CC BY
566
Научные сообщения
УДК 001 ББК 74 в
ЛОГИКА РАЗВИТИЯ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ И ПОСТРОЕНИЕ НАУЧНОЙ ТЕОРИИ
Ильясов Д. Ф., Ильясова О. А.
Аннотация: в статье научная теория рассматривается как результат познания окружающей действительности и инструмент в получении научного знания. Освещаются предпосылки, положенные в основу построения научной теории.
Scientific theory is considered as a result of knowledge of reality and a tool in obtaining scientific knowledge. The article highlights assumptions underlying the construction of a scientific theory.
Ключевые слова: научная теория, классификация теорий, дедуктивные и индуктивные теории, научная теория как логическая система, структура и функции научной теории, источники развития научных теорий.
Scientific theory, classification of theories, deductive and inductive theories, scientific theory as a logical system, structure and function of scientific theory, sources of scientific theories.
Человек, обладая разумом, способен отвлекаться от конкретного созерцания реальной действительности. В основе отвлечения, как известно, лежит абстракция, общеизвестное толкование которой сводится к мысленному отвлечению от тех или иных сторон, свойств или связей предмета. В абстрактных суждениях человека появляются выводы, которые несут новые для него знания. Эти выводы имеют место в какой-то области реальной действительности. Человечество неоднократно в этом убеждалось. Примером тому могут служить многочисленные факты, известные истории. Например, попытки истолкования «системы мира», предпринятые Н. Коперником, давали возможность производить вычисления, которые с определенной мерой точности согласовывались
с астрономическими наблюдениями. Галилей, защищая гелиоцентрическую систему мира, настойчиво доказывал, что она представляет не просто инструмент для вычисления небесных тел, а дает истинное описание мира.
Накапливаясь, такого рода факты приводили к необходимости построения на их основе простейших обобщений и выдвижения гипотез для их объяснения, на основе некоторые из которых были сформулированы соответствующие законы. Постепенно число таких обобщений, гипотез и эмпирических законов возросло настолько, что человечество пришло к необходимости приведения их в систему. Сначала устанавливались связи между отдельными фактами и обнаруживались логические отношения между казавшимися до этого изолированными гипотезами и эмпирическими законами, благодаря чему не только достигалось единство накопленного знания, но и увеличивалась степень его достоверности. Затем осуществлялся выдвижение гипотез, открытие законов и выявление принципов, из которых можно было логическим путем получить большинство прежних обобщений, гипотез и утверждений, найденных еще на полуэмпирической стадии исследования действительности. По существу, это и означает построение теории, в процессе которого осуществляется не только координация, но и субординация научного знания. Если на описательной стадии развития научного знания люди ограничивались установлением простейших связей между фактами и их обобщениями, т.е. координацией существующего знания, то дальнейшее его развитие характеризуется выявлением субординации различных элементов этого знания.
Появление одних из самых первых теорий были связаны с периодом формирования математики как самостоятельной области знаний. Речь в данном случае идет о математических (или, как иногда их еще называют, логико-математических) теориях, специфика которых состояла в конструировании абстрактных объектов и изучении их без обращения к опыту. Для математических теорий свойственно широкое использование количественного языка и создание математических моделей для описания и интерпретации соответствующего эмпирического материала. Яркими представителями таких теорий были геометрические теории (например, геометрия, изложенная в «Началах» Евклида). «Начала» Евклида долгое время служили примером совершенной логической структуры науки. Философы XVII в., например, Спиноза, пытались построить философию по схеме «Начал». Но это не обогатило философию, поскольку логическая схема, заимствованная из геометрии Евклида, не была органически связана с содержанием философского знания, содержащегося в системе Спинозы.
К логико-математическим теориям относится большая часть теорий в физических науках. Они широко представлены во многих разделах химии, технических дисциплин, начинают проникать в биологию, лингвистику, экономические науки и т.д. В отличие от математических, в таких теориях основные, исходные положения в той или иной степени связаны с опытом, и выводы, получаемые в них, должны сопоставляться с опытом.
