CC BY
59
ОБЗОРЫ ЛИТЕРАТУРЫ
М. Р. Мадиева
МЕДИЦИНСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ОБЛУЧЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ НИЗКИМИ ДОЗАМИ
Семипалатинская государственная медицинская академия
Все население Земли живет в условиях постоянного контакта с ионизирующей радиацией, источники которой разнообразны: рентгенологические исследования, космический фон, загрязнение территорий в результате испытания ядерного оружия, аварий на объектах атомной промышленности [21]. Поэтому одной из крупных проблем, вставших перед человечеством, является загрязнение окружающей среды радионуклидами и изучение его влияния на здоровье человека и его наследственность [8].
В последние годы во всем мире значительно возросло количество исследований, посвященных детальному изучению событий, происходящих на всех уровнях биологической организации при облучении в диапазоне малых доз (низких уровней) ионизирующего излучения [24]. В значительной степени это объясняется существенной утратой интереса к ставшим менее актуальными работам в области поражающего действия излучения. Однако возросшее внимание к эффектам малых доз в основном определяется желанием расширить фундаментальные сведения о микромире и необходимостью решить чисто прагматическую задачу - получить экспериментальные данные для обоснования радиационно-гигиенического нормирования [24].
Радиационно-биологические эффекты при малых дозах и/или при низких мощностях доз -предмет особого интереса исследователей [19].
Источниками знаний о радиационных эффектах малых доз являются экспериментально-теоретические и радиационно-эпидемиологичес-кие исследования. Радиационно-эпидемиологи-ческие исследования, казалось бы, должны давать прямой ответ о вреде или безвредности облучения, но ограниченность обследуемых групп и многочисленные неопределенности, например, дозиметрии, часто затрудняют определенный ответ. Поэтому наиболее плодотворен комбинированный подход: анализ радиационно-эпидемиологических результатов, подкрепляемый доводами, почерпнутыми из экспериментов и теории [19].
Представленные в отечественной и зарубежной литературе сведения об отдаленных последствиях воздействия ионизирующего излучения (ИИ) на различные группы облученных неполны и по многим ключевым вопросам противоречивы [1,2].
К настоящему времени известны следующие группы облученных: лица, пострадавшие от атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки [30]; лица, подвергшиеся радиационному воздей-
ствию при испытаниях ядерных зарядов [5]; пациенты, получавшие радиотерапию; профессиональные работники, деятельность которых связана с возможностью облучения [24]; лица, подвергшиеся радиационному воздействию при авариях и происшествиях на атомных электростанциях, радиохимических предприятиях, хранилищах радиоактивных отходов [24].
На основании эпидемиологических исследований этих групп облученных оценены радиационные риски заболеваемости и смертности в зависимости от дозы облучения и условий реализации эффектов. Без учета этих модифицирующих факторов перенос результатов исследования одной группы людей на другую как с целью прогноза, так и с целью разработки реабилитацион-но-профилактических программ может оказаться некорректным. Поэтому научный комитет ООН по действию атомной радиации (НКДАР) придает особое значение «любым исследованиям по влиянию облучения на человека, где это только возможно» [6, 16].
В представленной работе проанализированы литературные данные по изучению отдаленных эффектов облучения различных популяций, подвергшихся воздействию ИИ малыми дозами.
Изучение отдаленных радиационных эффектов атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки осуществляется на когортах лиц, переживших бомбардировки, и их потомках [7]. По данным Ю. С. Рябухина, дозы менее 0.1 Зв получили 77% лиц, переживших бомбардировки. Поэтому последствия атомных бомбардировок Японии представляют интерес в свете вопроса о воздействии низких доз [19].
