CC BY
142НАЦИОНАЛИЗМ V 8 . ЕВРАЗИЙСТВО
СЕРГЕЙ Петров
Литвд и Ордд
Статья первая
ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛИЗМА 2015 № 1 (21 ;
Наш предыдущий очерк1, посвященный взаимоотношениям Галицко-Волынского княжества с Ордой, мы завершили 1352 годом, в котором был заключен польско-литовский договор, закрепивший режим совместного польско-литовско-татарского владения галицко-волынскими землями («кондоминиума»). Намереваясь в предлагаемой работе подробно рассмотреть отношения между Ордой и Литвой, мы должны для начала вернуться на несколько десятилетий назад — ко времени первоначального установления тесных ордынско-литовских отношений.
Самое раннее свидетельство о них датируется 1319 г. Тогда состоялось сражение между войсками Литвы и Тевтонского ордена, в котором, согласно сообщению Мацея Стрыйков-ского, передовой отряд великого князя Гедимина составляли татары2. Это свидетельствует о союзных связях между Литвой и Ордой, включавших оказание военной поддержки. Кроме того, татары уже тогда начали селиться на землях Великого княжества Литовского. Под 1324 г. анналист Францисканского ордена сообщал: «Наши братья, отправленные для обращения в христианскую веру литовских земель, нашли весь народ погруженный в язычестве, поклоняющийся огню, и между ними скифов, пришельцев из владений какого-то хана (^аш), и которые в своих молитвах
употребляют азиатский язык»3.
Изменения в дружественные литовско-татарские отношения внесли события 1323 г. В этом году погибли последние галицко-волынские князья из рода Даниила Романовича Лев и Андрей Юрьевичи. В их землях образовался политический вакуум, которым не преминул воспользоваться великий князь Литвы Гедимин. В 1323 г. он захватил Волынскую землю (Галицкая земля еще до этого была захвачена поляками и венграми), а в 1324 г. — Киевское княжество. Подобные действия не могли не вызвать реакции со стороны Орды, обладавшей верховной властью над Галицко-Волынским и Киевским княжествами. По сообщению Мацея Стрыйковского, в составе волынских и киевских полков во время войны с Литвой находились татарские отряды4. Русское летописание также сообщает о войне между Ордой и Литвой в 1324 г.: «Царь Азбяк посылал князей Литвы воевати; и много зла сотвориша Литве, и со многим полоном приидоша во Орду»5.
Однако уже в ноябре того же года в Вильну прибыли послы хана Узбека, о которых мы знаем благодаря сообщению посланников папских легатов и архиепископа Риги, посетивших Гедимина одновременно с ними: «И на следующий день король [Гедимин]
1 Петров Сергей. Кто на самом деле сделал евразийский выбор? // ВН. №18.
2 Stryjkowski М. Кгошка рокка, Ше'й^ка, zmodska 1 wszystkiej Rusi. Т. 1. Warszawa, 1846. Б. 360-361.
3 Lucae Wadingi Annales ordinis Minorum ab anno 1208 ad an. 1540. Vol. 1. Lugduni 1672. P. 459.
4 Stryjkowski M. Op. cit. S. 363, 365.
5 Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. Х.
С. 189.
прислал [к нам] того же самого своего уполномоченного с некоторыми другими из [людей] своего совета, чтобы они поговорили с нами наедине, потому что сам король не мог говорить с нами лично, так как был занят с татарами»6. Стороны заключили компромиссное соглашение, по которому завоеванные Гедимином Волынская и Киевская земли продолжали признавать верховную власть Орды, но должны были непосредственно управляться литовскими князьями при участии татар.
Некоторые подробности этого мы знаем благодаря сообщению русских летописей о том, как в 1331 г. новгородский епископ Василий, возвращавшийся из Владимира-Волынского, где он был возведен в сан митрополитом Феогностом, подвергся нападению киевского князя Федора и баска-ка7. Правивший в Киеве князь Федор был братом Гедимина. Наличие при нем татарского баскака указывает на литовско-татарское двоевластие, установленное в Киевском княжестве соглашением 1324 г. Украинские историки полагают, что «Киев в первой половине XIV в. был опорным административным пунктом сбора дани и отправки ее в Орду. При этом под контролем киевского баскака находилась значительная территория, по крайней мере, до Чернигова»8.
