МАЛЫЕ ЖАНРЫ ФОЛЬКЛОРА КАЛМЫКОВ: ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕВОДА (НА МАТЕРИАЛАХ И. И. ПОПОВА) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 398.9

DOI: 10.22162/2587-6503-2021-4-20-214-228

Малые жанры фольклора калмыков: проблемы перевода (на материалах И. И. Попова)

Баира Басанговна Горяева 1

1 Калмыцкий научный центр РАН (д. 8, ул. им. И. К. Илишкина, 358000 Элиста, Российская Федерация)

кандидат филологических наук, старший научный сотрудник 0000-0001 -9386-653Х. E-mail: baira.goryaewa@yandex.ru

© КалмНЦ РАН, 2021 © Горяева Б. Б., 2021

Аннотация. Введение. Пословицы и поговорки — жанр устного творчества, передающий знания многих поколений. Паремии имеют практическое значение для человека как части общества, имеющего определенные социальные роли и живущего по неким правилам. Пословицы донских калмыков в записи Ивана Ивановича Попова также отражают накопленный жизненный опыт предков, мудрость народа, создавшего их, отношение к ценностям, при этом отражая быт и традиции этноса. В связи с этим их перевод затруднен. В данной статье целью является изучение переводов на русский язык образцов паремий на неопубликованном материале из коллекции И. И. Попова, хранящемся в Государственном архиве Ростовской области. Научная новизна работы обусловлена тем, что ранее исследования, посвященные вопросам перевода образцов малых жанров калмыцкого фольклора, не предпринимались. Результаты. Знание истории и культуры народа, разговорного и литературного калмыцкого языка, кропотливая собирательская работа, непосредственное общение с информантами позволяют осуществлять собирателю точные переводы паремий. Рукописи И. И. Попова демонстрируют, что он не только понимал смысл переводимого текста, но и владел фразеологическим богатством языка, знал устную традицию калмыков, обрядность и историческое прошлое народа. Стратегия перевода И. И. Попова строится на том, что он дает перевод пословиц, отражая при этом этнобытовые реалии, а в примечаниях приводит эквиваленты паремий из русского фольклора. Также

даются значения отдельных лексем, случаи их употребления в речи. Переводчик обращался также к словарям, в частности к наиболее полному словарю того времени — «Монгольско-русско-французскому словарю» О. М. Ковалевского, грамматикам по монгольским языкам, учебникам, источникам по истории и культуре народа. Все вышеперечисленное позволило собирателю сделать адекватный научный перевод на русский язык образцов малых жанров калмыцкого фольклора. Ключевые слова: донские калмыки, записи, пословицы, поговорки, перевод, И. И. Попов

Благодарность. Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта №2 20-012-00287 «Инедиты калмыцкого фольклора из архива И. И. Попова».

Для цитирования: Горяева Б. Б. Малые жанры фольклора калмыков: проблемы перевода (на материалах И. И. Попова) // Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН. 2021. № 4. С. 214-228. DOI: 10.22162/25876503- 2021-4-20-214-228

UDC 398.9

Translation Problems of Minor Kalmyk Folklore Genres: An Insight into Materials of Ivan I. Popov

Baira B. Goryaeva 1

1 Kalmyk Scientific Center of the RAS (8, Ilishkin St., 358000 Elista, Russian Federation)

Cand. Sc. (Philology), Senior Research Associate

0000-0001 -9386-653X. E-mail: baira.goryaewa@yandex.ru

© KalmSC RAS, 2021 © Goryaeva B. B., 2021

Abstract. Introduction. Proverbs and sayings are a genre of oral creativity that transmits the knowledge and experience of many generations. Paroemias are of practical importance for an individual as a member of society endowed with social roles and living by certain rules. The proverbs of the Don Kalmyks recorded by Ivan I. Popov also reflect the accumulated life experiences of previous generations, the wisdom of the people to have created them, their