Исследования начаты в 1946 г. и проводятся с помощью общенациональной семейной регистрационной системы (Family Registration System). Однако по-прежнему имеется очень мало детальной информации о механизмах, лежащих в основе негативных эффектов влияния радиации на возникновение заболеваний [29]. Медицинские обследования облученных показали следующие результаты. Наиболее часто регистрировалась лейкемия, распространенность которой возросла спустя 3 г. после бомбардировки и, достигнув пика спустя 6-7 лет, стала постепенно снижаться [33]. Новые факты по физике ядерных взрывов и дозиметрии вынуждали в 1965 и 1986 гг. переоценивать как тканевые дозы, в том числе костно-мозговые, так и дозовую зависимость радиационных лейкозов у облученных групп населения Хиросимы и Нагасаки. В обоих случаях была подтверждена зависимость частоты лейкозов от дозы облучения. Относительный риск умереть от лейкоза при дозе 1 Гр составляет около 5 против 1,3 для всех других злокачественных новообразований [7]. При этом в группе облученных в возрасте 20 лет частота лейкозов стала вдвое выше ожидаемой при дозе 10-40 рад, а у лиц старше 35 лет - при дозе 40-75 рад. Более высокий риск заболеваний и смерти отме-
чался у подвергшихся облучению в детстве, и наиболее значимой была предрасположенность к гранулоцитарному лейкозу.
Учащение заболеваемости раком других локализаций наступало в более поздние сроки. Были характерны повышенные уровни заболеваемости и смертности от солидных опухолей [32]. Более высокий уровень риска отмечен при облучении в возрасте моложе 20 лет. Относительный риск заболеваний на 1 Зв составил для рака желудка - 0,74, кожи - 5,37, щитовидной железы -10,25 (0 - 9 лет на момент бомбардировки) и 4,5 (10 - 19 лет) [32].
Изучение здоровья японских женщин показало, что риск возикнования рака молочной железы является исключительно высоким только для ранних случаев, выявленных много лет назад [35]. Обнаружена строгая линеарная зависимость от дозы облучения с высоким избыточным относительным риском среди женщин, возраст которых на момент бомбардировки был менее 20 лет. Менее выраженная дозовая зависимость наблюдалась среди женщин, экспонированных после 40 лет [35].
В ряде работ [27] показано, что выраженная дозовая зависимость для заболеваний щитовидной железы была характерна лишь для лиц, облученных в возрасте до 20 лет. Установлено, что относительный риск распространенности первичного гиперпаратиреоидизма у облученных составляет 4,1 (1,7-14,0) на 1 Гр.
Основным источником сведений о влиянии атмосферных ядерных взрывов на население являются данные по Невадскому и Семипалатинскому полигонам, по испытаниям на Маршалло-вых островах.
На полигоне в штате Невада (США) было проведено более 100 испытаний ядерного оружия (1951 - 1962 гг.). В этот период значительное число жителей подверглось внешнему облучению в дозе более 1 Р: около 20 тыс. - от 1-5 Р и 520 чел.- в дозе 5-10 Р. Наиболее известны исследования по заболеваемости лейкемией и болезнями щитовидной железы [16]. Лейкоген-ный эффект радиоактивных осадков от испытаний на Невадском полигоне является предметом дискуссии. Первоначально V. Archer [25] обнаружил связь между частотой лейкозов у детей и уровнями облучения. J. Lyon et al. [29] также подтвердили наличие повышенного риска заболеваемости лейкозом для южных районов штата Юта. По мнению S. Machado et al. [30] при этих дозах облучения (0,001 - 0,021 Гр) нельзя ожидать выраженного эффекта. Вывод был подтвержден в результате широкомасштабного исследования методом «случай - контроль» 1 177 случаев лейкоза и 5 300 «контролей» в штате Юта [30]. Значимое соответствие между дозой и смертностью от лейкоза было характерно только для тех, кто умер в возрасте до 20 лет, в период наибольшей активности испытаний (1952 - 1957 гг.). «Отношение шансов» в данной когорте ко-
лебалось от 1,33 в группе с малыми значениями поглощенных костным мозгом доз до 7,82 - в группе с высоким уровнем. Однако, как считают другие исследователи [36], уровень заболеваемости лейкозом не был простой функцией облучения, имело место и влияние других факторов. Так, в 1944 - 1949 гг. в Южной Юте регистрирован аномально низкий показатель заболеваемости детей лейкемией, по сравнению с которым заболеваемость в период с 1950 по 1978 г. оказалась более высокой [36].
