CC BY
49
УДК 784.3
БАСКОВ Николай Викторович, артист-вокалист Марийского государственного театра оперы и балета имени Э. Сапаева (г. Йошкар-Ола), народный артист Российской Федерации. Автор одной монографии и 2 научных публикаций
МАДАПТАЦИЯ КАК ФОРМА СУЩЕСТВОВАНИЯ РУССКОГО РОМАНСА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ПРОСТРАНСТВЕ МАССОВОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ
В статье рассматривается проблема современных переработок старинного русского романса с целью его приспособления к массовой музыкальной культуре. Автор оперирует термином «мадаптация», интегрирующим и обобщающим понятия «модификация» и «адаптация» в музыке. Мадаптация русского романса ведет к расширению выразительных средств этого музыкального жанра и одновременно ставит своей задачей сохранение его как шедевра прошлого.
Субкультура, современная массовая культура, русский романс, мадаптация, модификация
Известно, что одним из основных признаков культуры в традиционном понимании является ее неоднородность и разнообразие проявлений, базирующихся на национально-этнической и сословно-классовой дифференциации. Анализ положительных и отрицательных свойств массовой культуры позволяет отличить художественно оправданную простоту от примитивности, типичное от заштампованного, традиционное от тривиального. Современная массовая культура является феноменом общества массового производства и потребления.
«Каждое индустриальное общество, - по словам О. Тоффлера, - независимо от того, является ли оно капиталистическим или социалистическим, конвергентным, восточным или западным, руководствуется определенными принципами. Стандартизация, централизация, синхронизация, специализация, гигантомания,
дезинформация, максимализация - пришельцы с Марса обнаружили бы повсюду одно и то же»1. Еще более это касается развития «постиндустриального общества», когда человечество в целом обнаружило отчетливо выраженную тенденцию к шаблону и однообразию в ущерб любым видам оригинальности и самобытности. Важнейшим итогом развития культуры индустриального общества стала установка на научно-рациональные основания, когда мировая научная целостность, сложившаяся в XX веке, не только положила начало культурной интеграции мира, прежде всего путем развития передовых технологий ее трансляции, но и породила современную массовую культуру.
Массовое искусство, как составляющая часть массовой культуры, с середины XX века становится одной из прибыльных сторон экономики и даже получает соответствующие назва-
ния: индустрия развлечений, коммерческая культура, индустрия досуга, поп-культура и др. Феномен массового искусства, с точки зрения его роли в развитии современной культуры и цивилизации, оценивается далеко не однозначно. В зависимости от тяготения к элитарному или популистскому образу мышления культурологи склонны считать массовое искусство либо чем-то вроде социальной патологии, симптомом вырождения общества, либо, напротив, важным фактором его здоровья и стабильности.
Действительно, культурология как наука еще молода. Из прошлых веков до нас не дошло ни одного культурологического исследования, написанного музыкантами-профессионалами, вследствие низкого научного уровня, не позволяющего им создать солидное сочинение о музыке. Касаясь музыкальной массовой культуры, необходимо уточнить, что большинство современных исследований этой сферы массового искусства чаще всего поверхностны2.
Современное музыковедение мало интересуется проблематикой неакадемических направлений в музыке. Избавлением от этой за-шоренности было бы, к примеру, изучение кризиса оперного жанра с позиций культурологии массового искусства. Если бы это случилось, то музыковеды давно бы нашли в себе смелость признаться, что подлинное новаторство в музыке - это не поиск интонаций, а напротив -переосмысление старого и изобретение нового, то есть коренная авторская переработка с использованием современных средств выразительности.
