CC BY
77
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2011. № 6
К 300-ЛЕТНЕМУ ЮБИЛЕЮ ОСНОВАТЕЛЯ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА М.В. ЛОМОНОСОВА
А.В. Топычканов
М.В. ЛОМОНОСОВ О «ПОЛИТИКЕ»
В статье рассматривается использование М.В.Ломоносовым термина «политика» в контексте европейской политической мысли. Особенное внимание уделяется концепции преподавания политики в его проектах Московского и Петербургского университетов и представлениям Ломоносова о предметном поле и дисциплинарных границах политической науки.
Ключевые слова: М.В. Ломоносов, Московский университет, политика, политическая наука.
М.В. Ломоносов внес значительный вклад в становление политических наук в России. Слова «политика» и образованные от него «политик» и «политический» встречаются довольно редко в трудах ученого: политика — 16 раз, политик — 2 раза, политический — 18 раз1. Анализ употребления этих слов позволяет прояснить представления ученого о политике как научной и образовательной дисциплине.
Термин «политика» Ломоносов применял для обозначения практической деятельности, области знания и образовательной дисциплины. Целесообразно рассмотреть каждый вариант словоупотребления отдельно. Значение политики как деятельности, а также синонимичных ему словосочетаний «политические дела» и «политические поведения» раскрывается в двух характеристиках императора Петра I. В «Слове похвальном... Петру Великому» 1755 г. Ломоносов следующим образом перечисляет деяния императора: «...коль много требовало неусыпности основание и установление правосудия, учреждение Правительствующа-го Сената, Святейшаго Синода, государственных коллегий, канцелярий и других мест присудственных с узаконениями, регламентами, уставами, расположение чинов, заведение внешних признаков для оказания заслуг и милости, наконец, политика, посольства и союзы с чужими державами» (Т. 8. С. 223). В этой цитате политикой названы дипломатические отношения и международные союзы. В «Кратком российском летописце с родословием» (1760) Ломоносов при характеристике императора употре-
1 Здесь и далее используется издание: Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений: В 11 т. М.; Л., 1950-1983. Ссылки приводятся в тексте.
бил слово «политик»: «от природы нравами непамятозлобивый, слабостям человеческим терпеливый и больше подданных приятель, нежели повелитель, в предприятиях и трудах твердый и непоколебимый, бережливый домостроитель и наградитель щедрый, в сражениях неустрашимый воин и предосторожный военачальник, в союзах надежный друг и остроумный политик, во всем Петр Великий, отец отечества» (Т. 6. С. 345). Опять-таки речь идет о дипломатических отношениях и международных союзах, которые Ломоносов в другом месте назвал «соседственным политическим взаимством» (Т. 10. С. 150). Говоря об участии Петра I в военных конфликтах, Ломоносов характеризует его в «Кратком российском летописце» словами «воин» и «военачальник», следовательно, международные военные конфликты он не относил к политике.
Упоминания «политики» в Проекте регламента Академии наук 1765 г. позволяет установить более точное значение этого термина. Говоря о допуске академического историографа в государственные архивы, Ломоносов рекомендовал «смотреть прилежно, чтоб он был человек надежный и верный и для того нарочно присягнувший, чтобы никогда и никому не объявлять и не сообщать известий, надлежащих до политических дел критического состояния» (Т. 10. С. 148—149). За год до составления этого проекта Ломоносов попытался помешать А.Л. Шлецеру, который «в противность государственным политическим осторожностям [был] допущен до Академической библиотеки», вывести из России копии архивных документов (Т. 9. С. 419). Российского ученого особенно беспокоило то, что Шлецер поддержал норманнскую теорию Г.Ф. Миллера, убежденного в шведском происхождении Рюриковичей. По мнению Ломоносова, такое представление могло негативно сказаться на имидже Российской империи. В разборе сочинения Миллера он писал: «При сем отдаю на рассуждение знающим политику, не предосудительно ли славе российского народа будет, ежели его происхождение и имя положить толь поздно, а откинуть старинное, в чем другие народы себе чести и славы ищут. Притом также искуснейшим на рассуждение отдаю, что ежели положить, что Рурик и его потомки, владевшие в России, были шведского рода, то не будут ли из того выводить какого опасного следствия» (Т. 6. С. 41). Ломоносов находил «политические ошибки» и в другой работе Миллера: «Известия о запорожских козаках», в которой также затрагивались вопросы внешней политики России2. В этой связи политикой Ломоносов называет не сами по себе дипломатические отношения, а защиту интересов России на международной арене. В подобном значении термин «политические причины» используется в «Кратком описании разных путешествий по северным морям...»: «Многие думают, что ишпанцы держат свои известия (об изучении тихоокеанского побе-
2 См.: Миллер Г. Ф. Известия о запорожских козаках // Сочинения и переводы к пользе и увеселению служащих. СПб., 1760. С. 387-444.
