МАТЕРИАЛЫ АРХИВА Н. Н. ДУРНОВО ПО ИСТОРИИ РОССИЙСКО-СЕРБСКИХ СВЯЗЕЙ В XIX в. Текст научной статьи по специальности «История и археология»

С. И. Данченко

(Институт славяноведения РАН, Москва)

МАТЕРИАЛЫ АРХИВА Н. Н. ДУРНОВО ПО ИСТОРИИ РОССИЙСКО-СЕРБСКИХ СВЯЗЕЙ

В XIX в.

ПУБЛИКАЦИЯ

В советской и российской историографии немало сделано для открытия и публикации архивных материалов по проблематике российско-сербских связей в XIX в. Это позволило разработать в статьях и монографиях целый ряд неизучавшихся ранее, ввиду отсутствия документов, вопросов. Большой интерес к данному направлению деятельности российских ученых и готовность к сотрудничеству проявляют наши зарубежные коллеги. И это неудивительно, ведь российские архивы, по признанию многих из них, представляют собой настоящую сокровищницу материалов по истории южных славян.

Специалисты хорошо знают, что открытие новых документов в отечественных архивах сопряжено, как правило, с большими трудностями - это и распыленность их по различным хранилищам и фондам, и отсутствие подчас необходимой систематизации и др. И тем более понятна радость исследователя, являющегося первооткрывателем неизвестных ранее документов и незаслуженно забытых имен. В полной мере это относится к обнаруженному автором данной публикации личному архиву русского общественного деятеля и публициста Николая Николаевича Дурново (? - 1920).

В конце 1970-х - начале 1980-х гг. мне пришлось работать в Отделе письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ) по выявлению документов для совместной с югославскими учеными публикации «Югославяне и Россия. Документы из архива М. Ф. Раевского. 40-80-е годы XIX века», первая книга которой вышла в Белграде в 1989 г.1. Сотрудники отдела, разбиравшие в то время некоторые фонды, обратились ко мне с просьбой оказать им помощь в прочтении писем на сербско-хорватском языке из архива Н. Н. Дурново, бумаги которого лежали неразобранными в течение нескольких десятилетий. Так состоялась моя первая встреча с этим замечательным деятелем, внесшим большой вклад в расширение и укрепление российско-сербских связей XIX в. В нескольких

архивных папках лежали поистине уникальные документы - письма общественных, государственных деятелей и дипломатов Сербии, многие из которых обращались к своему адресату со словами «дорогой Николай». Имена Алимпие Васильевича, митрополита сербского Михаила, Саввы Косановича, Серафима Перовича и многих других деятелей известны в нашей стране в основном историкам-югослави-стам, но для сербов и черногорцев, боснийцев и герцеговинцев - это не только весточка из далекого прошлого, но и важная составная часть их нынешнего бытия. Ведь во всех краях бывшей Югославии до сих пор живут и здравствуют их потомки, бережно относящиеся к истории своей родины, к памяти своих знаменитых предков.

Публикацией части вышеуказанных материалов архива Н. Н. Дурново я хочу воздать дань уважения этому благородному, самоотверженному человеку, незаслуженно забытому в наши дни, одному из тех, кто своей неустанной деятельностью «на благо сербов» способствовал поддержанию дружеских российско-сербских отношений.

К сожалению, пока не удалось восстановить полную картину жизни и деятельности Н. Н. Дурново - крайне мало биографических материалов, которые к тому же пришлось собирать буквально по крупицам.

Николай Николаевич Дурново был типичным представителем дворянской интеллигенции второй половины XIX века, связанной со славянофильскими кругами. Он являлся также религиозным деятелем и публицистом - начиная с 1860-х гг. сотрудничал в целом ряде периодических изданий: «Русские летописи», «Русские ведомости», «Гражданин», «Церковный вестник», «Русская беседа», «Православное обозрение», «Московские церковные ведомости» и др. В 1879-1886 гг. Дурново издавал в Москве газету «Восток», провозглашавшую необходимость объединения славян на религиозной основе. Он принимал активное участие в издании в Бухаресте в 1900-1901 гг. газеты «Православный Восток», редактором которой был сербский писатель Драгутин Илич. Материалы для нее пересылались из России; основным направлением газеты являлась борьба за окончательное освобождение и объединение славянских народов.

Н. Н. Дурново - автор нескольких книг исторического и религиозного содержания. Среди них: «Государство и народы Балканского полуострова. Их прошедшее, настоящее и будущее» (М., 1890); «Иерархия всероссийской церкви от начала христианства в России и до настоящего времени» (Т. 1-3. М., 1892-1898) и др.

В 2011 г. вышел в свет 2-й том совместной российско-сербской публикации «Москва - Сербия, Белград - Россия. Сборник документов и материалов». В этом ценном, выполненном на высоком профессиональном уровне труде представлен целый ряд новых документов по истории сербского подворья в Москве (из фондов Государственного архива Российской Федерации и Научно-исследовательского отдела рукописей Российской Государственной библиотеки), свидетельствующих о том, что его открытию предшествовала активная деятельность в этом направлении (начиная с 1869 г.) членов Московского славянского комитета: М. П. Погодина, Н. А. Попова и особенно Н. Н. Дурново2.

Инициатором создания подворья был сербский митрополит Михаил. В своем обращении в российский Св. Синод от 12 декабря 1870 г. он писал о горячем желании сербов «иметь подворье в Москве как для лучшего единения и общения православных славян на юге с Россиею, так и для посильного удовлетворения нуждам церкви нашей благотворительною помощию благочестивых россиян, всегда и везде поддерживающих православие»3. 22 марта (4 апреля) 1873 г. Св. Синод принял положительное решение по этому вопросу, которое 12 мая 1873 г. утвердил император Александр II4.

После продолжительных и интенсивных ремонтных работ, с привлечением значительных материальных средств московских благотворителей (купца 2-й гильдии В. В. Сысоева и др.), 30 ноября 1874 г. сербское подворье было открыто - на Солянке, при церкви св. Кира и Иоанна5.

В декабре 1874 г. Н. Н. Дурново опубликовал в «Московских епархиальных новостях» (№ 50. 8 декабря) статью, посвященную этому событию. В ней он привел сведения из истории Киро-Иоанновской церкви. Впервые храм упоминался в русских летописях XVI в. Впоследствии за ветхостью он был разобран и построен вновь уже по указанию Екатерины II в память принятия ею православия в 1744 г. и вступления на престол 28 июня 1762 г., в день празднования св. Кира и Иоанна. План и фасад нового храма был составлен архитектором Бланком, рассмотрен и одобрен самой императрицей; в 1765 г. церковь была заложена и по окончании постройки освящена в присутствии императрицы 19 января 1768 г. В 1812 г. Киро-Иоанновская церковь была разграблена французами, подобно многим московским церквам, но вскоре после окончания Отечественной войны была возобновлена. К ней была приписана церковь Всех святых на Кулиш-

ках, со всем своим приходом. В 1860 г. богослужение в церкви Кира и Иоанна прекратилось. 18 февраля 1866 г. Всехсвятская церковь была обращена в самостоятельную, а Киро-Иоанновская стала приписной.

Кратко об истории основания сербского подворья Н. Н. Дурново написал и в статье «К истории сербско-турецкой войны 1876 года» (Исторический вестник. 1899. № 2).

На протяжении всего периода существования сербского подворья в Москве (до 1917 г., когда оно было закрыто) Н. Н. Дурново активно участвовал в его деятельности в качестве заведующего хозяйственным управлением и попечителя. Особенно плодотворными были его усилия в период Восточного кризиса 70-х гг. XIX в. Судя по «Отчету редактора газеты "Современные известия" по поводу расходования сумм, пожертвованных на славян», хранящемуся в фонде, «в сборе денег ... через сербское подворье г. Дурново был главным действующим лицом; им составлялись и печатались воззвания от сербского подворья; он же - составитель отчетов и изъявлений благодарности и редактор прочих официальных бумаг подворья»6.

За деятельность «на благо сербов» Н. Н. Дурново был награжден черногорским орденом Данила, сербским орденом св. Саввы I степени и II степени со звездою («за услуги, оказанные сербскому делу»), сербским Крестом св. Саввы - «за ученые заслуги». Он являлся членом Славянского комитета, Общества любителей духовного просвещения, Сербского Ученого общества, действительным членом Славянского благотворительного общества по попечительству над учащимися в Москве славянами. Дважды, насколько позволяют судить документы, в 1891 г. и 1901 г., он посетил Сербию. Во время второй поездки 6 июня 1901 г. Н. Н. Дурново был удостоен аудиенции сербского короля Александра Обреновича.

Основной архив семьи Дурново поступил в Государственный исторический музей в 1924 г. (до этого отдельные документы поступали дважды - в 1906 г. и 1918 г.). Письма югославянских деятелей (преимущественно на сербско-хорватском и русском языках) сосредоточены в пяти больших папках (ед. хр. 23-27); их около трехсот. Дополнительные сведения о деятельности Н. Н. Дурново исследователь может почерпнуть из ряда других документов фонда, однако наибольший интерес, несомненно, представляют письма, охватывающие период с конца 1860-х гг. до первого десятилетия XX в.

Среди корреспондентов Н. Н. Дурново - известные общественные и государственные деятели, ученые. Например, сербский публицист Матия Бан, одно из писем которого подписано «Ваш славянский брат» (он выражает восхищение содержанием газеты «Восток», в которой и сам сотрудничал, называя ее «газетой будущего»).

Коммерсант Георгие Генчич, впоследствии министр торговли в правительстве радикалов начала 1890-х гг., сторонник расширения российско-сербских торговых связей как основы укрепления межгосударственных отношений, 18 декабря 1891 г. писал из Белграда (по-русски, как бывший «русский воспитанник»): « ... мне весьма приятно сообщить Вам, что книга Ваша7 разошлась в Сербии в громадном количестве, благодаря чему имя Ваше как человека, любящего от души сербский многострадальный народ, известно почти что каждому грамотному сербу. Везде, где только заводилась речь о России в моем присутствии, меня закидывали вопросами о "лучшем и искреннейшем друге сербов - Николае Дурново". Ваша книга сделала, таким образом, громадную пользу делу взаимного сближения двух братских народов»8.