Спорными остаются данные по раку щитовидной железы. M. Rallison et al. [34] не обнаружили повышенной заболеваемости у детей и взрослых, проживавших на прилегающих к полигону территориях. Эксперты НКДАР ООН при оценке результатов исследований среди жителей штата Юта отметили, что накопленные от испытаний дозы были меньше, чем полученные от естественного радиационного фона [16].
На Маршалловых островах (США) в 1946 -1958 гг. было произведено 66 взрывов. Территории, расположенные в 150 - 1000 км от места испытаний, подверглись воздействию радиоактивных осадков. Наибольшую роль в облучении населения сыграло испытание водородной бомбы (1954 г.) на а. Бикини. Радиоактивный след распространился в восточном направлении на аа. Айлингин, Ронгелап и Утрик, расположенных на расстоянии 150, 210 и 570 км соответственно. К настоящему времени осуществлен ряд проектов по изучению здоровья облученных. Был обнаружен высокий риск заболеваемости раком и доброкачественными опухолями щитовидной железы. Частота опухолей и латентный период зависели от дозы (до 57 сГр) и возраста. Так, среди жителей а. Ронгелап, облученных в возрасте до 10 лет, они выявились у 59% обследованных, в возрасте 10-18 лет - у 25%, в более зрелом возрасте - у 14% [28]. Эксперты НКДАР ООН указали на трудности расчетов доз из-за комбинации воздействия радиоактивного йода и гамма-полей, а также не исключили возможного влияния проведенной гормонотерапии и хирургических вмешательств на развитие злокачественных опухолей щитовидной железы в дальнейшем [16].
В 1990 г. была опубликована работа M. J. Gardner и соавт., в которой рассмотрены 52 случая лейкемии, 22 случая неходжскинских лим-фом и 23 случая болезни Ходжкина у населения, родившегося недалеко от Селлафилда в 1950 -1985 гг. Относительный риск лейкемии у детей, отцы которых работали в Селлафилде, составил 6,42 (1,57-26,3) против относительного риска в контроле, равного 0,17. При этом дозы облучения отцов составили от 1 до 100 мЗв. Некоторые исследователи, откликнувшиеся на эту статью, считали, что действие радиационного фактора в представленных случаях требует дополнительного объяснения, или рассматривали данные случаи как проявление территориально-временных агрегаций заболевания, т.е. кластера.
С 1949 по 1962 г. на Семипалатинском ядерном полигоне было произведено 111 атмосферных ядерных взрывов. Ю. В. Дубасов и со-авт. [4] считают, что именно при воздушных взрывах радиоактивное загрязнение местности происходило в центре взрыва и на значительном удалении от эпицентра, где возможно касание нижней кромки облака взрыва поверхности земли [4]. Загрязнению подверглись обширные территории Семипалатинской, Павлодарской и Карагандинской областей и Алтайского края России. Доза внешнего облучения накапливалась за достаточно короткие промежутки времени: в течение первых 4 сут. с момента выпадения радиоактивных продуктов формировалось около 70% от полной дозы, в течение года - до 96%. Доза внутреннего облучения накапливалась медленнее. В результате проживания на следе взрыва в течение года после испытания полная накопленная доза составит около 96% от той дозы, которую получил бы человек, проживая на этой территории в течение 50 лет [21].
Медицинские обследования впервые были начаты после наземного ядерного взрыва 24.08.1956 г., когда в Минздрав СССР поступили сведения о радиоактивном загрязнении отдельных районов, прилегающих к полигону [3]. В 1956 - 1958 гг. было обследовано более 310 тыс. человек из 22 населенных пунктов.
Случаев острой или хронической лучевой болезни выявлено не было. Гематологические исследования свидетельствовали о неустойчивости показателей периферической крови, отмечался ретикулоцитоз, умеренная тромбоцитопе-ния и лейкопения за счет гранулоцитов [17].