режья Северной Америки. — А.Т.) скрытно для политических причин, чтобы оными не пользовались другие державы» (Т. 6. С. 439).
Сложно определить значение «политики» при упоминании огромного опыта боярина А.С. Матвеева в делах политических (Т. 6. С. 138). Ломоносов мог иметь в виду, как дипломатический опыт главы Посольского приказа, так и его роль в защите государственных интересов. Не ясно значение термина «политическое поведение» во вступлении к «Краткому руководству к красноречию», в котором Ломоносов назвал сферы применения риторики: «в предложении божия слова, в исправлении нравов человеческих, в описании славных дел великих героев и во многих политических поведениях» (Т. 7. С. 91). В последнем случае допустимо и более широкое толкование «политики» как управленческой деятельности. На это указывают приведенные Ломоносовым слова руководителя академической канцелярии И.Д. Шумахера: «я-де великую прошибку в политике своей сделал, что допустил Ломоносова в профессоры» (Т. 10. С. 46). Очевидно, Шумахер говорил о своей «внутренней политике» — управлении. Этот исключительный случай подобного использования термина «политика», прежде всего, характеризует лексику самого Шумахера, которая, тем не менее, была понятна Ломоносову. Таким образом, политикой Ломоносов называл преимущественно внешнюю политику и дипломатические союзнические отношения, которые служат государственным интересам.
По мнению ученого, знание о политике могло иметь практический и научный характер. Этим знанием соответственно обладали политики (например, выше упомянутые император Петр I и боярин А.С. Матвеев) и профессора политики. В «Кратком руководстве к красноречию» практическое знание политики всегда соседствует с этикой: «нравоучительными и политическими наставлениями», «учением о политике и о добрых нравах» (Т. 7. С. 222, 346). В качестве примера такого соединения Ломоносов назвал аллегорический роман Дж. Барклея «Ар-генида», поэму Ф. Фенелона «Похождение Телемака» и сатирический журнал «Разговоры в царстве мертвых».
Научное знание о политике упоминается только в связи с образовательной деятельностью. «Разумный ритор», по мнению Ломоносова, должен учитывать интеллектуальный уровень аудитории, присутствие «людей, обученных в политике и многим знанием и искусством важных» (Т. 7. С. 168-169). «Обученными в политике» должны быть не только профессора политики и их ученики. Знание политики Ломоносов считал необходимым для историков и юристов. Согласно «Проекту регламента Академии наук» 1764 г., «в историческом классе историограф требуется человек, кроме своего знания в универсальной истории, особливо же российской, который бы не был чужд знания практической философии, прав, политики и прозаичного красноречия. Юрист должен быть притом историк и политик, антикварий, историк древностей и до-
статочно знающ в греческом и латинском языке» (Т. 10. С. 140). В этой цитате политика включена в список образовательных дисциплин, которые преподавались в европейских университетах.
М.В. Ломоносов был убежден, что политика должна быть представлена среди дисциплин российского высшего образования. В проектах Московского университета и Петербургской академии наук он предлагал ввести должность профессора политики и лекции по политике (Т. 10. С. 104 (перевод на с. 123), 557, 562). В своих проектах Ломоносов ориентировался не только на немецкие университеты, в которых велось преподавание политики, но и на существующий российский опыт. Его коллегами в Петербургской Академии наук были профессор политики, морали и элоквенции, почетный член Академии наук Г.Ф.В. Юнкер (1702-1746) и академик юриспруденции и политики Ф.Г. Струбе де Пирмон (1704-1790), которого в России на немецкий манер звали Штрубе де Пирмонт. Оба читали лекции по политике. Например, Юнкер уже в 1734 г. прочел в Академии наук курсы «О первых основаниях познания республик» и «Введение в историю царств и республик Европы» (по С. фон Пуффендорфу)3. Знакомство Юнкера с Ломоносовым состоялось во Фрайбурге в июле 1739 г. и с этого времени они тесно сотрудничали в различных сферах. Постоянное сотрудничество Ломоносова со Струбе де Пирмоном началось после того, как в 1747 г. им поручили рассмотреть сочинение П.Н. Крекшина «Родословие великих князей и императоров».
