CC BY
33
Так возникает вторая разновидность идеологии, связанная с борьбой экономических интересов. Обозначим её как идеологию № 2. Любая экономическая теория выражает экономические интересы той или иной национальной, классовой, культурной, профессиональной, возрастной и т. п. общности людей.
Что же, евразийская политическая экономия имеет идеологию № 2 или нет? Имеет, конечно. Задача евразийской политической экономии — формулировать и защищать интересы людей, которые производят и потребляют в экономиках евразийского типа. А западная экономическая теория обеспечивает интересы людей, хозяйствующих в экономиках западного типа.
Правда, чаще всего определить, в чем состоит идеология № 2 в той или иной теории и чьи интересы она выражает, очень трудно. Ситуация осложняется еще и тем, что в конкретной теории идеология № 1 и идеология № 2 переплетаются. Поэтому защита интересов может ловко маскироваться под чисто научные гипотезы, которым автор теории отдает предпочтение.
Методологическая функция. Здесь мы напрямую сталкиваемся с тем, что есть экономическая теория, а есть конкретные экономические науки. Конкретные экономические науки не изучают хозяйство как целое; они берут в качестве своих предметов его отдельные части (стороны). Возникает вопрос: нужно ли этим конкретным отраслям знание политической экономии? В общем виде мы на него ответили. Не представляя целого, нельзя исчерпывающим образом постигнуть часть. Следовательно, если есть два учёных-маркетолога, одинаково способных, опытных, работоспособных, то в маркетинге лучше будет разбираться тот, кто знает экономическую теорию. Равным образом и маркетолог-практик принимает более квалифицированные решения в том случае, если он изучал экономическую теорию, чем в том случае, когда он ее не знает.
Теперь представим ситуацию, когда маркетолог-учёный исследует проблемы реализации продукции в евразийской экономической среде, а в голове у него маржиналистская методология, ориентированная на экономику западного типа. Поможет ли ему такая методология? Нет, не поможет. В лучшем случае она окажется бесполезным интеллектуальным балластом, в худшем — дезориентирует его в его научной и преподавательской работе. Это же относится и к маркетоло-
гу-практику. Поэтому для конкретных экономических наук, изучающих евразийскую реальность, и для экономистов-практиков, работающих в условиях евразийской реальности, нужна евразийская политическая экономия, как особая методология и ориентированная на нее идеология маркетинга.
Если обратиться к маркетингу взаимодействия, то «в рамках ориентации на потребителя — это наука о том, как вовлечь потребителя во взаимодействие, в процесс выявления и удовлетворения его потребностей...»[2]. Евразийское экономическое пространство — это пространство, где механизмы рынка в его западном варианте не работают, где формируется евразийское маркетинговое пространство.
Западное экономическое пространство предполагает доминирование рынка. План, во всех его формах, примешивается к рынку, но, за редким исключением, никогда не становится ни сопоставимым с рынком, ни, тем более, доминирующей формой хозяйства.
На евразийском пространстве план либо доминирует по отношению к рынку, либо выступает экономической формой, сопоставимой с рынком по значимости.
Возникает вопрос, на который пока, видимо, нет чёткого ответа, как модифицируются принципы функционирования маркетинга взаимодействия, когда мы покидаем пространство западной экономики, и начинаем действовать на евразийском экономическом пространстве?
Г.Л. Багиев ставит целый ряд важнейших экономических вопросов: о роли маркетинга взаимодействия в образовании ценности [2], об оценке эффективности больших систем маркетинга и т.д. [3] И опять, решение этих проблем упирается в методологию евразийской политической экономии. Это связано с тем, что ценность, ориентированная на потребителя в евразийском пространстве образуется, в существенной мере, не в форме цен, а в форме объёмов, и при сопоставимых затратах, эффект смещается от эффекта стимуляции к эффекту мобилизации, что изменяет понятие эффективности.
