CC BY
33
Бардин А.В. 1975 // Вестн. Ленингр. ун-та 9: 24-34.
Меженный А.А. 1964 //Зоол. журн. 43, 11: 1679-1687.
Потапов Р.Л. 1974 // Тр. Зоол. ин-та АН СССР 55: 207-251.
Формозов А.Н. 1976. Звери, птицы и их взаимосвязи со средой обитания. М.
Штегман Б.К. 1955 // Зоол. журн. 34, 6: 1357-1378.
Bock W.J. 1961 //Auk 78, 3: 355-356.
Chaplin S.B.J. 1974 // Comp. Physiol. 89: 321-330.
Gassaway W.C. 1976 // Comp. Biochem. and Physiol. 54A: 179-182.
Haftorn S. 1972 // Ornis scand. 2, 2: 153-156.
Hogstad O. 1971 // Ornis scand. 2, 2: 143-146.
Kendeigh S.Ch., Dolnik V.R., Gavrilov V.M. 1977 // Granivorous Birds in Ecosystems. Cambridge Univ. Press, 12: 127-204. McBee R., West G.C. 1969 // Condor 71, 1: 54-58. Schumaher S. 1922 // Ztschr. Anat. und Entwicklungsgesch. 64: 76-95. Snow D.W. 1954 // Evolution 8: 19-28. Steen J. 1958 // Ecology 39: 625-629. Swanberg P.O. 1956 // Ibis 98, 3: 412-419. West G.C. 1972 // Comp. Biochem. and Physiol. 43A: 293-310.
West G.C., Norton D.W. 1975 // Physiological Adaptations to the Environment. New York.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2007, Том 16, Экспресс-выпуск 384: 1443-1446
Материалы по размножению пустынного ворона Corvus ruficollis у северных пределов Средней Азии
Б. М. Губин, А. Ф. Ковшарь
Второе издание. Первая публикация в 1990*
Материал собран в 1981-1986 годах в пустынной зоне Казахстана, в том числе в Бетпак-Дале (1981-1984), в долине реки Талас у кромки Мойынкумов (1983), в Кызылкумах (1984-1986), Южном Прибалхашье (1982-1983), Арыскумах (1984) и Балхаш-Алакольской котловине (1985). Всюду в обследованных районах пустынный ворон Corvus rufi-collis обитает в местах с наличием древесной растительности, а также триангуляционных вышек и линий электропередач, необходимых ему для устройства гнезда.
* Губин Б. М., Ковшарь А. Ф. 1990. Материалы по размножению пустынного ворона у северных пределов Средней Азии // Редкие и малоизученные птицы Средней Азии. Бухара: 114-117.
Численность пустынного ворона всюду небольшая. По данным автомобильных учётов, в Южном Прибалхашье на маршруте 830 км встречено 17 воронов, в Бетпак-Дале на 752 км — 12, в Арыскумах на 501 км — 7, в низовьях Таласа на 30 км — 1, т.е. в пределах 1.4-3.3 особей на 100 км. В Восточных Кызылкумах на кромке песков пара от пары живёт на расстоянии 8-10 км, в Южном Прибалхашье — 15-20 км. В Бетпак-Дале на опорах ЛЭП вдоль стары Сузак-Жувантобе на 50 км пути насчитано 22 гнезда, из них дважды на одной опоре было по 2 гнезда, при этом только у 3 гнёзд видели взрослых птиц. В районе пос. Чардара 12 мая 1988, также на опорах ЛЭП, на 10 км пути вблизи берега водохранилища отмечено 3 гнезда, в одном из которых находились слётки, а около другого — летавший выводок.
Как правило, в гнездовой период вороны держатся обособленными парами. Тем не менее, в Южном Прибалхашье 14 апреля 1982 около одной кошары одновременно собралось 14 воронов. В Восточных Кызылкумах 15-16 марта 1987 около павшей овцы мы видели сразу 5 птиц, а в апреле 1986 в западном направлении над равниной пролетели 23 ворона.
В Бетпак-Дале из 34 гнёзд 24 были устроены на бетонных опорах ЛЭП, 7 — на триангуляционных вышках, 2 — на саксауле и 1 — на кусте спириантуса. Из 4 гнёзд в Южном Прибалхашье 2 гнезда располагались на саксауле и 2 - на туранге. Из 5 гнёзд в Кызылкумах 3 располагались на опорах ЛЭП и 2 - на саксауле. Гнездо в низовьях Таласа было устроено на опоре ЛЭП. Расположение гнезда зависит от высоты опоры, на которой оно устроено: на опорах ЛЭП — на их вершине или перекладине в 7-20 м от земли; на триангуляционных вышках — на перекладине верхнего конца в 3-6 м от земли; на саксауле — на высоте 2-4 м, на туранге — 6-7 м, на кусте спириантуса — в 1.7 м от земли.
Взрослые птицы очень привязаны к территории. Так, в 1986 г. гнездо одной, видимо, молодой пары в Восточных Кызылкумах, седор-жавшее начавших оперяться птенцов, было сброшено с ветви саксаула сильным порывом ветра. Несмотря на то, что птенцы погибли, взрослые птицы остались в гнездовом районе и на следующий год построили новое гнездо на том же дереве. Самка этой пары имела слегка повреждённое крыло, поэтому её можно было индивидуально узнавать. В конце февраля 1988 г. дерево вместе с гнездом было свалено чабанами, но птицы продолжали держаться около него, проявляя беспокойство, до середины марта, после чего приступили к постройке нового гнезда в 1 км от прежнего.
