CC BY
868
128 Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки, 2016, № 2 (42), с. 128-135
УДК 316.74:82
МАССОВАЯ ЛИТЕРАТУРА КАК КУЛЬТУРНЫЙ ФЕНОМЕН © 2016 г. Б.Л. Цветкова
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
bsnn@mts-nn.ru
Статья поступила в редакцию 10.02.2016 Статья принята к публикации 25.04.2016
Анализируется массовая литература как культурный феномен, определяются истоки его формирования. Выделяются характеристики и критерии массовости современной российской, и в частности детской, литературы. Для этого применены методы сравнения, синтеза, анализа, логического подхода. Обзор вариантов западного, в первую очередь американского, перехода к формированию нового слоя массовой культуры иллюстрирует процесс превращения искусства в ремесло, замену уникальности технологизацией и стандартизацией, с просчитываемой рентабельностью. Анализируются как негативные эффекты (низкое качество и отсутствие художественной ценности текстов), так и некоторые позитивные результаты процесса массовизации литературной культуры, в частности феномен «поЬго'М'». В качестве элементов новизны акцентируется внимание на ключевых критериях, которыми массовая литература обладает как литературное направление и культурный феномен.
Ключевые слова: массовая культура, читательская культура, феномен «поЬго^г», облегченное качество, развлекательность, серийные выпуски, литературный вкус, стереотипные сюжеты.
Массовая литература - часть современной культуры, феномен новейшего времени. Появление нового направления в литературе является маркером крупномасштабных социальных и культурных перемен, связанных прежде всего с развитием капиталистических отношений, урбанизацией и соответствующими изменениями в образах и стилях жизни. Переход западноевропейских стран к индустриальному, то есть к «массовому обществу», в литературном процессе означал раскол литературы на «элитарную» и «массовую». Правила и авторитеты традиционного уклада становятся менее эффективными, и на этом фоне возникает и формируется массовая потребность в литературе. В этом смысле появление массовой литературы стало маркером как снижения высоких социальных барьеров, так и большей доступности для масс культурных каналов. В этот период значительная часть населения получает образование, умеет читать и нуждается в литературе как наставнице в повседневном, анонимном и динамичном городском («буржуазном», «гражданском») существовании, в новых проблемах и конфликтах [1].
Намечается и разделение самой литературы на качественно различные направления: элитарную и массовую, что связано с концом эпохи закрытых элитарных салонов, узких ученых
Лицемерный читатель, мое подобие, мой брат...
Ш. Бодлер
кружков и выходом литературы на свободный рынок. Процесс, в ходе которого сложилась массовая литература, происходил в течение всего XIX века и сопровождался профессионализацией литературных занятий, становлением системы оплаты писательского труда, формированием журнальной системы и возрастанием роли литературного критика. К концу XIX в. были заложены основы массовой культуры. Ознаменовался этот качественный переход появлением в Соединенных Штатах такого неоднозначного продукта масскультуры, как комикс.
Комиксы - рисунки, снабженные самыми краткими подписями, на какой-либо юмористический сюжет. Никаких целей, кроме развлечения, они не преследовали и были рассчитаны на малограмотных людей или на детей. В Америке они были более чем популярны. Об этом говорит случай, произошедший незадолго до начала Второй мировой войны. Забастовка типографских рабочих привела к перебоям поступления комиксов в киоски. Возмущение жителей было так велико, что мэр Нью-Йорка в эти несколько дней лично зачитывал комиксы по радио, чтобы успокоить свой город [2, с. 347]. Герои комиксов Бэтмен и Супермен стали неотъемлемой частью американской массовой культуры. Вкладом в нее стали и появившиеся в 1950-х гг. дайджесты - книги, содержащие адаптирован-
ные изложения классических литературных произведений. Дайджесты позволяли «ознакомиться» с «Дон-Кихотом» или «Войной и миром», втиснутыми в 10-15 страниц, чтобы при случае продемонстрировать свою образованность. С бурным развитием радио, кинематографа и выпуском множества облегченных изданий в Америке создается система, тиражирующая доступные для понимания образы и идеи. Источником комиксов являются классические произведения. Заимствуются темы, характеры, приемы шедевров мировой литературы, но в адаптированном и упрощенном, доступном для невзыскательного читателя варианте.