Соглашением 1324 г. Литва и Орда также возобновили свой военный союз, направленный на этот раз против Польши и Венгрии, захвативших Галицкую землю. В 1325 г. папа Иоанн XXII в своих буллах среди противников польско-венгерских войск называл «схизматиков (т.е. православ-
6 Послания Гедимина. Вильнюс, 1966. №14. С. 136.
7 Новгородская I летопись младшего извода. ПСРЛ. Т. 3. С. 344.
8 Козубовський Георгт. Синьоводська битва 1362 р. i змши у грошовому обЬу ИвденноТ РусьУкраТни // http://histans.com/LiberUA/ Воок^а/6^
ных), татар, язычников (т.е. литовцев) и другие неверующие народы»9. Война закончилась компромиссом, по которому с санкции хана Узбека правителем Галицко-Волынского княжества стал Болеслав-Юрий Тройденович.
Отношения между Литвой и Ордой вновь испортились в начале 1330-х гг. По всей видимости, причиной этому стало стремление Гедимина вопреки договоренности с Узбеком установить свою власть над русскими княжествами, признававшими верховную власть Орды. В 1331 г. великий князь литовский посадил в Пскове «из своей руки» Александра Михайловича Тверского. В 1333 г. татары вместе с брянским князем Дмитрием Романовичем совершили поход на Смоленск, закончившийся заключением мира со смоленским князем Иваном Александровичем: «прииде ратью Дмитреи князь Бряньскыи на Смо-ленескъ съ татары Калънтаи и Чирича съ многымы воеводами и взяша миръ с Ываном»10. В договоре, заключенном с Ригой ок. 1340 г., Иван Александрович Смоленский именовал себя «младшим братом» Гедимина11. Очевидно, в 1333 г. смоленский князь уже признавал себя вассалом литовского великого князя, что и послужило причиной похода брянцев и татар.
28 октября 1339 г. в Орде были казнены князь Александр Михайлович Тверской и его сын Федор. Зачастую казнь тверских князей приписывают интригам Ивана Калиты, однако с подобной точкой зрения невозможно согласиться. Борьба между двумя русскими княжествами не могла послужить для татар основанием для уничтожения правителей одного из них. Тем более что это существенно усиливало другое, что противоречило политике ослабле-
9 Vetera Monumenta Poloniae et Lithuaniae. T. I. Romae, 1860. P. 215, 216.
10 Рогожский летописец. ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 47.
11 Смоленские грамоты XIII-XIV веков.
М., 1963. С. 69-70.
173
ния русской великокняжеской власти, проводившейся Узбеком. Александр Михайлович в предыдущие годы проявлял свою полную лояльность хану — сначала отправил к нему своего сына, потом явился лично, вернулся в Тверь с татарскими послами, собрал дань, отправил с нею в Орду своего сына, а затем приехал сам. Причину казни тверских князей необходимо видеть в другом, а именно во вновь обострившейся вражде Орды с Литвою. В 1338 г. состоялся поход татарских войск на Литву: «Того же лета Татарове воеваше Литву»12. Именно литовские связи Александра Михайловича должны были сыграть роковую роль в его судьбе.
Это подтверждается и тем, что сразу же вслед за казнью тверских князей, зимой 1339/40 г., состоялся поход на Смоленск, который, как мы уже говорили выше, в это время признавал верховную власть Гедимина. Во главе похода стоял придворный Узбека Товлубий, руководивший казнью Александра Михайловича Тверского и его сына: «Тое же зимы выиде изъ орды посолъ, именемъ Товлубии, егоже царь послалъ ратью къ городу къ Смоленьску, а съ нимъ князь Иванъ Коротополъ Рязанскии»13. По приказу хана Иван Калита отправил в поход свое войско вместе с рядом подчиненных ему князей14.