Определение научной теории, как отмечают многие авторы, связано со значительными трудностями. Объясняется это тем, что научная теория может базироваться на разнообразных логических типах, пользоваться отличными друг от друга методами и логическими средствами, иметь неодинаковые теоретические уровни и предметные области, служить различным научным к практическим целям. Поэтому бывает нелегко выделить научную теорию из ряда других систем теоретического знания.
Любая научная теория, как известно, относится к области теоретических систем, т.е. представляет собой одну из разновидностей теоретических систем. Поэтому для научной теории являются свойственными все те характеристики, которые присуще любой теоретиче-
ской системе. В частности, научная теория имеет свой категориальный состав и логическую структуру. Однако эта характеристика не является достаточной, так как не позволяет однозначно определить научную теорию. Например, существуют теоретические системы, хотя и обладающие категориальным составом и логической структурой, но не являющиеся теориями.
Точно также количество понятий и высказываний, принадлежащих теории, не определяют ее. Поскольку количество таких понятий и высказываний может быть сколь угодно большим или, напротив, сколь угодно малым. Тем не менее, существуют некоторые содержательные особенности научных теорий как теоретических систем, которые позволяют выделить научную теорию в качестве особой формы познания действительности. На это, в частности, указывают П. В. Копнин, В. В. Косолапов, В. С. Черняк, М. В. Попович.
Одной из таких особенностей научных теорий, - отмечает П. В. Копнин, - «является то, что всякая научная теория представляет собой систему истинного знания, выведенного из определенных логических принципов (теоретических абстрактных предпосылок) и описывающего некоторую область объектов» [7, с. 100]. Речь, видимо, здесь идет об относительной истинности знания относительности тех логических принципов («теоретических абстрактных предпосылках»), на которые ссылается автор как на основания построения соответствующей теории. Одной из особенностей, характерной для любой научной теории, как отмечает далее автор, является структурирование всего множества высказываний на два подмножества: исходные положения; остальные высказывания, выводимые из исходных положений.
Подобной точки зрения придерживаются Е. С. Жариков, В. В. Косолапов, М. В. Попович, И. В. Бычко, А. Т. Артюх и др. В соответствии с ней легко предположить, что те теоретические системы, для которых такое структурирование высказываний, осуществить невозможно, представляют собой обычные совокупности теоретических положений и теориями не являются.
Благодаря логическим принципам все понятия и утверждения, образующие теорию, закономерно связываются между собой и обра-
зуют последовательность выводимых друг из друга высказываний. В наиболее чистом виде это можно наблюдать на примере математических теорий. По словам Н. Бурбаки, «каждая математическая теория является цепочкой высказываний, которые выводятся друг из друга согласно правилам логики» [2, с. 247]. К этому можно добавить, что необходимая взаимная связь высказываний придает теории характер целостного и устойчивого образования.
В научной литературе существуют более строгие определения теории. Например, теорией называют лишь такое концептуальное образование, которому может быть поставлена в соответствие некоторая логическая модель. Этой точки зрения, в частности, придерживается Р. Б. Брейсуэйт [19]. Если переформулировать это утверждение другими словами, как этот сделал, например, В. В. Косолапов, то оно будет означать, что «только ту теоретическую систему знания можно считать теорией, которая может быть формализована или которая является результатом интерпретации некоторой логической системы» [7, с. 100-101]. «Все, что не может быть формализовано, - продолжает В. В. Косолапов далее, - не может также называться теорией» [7, с. 101].