Для российской литературной традиции и для российских читателей всегда было характерно более избирательное отношение к литературным произведениям. Зависело оно, как считает М.А. Литовская, от общественного мнения и статуса самого читателя [3, с. 14]. Это мнение подтверждается данными исследования частных письменных документов середины XIX в. -писем, дневников, которые свидетельствуют, что для неискушенных обывателей, провинциальных любителей словесности не существовало барьера между массовой и элитарной литературой. Читатели делали свой выбор в пользу легкого чтения или высокого слога в зависимости от настроения, цели чтения, ситуации. «Литературный промышленник» Булгарин и «литературный аристократ Пушкин» занимали каждый свое, подобающее ему место». В то же время человек образованный, являвшийся поклонником модных, но сомнительных с художественной точки зрения писателей, и не поднявшийся выше - к Пушкину, Тургеневу, Толстому, - вызывал в своем кругу недоумение, а то и презрение [3, с. 14].
Одна из важнейших особенностей массовой литературы - ее коммерческая направленность, определяющая значимые сущностные характеристики этой литературы. В определенном смысле она уже перестает быть собственно литературой, а становится коммерческим продуктом. Так, непременным условием существования бестселлеров является яркость и броскость оформления. Читатель завлекается пестрой картинкой, хитросплетениями интриг, доступностью изложения и искренне верит, что это и есть настоящая литература.
Следствием коммерциализации, использования литературы как предмета продаж являются облегченность, «легкоусвояемость» текстов и при этом их увлекательность. В массовой литературе эксплуатируется интерес ко всему таинственному и загадочному, детективы являются лидерами продаж. Кроме того, активно разраба-
тываются жанры фэнтези, «женские романы». Эти литературные опусы не ставят перед читателем каких-либо сложных социальных или нравственных проблем, в отличие от «серьезной» литературы, а «занимательности» в них иногда даже больше. Правда, вряд ли кому-либо придет в голову перечитывать подобные тексты в отличие от классических - не возникает повода.
В то же время нет смысла бороться с массовой культурой, тем более, что это невозможно, поскольку она «есть комплекс рынка и новых технологий искусства, порождение современных коммуникаций, и благодаря этому массовая культура, особенно в ее западном варианте, обладает оглушающей силой и супервлиянием на духовный мир человечества в параметрах всего земного шара, желаем мы того или нет» [4, с. 3].
Возможно, значение масслитературы как раз и состоит в том, что она акцентирует противостояние между одухотворенными образцами литературной культуры и их суррогатами, имитирующими глубокие смыслы и значения. В этой связи прижилось понятие «формулы» («сказка о Золушке», соблазнение, испытание верности, катастрофа, преступление и его расследование и т.п.), которое Дж. Кавелти ввел для массовой литературы [5]. Специфика, задачи, виды «формульной литературы» подробно анализируются современными исследователями как с точки зрения филологии, литературоведения, так и в ракурсе социологии литературы. В частности, М. Черняк выделяет в качестве предмета анализа жанры массовой литературы, которые претерпели в конце XX в. наиболее значительную трансформацию, - детектив и русский любовный роман [6].
Конечно, не все образцы массовой литературы безнадежно ничтожны и не содержат никаких идей. Многие читатели, филологи и даже литературные критики являются приверженцами серьезной литературы и в то же время любителями, например, детективов. В этом открыто признавался Х.Л. Борхес. Каждому из нас легко примерить роль героя популярного в 60-х гг. романа Уокера Перси «Посетитель кино» -мелкого биржевого маклера, мечтающего выглядеть успешным деловым человеком. Чтобы не разочаровать свою секретаршу, он прятал от ее глаз дешевый бульварный роман, который читал тайком. Говоря словами Бодлера, «Лицемерный читатель, мое подобие, мой брат» [7, с. 7].
Коммерческая культура действительно стремится к упрощению, насаждает стандарты и конформизм. Но она же создает условия для разнообразия. Популярная художественная литература всегда служила мишенью для язвительной критики, ее обвиняли в меркантильных
мотивах и художественной скудости. Однако в эстетике высокой литературы есть много от эстетики низкой литературы, и наоборот. Их тесные взаимосвязи привели к возникновению такого литературного феномена, как nobrow, в начале XX века. Сам термин введен Дж. Сибруком в книге «Nobrow. Культура Маркетинга. Маркетинг культуры» [8, с. 16]. Дж. Сибрук определяет nobrow как мир без иерархии. Новое понятие он вводит по контрасту с терминами, используемыми в американской социологии: highbrow - высокая, или элитарная, культура, lowbrow - массовая, или низкая, культура. В Америке люди делились на низшие и высшие классы не по происхождению, как, например, в Европе, а в зависимости от уровня культуры. Так продолжалось почти весь XX век, но затем ситуация изменилась. Массовая культура становится более влиятельной и в какой-то момент начинает управлять элитой. Элита, в свою очередь, пошла на компромисс, в результате чего утратила свой статус. Этот мир без культурной иерархии и есть nobrow.