Среди корреспондентов Н. Н. Дурново - министр просвещения и церковных дел Сербии в конце 70-х гг. XIX в. Алимпие Васильевич; сербский ученый Панта Сречкович (29 писем, касающихся в основном сюжетов средневековой истории Сербии и Болгарии); государственный деятель, дипломат и ученый Стоян Новакович (2 письма, относящиеся к осени 1901 г., когда он был сербским посланником в Петербурге); настоятели сербского подворья Савва, Феофил и Кирилл (в основном им принадлежат короткие записки); сербский митрополит Михаил (более 30 писем о внутриполитической обстановке в Сербии, а также по делам подворья). В личном архиве Н. Н. Дурново сохранилось несколько писем известного сербского деятеля, участника национально-освободительной борьбы 60-70-х гг. XIX в., впоследствии директора Народной библиотеки в Белграде Никифора Дучича (в основном по церковным вопросам).

Как уже упоминалось, в 1891 г. Н. Н. Дурново посетил Сербию. В фонде хранится небольшое письмо выдающегося государственного деятеля Сербии, тогдашнего главы радикального правительства Николы Пашича, датированное 18 марта 1891 г., в котором он приглашал своего «русского друга» на ужин в белградскую гостиницу «Париж».

Наиболее обширная переписка была у Н. Н. Дурново с Драгути-ном Иличем, по поводу издания газеты «Православный Восток».

Трудно перечислить все вопросы, затрагиваемые корреспондентами Н. Н. Дурново, однако попытаемся все же выделить главные.

1. Целый ряд писем - митрополита черногорского Илариона, митрополита сербского Михаила, Серафима Перовича и некоторых других деятелей - посвящены Восточному кризису 70-х гг. XIX в. Они содержат не только сведения о помощи России югославянам, известные факты, но и мысли и суждения их авторов - умных, наблюдательных, довольно образованных для своего времени людей -о происходящем, что для нас не менее важно. В связи с этим заслуживают напоминания слова выдающегося русского историка В. О. Ключевского: «Исторические факты - не одни происшествия; идеи, взгляды, чувства, впечатления людей известного времени - те же факты и очень важные, точно так же требующие исторического изу-чения»9.

2. Вторая группа документов - это письма студентов, издателей, преподавателей школ, гимназий и семинарий, в основном содержащие просьбы о присылке книг, икон и материальной помощи. В них же выражения благодарности России, русскому народу и лично Н. Н. Дурново.

3. Во многих письмах отражены события внутриполитической жизни югославянских земель на довольно значительном временном отрезке - с 70-х гг. XIX в. до начала XX в.; содержится и материал о политике России на Балканах.

4. Целый ряд писем касается деятельности сербского подворья в Москве. Эти сведения имеют большое значение для исследователя, так как архив подворья до сих пор не найден ни в России, ни в Сербии.

Таковы краткие сведения о материалах личного фонда Н. Н. Дурново по истории российско-сербских связей в XIX в.

В предлагаемую вниманию специалистов публикацию включены наиболее интересные, по мнению автора, письма А. Васильевича, митрополита черногорского Илариона, С. Косановича, сербского митрополита Михаила, С. Перовича, М. Протича, существенно дополняющие документы из других отечественных архивохранилищ и содержащие новые факты, прежде всего об участии в ряде событий самого Н. Н. Дурново. Некоторые письма публикуются с небольшими купюрами.

Примечания

1 1угословени и Русща. Документи из архива М. Ф. Ра]евског. 40-80. година XIX века. Том II. Каига I. Београд, 1989.

2 Москва-Сербия, Белград-Россия. Сборник документов и материалов. Т. 2. Общественно-политические связи. 1804-1878 гг. Белград-М., 2011. С. 282-323.

3 Там же. С. 290.

4 Там же. С. 308.

5 Там же. С. 320.

6 Отдел письменных источников Государственного исторического музея (далее -ОПИ ГИМ). Ф. 177 (Дурново). Д. 10. Л. 4 об.

7 Очевидно, имеется в виду книга «Государство и народы Балканского полуострова. Их прошедшее, настоящее и будущее». М., 1890.

8 ОПИ ГИМ. Ф. 177. Д. 23. Л. 39 об.-40.

9 Ключевский В. О. Отзывы и ответы. Т. 3. Пг., 1918. С. 360.

ДОКУМЕНТЫ

№ 1

АЛИМПИЕ ВАСИЛЬЕВИЧ1

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 23 Л. 29-30 об.

Милостивый государь многоуважаемый Николай Николаевич! Давно я собирался писать к Вам и благодарить Вас как за Ваши симпатии к сербскому народу, так и за Ваши благожелания в моих личных делах2, но в это тревожное время, полное таких громадных и быстро сменяющихся событий, было и довольно препятствий!

И в прошлой, и в настоящей войне3 мне из министров выпало на долю сопутствовать князя в военных походах и постоянно находиться в Главной квартире, из которой возвратился в Белград назад тому пять дней. По возвращении моем владыка Моисей4 передал мне высланную Вами карточку, которую получив, я считаю долгом непосредственно побеседовать с Вами об этом столь деликатном вопросе, в котором Вы благоволили принять такое деятельное участие.

Я очень доволен Вашим выбором и не знаю, как одолжиться Вами за такие дорогие услуги. Я желаю, чтобы ее согласие было основано на полном знании всех как позитивных, так и негативных качеств будущего жениха. Оставляю моим приятелям сообщать позитивные, а я попрошу Вас сообщить ей от имени моего только мои негативные свойства, именно: во-первых, что я был женат и имею детей5, которые, правда, не будут ей в тя-

21 февраля 1878 г. Белград

гость, но все-таки она должна это знать; во-вторых, что я уже в летах, теперь оканчиваю 45 год. Это, пожалуй, еще и молодой министр, как некоторые и говорят, но нельзя сказать и молодой жених! В-третьих, что я человек небогатый, кроме жалованья и одного дома в Белграде не имею других имений.

Если все это до сих пор ей не было известно, то я покорнейше прошу Вас сообщить, и если она согласна приехать в сербскую столицу, в Белград, то значит, что сам Бог благословил нашу связь, и тогда я Вас прошу устроить всё так, чтобы после Светлого Воскресенья можно было приступить и к церковному благословению.

Если же эти сведения произведут в ней неблагоприятное впечатление, тогда я от души пожелаю ей лучшего выбора, а задержу ее карточку для воспоминания.

Наконец, прошу Вас, милостивый государь, передать ей и мою карточку, которую посылаю с желанием, чтобы она произвела на нее такое впечатление, какое произвела ее карточка на меня.

Примите, добрейший Николай Николаевич, уверение в моем глубоком уважении и совершенной преданности.

Ваш покорнейший слуга А. Васильевич

Примечания

1 Васильевич Алимпие (1831-1911) - видный государственный и общественный деятель Сербии последней четверти XIX - начала XX вв. 4 раза занимал пост министра просвещения и церковных дел Сербии, когда у власти находились представители Либеральной партии, членом которой он являлся. Позднее, в 1890-е гг., дважды был сербским посланником в Петербурге. В молодые годы закончил в России Киевскую духовную академию и получил степень магистра. Являлся активным сторонником распространения в Сербии русского языка и литературы.

2 Речь идет о предполагаемой женитьбе вдовца Алимпиевича на русской девушке.

3 Имеется в виду сербо-турецкая война 1876 г. и русско-турецкая война 1877-1878 гг., в которой Сербия принимала участие.

4 Моисей (Вересич) (1831-1896) - сербский церковный деятель; епископ Шабацкий (1868-1874) и Неготинский (1880-1883). Обучался в Киевской духовной академии. По возвращении в Сербию (1862) был назначен профессором Белградской богословской школы, затем - настоятелем монастыря Драча. В 1881-1883 гг. - местоблюститель сербского митрополичьего престола. С 1883 г. - член Государственного Совета.

5 А. Васильевич имел 5 дочерей и сына.

№ 2

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 23. 6 мая 1878 г.

Л. 31-32 об. Белград

Многоуважаемый Николай Николаевич!

Получив Ваше уважаемое письмо, я считаю приятным долгом поспешить с ответом.

Если в словах этой личности: «Не могу дать слово, не видавши», не заключается отказа, то я нахожу ее требование вполне законным; это показывает, как она серьезно относится к делу. Я и сам не думал, чтобы такое дело можно было окончить заглазно, только желал иметь столько данных, по которым мог бы рассчитывать на успех видевшись. Но приезжать для этого в Москву, в случае несогласия, могло бы быть неловко не только для меня, но и для этой личности.

Поэтому я думал, не лучше ли будет устроить случайную встречу где-нибудь за границей, например, где-нибудь на минеральных водах в Чешкой. Такая случайная встреча, и в случае несогласия, не могла бы иметь никаких неприятных последствий ни за кого. Кроме того, моему путешествию теперь в Россию давали бы разные толки, поэтому мне легче бы было поехать в другую сторону, чем в Россию.

Если нельзя устроить это свидание так, чтобы, в случае несогласия, не могло быть никаких неприятных воспоминаний, по крайней мере, для этой личности, то я прошу Вас больше и не хлопотать об этом1.

Другие новые попытки я вовсе не желаю делать, а и боюсь больше Вас утруждать этим неблагодарным делом. Финансовые вопросы можно и гораздо позже расправлять .

Мы надеемся, что в скором времени водворится мир. Для этих результатов, для которых велась эта великая и страшная война, не стоит вести еще новой войны. Наше поколение сделало довольно, остальное оставим докончить нашим потомкам.

Прошу Вас засвидетельствовать мое почтение Ивану Сергеевичу2, Нилу Александровичу3 и другим настоящим славянам, в особенности А. Майкову4 и моей незнакомой знакомке М.П.5

С глубоким уважением и преданностью Ваш покорнейший слуга А. Васильевич

Примечания

1 Личность русской девушки стало возможным установить только после публикации мемуаров А. Васильевича. Она была дочерью банкира Конокова. Причина, по

Обсуждать (сербск.)

которой их брак не состоялся, не называется. Спустя два года, как пишет Васильевич, он узнал, что банкир умер и оставил дочери огромное состояние в 3 млн. рублей (См.: ВасилевиЬ А. МоЯе успомене. Београд, 1990. С. 129).

2 Аксаков Иван Сергеевич (1823-1886) - публицист, общественный деятель, видный представитель славянофильства, один из организаторов Московского славянского комитета, в 1876-1878 гг. - его вице-президент.

3 Попов Нил Александрович (1833-1891) - историк, славянофил, секретарь Московского славянского комитета; с 1860 г. - профессор Московского университета.

4 Майков Апполон Александрович (1826-1902) - филолог, ученый-славист, публицист, общественный деятель. Идейно был близок к славянофилам.

5 См. ком. 1.

№ 3

ИЛАРИОН1

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 5 декабря 1875 г.

