CC BY
184
С.Н. Федорченко. Манипулятивная природа технологий политического менеджмента. С. 19-23.
19
УДК 18.07.43 + 32:316.7 + 323.272
С.Н. Федорченко
МАНИПУЛЯТИВНАЯ ПРИРОДА ТЕХНОЛОГИЙ ПОЛИТИЧЕСКОГО МЕНЕДЖМЕНТА
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБЛАСТНОЙ УНИВЕРСИТЕТ
Анализируются манипулятивные аспекты технологий политического менеджмента. Особое внимание уделяется серьёзным рискам неэффективного политического управления для демократии и политической системы. Предложен медиационный подход к исследованию политического менеджмента.
Ключевые слова: политический менеджмент, манипуляция, медиационный подход, политические технологии, политические риски.
Управленческие технологии претерпели серьёзную эволюцию за последнее время. Определённым этапом этого развития является политический менеджмент, предполагающий, что субъект политического управления отказывается от создания общеобязательных норм и не применяет легитимного насилия по отношению к объекту политического управления [ 1, с.
4]. Если раньше государству было достаточно управлять традиционными методами, используя силу и принуждение, то теперь в условиях стремительно усложняющегося общества этого уже мало. Появление новых видов коммуникаций и глобализация установили для политических институтов новую планку управленческого искусства. В то же время элиты осознали преимущества приёмов политического менеджмента для удержания государственной власти.
Политическая менеджмент vs демократия?
Современная практика политического менеджмента показывает всю хрупкость и уязвимость демократических институтов. Любое государство, избравшее путь демократического транзита, не только всегда рискует обратить новейшие достижения политического управления на то, чтобы повернуть реформаторский курс впять, но и не застраховано от манипу-лятизации политической жизни.
Отсутствие компетенции в тонкостях политтехнологий, незнакомство с фундаментальными и прикладными политологическими исследованиями, а также элементарно низкая политическая просвещённость простых граждан создаёт благоприятные условия для развития самых антиобщественных форм в политическом менеджменте.
Даже когда не было изощрённых политико-менеджерских техник, и бытовали лишь примитивные силовые управленческие методы, ранние исследователи фиксировали существование особой закрытой стороны управления - arcana imperii, что буквально переводится как «тайны власти» (сам термин встречается уже у древнеримского учёного Тацита). Иногда этот феномен называют первой традицией макиавеллизма. Никколо Макиавелли наполнил понятие arcana imperii довольно неоптимистичным содержанием - итальянский мыслитель признавал, что государь порой вынужден творить зло. С другой стороны, голландский политический философ Франклин Анкерсмит отмечает, что приёмы arcana imperii являются тайнами потому, что контекст, в котором власть действует, недоступен и неизвестен рядовым обывателям [2, с. 38-39].
Вторая традиция макиавеллизма raison d’etat изначально была больше связана с национальными интересами государства, а не с узкогрупповыми интересами политической элиты и правителей, как в случае с arcana imperii. Так или иначе, от макиавеллизма эта традиция берёт право государства нарушать закон от имени высшего блага. Несмотря на прогрессивное влияние этой поздней традиции макиавеллизма на политико-управленческое знание, её вовсе не стоит идеализировать с неких моралистских позиций. Эта традиция, по сути,
20
Вестник НГТУ им. Р.Е. Алексеева.
«Управление в социальных системах. Коммуникативные технологии».
стала лишь тотемной маской новейших манипуляций. Например, итальянский философ Джованни Ботеро, - один из основоположников этой традиции, предлагал в сочинении «О величии городов» открытую практику применения манипулятивных приёмов против оппозиционно настроенных к власти групп населения [3].
Драму нынешней демократии неплохо охарактеризовал итальянский политолог Д. Дзоло. Он пишет, что крайняя техническая сложность современных политических проблем благоприятствует сохранению приёмов arcana imperii, фактически изымая их из компетенции общественности, состоящих из граждан, не обладающих достаточными техническими и научными знаниями для понимания решаемых государственных задач [4, с. 192].
