Медиаобразование в России: не только внешние трудности и препятствия Текст научной статьи по специальности «СМИ (медиа) и массовые коммуникации»

Теория медиаобразования

Медиаобразование в России: не только внешние трудности и препятствия

(из цикла «Гуманистические ориентиры медиаобразования»)

А.П.Короченский доктор филологических наук

Проблема формирования и развития коммуникационной культуры россиян, необходимой для их активного и осознанного общения с медиа, находится в поле зрения современной гуманистической педагогики и коммуникологии. Как свидетельствуют результаты недавнего опроса экспертов по медиаобразованию, проведенного А.В.Федоровым, сегодня большинство специалистов в этой области полагает, что важнейшими целями массового медиаобразования являются «формирование способности к критическому мышлению/критической автономии личности», «к восприятию, оценке, пониманию, анализу медиатекстов» [Беёогоу, 2003].

Вместе с тем невозможно не заметить, что практическая реализация задач формирования рационально-критической коммуникационной культуры граждан на основе развития самостоятельного рационально-критического мышления наталкивается на ряд существенных помех и трудностей. Это невозможно объяснить только лишь неразвитостью институтов медиаобразования или незавершенностью концептуальной проработки целей, методов и содержания деятельности в этой области педагогики (хотя оба эти явления действительно имеют место). Масштабные «достижения» масс-медиа в манипулировании сознанием и поведением аудитории в политических и коммерческих целях; прогрессирующая иррациональность образов «медиареальности», формируемых средствами массовой коммуникации; интеллектуальная пассивность и эмоциональный инфантилизм значительной части граждан перед лицом негативных медийных воздействий - всё это наблюдается как в России и других странах, где массовое медиаобразование проходит стадию становления, так и в государствах, где оно уже превратилось в обязательный компонент образовательного процесса на его различных уровнях.

Произошедшая в условиях рынка трансформация средств массовой информации в медиаиндустрию, в бизнес, обеспечивающий информационное обслуживание потребителей на коммерческой основе, привело к явственному смещению масс-медиа с политического поля в экономическое, к их уклонению от исполнения всего спектра разнообразных обязанностей перед обществом. На этом фоне среди руководителей медиабизнеса, части журналистов-практиков и исследователей СМИ получил распространение своеобразный «рыночный фундаментализм», основанный на почти

религиозной вере в чудодейственную силу экономических механизмов свободной конкуренции.

Однако практика не подтверждает сверхоптимистических надежд на то, что эти механизмы способны сами по себе, стихийно, через присущую рынку саморегуляцию обеспечить функционирование медиа в режиме полного и гармоничного удовлетворения разумных массово-информационных потребностей общества во всём их многообразии. Забота о соблюдении информационных прав граждан, обеспечении социальной ответственности коммуникаторов также не относится к числу имманентных качеств рыночно ориентированных СМИ - уже хотя бы потому, что призванная побуждать к этому свободная конкуренция в эпоху гигантских медиаконгломератов и рыночной концентрации является в большинстве случаев чисто мифическим понятием.

Распространение чисто коммерческих подходов к массово-информационной деятельности, сводящих общение масс-медиа с публикой главным образом к экономически грамотному обслуживанию потребителей медиаконтента и информационных услуг, сочетается с активным культивированием консьюмеризма медийной аудитории, со стимулированием пассивного неограниченного поглощения информационных продуктов и услуг, предлагаемых медийными организациями. «Зауженное» отношение к адресатам массовой коммуникации как к потребителям, сведение всего многообразия форм общения с масс-медиа преимущественно к потреблению обедняет коммуникацию, которая рассматривается главным образом как удовлетворение «выявленных потребностей» аудитории. Таким образом, коммерциализм СМИ на одном коммуникационном полюсе и консьюмеризм аудитории на другом становятся доминирующей характеристикой современной рыночной модели массовых коммуникаций. При этом медиасистема объективно заинтересована в формировании широких слоёв «искушённых потребителей» - лиц, имеющих развитые навыки обращения с новейшей коммуникационной техникой, которая открывает им доступ к беспрецедентно разнообразным информационными продуктам и услугам. Распространение функциональной медиаграмотности подобного рода увеличивает число медиапотребителей и тем самым способствует расширению сбыта всё новых и новых информационных товаров и услуг. «Искушённые потребители» жизненно необходимы медийному комплексу для того, чтобы гарантированно расширять сбыт «товара № 1» XXI века - информации - в условиях постоянно увеличивающегося технологического многообразия каналов её распространения и форматов презентации.