Л. 3-3 об. Цетинье

Господине,

Примили смо Ваше велеуважено писмо од 10 нов[ембра] т.г., у коме нас, измену осталог, у име славя анског благотворителног московског комитета извЯештавате о суми новаца скуплено] на корист пребЯеглога народа из Херцеговине и Босне у Црну Гору и Србщу2. Ми, господине, примамо све уредно и подпуно што нам шалете. Господин 1онин, царско-руски гене-рални консул у Дубровнику3, преко коЯега таЯ славни комитет шале нама новац, а у потоке врщеме и робу, коЯу скупла «Дамски одбор»4, непрекид-но сваку суму одма спроводи нам наЯтачнще и са истиним саучешЬем труди се и подржава нас у нашем трудном послу.

Г. митрополит Иларион, предс]едник овога комитета примио Яе писмо од г. Михаила, србщанског митрополита5, у коЯему тражи г. митрополит Михаил, да му се пошле извештаЯ о стаау народа пребЯеглога у Црну Гору. Г. Иларион одговорио Яе и саопштио све потребе овога народа. Имамо надааа, да Ье и с те стране бити бар колико-толико подпомоЬи.

Што се тиче робе, коЯа Яе скуплена у манастир «Српско подворще»6, мислимо да смо веЬ Яедан дио исте примили, и то преко цар.[ско-] руског консулата дубровачкога, што би се пак скупио у будуЬе, молимо шалите чим приЯ е.

Господине! Молимо Вашу доброту, да би извЯестили таЯ славни бла-готв[орителни] слав^ански] комитет, како су се у последае врщеме умно-жиле потребе Яош вишим броЯем пребЯеглога народа ме^у нас, много више но смо очекивали. ВеЬ сада она по званичном попису око 70. хилада душа, коЯе Яе све голо и лишено свега. Осим тога умножили су се рааеници са три

задае велике битке, и то битком на Муратовици, Плани и Трновици. Рааеника препунити Йе се шпитали наши привремени, а сада опет сваки час очеку]е се велики бо] близу Требиаа, ще ]е наша, т.]. усташка во] ска концентрирана и на]виши дио турске во]ске налази се. И та] бо] мого би са стотинама умножити рааене.

МогуЙе да Йе Вама и осталщем члановима тога славног комитета по-знато бити, да ]е влада аустрщска прекинула даваае жита, кога ]е обеЙала била давати пребеглщема у границе Црне Горе. Услед тога одбор ова] узео ]е и то тешко бреме на себе, и до данас издао ]е преко 130 хилада флорина за жито. То нас ]е ]ако уназадило у нашем предузеЙу па чинимо и дугове, све у надаау, да нас наша слав]анска браЙа и остали чов]еколуби неЙе за-боравити, нарочито силна Русща и аени патриоти. Молимо све то да пре-ставите члановима славног комитета и на]живле преставите наше потребе, ко] е ни] е су ограничене само на Црну Гору, него далеко прелазе границе наше државе и сто]е у свези непрекидно] са народом бореЙим се за слободу.

Све признанице о шилаау новаца и ствари примиЙе та] славни комитет преко вишереченог дубровачког консулата.

Са особитим поштовааем и уважеаем Предс]едник одбора, митрополит црногорски Иларион

Секретар: Т. КовачевиЙ7.

Примечания

1 Иларион (1828-1882) - с 1863 г. митрополит черногорский, в период боснийско-герцеговинского восстания 1875-1878 гг. - председатель Цетиньского комитета помощи герцеговинцам.

2 Восстание в Боснии и Герцеговине в 1875 г. вызвало в России широкое общест-

венное движение в защиту славян. Оно не было инспирировано царским правитель-

ством, а возникло стихийно. Характерной особенностью этого движения было его широчайшее распространение. По всей России производился сбор пожертвований -как денежных, так и вещевых. На собранные деньги закупались продовольствие,

одежда и лекарства, снаряжались госпитали, посылались денежные суммы для ока-

зания помощи пострадавшему балканскому населению. Всю эту деятельность возглавляли славянские комитеты. // См.: Никитин С.А. Славянские комитеты в России в 1858-1876 годах. М., 1960; он же. Русское общество и национально-освободительная борьба южных славян в 1875-1876 гг. // Общественно-политические и культурные связи народов СССР и Югославии. М., 1958. См. также целый ряд публикаций документов: Освобождение Болгарии от турецкого ига. Т. 1. Освободительная борьба южных славян и Россия: 1875-1877. М., 1961; Россия и национально-

освободительная борьба на Балканах. 1875-1878. М., 1978; Освободительная борьба народов Боснии и Герцеговины и Россия. 1864-1875. М., 1988; Россия и восстание в

Боснии и Герцеговине. 1875-1878. Документы. М., 2008; Народы Поволжья и борьба южных славян за национальное освобождение. 1875-1878 гг. Сборник документов и материалов. Самара, 2009.

3 Ионин Александр Семенович (1837-1900) - русский дипломат. В период, о котором идет речь в письме, он являлся русским генеральным консулом в Дубровнике (с 1869 г.). Активно поддерживал герцеговинских повстанцев, был близок к славянским комитетам.

4 Имеется в виду дамское отделение Московского славянского комитета. Оно было создано в 1870 г. для содействия получению образования девушек из южнославянских земель. С этой целью отделение организовало училище в Москве, при Алексе-евском женском монастыре. С началом восстания в Герцеговине оно занималось более широкой благотворительной деятельностью (сбор средств, вещевых пожертвований и др.) // Никитин С. А. Славянские комитеты в России. С. 105-110.

5 Михаил (Йованович) (1826-1899), митрополит сербский (1859-1881 и 1889-1899). Учился в Киевской духовной академии. Русофил, сторонник сербской Либеральной партии.

6 Речь идет о сербском подворье в Москве. О нем см. далее.

7 Рукою Т. Ковачевича написано это письмо, которое митрополит Иларион подписал.

№ 4

САВВА КОСАНОВИЧ1

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 6 апреля 1873 г.

Л. 11.

Николай Николаевич! Имею честь уведомить Вас, что вчера преосвященный Леонид2 благоволил меня пригласить на «всенощницу»3, где и я служил вместе с Леонидом и прочими, но без митре, потому что у меня нет ее. Я читал 10-тое евангелие по-сербски.

Целую Вас. Арх[имандрит] Савва

Примечания

1 Косанович Савва (1839-1903) - православный священник из Боснии, архимандрит; с 1881 г. - сараевский митрополит. В феврале 1873 г. приехал в Россию для сбора пожертвований по разрешению Святейшего Синода. По приезде в Москву, 14 февраля, он обратился в Московский славянский комитет с письмом, в котором сообщал, что в Сараево строится «великолепный храм, пятиглавый собор, как символ православного чувства». Из России для него уже получены 73 иконы. Из письма также следует, что помимо строительства храма сараевская община содержит мужскую, реальную и женскую школы за свой счет, а также собирается открыть семинарию и гимназию. Для этого члены общины уже собрали 50.000 дукатов, но этой

суммы недостаточно. В связи с этим С. Косанович и обратился в Славянский комитет с просьбой препоручить его «состоятельным и богатым жителям святой Москвы» для успешного завершения его миссии (Это обращение опубликовано в сборнике документов «Освободительная борьба народов Боснии и Герцеговины и Россия. 1864-1875». М., 1988. С. 334-335).

2 Леонид (1817-1876) - в миру Л.В. Краснопевков. Был ректором двух семинарий московской епархии, епископом Дмитровским, викарием московской митрополии, затем архиепископом ярославским.

3 Правильно: всенощная - вечернее богослужение по большим церковным праздникам.

№ 5

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 14 апреля 1873 г.

Л. 12.

Высокопочитаемый приятель!

Я не успел отправиться в назначенное Вами место. На днях я буду кончить здесь дело и потом отправиться в губернии. Утвари церковне, мною собране, я вчера передал г-ну Нилу Попову1. От общества сараевского ожидаю письмо или телеграмму, как я требовал.

Кланяюсь Вам.

Арх[имандрит] Савва

Примечания

1 Н.А. Попов проявил много энергии, чтобы помочь Савве Косановичу в сборе пожертвований. Он даже написал специальную работу «Православие в Боснии и его борьба с католическою пропагандою и протестантскими миссионерами» (М., 1873), снабдив его следующим предисловием: «В феврале сего года приехал в Москву архимандрит Савва Косанович, посланный из Боснии, одной из стран, родственных нам по крови и вере. Это первый архимандрит в Боснии из природных славян, а не из греков, со времени закрытия сербской патриархии в Ипеке, любимый проповедник Сараева, главного города в Боснии, и энергичный деятель на пользу православия между своими соплеменниками. Он послан от сараевской православной общины в Россию для сбора подаяний, с разрешения св. Синода. Пожертвования необходимы не на одно церковное дело, но и в пользу мужских и женских школ в этой славянской области турецкой империи. Архимандрит Савва поселился на время в Сретенском монастыре. Предлагаемая статья имеет целью ближе ознакомить с нуждами православного населения в Боснии». (С. 1).

№ 6

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 4 июня 1873 г.

Л. 13-14 об. Саратов

Высокопочитаемый господине!

Вчера я Вам писал вкратце, а теперь - обширнее, по случаю, что чрез Вашу доброту присылаю письмо для православной общины сараевской, и потому, что я не получил письмо из Вены, о чем во вчерашнем письме я Вам не отвечал. Я просил общество сараевское прислать мне одно лицо в помощь и получил ответ: «что они то не могут сделать по причине очень критичных обстоятельств в настоящее время и всю миссию возлагают на меня - делать, как самый господь меня вразумит».

По известию сараевской общины, консула русского и секретаря об-щинского, наш народ терпит ужасное притеснение как от турецкого правительства, так и от урожденных турок, которые строят свое училище при воротах нашего нового собора! Я об этом скорбею сердцем и душою, зная, что с одною сторону окружен наш собор римском бискупиом, а с другою -мухамеданским училищем! Наш собор так стеснен, что кругом его невозможно пройти крестным ходом. Дальше, все, что православное народное собрание заключило и устроило для церквей и школ в Боснии, то правительство и греческий митрополит не позволяют!! Смотря на все это, могу привести слова спасителя: «Прискорбна есть душа моя до смерти». Губернатор присутствовал на последнем собрании и выразил, что правительство будет прогнать всех народных учителей и священников, к которым не имеет доверия! Вот равноправность! Вот свобода!

Люблю Вас.