Превратившись в товар для рынка, враждебное всякой элитарности массовое искусство приобрело целый ряд отличительных черт. Стало общим местом перечислять отрицательные качества массовой культуры и искусства. Отметим некоторые положительные. Не секрет, что у массового искусства появляются неожиданные функции, например, снятие сильных производственных и бытовых стрессов, преследующих человека информационного общества. Для выполнения этой функции оно должно быть, как минимум, развлекательным. Простота и
доступность - его имманентные качества, ибо оно рассчитано на человека «с улицы». Обращенное, как правило, к людям с недостаточно развитым интеллектуальным началом, массовое искусство вследствие этого эксплуатирует человеческую психику на уровне подсознания и инстинктов. Однако воспринимать музыку на уровне подсознания и инстинктов - врожденное свойство человека. Слух человека в общении со знаковой системой музыки невольно отторгает неизвестную интонацию. Наконец, примечательно то, что в целом массовое искусство жизнелюбиво и, как правило, чурается по-настоящему неприятных и удручающих аудиторию сюжетов, хотя и эксплуатирует некоторые из них.
Духовная культура современных обществ не монолитна и не расчленена, а представляет собой объединение целого ряда субкультур -альтернативных форм, противостоящих официальной культуре. Культура любой эпохи обладает относительной цельностью, но сама по себе она неоднородна. Субкультурные образования внутри конкретной культуры в известной мере автономны, закрыты и не претендуют на место господствующей культуры. «Субкультуры обладают стойкостью и в то же время не оказывают существенного воздействия на генеральный ствол культуры, они рождаются, живут и устраняются, а ведущий ствол культуры при этом сохраняется»3.
Тот или иной музыкальный жанр, в силу рыночных законов современной экономики, приобретает свойства, типичные для субкультуры внутри стволовой музыкальной массовой культуры. В отличие, например, от промышленности, шоу-бизнес функционирует, опираясь на закон: предложение рождает спрос, а не наоборот. Современные РЯ-технологии способны на многое, а рекламная компания любого шоу-проекта направлена на привлечение максимально массовой аудитории с целью достижения наивысших экономических (коммерческих) результатов.
Законы, по которым живет шоу-рынок, строги, но во многом справедливы, поскольку слушательские интересы большей части массовой
аудитории и творческие амбиции большинства исполнителей подспудно тяготеют к элитарному, академическому искусству. Существуют вокально-инструментальные жанры, которые являются благодатным творческим материалом для поп-исполнителей, давая возможность попробовать свой голос в более широкой тесситуре, им свойственной.
Речь идет о русской народной песне и романсе. Для исполнителей же преимущественно академической направленности романс и русская песня - по сути дела, единственный путь к подлинно массовой аудитории, ибо голосам смежной вокальной техники и чисто оперным часто просто невозможно найти достойное применение у массового слушателя. Таким голосам просто тесно в традиционных узких музыкальных и идейно-нравственных рамках эстрадного репертуара4.
В самом деле, в репертуаре популярного исполнителя рядом с современным эстрадным шлягером вполне органично уживаются и сосуществуют в соответствующих стилю данного исполнителя музыкальных обработках, не разрушающих традиций массовой музыкальной культуры, например романсовые шедевры прошлого.
Элитарное искусство также может успешно функционировать в художественном пространстве массовой культуры на правах автономнозамкнутой субкультуры при обязательном соблюдении базовых законов и традиций стволовой инстанции массовой культуры.
В данных ситуациях на помощь исполнителю приходит мадаптация - явление, творчески обобщающее понятия модификация и адаптация, опирающееся в практическом плане на законы драматургии и музыкальной режиссуры. Приспособление и видоизменение (адаптация и модификация) академических вокальноинструментальных жанров - фактор, способствующий пропаганде и популяризации музыкальных традиций прошлого в художественном пространстве современной массовой музыкальной культуры5.