Таким образом, методология евразийской политической экономии может способствовать дальнейшему развитию концепции маркетинга взаимодействия, его ориентированности на практику формирования Евразийского экономического союза.
Литература
1. Миропольский Д.Ю. Экономическая теория. — Учебник для вузов. — СПб: Изд-во СПБ ГЭУ, 2010.
2. Багиев Г.Л. Маркетинг взаимодействия. Учебник для магистров. — СПб.: Изд-во: Астереон, 2012.
3. Багиев Г.Л. Формирование концепции маркетинга пространственного взаимодействия // Маркетинг взаимодействия и технологии пространственно-системной экономики: Матер. междунар. науч.-практ. конф. — СПб: Изд-во СПБ ГЭУ, 2015.
маркетинг взаимодеиствия в системе пространственной реально-виртуальной деятельности человека
И.А. Сафронов,
профессор кафедры философии Санкт-Петербургского государственного экономического университета, доктор философских наук, действительный член Международной академии наук высшей школы
dept.km@unecon.ru
В статье рассматривается философский аспект маркетинга взаимодействия, как деятельности человека и обращается внимание на необходимость ее познания как взаимодействия в единстве противоположных миров — внешнего и внутреннего, чувственно-воспринимаемого и «сверхчувственного» (ненаблюдаемого). Виртуализация бизнеса, активное внедрение информационных и цифровых технологий вызывают необходимость рассматривать маркетинговую деятельность как процесс универсального взаимодействия человека с природой.
Ключевые слова: маркетинг взаимодействия, труд, взаимодействие человека и природы
УДК 316.33 ББК 60.56
Человек — не просто одна из форм развития природы — не- закономерность не имеет лишь «местного», например, зем-органической и органической, но существенно новая форма, ного значения. Человек должен осознать тот факт, что эволю-с возникновением которой связано появление нового типа ция органического мира, а следовательно, и его собственное фундаментального взаимодействия систем. Причем данная происхождение не является процессом, зависимом только от
специфически земных условий, но представляет собой результат взаимодействия земных и космических факторов. Человек связан генезисом своего тела и мозга с Вселенной, с общими законами саморазвития систем [1, 3].
Человек различает себя как тело (организм), т.е. в качестве элемента внешнего, объективного мира от самого себя как мыслящего индивида, т.е. субъекта внутреннего (субъективного) мира. Он — единство противоположных миров — внешнего и внутреннего, чувственно-воспринимаемого и «сверхчувственного» (ненаблюдаемого). Поэтому, хотя индивид может восприниматься извне в виде конечной макросистемы, нельзя отождествлять бытие человека с его органическим телом и тем внешним миром, результатом эволюции которого оно является.
Исходя из этого, мыслящие индивиды могут быть поняты в качестве особых миров, не актуальных, а потенциальных, которые с необходимостью возникают на определенном уровне организации Вселенной. Без них она не представляет собой космологической целостности. Но тогда Вселенная вообще есть синтез физической (наблюдаемой) Вселенной и множества существующих в ней возможных миров, субъектами которых являются мыслящие индивиды.
Человек внутренне противоречив: с одной стороны, он — результат планетарно-космической эволюции материальных систем, т.е. нечто порожденное, а с другой, он — мыслящий субъект или сущность себя воспроизводящая. Поэтому человек обладает способностью к самопорождению. Другими словами, человек должен создать себя сам: из обоснованного стать результатом собственного развития. Только таким способом он может разрешить свое фундаментальное противоречие.
В силу этого должен иметь место процесс, осуществляющий синтез внутренних миров мыслящих индивидов с внешним, чувственно-воспринимаемым миром, которым и становится труд, превращающий возможности их сущности в реальность социума. Тем самым, человек выступает субъектом универсального типа взаимодействия систем, а именно: труда как процесса взаимосвязи ненаблюдаемых миров индивидов с чувственно-воспринимаемой ими Вселенной.