Арх[имандрит] Савва

№ 7

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 23 сентября 1873 г.

Л. 15-16. Петербург

Достопочитаемый господине, Николай Николаевич!

Я получил Ваше дорогое письмо и благодарю Вас за доброе расположение, а так и всем членам слав[янского] благотворительного комитета московского. О всему я известил мою родину, претерпевающую ныне страшные гонения!

* Далее текст утрачен.

Пожертвователя 3000 рублей я публично поблагодарил в газете «Голос» и писал ему письмо. Как его пожертвование, так и прочие деньги, мною собраны, я передал вчера Азиатскому департаменту и просил отослать на мою родину (6200 руб. всего).

С генерал[ом] Игнатьевым1 я здесь видался и просил его заступить мою несчастную родину. Он обещался. Юрию Васильевичу рассказал о Вятке и Козлову. Я получил указ. Здесь погощу несколько дня и скоро буду в Москве. В Киев - весною.

Благодарю за Ваши труды о сербскому подворью и буду радоваться, если ему преименуете храм св. Саввы!.. Спешу на обедную в Казанский собор, где святыня почивает. Здесь я ничего не собрал! Господа еще не со-шлась2. Я писал несколько прошений некоторим лицам. Получил от св. Синода церковные книги и устроил, чтобы это все скоро отослано было на родину.

Посоветуйте о. Феофилу3 не скучать. Скоро и я буду между Вами. Кланяюсь всем.

Ваш почитатель сараевский архимандрит Савва Косанович

Примечания

1 Игнатьев Николай Павлович (1832-1908) - генерал-адъютант; с 1856 г. - на дипломатической службе, в 1861-1864 гг. - директор Азиатского департамента МИД России, занимавшегося делами славян; в 1864-1877 гг. - русский посол в Константинополе. По взглядам был близок к славянофилам.

Т .е. еще не приехала с летнего отдыха за границей на водах и из своих имений.

3 Иеродиакон сербского подворья в Москве, «назначенный состоять» при архимандрите Савве.

№ 8

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 9 ноября 1873 г.

Л. 17-17 об.

Дорогой Н[иколай] Николаевич!

«Жития» св. Феклы готова ли? Образ св. Феклы не буду печатать.

В воскресение буду с о. Феофилом1 в слав[янском] заседании. Теперь Вас прошу написать мне одно прошение настоятелю Сергеевской Лавры, чтобы он оказал благодеяние сараевскому собору, именно в том, что мы не имеемо икон христовых, богородичных и святительских в малом формате, которые поставляются на аналогию для целования после «величания». Я надеюсь, что о. архим[андрит] Антоний2 примет участие в моей просьбе. Я

слышал, что ему теперь лучше стало, и на днях предполагаю съездить в Лавру и лично вручить прошение о. Антонию. Также прошу Вас назначить мне адреси: тамбовского и саратовского архиереев.

Я не совсем здоров, для чего и писал сараевской общине и консулу, чтобы назначили другого сборщика, потому что мне необходимо нуждно съездить в Сербию для побольшания здоровья.

Люблю Вас душою.

Ваш архим[андрит] Савва

Примечания

1 См. ком. 3 к док. 7.

2 Архимандрит Антоний Радонежский (в миру Андрей Медведев) (1792-1877) -в 1831-1877 гг. - настоятель Св. Троице-Сергиевой Лавры. В 1997 г. причислен к лику святых.

№ 9

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24

Л. 18-18 об.

Высокопочитаемый приятель, г-н Николаевич!

Я виноват пред Вами, что Вам не писал до сей поры. Побывал в Саратове и там поболел глазом, производил плохой сбор. В Тамбове ничего не собрал; поспешил в Елец, где меня не приняли радушно, почему и съездил в Орел для архиерейского разрешения и обратно возвратился в Елец. По-видимому, будет пользы. Предполагаю съездить в Ливны, Орел, Харьков, Новочеркасск и т.д.

«Жития» плохо покупают, я их продаю по 5 копеек, а некоторым и даром. Есть их еще до 250 экземпляров. Это будет мало для многих городов.

Прошу Вас, не найдете ли возможным прислать мне 2000 в Орел и прямо в архиерейский дом, но так, чтобы своевременно застали меня к Пасхе. Мы будемо считаться, когда увидимся.

Что делает о. Феофило?1 Где о. архим[андрит] Савва2 сербский? Пишите по жалости.

Несчастная Босна не дождала любимого Аггафангела, потому что он уже третий раз на епархии! Таковая правила. 1оким3 прислал некоторого Анфима Велезского4. Если бы Григорий был патриархом, он бы прислал Аггафангела.

* Поправки (сербск).

6 февраля 1874 г. Елец

Прощайте. Пишите в Ливны и рекомендуйте письмо свящ[еннику] о. Петру Николаевичу для передачи любящему Вас

архимандриту С. Косановичу.

Примечания

1 См. ком.. 3 к док. 7.

2 Имеется в виду первый настоятель сербского подворья в Москве. См. ком. 3 к док. 17.

3 Иоаким II (1802-1878) - константинопольский патриарх в 1860-1863 гг. и в 1873-1878 гг.

4 Анфим (Антим) Велезский (ок. 1814-1884) - православный церковный деятель, по происхождению грек. В 1874-1880 гг. - сараевский митрополит.

№ 10

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 23 июня 1874 г.

Л. 19-19 об. Сараево

Досточтимый друг Николай Николаевич!

Чрез имп[ераторское] российское консульство я имел счастие получить Ваше драгоценное письмо, а так и одно от г. Нила Попова. Он мне писал насчет церковных вещей, ему врученных для отсылки в Босну. Нилу писал, и Вам спешу отвечать на вопросы.

Во-первых, слава Богу, я очень здоров. Мои соотечественники меня любезнейше встретили и приняли, удовольствуясь моими успехами1. Общество официально просило г. Кудрявцева2 выразить от лица боснийского народа глубочайшую признательность благочестивой России за оказанное мне гостеприимство и пожертвования.

Пока я отдохнул, общество возложило на меня должность директора сербских училищ, законоучителя и проповедника в обоих церквах.

Живу хорошо и спокойно, пользуясь любовию и доверием моего народа.

Что касается нового митрополита г. Анфима3, которого хвалят греческие газеты, то имею честь уведомить Вас и без всякого пристрастия сказать, что он самый горячий охотник денег! Единственная его забота об этом. Даже он явно сознается, что за нынешнюю епархию боснийскую заплатил в Константинополе 2000 турецких лир (4000 червонцев австрийских). Поэтому он и отправил в епархию своего архидиакона, чтобы побольше собрал деньги с бедного народа и несчастного духовенства, считая один год, хотя еще не минуло ни три месяца от прибытия его в Босну (г. Анфима). До сих пор он довольное число рукоположил неученых лиц и

с каждого берет порядочно червонцев. Равным образом продает приходы и т.п., как делали и его предшественники. Подобно ему ведется и герцего-винский Прокопий4. [...]

В Боснии и Герцеговине Isuiti, милосердные сестры и прочие миссионеры действуют очень влиятельно и без всякого препятствия. Я застал даже и семейства, которые прежде были православны, а теперь жаркие последователи протестантизма. По возможности противодействую и утверждаю стадо и пастырей, насчет чего, как и для училищ боснийских, я имел намерение перевести катехизис священника Спасо-бочаринской церкви, что в С.-Петербурге, и здесь печатать, но преосвящ[енный] Анфим сказал: «Надо это прислать в Константинополь греческому дружству для цензуры и позволения».

По всему, до здесь сказанному мною, можете узнать, как идут наши дела - очень бедно, неутешительно! Для моей личной безопасности, прошу Вас, все это удержите в секрете и не пишите в газетах ничего о греческих архиереях и иезуитах, потом, чтобы узнали обо мне. Благодарю о заботе сербского подворья.

Желаю Вам здоровья, счастия и всякого благополучия. Кланяюсь всем и прощаю обидящим меня.

Не забывайте душою преданного Вам, пишите, я буду писать.

Ваш друг

архим[андрит] С. Косанович

P.S. Если достанете где-нибудь «Гласник» Српског Ученог дружства, къига XXXVIII, прочтите о боснийской иерархии мою статью. Книгу XXIX и одну от 1874 года, первый том.

Примечания

1 С. Косанович вернулся в Боснию в конце марта 1874 г. Об этом не преминул сообщить послу в Константинополе Н. П. Игнатьеву русский консул в Сараево А. Н. Кудрявцев 24 апреля 1874 г. В его донесении отмечалось, что члены сараевской общины с «неподдельным чувством радости приветствовали возвращение своего соотечественника из той земли, откуда сыплются на них материальные благодеяния и столько других». Косанович подробно рассказал своим землякам о впечатлении от поездки в Россию. «Он мог лично оценить ту глубокую симпатию, которая воплощена в русском сердце и обращена на турецких славян; он наглядно ознакомился с могуществом русской державы, с ее пространствами, перекрещенными железными путями, с благочестием русского народа, с величием русских храмов и несокрушимою крепостью православия. В Казани он поражен был разницею, существующею в отношениях магометан с христианами в России и Турции», -сообщал А. Н. Кудрявцев Н. П. Игнатьеву. Примечательно также то, продолжал он, что красочные рассказы Косановича распространяются по городу, а в храм, где он

служит, по праздникам собирается втрое больше народа, чем ранее («Освободительная борьба народов Боснии и Герцеговины ... С. 362-363).

2 Кудрявцев Алексей Николаевич - русский консул в Сараево в 1867-1876 гг.

3 См. ком. 4 к док. 9.

4 Прокопий II - герцеговинский митрополит в 1864-1875 гг.

№ 11

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 5 июля 1874 г.

Л. 22-22 об.

Почитаемый господин Николай! Церковь уже начали поправлять, управляясь по Вашему назначению, которого Вы прислали г. Нилу, он же нам.

Архитектор начал боковые двери поправлять, а за печку говорит, что печку непременно нужно перво сделать, потом приступить другой поправке, ибо если она будет строиться последня, то первая поправка испорчится и загрязнет. Этою причиною он пригласил печника и он согласился на 800 рублей сделать духовую печку.

Об этом мы точно известили г. Нила1, но он нам ничего после этого не писал. Прошу Вас, Вы об этом согласитесь между собою.

На днях мы получили письмо от г. митрополита Михаила2, который Вам очень благодарен за Ваши труды.

Призывляющий благослов божий на Вас и Ваш дом. Кланяюсь Вам.

Архимандрит Савва.

Примечания

1 Н. А. Попов. См. ком. 3 к док. 2.