Таким образом, развитие функциональной медиаграмотности тех категорий граждан, которые в силу своего экономического статуса способны влиться в ряды постоянных и активных потребителей информационных товаров и услуг, является вполне оправданным с точки зрения медиабизнеса (который, впрочем, чаще всего перекладывает эту задачу на институты образования, поддерживаемые государством). Вместе с тем внутренняя логика рыночной

модели массовой коммуникации исключает её сколько-нибудь серьёзную действительную заинтересованность в развитии массового медиаобразования, нацеленного на существенное повышение рационально-критической культуры общения граждан с медиатекстами. Такая культура объективно вступает в противоречие с насаждением безбрежного и безоглядного консьюмеризма (пусть даже «технически грамотного»), который генетически враждебен целям реализации развивающего, просветительского потенциала массовой коммуникации. Если оставить «в уме» хорошо всем известные проблемы образовательной системы постсоветской России, то ещё одной существенной помехой распространению рационально-критической коммуникационной культуры в нашей стране видятся некоторые характерные явления современной духовной жизни. В частности, постмодернистский скепсис в отношении к разуму и познавательным способностям человека (и, соответственно, к возможностям его просвещения и совершенствования); интеллектуальный и моральный релятивизм, рождающий пренебрежительно-ироническое отношение к основополагающим гуманистическим ценностям, идеалам демократии и социальной справедливости. На этом фоне в определенных общественных кругах, не исключая и среду медийных профессионалов, наблюдаются признаки негативного отношения к идее широкого распространения рационально-критической коммуникационной культуры - в широком диапазоне от принципиального отрицания её осуществимости в современных условиях [Разлогов, 2005] до открытой враждебности, агрессивного неприятия духа просветительства и гражданственности, свойственного этой интеллектуальной инициативе.

Распространенность агрессивного неприятия просветительских формул объясняется многими причинами. Одна из них, на наш взгляд, - характерное для современной эпохи усиление тенденций антиинтеллектуализма в тех самых социальных группах, которые традиционно в той или иной мере, с той или иной степенью успешности выполняли в обществе роль защитников и проводников рациональности и критического отношения к действительности, продуцентов новых социальных идей, духовного противовеса политическому и экономическому истеблишменту. Речь идет в первую очередь об учёных и других представителях творческого интеллектуального труда. В результате социальных и духовных трансформаций, произошедших в ХХ веке, стало возможным «приручение» значительной части отечественной интеллигенции. В СССР это осуществлялось через политические репрессии против инакомыслящих, идеологическое подавление в сочетании с льготами для лояльной верхушки интеллигенции. В странах Запада и постсоветской России - через включение «интеллектуальной элиты» в общество потребления и масштабное перенесение рыночных правил игры на сферу духовного производства, что привело к фактической маргинализации критически настроенной части «мыслящего класса».

Многолетнее культивирование в интеллектуальном сообществе духовного конформизма и меркантильности приносит свои плоды. В итоге некоторые

социологи отказывают сегодня российской интеллигенции в праве именоваться таковой, замечая, что "интеллигенция - это критически настроенная часть интеллектуального сообщества, которая обеспечивает постоянную рефлексию, дискуссию по поводу происходящих событий» [Мурсарлиева, Гудков, 2004].

Отказ от последовательно рационального (читай - критического) отношения к действительности сочетается у многих нынешних «интеллектуалов», «властителей дум» с более или менее явной приверженностью примитивнейшим установкам социального дарвинизма, органически враждебного гуманистическим идеалам. Такие установки исключают возможность поддержки тех медиаобразовательных концепций, в основу которых положены идеи массового просвещения граждан, совершенствования их духовного потенциала, рационально-критической автономии в общении с медиа.

