии отбора на СРТ в действующих рекомендациях менялись. До 2012 г. ширина комплекса QRS >120 мс фигурировала в качестве основного критерия для отбора на СРТ. Поэтому использующиеся в современных рекомендациях ширина комплекса QRS >150 мс и БЛНПГ у ряда пациентов отсутствовали.
Если говорить о нашем опыте отбора больных на СРТ, первоначально мы опирались на общепринятые критерии, которые, как известно, не включали непосредственные признаки механической миокардиальной диссинхронии. Однако с 2005 г. и до момента последнего пересмотра показаний для СРТ (2013 г.) для направления на сердечную ресинхронизацию в своей практике мы использовали протокол госпиталя Святой Марии (Лондон), в основе которого лежат данные спектрального тканевого допплеровского исследования [4].
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Тюменский кардиологический научный центр - филиал ФГБНУ «Томский национальный исследовательский медицинский центр» РАН:
Кузнецов Вадим Анатольевич - доктор медицинских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, директор Широков Никита Евгеньевич - лаборант-исследователь лаборатории инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования E-mail: [email protected]
Солдатова Анна Михайловна - кандидат медицинских наук, научный сотрудник лаборатории инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования
Дьячков Сергей Михайлович - младший научный сотрудник лаборатории инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования
Криночкин Дмитрий Владиславович - кандидат медицинских наук, заведующий отделением ультразвуковой диагностики, старший научный сотрудник лаборатории инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования
ЛИТЕРАТУРА
1. BrignoLe M., Auricchio A., Baron-Esquivias G., Bordachar P., Boriani G., Breithardt O., et aL. ESC Guidelines on cardiac pacing and cardiac resynchronization therapy 2013. The Task Force on cardiac pacing and resynchronization therapy of the European Society of Cardiology (ESC). Developed in collaboration with the European Heart Rhythm Association (EHRA) // Eur. Heart J. 2013. VoL. 34, N 29. P. 2281-2329.
2. Мареев В.Ю., Агеев Ф.Т., Арутюнов Г.П., Коротеев А.В., Ма-реев Ю.В., Овчинников А.В. Национальные рекомендации ОССН, РКО и РНМОТ по диагностике и лечению хронической сердечной недостаточности (4-й пересмотр) // Сердечная недостаточность. 2013. № 7 (81).
3. Ponikowski P., Voors A.A., Anker S.D. et aL. 2016 ESC Guidelines for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure: the Task Force for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure of the European Society of Cardiology (ESC) Developed with the special contribution of the Heart Failure Association (HFA) of the ESC // Eur. Heart J. 2016. VoL. 37. P. 2129-2200.
4. Кузнецов В.А. Сердечная ресинхронизирующая терапия: избранные вопросы. М. : Абис, 2007. 128 с.
5. Galli E., LecLercq C., Donal E. Mechanical dyssynchrony in heart failure: Still a valid concept for optimizing treatment? // Arch. Cardiovasc. Dis. 2017. Vol. 110, N 1. P. 60-68.
6. Rickard J., Kumbhani D.J., Popovic Z. et al. Characterization of super-response to cardiac resynchronization therapy // Heart Rhythm. 2010. N 7. P. 885-889.
7. Killu A.M., Grupper A., Friedman P.A., Powell B.D., Asirvatham S.J., Espinosa R.E. et al. Predictors and outcomes of superresponse to cardiac resynchronization therapy // J. Cardiac Failure. 2014. Vol. 20, N 6. P. 379.
8. Ito T., Kizawa S., Nogi S., Shimamoto S., Yokoyama K., Ishizaka, N. Association between presystolic ventricular flash and left ventricular functional recovery after cardiac resynchronization therapy // Echocardiography. 2014. Vol. 31, N 2. P. 149-154.