2 См. ком. 5 к док. 3.

№ 12

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 2 августа 1874 г.

Л. 23-24.

Многоуважаемый господин Николай Николаевич! Нельзя греческим архиереям быть бескорыстолюбным, пока они покупают епархии от патриарха. Это злоупотребление или просто сказать симо-ниа идет систематично, которое простирается и на нижее священство в Турции. Но что поделать? Патриарху са его персоналом надо жить по том,

что правительство не покровительствует расходы патриарха, но даже требует от него дани. Надо бы было исправить вещь в самом источнике. По этим обстоятельствам я не считаю нуждным ничего писать Игнатьеву1.

В прочем мы в добрых отношениях с митрополитом Антимом2, хотя он не обращает ни малейшего внимания о спасении христового стада.

Что касается болгарского егзархата, то мы, кроме крайней нужды, не будемо требовать от него архиереев. Будьте спокойны. Есть слух между нами из позитивного источника, что некоторые высокопоставленные лица из Сербии действуют в Боснии, чтобы мы, серби в Турции, требовали от султана своего Ипекского патриарха!!! Этому предприятию я горячо противодействую и не могу понять это предложение. Мы еще не имеем ни своих архиереев и етнографично разделены, а уже некотори советуют, чтобы мы устроили патриархат. Удивляюсь. По ихнему следует, чтобы серби имели нескольких патриархов.

Для нас, сербов в Турции, необходимо нуждно, чтобы патриарх посылал самых добросовестных архиереев из греков, или же позволить природным сербам, которые бы патриарх оградил своим покровительством, как это делает Рим. Таким образом, мы были в состоянии оградить наша чада от сетей иноверцев, но пока это будет, боюсь, что мы опоздаемо.

В г. Мостаре фратри 1езуитского ордена имеют свою собственную типографию и печатают книги для своего народа на латинском и хорватском языке. Также имеют слова турецкие и сербские. В каждом городе в Боснии и Герцеговине существуют римокатолическая женская училища и учитель-ке - милосердные сестри са Запада, даже и по деревням их есть довольное число. Траписте, поселившиеся давно в Баньой Луке, где построили свой огромни монастырь, теперь приблизились городу Сараеву. В Бусоваче, 8 часов от Сараева на главной дороге боснийско-австрийской, купили самые плодородные земли и строят монастырь. При каждому монастырю римскому в Боснии существуют высшая училища, и это все стоит под сильным покровительством римокатолических консулов. В самом г. Сараеве аустро-унгарски консул купил большой сад в центруме города, и уже начинают строить дом для бискупа и высших училищ. Протестанти имеют в Сараеве свое училище женское, где учатся православные девушки числом 16. Их миссионеры непрестанно обходят веси и города са переводом библии и совращают необразованное население. Пока иноверцы торжествуют и идут природным шагом, мы, православни, не имеемо ни свою консисторию! Митрополит Антим рукополагает самые необразованные лица. Банялуч-ская семинария3 уже померла, сербское правительство выгнало из училища почти все молодые люди, котори учились в белградской семинарии, из Босни и Герцеговини. Многи боснийски учители взялись купеческого занимания. Кроме того, Босна ежегодно заплачивает халхиской семинарии 25.000 пиастров, а до сих пор там не кончил курси ни один из босняков.

Итак, с каждой точки зрения наша дела идут очень и очень плохо и бедно. Смотря на все обстоятельства, я восклицаю: «Уви! Уви!», и ищу смерти от Бога, чтобы не смотрел беду моего народа [...] Будьте здоровы.

Ваш друг

архим[андрит] С. Косанович Примечания

1 См. ком. 1 к док. 7.

2 См. ком. 4 к док. 9.

3 Духовная семинария в Банялуке была открыта 1 октября 1866 г. Она готовила учителей и священников. Ее заведующим и преподавателем стал Васа Пелагич (1838-1899), получивший образование в России. Использовав столкновение учащихся семинарии с турками и выступление Пелагича в защиту своих питомцев, турецкие власти арестовали его. По приговору суда он был выслан в Малую Азию, откуда лишь весной 1871 г. ему удалось бежать с помощью русского посла в Константинополе Н. П. Игнатьева на русском пароходе «Тамань» в Одессу.

№ 13

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 27 ноября 1874 г.

Л. 25-26.

Досточтимый господин, дорогой друг Николай Николаевич!

Прошу великодушно извинить меня в том, что я задолго не ответил на Ваше письмо. Лихорадка нервозная и реуматизам были причиною моего молчания.

Очень и очень сожалею, что вселенская восточная церковь потеряла одного горячего, умнейшего, истинно благочестивого мужа А. Н. Муравье-ва1, мне лично знакомого, ибо он пользовался доверием и любовью у всех ерархов и у всего православного мира. По истинной правде можно сказать, что мы много и много потеряли!

Наши дела в Боснии идут плохо, а в Герцеговине еще хуже! С душевною болезнью заношу Вам весть очень неприятную, а именно: в г. Мостаре (в Герцеговине) распространяется а1а$ат. под упливом безбожного сына герцеговинского Георгия Филиповича (он рожден в Црквицах, близ Пиви), кончившего, кажется, курс в Духовной Академии в России. Он настоящий безбожник, коммуниста и социалиста2. Я его лично знаю. Летних месяцев

* Влиянием (сербск.)

он приходил в Сараево, с целью посеять плевели; но, слава Богу, я успел предохранить мой народ. Также я подействовал код мостарского общества, чтобы его выгнали. Он имеет довольное число единомышленников из молодых людей. Я писал многим знакомым в Мостаре оберегаться, и в настоящее время идет большая борьба. 14 из самых влиятельных купцов прислали письменную жалобу боснийскому губернатору Дервиш-паше, требуя удовлетворения - выгнать Филиповича как «безбожного», и до сих пор губернатор благонаклонен удовлетворить. По этому делу я имею большую заботу. Я об этом писал и белградскому митрополиту Михаилу3, прося его подействовать у патриарха 1оакима4, чтобы сделал внушение «ленивому» Прокопию герцеговинскому5, который дифирентно стоит или спит. [...]

Дорогой Николай! Я читал в газетах, что Вы теперь официозный попечитель сербского подворья! Поздравляю Вас! Вы всегда имели самую горячую заботу о сербах и их счастию. Бог да благославит Вас и Ваше семейство.

Прошу, не оставите меня без Вашего совета и содействия.

Ваш душевно любящий Вас архимандрит сараевский Савва Косанович

P.S. Приложенная письма прошу передайте по адресу. Кланяйтесь Н. А. Попову.

Савва

Примечания

1 Муравьев Андрей Николаевич (1805-1874) - общественно-религиозный деятель и писатель. Служил при Азиатском департаменте в министерстве иностранных дел России.

2 Георгий (Джордже) Филипович родился в Герцеговине в 1844 г. В 1866 г. он поступил в Первую С.-Петербурскую духовную семинарию, а в 1869 г. перешел в Московский университет и был принят в число студентов 1 курса медицинского факультета. С 1 мая 1869 г. ему была назначена от русского правительства стипендия в размере 250 руб. серебром в год. Г. Филипович вместе со своими товарищами-соотечественниками Й. Дречем и Й. Лепава поддерживал связи с русскими революционерами и Св. Марковичем. В 1871 г. он уехал из России для участия в подготовке восстания в Боснии и Герцеговине. // См. подробнее: Карасев В. Г. К вопросу об участии русских и сербских революционеров в подготовке восстания в Боснии и Герцеговине в начале 70-х годов XIX в. // Ученые записки Института славяноведения АН СССР. Т. XXX. М., 1966.

3 См. ком. 5 к док. 3.

4 См. ком. 3 к док. 9.

5 См. ком. 4 к док. 10.

№ 14

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 8 февраля 1876 г.

Л. 27-28.

Многоуважаемый Николай Николаевич!

Вы правду сказали, что Ваша два письма не дошли до меня. Из этого следует заключить, что письма откопируют на почтам, и для моей безбед-ности надо быть предосторожним. Мне можно адресовать: Hern Peter Hagyi Risto et Com. in Wienn для Косановича. Больше ничего.

Дорогой друг! Что да скажу Вам про нашем бедном и тяжелом положении? Мы в какой-то неизвестности ждемо, ни сами не зная, чего ждать. Троецарский союз вязал руки двема сербским князям (по общему убеждению), и восставший народ гибнет и умаляется от меча, голоду и холоду, а наипаче те семейства, которые не успели уехать.

Впрочем, надо приспомнить, что турки под Мохаммедом II-м1 руководились большим хуманитетом, чем теперь, по крайней мере, во время порабощения Боснии и в продолжении несколько столетий щадили св. храмов. В нынешнем восстании они разрушили почти все церкви и монастыри, даже и те, которые имели и султанские привилегии. Таким образом, мы лишились богослужения, лишились и братско-русския лепти и утвари цер-ковния. Нама остала участь: рыдать на развалинах, как св. Иеремия, и произносить слова пророка: «Придоша языцы, оскверниша свящ. церкви, про-лиаша кровь иаки воду окрест св. жертвеника и православни быша брашно птицам и волхвам ... »

Султанский фирман2 уже публикован и турки над ним смеются. Он остался, по-прежнему, на бумаге как и гатикумаюм. Там, где алкоран позволяет неверного гяура уничтожать, нельзя не подумать о реформах.

Наше купеческое и ремесленное сословие со дня в день упадает (и прежде не могли себя считать богатыми); поселяни давно потеряли всё, кроме души.

Наш высокопреосвященнейший митрополит Анфим3 сидит в митрополии мирно, валяясь в безднах греховных, а его архидиакон Паисий непрестанно обходит еще не восставшие места и селения, преследует священство и собирает деньги со завтиами в то время, когда фирман запрещает, чтобы завтие не ходили для собирания какой-нибудь подати. В каждой тюрьме есть невольных страдальцев из священников и монахов. Убийства, ограбления, насилия везде являются, даже подобные и в самом городе Сараеве, пред глазами полиции, губернатора и европейских консулов. Одним словом, можно сказать, мы были и исчезли, если не заступится за нас мать-Р[оссия].

Душевно люблю Вас и желаю Вам всего лучшего.

Ваш Савва.

Примечания

1 Видимо, речь идет о турецком султане Мехмеде 11-м (Мехмед Фати) (1421?-1481), правившем в 1451-1481 гг.

