Марксистская концепция отчуждения и структурный реализм К. Уолца Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

П О Л И Т И Ч Е С К И Е Н А У К И

УДК 321.013

М. М. Кухтин

(к. полит. наук, доцент) ГОУВПО «Донецкий национальный университет» (г. Донецк, Донецкая Народная Республика) E-mail: mikhail-kukhtin@yandex.ru

МАРКСИСТСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ И СТРУКТУРНЫЙ РЕАЛИЗМ К. УОЛЦА

Аннотация. Статья посвящена выявлению точек соприкосновения между марксистской концепцией отчуждения и структурным подходом в рамках неореалистической теории международных отношений. Делается вывод, что представление о структуре международной системы как принуждающей силе, неподконтрольной и непонятной акторам, достаточно хорошо согласуется с диалектико-материалистической категорией отчуждения. Марксистское учение о разумных формах исторического процесса, в частности - о государстве и праве, содержит ряд положений, имеющих более или менее отдаленные соответствия в теории К. Уолца.

Ключевые слова: марксизм, неореализм, отчуждение, структура системы международных отношений, логика исторического процесса.

Ранние теории международных отношений (в частности, классические идеализм и реализм) несли на себе печать субъективизма и волюнтаризма, их методология и категориальный аппарат страдали от приблизительности и нехватки объективного содержания. После второго «большого спора» ситуация изменилась к лучшему. Теория международных отношений освоила некоторые естественнонаучные и математические методы исследования, структурализм стал преобладающим подходом к изучению международно-политических явлений и процессов. Комплексный структурный анализ мировой капиталистической экономики был проведён ещё В. И. Лениным, однако его книгу об империализме следует рассматривать скорее как исключение в научной жизни той эпохи. Это объясняется не только тем, что буржуазная социология отторгала марксистские представления, но и относительной неразвитостью некоторых направлений междисциплинарных исследований. Теория информации (К. Шеннон), кибернетика (Н. Винер) и общая теория систем (Л. фон Берталанфи), заложившие прочное общенаучное основание структурного подхода, оформились только к середине XX в.

Классическим воплощением структурализма в международно-политических исследованиях стала неореалистическая парадигма. Её становление связывают с книгой американского учёного К. Уолца «Теория международной политики» [8], вышедшей в свет в 1979 г. Неореализм сохранил ряд положений классического реализма, в частности - строгое разграничение предметных полей внешнеполитических, внутриполитических и экономических исследований. Кроме того, К. Уолц,

как и Г. Моргентау, был последовательным сторонником этатистской парадигмы. В её рамках национальное государство рассматривается как монолитное целое, взаимодействующее с другими государствами чисто внешним образом и проводящее внешнюю политику, вполне постижимую без учёта внутренних контекстов.

Перечисленные положения неореализма несовместимы с историческим материализмом, однако у двух теорий есть и общие черты. Их объединяет интерес к объективному содержанию общественной жизни, критика идеализма, субъективизма и волюнтаризма в оценке социальных явлений.

Целью работы является выявление точек соприкосновения марксизма и неореализма. Для её достижения необходимо выполнить следующие задачи:

- раскрыть марксистскую концепцию отчуждения;

- изложить основы структурно-системного анализа по К. Уолцу;

- сделать вывод о сходствах и различиях двух концепций.

Методология исследования основана на принципах единства исторического и логического и восхождения от абстрактного к конкретному. Любая научная теория должна рассматриваться и как система сформировавшихся представлений о предмете исследования, и как продукт общественно-исторического процесса познания, неотделимого от материальной практики человечества. Интерпретации отчуждения у Г. Гегеля, в «Экономическо-философских рукописях 1844 г.» [2] К. Маркса и в «Немецкой идеологии» [3] заметно различаются, однако здесь можно выделить «красную нить», позволяющую говорить о последовательном развитии одной идеи. Отголоски концепции в «Теории международной политики» К. Уолца дают полезный контекст для её истолкования.

В статье краткие определения отчуждения и структуры международной системы наполняются более конкретным и богатым содержанием, выясняется закономерная взаимосвязь данных концепций, раскрываются необходимые для её понимания политические и социально-экономические контексты. В ходе общественного развития и индивид, и государство утрачивают контроль над некоторыми своими сущностными силами и сталкиваются с внешним давлением и принуждением. Эту абстрактную констатацию необходимо наполнить жизненным содержанием, рассмотрев как основные моменты становления классового общества и государства, так и глобальные политические и экономические механизмы, ограничивающие национальный суверенитет в современном мире. Это поможет творчески развить марксистскую теорию глобализации и точнее оценить связанные с данным процессом вызовы и угрозы, которые хорошо описал, в частности, немецкий учёный У. Бек. Он составил катастрофический сценарий, который, по его мнению, реализуется в Европе, если её народы не смогут дать отпор глобальному финансовому капитализму, вооруженному неолиберальной идеологией.