В 1961 г. Диспансер № 4 приступил к реализации программы по изучению отдаленных эффектов малых доз радиации на организм человека. На учет было взято 10 тыс. человек из трех наиболее пострадавших в период проведения ядерных испытаний в атмосфере районов Семипалатинской области. Доза облучения населения составляла от 20 сЗв до 200 сЗв. Многолетние исследования позволили констатировать отсутствие различий в состоянии здоровья как взрослых, так и детей, облучившихся в дозе менее 20 сЗв. У подвергшихся облучению в дозе более 100 сЗв обнаружились цитогенетические маркеры облучения и признаки снижения иммунитета [17].
Лишь спустя годы анализ данных по состоянию на 1987 г. выявил зависимость частоты злокачественных новообразований от дозы облучения для лиц, достигших к этому времени возраста 45-55 лет [17].
По данным Б. И. Гусева, определены ранние (6-10 лет от начала облучения) и поздние (21-25 лет) эффекты облучения у взрослого населения, проживавшего на загрязненных территориях с дозой облучения от 80 до 200 сЗв. Так, ранние эффекты проявлялись астеническим синдромом, расширением границ физиологической лабильности вегетососудистых реакций и
нейроциркуляторной дистонией гипертонического типа. Поздние эффекты (возраст 40-60 лет от начала облучения) характеризовались ускорением естественных инволюционных процессов, проявившихся нарушением функционирования сосудистого русла, сопровождающихся нарушением гемодинамики, дисфункцией естественного иммунитета, повышением смертности от злокачественных новообразований, включая все нозологические формы [3].
Географическое положение Алтайского края (к северо-востоку от Семипалатинского полигона) обусловило близкую к 50% вероятность прохождения радионуклидов над территорией края [10]. Значимое радиационное воздействие (эффективная доза более 5 сЗв) было оказано на 169 населенных пунктов, в том числе в дозе более 25 сЗв - на 49 и в дозе более 100 сЗв - на 4 населенных пункта.
В. Б. Колядо и соавт. выявили «всплески» мертворождаемости и повышения уровня младенческой смертности в 1975 - 1979 гг., когда в процесс воспроизводства вступили женщины, родившиеся в 50-ые гг. и получившие максимальные дозы облучения. Вторая волна подобных явлений (1991 - 1995 гг.) была связана с участием в воспроизводстве дочерей облученных женщин [11].
Для Алтайского края характерен более высокий уровень и более высокие темпы прироста злокачественных новообразований, чем в целом по Российской Федерации и отдельным ее регионам [22]. В структуре злокачественных новообразований основными локализациями были рак пищеварительной системы и рак органов дыхания. Различия относительного риска смертности от всех солидных раков в дозовых группах от 1.0 до 34.9 сЗв по сравнению с контролем были недостоверными. В то же время в более высоких дозовых группах (35 сЗв и выше) он был существенно повышен и составлял 1,65. Наиболее значительные отклонения обнаружены среди лиц, подвергшихся воздействию в детском возрасте и в диапазоне доз от 35 сЗв до 180 сЗв [23].
Остается актуальной проблема последствий радиационного воздействия на население Южного Урала вследствие сброса в 1949 - 1956 гг. радиохимическим предприятием «Маяк» высокоактивных продуктов деления урана в реку Теча и образования Восточно-Уральского радиоактивного следа (ВУРСа) после взрыва 1957 г. в хранилище радиоактивных отходов (г. Кыштым) [13].
Средняя эффективная доза среди 28 тыс. человек, проживающих вдоль реки Теча, составила 32 сЗв в Челябинской и 7 сЗв в Курганской области. Дозы свыше 50 сЗв получили 12% облученного контингента, а дозу свыше 1 Зв - 8%. В единичных случаях индивидуальные дозы могли составлять 3-4 Зв. 935 жителям был поставлен диагноз «хроническая лучевая болезнь». Были снижены и показатели иммунитета, хотя это не приводило к клиническим проявлениям. Также
среди облученных стандартизованная заболеваемость всеми видами лейкоза (10,6/год на 100 тыс.) достоверно превышала этот показатель в контрольной группе (4,6/год на 100 тыс.). В первые месяцы после начала облучения у части жителей ВУРСа наблюдали лейкопению, лимфопе-нию, тромбопению и другие изменения в крови, характерные для лучевой реакции. Однако эти изменения носили умеренный и преходящий характер [14].