Спустя несколько месяцев после этого закончившегося ничем похода Иван Калита умер. Его сын Семен Гордый унаследовал от отца враждебные отношения с литовскими князьями. Осенью 1341 г. Ольгерд, бывший тогда еще только правителем Витебска, совершил поход на Можайск: «Тое же осени месяца ок[тября] въ 1 день, въ Покровъ святыя Богородица, пришедше Олгердъ съ литовьскою ратию къ городу къ Мо-жаиску посадъ пожьгли, а города не
взяли»15. Эта акция определенно явилась ответом на русско-татарский поход на Смоленск зимой 1339/40 г.
Вскоре после похода Ольгерда на Можайск в Литве произошла смена власти — в конце 1341 г. умер Гедимин, назначивший преемником своего сына Евнутия в обход старших сыновей Ольгерда и Кейстута. Между Гедиминови-чами началась борьба за власть, которая на некоторое время отвлекла их от внешнеполитических вопросов. В 1345 г. Ольгерд и Кейстут свергли Евнутия, который бежал в Москву, в то время как его брат и союзник Наримонт бежал в Орду16.
В 1346 г. Ольгерд совершил крупный поход на новгородские владения. Хотя сам Ольгерд называл причиной своего похода оскорбление от новгородского посадника, его действия были определенно направлены против Семена Ивановича Московского, который незадолго до этого посетил Новгород в качестве его князя. Пребывание в Москве Евнутия, которого как претендента на литовский престол Семен Гордый мог в любой момент использовать для борьбы с Ольгердом, должно было сильно беспокоить великого князя Литвы. Однако вспыхнувшая в тот момент с новой силой польско-литовская война за галицко-волынское наследство вскоре заставила Ольгерда решительно изменить свою позицию в отношении Москвы.
В 1348 г. союзные полякам рыцари Тевтонского ордена нанесли крупное поражение литовским войскам на реке Стреве. В 1349 г. Казимир III захватил почти всю Галицко-Волынскую землю за исключением Луцка: «Прииде король краковьскыи со многою силою, и взяша лестью землю Волыньскую и много зло крестианомъ створиша, а церкви святыя претвориша на латыньское
12 Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. Х. С. 208.
_ 13 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18.
174 С. 92-93. _ 14 Там же. С. 93.
15 Рогожский летописец. ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 53-54.
16 Новгородская I летопись младшего из-
вода. ПСРЛ. Т. 3. С. 358.
богумерзъское служение»17. Потерпев крупные поражения от крестоносцев и поляков, Ольгерд решил наладить отношения с Ордой. В 1349 г. он направил к хану Джанибеку посольство во главе со своим братом Кориатом с просьбой о военной помощи: «Того же лета помысли Олгердъ, князь Литовскии, послалъ въ орду къ царю Чанибеку брата своего Корольяда и просилъ рати у царя себе в помочь»18.
В русских летописных сводах второй половины XV в. указывается, что Оль-герд просил у хана войска «на князя великого на Семена», но это явный домысел их составителей. В тот момент основным врагом Литвы была Польша, и именно помощь против нее рассчитывал получить литовский великий князь, помня о союзнических отношениях между Литвой и Ордой, существовавших до 1331 г. Однако затруднительным положением противника решил воспользоваться Семен Иванович. Вслед посольству Ольгерда он направил в Литву свое собственное посольство, которое напомнило хану о недавнем разорении литовцами Новгородской земли, обязанной данью Орде. В ответ на это Джанибек выдал литовских послов представителям московского князя19.
В подобной ситуации Ольгерду пришлось пойти на нормализацию отношений с Москвой. В следующем году он прислал к Семену Ивановичу послов с дарами, прося отпустить Кориата и его спутников. Просьба была выполнена, и примирение между Москвой и Литвой было скреплено браками Ольгерда и Любарта с русскими княжнами, родственницами московского князя.
Мир с Москвой позволил Ольгерду перейти в контрнаступление на поляков. Уже в 1350 г. литовцы отвоевали всю Волынь и Берестейскую землю, но большая часть Галицкой земли оста-
17 Там же.
18 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18. С. 96.
19 Там же.
