CC BY
55Медиальные формулы как средство репрезентации фантастического хронотопа: на материале русских, немецких и английских народных волшебных сказок
Островская Ксения Зурабовна,
кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВО «Донской государственный аграрный университет»,
ya.xenija555@yandex.ru
В статье освещается принципиально новый подход к изучению традиционных формул народной волшебной сказки. В качестве объекта исследования выбраны медиальные формулы, которые впервые рассматриваются с точки зрения репрезентации фантастического хронотопа, представляющего собой основу волшебной сказки. Материалом исследования послужили сказки на трех языках: русском, немецком и английском. Результаты сопоставительного анализа трех сказочных дискурсов позволяют делать выводы об универсальном характере выделенных характеристик. Основываясь на общепринятой классификации традиционных сказочных формул, автор акцентирует внимание на роли медиальных формул в выражении относительного временного мира и выделении ключевых сюжетных элементов волшебной сказки.
Ключевые слова: фольклорная картина мира, фантастический хронотоп, пространственно-временной континуум, народная волшебная сказка, традиционные сказочные формулы, медиальные формулы.
о
Е
£
в) ^
0
(Ч
I».
01 г
Формульный характер сказки
Антропологическая парадигма современной лингвистики предполагает интегрированный подход к изучению языка как средства вербализации и репрезентации картины мира этноса в рамках определенной эпохи. Языковая картина мира формируется менталитетом соответствующего языкового коллектива и, отражая «универсальное знание» этноса о мире, выявляется не только через язык, но и через данные фольклора. В связи с этим, наряду с понятием языковой картины мира, возникает понятие фольклорной картины мира (как еще одной ипостаси картины мира), «особой фольклорной реальности, выраженной с помощью языка традиционного народного творчества» [Петренко, 1996, с. 15].
Традиционный и коллективный характер фольклорных текстов обуславливает единство и преемственную связь вариантов их содержания и формы [Аникин, 2004, с. 40]. Это единство, воплощаясь в высокой степени клишированности, образует основную стилеобразующую особенность всех фольклорных жанров [Полубиченко, 1991, с. 558] и особенно яркое выражение приобретает в композиционно-стилистическом оформлении народной сказки. «Раз сказанное метко и обрисованное удачно и наглядно уже не переделывается, а как будто застывает в этой форме и постоянно повторяется там, где это признано необходимым по ходу сказочного действия» [Афанасьев, 1985, с. 8]. При этом особое место в ряду сказочных жанров занимает волшебная сказка, которую В. Я. Пропп считал сказкой «в собственном смысле слова» [Пропп, 2003, с. 3]. Клишированность, характерная для фольклорных текстов, в случае волшебной сказки представляет собой возможность выражения любого сюжета в виде единой нарративной схемы [Пропп, 2003, с. 26-61].
Швейцарский фольклорист М. Люти, изучавший общую форму сказки и ее стилистическую составляющую, так же, как и В. Я. Пропп, считал, что сказки строятся по единой схеме, но рассматривал композицию сказок с другой точки зрения, неотделимой от стилистики. По мнению М. Люти, «сказки воспринимают и описывают мир, который произрастает в оппозиции к неопределенной, запутанной, неясной и угрожающей реальности. <...> За растущими и увядающими формами бренного мира стоят чистые формы, неизменные и все равно эффективные» [цит. по: Франц, 2017, с. 49].
Эта неизменность форм в сказках в первую очередь находит выражение в использовании традиционных формул, воплощающих устойчивую структуру сказок. Однозначной интерпретации этого термина в лингвистических исследованиях до сих пор нет, но мы остановимся на некоторых работах, представляющих интерес для данного исследования.
Н. Рошияну, чье фундаментальное исследование традиционных формул в фольклорной сказке до сих пор остается самым крупным, говорит о том, что в стилевом фонде сказок «особое место занимают общие места в высочайшей степени стереотипные, которые часто приобретают характер стабильных словесных формул» [Рошияну, 1974, с. 9]. Предложенная им классификация формул на сегодняшний день является общепринятой и используется также в настоящей работе. В частности, из трех групп формул, выделенных Н. Рошияну (инициальных, медиальных и финальных) предметом настоящего исследования являются медиальные формулы. Медиальные, или срединные, формулы — это традиционные формулы, используемые в самом тексте сказки, что отличает их от инициальных формул (отмечающих начало сказки) и финальных формул (отмечающих конец сказки).