Итогом становится формирование новой системы координат как в культурном пространстве в целом, так и в литературной традиции. Сторонники «чистого искусства», приверженцы «натурализма», позднейшего «модернизма» противостояли не столько низовой или коммерческой словесности, сколько художественному традиционализму. Последний обвинялся в следовании каноническим штампам, авторитарному академизму. Массовая литература упрекалась в развлекательности, отсутствии серьезной проблематики, художественной низкопробности и шаблонности.
В ходе этой полемики понятие «массовый» было определено как сочетание следующих критериев [1]:
• типичный, тиражируемый, неспециализированный (противопоставляется единичному, подлинному);
• общедоступный и «легкий» против «трудного», требующего специальной подготовки и мыслительной работы;
• развлекательный против серьезного, проблемного;
• всеобщий, доступный против индивидуального;
• низкий, вульгарный против высокого, возвышенного;
• шаблонный, охранительный, традиционалистский против элитарного и «по-настоящему» классического.
Таким образом, массовая литература является неотъемлемой частью массовой культуры и
обладает ее специфическими особенностями. Оформившись в XIX в. и получив дальнейшее развитие в XX, она напрямую связана с новыми индустриально-техническими формами производства и распространения образцов культуры, сложными социальными процессами, происходящими в обществе.
Массовая литература
в советском обществе
Критерием массовости литературы является не только облегченность понимания, «легко-усвояемость» - узнаваемые герои, типичные ситуации, популярные жанры, но и то, что на Западе массовая литература изначально являлась прежде всего коммерческим продуктом. Коммерческие цели означают необходимость формирования моды, определенного типа потребления и, в конечном итоге, устойчивого спроса на эти издания. Рыночная основа распространения и популяризации массовой литературы отсутствовала в советской литературе. Это не привело к изгнанию массовой литературы из культурного пространства в принципе, но принципиально изменило ее характеристики -она превратилась в идеологически обусловленный продукт.
В СССР к коммерческой развлекательной литературе было довольно негативное отношение, она рассматривалась как недоброкачественный культурный артефакт Запада. Как отмечает М. А. Литовская, даже сама постановка вопроса о существовании подобной разновидности литературы казалась неуместной. «Это было связано со спецификой решения в советском обществознании проблемы «массового» человека. Советский человек считался «особенным», в том числе и по отношению к отдыху, развлечениям, а значит, ему не нужна литература, с помощью которой развлекается/отвлекается все остальное человечество» [3, с. 18].
В первые десятилетия советской власти одной из основных задач было формирование в массах представлений о высоких принципах строителей коммунизма, поэтому большого разнообразия социального и культурного содержания в литературе не было. Низовой слой литературы был очищен за счет детектива, любовного романа, фантастики. Одни жанрово-тематические модели - ужасы, эротика - были устранены полностью, другие - редуцированы к предельно узнаваемым схемам - шпионский роман (приключения сыщика Пинкертона), идеологизированная проза. Однако в программных произведениях, например «Как закалялась
сталь» Н. Островского, использовались те же так называемые «формульные приемы» [5], без которых не обходится ни один продукт массовой литературы. Напряженная интрига, закрученный сюжет и вызывающий безусловную симпатию и желание подражать главный герой привлекали массового читателя к образцам новой советской литературы. При этом были продолжены лучшие традиции русской литературы: серьезность, глубина, высокие нравственные императивы, присущие главным героям. По мнению А. Рейтблата, советской массовой литературе были свойственны следующие черты [9]:
1. Служение цели «нравственного совершенствования», по этой причине были исключены типы письма, которые имеют чрезвычайный успех и влияние на Западе;
2. Советские писатели не действовали в рыночных условиях и поэтому не были вынуждены гнаться за внешней привлекательностью и утрированной доходчивостью;
3. Советские массовые жанры были поддержаны нравственной структурой, которая была чужда западному читателю.