Такое требование, предъявляемое к теории, весьма сильно. Эту точку зрения выражают достаточно большое количество авторов. Реализация данного требования предопределило бы исключение из всего множества теорий тех из них, которые не могут быть формализованы по каким-либо причинам или принципиально не могут быть представлены в виде формализмов. Например, этот касается многих астрономических, химических, философских и других теорий. Это также касается многих педагогических теорий. Конечно, это не означает, что любая содержательная теория не может быть в какой-то мере формализована. В любой, даже в целом неформализующейся теории всегда можно для определенных фрагментов построить какой-то формализм. Указания на это мы находим в ряде публикаций В. А. Смирнова [13]. Вопрос лишь в том, будет ли такой формализм рассматриваться в качестве модели данной теории. Поэтому вполне справедливым здесь будет замечание В. В. Косолапова, писавшего, что когда мы говорим, что «требование Брейсуэйта, взятое как определение теории,
ссд^ст^
ЧИППКРО
несколько ограничивает класс научных теорий, то мы имеем в виду, что не для всех теоретических систем, рассматриваемых в качестве теорий, могут быть построены соответствующие их модели» [7, с. 101].
Однако, как нетрудно догадаться, определение Брейсуэйта выражает одну из важных тенденций в развитии научных теорий, а именно: стремление любой теории предстать в виде логического исчисления. На этой основе П. В. Копниным был выдвинут аргументированный тезис о том, что определение Брейсуэйта можно рассматривать как требование, предъявляемое лишь к современному идеалу теории.
Развивая эту мысль, В. В. Косолапов пишет, что «требование, которое мы предъявляем к теории, - быть формой достоверного научного знания, выведенного из логических принципов, - является слабым и нестрогим. Тем не менее, оно является вполне достаточным для определения научной теории как разновидности теоретических систем. Оно настолько строго, чтобы дать возможность исследователю всякий раз определить, когда он имеет дело с научной теорией, а когда - с простой системой теоретического знания. С другой стороны, оно достаточно общее, чтобы дать возможность охватить в едином понятии «научной теории» системы типа аксиоматизированной евклидовой геометрии и системы типа теории фагоцитоза И. Мельникова» [7, с 101].
Надо сказать, что в литературе встречаются и более «слабые» формулировки определений научной теории. Слабые в смысле требований, предъявляемые к теоретическим системам на предмет их принадлежности к научным теориям. Например, А. П. Шептулин трактует научную теорию как, «систему идеальных образов, отражающих всю совокупность необходимых свойств и связей объекта, взятых в их естественной взаимозависимости» [16, с. 300].
Однако, если руководствоваться соображениями В. В. Косолапова по поводу отграничения исследователями научных теорий из класса теоретических систем, то его определение как ослабленный вариант строгого определения Брейсуэйта для нашего случая будет наиболее целесообразным. Это позволит рассматривать теорию как целостную и внутренне дифференцированную систему знаний, которую характеризует логическая зависимость одних компо-
ЧИППКРО
нентов от других, а также выводимость содержание теории из определенной совокупности понятий, утверждений. К этому надо добавить, что базой формирования теории, ее генетическими предшественниками выступают первичные объяснительные схемы, типологии, классификации, законы науки. Наличие отдельных теоретических конструкций еще не может образовать теорию. Они выступают лишь как источники для формирования теории, которая возникает благодаря построения многоуровневых систем знаний на базе теоретических принципов.
Научная теория как система теоретического значения, организованная по определенным логическим принципам, является важной формой современного познания. Если наука будет ограничиваться только сбором фактов и описание происходящих явлений, не поднимаясь до теоретического их понимания, то она не сможет удовлетворить современным потребностям. Поэтому научная теория стоит в центре внимания всех тех, кто пытается постичь закономерности научного познания. В научной литературе имеется большое количество подходов к анализу научной теории как системы знания. Этому аспекты посвящены публикации Б. М. Кедрова, П. В. Копнина, И. С. Нарского, А. М. Коршунова, В. А. Смирнова, Ю. В. Сачкова, В. С. Швырева, А. А. Зиновьева, И. В. Кузнецова и др. Наиболее распространенным является подход, в соответствии с которым научные теории могут быть представлены как:
- логистические системы, т.е. как совокупности правильно построенных и связанных между собой логических формул;
языковые системы, представляющие собой фактически лишь чистую форму теории;
- системы объяснения, которые обобщают фактически накопленный материал, проникают в сущность явлений, раскрывают управляющие ими логическую закономерность;
- системы метода, представляющие собой средства получения новых знаний и преобразования объекта[14].