По мнению О. А. Егоровой, формулы фиксируют существенные, отличительные моменты сюжета в устойчивой форме и входят в сюжет в связи с определенными героями или группируются вокруг основных типов персонажей, представляя их атрибуты, действия и высказывания, а также отношение к другим персонажам [Егорова, 2002, с. 38]. О. А. Егорова первой провела сопоставительный формульный анализ русских и английских сказок, который настоящее исследование продолжает и углубляет: впервые проводится сопоставительный формульный анализ волшебных сказок на трех языках, направленный на выявление общих черт, характеризующих репрезентацию фантастического хронотопа в народных волшебных сказках.
Следует отметить, что в английском и немецком сказочных дискурсах медиальные формулы представлены значительно меньше, чем в русском сказочном дискурсе, однако некоторые общие черты все же удалось выделить. В рамках настоящего исследования мы не ставили перед собой цель выявить особенности репрезентации фантастического хронотопа в каждом из трех рассмотренных сказочных дискурсов.
Н. М. Герасимова определяет формулу как «структурно организованный отрезок повествования, закрепляющий определенный смысл в форме устойчивого стилистического оборота» [Герасимова, 1978, с. 173]. С точки зрения настоящего исследования интересно то, как Н. М. Герасимова описывает относительный временной фон сказки, рассматривая формулы, реализующие «внешнее» время — время рассказчика и «внутреннее» — событийное время сказки. Это противопоставление характеризует фантастический хронотоп, совмещающий в себе реальный и сказочный мир.
Фантастический хронотоп
Базовый жанровый признак сказки — это наличие чудесного. «Чудесное» проявляется на всех уровнях текста: в сюжете, хронотопе, образах, языке. Таким образом, сказку характеризует двое-мирие: совмещение реального и фантастического начал. Так, «внутри сказочного сюжета фольклористами выделяются мир людей и чудесное тридевятое царство... представляющее собой... антимир по отношению к реальности. Именно туда и отправляется с конкретной целью главный герой народной сказки» [Батурина, 2000, с. 53].
И «реальный мир» повседневной жизни героев народной волшебной сказки, и «антимир» чудесного определяются тесной взаимосвязью пространства и времени. Это неразрывное единство в гуманитарном знании получило название «хронотоп», под которым предложивший это понятие М. М. Бахтин понимал существенную взаимосвязь временных и пространственных отношений [Бахтин, 1975, с. 234]. Само слово «хронотоп» можно дословно перевести как «времяпространство», где временные характеристики раскрываются в пространстве, а пространственные — осмысливаются и измеряются через время.
Фантастический хронотоп — это реальность, которая чужда человеку и наполнена «нереальными с научной точки зрения и точки зрения обыденного сознания существами и событиями» [Бабенко, 1989, с. 174].
Многие исследователи рассматривают фантастический хронотоп не просто как основной жанровый признак сказки, а как ее «несущий каркас», определяющий весь мир, в котором разворачиваются сказочные события. Хронотоп «делает наглядно-зримым образ мира, заложенный в структуре данного жанра» [Липовецкий, 1992, с. 30]. Представление категорий времени и пространства в фантастическом хронотопе существенно отличается от репрезентации хронотопов обыденной жизни и других жанров: в волшебной сказке допустимы любые эксперименты с пространственно-временным континуумом. Пространство может искривляться, растягиваться и сжиматься, время может течь то быстрее, то медленнее, персонажи объекты могут мгновенно перемещаться в пространстве и времени, исчезать и появляться в произвольных точках пространства-времени, а также проявлять невозможные в реальности свойства. Наличие таких пространственно-временных характеристик в реальности невозможно ни при каких условиях, однако жанровые особенности народной волшебной сказки предполагают наличие пресуппозиции существования у заведомо вымышленных обстоятельств и свойств. Однако такое существование ограничено миром чудесного — антимиром, противопоставленным обыденной жизни персонажей. Фольклорный сказочный образ мира характеризуется «замкнутостью» пространства и времени [Лихачев, 1979, с. 225-227], особыми законами протекания времени и существования пространства, которые отражены в канонических, маловариативных структурах ска-
о о и и т
г
т
О т э т й А
X £ т О
х О т
0
01 и А ы О и А X X т
0
(Ч
I».