лась под властью Польши. В 1351 г. поляки совершили поход на Берестейщи-ну, а в 1352 г. — на Белз и Владимир, но в обоих случаях успеха не добились. Решающую роль в этой борьбе сыграл переход татар со стороны Польши на сторону Литвы. По сообщению Яна Длугоша, в 1352 г. большая татарская орда, приглашенная Ольгердом, напала на «подчиненное Польскому королевству Подолье»20. В том же году стороны заключили упоминавшийся выше компромиссный мир, по которому Польша получила Галицкую землю и часть Подолья, а Литва — Волынь и Берестей-щину, при этом верховным правителем названных земель продолжала признаваться Орда.
В1360 г. Ольгерду, воспользовавшись ослаблением Москвы в малолетство князя Дмитрия Ивановича, удалось установить литовскую власть в Смоленске и Брянске, которые в 1352 г. были возвращены Семеном Гордым в орбиту Великого княжества Владимирского. Дальнейшее продвижение литовцев на юг и восток неизбежно должно было привести их в соприкосновение с Ордой, где тем временем началась «замят-ня». Пока в Сарае происходила непрерывная смена ханов, западные области Орды прочно удерживали в своих руках беклярибек Мамай и малолетний хан Абдаллах.
В 1362 г. Ольгерд посадил в Киеве своего сына Владимира вместо брата Гедимина князя Федора, правившего там еще с 1324 г.: «Олгеръдъ... Киевъ под Федором князем взят и посади въ немъ Володымера, сына своего»21. Тогда же Ольгерду удалось подчинить себе Чернигово-Северские земли, о чем можно заключить по краткому упоминанию русских летописей о захвате литовцами Коршева — города на крайнем
20 Dlugosz }. Roczniki czyli кгошЫ slawnego Krolewstwa Polskiego. Т. 5. Warszawa, 1975. Б. 337-338.
21 Густынская летопись. ПСРЛ. Т. 40. С. 130.
юго-востоке Чернигово-Северщины: «Того же лета Литва взяли Коршевъ и сотворишас[я] мятежи и тягота людемъ по всеи земли»22. Осенью того же 1362 г. Ольгерд на Синих Водах разбил войска трех татарских правителей и подчинил своей власти Подолье23. Западные улусы Орды, включая Киевщину, Чернигово-Северщину и Подолье, в это время входили в сферу влияния Мамая, однако ни о каких конфликтах между литовцами и татарами Мамаевой орды источники не упоминают. Объяснить это можно лишь заключением договора между Ольгердом и Мамаем о разделе сфер влияния в Юго-Западной Руси.
Свидетельства о подобном договоре имеются в более поздних документах Великого княжества Литовского, касающихся его отношений с татарами. Так, согласно наказу от 27 ноября 1500 г. великого князя Александра Казимиро-вича Дмитрию Путятичу, направленному послом к крымскому хану Менгли-Гирею, посол должен был заявить хану, в частности, что «предкове твои, пер-выи цари, зъ давныхъ часовъ были съ предки господаря нашого, зъ великими князи Литовскими, почонъ отъ великого царя Тактамыша и отъ великого князя Олкгирда, въ братстве и въ прыязни и въ правде твердой»24. В послании тому же Менгли-Гирею великого князя Си-гизмунда Старого от 26 октября 1507 г. хан призывался «во всим братство, приятельство верное с нами заховати по тому, как и предкове наши, почон от царя Токтамыша и от великого князя Олкгирда аж до отцов наших Казимира, короля, и Ачжи Кгирея, царя»25. Наконец, в своем послании к Менгли-Гирею от 14 ноября 1512 г. Сигизмунд Старый
22 Рогожский летописец. ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 75.
23 Супрасльская летопись. ПСРЛ. Т. 35. С. 66.
24 Акты, относящиеся к истории Западной России. Т. 1. СПб., 1846. №183. С. 210.
25 Lietuvos Metrika. Knyga №8. Vilnius,
1995. №57. S. 95.
упоминал «давние дела, как предьки наши с твоими предки, почонши от великого князя Олкгиръда, и от Витовта, а з вашое стороны от Тактомыша царя, аж до отцов наших, Казимира короля и Ачжикгирия царя, в котором братстве и приязни они промежку собе были»26. Эти официальные документы со всей определенностью свидетельствуют, что «братство и приязнь» между Литвой и Ордой были установлены именно в правление великого князя Ольгерда. Отсутствие в них упоминаний о Мамае (точнее, о его хане) легко объяснимо тем, что последний был врагом Тохта-мыша, родственниками которого были и наследниками которого считали себя крымские Гиреи.