Отмечается и скепсис в отношении роли масс-медиа как союзников медиаобразования. Он подпитывается представлениями о социальной роли печатной и электронной прессы как института, который в данном социальном контексте органически неспособен выполнять роль поставщика достоверных знаний о действительности. При этом медиа видятся исключительно как продуценты медиареальности, обеспечивающей сохранение статус-кво: «...оказание локальной, действительной «здесь и сейчас», поддержки функциональности социальной системы - а не вынесение «истинных» суждений о мире, «как он есть» или «должен быть» сам по себе, - и составляет задачу подсистемы масс-медиа в данной социальной системе» [Никифоров, 2003]. Если медиа действительно занимаются преимущественно производством «медиареальности» в целях консервации сложившихся отношений, их удел - лишь манипулятивное воздействие на граждан, напрочь исключающее просвещение и формирование рационально-критической коммуникационной культуры. Обозначенные выше проблемы и сложности свидетельствуют о том, что путь развития отечественного медиаобразования в современных условиях отнюдь не усеян розами. Поэтому не праздными представляются следующие вопросы:

- Не является ли идея формирования рационально-критической медиакультуры просветительской иллюзией, маскирующей невозможность реализовать в данном социоэкономическом и культурном контексте провозглашаемые гуманистические концепции подготовки граждан к условиям жизни и деятельности в информационную эпоху? Возможно ли широкое распространение рационально-критической коммуникационной культуры в социальной среде, где действуют мощные тенденции, работающие на снижение уровня критического сознания реципиентов медийной информации? Имеет ли в этих условиях шансы на успех попытка локального социального проектирования, каковым является проект формирования медиапросвещенной аудитории?

- В жизни и деятельности как отдельных индивидуумов, так и человеческих сообществ инстинкты, бессознательные импульсы и эмоции играют весьма значительную роль. Эффективное применение современными средствами массовой информации разнообразных технологий воздействия на область коллективного бессознательного, подавляющее рациональную реакцию людей, служит наглядным тому подтверждением. В связи с этим закономерен вопрос: не является ли идеал рационально-критической коммуникационной культуры фантомом, чисто умозрительной целью, недостижимой в силу имманентных характеристик человеческой личности и людских сообществ?

- Не является ли критическая автономия личности в общении с масс-медиа мифом, маскирующим невозможность в данном социально-политическом контексте реальной эмансипации и самоэмансипации граждан от медийного манипулятивного воздействия и иных пагубных влияний со стороны СМИ? Очевидно, без удовлетворительного ответа на эти вопросы усилия, предпринимаемые сегодня по проработке теории и методики медиаобразования, будут неизбежно наталкиваться на нерешённость принципиальных проблем, мешающую внутренней идейной консолидации медиаобразовательного движения. Речь идёт отнюдь не об «изобретении» некоей унифицированной всеобъединяющей идеологии медиаобразования. На наш взгляд, необходим базовый философский консенсус представителей медиаобразовательного направления, основанный на коллегиальном обсуждении, принципиальном признании и поддержке ряда рамочных идей, на основе которых могло бы развиваться далее отечественное медиаобразование. О том, что комплекс таких идей постепенно формируется, свидетельствуют результаты опросов экспертов по медиаобразованию. Но он нуждается сегодня в принципиальном философском обосновании, основные контуры которого могут сформироваться только в результате максимально широкой заинтересованной дискуссии теоретиков и практиков медиаобразования.

Примечания

Fedorov, A. (2003). Media Education and Media Literacy: Experts' Opinions. In: MENTOR. A Media Education Curriculum for Teachers in the Mediterranean. Paris: UNESCO. См. результаты опроса также на сайтах: http://edu.of.ru/mediaeducation и http://mediareview.by.ru/mediaedu/mediaedu_005.htm

Мурсалиева Г. Сталинская интеллигенция живет и процветает//Новая газета. - 2004. -№54. - С. 18. (интервью Г.Мурсалиевой с Л.Гудковым - участником социологического проекта «Человек советский», выполненного под руководством Ю.Левады). Никифоров О. Диалектика медиапросвещения//Отечественные записки. 2003. - № 4 (13). http://www.strana-oz.ru/?numid=13&article=579

Разлогов К.Э. Что такое медиаобразование?//Медиаобразование. - 2005. - № 2.