Таким образом, столкновение западных литературных традиций и норм советского социокультурного контекста привело к своеобразному синтезу в виде лучших произведений массовой советской литературы. Западные формулы были адаптированы в советской литературной традиции, чтобы снять существующее напряжение в культуре, отвечать запросам читательской публики, сформировавшейся в советских условиях и следующей нормам советской (общей и читательской) культуры [9].
Массовая литература для детей
Общество возлагает на детскую и подростковую литературу ответственную роль формирования и закрепления представления о должном. Тексты, входящие в круг детского чтения, считаются самыми значимыми. Прочитанное в этом возрасте закладывается в мировоззрение как критерий нормы.
В советское время издательство детской литературы патронировалось государством. Самые талантливые писатели работали в жанре детской и подростковой литературы. Были широко доступны замечательно иллюстрированные качественные издания как для самых маленьких, так и книги всевозможных жанров - и классика, и приключения для старших детей и подростков.
В 30-е гг. во времена расцвета легендарной редакции Самуила Маршака, в которую входили лучшие авторы, писавшие для детей
(Е.Л. Шварц, Д.И. Хармс, Л.К. Чуковская, Б.С. Житков, Н.М. Олейников, В.В. Бианки, М.М. Пришвин), книга была ценностью, событием. Редакция выпускала, по сегодняшним меркам, смешное количество книг - 3-5 книг в год. Но эти книги читают дети в нашей стране до сих пор, они были прекрасно изданы, написаны хорошим языком и с теплым чувством по отношению к своим читателям.
Детскую литературу этого периода можно условно разделить на три группы. К первой относятся строго подцензурные, идеологически выверенные произведения, обязательные для изучения в школе. Эти произведения опирались на четкие идеологические позиции, ориентирующие на воспитание высоких моральных качеств и партийные принципы. Так, в хрестоматиях этого периода подчеркивалось, что сначала необходимо познакомиться с эпохой, а затем в контексте этой эпохи рассмотреть творчество писателя. При этом идеологическая призма преломляла этот исторический контекст таким образом, что в творчестве А. С. Пушкина выражались «запросы и настроения либерального дворянства», а у Н.В. Гоголя - «примитивная жизнь захолустных помещиков». В учебно-методических пособиях этого периода особое внимание уделялось методам изучения художественной литературы. Например, журнал № 1 «Литература в школе» за 1966 г. открывался статьей «За идейность и научность преподавания - против субъективизма». Это же издание 1979 г. включало статью «Идеологический характер труда учителя» [10]. В советский период в школе не упоминалось о глубокой религиозности Н. В. Гоголя, о том, что свое творчество он рассматривал как поиск пути к Богу. Ничего не говорилось о публицистическом произведении «Выбранные места из переписки с друзьями», в котором Н.В. Гоголь попытался обосновать свою христианскую концепцию, о его попытке попробовать себя в роли духовного писателя в работе над «Размышлениями о Божественной Литургии». Н.В. Гоголя, как и А.С. Пушкина, относили к категории критических реалистов, отразивших темные стороны самодержавно-крепостнического строя. В творчестве И. С. Тургенева особо внимательно изучался роман «Отцы и дети». Образ Базарова оценивался положительно, как «новый тип передового деятеля - разночинца-демократа, человека дела». Слово «нигилист» понималось как синоним слову «революционер», и потому нигилизм Базарова также оценивался положительно.
Нередко происходило искажение смысла произведений в угоду правильному идеологическому ракурсу. Произведения, изученные таким
образом вдоль и поперек, редко кто перечитывал в дальнейшем. Читательский репертуар, определявшийся на правительственном уровне, относился скорее к «пройденным» произведениям, нежели к любимым. Литературное образование на долгое время разошлось с литературным процессом. О том, что существовал еще один литературный процесс, протекавший в эмиграции, вообще умалчивалось.
Вторую группу составлял более широкий перечень произведений так называемого внеклассного чтения. В 70-е гг. новые книги перестали включаться в школьную программу сразу, стало принято «выдерживать срок» в списке для внеклассного или факультативного чтения.
Третья группа - литература в «свободном доступе», занимавшая необъятные полки домашних и детских библиотек. Последняя включала в себя лучшие произведения для детей не только отечественных, но и зарубежных писателей (Ч. Диккенса, М. Твена, Ж. Верна, А. Дюма).