2 В июле-августе 1875 г. в Боснии и Герцеговине вспыхнули восстания, направленные против гнета Османской империи. Порта стремилась сохранить провинции в составе империи и 11 февраля (по н. ст.) 1876 г. издала ирадэ, содержавшее ряд дополнительных мер в духе ноты Андраши от 30 декабря 1875 г. Реформы предусматривали полную свободу вероисповедания, ликвидацию системы откупа налогов, продажу отдельных пустовавших участков земли крестьянам-христианам, уравнение христиан и мусульман в правах собственности, наследования и др. В Сараево и Мостаре должны были быть созданы местные советы из христиан и мусульман, в функции которых входил бы контроль за проведением реформ. Также предполагалось использовать часть взимаемых налогов на общественные нужды Боснии и Герцеговины // См.: ЧубриловиЬ В. Босански устанак 1875-1878. Београд, 1930. С. 112-113.

3 См. ком. 4 к док. 9.

№ 15

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 2 ноября 1880 г.

Л. 34-35. Сараево

Дорогой друг, досточтимый Николай Николаевич!

Ваше драгоценное письмо я получил. Благодарю Вас за внимание. Я знаю, что Вы меня любите и готови сделать всё для меня. Кроме того, я не могу доверить бумаге то, что бы я хотел писати Вам и что бы Вы желали узнать.

Высокопреосвященный] Анфим1 дал в отставку, но еще управляет делами епархии. Про его истину могу сказать Вам, что он дифферентан, не пекется о церкви, ни о стаде. Он человек очень скупой и сребролюбивый, ему же бог - чрево.

На днях православная женщина с двумя дочерями приняла мухаметан-скую веру. Некоторые из православных просили г. Анфима подействовать код правительства - не позволить такового шага потому, что девушки еще не в полном возрасте и малолетние. Г-н Анфим прямо сказал: «Это дело не мое, а правительства; я не мешаюсь. Может идти каждый, где хочет, и принять религию, каковую хочет, без всякого препятствия со стороны высокопоставленных духовных лиц». Я знаю, что прежде почившие св. архиереи (из греков) не говорили так, но даже при турецком правлении горячо заступали свое стадо, как добри архипастыри, а нынешний не хочет ни знать об этом! Таковым образом, он еще меньше хочет знать за тех, которые пере-

ходят в католицизам. Г. Анфим давно, с первых дней оккупации, прервал и прекратил всякую корреспонденцию с его святейшеством вселенским патриархом. Также он помимо воли и согласия народа писал карловацкому патриарху Ивачковичу2, что он желает войти под его юрисдикцию. Анфим не дерзнет никогда возвратиться в Константинополь. Он будет жить в Вене, как Амвросий в Циле. Он порядочно богатый, имеет больше 80.000 гульденов, кроме того, и пензию от правительства.

Вам уже известно, что его святейшество вселенский патриарх приглашал меня в Константинополь для посвящения в архиереи, по ходатайству перво-стоятеля сербской церкви, но здеш[нее] правительство того не позволило. Два раза мне предлагали отправиться в Карловац и там принять чин архиерея, но я не хотел. Правительство принуждено было сделать известную конвенцию с его святейшеством патриархом. По этой конвенции правительство ежегодно заплатит патриарху 58.000 пиастров; святое миро архиереи будут получать из Константинополя; в церкви архиереи будут поминать имя вселенского патриарха. Император австрийский выбирает лица из урожденцев и предлагает патриарху для рассмотрения и подтверждения и т.д.

В прошедшем м[еся]це пригласили меня в Вену для советования по церковным делам. Я объяснил правительству необходимость учредить семинарию и консисторию. Также я сказал, что православное население боснийское желает и дальше остаться в своей связи с великою материю церк-вою. В этом отношении правительство уже писало его святейшеству и, как мне сказали, предложили и мою худость между выбранными лицами. Пер-востоятель сербской церкви писал мне: «принят и послужит святой церкви и народу в минутах очень серьезных». [...]

Ваш друг и почитатель архим[андрит] С. Косанович

P.S. Кланяюсь Нилу Александровичу3 и прочим друзьям.

P.P.S.S. Извините, что я очень плохо пишу по-русски.

Примечания

1 См. ком. 4 к док. 9.

2 Прокопий (в миру Прокопий Ивачкович) - 3-й карловацкий патриарх (1874-1879).

3 Н.А. Попов. См. ком. 3 к док. 2.

№ 16

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 24. 27 ноября 1880 г.

Л. 36 об.-37.

Николай Николаевич!

Осмеливаюсь просить Вас, не найдете ли возможность хлопотать и ходатайствовать у редакторов: «Семья и школа»1, «Филологические записки»2, «Русский филологический вестник»3 и «Православное обозрение»4, чтобы присылаеми были даром нашей православной и очень бедной гимназии, которая не в состоянии прибавить себе периодические часописи . Это пришло бы нам в пору для усовершения русского языка среди гимназиал-ном коллегиуму (между которым и я считаюсь), так и для изображения нашей молодежи.

Если господа редакторы не соглашутся, то прошу, подействуйте у благотворительного славянского комитета5. Позвольте мне надеяться, что Вы не откажете принять участие в этом и примите уверение моего истинного уважения и совершенной преданности.

Ваш друг

ар[химандрит] С. Косанович Примечания

1 «Семья и школа» - педагогический журнал, издававшийся в Петербурге в 18711888 гг. В нем публиковались материалы по методике преподавания географии, арифметики, естественных наук, много внимания уделялось начальной школе и народным училищам, печатались статьи и очерки познавательного характера.

2 «Филологические записки» - учебный и научно-педагогический журнал, выходил в Воронеже в 1860, 1862, 1864-1917 гг. Содержал отделы: «Исследования», «Заметки учителей по учебно-методическим вопросам», «Критика и библиография по славянским языкам», «Перепечатки из различных филологических журналов».

3 «Русский филологический вестник» - научный журнал. Издавался в Варшаве в 1879-1914 гг. В нем публиковались исследования о языках, народной поэзии, древнерусской и славянских литературах. В журнале принимали участие известные русские ученые: Ф. И. Буслаев, Я. К. Грот, А. А. Потебня, И. И. Срезневский и др.

4 «Православное обозрение» - духовный журнал. Выходил в Москве в 18601873 гг., 1875-1886 гг., 1890 г. В нем обсуждались проекты церковных реформ и нужды церкви, а также события общественной жизни, печатались произведения иностранной богословской литературы. В журнале принимали участие А. С. Хомяков, Ф. И. Тютчев, Ю. Ф. Самарин, И. С. Аксаков, В. С. Соловьев.

5 Речь идет о С.-Петербургском славянском благотворительном обществе, бывшем Петербургском отделе Славянского благотворительного комитета в Москве. Отдел, существовавший с 1868 г., был преобразован в Общество в 1877 г. В деятельности Общества принимали участие В. И. Ламанский, Н. А. Киреев, О. Ф. Миллер, граф Н. П. Игнатьев, И. И. Срезневский и др.

* Журналы (сербск.)

№ 17

МИХАИЛ, митрополит сербский1

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 25. 30 октября 1875 г.

Л. 77-78 об. Белград

Милостивый государь Николай Николаевич!

От всей души благодарю Вас, достойный друг в нашем общем деле и ревностнейший сотрудник, за все Ваше делание в пользу и помощь нашим страдальцам2.

Извините, что не пишу к Вам часто, а следовало бы.

Отец Савва3 в каждом письме ко мне хвалится, что его во всем помогаете как для подворья, так и для собирания помощи народу Боснии и Герцеговины. Спаси Бог за все это!

Из того, что я получаю из России, даю в помощь боснякам, а часть одну посылаю в Дубровник для герцеговинцев. Но мы согласились еще в начале с Веселитским4, чтобы помощь поделили или лучше, чтобы большая часть шла в Герцеговину, что и делается. Из Петербурга посылают прямо в Дубровник; г. Черняев мне послал 2000 франков, которых я отослал в Дубровник. Часть одну даю в Сербию, другую посылаю боснякам, которые убежали в Австрию через реку Саву, а третью посылаю в Дубровник. В Черногорию ничего не посылал, зная, что там больше получают, но все же по Вашему желанию писал г. митрополиту и спросил его мнение об этом, и если что потребует, то постараюсь и туда часть послать.

Как Вы изволили в первом письме сказать, что жертвователи высказали свое желание помочь юнакам, так частию и сделано.

Пособляйте теперь и в журналах, и у дипломатов, чтобы они нашли путь, какое устройство помогать, чтобы народ мог возвратиться на свой огниште, ибо без того разбредется по миру, войдет в унию, потому что [.] , у которых они теперь остановились, атакуют православие, ослабляют их незлобивую и непорочную веру, и эти бедные жители Боснии православные, убежав от сабли турка, попали на нравственные пики. Содействуйте возвращению народа, но так, чтобы турок не мог как бесправную личность убивать всеми средствами рабства и уничтожения.

Призываю на Вас благословение господа, с любовию к Вам остаюсь Вашим богомольцем.

Митроп[олит] сербский Михаил Примечания

1 См. ком. 5 к док. 3.

2 16(28) августа 1875 г. в Париже был создан международный комитет помощи семействам и раненым Боснии и Герцеговины. Он стал главным органом по оказанию помощи восставшим. Его председателем был сербский митрополит Михаил, вице-председателем - хорватский католический епископ Йосип Штросмайер.

* Слово неразборчиво.

3 О. Савва стал первым настоятелем сербского подворья в Москве, которое он принял 15 июня 1874 г. Вопрос о выборе настоятеля был непростым, что следует из ряда документов уже упоминавшейся выше публикации «Москва - Сербии, Белград - Россия» (Т. 2). В письме к Н. А. Попову (октябрь 1872 г.) Н. Н. Дурново предлагал в качестве настоятеля подворья архимандрита Васу Пелагича или Серафима Перо-вича (о нем см. ниже) - участников национально-освободительной борьбы в Боснии. В начале 1873 г. в переписке Н. А. Попова и митрополита Михаила речь шла о кандидатуре о. Нестора (Николая Поповича), окончившего Киевскую духовную академию. В Сербии он был преподавателем, а затем стал ректором белградской семинарии. Однако в России эту кандидатуру сочли нежелательной - из-за слухов о его неблаговидном поведении. Негативная информация об о. Несторе была получена и от русского посланника в Белграде Н. П. Шишкина. В ноябре 1873 г. всплыла кандидатура о. Саввы из сербского монастыря Горняк. Он и стал настоятелем -с 1874 г. и вплоть до своей смерти в 1880 г. Был похоронен в Москве, в Алексеев-ском женском монастыре, при котором существовало училище, где обучались девочки из южнославянских стран. За свою деятельность о. Савва пользовался большим авторитетом и уважением в славянофильских и церковных кругах Москвы. (См.: Москва - Сербия, Белград - Россия. Сборник документов и материалов. Т. 2. Белград-М., 2011. С. 294, 296, 312, 557-558).