Единственная дефиниция политики в трудах Ломоносова содержится при описании структуры Московского университета. В письме И.И. Шувалову 1754 г. он так обозначил предмет политической науки: «Профессор политики, который должен показывать взаимные поведения, союзы и поступки государств и государей между собою, как были в прошедшие веки и как состоят в нынешнее время» (Т. 10. С. 513). Таким образом, в представлениях Ломоносова профессор политики должен преподавать международную политику и дипломатические отношения, преимущественно союзнические. Вероятно, вопросы международных военных конфликтов также не были отнесены к политике. Возможно, такое представление о предметном поле политики сложилось под влиянием Струбе де Пирмона, который после утверждения нового регламента Академии наук в 1747 г. начал преподавать «новейшую историю всех государств в Европе, и потом их внутреннее состояние и каждого с прочими союзы и политическое связание»4. В 1748 г. он объявил об организации у себя дома учебных занятий по следующей тематике: «1. Знатнейших европейских государств и республик состояние, внутреннее их расположе-
3 См., напр.: Андреева Г.А. М.В. Ломоносов и Г.-Ф.-В. Юнкер // Ломоносов: Сборник статей и материалов. IV. М.; Л., 1960. С. 143.
4 Цит. по: Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного права в России (1647-1917). М., 2005. С. 109.
ние и политическое между ними соответствие. 2. Должность и привилегии тех, которые для отправления публичных дел отсылаются в чужие земли с так называемым церемониальным правом, по колику оно касается до таких дел. 3. Сочинение писем и речей, особливо в означенных делах случающихся, на французском языке, который ныне при оных больше употребляется» (курсив автора)5. В.Э. Грабарь называл этот курс «дипломатической школой для молодых людей благородного звания» и обратил внимание на то, что «она на год опередила аналогичную инициативу известного международника-позитивиста Иоганна Якова Мозера, основавшего в 1749 г. в г. Ганау (Hanau) свою Академию "для подготовки: принцев, графов, кавалеров и других лиц к европейской, особенно к германской государственной мудрости, к обычному ныне европейскому международному праву в мирное и военное время"»6. Еще одну дипломатическую школу в 1752 г. открыл профессор истории и элоквенции И.Д. Шопфлин при Страсбургском университете. Она действовала до 1789 г. Возможным образцом школ Струбе де Пирмона и Мозера (как и школы Шопфлина) Грабарь считал французскую Политическую академию. Она была открыта в 1712 г. в Лувре по инициативе государственного секретаря (министра) иностранных дел Жан-Батиста Кольбера де Торси. Студенты изучали труды Г. Гроция, С. фон Пуфендорфа, публичное право, новейшую историю, мирные договоры, языки (испанский, итальянский или английский), историю французской дипломатии, особенно со времен правления Людовика XII (1498—1515), дипломатический протокол и дипломатические документы7. Академия была закрыта в 1720 г. По всей видимости, М.В. Ломоносов в проекте Московского университета ориентировался именно на такой тип учебного заведения, весьма популярный у европейской аристократии.
Ломоносовские проекты организации Московского и Петербургского университетов имели одно существенное отличие в вопросе преподавания политики. Если в Московском университете вводилась традиционная для европейских университетов отдельная ставка профессора политики, то в проектах Петербургского университета 1758—1760 гг. Ломоносов предложил должность профессора политики совместить с должностью профессора истории (Т. 10. С. 67, 538, 557, 562). Связь истории с юриспруденцией и политикой была очевидна в XVIII в.8, хотя
5ПекарскийП.П. История Императорской Академии наук в Петербурге. СПб., 1870. Т. 1. С. 678.
6 Грабарь В.Э. Указ. соч. С. 109.
7 Подробнее см.: Truillier G. La première école d'administration: l'Académie politique de Louis XIV. P., 1996.