Элементами логистической системы являются знаки или символы; ее структура образуется на основания оперирования знаками. Для построения логистических систем определяются списки символов и правил их сочетания. В логистические системы включаются только
правильно построенные формулы (наборы символов). Теория как языковая система лишена конкретного содержания. Отсутствие конкретного содержания объясняется тем, что объектная область языковой системы не определена. Теория как система объяснения сориентирована обнаруживать тенденции изменения действительности и прогнозировать будущее ее состояние. Элементами теории как системы объяснения являются идеи, принципы, факты, законы, категории. По своим элементам и способам их связи теория как система метода принципиально ничем не отличается от теории как системы объяснения. Однако, если теория как система объяснения концентрирует свое внимание на том, чтобы отразить объективные процессы, то теория как система метода стремится преобразовать их или использовать уже добытые истины для нахождения новых.
Этим, в частности, можно объяснить, что первые два случая - теория, представленная в виде логической системы, и теория как язык -выражают собой формальный подход к анализу научной теории и представляют ее в качестве формальной системы. Третий и четвертый случай - теория как система объяснения и теория как система метода - выражают собой содержательный подхода к анализу научной теории и представляют ее в качестве содержательной системы знания.
Подтверждением тому могут служить некоторые подходы относительно классификаций научных теорий, когда авторами выделяются, например, содержательные и формализованные системы [17]. При этом теория как содержательная система представляет собой совокупность научных знаний и фактов, добытых на основе научных исследований и практической деятельности человека. Она обладает признаками полноты и насыщенности фактическим материалом - эмпирическими и экспериментальными фактами, примерами; иллюстрированными данными, развернутыми суждениями, описаниями, доказательствами, ссылками на источники документального и литературного характера. Теория как формализованная система представляет собой совокупность добытых научных знаний, которая выстроена на основе законов и правил формальной логики. Формализованная теория обладает признаком свертываемости; свой объект и предмет она может
отобразить с помощью абстракций в «чистом виде». В свернутом виде формализованная теория может быть отделена от своего базиса -эмпирической и опытной основы (фактов, примеров, доказательств, иллюстраций) [17].
Можно сказать, что основная цель построения теории состоит в том, чтобы свести в единую систему все знания, накопленные в определенной области исследования. При этом нередко оказывается необходимым уточнить и дополнить отдельные обобщения, если они не согласуются с некоторыми посылками теории. Существенное отличие теории от других форм рационального мышления, такие, как понятие, суждение, гипотеза, закон, заключается в том, что она дает целостное представление об изучаемой области действительности. Остальные формы мышления, отображая те или иные стороны и отношения этой действительности, входят как составные части в теорию. Однако в рамках теории они подвергаются уточнению, так как при этом происходит не простое их суммирование, а синтез в единую систему.
Опираясь на приведенный анализ, можно сделать вывод о том, что развитие теории проходило от опыта, от практики. На каком-то этапе стали возникать теории, выстроенные на основе логических выводов, базировавшихся на некоторых заранее принятых основаниях. По этому признаку научные теории можно различать по способу (методу) построения. В соответствии с этим научные теории условно можно разделить на дедуктивные и индуктивные.
Дедуктивное построение системы начинается с выявления первоначальных, основных понятий теории, которые в ее рамках рассматриваются как неопределяемые. По мере введения новых понятий их стремятся определить с помощью первоначальных по логическим правилам определений. Однако решающий шаг в построении теории дедуктивным методом связан с выделением тех исходных утверждений теории, которые служат посылками дальнейших выводов и поэтому в рамках системы принимаются без доказательства. Эти утверждения называются аксиомами (или постулатами) системы.