В районе следа аварии на Сибирском химическом комбинате (г. Томск), где последний выброс радиоактивных веществ произошел в апреле 1993 г., у детей констатирован повышенный уровень заболеваемости аллергодерматоза-ми, зобом (в том числе и у дошкольников), субклиническим гипотиреозом, а также хроническим холециститом [15].
Самой крупной радиационной катастрофой является авария на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 г., при которой большие контингенты взрослого и детского населения подверглись действию радиации [18].
По оценкам специалистов, более 2,9 млн. населения России, Украины и Белоруссии подверглось и продолжают подвергаться долговременному воздействию ионизирующей радиации дополнительно к ее естественному фону. Установлено, что за годы наблюдения над контингентом лиц, проживающих на загрязненных вследствие аварии на ЧАЭС радионуклидами территориях Украины, произошло повышение общей заболеваемости на 45% [20]. Так, при изучении динамики показателей первичной заболеваемости взрослого и детского населения Брестской области в трех наиболее загрязненных районах и в пяти контрольных районах в 1990 г. по сравнению с доаварийным периодом также обнаружено нарастание этих показателей в 1,3-1,5 раза [20].
В отдаленные сроки после аварии состояние здоровья детей характеризовалось нормальным физическим развитием, высокой частотой полиорганной патологии, значительной распространенностью гиперплазии щитовидной железы (39,7%). Вегетососудистая дистония, хронические заболевания ЛОР-органов, изменения поджелудочной железы, региональная лимфоаденопатия чаще встречались у детей из регионов с большим уровнем радиационного загрязнения [12].
ЛИТЕРАТУРА
1. Василенко И. Я. Радиобиологические проблемы малых доз радиации //Воен.-мед. журн. -1993. - №4. - С. 28 - 32.
2. Гераськин С. А. Критический анализ современных концепций и подходов к оценке биологического действия малых доз ионизирующего излучения //Радиац. биология. Радиоэкология. -1995. - С. 563 - 571.
3. Гусев Б. И. Медико-демографические последствия облучения населения некоторых районов Семипалатинской области вследствие испы-
таний ядерного оружия: Автореф. дис. ...д-ра мед. наук. - Алматы, 1994. - 3б с.
4. Дубасов Ю. В. Хронология ядерных событий в атмосфере на Семипалатинском полигоне и их радиационная характеристика //Вестн. науч. программы «Семипалатинский полигон - Алтай».
- 1994. - №4. - С. 78 - 86.
5. Иманака Т. Исторический обзор оценок доз облучения после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки //Ядерная энциклопедия. - М., 1995. -С. 255 - 360.
6. Источники и действие ионизирующей радиации: Доклад НКДАР ОНН в 3 томах. - Нью-Йорк, 1988. - Т. 1. - 382 с.; Т. 2. - 361 с.; Т. 3. -496 с.
7. Като Х. Отдаленные последствия облучения в результате атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки /Х. Като, Дж. Шигетатсу // Последствия ядерной войны для здоровья населения и службы здравоохранения. - Женева: ВОЗ, 1984. - С. 107 - 129.
8. Каюпова Н. А. Медико-генетические последствия многолетних ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне. - Алматы, 2003 -223 с.
9. Киселев В. И. Проблема количественной оценки воздействия Семипалатинского полигона на население Алтайского края /В. И. Киселев, В. М. Лоборев, Я. Н. Шойхет //Вестн. науч. программы «Семипалатинский полигон - Алтай». - 1994.
- №1. - С. 5 - 9.