Русский бытовой романс в модифицированном виде легко адаптируется к эстетическим
требованиям музыкальной массовой культуры. Интонационная пластика старинного русского романса, прошедшего испытание временем, стала неотъемлемой частью русской музыкальной культуры. «Задачи интонационного новаторства гораздо сложнее, чем порой думают. Даже у величайших новаторов удельный вес традиционного громаден. Интонационный фонд даже сверхноваторских музыкальных произведений лить в небольшой своей части схватывает новые интонации жизни, а в большей части основывается на уже существующих. Причина этого, конечно, не в неподвижности музыки, а в значительном постоянстве интонационного фонда самой жизни, который изменяется лишь постепенно и не дает абсолютных разрывов с прошлым»6. Таким образом, реалистическое музыкальное новаторство в музыке возможно только через поступенное «самодвижение», в основе которого лежат многовековые традиции.
Старинный бытовой романс в мадаптацион-ной версии как бы предлагает современной слушательской аудитории вместе с исполните-лем-певцом принять участие в некой дискуссии, в которой каждая из сторон будет по-своему права. Непритязательная первозданная красота русского романса, с одной стороны, предстает перед современными слушателями как высокий образец элитарного искусства на фоне клише и унифицированности массового искусства. С другой стороны, мелодическая роскошь русского романса легко и непринужденно срастается с любым ритмо-гармоничес-ким стилем, с любой жанровой формой. Не исключено даже появление русского романса в репертуаре того или иного артиста в сверхмодной джазроковой аранжировке.
Академические вокально-инструментальные жанры: арии из популярных отечественных и зарубежных опер, русские народные песни, неаполитанские песни и, конечно, старинные русские бытовые романсы, входящие в репертуар современных телевизионных шоу и гала-представлений в многотысячных спортивноконцертных комплексах, предстают перед современной массовой аудиторией в новой темб-ро-ритмической окраске, адекватной традициям
массовой музыкальной культуры, в основе которой - простота.
Русский романс возник более 200 лет тому назад на стыке русской народной песни и ита-ло-испанской серенады и не утратил своей привлекательности и востребованности в силу присущей этому жанру стабильной системы выразительных средств. Ни его основоположники, «гениальные дилетанты» - Н.А. Титов, А.А. Алябьев, А.Е. Варламов, А.Л. Гурилев, а также композиторы-профессионалы глинковского и послеглинковского периодов - А.С. Даргомыжский, Н.А. Римский-Корсаков, П.И. Чайковский, по-видимому, не предполагали, что русский романс, жанр по своей природе камерно-интимный, лирико-доверительный, вырвется из объятий великосветских салонов, став достоянием широких кругов провинциального дворянства и городского населения.
С середины XIX века он все чаще звучит в сопровождении симфонического оркестра. В 90-е годы XIX века начинается новый этап в истории русского романса - выдающийся музыкант В. Андреев создает оркестр русских народных инструментов, так называемый «Великорусский оркестр», с которым связано возникновение множества новых обработок и переложений русских романсов. Жанр становится истинно массовым.
Романс возник как форма скрытого протеста и не раз в истории исполнял роль некой отдушины: жестокий романс начала XX века как предчувствие первой мировой войны, ностальгия и боль белогвардейского романса, романсо-вый бум тридцать седьмого года, советский романс послевоенного периода, наконец, ренессанс бытового романса в наши дни.
Бурные процессы в развитии музыкального искусства в XX веке разделили слушательскую аудиторию на приверженцев традиционного камерного исполнительства и на публику, готовую воспринимать жанр романса в мадаптиро-ванной форме. Музыкальный слух прощает любимой мелодии любые тембральные окраски, тесситурные и гармонические изменения, многие темпорические вольности, даже смену размера (существует, например, версия роман-
са «Очи черные» в двудольном и трехдольном размерах). Но даже неискушенный слух обладает способностью замечать изменения в самой мелодии, несмотря на то, что измененная нота не противоречит логике ритмо-гармони-ческой вертикали.
Прошедшая испытание временем музыка постоянно востребована слушательской аудиторией, однако каждая новая эпоха наряжает ее в соответствующие современности одежды. Ма-даптатору (исполнителю, оранжировщику) полезно понимать, что осовременивание музыки отдаленных эпох всегда связано с риском нарушить границы художественности, за пределами которых мадаптация принимает уродливые формы.