Чтобы служить посылкой для вывода, аксиома должна быть логически сильнее всех тех следствий, которые можно из нее вывести. Можно сказать, что в аксиомах сконцентриро-
ЧИППКРО
вано все существенное содержание теории. В естественнонаучных теориях, например, в роли аксиом обычно выступают законы или принципы. В отличие от утверждений частного характера или даже эмпирических законов они выражают наиболее существенные, определяющие отношения между изучаемыми явлениями. Очень часто такие законы называют теоретическими, чтобы отличить их от эмпирических, устанавливающих связи между наблюдаемыми свойствами явлений. Среди теоретических законов весьма существенную роль играют фундаментальные теоретические законы, которые нередко называют принципами соответствующей отрасли науки. Например, вся классическая механика основывается на трех принципах, или аксиомах, движения: принцип инерции, принцип пропорциональности ускорения тела действующей силе, принцип равенства действию противодействия. Впоследствии оказалось, что вместо трех принципов можно обойтись и одним из вариационных принципов механики, например, принципом наименьшего действия Гамильтона. Этот пример, показывает, что как принципы, так и аксиомы не имеют какого-либо абсолютного характера. Какие утверждения принять за аксиомы, зависит от контекста исследования. Решающая роль аксиом в составе теории заключается в том, что они служит исходной посылкой всех последующих логических выводов.
Индуктивный метод построения научной теории дает возможность упорядочить гипотезы, эмпирические законы и обобщения хотя и столь строгим образом, как при дедуктивном методе, но достаточно систематически. При этом есть основания утверждать, что индуктивный метод, как метод упорядочения и систематизации эмпирического знания, возник задолго до появления дедуктивного метода. На это, в частности, указывается в одной из публикаций W. Кпеа1е и М. Кпеа1е [21]. По всей вероятности, даже в математике, когда она была на до-теоретической стадии развития, этот метод использовался для приведения в некоторую систему многочисленных фактов и результатов, установленных эмпирическим путем.
Как правило, применение индуктивного метода начинается с установления и анализа имеющихся фактов, их простейших индуктивных обобщений и эмпирически найденных за-
конов. Затем пытаются найти такие гипотезы, из которых можно было бы логически вывести остальное знание. Таким образом, гипотезы служат в качестве посылок дедукции, а факты и их обобщения контролируют правильность вывода. Если они действительно вытекают как следствия из гипотезы, то тем самым подтверждается верность гипотезы. Главную трудность в этом процессе составляет не столько логический вывод, сколько поиски наиболее эффективных и по возможности простых гипотез.
Индуктивные теории представляют собой результат обобщения эмпирически полученных (и многократно проверенных) фактов (научных фактов), закономерностей их появления на практике путем обобщения (построения) теоретических моделей. Правила вывода в индуктивных теориях не столь формальные, как, например, в дедуктивных теориях. Поэтому научные результаты в индуктивных теориях требуют, как правило, экспериментального подтверждения.
Между дедуктивными и индуктивными теориями также можно установить зависимость. С одной стороны, научные знания дедуктивных теорий используются в получении научных знаний в индуктивных теориях. С другой стороны, обобщения в индуктивных теориях становятся основаниями для построения базирующихся на них дедуктивных теорий. Вообще же говоря, в исторической ретроспективе и индуктивные и дедуктивные теории берут свое начало из опыта, т.е. начинаются как индуктивные. Только накопив достаточное количество фактов, можно абстрагироваться и подойти к построению научной теории. Точно также можно осуществить переход к формальной логике.
Итак, дедуктивные теории основываются на логических выводах производных положений из основных (постулатов или гипотез). Индуктивные теории опираются на многочисленно выявленные факты, основываются на эмпирически выявленных закономерных связях (предпосылках) этих фактов с другими фактами (условиями, намеренным влиянием) путем обобщения (построения) абстрактных моделей. Исторически сложилось так, что дедуктивные теории базируются на математических научных знаниях, достоверность которых подтверждалась многовековой практикой. Поэтому дедук-
тивные выводы (научные знания и научная теория), как правило, не предполагают экспериментальной проверки на их истинность.