4 Гавриил Сергеевич Веселитский-Божидарович (1841-1930) был самым активным деятелем упоминавшегося выше Международного комитета в Париже. Он занимался непосредственно организацией помощи беженцам из Боснии и Герцеговины. По поручению председателя комитета сербского митрополита Михаила он объехал все места размещения беженцев, в том числе и в Черногории. Его призывы о помощи к мировой общественности были опубликованы во многих газетах, в том числе и в русских (например, в «Голосе» от 23 сентября, 17 октября, 29 декабря 1875 г.). В конце декабря 1875 г. он писал в Россию: «Пособия стали притекать отовсюду, но более всего из единоверной великой славянской страны...» (См.: Россия и национально-освободительная борьба на Балканах. 1875-1878. М., 1978. С. 68).

№ 18

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 25. 31 декабря 1875 г.

Л. 79-80 об. Белград

Милостивый государь Николай Николаевич!

Спасибо за письмо, которым объясняете многие обстоятельства. Отец Нестор1 уже написал Вам о многих предметах, а я спешу уплатить Вам и свой долг.

Благодарю Вас за братское содействие, благодарю за руководство и искреннее сочувствие, благодарю за любовь к нам и всем нашим страдальцам, равно же и к нашему подворью.

Из Петербурга и из других многих стран доходы идут прямо в Черногорию и Рагузу. И я в Черногорию послал 5000 флор[инов], в Рагузу до 4000 флор[инов], а до 15000 флор[инов] в Славонию, начиная с Рачи до Книна; в Сербии дал около 1000 червонц[ев]. А все это с тех денег, кото-

рых получал из Москвы и непосредственно из России. Между тем и наша скупщина одобрила 10000 червон[цев] для жителей Боснии и Герцеговины, находящихся в Нишском и Подринском округах. И посему думаю прокормить сих страдальцев. Но что делать с войсками, которые и теперь находятся на сухой границе Боснии и Герцеговины? Им нужен хлеб и снаряды. А весна что принесет? Мы приготовляемся, но займа в Европе не нашли, а еще не решается правительство заем делать внутри. Австрия хорватов отвращает от нас и все делает в пользу присоединения Боснии к себе. Из Лондона имеем известие, что они - англичане - желают помочь Австрии занять Боснию, чтобы испортить счеты и планы России. Посему видите, что опять задумывают коалицию против России, которой нужно решить восточный вопрос в пользу свою и славян, преданных ей всем сердцем. Болгаре глупо делают, что ссорятся с сербами. А мы очень рады, что в Греции начинают зрело судить и, выбросив из своей головы иллюзии о византийском своем царстве, полагаются быть в союзе со славянами. [...]

Дай Бог, чтобы этот год 1876 был счастливее прошлого всем славянам. А Вам со всеми Вашими принес счастие и удовольствие.

Наша скупщина кое-что высказывает по наущению одной фракции, которая этим только хочет произвести расстройство в стране, но я надеюсь, что все эти сумасбродные затеи не осуществлятся. Мы близ Запада, и оттуда все, что негодно, легко идет на восток, чему радуются все културтрегеры и даже содействуют этой порче. [.]

С призванием на Вас благословения господа, имею честь быть

Вашим богомольцем.

М[итрополит] с[ербский] Михаил.

Примечания

1 См. ком. 3 к док. 17.

№ 19

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 25. 31 мая 1876 г.

Л. 87-88. Белград

Милостивый государь Николай Николаевич!

Вслед Вашего прежнего заявления об условном ответе, теперь говорю - я совершенно здоров. Акция начнется1. Но теперь пора вам пособить нам. Все идет к тому, чтобы начать дело. Полезно ли это или нет - последствия скажут. Нам же назад нельзя потому, что мы далеко зашли. Посему прошу Вас постараться обо всем, что нужно в нынешнем положении. Мы рассчитываем на любовь России и братское сочувствие к единоверным и единоплеменным страдальцам. Ожидаем всё, что можно, о чем и просил Вас по-

могать г-ну Протичу2, который приезжает к вам объяснить положение и представить необходимость вашего пособия - и материального, и дипломатического. Посему будьте добры потрудиться помочь моему сему земляку-патриоту, который именно после всех неудачных попыток решился приехать сам к вам объяснить положение дел3.

Мы, Николай Николаевич, далеко зашли, так, что нельзя назад, а вы, если можете нас бросить на произвол судьбы, сами знаете - это ваше дело.

С истинным почтением и преданностью, призывая на Вас благословение господа, имею честь быть Вашим богомольцем.

Митроп[олит] сербский Михаил

Примечания

1 Имеется в виду сербо-турецкая война 1876 г.

2 Протич Милослав - сербский государственный деятель, председатель кассационного суда. Окончил юридический факультет Московского университета (1852 г.). Летом 1876 г. приезжал в Россию по делам сербского займа. Позднее был назначен посланником Сербии в Петербурге.

3 В начале июня 1876 г. в ожидании предстоящей борьбы с Турцией сербское правительство направило в Россию своего представителя М. Протича для переговоров о займе. Благодаря содействию славянофильских и либеральных кругов (И. С. Аксакова, Ф. В. Чижова и др.) русское правительство согласилось предоставить Сербии секретный заем (около 4 млн. рублей), но с условием, чтобы он был реализован частными банками.

№ 20

ОИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 25. 14 мая 1877 г.

Л. 95-96 об. Белград

Милостивый государь Николай Николаевич!

Письмо Ваше об орденах я сообщил, кому надлежит знать, и обещано, что исполнят скоро, и Иван Сергеевич1 будет доволен.

На другое Ваше письмо примечаю, что Вы неловко теперь сравниваете Грецию с Сербиею. Греция не истощена и Англия далеко от нее, а мы тут же под носом Австрии, которая на каждом шагу преследует.

Если бы теперь сердце распоряжалось, сербы ринулись бы в бой мимо всех расчетов. Но из Питера, из Глав[ной] квартиры и с других стран нам крепко велят подождать в мире, чтобы не зажечь европейскую войну. В уважение сих советов и расчетов мы должны быть в мире, а Греция пусть делает, что находит для себя полезным. Мы ни за что не хотим теперь своим вмешательством усложнять дело. Ведь Карцев2 очень запутал здесь, так нужно ума, терпения, стойкости, чтобы предотвратить пагубные последст-

вия. Вы и князю3, и его министрам сделаете неправду, если не доверяете. Что могли, мы сделали, и чтобы именно доказать свою преданность общему делу, которое взял в свои мощные руки государь русский, без его совета ни шагу не сделаем. Верим, что Россия сделает всё, что может для христиан, и мы не такие эгоисты, чтобы непременно нам овладеть, мы будем довольны освобождением наших братьев сербов и болгар и в этом и мы выиграем - мы и взяли оружие не для того, чтобы подчинить себе своих, но освободить их. Мы не хотим давать повода, чтобы нас осуждали, а Вам, думаем, и нежелательно продолжать тех неправых отзывов, которыми клеймили нас и доблестных добровольцев разные корреспонденты - время покажет, кто прав, кто виноват - по сплетням наших общих врагов. Посему покорнейше прошу Вас не давать ходу ложным слухам, которые портят дорогое нам благосклонное отношение доброго русского народа, и стараться сдерживать их. Нам будет полезно очень и впредь откровенно писать нам свои мысли и давать свои советы, чем обяжете. С истинным уважением и преданностию пребываю Вашим богомольцем.

М[итропоит] с[ербский] Михаил.

Примечания

1 И.С. Аксаков. См. ком. 2 к док. 2.

2 Карцов Андрей Николаевич (1835-1907) - русский генеральный консул в Белграде в 1875-1877 гг.

3 Имеется в виду Милан Обренович (1854-1901) - сербский князь (1868-1882), затем король (1882-1889).

№ 21

СЕРАФИМ ПЕРОВИЧ1

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 26. 28 февраля 1877 г.

Л. 7-8 об. Дубровник

Многоуваженный Николай Николаевич!

Ваше письмо я получил здесь первого числа этого месяца, которое Вы отправили чрез Черногорию. Я был на Цетине, но опять возвратился сюда. На Цетине очень холодно для меня и я в несколько дней заболел от простуды. Так как я прожил пять лет в заточении, в жарком африканском климате, то для меня здешний климат, где очень мало холода бывает, почти невыносим; а в Цетине, где холод может быть довольно большой, нечего и говорить. Поэтому я поневоле должен был удалиться с Цетиня и приехать сюда, потому что здешний климат умереннее для меня.

Любимый Николай Николаевич, я много обрадовался Вашему письму и искренно благодарю Вас, что Вы не забыли меня. Читая Ваше письмо, я, хоть не забыл, а все-таки как будто снова воскресли в моей памяти те счастливые дни, которые я провел в России.

Я твердо был уверен, что мои приятели и в особенности те из русских, которые пользуются большим влиянием, не забудут меня и что при удобном случае окажут свое влияние для нашего спасения (т.е. меня, моего брата Ивана и Леонтия иеромонаха); и прямо сказать, я сколько был рад, когда получил письмо, что мы свободны, я еще больше чувствовал радости в том, что я не обманулся в своей вере. Г-н Игнатьев, русский посланник в Константинополе, хоть и имел много других вообще славянских дел в последнее время, однако он и нас не забыл. Улучив на это благоприятную минуту, распорядился так, что нас, считавшихся погибшими, снова воскресил и с честью возвратил на родину, заставив турок признаться, что нас, ни в чем не виноватых, отправили в ссылку.

Г-н И. С. Аксаков, сколько он трудился обо мне, пока я еще находился в Руссии, это всем известно. По возвращении моем в Герцеговину он тоже не переставал заботиться. Я много и много обязан ему за его чистосердечное участие в пользу несчастных славян, находящихся под турецким игом, и в особенности сербов. Это нельзя забыть, и имя его каждый серб с чувством глубочайшей благодарности вспоминает.