В целом уровень обращения школьников к книге в досуговой, познавательной и культурной сфере был достаточно высоким, неслучайно наша страна в тот период признавалась одной из самых читающих в мире. Идеологическую ангажированность обязательной школьной программы можно отнести к издержкам существовавшего идеологического формата как такового. К позитивным моментам этого периода относится тот факт, что в руки детей и подростков практически не попадала так называемая «мусорная» литература, низкопробное «чтиво», которое хлынуло на прилавки в огромном количестве в постперестроечные девяностые. Сам перечень книг, попадавший в поле зрения детей и подростков, обладал несомненными художественными достоинствами, отличался высоким качеством полиграфии и иллюстрации.
В девяностые годы в российской детской литературе произошло то же, что и в литературе вообще. Прилавки заполонили издания, не обременительные ни для кошелька, ни для мозгов. Преимущественно в этом качестве выступали дешевые детективы, шаблонные фэнтези и серии любовных романов на тему «кровь-любовь-морковь». Изданные на плохой бумаге, с некачественными переплетами, с отвратительными иллюстрациями, такие издания служат одной цели: убить время, помочь человеку отвлечься.
Детская книга успешно превратилась в товар, а редактор - в менеджера проекта, реклам-щика, маркетолога, корректора и, зачастую, даже в соавтора. Если С. Маршак работал в государственной редакции, то это означало необходимость составления и утверждения издательского плана и тиражей. Когда какое-либо про-
изведение попадало в утвержденный перечень, можно было не сомневаться - книга продастся. В рыночной же ситуации большее значение имеет спрос, и первая задача издательств - вырастить коммерческие имена, бренды, продать большее количество книг. Так, для самых маленьких литература продается лучше, поэтому издательства делают на нее упор. А вот подростковой литературы даже в солидных книжных магазинах недостаточно, и, кроме того, подростки более самостоятельны в выборе -сказывается влияние Сети.
Характеризуя масслитературу для детей, мы не можем не упомянуть о проблеме снижения чтения в обществе в целом. По мнению исследователей, можно даже говорить об утрате «дара чтения». Как указывает В. А. Фортунатова, «в обществе распространилась повсеместная болезнь - литературная афазия (утрата способности читать), которой сопутствуют исчезновение навыков рассказывать, вспоминать, ассоциировать одно с другим и еще разные необходимые генетические предпосылки для появления дара чтения. Этот важный для человека дар, который ему оставили многие и многие предшествующие поколения, сегодня оказался практически полностью утрачен» [11, с. 4-6]. В 2006-2007 гг. было проведено комплексное исследование «Читающие и нечитающие. Факторы, влияющие на чтение младших подростков» [12]. Целью исследования было выявление факторов, влияющих на чтение современных шестиклассников. Исследование проводилось в шести регионах РФ и в Москве, а также в Республике Казахстан. В каждом из регионов экспертами отбирались две школы: сильная, где дети активно читают, и обычная, в которой, по отзывам учителей, большинство детей не читает. Всего исследованием было охвачено 337 шестиклассников в регионах и 61 в Москве. Результаты исследования показали, что библиотека оказалась на последнем месте по степени влияния на чтение подростков. Более значительно влияние учителей. Оказалось, что читательские предпочтения учителей действительно влияют на уровень чтения школьников. В целом читательский уровень педагогов можно охарактеризовать как невысокий: на первом месте (37%) - педагоги, ориентированные на «чтиво», легкий жанр. Уровень читательской квалификации и учителей, и родителей в регионах оставляет желать лучшего. Только в лучших московских школах литераторы и другие учителя оказались способны прививать любовь и вкус к чтению. Это обеспечивает достижение подростками-шестиклассниками высокого уровня как литературного (читательского), так и личностного раз-
вития. Самой значимой является роль семьи в становлении читателя. Только 36% родителей
практиковали в начальной школе и продолжают использовать две и более формы работы с книгой (чтение вслух, обсуждение, игры по сюжетам книг и пр.). В этих семьях у детей выше уровень литературно-творческих способностей.