Каким образом происходит диалектический синтез этих противоположных миров в самой действительности? В результате созидания человеком собственного мира: обращая природные предпосылки своего бытия в средство саморазвития, он «конструирует» мир, становящийся способом существования его сущности. Поэтому труд — противоречивый процесс, осуществляющий связь природного мира, следствием эволюции которого является организм человека, и производного мира как результата его собственного развития.
Социальный мир, представляющий собой синтез противоположных миров, становится миром более общего типа по сравнению с генетически ему предшествующим. Соответственно, он — мир и более общих эволюционных возможностей, превращающихся в действительность в результате человеческой деятельности. Ведь внутренние миры мыслящих индивидов есть совокупность возможностей, не реализованных в процессе развития нашей Вселенной: они содержат в себе потенциальное бытие множества систем и их отношений, еще не существующих в ней. Это — квазизамкнутые миры, противоречивость которых получает свое обнаружение в социальном мире, выступая в качестве основания возникновения новых видов реальности.
В процессе труда его внутренний мир «переходит» из формы субъективной деятельности в противоположную ей форму чувственно-воспринимаемого существования. В силу этого различие субъективной и объективной реальностей неправомерно рассматривать как абсолютное. Реализуя в результате взаимодействия с внешним миром возможности субъективной реальности, человек создает собственный мир с определенными пространственно-временными, причинными и т.д. отношениями. Ведь сама история культуры есть процесс обнаружения творческой активности внутренних миров мыслящих индивидов. Но тогда теоретическое изучение особенностей становления социального мира и перспектив его развития должно находиться
в единстве с анализом предельных возможностей человека, а также средств их превращения в действительность.
Таким образом, фундаментальное противоречие между внешним, чувственно-воспринимаемым миром и внутренними, ненаблюдаемыми мирами мыслящих индивидов разрешается в процессе конструирования социального мира. Обращая временную последовательность форм взаимодействия материальных систем в замкнутый относительно себя мир, человек реализует в нем и возможности собственной сущности, находящие свое выражение в социальных свойствах и закономерностях.
По этой причине в человеке многое трудно понять, если рассматривать мир только в виде реальности, существующей независимо от него, не исследуя мир также в формах практической и теоретической деятельности самого человека. Ведь Мир как целостность состоит из внешнего и внутренних миров, отношение между которыми выступает предметом философ-ско-научного знания. Различение данных миров ведет к пониманию одной из важных философских проблем, а именно: проблемы конструирования мира человеком.
Человек есть субъект, выделившийся из органического мира благодаря труду как универсальной форме взаимодействия с природой. Поэтому способ бытия человека качественно отличается от органического: он существует не в качестве конечного организма с возможным для последнего ограниченным отношением к миру, но как универсальное, мыслящее существо. Человек — субъект, который имеет в самом себе основание собственного существования, а его развитие состоит, в том числе, в создании искусственных органов человека, или орудий труда. Исходя из чего, телесную организацию человека логично рассматривать как единство его природной телесной организации, т.е. организма человека и его неорганического тела или орудий труда, выступающих в качестве производительных органов человека.
Первоначальное единство человека с природой, реализующееся в процессе материального производства — это мак-рофизическое, химическое, биологическое, т.е. связанное, в основном, с воспроизведением макроскопических условий бытия его органического тела и мозга. Человек пользуется механическими, физическими, химическими свойствами тех объектов, которые представляют собой непосредственные условия существования его организма: «данное самой природой» становится органом его деятельности. Макроскопические условия бытия организма человека определяют и макроскопизм его орудий труда, структура которых, в свою очередь, обусловливает сам способ проявления сущностных сил человека.
Выход за пределы макроскопических свойств и закономерностей, моделируемых в орудиях труда, связан с развитием практической и теоретической деятельности человека, с проникновением в сущность «второго порядка». Скачок в развитии материального производства в конце XX века был обусловлен, в частности, воспроизведением в орудиях труда особенностей микродвижения, т.е. квантового (бестраекторного) движения.