Описанные два похода к построению научной теории (дедуктивный и индуктивный), различаясь в деталях, имеют нечто общее: это основания (аксиомы или обобщенные факты), отношения между основаниями и логика (формальная или диалектическая). Имея это в виду, можно всякую научную теорию представить как логическую систему. Согласно системному подходу, система представляет собой взаимосвязанное единство элементов, имеющая в соответствии с определенными основаниями морфологический, структурный, функциональный и генетический аспекты. В соответствии с этими аспектами и проанализируем научную теорию как логическую систему.
В соответствии с морфологическим аспектом в составе научной теории можно выделить следующие компоненты:
- основные понятия (или предложения);
- отношения между основными понятиями (предложениями);
- правила логического вывода (правила выводы);
выводы, положения теории, составляющие суть теоретических (научных) знаний.
Несомненно, что в теориях различного типа и назначения, а также находящихся на различных ступенях развития эти составные элементы представлены неодинаково отчетливо. Например, логический аппарат даже математических теорий обычно не описывается: как правила определения понятий, так и правила вывода теории из аксиом предполагаются ясными и известными. В естественнонаучных теориях нередко точно не формулируются и не выделяются также исходные принципы и законы, в особенности, когда теория еще складывается. Зачастую принцип и более общие законы таких теорий раскрываются по мере дальнейшего исследования и обоснования теорий.
В соответствии со структурным аспектом для научной теории характерно наличие некоторого специального отношения между образующими ее элементами. Такими специальными отношениями, упорядочивающими основные понятия, основные предложения и теоретические выводы (теоретические положения) является логическая выводимость. С этой точки
зрения теория может быть охарактеризована как система предложений, связанных отношением выводимости.
Системный характер теории находит свое конкретное проявление в тех функциях, которые осуществляются с ее помощью в процессе научного познания. Основная функция научной теории состоит не только в том, чтобы привести в систему достигнутые результаты познания, но и служить ориентиром движения к новым законам, понятиям, глубже и полнее отражающим исследуемый предмет. В этом ключе академик И. П. Павлов вполне справедливо отмечал: «Настоящая законная научная теория должна не только охватывать весь существующий материал, но и открывать широкую возможность дальнейшего изучения» [10, с. 566].
Теория по своей природе эвристична, она сориентирована на обнаружение новых фактов и законов. Поэтому неоправданным является стремление некоторых исследователей воздерживаться от построения теории до того, как не будут созданы все факты. «Не только путь к теории лежит через факты, - пишет уже известный нам П. В. Копнин, - но и, наоборот, выдвижение теоретического положения - необходимое условие установления новых фактов» [7, с. 299]. Некоторые же авторы, например, Дж. Кемени, истолковывают это примерно так: «Наука должна начинаться с фактов и кончаться фактами, независимо от того, какие теоретические структуры она строит между ними» [20, с. 85]. По существу в приведенных цитатах речь идет о том, что теория - только средство общения с фактами, что как нам представляется, не совсем справедливо. Безусловно, теория ведет к обнаружению новых фактов, но не только в этом ее роль в науке. Она дает целостное знание о предмете, вскрывает его закономерности, что не может быть постигнуто в других формах знания. В частности, указания на это содержатся во многих публикациях.
Вообще говоря, в вопросе об основных функциях научной теории нет полного единства взглядов как в трактовке, так даже и в перечне самих функций. Чаще всего анализируются две функции - объяснительная и предсказательная. Ряд авторов выделяют в качестве относительно самостоятельных функций описательную и синтезирующую. Мы в свою очередь считаем возможным ограничиться сле-
сорМпь
ЧИППКРО
дующими тремя функциями научной теории.
- конструктивной;
- прогностической; объяснительной.
Конструктивная функция теории заключается в создании специальных моделей, «устройств» (технических, документационных и т.д.), которые позволяют обосновать приложение систематизированных научных знаний к различным областям действительности.