Обе традиции макиавеллизма в равной степени противоречат демократическому преобразованию общества, служа целям закулисных политических акторов. Следовательно, они уже не подходят для полноценного развития современного социума по причине своей мани-пулятивной природы. Правда, их влияние на политико-управленческий процесс довольно сложно выявить. Зафиксировать мимикрию макиавеллистских парадигм в современной политике вполне реально, установив очевидную привязку нынешних политико-менеджерских концептов к маркетинговой матрице. Особенно это заметно в случае применения многими политологами терминологии технологий политического рынка и политического капитала.
Одним из важнейших направлений любого политического менеджмента является такая специфическая основа демократического устройства как партийное строительство. Здесь и содержатся наиболее серьёзные манипулятивные соблазны.
Ещё в работах М.Я. Острогорского и Р. Михельса был обозначен модус аристократии в партологическом анализе [5,6]. С одной стороны, Михельс писал, что демократические процедуры стали практически единственным механизмом, с помощью которых старая элита могла возродить своё господство. С другой стороны, немецкий учёный предупреждал о тенденции превращения руководства партий в олигархические группы, представляющих определённую опасность для демократии тем, что с их помощью политические элиты стали пользоваться партиомой (партийной системой) для удержания власти в государстве. Также о рисках партийного строительства в своём труде «Политика как призвание и профессия» писал Макс Вебер, поднимая актуальную уже в то время тему партийного босса.
Канадский политолог К. Макферсон приводит для нас ценное доказательство того, что модель политического рынка не только далека от демократии, но и, наоборот, эта система уводит от подлинной конкуренции к партийной олигополии и абсентеизму [7, с. 131-135]. Макферсон пишет, что не совсем демократическая конкуренция элит вполне оформилась в демократическое соперничество политических партий. Исследователь скептически относится к тому допущению, что соревновательная элитистская партийная система обеспечивает оптимальное равновесие спроса и предложения политических благ, а также некий потребительский суверенитет граждан. По мнению канадского политолога, хотя партиома и стала средством для смягчения социального размежевания, она теперь менее ответственна перед избирателями, предполагая лишь конкуренцию между несколькими элитами, оформленными в партии. Выходит, что наблюдение Ф. Анкерсмита о том, что важным средоточием arcana imperii в настоящее время стала политическая партия, отчасти верное [2, с. 38].
В России, как и во многих странах, особенности партийного строительства привели к распространению так называемых паноканических (греч. navro - верх; Kavro - делать, создавать) партий, создаваемых «сверху», властной элитой. Позже они оформились в эктократи-ческие (греч. екто^ - сохранять, краток - власть) партии, ставящие своей основной целью сохранение существующего политического режима и политической системы [8]. В то же время, организовывать катоканические (греч. катю - низ, ниже; Kavro - делать, создавать) партии «снизу», гражданскими слоями, без решающей роли политических элит, в России очень сложно. Специфика такой политической культуры превращает отечественных политических менеджеров в особого рода манипуляторов, паразитирующих на посредничестве между электоратом и властью.
С.Н. Федорченко. Манипулятивная природа технологий политического менеджмента. С. 19-23.
21
Не только партии с помощью технологий политического менеджмента обрели дискурс политической секретности, элитизма и оторванности от демократических институтов, государственная система также испытывает немало манипулятивных рисков. Важно осознать одно - появившийся кластер профессиональных управленцев переносит политикоменеджерские техники манипулятивного типа в партийное строительство, инжиниринг молодёжных движений, государственное и муниципальное управление, а также в избирательный процесс. Эти политико-технологические особенности лучше всего рассмотреть на примере российской практике.
Отечественный исследователь М.И. Халиков в своей работе постарался выделить несколько особенностей российских управленцев, которые можно вполне соотнести с конкретными причинами, противостоящими демократизации российского политического менеджмента:
1) рост численности менеджеров - неконтролируемый и не поддающийся никакому учёту;
2) «комплекс неполноценности» российских менеджеров - экономические и политические неудачи в стране привели самих менеджеров к слепому копированию западного варианта политического менеджмента;
3) ориентация на тактические задачи и сиюминутные интересы - у менеджеров-политтехнологов предпочтительны не этические принципы, а личная прибыль в короткие сроки;
4) рост реальных полномочий менеджеров - отсутствующий контроль со стороны государства и общества в этой сфере формирует благоприятные условия для злоупотреблений со стороны политтехнологов;
5) отсутствие методичности, непунктуальность, низкая организованность менеджеров -прагматизм причудливо сочетается с авантюризмом политтехнологов, что создаёт политические риски;
6) отсутствие долгосрочной стратегии - фиксируется быстрое забвение политических проектов в случае первых неудач;
7) слабые специальные знания в области менеджмента - российские менеджеры имеют в основном технологическую или гуманитарную, но не управленческую подготовку;
8) клановый характер - законность уступает место неформальным отношениям в управлении;
9) криминализация менеджмента - сложность сочетания эффективности и законопослушности в российской действительности;
10) жёсткость, агрессивность, низкая аутентичность российских менеджеров - ориентация на авторитарное лидерское поведение, отсутствие демократической управленческой культуры [9, с. 84-88].