8 См., напр. : Лангер К.Г. О пределах и важнейших представителях политической науки: Торжественное слово по случаю празднования рождения Августейшей и Могущественной Всероссийской императрицы и самодержицы Екатерины II Великой, 1771 г. апреля 22 дня / Общ. ред. и вступит. ст. А.Ю. Шутов; сост., подгот. текста, коммент. А.В. То-пычканов. М., 2011. С. 34-41.
приобрела актуальность только в период становления немецкой исторической школы права. Существует по крайней мере два возможных источника указанной ломоносовской идеи. Во-первых, при подготовке проектов Петербургского университета он изучал уставы университетов в Лейдене, Йене и Галле9. В последнем в это время преподавал Иоганн Фридрих Иоахим (Johann Friedrich Joachim) (1713—1767), пожалуй, единственный в то время профессор и юриспруденции, и истории. Во-вторых, интерес к истории проявляли и упоминавшиеся коллеги Ломоносова, Юнкер и Струбе де Пирмон. Юнкер увлекся исторической тематикой еще в 1731 г., когда стал преемником Д. Фассмана в подготовке периодического издания «Разговоры в царстве мертвых»10. Струбе де Пирмон, член Исторического собрания Академии наук, оставил многочисленные исторические сочинения. Показателен следующий факт. Один из его лучших учеников, А.Я. Поленов, свое юридическое образование в Страсбургском университете начал с изучения истории. В ответ на обвинения в том, что он занимается посторонними предметами, Поленов отвечал: «меня сие приводит в великое удивление, что господа профессоры так мало почитают свободные науки, особливо знатнейшую их часть, то есть исторические знания, служащие главнейшим основанием к моей должности»11.
Хотя Ломоносов тяготел к узкому пониманию политики, тем не менее в его трудах присутствует и более широкое значение этого термина. Это следует из его перевода оды Юнкера по случаю коронации императрицы Елизаветы Петровны 1742 г. Текст перевода Ломоносова примечателен тем, что в нем содержится единственное стихотворное употребление термина «политика»: «Политика зрит вдаль, но слаб ея совет» (Т. 8. С. 79). Н.Ю. Алексеева обратила внимание на то, что Ломоносов словом «политика» передал немецкое слово «Staatsklugheit», которое она перевела как «государственное благоразумие»12. Ломоносов не ошибся: в XVIII в. «Politik» и «Staatsklugheit» считались синонимами13. Очевидно, ученый не только знал об этой синонимичности, но и в общих чертах представлял причины отождествления «политики» и «государственного благоразумия». Классик немецкой политической мысли XVIII в. Г. Ахенваль так определял соотношение этих понятий: «Если в
9 Андреев А.Ю. Российские университеты XVIII — первой половины XIX в. в контексте университетской истории Европы. М., 2009. С. 229.
10 Об исторических интересах Юнкера см. также: Пекарский П.П. Указ. соч. Т. 1. С. 490; Хотеев П.И. Немцы — читатели библиотеки Петербургской академии наук (1724— 1736 гг.) // Немцы в России. Петербургские немцы. СПб., 1999. С. 23.
11 Поленов Д.В. А.Я. Поленов — русский законовед XVIII века // Русский архив. 1865. № 5-6. Стб. 710.
12 См.: Алексеева Н.Ю. Петербургский немецкий поэт Г.В.Фр. Юнкер // XVIII век. Сб. 22. СПб., 2002. С. 21.
13 См., напр.: Oekonomische Encyklopädie von J.G. Krünitz. Berlin, 1773. Bd. 164. S. 530, 565. (цит. по электронному изданию: http://www.kruenitz1.uni-trier.de).
учении о благоразумии (Юugheitslehre) сосредоточиться на том состоянии людей, которое называется гражданским, так как именно они являются членами государства, и изучить пристойные средства, как государство может достигнуть своего блага, тогда из этого возникнет учение о государственном благоразумии (Staatsklugheitlehre) или политика, которая также иногда называется государственным благоразумием (Staatsklugheit)»14. Ахенваль считал, что «Политика — это наука, которая является пристойным средством для достижения целей государства, то есть способствует внешнему благу всех и каждого членов государства, благосостоянию общества, национальному благосостоянию, общему благу»15. Ломоносов также считал целью государства всеобщее благо16, поэтому в его представлениях слово «политика» должно было обозначать также внутреннюю политику.