Прогностическая функция научной теории состоит в предвидении новых явлений, предсказании неизвестных фактов и закономерностей. При этом можно выделить предсказания двух видов: аналитическое и синтетическое. Первое предполагает предсказание нового факта на основе твердо установленной теории. Яркими примерами такого предсказания являются, например, предсказание планету Нептун Адамсом и Леверье или конической рефракции Гамильтоном. Второй вид предсказания связан с созданием новой теории и предвидением эффектов, вытекающих из этой новой теории. К такого рода предсказаниям можно отнести предвидение «тока смещения» Максвеллом или предсказание отклонения светового луча Эйнштейном.
Объяснительная функция теории предполагает, прежде всего, включение объясняемого явления в структуру теории, т.е. включение положения, описывающего данное явление, событие, ситуацию, во множество теоретических положений (теоретических выводов), образующих теорию. Причем всякое объяснение, в конечном счете, представляет ссылку на одно или несколько первичных или производных (уже выведенных из первичных) положений теории. При этом между прогностической и объяснительной функциями теории существует тесная связь: научная теория не только предсказывает тот или иной факт или явление, но и объясняет, в силу каких причин они должны возникнуть. Чем полнее и глубже будет объяснение теории, тем надежнее и точнее будет предсказание.
Научная теория имеет свою логику развития. В этом проявляется генетический аспект научной теории как логической системы. Одной из особенностей развития знания является процесс интеграции теорий, создание так называемых объединительных теорий, когда ряд теорий соединяются в одну на основе единой
идеи. Соединение теорий, созданных в разное время для объяснения разных явлений в одну теорию, рассматривается в научной литературе как доказательство движения знания по пути объективной истины. Так, например, известный физик М. Лауэ по этому поводу вполне справедливо пишет: «... история физики постоянно дает нам все новые примеры того, как две совершенно независимые, развитые различными школами теории, например, оптика и термодинамика или волновая теория рентгеновских лучей и атомная теория кристаллов, неожиданно сходятся и соединяются друг с другом. Кто смог испытать в течение своей жизни подобное, в высшей степени поразительное событие, или, по крайней мере, в состоянии мысленно его испытать, тот не сомневается больше в том, что сходящиеся теории содержат если не полную истину, то все же значительное ядро объективной, свободной от человеческих прибавлений истины. Иначе надо было бы рассматривать соединение этих теорий, как чудо» [8, с.13].
Такое соединение теорий - явление, свойственное не только физике, но и другим областям науки; больше того, сейчас объединяются теории, созданные в разных науках. Примером тому могут служить, в частности, теории, созданные в педагогике и психологии, педагогике и математике и т.д.
Проблеме развития научных теорий посвящены отдельные исследования ряда автором. В частности, этому аспекту научной теории посвящены публикации В. С. Черняка, В.А. Смирнова, А. М. Анисова и др. Например, В. С. Черняк развитие научной теории обусловливает наличием противоречий, действие которые проявляется как внутри самой научной теории, так и между ним. К таким противоречиям им были отнесены:
_ противоречия в рамках законов теории; обнаружение таких противоречий обычно квалифицировался как кризис науки, подобные противоречия указывали на слабость научной теории и предопределяли необходимость поиска новых теоретических положений;
_ противоречие между теорией и опытными данными, также указывающее на слабость научной теории; такое противоречие решалось разными способами: путем уточнения
описания наблюдаемых явлений (в данном случае ставится под вопрос надежность средств изменения, условия экспериментирования, способы фиксации и расчета данных и т.д.) или путем изменения интерпретации математического формализма теории;
_ противоречия между общетеоретическими принципами и теориями; это противоречия также разрешалось путем либо модификации законов теории, либо путем нахождения новых принципов, сохраняющих инвариантность законов теории;
противоречия между теориями (интертеоретические противоречия), которые также разрешались неоднозначно [18].