Данный список можно продолжать, но и без этого ясно, что российскому политическому менеджменту довольно сложно пройти полноценную институционализацию в условиях слабости правового государства и неразвитости гражданского общества.
Горизонты управленческого искусства
Фантом демократии, который пытались воплотить в реальность российские либералы в начале и в конце XXI века, так и не смог обрести своё западное воплощение. И это касается не только российского эксперимента демократического транзита - подобные метаморфозы в сторону отката от либеральной утопии к традиционным управленческим практикам произошли в самых разных латиноамериканских и африканских странах. Неудачи либерального модуса во многих государствах можно понять, проанализировав особенности их политических культур. Российский исследователь Э. Баталов на примере Российской Федерации показал, как в условиях демократических норм проявляются архетипы российской культуры - в своей традиционной (дореволюционной) и в модернизированной (советской) форме [10]. Учёный уверен, что современной российской политической культуре характерна этатистская традиция. Об этом же пишут и отечественные исследователи А.А. Фоменков и С.В. Чадаева
22
Вестник НГТУ им. Р.Е. Алексеева.
«Управление в социальных системах. Коммуникативные технологии».
[11]. Баталов отмечает, что государство воспринимается российскими гражданами как основа цивилизации, гарант целостности социума. Коллективистский (соборный) элемент органически встроен в политическую культуру России. Вместе с тем, автор предупреждает, что этатизм, коллективизм и уравнительность не способствуют формированию демократической политической культуры в современной России [10].
В то же время, эклектичность российской политической культуры фиксирует публицист С.А. Широбоков, отмечающий сосуществование в российском менталитете не только элементы державности, авторитарности, но и паттерны активизма [12]. На эклектичность политической культуры России указывает и шведский политолог Я. Теорелл [13].
На этом политико-культурном фоне становится ясно, что есть факторы, которые как способствуют, так и препятствуют демократическому транзиту в России. Аналогичный феномен возникает и в рамках политического менеджмента. Фактически, политический менеджмент является всего лишь механизмом, на практику которого огромное влияние оказывает управленческая культура, а на ту, в свою очередь, воздействует политическая культура общества. Следовательно, если политическая культура содержит больше традиционных элементов, чем демократичных, то и управленческая культура политического менеджмента будет подчинена соответствующим интересам.
России необходима новая управленческая культура, основанная на принципах профессионализма, этики, демократизма и ответственности. Требуется комплексный подход -система образования должна быть нацелена на создание категории управленцев, ориентированных на перечисленные качества политического менеджера, а не только на достижение количественных показателей. Опасные риски для государства, появляющиеся из-за недостаточного внимания к проблеме эффективности политического менеджмента, делают актуальными меры профилактического характера в этой сфере. Архимедовой точкой для новой парадигмы политического менеджмента может послужить его медиационная природа.
Медиационный подход (от лат. mediator - посредник) важен для преображения всей имеющейся концептуальной картины политического менеджмента, предполагая переосмысление его модуса посредничества [3]. В России растёт спрос на медиационную культуру политического менеджмента, предполагающую аксиологию координации, компромисса, политических сетей, метауправления и механизма подотчётности. С помощью образовательных программ базовым условием полномасштабной трансформации политического менеджмента следует сделать культуру компромисса, уважения. Тогда как проблематика взаимодействия политических менеджеров и политических сетей подводят нас к аспекту метауправления -нового типа высокопрофессионального регулирования сложных политических сетей в целях содействия обмену опытом и формирования атмосферы партнёрства и доверия между участниками управленческих отношений.