9. Vereckei A., Szelenyi Z., Kutyifa V., Zima E., Szenasi G., Kiss M. et al. Novel electrocardiographic dyssynchrony criteria improve patient selection for cardiac resynchronization therapy // Europace. 2016 Dec 23. pii: euw326. doi: 10.1093/ europace/euw326. [Epub ahead of print]
10. Risum Niels. Assessment of mechanical dyssynchrony in cardiac resynchronization therapy // Dan. Med. J. 2014. Vol. 61, N 12. B4981.
11. Кузнецов В.А., Колунин Г.В., Харац В.Е. и др. Регистр проведенных операций сердечной ресинхронизирующей терапии. Свидетельство о государственной регистрации базы данных № 2010620077 от 01.02.2010.
12. Cleland J.G.F., Daubert J.C., Erdmann E., Freemantle N. et al. The effect of cardiac resynchronization on morbidity and mortality in heart failure // New Engl. J. Med. 2005. Vol. 352, N 15. P. 1539-1549.
13. Yanagisawa S., Inden Y., Shimano M., Yoshida N. et al. Clinical characteristics and predictors of superresponse to cardiac resynchronization therapy: a combination of predictive factors // PACE. 2014. Vol. 37, N 11. P. 1553.
14. Cay S., Ozeke O., Ozcan F., Aras D., Topaloglu S. Mid-term clinical and echocardiography evaluation of super responders with and without pacing: the preliminary results of a prospective, randomized, single-centre study // Europace. 2016. Vol. 18, N 6. P. 842.
REFERENCES
1. Brignole M., Auricchio A., Baron-Esquivias G., Bordachar P., Boriani G., Breithardt O., et al. ESC Guidelines on cardiac pacing and cardiac resynchronization therapy 2013 The Task Force on cardiac pacing and resynchronization therapy of the European Society of Cardiology (ESC). Developed in collaboration with the European Heart Rhythm Association (EHRA). Eur. Heart J. 2013; 34 (29): 2281-2329.
2. Mareev V.Yu., Ageev F.T., Arutyunov G.P., Koroteev A.V., Mareev Yu.V., Ovchinnikov A.V. National recommendations PRAS cardiology and internal medicine on the diagnosis and treatment of chronic heart failure (4th revision). Serdechnaya nedostatochnost' [Heart Failure]2013; 7 (81). (in Russian)
3. Ponikowski P., Voors A.A., Anker S.D., et al. 2016 ESC Guidelines for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure: the Task Force for the diagnosis and treatment of acute and chronic heart failure of the European Society of Cardiology (ESC) Developed with the special contribution of the Heart Failure Association (HFA) of the ESC. Eur Heart J. 2016; 37: 2129-200.
4. Kuznetsov V.A. Cardiac resynchronization therapy: selected topics. Moscow: Abis, 2007: 128 p. (in Russian)
5. Galli E., Leclercq C., Donal E. Mechanical dyssynchrony in heart failure: Still a valid concept for optimizing treatment? Arch Cardiovasc Dis. 2017; 110 (1): 60-8.
6. Rickard J., Kumbhani D.J., Popovic Z., et al. Characterization of super-response to cardiac resynchronization therapy. Heart Rhythm. 2010; 7: 885-9.
7. Killu A.M., Grupper A., Friedman P.A., Powell B.D., Asirvatham S.J., Espinosa R.E. et al. Predictors and outcomes of super-response to cardiac resynchronization therapy. J Cardiac Failure. 2014; 20 (6): 379.
8. Ito T., Kizawa S., Nogi S., Shimamoto S., Yokoyama K., Ishizaka, N. Association between presystolic ventricular flash and left ventricular functional recovery after cardiac resynchronization therapy. Echocardiography. 2014; 31 (2): 149-54.
9. Vereckei A., Szelenyi Z., Kutyifa V., Zima E., Szenasi G., Kiss M. et al. Novel electrocardiographic dyssynchrony criteria improve patient selection for cardiac resynchronization therapy // Europace. 2016 Dec 23. pii: euw326. doi: 10.1093/europace/ euw326. [Epub ahead of print]
15. Кузнецов В.А., Солдатова А.М., Криночкин Д.В., Енина Т.Н. Сердечная ресинхронизирующая терапия при хронической сердечной недостаточности: нужно ли ждать быстрого ответа? // Сердечная недостаточность. 2017. Т. 18, № 3. С. 172-177.