Применительно к старинному русскому романсу необходимо помнить, что слушатель, требуя от него современного звучания, одновременно не желает расставаться с волшебством воображения, которое переносит его в тот мир прошлого и дает возможность поставить себя на место героя вокального произведения и жить его чувствами сегодня, сейчас. Как только все, в буквальном смысле этого слова, осовременивается, мысленного переноса не происходит, и актуализация приводит к обратному эффекту.
Современный массовый зритель полагает, что он в состоянии оценить жанр романса, а на самом деле имеет о романсе только поверхностные познания. Это особенно заметно в наши дни, когда по поводу романса не утихают споры. Одни полагают, что для романса нужен полноценной голос, и он должен исполняться в строгой академической манере, другие - что романс более всего уместен на эстрадных подмостках в самых разнообразных стилизациях, как и другие массовые жанры.
На самом деле слушательская аудитория истинных ценителей романсового жанра - это старшее поколение россиян, которым сегодня 60-70 лет. Поэтому возрастной фактор является еще одним весомым аргументом в пользу необходимости мадаптационного переосмысления русского романса в соответствии с эстетическими критериями современности из-за того,
что новое поколение россиян не готово воспринимать этот жанр в немодифицированном, неадаптированном к нормам массовой музыкальной культуры виде.
Таким образом, инстинкт самосохранения бросает русский романс в объятие мадаптаци-онных переработок. Но, с другой стороны, пытаясь сохранить свою камерную природу, он стремится стать равноправной составляющей академического концертного репертуара. Один и тот же романс в исполнении академического певца и эстрадной звезды в первом случае стремится к окрашиванию в цвета массовой культуры, а во втором - к проникновенности камерного исполнительства.
Однако во всех случаях понятия «простота», «доступность», как основные художествен-
ные аргументы массовой культуры, имеют к выразительной системе русского романса лишь косвенное отношение. Русский романс в мадаптационной переработке обладает особым, двойственным статусом в художественном пространстве массовой музыкальной культуры, являясь одновременно и носителем ее традиций, и неким «оазисом» элитарности. Интимно-сокровенная природа старинного русского романса, ставшего достоянием миллионной аудитории, невольно отдаляется от вековых традиций камерного искусства, не покидая при этом своего образного строя, что во многом способствует популяризации этого глубокого по своей философско-этической сущности жанра среди современной массовой аудитории.
Примечания
1 Цит. по: Кононенко Б.И. Основы культурологи. М., 2002. С. 175-176.
2Герцман Е. Тайны истории древней музыки. СПб., 2004.
3 Кононенко Б.И. Указ. соч. С. 176-177.
4Басков Н.В. Я, голос и художественный образ. Мадаптация как современная форма функционирования старинного русского романса и других вокально-инструментальных жанров: моногр. СПб., 2006. С. 29.
5Его же. Мадаптация в истории музыкального искусства II Гуманитарные и социальные науки: межвуз. сб. науч. тр. Магнитогорск, 2007. С. 18-19.
6КремлевЮ. Очерки по вопросам музыкальной эстетики. М., 1957. С. 149.
Baskov Nikolay
MADAPTATION AS A FORM OF RUSSIAN ROMANCE EXISTENCE IN THE ARTISTIC SPACE OF MASS MUSICAL CULTURE
The article considers the problem of modern remakes of the old Russian romance with the view of its adaptation to mass musical culture. The author uses the term «madaptation» which integrates and generalizes the notions of modification and adaptation in music. The Russian romance madaptation results in the increase of this musical genre’s expressive means and at the same time aims at preserving it as a masterpiece of the past.
Контактная информация: e-mail: nvbas76@yandex.ru
Рецензент - Кожевников M.B., доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой культурологии Магнитогорского государственного университета