attitudes to values with due account of lifestyles and traditions of the ethnos. In this regard, translation of proverbs is difficult. Translating what is part of the culture of one people into another language is a complex process. Goals. The article aims to study Kalmyk-to-Russian translations of samples of paroemias contained in unpublished materials from the Popov Collection at the State Archive of Rostov Oblast. The scientific novelty of the work lies in that no studies to examine translation of minor Kalmyk folklore genres have been undertaken. Results. Knowledge of ethnic history and culture, spoken and literary Kalmyk language, painstaking collecting efforts, direct communication with informants allowed the collector to do accurate translations of samples of minor genres. Manuscripts of Ivan I. Popov demonstrate that he not only understood the meaning of a translated text but also possessed the phraseological richness of language, knew the oral tradition of the Kalmyks. The strategy of Popov's translation is based on that he gives translations of proverbs and sayings reflecting the ethnic life realities, and in separate notes draws equivalents of paroemias from Russian folklore. So, the translation of proverbs into Russian is supplemented with notes in the manuscripts. In this case, Popov gives meanings of individual lexemes, patterns of their use in speech, sometimes specific contexts of use for paroemias are depicted. Ivan I. Popov, having perfectly studied colloquial speech of the Don Kalmyks, also turned to dictionaries, in particular, to the most complete dictionary of that time — the Mongolian-Russian-French Dictionary by O. M. Kowalewski, Mongolic grammars, textbooks, sources on the history and culture of the ethnos. All the above mentioned made it possible for the collector to do adequate scientific Russian translations of samples of minor Kalmyk folklore genres. Keywords: Don Kalmyks, records, proverbs, sayings, translation, Ivan I. Popov

Acknowledgements: The reported study was funded by RFBR, project no. 20-012-00287 'Inédites of Kalmyk Folklore from Ivan I. Popov's Archive'. For citation: Goryaeva B. B. Translation Problems of Minor Kalmyk Folklore Genres: An Insight into Materials of Ivan I. Popov. Bulletin of the Kalmyk Scientific Center of the RAS. 2021. No. 4. Pp. 214-228. (In Russ.). DOI: 10.22162/2587-6503-2021-4-20-214-228

Введение

Образцы устной традиции донских калмыков конца XIX в. представлены в записях коннозаводчика Ивана Ивановича Попова, освоившего разговорную речь и свободно говорившего на кал-

мыцком языке. Исследование исторического прошлого калмыцкого народа, его языка и культуры И. И. Попов проводил, опираясь также на письменные источники и литературу того времени. О его основательности и научном подходе к изучению материала свидетельствует внушительный список трудов, который приводится этнографом к тексту сказок, представленных в деле под номером 13805: «Список сочинений, которыми я руководствовался при записи настоящих сказок и имеющийся в моей библиотеке» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. №. 13805. Л. 158]. В указанном деле дано 48 наименований, при этом имеется запись: «Продолж. перечня след. др. тетр.». В числе первых отмечены «Грамматики калмыцкого языка» (Я. Шмидта, А. В. Попова, А. А. Бобровникова). В библиотеке И. И. Попова представлены словари, а также «Первоначальный учебник русского языка для калмыков». Литература под заголовком «Путешествия и этнография» включает труды на немецком языке. Список книг показывает, что И. И. Попов изучал также историю, культуру и фольклор Монголии, Китая и Тибета — регионов, с населением которых предки калмыков имели контакты.

Накопленные знания о традиционном укладе жизни калмыцкого народа опубликованы И. И. Поповым в очерке «Донские калмыки-казаки» [Попов 1919]. Большая часть фольклорных материалов собирателя не издана и хранится в фондах Государственного архива Ростовской области. Семь рукописных книг из фонда И. И. Попова представляют сказки [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. №°№ 13805, 13810], песнь эпоса «Джангар» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. №. 13808], легенды и предания [ГА РО. Ф. 55. Оп. №. 13809], переводы различных сочинений с калмыцкого языка на русский [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. №. 13811]. Часть вышеперечисленных материалов из коллекции И. И. Попова описана в ряде статей Д. В. Убушиевой [Убушиева 2017; Убушиева 2018; Убушиева 2019; Убушиева 2020а; Убушиева 2020б], С. В. Мирзаевой проанализированы загадки [Мирзаева 2020а; Мирзаева 2020б], проведено археографическое описание сказок [Горяева 2020], пословиц и поговорок [Горяева 2012; Горя-ева 2020; Горяева, Убушиева 2020].