Следовательно, наряду со специфически макроскопическими орудиями труда и познания, человек начинает создавать и немакроскопические, т. е. квантовые средства. В связи с чем воспроизведение квантовых свойств и закономерностей в орудиях труда освобождает развитие производительных сил от тех ограничений, которые обусловлены макроскопическими возможностями человеческого организма. Электронная техника становится средством преобразования технической основы цивилизации, «усилителем» логических способностей человека, создающим материальные условия для реализации творческих возможностей его интеллекта. Разработка методов активизации ресурсов человеческого мозга в результате применения квантовых средств труда представляет собой предпосылку перехода к качественно новому типу социальной эволюции.
Эта идея с необходимостью включается в научную картину мира на таком уровне социального развития, когда человеческая деятельность предстает соизмеримой с планетарными процессами. Данный факт может быть объяснен исходя из космической функции труда как универсального взаимодействия человека с природой. Взаимодействуя с качественно
различными природными системами, включая планетарные и космические, человек воспроизводит их свойства и закономерности в орудиях труда, создавая тем самым «вторую природу». Благодаря чему люди не только воспроизводят существующий мир, но и творят новый, отличный от природного. В этом смысле социум можно рассматривать в качестве конкретного мира, зарождающегося внутри нашей Вселенной. И тогда деятельность человека является закономерным продолжением развития нашей Вселенной, а ноосфера не специфически планетарная, но расширяющаяся космическая сфера.
В свое время В.И. Вернадский пришел к осознанию того факта, что общество предстает на нашей планете единственным в своем роде агентом, могущество которого растет с ходом времени, изменяя с возрастающей скоростью структуру самих основ биосферы. Оно становится все более независимым от других форм жизни и эволюционирует к новому жизненному проявлению, ведущему к великому повороту в жизни человека, с которым не может сравниться все им раньше пережитое [2].
Поэтому неправомерность обычно существующего взгляда на космос состоит в сведении его эволюции к законам только естественных наук. Представляя собой синтез предшествующих ему форм взаимодействия материальных систем, включая и фундаментальные их типы, труд должен содержать в себе также определенную систему космологических констант, обусловливающих структурное единство Вселенной. В силу этого при анализе роли труда в эволюции нашей Вселенной необходимо исходить не только из его современного уровня развития и тех возможностей, которые могут быть реализованы в недалеком будущем, но, прежде всего, из самой сущности труда как универсального типа взаимодействия систем, из понимания человека как субъекта информационного поля Вселенной [3].
Труд противоречив: с одной стороны, он есть процесс воспроизведения природных сущностей (законов и оснований), а с другой — процесс «конструирования» новых законов и оснований, которые могут находиться в противоречивом соотношении с первыми. Но тогда экологическая концепция, теоретическим базисом которой является установка на приспособление человека к планетарной природной среде (биосфере) не является основным направлением экологической стратегии.
Построение человеком собственного мира, т.е. расширяющейся до космических масштабов сферы его труда и разума — путь социального развития, связанный с осознанием человека в качестве фундаментального образования в структуре нашей планеты. Начав с преобразования макросистем и перейдя к воспроизведению их квантовых особенностей в орудиях труда, человек получает возможность создать новый тип биосферы, состоящий из организмов и технических средств, моделирующих их свойства. Такая перспектива коэволюции человека и природы детерминируется общими закономерностями самоорганизации материальных систем.
Тенденция к пространственно-временному расширению сферы жизнедеятельности человека в эволюционирующей Вселенной связана с проникновением в более фундаментальные состояния, вплоть до ее универсального основания, современным естественнонаучным эквивалентом которого предстает понятие квантового вакуума. Лишь в этом случае человек способен реализовать свою космическую функцию, одним из практических проявлений которой становится использование свойств и закономерностей микро- и мегамиров с целью преобразования макроскопических предпосылок его бытия и развития.