16. Witt C.M., Wu G., Yang D., Hodge D.O. et al. Outcomes with left bundle branch block and mildly to moderately reduced left ventricular function // JACC: Heart Failure. 2016. Vol. 4, N 11. P. 897-903.
17. Ruschitzka F., Abraham W.T., Singh J.P., Bax J.J. et al. Cardiac-resynchronization therapy in heart failure with a narrow QRS complex // New Engl. J. Med. 2013. Vol. 369, N 15. P. 1395-1405.
18. Кузнецов В.А., Мельников Н.Н., Криночкин Д.В., Солдатова А.М., Енина Т.Н. Суперответ на сердечную ресинхронизирующую терапию у больных хронической сердечной недостаточностью // Сердечная недостаточность. 2015. Т. 16, № 3. С. 131-136.
19. Gorcsan J., Sogaard P., Bax J.J., Singh J.P. et al. Association of persistent or worsened echocardiography dyssynchrony with unfavourable clinical outcomes in heart failure patients with narrow QRS width: a subgroup analysis of the EchoCRT trial // Eur. Heart J. 2016. Vol. 37, N 1. P. 49.
10. Risum Niels. Assessment of mechanical dyssynchrony in cardiac resynchronization therapy. Dan Med. J. 2014; 61 (12): B4981.
11. Kuznetsov V.A., Kolunin G.V., Charats V.E., et al. Register of transactions in cardiac resynchronization therapy. The certificate of state registration database No. 2010620077 from 01.02.2010. (in Russian)
12. Cleland J.G.F., Daubert J.C., Erdmann E., Freemantle N., Gras D., et al. The effect of cardiac resynchronization on morbidity and mortality in heart failure. New Engl. J. Med. 2005; 352 (15): 1539-49.
13. Yanagisawa S., Inden Y., Shimano M., Yoshida N., Fujita M., Ohguchi S., et al. Clinical characteristics and predictors of super-response to cardiac resynchronization therapy: a combination of predictive factors. PACE. 2014; 37 (11): 1553.
14. Cay S., Ozeke O., Ozcan F., Aras D., Topaloglu S. Mid-term clinical and echocardiography evaluation of super responders with and without pacing: the preliminary results of a prospective, randomized, single-centre study. Europace. 2016; 18 (6): 842.
15. Kuznetsov V.A., Soldatova A.M., Krinochkin D.V., Enina T.N. Cardiac resynchronization therapy in chronic heart failure: do we need to wait for a quick answer? Serdechnaya nedostatochnost' [Heart Failure].2017; 18 (3): 172-7. (in Russian)
16. Witt C.M., Wu G., Yang D., Hodge D. O., Roger V.L., Cha Y.M. Outcomes with left bundle branch block and mildly to moderately reduced left ventricular function. JACC: Heart Failure. 2016; 4 (11): 897-903.
17. Ruschitzka F., Abraham W.T., Singh J.P., Bax J.J., Borer J.S., Brugada J. et al. Cardiac-resynchronization therapy in heart failure with a narrow QRS complex. New Engl. J. Med. 2013; 369 (15): 1395-405.
18. Kuznetsov V.A., Mel'nikov N.N., Krinochkin D.V., Soldatova A.M., Enina T.N. Supermax answer on cardiac resynchronization therapy in patients with chronic heart failure. Serdechnaya nedostatochnost' [Heart Failure]. 2015; 16 (3): 131-6. (in Russian)
19. Gorcsan J., Sogaard P., Bax J.J., Singh J.P., Abraham W.T., Borer J.S. et al. Association of persistent or worsened echocardiography dyssynchrony with unfavourable clinical outcomes in heart failure patients with narrow QRS width: a subgroup analysis of the EchoCRT trial. Eur Heart J. 2016; 37 (1): 49.