Количество новых детских книг, выпускаемых в нашей стране, по мнению экспертов, несопоставимо мало по сравнению с потребностью в них. Более того, некоторые из них считают, что сейчас нет такого явления, как российская детская литература [13]. В потоке масс-маркета есть лишь отдельные хорошие книги замечательных современных российских авторов: Артура Геворгизова, Андрея Усачева, Дины Сабитовой, Евгении Пастернак, Станислава Востокова, Марины Бородицкой. Есть и позитивные моменты, связанные, например, с тем, что в 2000-х гг. было опубликовано много переводной детской литературы. Кроме того, выходили и целые серии книг российских авторов, например в издательстве «Росмэн» - серия «Настоящее время». Значимыми для публикации детских книг являются литературные конкурсы и премии, например:
- Государственная премия за произведения для детей и юношества, 1998;
- Российская литературная премия им.
A. Грина, 2000;
- Международная премия им. Астрид Линд-грен, 2003;
- Национальная детская литературная премия «Заветная мечта», 2005;
- Международная литературная премия им.
B.П. Крапивина, 2006;
- Международная литературная премия им. С. Михалкова за лучшее литературное произведение для подростков, 2008.
Издательство детской литературы ориентировано преимущественно на читателей-дошкольников. Для младшего и среднего школьного возраста книг выпускается почти в два раза меньше. Издания для юношества состоят в единичных эк-
земплярах. Очевидны перекос в тиражах книг и явное невнимание к интересам детей и подрост-
ков, которые уже умеют читать и могут сами выбрать для себя книги (табл.) [14].
Однако, как считают эксперты [15], сочувствия в качестве читателей заслуживают не только подростки и юноши, но и малыши. Издания для самых маленьких - это, как правило, тонкие брошюры с дешевой полиграфией, непрофессиональными картинками и еще менее профессиональными текстами. Не книги, а скорее книжонки, особенно много их выходит в издательствах «Дрофа», «Стрекоза-Пресс», «Фламинго».
Книги для юношества - это, как правило, более серьезные издания, подготовленные к печати с участием специалистов, поэтому таких книг относительно немного. Кроме того, старшим подросткам доступны издания, которые не адресуются юношам специально, но могут войти в круг подросткового чтения.
Е.Л. Мжельская выделяет несколько основных тенденций, характерных для детской массовой литературы [15].
• Детское книгоиздание делает упор на внешний эффект книги, легкость чтения. Таким образом, формируются потребительские качества книги и самого процесса чтения: увидел -обалдел - прочитал - забыл. Детям предлагают легкую развлекательную литературу, поскольку издатели считают, что серьезной книгой ребенка заинтересовать трудно.
• Большое количество книг для детей выпускается серийно. Так, для дошкольников более 75% книг издается в сериях. При этом обновление серийных проектов составляет около 50%. Существует несколько основных широко известных серийных изданий для детей, например в «ЭКСМО» с 1996 г. выпускается серия «Детский детектив». «АСТ» выпускает серию «Ужастики», «Росмэн» - «Романы для девочек». Наблюдается небрежное отношение издателей к формированию сериальных книг для детей. Сюжеты однотипны, действия героев предсказуемы. Нередко авторы переиздают свои книги в
Таблица
Выпуск книг по целевому назначению, 2014 г._
Литературно-художественные издания для детей и юношества Число книг, печат.ед.
Литературно-художественные издания для дошкольного возраста 3044
Литературно-художественные издания для младшего школьного возраста 1806
Литературно-художественные издания для среднего и старшего школьного возраста 1592
Литературно-художественные издания для юношества 40
других издательствах с измененными названиями. Например, повесть Елены Артамоновой «Карта старого пирата» переименована во «Все случилось в джунглях», а «Клоун для черной принцессы» - в «Людоеда для коронованной особы».
• Если иметь в виду издательство классической детской литературы, то тенденция заключается в том, что издатели предпочитают не рисковать и выпускают книги одних и тех же авторов. Постоянное обращение к уже проверенной детской литературе ограничивает выбор и не позволяет ни родителям, ни самим юным читателям узнать, что же сейчас есть нового в литературе для детей.
• Еще одна тенденция заключается в сокращении и адаптации классических произведений, «осовременивании» сказочных историй. В переработанном виде юным читателям предлагаются книги Д. Лондона «Белый клык», Д. Свифта «Приключения Гулливера» и даже Ж. Верна «Таинственный остров» и многих других знаменитых классиков мировой литературы.