К этому значению тяготели такие понятия в лексике Ломоносова, как «политическое описание», «политическая география» и «политические журналы и ведомости». Термин «политическая география» в России утвердился после выхода в свет издания академика Х.Н. фон Винс-гейма «Краткая политическая география к изъяснению изданнаго на российском языке небольшаго атласа, сочиненная для употребления Гимназии при Имп. Академии наук» (СПб., 1745). Ломоносов подписался под доношением Профессорского собрания Академии Наук в Сенат о погрешностях этого издания17. По подобию «Краткой политической географии» ученый предлагал подготовить новое издание «Российского атласа» «с политическим и экономическим обстоятельным описанием всея Империи, выключая Сибирь» (Т. 9. С. 215). Политические описания должны были представлять собой текстовую информацию. Это следует из Представления президенту Академии наук об отправлении двух географических экспедиций 1764 г.: «Кроме астрономических наблюдений, когда облачное небо не допускает пользоваться звездами для главного дела, должно сей случай употреблять на
14 Achenwall G. Die Staatsklugheit nach ihren ersten Grundsätzen entworfen... Göttingen, 1761. S. 3. Подробнее о связи «Klugheit» и политической науки см.: Brückner J, Staatwissenschaften, Kameralismus und Naturrecht: Ein Beitrag zur Geschichte der Politischen Wissenschaft in Deutschland des späten 17. und frühen 18. Jahrhunderts. Munich, 1977.
15 Achenwall G. Die Staatsklugheit nach ihren ersten Grundsätzen entworfen... Göttingen, 1761. S. 3.
16 Ср.: Мартысевич И.Д. Вопросы русского государства и права в трудах М.В. Ломоносова // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Право. 1961. № 3. С. 3-12; Гальперин Г.Б. Проблемы государства и права в научном наследии М.В. Ломоносова (просветительские идеи в государственных воззрениях М.В. Ломоносова). I // Вестн. Лен. гос. ун-та. Сер. 6. История КПСС. Научный коммунизм. Философия. Право. 1986. Вып. 2. С. 79-86; То же. II // Вестн. Лен. гос. ун-та. Сер. 6. История КПСС. Научный коммунизм. Философия. Право. 1987. Вып. 1. С. 60-62.
17 Материалы для истории императорской Академии наук. СПб., 1895. Т. 8: 17461747. С. 12-14.
другие топографические описания, снимать планы и проспекты городов и знатных гор или положений мест, примечания достойных, и ради лучшего состояния политической географии описывать и изведывать все, что требуется в разосланных по государству географических запросах» (Т. 9. С. 312). Тематика географических анкет («запросов») XVIII в. охватывала достаточно широкий круг вопросов о местном населении, хозяйстве, управлении и культуре. Х. Шлецер считал предметом политической географии любое «произвольное действие человека»18. Можно предположить, что и Ломоносов принимал подобное расширительное толкование. Например, «политическими причинами», препятствующими поиску на севере драгоценных металлов и камней, он называл отсутствие специалистов и «малолюдство» (Т. 5. С. 621).
Кроме изданий по политической географии Ломоносов неоднократно упоминал «политические журналы и ведомости». В его Представлении в Канцелярию Академии наук (15 июля 1759 г.) читаем: «По примеру других государств весьма полезно <.. .> учредить при Академии Наук печатание внутренних " Российских ведомостей ", которые бы <.> приносили пользу отечеству сообщением знания о внутреннем состоянии государства, в чем где избыток или недостаток: например, плодородия хлеба или недороду, о вывозе и привозах товаров или припасов и о многих других вещах, надобных как для известия во всех в государстве присутственных местах, так и для знания приватным людям, торгами и промыслами пропитание себе имеющим». В дальнейшем тексте Представления эти ведомости называются «политическими ведомостями» (Т. 10. С. 78). В письме И.И. Шувалову Ломоносов также называет газету «Санкт-Петербургские ведомости» «политическими ведомостями», в отличие от «Примечаний на ведомости» (Т. 10. С. 498). Таким образом, «политическими ведомостями» Ломоносов называл первую часть газет, содержащую сведения «о внутреннем состоянии государства».