Разбитые Ольгердом татарские правители Подолья были врагами Мамая, и литовский поход против них был совершен в интересах ордынского эмира: «При сложившейся расстановке политических сил в западной части Ордынской державы Ольгерд и Мамай являлись естественными союзниками в борьбе против противостоявших им группировок Ордумелика-шейха и Кильдибека, а также ордынской знати Днепровского Правобережья, которая воспользовалась дестабилизацией центральной власти, чтобы образовать несколько самостоятельных владений, независимых от ханов, принимавших участие в борьбе за ордынскую столицу... Разгромом Кильдибе-ка воспользовался не только Мамай, но и Ольгерд: их войска, почти одновременно перешли в наступление. Захватив Азак, Мамай вместе с "царем", "царицей" и "всею Ордой" откочевал к Волге, где вступил в схватку за Сарай с ханом Мюридом. Сосредоточенная в то время на северных рубежах владений Мамая армия Ольгерда несомненно представляла серьезную опасность
26 Stosunki z Mendli-Girejem chanem tatarow perekopskich (1469-1515). Akta i listy / Wydal i szkicem historycznym poprzedzil K. Pulaski. Krakow-Warszawa, 1881. №138. S. 408.
для мамаевой Орды. Тот факт, что не имеется никакой информации о военном столкновении между ними, как и отмеченное выше частичное совпадение политических целей правителя Литвы и Мамая, подтверждают существование уже осенью 1362 г. определенной договоренности о их взаимодействии и сферах властвования»27; «Как установлено, это сражение [Синеводское] произошло осенью 1362 г. на притоке Южного Буга реке Синюхе, где пользовавшиеся наследственными правами на Подолье представители высшей ордынской знати потеряли свои владения. Имея в виду их политический вес, легче понять, почему первоначально темник Мамай с удовлетворением воспринял победу Ольгерда у Синих вод в 1362 г. Очень вероятно, что именно Хачибей, Кутлубуга и Дмитрий находились в числе тех, кто стоял на пути установления власти Мамая во всем Улусе Джучи»28.
Переход земель Юго-Западной Руси под непосредственное литовское управление был оформлен ярлыком, выданным, по всей видимости, осенью 1362 г. Ольгерду ханом Абдаллахом29. Этот ярлык стал образцом для ярлыков, которые великие литовские князья получали от татарских ханов в течение последующих двух столетий (последний известный подобный ярлык был выдан Девлет-Гиреем Сигизмунду Августу в 1560 г.). Приняв ярлык от хана Абдаллаха и стоявшего за его спиной Мамая, Ольгерд тем самым признал
27 Шабульдо Ф.М. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского // http://www.krotov.info/lib_sec/25_ sh/sha/bu1do_02.htm
28 Н.Д. Русс ев. Молдавия в «темные века»: Материалы к осмыслению культурно-исторических процессов // http://www.e-anthropology.com/login. aspx?ReturnUr1=%2Юown1oadFi1e.aspx%3Юw Key%3d192%26LgШ%3d%2f1ogm.aspx
29ШабульдоФ.М.ЧшснувавярликМамаяна
украТнсью землi? (до постановки проблеми) //
http://histans.com/LiberUA/Book/ShaZ7.pdf
себя вассалом Орды. На землях Юго-Западной Руси, составлявших большую часть территории Великого княжества Литовского, Ольгерд и его преемники теперь правили как ордынские подданные. Помимо обязанности получать ярлыки это подданство выражалось в выпуске литовскими князьями монет с ордынской символикой. Такие монеты чеканил сын Ольгерда Владимир, правивший в Киеве: «I тип монет Владимира. Лицевая сторона — княжеский знак Владимира; оборотная сторона — плетенка, орнаментальный мотив, часто встречающийся на татарских монетах, вокруг легенда, заключающая в себе имя князя.»30; «Про определенную зависимость Киевского княжества от ордынских ханов в первое время после присоединения к литовской державе свидетельствует тамга на первых типах монет, которые чеканил князь Владимир Ольгердович. Она, несомненно, выступала выражением признания верховной власти хана»31.