• Возрастает удельный вес жанра фантастической литературы и фэнтези. Публикуются отечественные и зарубежные фантастические произведения как для младшего, так и для среднего школьного возраста. К лидерам среди этих книг относятся трилогия Р. Толкиена «Властелин колец» и серия книг Дж.К. Роулинг «Гарри Поттер».
Книги о Гарри Поттере, на наш взгляд, не являются классическим примером масслитера-туры. Они стоят особняком, несмотря на явный ошеломительный коммерческий успех многократных изданий этой серии. С одной стороны, «Гарри Поттер» произвел уникальный взрыв книжного рынка и явил собой вроде бы классический пример бестселлера. С другой стороны, это не просто повествование про волшебников, абстрактные проявления добра и зла. «Гарри Поттер» - не только и не столько маркетинговый продукт, это феномен, выходящий за рамки масс-литературы, несмотря на колоссальную рентабельность изданий. Феноменальность эта заключается, прежде всего, в том, что это действительно литературные произведения, написанные прекрасным языком. Книги про Гарри Поттера читают и дети, и взрослые. Такого обожания нельзя добиться искусственно, только с помощью маркетинговых инструментов. Этот успех не является и следствием исключительно моды - на Гарри Пот-тере вырастет еще не одно поколение.
Вполне очевидно, что детская литература тоже в значительной степени «массовизирова-лась» («облегченное» качество, направленность на развлекательность, серийные выпуски, переиздания под другими обложками и т. д.). По этому поводу есть устойчивое мнение, что в
самом этом явлении нет ничего плохого, поскольку литература не может и не должна быть исключительно «высокой», глубокой и предназначенной для размышлений и раздумий. Для взрослого человека с устоявшимся мировоззрением, сформированным литературным и в целом эстетическим вкусом такое чтиво действительно довольно безвредно, поскольку вряд ли нанесет серьезный урон его ценностным установкам. Опасность подобной литературы, предназначенной для детского возраста, гораздо серьезнее.
Во-первых, подобная литература приучает ребенка к косноязычной и даже безграмотной речи, нечетко выражаемым мыслям. Вместо приподнимающего над обыденностью художественного текста, обогащенного аналогиями, синонимами, аллегориями и другими выразительными средствами, показывающими красоту родной речи, маленький читатель получает примитивный пошлый текст.
Во-вторых, отношения, отражаемые в подобной «литературе», как правило, очень схематичны, условны, и вызывают у зрелого читателя, в лучшем случае, разочарование и недоумение, поскольку не являются реалистичными и узнаваемыми.
В-третьих, и возможно это наиболее важный аспект, ребенок доверчивее относится к мыслям и идеям, изложенным на бумаге, принимает их за чистую монету (если нет ценностного противовеса), поэтому примитивные бездарные сюжеты способны влиять на формирование примитивного сознания.
Если же говорить о ценностях, отражаемых в современной массовой литературе в целом, можно сделать вывод, что они также элиминируют, вымываются. Ценности художественного произведения напрямую связаны с позицией Автора, его мировоззрением. Но поскольку «...произведения массовой литературы являются результатом не столько творчества автора, сколько проектной деятельности, в которой, помимо довольно условного «автора», активно участвует вся инфраструктура издательского бизнеса, включая маркетинг, рекламу, СМИ.» [16, с. 51], литературная составляющая перестает быть определяющей для масслитературы. И более того, можно говорить об уходе Автора из этих текстов.
Итак, мы рассмотрели некоторые закономерности формирования массовой литературы как культурного феномена. Можно сделать вывод, что существует ряд базовых характеристик, которыми массовая литература обладает как литературное направление и культурный феномен:
- создается, используется и распространяется как коммерческий продукт;
- как правило, обладает крайне низкой степенью художественной ценности и уникальности самого текста и, соответственно, наоборот - высокой степенью его шаблонности, узнаваемости;
- утрачивает Автора - авторское мировоззрение, позицию, видение событий, стиль изложения;
- нацелена на создание у читателя ощущения комфорта и безопасности, отвлекает от болезненных психологических, социальных и других проблем, не требует особых усилий для понимания;
- вызывает эмоции, которых человек лишен в рутине повседневности;
- подтверждает значимые для читателя «великие истины», общие места, то есть стереотипы, важные для современного читателя;
- является адресной, то есть ориентированной на определенные возрастные и социальные группы, соответствуя их ожиданиям;
- организована и структурирована по жанрам в соответствии с принятым каноном, ориентирующимся на наиболее успешные образцы массовой литературы.