Фиксация И. И. Поповым образцов паремий донских калмыков

Образцы пословиц и поговорок донских калмыков зафиксированы И. И. Поповым в транскрипции на кириллице, по выражению собирателя, это текст пословиц, «изображенный русскими буквами». По его мнению, «вообще при транскрипции русскими буквами слов различных наречий монгольского языка может быть принят двоякий метод этой транскрипции: 1) Или можно, не принимая во внимание живого произношения слова, писать их так как должно звучать согласно грамматическим законам языка (если слово взято из разговорного языка, не имеется в существующих словарях и неупотребительно в литератур. языке). Или же писать его так, как пишется оно в словарях и других оригинальных сочинениях (если слово существует уже как готовое в таковых и его надо только отыскать); 2) Можно, принимая во внимание живое произношение слова, обозначить на письме как оно выговаривается. Надо заметить также, что если к русской азбуке привести несколько условных значков, то русский алфавит будет гораздо точнее обозначать монгольские слова, чем даже монгольский алфавит» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 13809. Л. 4-7об.].

Для передачи калмыцких слов русскими буквами собирателю приходится пользоваться условными знаками: «и обозначает мягкое у, произносимое как французское и; о обозначает смягченное о, произносимое, как французское ей или немецкое ое» [Попов 1919: 284].

Тексты пословиц и поговорок даются И. И. Поповым без какой-либо классификации под порядковыми номерами, соотносящими текст оригинала с его переводом и комментариями. Собирателем записано 185 образцов калмыцких пословиц и поговорок, дается перевод на русский язык 171 паремии. Следует отметить, что большинство записанных им образцов малых жанров приводится в полной форме, а опубликованные другими собирателями варианты подобных паремий представлены в «усеченной форме» (по Г. Л. Пермякову, см. [Пермяков 1988]).

В предисловии к рукописному сборнику пословиц И. И. Поповым отмечается: «В настоящем мы желаем предложить вниманию интересующихся Монгольским народом вообще и его многими племенами пословицы и поговорки донских Калмык, как одного из племен народа Монгольского. Тот материал, с которым нам теперь придется иметь дело, обозначается калмыцким словом ,;улигоръ" (если мы постараемся взглянуть на значение этого слова, то найдем, что слово ,;улигоръ" будет в русском переводе следующего значения: сравнение, пример, образец, модель, притча, повесть, сказка, пословица, поговорка, доказательство примером, красота)1. В книжном языке Монгольском и Калмыцком слово ,;улигоръ" действительно имеет столь много значений, как мы указали. Что же касается разговорного языка, то калмыки придают этому слову только следующие значения: сравнение, пример, доказательство примером, притча, пословица и поговорка — особенно же 2 последних» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 2].

И. И. Попов, прекрасно владея разговорной речью донских калмыков, обращался также к словарям. Так, значение калмыцкого слова Yлгр дается И. И. Поповым по «Монгольско-русско-французскому словарю» О. М. Ковалевского. Ссылка под номером 1 указывает на первый том словаря, изданного типографией Казанского университета в 1844 г.

Особенности переводов на русский язык калмыцких пословиц и поговорок в работах И. И. Попова

Рукописи И. И. Попова демонстрируют, что он не только понимал смысл переводимого текста, но и владел фразеологическим богатством языка, знал устную традицию народа, его быт и историческое прошлое. Перевод пословиц на русский язык дополняется примечаниями собирателя. В этом случае им приводятся значения отдельных лексем, случаи их употребления в речи, иногда дается контекст использования паремий. Например, пословица под номером 51 «Цагтнь цальгад, цаг биштнь hальгна» переведена

1 В этом месте И. И. Попов поставил ссылку под номером 1, что кратко обозначало том 1 словаря, изданного в Казанском университете.

И. И. Поповым следующим образом: «В свое время величался, а пришло то время ([нрзб.] в твое же время — в несчастливое для тебя время) опозоривается».