01 г
зочных общих мест — т. е., традиционных формулах.
Эти формулы, отмечающие важнейшие функции (действия) персонажей, могут использоваться в качестве составных элементов для создания сказки: имея представление о инициальных, финальных и медиальных формулах, рассказчик может с легкостью составить схематичный сказочный сюжет, который затем возможно наполнить любым содержанием.
Внешние медиальные формулы как средство противопоставления сказочного и реального миров
В первую очередь необходимо отметить, что медиальные формулы редко представляют интерес для исследователей, занимающихся изучением формы сказки. В основном работы на эту тему сосредотачиваются на инициальных и финальных формулах. Этот факт можно объяснить тем, что выделение инициальных и финальных формул не представляет труда: они отмечают начало и конец повествования и потому легко обнаруживаются.
Медиальные же формулы рассыпаны по всему повествованию, органически включены в его ткань, обладают множеством функций, варьируют в плане языкового наполнения. Все это существенно затрудняет процесс их систематизации и классификации.
Н. Рошияну разделяет медиальные формулы на внешние и внутренние, исходя из их связи с действием сказки. Первая группа (внешние медиальные формулы), по его мнению, служит для установления связи между сказочником и слушателем (читателем) и придания повествованию живости. Вторая группа (внутренние медиальные формулы) включает формулы, напрямую связанные с определенными элементами сказки и образующие с ними неразрывное единство [Рошияну, 1974, с. 131].
В свою очередь, внешние медиальные формулы Н. Рошияну делит на следующие подгруппы: 1) формулы, имеющие целью пробудить интерес слушателей, привлекая тем самым их внимание; 2) формулы, которыми проверяется внимание слушателей; 3) переходные формулы [Рошияну, 1974, с. 92]. При этом пространственно-временные характеристики (характеристики хронотопа) выделяются только для третьей подгруппы: переходные формулы Н. Рошияну связывает с переменой места (и, соответственно, времени) действия.
Следует отдельно отметить, что для настоящего исследования вторая подгруппа (формулы проверки внимания слушателей) не представляет интереса, т. к. в исследованных сказках на русском, немецком и английском языках подобные формулы практически не встречаются. Это может быть обусловлено тем фактом, что в качестве материала исследования служили классические сборники сказок, собиратели которых могли устранять элементы, относящиеся к устному характеру фольклорного произведения (которыми как раз являются формулы проверки внимания слушателей).
Развивая классификацию, предложенную Н. Ро-шияну, Н. М. Герасимова связывает внешние медиальные формулы (аналогично инициальным и финальным) с позицией рассказчика, который приобщает слушателей (читателей) к сказочному действию, соизмеряя время рассказа со временем действия героев: «Время, выраженное в этих формулах, непрерывно и длительно, неопределенно и существует, пока длится сам рассказ. Иногда оно тяготеет и к выходу за его пределы» [Герасимова, 1978, с. 176].
Несмотря на то, что Н. М. Герасимова также рассматривает переходные медиальные функции, нетрудно заметить, что, если исходить с используемой ей точки зрения, временными характеристиками обладают также и остальные две подгруппы, выделенные Н. Рошияну. В рамках репрезентации фантастического хронотопа формулы, цель которых — привлечь внимание слушателей, служат для разграничения внешнего времени (времени, в котором существуют рассказчик и слушатели) и внутреннего времени (событийного времени сказки). Таким образом, все три подгруппы внешних медиальных формул подчеркивают условность сказочного пространства и времени.
Все внешние медиальные формулы предполагают наличие обширного повествования, складывающегося из множества связанных между собой эпизодов. Такие формулы характерны именно для волшебной сказки, представляющей собой длительный, насыщенный событиями рассказ. При этом формулы для привлечения внимания не только оживляют повествование (как считает Н. Рошияну), но и помогают слушателям (читателям) принять излагаемые события как возможные — в условиях фантастического хронотопа, а переходные формулы позволяют сжать пространственно-временной континуум сказки, перенося слушателей (читателей) сразу к началу следующего значимого эпизода.