Монеты с ордынской символикой чеканил и другой сын Ольгерда — Дмитрий, правивший Северщиной: «Известны случаи, когда резчики штемпелей подражаний сознательно вносили в "рисунок" монетного типа изображения, указывающие на эмитента. Примером этого могут служить монеты-подражания, относимые киевским нумизматом Георгием Козубовским к чеканке Северского княжества, выпущенные во второй половине 70-х гг. XIV в. В этом случае за основу для имитации монетными мастерами был взят тип ордынских монет хана Мухаммада, а в поле монеты в том или ином месте был добавлен тамгообразный княжеский знак, атрибуируемый Г.А. Козубовским как знак новгород-северского князя
30 Котляр Н.Ф. Русско-литовские монеты XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1970. Т. 3. С. 188.
31 1вакт Глiб. 1сторичний розвиток Киева XIII — середини XVI ст. // http://litopys.org. ua/ivakin/ivak03.htm
Дмитрия-Корибута. Эти значения укладываются в аналогичные, известные для других монет, распространенных на рассматриваемой территории в это же время, в частности, для подражаний монетам Абдаллаха и Мухамма-да из случайных находок на территории Сумской области; подражаний монетам Мухаммада из Борщевского клада»32.
Помимо получения ярлыков и чеканки монет с ордынской символикой зависимость литовских князей, правивших в Юго-Западной Руси, от татар выражалась в выплате дани. Во времена Ольгер-да документально засвидетельствована выплата дани в Орду с Подолья, которым правили литовские князья Кориа-товичи. Жалованная грамота, выданная 17 марта 1375 г. князем Александром Кориатовичем Смотрицкому доминиканскому монастырю, оговаривала обязанность монастырских людей платить татарскую дань вместе со всем населением: «.Коли вси земяне имуть давати дань у Татары, то серебро имають тако-же тии люди дати»33. (Это условие было повторено в грамоте, выданной князем Свидригайлой спустя 30 лет: «.В грамоте Свидригайлы тому же Смотрицко-му доминиканскому монастырю 1405 г. упоминается tributum thartharorum в числе других consuetudines Подольской земли»34.) Такая же обязанность оговаривалась в грамоте, выданной в 1392 г. князем Федором Кориатовичем своему слуге Бедрышке на четыре села в Черво-ноградском округе Подолья35.
32 Хромов К. О монетной чеканке на территории Киевского княжества в 50-е годы XIV века («киевские» подражания монетам Джанибека) // http://5fan.ru/wievjob. php?id=65143
33 Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 1. СПб., 1846. С. 21.
34 Довнар-Запольский М.В. Государственное хозяйство Великого княжества Литовского при Ягеллонах. Т. 1. Киев, 1901. С. 701.
35 Молчановский Н. Очерк известий о По-
дольской земле до 1434 года. Киев, 1885.
Таким образом, ни о каком освобождении юго-западных русских земель от власти Орды в результате их включения в состав Великого княжества Литовского не может быть речи. В реальности население этих земель теперь было принуждено нести на себе двойной гнет — как татарский, так и литовский. Существовавшие ранее (в 1319-1323 гг., 1324-1331 гг. и 1352-1356 гг.) временные союзы между Литвой и Ордой в 1362 г. сменились постоянным союзом, направленным против Москвы, которая как раз в это время окончательно поднимает знамя борьбы за возрождение суверенной русской государственности.
В своей борьбе против Дмитрия Ивановича Московского литовско-ордынская коалиция стремилась опереться на противников Москвы в северо-восточных русских землях, прежде всего на Тверь. Отношения с ней были установлены в 1365 г., когда на обратном пути из Литвы ее посетил татарский посол: «Тое же зимы еда изъ Литвы Веснеилясъ Коултубузинъ сынъ былъ во Тфери»36. Союзником литовцев и татар стал тверской князь Михаил Александрович. У нас нет возможности разбирать здесь сложные перипетии борьбы коалиции Орды, Литвы и Твери против Москвы, заметим только, что вывести из нее (временно) Тверское княжество Дмитрию Ивановичу Московскому удалось в августе 1375 г. походом на Тверь, во время которого тверичи тщетно «надеялися помочи отъ Литвы и отъ Татаръ»37.