Данная пословица имеет комментарий собирателя:

«1) Цальгх напр. Эн нохас эзнь бээсн цагт цальгтлан хот доладг бээсн, ода hальгад бээ^ биший эдн. Цальгх — следовательно, радостно-горделивое настроение духа, происходящее от довольства сытости. Ьальгх — состояние противоположное — угнетенное, происходящее от недостатка. Цаг биш, т. е. не время (несчастлив. время для того человека)» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 45 об.].

И. И. Попов точно подметил и подчеркнул антонимические отношения лексем цальгх и hальгх. Однако при переводе он не стал отражать эти значения. По нашему мнению, перевод, предложенный собирателем, сузил значение пословицы: «Смысл пословицы: я был богат в свое время, теперь беден, это состояние в насмешку над этим и выражает пословица вроде того, если бы сказать: А в свое время был такой, что рукой не достанешь, а теперь ишь какой маленький» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 45 об.].

В сборнике калмыцких пословиц и поговорок эта паремия звучит так: «Цагтан цальгдг, / Цаг бишдэн hульhдг» [Хальмг YлгYрмYД... 1960: 23]. В книге «Хальмг YлгYрмYДин болн товчта YгмYДин тээлвртэ толь» («Толковый словарь калмыцких пословиц и поговорок») пословица дается следующим образом: «Цагтан цаддг, цагнь ирхлэ, hуульhдг». Составители сборника толкуют значение этой пословицы: «Юнчн эдл-уушиг зевтнь, икэр давул^ эдлго, болхарнь эдлхлэ сэн гисн сурhм^ эщнд еггд^энэ» (Здесь дается совет любую еду в меру, чрезмерно не употребляя, есть столько, сколько нужно. Есть сверх меры для человека без толку с таким значением эти слова)» [Хальмг YлгYрмYДин... 2011: 189]. Следовательно, в этом контексте паремия рекомендует сдержанность в еде.

Пословицу «Цагтан цаддг / Цагнь ирхлэ hульhдг» лингвист, монголовед Б. Х. Тодаева переводит иначе: «Случается и поесть досыта, / Случается и вырыгнуть сьеденное» [Пословицы. 2007: 206].

На наш взгляд, данная паремия может быть отнесена к инвариантной тематической паре «нужное — ненужное», выделенной Г. Пермяковым на основании предметных тематических групп пословиц. С учетом этого пословица «Цагтнь цальгад, цаг биштнь hальгна» переведена нами: «Когда надо — проглотил, когда не надо — выплюнул», поскольку в этом образце есть третий и четвертый общетекстовые признаки, обозначенные исследователем: «возможность переносного (или расширительного) толкования текста при наличии в нем прямых компонентов и возможность или невозможность прямого толкования текста при наличии переносных компонентов (т. е. отдельных слов, имеющих переносный смысл)» [Пермяков 1988: 38]. Поясним указанные общетекстовые признаки: «Сравним для примера пословицу Когда много кормчих, корабль разбивается, афоризм Все беды человека — от его языка и примету Утренний гость (т. е. дождь) — до обеда, вечерний гость — до утра. Во всех трех приведенных изречениях имеются знаменательные слова, употребляемые в своем прямом смысле. В пословице это — „много", в афоризме — „все", „беды", „человек" и „его", в примете — „утренний", „обед", „вечерний" и «„ утро". Так вот, первые два изречения, т. е. пословицу „о кормчих и корабле" и афоризм о бедах человека, можно толковать в расширительном или переносном смысле. Под словом „кормчий", например, можно понимать учителя, опекуна или начальника и т. д., под словом „корабль" — ребенка, человека вообще, какое-нибудь дело и многое другое, под словом „язык" можно подразумевать слова, речь, болтовню и т. п.» [Пермяков 1988: 38].

Поэтому пословица Цагтнь цальгад, цаг биштнь hальгна обладает «возможностью переносного (или расширительного) толкования текста при наличии в нем прямых и переносных компонентов» [Пермяков 1988: 38]. Под словом цальгад, например, подразумевается не только процесс принятия пищи, но и использование кого-либо или чего-либо в своих целях, а под словом hальгна — избавление от уже ненужного, отслужившего.