Конечно, в рамках одной статьи невозможно охватить все многообразие внешних медиальных формул, используемых в трех рассматриваемых сказочных дискурсах, поэтому приведем только несколько примеров для иллюстрации изложенных выше соображений.
Формулы, имеющие целью пробудить интерес слушателей (читателей), привлекая тем самым их внимание
Такие формулы представляют собой сообщение рассказчика слушателям (читателям) о том, что далее сказка продолжится еще более интересными событиями. Как правило, такие формулы служат для выражения перемены действия или обозначения начала нового эпизода (Н. Рошияну, выделивший такие формулы в отдельную подгруппу, также отмечает сходство их функций с переходными формулами [Рошияну, 1974, с. 93], что подтверждает связь всех подгрупп внешних медиальных формул с репрезентацией фантастического хронотопа сказки).
Это не беда, беда впереди будет. Ложись с богом спать; утро вечера мудренее, все будет готово! [Афанасьев, 1984, с. 129]
Da sprach der König: «Morgen soll noch einmal gejagt werden!» [Grimms, 2011, S. 72]
One of the lasses, 'twas the youngest, lost her ball. I'll tell thee how. [Jacobs, 2015, p. 17]
Переходные формулы
На этой подгруппе внешних медиальных формул следует остановиться отдельно, т. к. они занимают первое место по частотности среди всех формульных стереотипов. И. А. Разумова считает, что это объясняется их связью с наиболее существенными (пространственно-временными) координатами сказки: переходная медиальная формула, как правило, «указывает на пространственное отделение того света от этого, заменяющее границу между двумя сказочными мирами, причем указание на пространство и время неразделимы» [Разумова, 1991, с. 71].
Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, подъезжают они к одному дворцу. [Афанасьев, 1984, с. 56]
Das hatte schon lange Zeit gedauert, da überkam eines Tages den Diener, der die Schüssel wieder wegtrug, die Neugierde, dass er nicht widerstehen konnte, sondern die Schüssel in seine Kammer brachte. [Grimms, 2011, S. 114]
Tick, tick, went the clock, and the farmer was nearly tired of waiting. [Jacobs, 2015, p. 80]
Связывая реальный мир со фантастическим, внешние медиальные формулы образуют канву для сказочного повествования, основные элементы которого отмечаются внутренними медиальными формулами.
Внутренние медиальные формулы и концепт «путь-дорога»
Фантастический хронотоп сказки всегда имеет двойственный характер, обусловленный сменой «точек зрения» как приемом повествования. Погружая слушателей (читателей) в повествование с помощью инициальных, а затем внешних медиальных формул, о собственно сказочных событиях рассказчик повествует, используя формулы совершенно иного плана. Эти формулы служат для выражения абсолютного времени сказки, основными чертами которого являются дискретность, конечность и замкнутость [Герасимова, 1978, с. 178]. Событийное время сказки всегда локализовано в пространстве [Неклюдов, 1975, с. 183].
Эта пространственная материализация времени воплощается в концепте «путь-дорога», который можно уверенно назвать ядерным концептом народной волшебной сказки [Островская, 2018, с. 579]. Внутренние медиальные формулы отмечают отдельные участки пути-дороги, которым идет главный герой волшебной сказки, находясь в постоянном движении.
Н. Рошияну предлагает следующую классификацию внутренних медиальных формул: 1) формулы, определяющие образ сказочных персонажей или описывающие принадлежащие им предметы; 2) формулы, описывающие действия сказочных персонажей; 3) формулы, входящие в диалог (ти-
пичные выражения отдельных сказочных персонажей); 4) «магические формулы»; 5) формулы, содержащие элементы, характерные для инициальных формул [Рошияну, 1974, с. 98]. Если некоторые из выделенных им подгрупп (в частности, формулы, описывающие действия сказочных персонаже, и формулы, содержащие элементы, характерные для инициальных формул), несомненно, служат для репрезентации фантастического хронотопа, то аналогичная роль формул других подгрупп не выглядит столь же очевидной. Однако, при более внимательном рассмотрении таких формул их пространственно-временные характеристики выделяются более явно.
