CC BY
18
YAK 902.2 ББК 63.442(2)
A.A. КАЗАКОВ
МАКРОПЛАНИГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ПОСЕЛЕНИЙ КАК ИСТОЧНИК АЛЯ ИСТОРИЧЕСКИХ РЕКОНСТРУШИЙ
A.A. KAZAKOV
MACROPLANIGRAPHICAL DATA OF SETTLEMENTS AS A SOURCE FOR HISTORICAL RECONSTRUCTIONS
Статья посвящена возможностям использования новых инструментов в интерпретации археологических источников. На примере анализа макропланиграфических данных делаются прогностические выводы о новых перспективных местах поиска археологических памятников конкретной археологической культуры, и выдвигается гипотеза о форме социальной организации представителей одинцовской археологической культуры.
The article is devoted to the availability of the new tools for the interpretation of ar-cheological sites. Having analysed macroplanigraphical data the author makes predictive conclusions about new prospective areas for the search of archaeological sites of specific archaeological culture and suggests a supposition about the form of social organization of Odintsovo archaeological culture representatives.
Ключевые слова: планиграфия, стратиграфия, картография, социальная организация, поселение, род, племя, этнос.
Key words: planigraphy, stratigraphy, mapping, social organization, settlement, clan, tribe, ethnic group.
Археологический памятник, являясь отражением антропогенного воздействия на окружающую среду, содержит огромное количество различных блоков скрытой информации, извлечение и интерпретация которой является основной задачей исследователя-археолога. В самом грубом приближении можно выделить два основных блока интерпретируемого материала - остатки материальной культуры (оружие, украшения, керамика, орудия труда, строительные конструкции и т. п.) и планиграфическо-стратиграфические данные, содержащие по большей части скрытую информацию. Если методики извлечения информации из остатков материальной культуры достаточно хорошо разработаны (однако далеко несовершенны), то информация, скрытая в планиграфическо-стратиграфических данных, порой остается невостребованной исследователем. А она, как и остатки материальной культуры, является творением человека и содержит не менее ценные сведения.
Можно выделить два основных блока планиграфическо-стратиграфи-ческих данных - макропланиграфию, которую часто называют картографией и которая начинается с планов памятника в целом и распространяется до нанесения на карту региона, страны, мира, памятников археологии и микро-планиграфию - наблюдения за изменяющейся планиграфической и стратиграфической картиной конкретного раскопа. Это планы могил, жилищ, хо-
зяйственных построек, других объектов, выявляемых в процессе полевого исследования памятника археологии.
В настоящее время наиболее востребован блок микропланиграфиче-ских данных, полученных в результате полевого исследования памятника археологии. Это планы памятника с нанесенными на них визуально фиксируемыми объектами, планы и разрезы исследуемых раскопами объектов.
Данные макропланиграфии достаточно результативно используются при картографических наблюдениях, позволяющих определить ареалы распространения исследуемых объектов. Кроме того, многолетние наблюдения за особенностями расположения на местности археологических памятников позволяют выявить определенные закономерности, анализируя которые можно разработать достаточно действенные методики их поиска, обнаружения и фиксации. Для памятников различных культурно-исторических периодов на территории Алтайского края (и не только) подобные закономерности выделены, основы методик их поиска определены, что позволяет более эффективно вести деятельность в этом направлении [2], однако это не значит, что все возможности макропланиграфии исчерпаны [1, с. 10].
Анализ картографических материалов позволяет выйти и на интерпретационный уровень, вплоть до определения миграционно-коммуникационных коридоров древности и выделения сакральных территорий [9].
Новые технологии, ранее недоступные исследователям, значительно расширяют инструментарий по получению дополнительной макропланигра-фической информации, в том числе и из традиционного источника - картографирования археологических памятников. Различные виды анализа макро-планиграфических данных поселений позволяют выйти как на культурообра-зующие признаки, так и решать частные задачи в различных областях исторической реконструкции по данным археологии (хозяйство, культура, социальная организация, методы обороны, фортификационного строительства, особенности планировки древних поселений, строительные традиции и приемы и т. д.), т. е. позволяют решать как глобальные, так и частные проблемы интерпретации археологических источников и извлечения из них значимой информации.
Проведенное традиционным способом картографирование памятников одинцовской культуры Барнаульско-Бийского Приобья позволило выйти на ряд выводов, касающихся ареала ее распространения [3], хозяйственной деятельности [4], выкладок социального характера [4, 5]. Кроме того, данные ма-кропланиграфии позволили разработать достаточно действенную методику поиска поселений одинцовской культуры [2].
К новым инструментам познания, о которых речь шла выше, можно отнести возможности программы Google Планета Земля, работа с которой позволяет более наглядно оперировать картографическими данными, что значительно повышает возможности извлечения информации из макропла-ниграфических источников. Приведу первичные результаты анализа мест расположения крупных жилищно-хозяйственных комплексов одинцовской культуры с использованием возможностей программы Google Планета Земля, которые при традиционном картографировании были не до конца прослежены.