Знание тонкостей калмыцкого языка, кропотливая собирательская работа, непосредственное общение с информантами позволя-

ют давать И. И. Попову точные переводы образцов малых жанров. Например, под номером 149 пословица «Ку.мнэс кун hардг, / Мврнэс мврн hардг» переводится следующим образом: «Человек превосходит человека, лошадь превосходит лошадь». В сборнике калмыцких пословиц и поговорок 1960 г. и в современном сборнике малых жанров приводится ее вариант: «Куунзс кун hардг / Кулгэс ку.лг hардг» [Хальмг YлгYрмYД... 1960: 150; Пословицы... 2007: 15] (курсив наш. — Б. Г.), но только во втором случае дан перевод: «От человека рождается человек, / От коня — конь» [Пословицы. 2007: 15].

Пословица «Теркэн ^лсн куукн му, / Терлэн ^лсн кeвYн му» переведена И. И. Поповым: «Девушка, бракующая своих родителей, — дурна, не годен и парень, находящий недостатки в своих родных». В примечании к ней он пишет: «Кроме отца-матери, вся родня женщины — теркн. Та же родня, т. е. кроме отца и матери, для мужчины — терл (т. е. не женина, а его собственная). Смысл пословицы: равно нехорошо как девушке, так и молодому человеку находить недостаток в своих родственниках. Следовательно, калмыцкий язык, не различая родов, устанавливает для полов различие в словах. Так, у мужчины не может быть теркн, а у женщины — терл» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 46].

Собиратель верно замечает отсутствие показателя рода: «... калмыцкий язык, не различая родов, устанавливает для полов различие в словах» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 46]. Эта особенность калмыцкого языка объяснена исследователями: «Калмыцкий язык не имеет категории грамматического рода, следовательно, отсутствует и грамматическое согласование в роде. Необходимо заметить, что различение одушевленных имен существительных по полу заключено в самой семантике слов: кeвYн мальчик, KYYKн девочка, евгн старик, эмгн старуха, а^рh жеребец, ^н кобыла, буур верблюд-производитель, ицгн верблюдица, Yрэ трехлетний мерин.» [Хальмг-орс толь 1977: 736].

Со словом твркн И. И. Поповым приводится еще одна пословица «Му куукн теркэн Yзхлэрн, баран деерэн hарч сууна» под номером 30. Его обширный комментарий приведем полностью, так

как здесь дан контекст употребления паремии в речи: «Теркн употребляется только про родню замужней женщины, ее собственная родня: отец-мать, братья, тетки и т. п. У мужчины бывают терл — слово же элгн не так ярко выражает понятие родни, оно прилагается и к мужчине, и женщине, так же и женщина может употреблять слово терл. Здесь понимается так, что если девушка увидит свою родню, то она, надеясь на ее заступничество и радуясь этому, забывается настолько, что оказывает неуважение родне мужа — „он де теперь мне ничего не может сделать". Также можно перенесть эту пословицу и на все подобные сему случаи, напр.: Арслц гидг ^н Шаазhа гидг куунэ малянь хулхалж авч. Тиим хоорндан цуугэтэ хойр ^н бээж. Эрмбль гидг куунэ герт гиич ирсн бээж. Тер ги-ичд Арслцгиг наар ги^ж авч Эрмбль Арслцта таньл бээж, хам-дан еерхн бээдг бээж. Эрмблэд Арслц орж одад суухлань, Шаазhа гидг залу орж ирж. Арслц санжана Шаазhаг Yзчкэд, кишго хуурмг кYн орж ирв эн г^эд, емкхнь амн дуурш уга, атххнь атхм дуурш уга. Керг уга нохан баасн болсн hэргтэ нохала керлдж тус уга би-ший, амн Yгэр нег хойр-hурвн Yг келслчн г^эд, учринь тинилhэд, келв: „МаляЬым юн г^эд аввч, залу кYн тиим керг уга охр-чикр юмар hаран будхар Yкхчн эк, эцк терл терснэннь нер hутаhад. Эн суурт кедY эцкин кевYн бээхв, тедн цуhар соцсчана, чи ман хой-ра кYYндсн Yг" гиhэд келэд окхлань, тер Шаазhа номhрад гуйсад эндY бээсмн минэн буру г^эд сурад, хоюрн эвцэд тагчг бээв. Тиигж бээтл Шаазhан YYPин хойр залу орж ирэд суухлань, Шаазhа Yзчкэд, тер Арслцгур йовад, шидрдж одад: „Сэн бээтлэн сана угач, мерн hадрта, Yкр дотрта, тарhн бухла эдл кYнч" гиhэд хээкрэд од-хлань, „Му кYYкн теркэн Yзхлэрн, баран деерэн hаршц чи яhжанч" гиhэд Шаазhаг келчкэд, цохарнь барун hарарн чичэд, хоюрн ^кл кYклэсн авлцад ноолдад одхлань, еернь бээсн улс хаИцулад авчкв.