Остановимся на некоторых примерах, иллюстрирующих это утверждение.
В описаниях сказочных персонажей, волшебных помощников или волшебных предметов часто встречаются качества, характеризующие, например, скорость передвижения или роста.
Начал этот Иван расти не по годам, а по часам - как пшеничное тесто на опаре подымается. [Афанасьев, 1984, с. 17]
Alsbald stieg ein Geist heraus und fing an zu wachsen und wuchs so schnell, dass er in wenigen Augenblicken als entsetzlicher Kerl, so groß wie der halbe Baum, vor dem Schüler stand. [Grimms, 2011, S. 624]
Off he went as fast as the wind, which the wind behind could not catch the wind before, until he came to the second oldest brother's house. [Jacobs, 2015, p. 129]
Такие внутренние медиальные формулы отмечают, с одной стороны, дискретность событийного времени сказки, а с другой, условность сказочного пространства: пространственно-временной континуум искажается, привнося в сказку дополнительные элементы чудесного.
Среди формул, входящих в диалог сказочных героев, можно, например, выделить формулы-приказы.
Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что! [Афанасьев, 1984, с. 96]
Die zweite Aufgabe aber war, den Schlüssel zu der Schlafkammer der Königstochter aus dem See zu holen. [Grimms, 2011, S. 422]
There is a stable seven miles long and seven miles broad, and it has not been cleaned for seven years, and you must clean it to-morrow, or I will have you for my supper. [Jacobs, 2016, p. 21]
Магические формулы, берущие начало от заговорных текстов, соотносятся с фантастическим хронотопом волшебной сказки двояким образом: во-первых, в тексте самих магических формул нередко используются пространственно-временные характеристики, а во-вторых, магические формулы представляют собой выражение волевого намерения героя воздействовать на внешний мир (изменить имеющиеся пространственно-временные характеристики окружения).
Гей вы, пчелы работящие! Сколько вас на белом свете ни есть - все летите сюда и слепите
о о и и m 5 m
О m э m й А
X £ m О
х О m
О DI и А ы о и А X X m
0
сч
I».
01 Z
из чистого воску церковь божию, чтоб к утру была готова. [Афанасьев, 1984, с. 131]
Jungfer grün und klein,
Hutzelbein,
Hutzelbeins Hündchen,
Hutzel hin und her,
lass geschwind sehen, wer draußen wär. [Grimms, 2011, S.425]
The prince here drew bridle and spoke, "Open, open, green hill, and let the young prince in with his horse and his hound," and Kate added, "and his lady him behind." [Jacobs, 2061, p. 103]
В своей совокупности внутренние медиальные формулы тем или иным образом отмечают все важнейшие функции (действия) персонажей волшебной сказки, образуя схему ее сюжета.
Заключение
Результаты анализа народных волшебных сказок на русском, немецком и английском языках показали, что в каждом из этих сказочных дискурсов присутствуют медиальные формулы, функции которых, несмотря на различную частотность и разнообразие средств актуализации, можно свести к единой: репрезентация фантастического хронотопа, являющегося «несущим каркасом» волшебной сказки.
Медиальные формулы, с одной стороны, выступают средством выражения относительного пространственно-временного мира сказки, а с другой, служат для фиксации важнейших элементов сюжета сказки, которые в своей совокупности образуют неразрывное повествование, характеризующие дискретностью, замкнутостью и цикличностью. Несмотря на огромное богатство языковых средств, используемых для актуализации традиционных формул волшебной сказки, медиальные формулы характеризуются как универсальностью, так и обязательностью во всех трех рассмотренных сказочных дискурсах.
Литература
1. Афанасьев А. Н., Бараг Л. Г., Новиков Ю. А. Народные русские Сказки А. Н. Афанасьева в трех томах / А. Н. Афанасьев, Л. Г. Бараг, Ю. А. Новиков. — Москва: Наука, 1984. — Т. 2. — 338 с.