В настоящее время в Барнаульско-Бийском Приобье известно 5 крупных жилищно-хозяйственных комплексов одинцовской культуры, включающих в себя различные обособленные поселенческие единицы на небольших по площади площадках (на рисунках красным - места расположения известных комплексов, желтым - места предполагаемого расположения неизвестных комплексов):
Рис. 1. Городище Акутиха 1
Рис. 2. Комплекс городищ около г. Бийска [6]
Рис. 3. Комплекс городищ и поселений на оз. Иткуль
Рис. 4. Комплекс археологических памятников Кокуйское 1 [7]
Рис. 5. Комплекс археологических памятников Малый Гоньбинский Кордон 2 [8]
Для большей наглядности и репрезентативности сравнения высота снимков примерно одинакова - 7 км.
Анализ снимков наглядно подтвердил ранее выявленные закономерности:
1.Все известные крупные комплексы раннесредневековых городищ и поселений располагаются на правобережье рек Оби и Бии (крупные водотоки) на высоком, поросшим сосновым бором берегу, рядом с крупными пойменными участками, в удалении (за исключением комплекса городищ около г. Бийска) от основного водотока.
2. Жилищно-хозяйственные комплексы расположены на дуге террасы приблизительно одной высоты от уреза поймы (не ниже второй надпойменной). Расположение на дуге делает невозможным увидеть большой поселенческий комплекс с открытой воды с прямых участков реки, т. е. можно говорить об их скрытом расположении.
Подобное расположение памятников позволяет говорить, что практически все известные жилищно-хозяйственные комплексы расположены в идентичной экологической нише, сочетающей в себе различные типы ландшафтных зон, о чем уже писалось ранее [4].
Кроме того, работа с программой позволила наметить перспективы дальнейшего поиска.
1. Расстояния по прямой, согласно данным Google Планета Земля, между кустами следующее: Бийские городища - Акутиха - 53 км; Акутиха - Малый Гоньбинский Кордон - 130 км; Малый Гоньбинский кордон - Кокуйское -30 км; Бийские городища - Иткульский комплес - 38 км; Иткульский комплекс - Акутиха - 41 км.
Полученные данные говорят о достаточно плотном заселении территории в этот период. Среднее расстояние между крупными комплексами составляет порядка 50 км, или 25 км по радиусу от поселенческого комплекса. Наибольшее расстояние в 130 км между Акутихой и Малым Гоньбинским Кордоном и среднее расстояние между кустами позволяет наметить места поиска пока еще неизвестных крупных поселенческих комплексов, относящихся к этому хронологическому периоду, тем более что этот отрезок правого берега реки Оби в археологическом отношении исследован недостаточно полно. Работа с данными программы Google Планета Земля позволяет выявить перспективные места поиска крупных поселенческих комплексов на этом отрезке. Это участок боровой террасы между с. Солдатово и с. Чекани-ха (рис. 6) и боровой восточный берег оз. Шибаево (рис. 7).
Рис. 7.
Кроме того, с учетом выявленных закономерностей между предполагаемым комплексом на оз. Шибаево и Малым Гоньбинским Кордоном также можно предположить наличие крупного поселенческого комплекса. В районе п. Бобровка известно крупное городище, которое плохо документировано и не проходит ни по каким документам. Культурно-хронологическая принадлежность этого городища не ясна. Называется оно Утопша и расположена примерно в 40 км от Малого Гоньбинского Кордона (рис. 8). Более детальное обследование этого памятника, вероятнее всего, подтвердит его принадлежность к исследуемому хронологическому периоду. Детальное обследование, вероятно, выявит и другие поселенческие единицы на этом участке, как это зафиксировано на хорошо обследованных памятниках типа МГК - 2, Кокуй-ское, Бийские и Иткульские городища.
Рис. 8.
Подобное прогнозирование основано на биологических возможностях экологических ниш по обеспечению жизнедеятельности древних насельников при существующей форме хозяйственной деятельности.
Кроме того, после обследования перспективных участков можно говорить о более детальной реконструкции социальной организации. Уже сейчас, анализируя известную информацию, с большой долей уверенности можно говорить, что известные комплексы являются центрами отдельных достаточно крупных социальных образований.
Поселенческие единицы могут представлять отдельный род, жилищно-хозяйственный комплекс, состоящий из нескольких поселенческих единиц, расположенных на локальной территории - племя. Площадь угодий племени, исходя из удаленности одного жилищно-хозяйственного комплекса от другого составляет порядка 600 кв. км, которые разделены для пользования между отдельными родами. Сама одинцовская культура является достаточно крупным этнокультурным образованием, объединяющим культурно однородные племена.
Уверен, что при детальном анализе возможно проследить незначительные отличия, прежде всего в орнаментации керамики, между различными жилищно-хозяйственными комплексами. Возможно, отличия, отражающие племенную идентичность, можно будет проследить и в других элементах материальной культуры.