Что касается до того, сколько мы перенесли, сначала в затворе , потом в ссылке, нет никакой возможности в этом коротком письме высказать. В продолжении семи лет, в самом начале в затворе, в самом строжайшем виде, чтобы ни с кем не могли иметь свободного сообщения. Потом в ссылке в Африку, где подвергнуты были ужасной жаре, разным болезням, лишены всех средств, даже самых необходимых, притом удалены от христианского общества, от христианской церкви. Мы находились в Фезане, где не только православного, но и вообще, где ни одного христианина не находится. Это положение и было для нас самым мучительным состоянием, которое для нас приготовили Сафет-паша - губернатор вместе с двумя митрополитами - Прокопием мостарским2 и Дионисием сараевским3.

Все эти несправедливости, сделанные нам нашими врагами; притом еще получая по временам известия от наших сродственников, которые описывали нам ужасы, которые делают турки вместе с митрополитами; с другой стороны, негодование народа, которое все более и более развивалось, превращаясь в волнение. Все это нам придавало больше энергии, и мы с железною твердостью все тяжести перенесли в надежде, что мы опять возвратимся на родину и вместе с нашими соотечественниками будем оспаривать у наших врагов нашу духовную и гражданскую свободу.

* Тюрьме (сербск.).

Надежды наши исполнились. Мы теперь находимся хоть не в средине, а у порога нашего отечества и только смотрим, что теперь будет: мир или война. Мы теперь не знаем еще, какой оборот возьмет европейская политика в отношении Боснии, Герцеговины и Болгарии. Поэтому и мы не знаем, что нам предстоит в будущем. Если мы не будем обеспечены со стороны турецкого насилия и испорченного фанариотского духовенства, то известно, что мы со всеми силами будем бороться с нашими врагами.

Покорнейше прошу Вас, напишите мне о сербском подворье, о котором Вы упомянули в Вашем письме; я не имею о нем никаких сведений.

Примите чистосердечный поклон как от меня, точно так же и от моего брата Ивана Ивановича.

Ваш искренний и Ваш преданный архимандрит Серафим Перович.

Примечания

1 Перович Серафим (1827-1903) - с 1858 г. являлся игумном монастыря Житомыс-личи в Герцеговине; с 1864 г. - архимандрит, с 1885 г. - герцеговинский митрополит. За активную национально-патриотическую деятельность в феврале 1870 г. С. Перович, поддерживавший связи с русскими официальными и общественными кругами, а также его брат Иван Перович и иеромонах Леонтий Радулович, по обвинению в шпионаже в пользу России, были схвачены турецкими властями в Герцеговине, брошены в тюрьму, а затем отправлены в ссылку в Фезан (Малая Азия). Переписку русских дипломатов о возможном облегчении их участи см.: У)едиаена Омладина Српска и аено доба. Гра^а из сов]етских архива. Нови Сад, 1977. С. 128137, 141-147, 163-166, 299, 300, 307, 333, 334, 340.

Публикуемые ниже два письма, посланные С. Перовичем Н. Н. Дурново в 1877 и 1878 гг., уже после возвращения на родину, проливают свет на трагические события его жизни, связанные с заточением, а также на обстоятельства его и его соратников освобождения.

2 См. ком. 4 к док. 10.

3 Дионисий (Илич) - сараевский митрополит в 1868-1871 гг.

№ 22

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 26. 22 мая 1878 г.

Л. 9-10. Дубровник

Многоуважаемый Николай Николаевич!

Вот теперь почти год, как я получил Ваше письмо. Причина, по которой до сих пор я не отвечал на Ваше письмо, есть, что я во все время находился в лагере, ибо когда герцеговинцы с черногорцами взялись продолжать войну с турками, я не мог остаться в Рагузе и сидеть.

Хоть и трудно мне было писать из лагеря, но все-таки я бы этого не пропустил потому, что Вас знаю очень хорошо как искреннего патриота славянского и моего приятеля; знаю, что Вы радуетесь узнать, что делается в наших странах; знаю и то, чтобы и Вы мне писали о вещах, которыми я тоже интересуюсь. Но вышло иначе. Отправляясь в Черногорию, служитель мой перелаживал вещи, вынул некоторые бумаги и вместе с ними Ваши письма, которые и остались дома. Мой брат, который остался после меня здесь, все письма и бумаги собрал и спрятал с другими вещами ос-тавшими. Когда я искал Ваши письма для того, чтобы Вам писать (потому что Ваш адрес иначе не знал), я удивился, не находя писем. Узнав, что служитель перелаживал вещи, я думал, что потерял. Приехав сюда в конце генваря, я, опять пересматривая вещи, оставшиеся здесь, постоянно отыскивал, и только на днях некоторые бумаги случайным образом, я их нашел в сандуке и я очень стал доволен, чтобы Вам хоть несколько слов написать, ибо знаю, что и Вы удивляетесь, почему Вам не пишу. Чтобы Вам писать о прежнем, нет надобности, потому что я очень хорошо знаю, что Вам все известно по газетам. О настоящем что писать, решительно не знаю. Мы теперь находимся в неизвестном положении. Разные толки о устройству наших стран, Босни и Герцеговини, одни другим противоречат. Одни так, другие иначе, сегодня так, завтра не так, а вот как, и так постоянно одни толки другими сменяются. Это положение для наших герцеговинцев тяжелее войны, потому что конца не видно, и когда и чем кончится, неизвестно. Мы только уверены, что Руссия, принявшая в свою обязанность и принесшая столько жертв, докончит в настоящее время славянский вопрос. Мы видим, что есть многие препятствия; мы видим, что многие неприятели славянства мешаются великому делу - единству славянства, но мы в полной надежде, что Руссия сумеет устроить лучше, чем мы и подумать можем. Мы видим, что Руссия принесла огромные жертвы, мы видим, что весь русский народ приносит и готов принести все возможные жертвы для святого дела, поэтому можем петь: «С нами Бог, языцы (неприятели), не убоимся вас».

Но бедным герцеговинским семействам, находившимся разбросанными по разным углам вне своего отечества, хоть и трудно тяжело и почти невозможно ждать, все-таки утешаются тем, что видеть хорошее в скором будущем.

Слава Богу еще, что из Руссии приходит ежедневно помощь, иначе бы мы совсем пропали. Г-н Васильевич , член Петербургского благотворительного комитета, устраивает школы для обучения герцеговинских детей. Кроме других мест, на одном только Цетине записано до 500 мальчиков и девочек герцеговинских. Мадам Боголюбова1 еще в прошлом году устрои-

* Ошибка. Речь идет о П. А. Васильчикове2.

ла несколько школ, тоже для герцеговинцев. В одной из этих школ (в Кас-тельновом - в австрийской границе) мой брат тоже учителем.

За все эти великие благодеяния, оказанные нам Руссией, мы не можем забыть, и мы, герцеговинцы и вообще сербы, как и все славянские племена, обязаны вечною благодарностию. Дай Бог, чтобы только это кончилось всё, как следует, о чем мы нисколько не сумневаемся.

Не знаю, адрес Ваш тот ли, как и прежде, и найдет ли Вас мое письмо, поэтому, не распространяясь в этом письме, заканчиваю с искренним почтением

архимандрит Серафим Перович. Кланяется Вас искренно уважающий мой брат Иван Перович.

Примечания

1 Боголюбова - член Петербургского дамского благотворительного кружка.

2 Васильчиков Петр Алексеевич (1829 - после 1890) - уполномоченный Российского Красного Креста в Черногории, активный член С.-Петербургского славянского благотворительного общества.

№ 23

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 26. 23 октября 1901 г.

Л. 11. Мостар

Дорогой и уважаемый друг мой!

Ваше дорогое мне письмо, дат[ированное] 25 сентября 1901 г., получил, которое с радостью несколько раз прочел, ибо сердечный друг мой после такого длинного промежутка времени с прежней любовью опять заговорил со мною, утешал меня с сердечным желанием дождаться счастливого спокойного конца.

При первом обстоятельстве, когда буду свободнее от официальных дел, напишу Вам подробно обо всем, хотя жизнь и судьба моя до и после заточения Вам в общем знакома, тем более, что Вы справлялись обо мне от таких авторитетных и знающих меня лиц. В этот же раз прошу Вас прислать мне почтой Ваши сочинения с означением цены, чтобы поближе познакомиться с Вашими трудами, хотя по периодическим изданиям я читал немножко.

Прошу принять мой сердечный поклон и архиерейское благословение.

Ваш искренний друг Серафим ПеровиЙ, митрополит.

№ 24

МИЛОСЛАВ ПРОТИЧ1

ОПИ ГИМ. Ф. 177. Ед. хр. 26. 21 мая 1881 г.*

Л. 57-58 об.

Многоуважаемый г. Н. Дурново!

Вчера получил Ваше письмо, которое меня очень обрадовало. От всей души и сердца благодарю Вас за хорошую память обо мне. Уезжая в Сербию, я уношу самое лучшее воспоминание о России и ее народе. Я, так сказать, сроднился с Россиею, которой от души желаю величие и могущество, а ее венценосцу счастие и славу. Покойный император2 меня очень любил и не соглашался на мою перемену, что наших глупых политиканов очень раздражало, а император Александр III при прощании три раза выразил мне, что очень жалеет о моем отъезде, и пожаловал мне орден Св. Станислава первой степени. Не соглашаясь ни в чем с направлением австрийской, так сказать, партии, которая теперь владеет в Сербии3, я и не мог дольше остаться на месте, которое служило залогом дружеских и братских отношений между Россиею и Сербиею.

Враги и днем и ночу работают над разъединением православных славян, но, даст Бог, не успеют. Здесь многим не понравилось, что сербское правительство назначило католика посланником, ибо, как может быть Вам известно, г. Хорватович4 - католик и не знает ни слова ни по-русски, ни по-французски, а только по-немецки. Правду Вам сказать, я не воображал, что у меня столько почитателей и друзей, как при сем случае сказалось. Ваш поклон передам всем поименованным лицам и прошу Вас и вперед остаться другом и приятелем моего народа, который как православный и славянин горячо любит Россию - представительницу и защитницу.

Прошу принять уверение в моем глубоком уважении и преданности.

М. Протич

КВ. Послезавтра, в субботу, 23 мая, уезжаю через Вену в Белград.

Примечания

1 См. ком. 2 к док. 19.

2 Имеется в виду Александр II, убитый в 1881 г. русскими революционерами.

3 Имеются в виду напредняки, члены сербской Напредняцкой (Прогрессистской) партии, находившиеся у власти в Сербии в 1880-1887 гг. и проводившие проавст-рийский внешнеполитический курс.

Хорватович Джура (1835-1895) - сербский военный и государственный деятель. В 1876 г. - полковник, командующий Тимокской армией, впоследствии генерал, в 1886-1887 гг. - военный министр Сербии.

* Датируется по содержанию письма.