2. Grimms Märchen (Komplette Sammlung - 200+ Märchen) / J. und W. Grimm. — Hrsg. v. Oregan Publishing. — 2018. — 1164 S.
3. Jacobs J. English Fairy Tales / J. Jacobs. — Rainbow Classics. — 2016. — 178 p.
4. Jacobs J. More English Fairy Tales (Illustrated) / J. Jacobs. — Sagwan Press. — 2015. — 280 p.
5. Аникин В. П. Теория фольклора. Курс лекций. 2-е изд., доп. / В. П. Аникин. — Москва: КДУ, 2004. — 432 с.
6. Афанасьев А. Н. Предисловие ко второму изданию // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева / А. Н. Афанасьев. — Москва: Наука, 1985. — T. 1. — С. 5-10.
7. Бабенко Л. Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке /Л. Г. Бабенко. —
Свердловск: Изд-во Уральского университета, 1989. — 184 с.
8. Батурина Н. В. Народно-поэтические истоки творчества Л. Леонова 1920-х годов: диссертация ... кандидата филологических наук : 10.01.01 / Н. В. Батурина. — Бирск, 2000. — 228 с.
9. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике / М. М. Бахтин // Вопросы литературы и эстетики. — Москва, 1975. — С. 234-407.
Ю.Герасимова Н. М. Пространственно-временные формулы русской волшебной сказки / Н. М. Герасимова // Славянские литературы и фольклор: Русский фольклор. — Т 18. — Ленинград, 1978. — С. 173-180.
11.Егорова О. А. Традиционные формулы как явление народной культуры (на материале русской и английской фольклорной сказки) : диссертация ... кандидата культурологии : 24.00.01 / О. А. Егорова. — Москва, 2002. — 259 с.
12.Липовецкий М. Н. Поэтика литературной сказки (на материале литературы 1920-1980-х годов) / М. Н. Липовецкий. — Свердловск: Изд-во Уральского университета, 1992. — 184 с.
13.Лихачев Д. С. Замкнутое время сказки / Д. С. Лихачев // Поэтика древнерусской литературы. — Москва: Наука, 1979. — С. 225-228.
14.Неклюдов С. Ю. Статические и динамические начала в пространственно-временной организации повествовательного фольклора / С. Ю. Неклюдов // Типологические исследования по фольклору. — Москва, 1975. — С. 182-190.
15. Островская К. З. Концепт путь-дорога как эквивалент концепта испытание в концептосфере народной волшебной сказки / К. З. Островская // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — Тамбов, 2018. — № 12(90). — Ч. 3. — C. 579-583.
16.Петренко О. А. Этнический менталитет и язык фольклора / О. А. Петренко. — Курск: КГПУ, 1996. — 118 с.
17.Полубиченко Л. В. Филологическая топология: теория и практика : диссертация ... доктора филологических наук : 10.02.04 / Л. В. Полубичен-ко. — Москва, 1991. — 576 с.
18.Пропп В. Я. Морфология волшебной сказки / В. Я. Пропп. — Москва: Лабиринт, 2003. — 144 с.
19.Разумова И. А. Стилистическая обрядность русской волшебной сказки / И. А. Разумова. — Петрозаводск: Карелия, 1991. — 151 с.
20.Рошияну Н. Традиционные формы сказки / Н. Рошияну. — Москва: Наука, 1974. — 216 с.
21. Франц М.-Л. Архетипическое измерение психики / М.-Л. Франц. — Москва: Клуб Касталия, 2017. — 306 с.
Internal median formulas as a means of fantastic chronotopos representation: as exemplified in Russian, German, and English folk tales Ostrovskaya K.Z.
Don State Agrarian University
The paper highlights a fundamentally new approach to the study of traditional formulas of folk fairy tales. Internal median formulas were chosen as the object of study and are first considered from the point of view of the representation of the fantastic
chronotopos which is the basis of a fairy tale. The material of the study was fairy tales in three languages: Russian, German and English. Comparative analysis of three folk-tale discourses allows to draw conclusions about the universal character of the selected characteristics. Based on the common classification of traditional folk-tale formulas, the author focuses on the internal median formulas' role in expressing relative temporal world and identifying key plot elements of a fairy tale. Key words: folk picture of the world, fantastic chronotopos, spacetime continuum, folk fairy tale, traditional folk-tale formulas, internal median formulas References
1. Afanasyev, A.N., Barag, L.G., Novikov, Yu.A. - Moscow: Science,
1984. - T. 2. - 338 p.