На самом высоком государственном уровне требуется осознать, что вектором всех системных подвижек по созданию нового социально ориентированного политического менеджмента в современной России нужно сделать профессиональное образование. К примеру, неплохим примером является подготовка политических менеджеров в американском университете Джорджа Вашингтона, организованная с 1987 года.
Одновременно в рамках эволюции концепта правого государства [14] назрел вопрос правового регулирования деятельности политических менеджеров. Необходимо создать эффективный механизм подотчётности политических менеджеров со стороны гражданского общества и государства. На этом фоне в России уже давно назрел вопрос о профессиональном статусе выпускников по специальности «Политология». Вспомним, что для зачисления на государственную службу учитываются дипломы в области юриспруденции, государственного и муниципального управления и экономики. Однако до сих пор нет подобного порядка по отношению к выпускникам-политологам, хотя знания, получаемые этими профессионалами, напрямую связаны с политическим управлением. Данный вопрос нужно срочно решить - иначе отечественные политологи будут постоянно искать работу на стороне, попа-
С.Н. Федорченко. Манипулятивная природа технологий политического менеджмента. С. 19-23.
23
дая в зону риска зарубежных аналитических центров и «цветных революций». Затем, после формирования новых профессиональных госстандартов и чёткого определения паспорта и статуса специальности «Политология» можно будет более эффективно контролировать деятельность политических менеджеров через гражданское общество со стороны их же профессиональных ассоциаций, таких, как, к примеру, Российское общество политологов. Эксперты из профессиональных политологических организаций смогут наладить определённый негосударственный контроль над деятельностью российских политологов и политических менеджеров, консультантов. Здесь важно продумать механизм экспертного мониторинга, когда профессиональные организации могли бы совершенствовать управленческое искусство российских политических менеджеров.
Библиографический список
1. Федорченко, С.Н. Искусство политического менеджмента [Текст] / С.Н. Федорченко. - М.: ИИУ МГОУ, 2013. - 200 с.
2. Анкерсмит, Ф.Р. Политическая репрезентация [Текст] / Ф.Р. Анкерсмит. - М.: ВШЭ, 2012. - 288 с.
3. Федорченко, С.Н. Двуликий Янус политического менеджмента [Текст] // Обозреватель-Observer. 2014. №4 (291).
4. Дзоло, Д. Демократия и сложность: реалистический подход [Текст] / Д. Дзоло. - М.: ВШЭ, 2010. -320 с.
5. Острогорский, М.Я. Демократия и политические партии [Текст] / М.Я. Острогорский. - М.: РОССПЭН, 1997. - 640 с.
6. Michels R. Political Parties. A Sociological Study of the Oligarchical Tendencies of Modern Democracy. N.Y., L.: The Free Press, 1968. 380 p.
7. Макферсон, К. Жизнь и времена либеральной демократии [Текст] / К. Макферсон. - М.: ВШЭ, 2011. - 177 с.
8. Постников, Н.Д. Федорченко С.Н. Партийное строительство в имперской и современной России (I) [Электронный ресурс] / Н.Д. Постников, С.Н. Федорченко // Режим доступа: http://evestnik-mgou.ru/Articles/Doc/560 (Дата обращения 01.05.2014).
9. Халиков, М.И. Управление и менеджмент. Теоретико-методологический анализ: монография [Текст] / М.И. Халиков. - М.: «ФЛИНТА», «Наука», 2013. - 104 с.
10. Баталов, Э. Политическая культура России сквозь призму civik culture [Текст] // ProetContra. 2002. Т.7. №3.
11. Фоменков, А.А. Особенности современной российской консервативной идеологии [Текст] / А.А. Фоменков, С.В. Чадаева // Вестник НГТУ им. Р.Е. Алексеева. Серия: Управление в социальных системах. Коммуникативные технологии, 2013. №4. С. 53-57.
12. Сравнительный анализ политических культур: парадигмы и перспективы. Материалы «круглого стола» [Текст] // Вестник РУДН. Сер. Политология, 2000. №2.
13. Teorell J. Political culture and democracy in postcommunist Russia: A Tale of Three Regions //CERC Working Papers Series. The Universityof Melbourne, 2002. №1.
14. Алексеев, Р.А. Эволюция концепции правового государства в истории политико-правовой мысли [Текст] // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки, 2013. №2. С. 83-88.