Гнездо сооружается обеими птицами и затем ежегодно подстраивается до тех пор, пока массивная постройка не рухнет под собственной тяжестью. Строительным материалом служат ветки деревьев и кустарников, растущих поблизости. Выстилка из шерсти с примесью тря-
пок, ваты и бумаги обильная, что имеет важное значение в условиях пустыни, где в начале гнездования обычны заморозки, а в период выкармливания птенцов — высокие температуры. Одно гнездо из Восточных Кызылкумов имело следующие размеры, см: внешний диаметр 6161.5, высота гнезда 48, диаметр лотка 22, глубина лотка 14. Форма гнёзда зависит от места расположения: от конусообразной до «нормальной» при гнездовании на деревьях, «перевёрнутый конус» при гнездовании на триангуляционных вышках, чашеобразная — при устройстве гнезда на опорах ЛЭП. В южных районах гнездо строится с начала марта, в северных - с середины или конца этого месяца. Грубый материал вороны собирают в радиусе 10-100 м от гнезда, за выстилкой летают за 1-3 км, что, видимо, не является пределом, так как на водопое птицы отмечались за 10 км от гнезда.
По окончании строительства гнезда самка ежедневно откладывает по одному яйцу. В 11 гнёздах, доступных для осмотра, первое яйцо было отложено в первой и второй декадах марта (по 1 гнезду), в третьей декаде марта (2 случая), в первой (5) и во второй (2) декаде апреля. При этом в Восточных Кызылкумах за 3 года наблюдений одна и та же пара воронов начинала кладку в первой, второй и третьей декадах марта. Яйца голубоватые с фиолетовыми и болотного цвета пятнами, более густыми на тупом конце. В пределах одной кладки встречаются по 1-2 яйца с зеленоватым оттенком скорлупы. В 4 гнёздах с кладками было 4, 5, 6 и 6 яиц. В 7 гнёздах с птенцами было 4 (3 гнезда), 5 (3) и 6 (1) птенцов.
По наблюдениям у двух гнёзд, насиживает кладку в течение 1820 сут самка. Самец изредка приносит её корм в горловом мешке. Вы-лупление длится 3-4 сут, что свидетельствует о насиживании с первого яйца. Только что вылупившиеся птенцы (осмотрено 22 новорождённых птенца в 4 гнёздах) имеют кожу телесного цвета, покрыты светлосерым коротким пухом, расположенном на надглазничной, затылочной, спинной, плечевой, локтевой и бедренной пуховых птерилиях. Клювные валики телесного цвета, когти желтоватые, яйцевой «зуб» светло-серый с тёмным основанием, ноздри щелевидные, глаза и ушные проходы закрыты. Птенцы развиваются очень медленно и покидают гнёзда в возрасте 43 сут (1 случай) полностью оперёнными. В Восточных Кызылкумах через 10 дней после вылета слётки летали за 4 км от гнезда на артезианскую скважину, где их видели вместе с родителями ещё на 32-й день после оставления гнезда. Только что покинувших гнёзда слётков видели 16 июня 1983 в Южном Прибалхашье вблизи пос. Карой, 10 июня 1984 в Бетпак-Дале и 21 мая 1987 в Восточных Кызылкумах.
Пища пустынного ворона очень разнообразна. Там, где есть степная черепаха Testudo horsfieldi, все пустынные вороны кормятся моло-
дыми (до 5 лет) черепашками. У черепашек вороны отрывают голову и передние ноги и через образовавшиеся отверстия вытаскивают внутренности. Охотно поедают черепашьи яйца, на добывании которых отдельные пары даже специализируются. Так, в Южном Прибалхашье у двух гнёзд воронов в радиусе 60-100 м мы насчитали 74 и 199 остатков черепашек и скорлупки от 18 и 87 яиц. Под деревьями валялись погадки воронов, состоявшие из остатков жуков — слоников и крупных пустынных златок. В Восточных Кызылкумах погадки насиживающих воронов состояли из чернотелок, скарабеев, остатков кожи, костей ящериц и змей. Кроме того, самец неоднократно расклёвывал около нашего лагеря трупы больших песчанок Rhombomys opimus, мясо которых носил в горловом мешке, а часть тушки — в лапе для самки. Клевал он также послед после окота овец и трупы павших домашних животных. Вороны разоряют гнёзда мелких воробьиных птиц, особенно жаворонков. Дважды мы видели, как вороны пытались согнать с гнезда самку джека Chlamydotis undulata, сидящую на кладке. С появлением птенцов возле гнёзд пустынного ворона находили яйца черепах и мелких черепашек, а с вылетом птенцов погадки состояли из разнообразных членистоногих, преимущественно златок и фаланг, в массе появляющихся со второй половины мая.
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2007, Том 16, Экспресс-выпуск 384: 1446-1449
Наземные моллюски в пище птенцов скворца Sturnus vulgaris
А. В. Корнюшин, А. А. Петрусенко, Л. А. Смогоржевский
Второе издание. Первая публикация в 1984*
В предлагаемом сообщении излагается часть обширного материала, полученного в 1971-1979 годах в Каневском заповеднике общеизвестным методом наложения лигатур. Всего собрано 1720 проб от птенцов из первых, повторных и вторых выводков. Характеристика ярусно-биотопической приуроченности, отношения к режиму влажности, а также усреднённые линейные размеры моллюсков, выявленных в пище (см. таблицу), приводятся по результатам полевых исследова-
* Корнюшин А. В., Петрусенко А.А., Смогоржевский Л. А. 1984. Наземные моллюски в пище птенцов скворца // Вестн. зоол. 5: 86-88.