2. Grimms Märchen (Komplette Sammlung - 200+ Märchen) / J.
und W. Grimm. - Hrsg. v. Oregan Publishing. - 2018. - 1164 S.
3. Jacobs J. English Fairy Tales / J. Jacobs. - Rainbow Classics. -
2016. - 178 p.
4. Jacobs J. More English Fairy Tales (Illustrated) / J. Jacobs. -
Sagwan Press. - 2015. - 280 p.
5. Anikin V.P. Theory of Folklore. Lecture course. 2nd ed., Ext. /
V.P. Anikin. - Moscow: KDU, 2004. - 432 p.
6. Afanasyev A.N. Preface to the second edition // Popular Russian
fairy tales A.N. Afanasyev / A.N. Afanasyev. - Moscow: Science, 1985. - T. 1. - p. 5-10.
7. Babenko L. G. Lexical means for the designation of emotions in
the Russian language / L. G. Babenko. - Sverdlovsk: Publishing house of the Ural University, 1989. - 184 p.
8. Baturina N. V. The people's poetic sources of the art of L. Leonov
of the 1920s: dissertation ... Candidate of Philological Sciences: 10.01.01 / N. V. Baturin. - Birsk, 2000. - 228 p.
9. Bakhtin MM Forms of time and chronotope in the novel. Essays
on historical poetics / MM Bakhtin // Questions of literature and aesthetics. - Moscow, 1975. - p. 234-407.
o
o
00
■o
m
5
m
X
X
o
m
n
m
b
A
-i
O
-i
X
£
m
O
X
o
m
O
Ol
■o
A
u
o
00
A
X
X
m
141
10. Gerasimova N. M. Space-time formulas of the Russian fairy tale / N. M. Gerasimova // Slavic literature and folklore: Russian folklore. - T 18. - Leningrad, 1978. - P. 173-180.
11. Egorova OA Traditional formulas as a phenomenon of folk culture (on the material of Russian and English folk tales): dissertation ... candidate of cultural science: 24.00.01 / O.A. Egorova. - Moscow, 2002. - 259 p.
12. Lipovetsky M.N. Poetics of a literary tale (on the material of literature of the 1920-1980s) / M.N. Lipovetsky. - Sverdlovsk: Publishing house of the Ural University, 1992. - 184 p.
13. Likhachev D.S. The closed time of a fairy tale / D.S. Likhachev // Poetics of Old Russian literature. - Moscow: Science, 1979. -p. 225-228.
14. Neklyudov S. Yu. Static and dynamic beginnings in the spatiotemporal organization of narrative folklore / S. Yu. Nekludov // Typological Studies on Folklore. - Moscow, 1975. - p. 182-190.
15. Ostrovskaya K. Z. Concept path-road as the equivalent of a concept test in the concept sphere of a folk fairy tale / K. Z. Ostrovskaya // Philological Sciences. Questions of theory and practice. - Tambov, 2018. - № 12 (90). - Part 3. - C. 579-583.
16. Petrenko, O. A. Ethnic mentality and language of folklore / O. A. Petrenko. - Kursk: KSPU, 1996. - 118 p.
17. Polubichenko L. V. Philological topology: theory and practice: dissertation ... Doctors of Philological Sciences: 02/10/04 / L. V. Polubichenko. - Moscow, 1991. - 576 p.
18. Propp V.Ya. Morphology of a fairy tale / V. Ya. Propp. -Moscow: Labyrinth, 2003. - 144 p.
19. Razumova I. A. Stylistic rites of the Russian fairy tale / I. A. Razumova. - Petrozavodsk: Karelia, 1991. - 151 p.
20. Roshiyanu N. Traditional forms of fairy tales / N. Roshiyanu. -Moscow: Science, 1974. - 216 p.
21. Franz M.-L. The archetypical dimension of the psyche / M.-L. Franz - Moscow: Club Kastalia, 2017. - 306 p.