При всем разнообразии форм массовая литература транслирует базовые ценности в их тривиальном и легкоусвояемом варианте и не ставит задачей развитие, духовное совершенствование и обогащение человека.
Списоо литкратуры
1. Гудков Л., Дубин Б., Страда В. Массовая литература как социальный феномен // Литература и общество: введение в социологию литературы. М.: РГГУ, 1998. 80 с. URL: http://www.iek.edu.ru/pub-lish/pusl5.htm (дата обращения: 03.03.2015).
2. Мещеряков В.П. Введение в литературоведение. Основы теории литературы. М.: Юрайт, 2013. 422 с.
3. Купина Н.А., Литовская М.А., Николина Н.А. Массовая литература сегодня: Учеб. пособие. 2-е изд. М.: Флинта: Наука, 2010. 424 с.
4. Айтматов Ч. В ожидании XXI века // Известия. 1998. 7 февраля.
5. Кавелти Дж. Изучение литературных формул // НЛО. 1996. № 22. С. 33-64.
6. Черняк М.А. Массовая литература XX века. 4-е изд. М.: Флинта: Наука, 2013 [Электронный ресурс]. URL: http://russianliter.ru/file.cgi?id=487 (дата обращения: 07.02.2016).
7. Бодлер Ш. Цветы Зла / Пер. с франц. Адриана Ламбле. М.: Водолей, 2012. 220 с.
8. Сибрук Дж. Nobrow. Культура Маркетинга. Маркетинг культуры. Изд-во «Ад Маргинем», 2012. 240 с.
9. Рейтблат А. Русский извод массовой литературы: непрочитанная страница // НЛО. 2006. № 77. URL: http://magazines.russ.ru/nlo/2006/77/re38.html (дата обращения: 03.03.2015).
10. Золотухина О. Изучение русской литературы в советской школе. URL: http://russian-litera-ture.com/ru/education/krasnoyarsk/olesya-zolotuhina-izuchenie-russkoy-literatury-v-sovetskoy-shkole (дата обращения: 03.03.2015).
11. Фортунатова В. А. Возможное и вероятное как основа развития эмоционального интеллекта в регистре мировой литературной классики // Молодой ученый. 2015. № 22.1. 222 с.
12. Кабачек О. Читающие и нечитающие подростки: в чем разница? // Семейное чтение. 2007. № 5. С. 29-31.
13. Яковлева Ю. Состояние литературы: детские книги в России. Материалы Круглого стола редакторов на Colta.ru. URL: http://www.colta.ru/articles/ literature/7485 (дата обращения: 25.07.2015).
14. Печать Российской Федерации в 2014 году: статистический сборник. М.: РКП, 2015. URL: http://www.bookchamber.ru/statistics.html (дата обращения: 02.04.2015).
15. Мжельская Е.Л. Современное книгоиздание для детей. М.: МГУП им. Ивана Федорова, 2011. 122 c. URL: http://storage.elib.mgup.ru/5/Mzhelskay_ uch_pos_2011.pdf (дата обращения: 03.04.2015).
16. Тульчинский Г.Л. Массовая литература в современном обществе: эволюция жанров - к персоно-логичному фэнтези // Культ-товары: Феномен массовой литературы в современной России: Сб. науч. ст. СПб.: СПГУТД, 2009. 336 с.
MASS LITERATURE AS A CULTURAL PHENOMENON B.L. Tsvetkova
Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod
The article analyzes mass literature as a cultural phenomenon and the origins of its formation. The characteristics and criteria of modern Russian mass and, in particular, children's literature are identified with the use of the methods of comparison, synthesis, analysis, and logical approach.
The overview of the variants of Western, primarily American transition to the formation of a new layer of popular culture illustrates the process of transformation of art to a mere production process, and replacement of uniqueness with tech-nologization and standardization with a well-calculated profit margin. We analyze both the negative effects (poor quality and lack of literary value of texts) and some positive results of the process of massivization of the literary culture, in particular the phenomenon of «nobrow».
The elements of novelty in the article include an analysis of key criteria of mass literature as a literary movement and a cultural phenomenon.
Keywords: mass culture, culture of reading, «nobrow» phenomenon, lightweight quality, entertaining, serial editions, literary taste, stereotype plots.