Арсаланову плеть украл один человек под именем Шаазга, и потому они сердиты были друг на друга. У одного человека Эрм-биля была пирушка, на эту пирушку был приглашен и Арслан, так как он был знакомец Эрмбиля, и жили они недалеко друг от друга. Когда Арслан пришел к Эрмбилю и сел там, вошел туда же и Ша-азга. Арслан, увидев Шаазгу, думает: „А, вошел этот несчастный

обманщик, если взять его в рот, не будет он им полон, если зажать в горсти, не будет полна и горсть, никуда не годный человек, собачье говно, с такой бешеной собакой ведь не стоит и ссориться, а надо ему только сказать 2-3 слова, раз объяснить это дело". Так подумав, Арслан сказал: „Зачем ты взял мою плеть, чем марать молодому человеку такими пустяками руки, лучше пропасть ему, ты позоришь имя отца-матери своей и родни. Здесь ведь вот сколько людей (сыновей отцов), и они все слышат (эти слова), которые мы говорим между собой". Когда сказал это Арслан, тот Шаазга присмирел, притих. „Моя ошибка — виноват", — говорил он, просил Арслана. Они помирились и замолчали. Немного спустя вошли сюда же 2 сверстника (друга) Шаазги и сели. Шаазга, увидев это, подошел близко к Арслану и начал ругать его: „Хоть и хорош, а безумец, снаружи — лошадь, внутри бык ты, ты сытый бугай", — кричал он. „Что ты, как девка, влазящая на баран, когда увидит свою родню", — сказал Арслан и ударил Шаазгу правой рукой в висок; оба они схватили друг друга за волосы и начали бороться. Возле находящиеся люди разняли их.

Здесь Шаазга, будучи слабее Арслана, сначала покорился ему, а потом уверенный в поддержке пришедших друзей, поступил как сказано в примере. Надо еще сказать, что девушка, залазящая на „баран", забывается до крайности, так как баран — святое место, и лазить туда никому не полагается» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 42об.-43об.].

Собиратель привел яркий пример употребления конкретной паремии.

Записи И. И. Попова представляют образцы паремий и религиозного содержания (какие отсутствовали в сборниках советского времени). Пословица «Цаасн гидг юмн ямаран чицгэн нимгн болдг болв чигн — номин дегтр, / Цэ гидг юмн ямаран чицгэн шицгн болв чигн — бурхна хот» отражает представления о религиозных книгах и о чае как напитке, который преподносится бурханам. Дается такой перевод этой паремии: «Хоть какая и тонкая вещь — бумага, однако на ней (пишутся) религиозные книги, хоть какая и жидкая вещь — чай, однако он — божественная пища». В примечании к

этой пословице собиратель объясняет особенности использования слов нимгн, шицгн в калмыцком языке: «Нимгн — тонкий, разница с нэрхн та, что нэрхн бывает что-либо округленное — живое существо, нитка, аркан и т.п., а нимгн — что-либо плоское, тонкое, напр., кенчр, цаасн, шиц и т.п. Шицгн не густой, жидкий (нигт) и не жирный. напр., весной молоко бывает шицгн, а осенью, хоть и жидкое (шалдрц), но нигт. Эткн тоже про жидкость, густой — противоположность ему жидкий — шалдрц. Нигт, кроме того, плотный и густой, напр., нигт сахл, ^кл, хулсн, тэрэн. Жидкий же сегркэ и тажрха тоже сахл, ^кл, хулсн, у Голстунского стоит стр. 28 Словаря, саврха CYл — такого слова нет — есть салврха, но это значит неравный, в одном месте длинный, в другом короткий и т. п., как клочья тряпки. Утан (дым) калмыки называют не нигт, а еткн. Конечно, калмыцкий чай шицгн только против саламаты и т. п., т. е. чего-либо твердого» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. №° 1387. Л. 40].