Термин «политика» Ломоносов употреблял и для характеристики государственного устройства. В «Записке о необходимости преобразования Академии наук» 1758-1759 гг. ученый упомянул, что в царствование Петра I «политическое состояние России почиталось у иностранных еще сомнительным», но несмотря на это, «многие славнейшие ученые люди во всей Европе, иные уже в глубокой своей старости, в Россию приехать не обинулись» (Т. 10. С. 40). Здесь критерии политического состояния связаны, скорее всего, с понятием «политический народ», которое приведено в «Древней российской истории...»: «На берегу полонили греки Вышату и в выброшенных однодеревках много россиян, из коих немалое число (политический народ!) глаз лишили» (Т. 6. С. 284).
Под термином «политический народ» Ломоносов подразумевал
18 Шлецер А. Энциклопедическое обозрение различных наук вообще, а в особенности политических и исторических наук / / Избранные труды профессоров нравственно-политического отделения Московского университета, 1804-1835. М., 2010. С. 166.
определенный уровень развития политических институтов и политической культуры общества, который характеризуется, например, участием академиков в государственном и местном управлении. «...Академики не суть художники, но государственные люди, — писал ученый, — и в политических народах имеют заседание по коллегиям и другим местам присутственным, отчего в делах вящее последует просвещение» (Т. 10. С. 163). В Репорте в Канцелярию Академии наук об «Эпистолах» А.П. Сумарокова Ломоносов указывает на распространение сатиры у политических народов: «А понеже таковые стихи, касающиеся до исправления словесных наук, невзирая на такие сатиричества, у всех политических народов позволяются, и в российском народе сатиры князя Антиоха Дмитриевича Кантемира с общею апробациею приняты, хотя в них все страсти всякого чина людей самым острым сатирическим жалом проницаются, — для того рассуждаю я, что вышепомянутые эпистолы по желанию авторову напечатать можно» (Т. 9. С. 372).
Таким образом, в трудах Ломоносова можно выявить несколько значений термина «политика». Политика как практическая деятельность, область знания и образовательная дисциплина ограничивалась преимущественно вопросами международных дипломатических союзнических отношений, обеспечивающих защиту государственных интересов. В сфере практических знаний политики допускалось соединение ее с этикой. В то же время Ломоносов употреблял более широкое значение термина, отождествляя политику и государственное благоразумие и считая политику средством достижения всеобщего блага, поэтому предметом политической географии и политической периодики он считал внутреннее государственное устройство и общественные отношения. Наконец, термины «политическое состояние» и «политический народ» характеризовали степень развития политических институтов и политической культуры. Эти на первый взгляд изолированные значения вполне вписывались в единое поле политической науки середины XVIII в., которая изучала государственное устройство, межгосударственные и общественные отношения, служащие государственному и народному благу.
Лексику Ломоносова отличало преобладание узкого значения политики (как международных отношений), что было нехарактерно для европейской традиции политической мысли. Он познакомился с этой традицией благодаря своему учителю профессору Марбургского университета Христиану Вольфу, который определял политику как способ организации общества для достижения всеобщего блага19. Вольф должен был упомянуть о политике в прослушанном Ломоносовым курсе лекций по метафизике. В период своего обучения в Марбурге Ломоносов приобрел книгу своего
19 Подробнее см.: Wolff C. Vernünftige Gedancken von dem gesellschaftlichen Leben der Manschen und insonderheit dem gemeinen Wesen («Deutsche Politik») / Hg. v. H. Hoffmann. München, 2004.
учителя «Разумные мысли об общественной жизни людей и преимущественно об общественном благе, с целью доставить счастье человеческому роду», известную также под названием «Немецкая политика» (Т. 10. С. 368, 372 (перевод на с. 373, 377))20. Это была единственная книга по политике в библиотеке Ломоносова21. Возможно, под ее влиянием Ломоносов связывал мораль и политику, что проявилось в «Кратком руководстве к красноречию». Однако в употреблении слова «политика» Ломоносов дистанцировался от взглядов своего учителя22.