Национальное государство обладает монополией на легитимное насилие на своей территории и предоставляет населению ряд социальных гарантий. Если основания государственной власти в Европе и мире будут подорваны, народные массы окажутся в заложниках у разнородных «союзов господства» (транснациональных корпораций, осколков старого государственного аппарата, религиозных общин, общественных организаций, преступных группировок и т. д.) и столкнутся с меньшими уровнями безопасности и комфорта и с более интенсивной эксплуатацией [1, с. 276-278].

С марксистской точки зрения, в построениях немецкого социолога есть рациональное зерно. Борьба народных масс против классово чуждого государства в из-

вестном отношении облегчается тем, что последнее чётко оформлено организационно и юридически, локализовано в пространстве и не может просто «ускользнуть» от протестного движения или приближающейся революции. Ситуация существенно усложняется, если главной опорой эксплуатации и угнетения оказываются сетевые, мозаичные структуры, заставляющие вспомнить то ли о раннем феодализме, то ли об организационных формах современной международной преступности. Ленинское учение о пролетарской революции предусматривает слом буржуазной государственной машины и консолидацию диктатуры пролетариата как параллельные, неразрывно связанные процессы [6, с. 33]. Если капиталистическая глобализация продлится ещё несколько десятилетий, в описанную ленинскую модель, возможно, нужно будет внести ряд уточнений.

Впрочем, И. Валлерстайн рисует картину современного миропорядка, несовместимую с катастрофическим сценарием У. Бека. С точки зрения американского неомарксиста, капиталистическая мир-система не может обойтись без плюрализма полноценных национальных суверенитетов. В мир-империи бесконечное накопление капитала перестало бы быть приоритетом. Квазимонополии могут существовать только при мощной государственной поддержке [7, с. 24, 26]. Перенос предприятий позволяет снижать себестоимость товаров, только пока условия ведения бизнеса разнятся от страны к стране [7, с. 80]. Фирмы покрывают часть своих издержек за счёт налогоплательщиков и сильно зависят от такого рода финансовых вложений. Наконец, капитализм предполагает своеобразное «разделение труда» между фирмами и государством [7, с. 46-48]. Навряд ли в случае упадка последнего первые смогут взять на себя его функции. Иными словами, И. Валлерстайн считает, что исчезновение национального государства как жизненного формата означало бы гибель капитализма, что несовместимо с построениями У. Бека.

Таким образом, конкретно-исторический анализ проблемы глобализации помогает методологически корректно подойти к отголоскам концепции отчуждения у К. Уолца.

Известно, что учёные, не придерживающиеся марксистского мировоззрения, могут, тем не менее, глубоко проникать в природу различных общественных явлений за счёт стихийной диалектики, неосознанного, интуитивного применения тех или иных марксистских положений. Дальнейшее исследование покажет, насколько такие соображения применимы к К. Уолцу и его последователям.

Современная исследовательница материалистической диалектики Т. Э. Рагозина резонно отмечает, что существование разумных форм исторического процесса признавалось целым рядом философских школ, хотя их носитель и, соответственно, субъект истории определялся мыслителями по-разному. Для материализма Просвещения им был индивид, для Г. Гегеля - мировой дух, для К. Маркса и Ф. Энгельса - «труд и формы его организации (формы его разделения)» (курсив Т. Э. Рагозиной) [5, с. 26].

«В реальной истории, говорит Гегель, в качестве результата действий индивидов возникает нечто, что не входило в их первоначальные намерения и что, получив статус самостоятельной силы (в качестве совокупности отношений целого), само начинает господствовать над людьми ...» [5, с. 21]. Человек не является прямым субъектом истории. Таковым его сделает только коммунизм, предполагающий полное преодоление отчуждения и стихийности в общественной жизни. Пока же люди создают и воспроизводят общественные структуры, которые довлеют над ними как внешняя сила, непрозрачная для них и неподконтрольная им.