Этот пример употребления отдельных слов в разговорной речи наглядно демонстрирует, как скрупулезно собиратель работал с информантами, активно использовал словари, учебники и грамматики того времени.

Стратегия перевода И. И. Попова строится на том, что он дает перевод пословиц и поговорок, отражая при этом этнобытовые реалии, а в примечаниях приводит эквиваленты паремий из русского фольклора. Например, пословица «Тергэр йовад, туула ^цнэ» переведена так: «Телегой едучи, можно догнать зайца». В примечании к паремии отмечено: «Соответствует русск. тише едешь — дальше будешь (ервэд йовад, етерхн кYрхч — тоже пословица). Эрвх глагол соответст. русскому — потихоньку, тихо, напр. ервэд йов, ервж, ервэд бич (чаще арhул и эрYхн)» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 40 об.].

К переводу пословицы «Ноха угад hаха хуцна» — «Если нет собаки, будет лаять и свинья» И. И. Попов приводит соответствующий русский аналог: «На безрыбье и рак рыба» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 44].

Пословица «Альмн ишэсн хол ундг уга» переведена как «Яблоко не падает далеко от своего ствола», а примечание поясняет:

«Русская пословица: яблочко от яблоньки недалеко падает. Соб. яблочки от ствола дерева» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 48 об.].

К паремии «Доhлцгин еер одхларн, келэн ергдг, / Сохрин еер одхларн, нYДЭн аньдг» («Если пойдешь к хромому — поднимай ногу, если пойдешь к слепому — прижмуряй глаз») также приведено русское соответствие: «Смысл: с волками жить по-волчьи выть. Или со своим уставом в чужой монастырь не ходи» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 48 об.]. В последнем случае собирателем использована русская пословица, полнее раскрывающая смысл переведенного образца.

Необходимо подчеркнуть, что И. И. Поповым приводятся в примечаниях варианты пословиц. Так, за паремией «Доhлцгин еер одхларн, келэн ергдг, / Сохрин еер одхларн, щдэн аньдг» следует вариант: «Иначе говорится эта пословица: Мохрин hазрт келэн ерг, сохрин hазрт нYДЭн ань. Т. е. в пропасти — бездонной яме — (не мохр — женские детор. части) поднимай ногу, а в стране слепых прижмуряй глаза» [ГА РО. Ф. 55. Оп. 1. № 1387. Л. 48 об.].

Заключение

Знание истории и культуры народа, разговорного и литературного калмыцкого языка, кропотливая собирательская работа, непосредственное общение с информантами позволили И. И. Попову осуществить записи образцов малых жанров и их адекватные русские переводы, дополненные примечаниями. При этом приводятся значения отдельных лексем, случаи их употребления в речи, иногда дается контекст паремий.

Следует отметить, что в калмыцкой фольклористике есть опыт подобного описания калмыцких пословиц и поговорок с примерами их использования на материале произведений калмыцких писателей, публикаций журнала «Теегин герл» («Свет в степи») и газеты «Хальмг Yнн» («Калмыцкая правда») — это «Хальмг YлгYрмYДин болн цецн YгмYДин толь» («Словарь калмыцких пословиц и поговорок»), подготовленный Б. Б. Оконовым [Хальмг YлгYрмYДин... 1995].

Источники

ГА РО — Государственный архив Ростовской области. Ф. 55. Оп. 1. №№ 13805, 13808, 13809, 13810, 13811.

Пословицы. 2007 — Пословицы, поговорки и загадки калмыков России и ойратов Китая. Сост., перевод Б. Х. Тодаевой. Элиста: НПП «Джан-гар», 2007. 839 с.

Хальмг YлгYрмYД .. 1960 — Хальмг YлгYрмYД болн тээлвртэ туульс = Калмыцкие пословицы и загадки / сост., подг. к изд. Б. Букшаев, И. Мацаков. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1960. 240 с.