10. Колядо В. Б. Анализ динамики показателей заболеваемости и смертности населения Алтайского края и отдельных сельских районов (на основании изучения индикаторной патологии) /В. Б. Колядо, А. Н. Уланов //Сибир-ское отд. РАМН.
- Новосибирск, 1993. - 24 с.
11. Колядо В. Б. Потери здоровья населения от облучения радиоактивными осадками при ядерных испытаниях. - Барнаул, 1998. - 234 с.
12. Коровина Н. А. Интегральные показатели здоровья и реабилитации детей из районов, загрязненных радионуклидами в результате аварии на Чернобыльской АЭС /Н. А. Коровина, И. П. Коренков, А. Л. Заплатников //Конгресс педиатров России. - М., 1998. - С. 31 - 32.
13. Косенко М. М. Оценка радиационного риска популяции, облучившейся вследствие сброса радиоактивных отходов в р. Теча /М. М. Косенко, М. О. Дегтева //Атомная энергия. - 1992. - Т. 72, №4. - С. 390 - 395.
14. Костюченко В. А. Отдаленные последствия облучения у населения, эвакуированного с ВУРс / В. А. Костюченко, Л. Ю. Крестинина //Мед. радиология и радиац. безопасность. - 1995. - №1.
- С. 14 - 18.
15. Матковская Т. В. Гастропатология у детей различного возраста в районе радиационно-химического загрязнения /Т. В. Матковская, Н. И. Адищева, В. Д. Чекчеева //Сиб. журн. гастроэнтерологии и гепатологии. - 2000. - №11. - С. 170.
16. Радиация. Доза, эффекты, риск. - М.: Мир, 1990. - 79 с.
17. Раисова Г. К. Популяционные эффекты острого и хронического воздействия ионизирующих излучений среди населения, проживающего в ареале распространения локальных радиоактивных осадков: Автореф. дис. ...д-ра мед. наук.
- Алматы, 1998. - 34 с.
18. Романенко А. Е. Состояние здоровья населения Украины, подвергшегося радиационному воздействию в результате аварии на ЧАЭС //Мед. радиология. и радиац. безопасность. - 1992. -№1. - С. 37 - 40.
19. Рябухин Ю. С. Низкие уровни ионизирующего излучения и здоровье //Мед. радиология и радиац. безопасность, - 2000. - №4. - С. 27.
20. Спижеяко Ю. Н. Основные итоги изучения медицинских последствий аварии на ЧАЭС //Тез. докл. III Респ. науч.-практ. конф. по радиобиологии и радиационной защите. - Киев, 1999. - С. 3
- 6.
21. Чайжунусова Н. Ж. Иммунные, генетические эффекты и онкозаболеваемость населения в условиях комбинированного действия вредных факторов окружающей среды (в регионе распространения локальных радиоактивных осадков): Автореф. дис. .д-ра мед. наук. - Алматы, 1993. -34 с.
22. Шойхет Я. Н. Ядерное испытание 29 августа 1949 г. Радиационное воздействие на население Алтайского края /Я. Н. Шойхет, В. И. Киселев, В. М. Лоборев. - Барнаул, 1997. - 268 с.
23. Шойхет Я. Н. Зоны Алтайского края, подвергшиеся радиационному воздействию при ядерных испытаниях на Семипалатинском полигоне / Я. Н. Шойхет, В. М. Лоборев, В. И. Киси-лев //Вестн. науч. программы «Семипалатинский полигон - Алтай». - 1996. - №2. - С. 7 - 45.
24. Ярмоненко С. П. Клиническая радиобиология /С. П. Ярмоненко, А. Г. Конопляников, А. А. Вайсон. - М.: Медицина, 1992. - 317 с.
25. Archer V. E. Association of nuclear fallout with leukemia in the United States //Arch. Environ. Health. - 1987. - №42. - P. 263 - 271.
26. Atomic bomb survivors in Nagasaki /M. Mine, H. Kondo, S. Honda et al. //Nagasaki Symposium' 95
«Radiation and Human Health: Proposal from Nagasaki». - Elsevier Science B.V., 1996. - P. 217 - 223.