Понятие отчуждения служит концептуальным мостом между марксизмом и неореализмом. Большая советская энциклопедия определяет отчуждение как «объективный социальный процесс, присущий классово антагонистическому обществу и характеризующийся превращением деятельности человека и её результатов в самостоятельную силу, господствующую над ним и враждебную ему» [4, с. 22]. В работе К. Маркса и Ф. Энгельса «Немецкая идеология» это выражено так: «... разделение труда даёт нам также и первый пример того, что пока люди находятся в стихийно сложившемся обществе, ... собственная деятельность человека становится для него чуждой, противостоящей ему силой, которая угнетает его, вместо того чтобы он господствовал над ней» [3, с. 31]. Далее объясняется, что государство -это отчуждённая форма общего интереса, оторвавшегося от действительных интересов индивидов и общественного целого.

Анализируя неореализм в категориях марксистско-ленинской политической экономии, необходимо помнить о разных видах и уровнях отчуждения. Появление государства означает, что известные сущностные силы общества вышли из-под его контроля и воплотились в некоторой внешней инстанции. Подобным образом, формирование международной системы возможно только за счёт отчуждения тех или иных сущностных сил государства - части его суверенитета. Они передаются с элементного уровня на системный, причём конкретные формы данного процесса многообразны. Утраченные государством полномочия могут стать достоянием по-литико-юридически оформленного наднационального органа, наподобие Евроко-миссии или Европарламента, однако это необязательно.

Ослабление государств неизбежно связано с усилением международных институтов в широком, неолиберальном истолковании термина, включая сюда не только международные межправительственные организации, но и международные обычаи, право, общественное мнение, гражданское общество и т. д. Наконец, что особенно важно, государство теряет некоторые степени свободы, интегрируясь в анонимную, лишённую непосредственного юридического оформления международную «систему». Последняя характеризуется в первую очередь как экономический порядок (И. Валлерстайн) или как устойчивая военно-политическая конфигурация (К. Уолц). В обоих случаях внимание исследователей смещается с национальных параметров и переменных на региональные и глобальные. Марксистское осмысление позднего империализма, уже прошедшего несколько этапов глобализации, также не может обойтись без описанной смены перспективы. Осознание данного факта побудило неомарксистов ввести такие понятия, как «осевое разделение труда» и «центр-периферия» [7, с. 91, 93].

В книге «Теория международной политики» К. Уолц отмечает: «Структуры поощряют определённые типы поведения и наказывают тех, кто не реагирует на поощрение. ... мотивы и результаты вполне могут быть рассогласованы. Структуры заставляют действия приводить к незапланированным последствиям» [8, с. 106, 107]. Причём, даже если государства поймут природу системы, что весьма непросто, и решат соответственно скорректировать своё поведение, им это не удастся: в международной политике, как и в экономике, господствует «тирания маленьких решений».

Иными словами, национальные государства, движимые своими частными интересами, принимают решения на доступном им элементном уровне, не имея возможности контролировать их последствия на более высоком (собственно системном) уровне [8, с. 108-109]. Это напоминает марксистское объяснение функциони-

рования капитализма. Капиталист стремится к максимальной прибыли, наёмный работник хочет продать свою рабочую силу с наибольшей выгодой. Направление развития общества определяется как равнодействующая таких импульсов, основанных на узко понимаемых индивидуальных и групповых интересах, а не на учёте «глобальных переменных». Из-за этого регулярно наступают последствия, которых не желал никто, наподобие кризисов перепроизводства.

«Международно-политические системы, подобно экономическим рынкам, формируются параллельными действиями эгоистичных единиц. ... Структуры возникают из сосуществования государств. Ни одно государство не желает участвовать в создании структуры, которая будет ограничивать его и других» [8, с. 91]. Это объяснение является для неореализма единственно возможным: он не может ни признать структуру международной системы мистическим началом, ни приписать её создание негосударственным акторам. Первое противоречило бы рационалистической установке теории, второе - её этатистской ориентации. Процитированные утверждения отличают неореализм от классической реалистической традиции, в которой, например, система баланса сил рассматривалась как «проект» входящих в неё государств, а не как отчуждённый от них объективный результат их взаимодействия - вполне возможно, непредвиденный и/или нежелательный. Школа Г. Моргентау нередко прибегала к нестрогим, недостаточно основательным умозаключениям, что неизбежно, если неясна структура предмета исследования. Кроме того, отстаивая метафизическое представление о природе человека в духе Н. Макиавелли и Т. Гоббса, она регулярно отступала от принципа историзма. Уже в силу этого у классического реализма было очень мало общего с марксизмом. К. Уолц и его последователи уже имеют значительно больше точек соприкосновения с историческим материализмом. Трактовка последним отчуждения явствует уже из «Экономическо-философских рукописей 1844 г.» К. Маркса: «Самоотчуждение рабочего в его продукте имеет не только то значение, что его труд становится предметом, приобретает внешнее существование, но ещё и то значение, что ... жизнь, сообщённая им предмету, выступает против него как враждебная и чуждая» (курсив К. Маркса) [2, с. 561]. Жертвой такого отчуждения становится не только рабочий. Капиталисты вызывают к жизни социально-экономические силы, с которыми они неспособны совладать, национальные государства неизбежно страдают от «побочных эффектов» мирового политического процесса, хотя и играют центральную роль в его формировании.