Космическая функция человека получает более глубокий смысл, если исходить из того, что универсальность труда как интегрального типа взаимодействия заключается в принципиальной возможности воспроизведения всех свойств и закономерностей планетарно-космических систем, необходимых для дальнейшего развития человека. С проникновением «внутрь»
Вселенной, в ее основание, человек способен овладеть всеобщими условиями бытия природных объектов, свойственных нашей космологической системе. Воспроизводя их в орудиях труда, он превращает совокупность качественно различных форм взаимодействия систем в конкретный, развивающийся по собственным законам мир, зарождающийся внутри Вселенной. Такое конструирование мира — оптимальная стратегия развития планетарно-космической цивилизации.
Обращая основание космологической системы в свое «неорганическое тело», человек получает универсальное средство реализации возможностей своего интеллекта. Оно — такое средство, владея которым, человек способен воспроизводить свое тело и мозг, т.е. создавать себя сам. И когда человечество овладеет всеобщими предпосылками своего бытия, оно станет субъектом космической эволюции. Управляя ими, человек смог бы создавать новые материальные системы и формы их взаимодействия, изменять структуру пространства-времени, порождая миры с парадоксальными свойствами и закономерностями.
Исходя из этого, можно придти к выводу, что развитие телесной организации человека и объективирование его интеллектуальных способностей происходит по мере обращения всех предпосылок возникновения человека в средство его саморазвития. Тем самым, структура общества и процесс его естественноисторического развития должны соответствовать тем планетарно-космическим силам, которыми человек овладевает. Человечество завершает свою предысторию, начиная новый цикл, связанный с обращением свойств и законов основания космологической системы в средство саморазвития результата ее эволюции.
Осознание данной закономерности эволюции человека должно привести к изменению самих целей социального развития. Ведь основной целью общества в его «предыстории» было воспроизводство природных условий бытия индивидов и их организмов. Интеллектуальные же возможности человека выступали преимущественно лишь в качестве средства для достижения этого. Надо обернуть отношение: производство вещей и воспроизводство природных предпосылок должно стать средством реализации возможностей внутренних миров мыслящих индивидов, которое будет связано с интенсивным развитием производительных сил. В связи с чем труд человека превратится из деятельности по воспроизводству его биологического существования в деятельность по производству сверхорганических потребностей. Иначе говоря, труд в его высшей (всеобщей) форме есть деятельность человека за пределами потребностей его макроскопического организма.
Человек не тождественен своему организму, существующему в биофизическом пространстве — времени: его сущность способна иметь качественно различные формы собственного бытия, отличные от особенностей функционирования органического тела и мозга. Более того, для человека существовать за пределами конечного в пространстве и времени организма — значит стать необходимым элементом саморазвития рода мыслящих индивидов.
Следовательно, необходимо выйти за пределы привычных представлений о человеке только как макросистеме: надо отказаться от абсолютизации мыслящих индивидов в качестве субъектов, бытие которых неразрывно связано лишь с функционированием их организмов. Несмотря на парадоксальность такого суждения, человек и теоретически, и практически отрицает макроцентризм своего бытия во Вселенной. В связи с чем научная революция в начале третьего тысячелетия станет закономерным продолжением революции в физике в конце XIX — начале ХХ веков и коперниканской революции XVI—XVII веков, но более фундаментальной, что касается понимания сущности человека, его роли во Вселенной, а также смысла человеческого бытия и развития.
Литература
1. Багиев Г.Л., Мефферт Х. Маркетинг взаимодействия. — СПб.: Изд-во СПб ГУЭФ, 2009. — С.32.
2. Вернадский В.И. Биогеохимические очерки. — М.: Наука, 1974. — С.47.
3. Safronov I.A. Information Field of the Universe // Global Studies. Encyclopedic Dictionary/ Amsterdam — New York, NY., 2014. — P. 272-273.