27. Fujiwara S. Hyperparathyroidism among atomic bomb survivors in Hiroshima /S. Fujiwara, H. Ezaki, R. Sposto //Radiat. Res. - 1992. - V. 130. -P. 372 - 378.
28. Lessard E. Thyroid Absorbed Dose for People at Rongelap, Utrik and Sifo on March 1, 1954 /E. Lessard, R. Miltenberger, R. Conard //Brookhaven National Laboratory, Safety and Environmental Protection Division. - 1985. - 286 р.
29. Lyon J. L. Childhood leukemia associated with fallout from nuclear testing //New England J. of Medicine. - 1989. - №30. - P. 397 - 402.
30. Machado S. G. Cancer mortality radioactive fallout in southwestern Utah /S. G. Machado, Ce. E. Land //Am. J. Epidemiol. - 1987. - №125. - P. 44 -61.
31. Mine M. Atomic bomb survivors in Nagasaki / M. Mine H. Kondo, S. Honda //Nagasaki Symposi-um'95 «Radiation and Human Health: Proposal from Nagasaki». - Elsevier Science B.V., 1996. - P. 217 -223.
32. Pierce D. Studies of the Mortality of Atomic Bomb Survivors. Part I. Cancer: 1950 - 1990 /D. Pierce, Y. Shimizu //Radiation. Res. - 1996. -№146. - P. 1 - 27.
33. Preston D. L. Cancer incidence in atomic bomb survivors. Part III: Leukemia, Lymphoma and multiple myeloma, 1950 - 1987 /D. L. Preston, S. Kusumi, M. Tomonaga //Radiation Research - 1994.
- №137. - P. 68 - 97.
34. Rallison M. Thyroid neoplasia from fallout near the Nevada test site //Nagasaki Symposium'95 «Radiation and Human Health: Proposal from Nagasaki». - Elsevier Science B.V., 1996. - P. 147 - 154.
35. Ruberg M. Malignant disease after radiation treatment of beginning ginecological disorders /M. Ruberg, M. Lundell, E. Nilsson //Radiology. - 2000.
- V. 21, №3. - Р. 17 - 20.
36. Stevens W. Leukemia in Utah and radioactive fallout from Nevada test site /W. Stevens, D. C. Thomas, J. L. Lyon //JAMA. - 1990. - V. 264. - P. 585 - 591.
Поступила 05.11.07
M. R. Madiyeva
MEDICAL CONSEQUENCES OF THE EXPOSURE TO IONIZING RADIATION ON HEALTH
The problem of the review is the analysis of the modern conditions of the question about distant effects, caused chronic low level radiation. The negative influences depend on the time of exposure of ionizing radiation, dose and character of long latent period on separate type of diseases. The actuality of the question is dictated because in modern radiobiology and radiation medicine absent indivisible answer of this problem.
М. Р. Мадиева
ИОНДАУШЫ С8УЛЕЛЕРДЩ ДЕНСАУЛЫККА 8СЕР1НЩ МЕДИЦИНАЛЬЩ САЛДАРЫ
Осы шолудыч мiндетi созылмалы аз дозалы сэулелену шакыратын жеке эффект туралы сурактыч казiргi кездегi кYЙiн талдау болып табылады. К,олайсыз эсерлер кандайда бiр дечгейде иондаушы сэуле эсер еткен сэттеп жаска дозасына байланысты жэне патологияныч эр тYрi бойынша латентп кезечнщ узактырымен сипатталады. Бул сурактыч мачыздылыры казiргi кездегi радиобиология мен радиациялык медицинада осы мэселеге бiрдей жауаптыч жоктырымен байланысты.