Хальмг YлгYрмYДин. 2011 — Хальмг YлгYрмYДин болн товчта YгмYДин тээлвртэ толь = Толковый словарь калмыцких пословиц и поговорок / сост. У. У. Очиров, Л. С. Сангаев. Элиста: НПП «Джангар», 2011. 224 с.

Хальмг YлгYрмYДин. 1995 — Хальмг YлгYрмYДин болн цецн YгмYДин толь = Словарь калмыцких пословиц и поговорок / сост. Оконов Б. Б. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1995. 125 с.

Литература

Горяева 2012 — Горяева Б. Б. Калмыцкие пословицы и поговорки в записи И. И. Попова // Давид Кугультинов — поэт, философ, гражданин: мат-лы Всерос. науч. конф., посвящ. 90-летию со дня рождения поэта (г. Элиста, 11-12 апреля 2012 г.). Элиста: КалмГУ, 2012. С. 89-92.

Горяева 2020 — Горяева Б. Б. Археографическое описание сборника калмыцких пословиц в записи И. И. Попова // Вестник Северо-Восточного федерального университета им. М. К. Аммосова. 2020. № 6 (80). С. 57-70.

Горяева, Убушиева 2020 — Горяева Б. Б., Убушиева Д. В. Калмыцкие пословицы и поговорки в записи И. И. Попова // Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН. 2020. № 1. С. 141-152. DOI: 10.22162/25876503-2020-1-13-141-152

Горяева 2021 — Горяева Б. Б. Через границы языков и культур: сказки донских калмыков в записи И. И. Попова // Новый филологический вестник. 2021. № 1 (56). С. 362-379. DOI: 10.24411/2072-9316-202100028

Мирзаева 2020а — Мирзаева С. В. Рукопись И. И. Попова «Загадки донских калмыков»: предварительные замечания // Новый филологический вестник. 2020. № 4 (55). С. 399-411. DOI: 10.24411/2072-93162020-00119

Мирзаева 20206 — Мирзаева С. В. О народно-бытовой традиции загадывания загадок у донских калмыков (по материалам И. И. Попова) // Oriental Studies. 2020. Т. 13. № 3. С. 790-803. DOI: 10.22162/26190990-2020-49-3-790-803

Попов 1919 — Попов И. И. Донские калмыки-казаки // Очерки географии Всевеликого войска Донского / сост. В. Б. Богачев. Новочеркасск: Отдел народного просвещения Всевеликого Войска Донского, 1919 (обл. 1918). С. 284-329.

Пермяков 1988 — Пермяков Г. Л. Основы структурной паремиологии. М.: ГРВЛ, 1988. 236 с.

Убушиева 2017 — Убушиева Д. В. Кумулятивные образцы в коллекции сказок И. И. Попова // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2017. № 3. С. 139-151. DOI: 10.22162/2075-77942017-31-3-139-151

Убушиева 2018 — Убушиева Д. В. Кумулятивные сказки донских калмыков из фонда И. И. Попова // Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН. 2018. Вып. № 3. С. 64-90. DOI: 10.22162/2587-6503-2018-3-764-90

Убушиева 2019 — Убушиева Д. В. Предания донских калмыков в фонде И. И. Попова // Фольклор: структура, типология, семиотика. 2019. Т. 2. № 3. С. 122-135.

Убушиева 2020а — Убушиева Д. В. Песнь «Об Улан Хонгоре» донского калмыка Б. Обушинова в записи И. И. Попова (1901 г.) // Новый филологический вестник. 2020. № 4 (55). С. 388-398. DOI: 10.24411/20729316-2020-00118

Убушиева 2020б — Убушиева Д. В. Инедиты калмыцкого фольклора из фонда И. И. Попова: тематическая классификация образцов устной несказочной прозы // Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН. 2020. №3. С. 233-250. DOI: 10.22162/2587-6503-2020-3-15-233-250

Хальмг-орс толь 1977 — Хальмг-орс толь = Калмыцко-русский словарь. Под ред. Б. Д. Муниева. М.: Русский язык, 1977. 765 с.