Неореалистическая теория международных отношений в своё время легко встроилась в капиталистический общественно-политический дискурс. Она отнюдь не ставит под сомнение экономические основы современного западного могущества, не рассматривает его с классовой точки зрения. Тем не менее, она неявно отсылает внимательного исследователя к центральной для марксизма проблеме отчуждения. Установка на объективность, системность и историзм закономерно приводит учёного к диалектическим и материалистическим подходам, пусть и в непоследовательных, стихийных вариантах.

Риски, сопряжённые со стихийностью в общественном развитии, осознаны подавляющим большинством социологических течений, однако единого подхода к ним нет. Неореалисты принимают неутешительные реалии как неизбежную данность и предлагают рекомендации по выживанию в них. Неолибералы, по сути, утверждают, что человечеству просто нужно еще больше капитализма в политике и экономике, чтобы решить вышеописанную проблему. Из трёх «больших наррати-

вов» только неомарксизм признаёт, что её решение невозможно без перехода всего мира к более высоким общественным отношениям.

Из вышеизложенного следует вывод о непреходящей актуальности классической марксистской интерпретации отчуждения.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бек У. Что такое глобализация? / У. Бек; пер. с нем. А. Григорьева и В. Седельника; общ. ред. и послесл. А. Филиппова. - М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 304 с.

2. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 г. / К. Маркс // Из ранних произведений / К. Маркс, Ф. Энгельс. - М.: Государственное издательство политической литературы, 1956. - 689 с. - С. 517-642.

3. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология / К. Маркс, Ф. Энгельс // Сочинения. 2-е изд. - М.: Государственное издательство политической литературы, 1955. - Т. 3. - С. 7-544.

4. Огурцов А. П. Отчуждение / Большая советская энциклопедия. 3-е изд. // гл. ред. А. М. Прохоров. - М.: Советская энциклопедия, 1975. - Т. 19. - С. 22-24.

5. Рагозина Т. Э. Проблема «бездомности человека в мире» в зеркале негативной диалектики исторического развития / Т. Э. Рагозина // Культура и цивилизация. - 2018. -№ 2 (8). - С. 20-27.

6. Сталин И. В. Об основах ленинизма / И. В. Сталин // Вопросы ленинизма. 11 -е изд. -М.: Государственное издательство политической литературы, 1952. - С. 1-80.

7. Wallerstein I. World-systems analysis. An introduction / I. Wallerstein. - Durham and London: Duke Univ. Press, 2004. - 109 p.

8. Waltz K. N. Theory of International Politics / K. N. Waltz. - Reading, Massachusetts: Addi-son-Wesley Publ. Co, 1979. - 251 p.

M. M. Kukhtin

(candidate of political sciences, Associate Professor) SEI HPE «Donetsk National University» (Donetsk, Donetsk People's Republic) E-mail: mikhail-kukhtin@yandex.ru

THE MARXIST CONCEPT OF EXCLUSION AND STRUCTURAL REA-LISM OF K. WOLZ

Annotation. The article is devoted to identifying common ground between the Marxist concept of alienation and the structural approach in the framework of the neorealist theory of international relations. It is concluded that the idea of the structure of the international system as a coercive force, uncontrollable and incomprehensible to actors, is in good agreement with the dialectical-materialistic category of alienation. The Marxist teaching on rational forms of the historical process, in particular on the state and law, contains a number of provisions that have more or less distant correspondences in the theory of K. Waltz.

Keywords: Marxism, neorealism, alienation, the structure of the system of international relations, the logic of the historical process.

Поступила в редакцию 10 декабря 2019 года