Подобным образом Ломоносов относился и к Аристотелю, чей трактат «Политика» лег в основу европейской традиции политической мысли. Вторая книга этого трактата в переводе Г.А. Полетики была опубликована в июньском номере «Ежемесячных сочинений» 1757 г. Ломоносов критически относился к наследию древнегреческого философа. В предисловии к «Волфианской экспериментальной физике» он писал: «Все, которые в оной (философии. — А.Т.) упражнялись, одному Аристотелю последовали и его мнения за неложные почитали. Я не презираю сего славного и в свое время отменитого от других философа, но тем не без сожаления удивляюсь, которые про смертного человека думали, будто бы он в своих мнениях не имел никакого погрешения, что было главным препятствием к приращению философии и прочих наук, которые от ней много зависят. Чрез сие отнято было благородное рвение, чтобы в науках упражняющиеся один перед другим старались о новых и полезных изобретениях» (Т. 1. С. 423).
Анализ словоупотребления терминов «политика», «политик» и «политический» позволяет убедиться в хорошем знании Ломоносовым проблемного поля современной ему политической науки и в то же время в самостоятельности его позиции. Хорошо представляя предметное поле политики, Ломоносов тем не менее в своих произведениях преимущественное внимание уделял политике как международной дипломатической деятельности, обеспечивающей защиту государственных интересов. Вероятно, он был убежден, что именно этот аспект политической науки наиболее актуален и может вызвать широкую заинтересованность в ее развитии. Если это так, то его замысел оказался верен: идеи Ломоносова получили одобрение, был создан Московский университет, в соответствии с его проектом на юридическом факультете
20 Из-за недостатка денег Ломоносов вынужден был продать почти всю свою библиотеку, собранную в Марбурге (Т. 10. С. 433).
21 См.: Коровин Т.М. Библиотека Ломоносова: Материалы для характеристики литературы, использованной Ломоносовым в его трудах, и каталог его личной библиотеки. М.; Л., 1961.
22 О подобном отношении М.В. Ломоносова к телеологии Х. Вольфа см.: Морозов А.А. М.В. Ломоносов и телеология Христиана Вольфа // Литературное творчество М.В. Ломоносова: Исследования и материалы / Под ред. П.Н. Беркова, И.З. Сермана. М.; Л., 1962. С. 163-196.
Московского университета была открыта ставка профессора политики. Первый курс политики читал профессор К.Г. Лангер, началась инсти-туционализация политической науки в России23.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеева Н.Ю. Петербургский немецкий поэт Г.В.Фр. Юнкер // XVIII век. Сб. 22. СПб., 2002.
2. АндреевА.Ю. Российские университеты XVIII — первой половины XIX в. в контексте университетской истории Европы. М., 2009.
3. Андреева Г.А. М.В.Ломоносов и Г.Ф.В. Юнкер // Ломоносов: Сборник статей и материалов. IV. М.; Л., 1960.
4. Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного права в России (1647-1917). М., 2005.
5. Коровин Т.М. Библиотека Ломоносова: Материалы для характеристики литературы, использованной Ломоносовым в его трудах, и каталог его личной библиотеки. М.; Л., 1961.
6. ЛомоносовМ.В. Полное собрание сочинений: В 11 т. М.; Л., 1950-1983.
7. Мартысевич И.Д. Вопросы русского государства и права в трудах М.В. Ломоносова // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Право. 1961. № 3.
8. Материалы для истории императорской Академии наук. СПб., 1895.
9. Миллер Г. Ф. Известия о запорожских козаках // Сочинения и переводы к пользе и увеселению служащие. СПб., 1760.
10. Очерки истории политической науки в Московском университете (1755-1835) / Под ред. А.Ю. Шутова. М., 2009.
11. Пекарский П.П. История Императорской Академии наук в Петербурге. СПб., 1870.
12. Поленов Д.В. А.Я. Поленов — русский законовед XVIII века // Русский архив. 1865. № 5-6.
13. ШлецерА. Энциклопедическое обозрение различных наук вообще, а в особенности политических и исторических наук // Избранные труды профессоров нравственно-политического отделения Московского университета, 18041835. М., 2010.
14. Truillier G. La première école d'administration: l'Académie politique de Louis XIV. P., 1996.
15. Wolff C. Vernünftige Gedancken von dem gesellschaftlichen Leben der Manschen und insonderheit dem gemeinen Wesen («Deutsche Politik») / Hg. v. H. Hoffmann. München, 2004.
23 Очерки истории политической науки в Московском университете (1755—1835) / Под ред. А.Ю. Шутова. М., 2009. С. 28.