В целом культурно однородная (этническая) общность, идентифицирующаяся с одинцовской культурой Барнаульско-Бийского Приобья, состояла
из 8 достаточно крупных родоплеменных объединений, центрами дислокации которых являются выявленные (и прогнозируемые) крупные поселенческие комплексы. Эти родоплеменные объединения имели свои хозяйственные угодья, пользователями которых являлись их члены. Кроме того, внутри этих угодий можно выделить сезонные стоянки для занятий различными видами сезонных промыслов, которые прослеживаются по сборам и случайным находкам.
Являясь достаточно крупными социальными образованиями с большим количеством насельников, эти социальные системы должны выделить институт власти, необходимый для организации и согласованности хозяйственной деятельности, семейно-брачных отношений, вопросов взаимодействия с соседними социальными общностями, сохранения своей целостности (оборона и война) и т. п. вопросов. Характер этих властных структур (вождизм, предго-сударственное объединение, государственные структуры) можно будет определить при более детальной проработке этого вопроса.
Являясь, в свою очередь, составными частями более крупного социального образования (одинцовской культуры), можно говорить и о наличие института управления всем образованием в целом, в который, несомненно, должны были входить и руководители крупных родоплеменных центров.
Учитывая самодийскую принадлежность населения одинцовской культуры, можно провести этнографические параллели с представителями самодийского населения, социальная организация которых достаточно полно исследована.
Для конкретизации сделанных выводов, являющихся в настоящий момент гипотетическими, необходимо дальнейшее продолжение исследований, заключающееся в детализации имеющегося материала.
Наиболее обследованным, на сегодняшний день, являются комплекс поселений и городищ на оз. Иткуль и Малый Гоньбинский Кордон 2.
Просчитав количество западин, умножив их на среднюю численность первичной семейной ячейки (выявленную при помощи этнографических данных), можно будет говорить о средней численности населения родоплемен-ного объединения. Зная это - появляется возможность выявления возможностей экологической ниши, в которую эта социальная общность включена. Достаточно просто рассчитывается и общее количество населения в целом одинцовской общности. Основываясь на этих данных - уточняется социальная организация одинцовского этнокультурного образования.
Представленные выкладки, несомненно, являются дискуссионными и для их доказательства необходимо очень много сделать. Начать с детального археологического обследования выделенных мест перспективного расположения поселенческих комплексов, затем более тщательный анализ керамических комплексов, затем - просчет по количеству западин и т. п.
Но основываясь на наблюдениях, ставших доступными при использовании программы Google Планета Земля, можно с достаточной степенью уверенности говорить, что представленная гипотеза не только имеет право на существование, но и подкреплена первичным исходным материалом.
Литература
1. Дашковский, П.К. Комплекс археологических памятников Айна-Булак в Верхнем Прииртышье (Восточный Казахстан) [Текст] / П.К. Дашковский, З.С. Самашев, А.А. Тишкин. - Барнаул : Азбука, 2007. - 96 с.
2. Казаков, А.А. Методика поиска поселений 1 тыс. н.э. на Алтае [Текст] / А.А. Казаков // Теория и методика исследования археологических памятников лесостепной зоны. - Липецк, 1992. - С. 151-153.
3. Казаков, А.А. О южной переферии расселения самодийских племен [Текст] / А.А. Казаков // Проблемы этнической истории самодийских народов. - Омск, 1993. - Ч. 2. - С. 36-39.
4. Казаков, А.А. Планиграфические данные поселений как источник по реконструкции [Текст] / А.А. Казаков // Поселения: среда, культура, социум. -СПб., 1998. - С. 48-51.
5. Казаков, А.А. К вопросу о функциональном назначении линий вал-ров [Текст] / А.А. Казаков // Социально-экономические структуры древних обществ Западной Сибири. - Барнаул, 1997. - С. 183-187.
6. Казаков, А.А. Комплекс городищ около Бийска [Текст] / А.А. Казаков, А.Л. Кунгуров // Культура народов евразийских степей в древности. - Барнаул, 1993. - С. 219-231.
7. Казаков, А.А. Комплекс археологических памятников Кокуйское 1 [Текст] / А.А. Казаков, Д.В. Папин // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. - Барнаул, 1998. - С. 169-172.
8. Кирюшин, Ю.Ф. Комплекс археологических памятников Малый Гоньбин-ский Кордон 2 (по материалам разведки 1991 г.) [Текст] / Ю.Ф. Кирюшин, А.А. Казаков // Актуальные проблемы сибирской археологии. - Барнаул, 1996. - С. 68-72.
9. Ковалевский, С.А. Особенности топографического расположения ирмен-ских могильников юга Западной Сибири [Текст] / С.А. Ковалевский // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края : материалы 18 и 19 региональных научно-практических конференций. - Барнаул : АЗБУКА, 2013. - 488 с. : ил. С. 171-181.