М. Н. Сандыбаев
АКТИВАТОРЫ И ИНГИБИТОРЫ АКТИВАТОРОВ ПЛАЗМИНОГЕНА
Восточно-Казахстанский онкологический диспансер №2 (Семей)
Сложный процесс формирования первичного и метастатического очагов включает в себя неоваскуляризацию, инвазию опухолевых клеток в окружающую ткань, миграцию в кровеносные и лимфатические сосуды, а также циркуляцию в них с последующим прикреплением к эндотелию в органе-мишени, выход в ткань органа-мишени с образованием там метастатического очага [4]. Одним из основных механизмов инвазии злокачественных опухолей является нарушение окружающей базальной мембраны и внеклеточного мат-рикса ассоциированными с опухолью протеазами [21]. Сложный механизм инвазии и метастазиро-вания связан с комплексом протеолитических реакций с участием различных протеаз. Из известных в настоящее время четырех классов про-теаз, участвующих в процессах злокачественной инвазии, решающую роль в процессах инвазии и метастазирования играют сериновые протеазы: плазмин, активаторы плазминогена урокиназного и тканевого типов. Плазмин разрушает компоненты опухолевой стромы, активирует металло-протеазы (коллагеназу IV, расщепляющую коллаген и другие компоненты базальной мембраны), что способствует метастазированию и инвазии опухолей, а также распространению новых сосудов при неоангиогенезе [3, 19]. В опухолях щитовидной железы обнаружена более высокая активность коллагеназы IV по сравнению с гиперпластической тканью щитовидной железы, причем в опухолевых тканях с капсулярной инвазией и метастазами в лимфатических узлах она была достоверно ниже [34]. Коллагеназы IV типа выделяются опухолевыми клетками во внеклеточное пространство. Для группы сериновых проте-аз характерно наличие рецептора на поверхности клетки, поэтому они могут находиться как в связанном с клеточной мембраной, так и в свободном состоянии. Процесс образования плазми-на представляет собой циклическую амплификацию, регулируемую по механизму обратной связи. Катализатором данного протеолитического каскада является активатор плазминогена уроки-назного типа (иРА). Известно, что иРА связывает-
ся с рецептором на поверхности клетки и активирует процесс образования плазмина из плазми-ногена. В то же время происходит инактивация рецептора по механизму обратной связи в результате его расщепления плазмином и самим иРА [1, 16, 30].
Активаторы плазминогена превращают внеклеточный плазминоген в активную протеазу плазмин, которая прямо или косвенно способствует расщеплению многих межклеточных компонентов. С другой стороны, по механизму обратной связи происходит инактивация рецептора в результате его расщепления плазмином и самим иРА, и от рецептора отщепляется его ли-гандсвязывающий домен. Плазмин разрушает компоненты опухолевой стромы, а также активирует металлопротеазы, в частности, коллагеназу IV, которая расщепляет коллаген и другие компоненты базальной мембраны [7, 20].
иРА образуется в форме неактивного одно-цепочечного профермента (про-иРА), который после связывания со специфическими рецепторами на поверхности клетки превращается под действием плазмина в активную молекулу с молекулярной массой около 50 кДа, состоящую из двух полипептидных цепей, связанных одной дисуль-фидной связью [5, 10, 33]. Синтез иРА обнаружен во многих типах клеток на различных стадиях клеточного цикла и находится под контролем медиаторов гормонального типа, природа которых зависит от вида иРА-продуцирующих клеток. При определении иРА в среде культуральных фе-тальных тканей обнаружено его преобладание в тканях почки, тимуса, щитовидной железы, а так же присутствие следовых количеств в тканях поджелудочной железы, селезенки и кожи. иРА играет важную роль в регуляции межклеточного про-теолиза в различных физиологических и патологических процессах: деструкции ткани и миграции клеток, воспалительных реакциях, инвазивном росте трофобласта и опухолевых клеток [15].
Обе формы иРА легко связываются с рецептором [22]. Активированный после связывания с рецептором фермент действует на плазми-ноген, который превращается в плазмин. В физиологических условиях поверхность клеток, имеющих рецепторы иРА, является основным местом активации плазминогена [21]. При большинстве патологий рецепторы выявляются не только на самих опухолевых клетках и на клетках окружающей стромы, но и на инфильтрирующих опухоль макрофагах [32, 36]. Существует два