Строго говоря, научная теория, будучи логической системой, является инструментом в получении научных знаний, которые представляют собой логические выводы (квинтэссенции логических выводов), полученных в рамках этой теории. В этом смысле научные знания, вообще говоря, не являются истиной относительно объективной реальности. Однако их адекватность свойствам объективной реальности (обнаружение нечто подобного в объективной реальности) является критерием того, выполняет ли соответствующая научная теория свои функции. Другими словами, речь идет о том, что можно ли доверять научным знаниям или есть необходимость обнаруживать соответствующе практическое подтверждение. Когда в теории обнаруживаются научные знания, как правило, соответствующие объективной реальности, тогда отпадает необходимость в проверке каждого приращения научного знания эмпирическим путем. Достигнув такого уровня развития, научная теория приобретает статус, которому можно смело доверять, т.е. растет мера доверия научным знаниям в плане их соответствия практике. Более всех такого статуса, как известно, достигла физика. На «подходах» находятся биология, генетика и др. Однако существует много научных теорий, которым еще предстоит занять подобное положение в науке.
Литература
1. Баженов, Л. Б. Строение и функции естественнонаучной теории [Текст] / Л. Б. Баженов. - М. : Наука, 1978.
2. Бурбаки, Н. Элементы математики
[Текст] / Н. Бурбаки ; пер. с фр. - М. : изд-во иностр. лит., 1963.
3. Бочвар, Д. А. К вопросу о парадоксах математической логики и теории множеств [Текст] : математический сборник / Д. А. Боч-вар. - М., 1944. - Т. 15 (47). Вып. 3.
4. Грязнов, Б. С. Теория и ее объект [Текст] / Б. С. Грязнов. - М. : Наука, 1973.
5. Дышлевый, П. С. О природе физических парадоксов [Текст] / П. С. Дышлевый, М. В. Попович // Логика и методология науки. - Киев, 1964.
6. Кузнецов, И. В. Взаимосвязь физических теорий [Текст] / И. В. Кузнецов // Вопросы философии. - 1963. - № 6. - С. 32-45.
7. Логика научного исследования [Текст] / отв. ред. П. В. Копнин и М. В. Попович. - М. : Наука, 1965.
8. Лауэ, М. История физики [Текст] / М. Лауэ. - М., 1956.
9. Мамчур, Е. А. Проблема выбора теории. К анализу переходных ситуаций в развитии физического знания [Текст] / Е. А. Мамчур. - М.: Наука, 1975.
10. Павлов, И. П. Двадцатилетний опыт [Текст] / И. П. Палов. - М., 1938.
11. Ракитов, А. И. Философские проблемы науки. Системный подход [Текст] / А. И. Раки-тов. - М. : Мысль, 1977.
12. Рузавин, Г. И. Научная теория: логико-
ЧИППКРО
методологический анализ [Текст] / Г. И. Руза-вин. - М. : Мысль, 1978.
13. Смирнов, В. А. Формальный подход и логические исследования [Текст] / В. А. Смирнов. - М. : Наука, 1972.
14. Таванец, П. В. Логика научного познания [Текст] / П. В. Таванец, В. С. Швырев. - М., 1964.
15. Философский энциклопедический словарь [Текст] / гл. ред. Л. Ф. Ильичев и др. - М. : Сов. энциклопедия, 1983.
16. Шептулин, А. П. Диалектический метод познания [Текст] / А. П. Шептулин. - М. : Политиздат, 1983.
17. Чудинов, Э. М. Строительные леса научной теории [Текст] / Э. М. Чудинов // Идеалы и норма научного исследования. - Минск, 1981.
18. Черняк, В. С. История. Логика. Наука [Текст] / В. С. Черняк ; отв. ред. И. С. Тимофеев. - М. : Наука, 1986.
19. Braysuayt, R. B. Models in the empirical science [Text] / R. B. Braysuayt // Logic, methodology and philosophy of science. -Cambridge, 1962.
20. Kemeny, J. G. A philosopher looks of science [Text] / J. G. Kemeny. - Princeton, 1959.
21. Kneale, W., Kneale M. The Development of Logic [Text] / W Kneale, M. Kneale. - Oxford, 1962.