Антимосковский союз Орды и Литвы продолжил существовать и после временного выхода из него Твери, и после смерти в 1377 г. Ольгерда и вступления на литовский престол Ягайлы. В 1380 г. Ягайла собирался принять участие в
С. 225.
36 Рогожский летописец. ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 79.
37 Там же. Стб. 112.
походе Мамая на Москву, но не успел соединиться с татарами из-за решительных действий Дмитрия Ивановича Московского38. Однако немецкие хроники (Иоганна Пошильге, Дитмара Лю-бекского и Альберта Кранца) содержат известия о нападении литовцев на возвращавшихся домой русских воинов. Так, Иоганн Пошильге сообщает: «В том же году была большая война во многих странах: особенно так сражались русские с татарами у Синей Воды, и с обеих сторон было убито около 40 тысяч человек. Однако русские удержали поле. И, когда они шли из боя, они столкнулись с литовцами, которые были позваны татарами туда на помощь, и убили русских очень много и взяли у них большую добычу, которую те взяли у татар»39.
После своей победы над Мамаем осенью 1380 г. Тохтамыш направил к русским князьям послов с сообщением об этом событии40. Такое же посольство Тохтамыш направил и к Ягайле. О нем нам известно из письма («ярлыка»), написанного Тохтамышем Ягайле позднее, в 1393 г.41.
Судя по всему, татарские послы и на Русь, и в Литву требовали признать нового хана и возобновить выплату дани в Орду. О том, что такое требование было заявлено Тохтамышем Ягай-ле уже в 1380 г., можно заключить из письма 1393 г.: «Што межи твоее земле суть кня[же]ния, волости давали вы-ходъ Белои Орде, то намъ наше дайте» (в татарском варианте «ярлыка» говорится несколько резче: «А далее с подданных нам волостей собрав выходы,
38 Новгородская IV летопись. ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 322-323.
39 Scriptores Rerum Prussicarum. T. III. Leipzig, 1866. S. 114-115.
40 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18. С. 130.
41 Ярлык хана Золотой Орды Тохтамыша
к польскому королю Ягайлу 1392-1393 года.
Издан князем М.А. Оболенским. Казань,
1850. С. 36.
вручи идущим послам для доставления в казну»)42. Как известно, Дмитрий Иванович Московский отверг подобные требования и был вынужден возобновить выплату татарской дани только после своего поражения в войне с Тох-тамышем в 1382 г. Что касается Ягайлы, то он, в отличие от московского князя, очевидно, сразу же и беспрекословно признал свою зависимость от Орды, подтвердив тем самым отношения, установленные за двадцать лет до этого его отцом Ольгердом с Мамаем.
Об этом, в частности, свидетельствует наличие ордынской плетенки на первых монетах Ягайлы: «"Портретный" денарий относят ко времени правления Ягайло (1386-1387). Известно около 20 монет этого типа. На реверсе изображен лев, а над его спиной татарский орнамент "связка". В вильнюсском кладе обнаружены экземпляры с читаемой легендой "REG IHA", что и позволило литовским исследователям сделать вывод о том, что первые монеты ВКЛ были отчеканены великим князем Ягайлой около 1386-1387 года после его коронации на польский престол. Лев, возможно, символизирует русские княжества, на которые претендовал новоиспеченный монарх»43.
Кроме того, подчиненные Ягайле литовские князья, правившие на Ки-евщине и Северщине, чеканили в это время монеты с именем Тохтамыша: «Основная же масса находок происходит с днепровского левобережья (большинство единичных находок — с территории Бориспольского района Киевской области (это в основном монеты рассматриваемого типа) и вокруг села Ницаха, Сумской области (также монеты рассматриваемого типа и подражания более поздним монетам Абдаллаха, Мухаммада и Токтамы-ша), на основании чего можно предположительно отнести эти выпуски к
42 Там же.
43 Литва. Первые монеты (конец XIV века) // http://www.munze.ru/mid/lit/lit1.html.
179
локальному чекану неизвестного эмитента в землях Киевского княжества. Вместе с исследуемыми подражаниями зафиксированы находки в тех же местах Сумской области подражаний более поздним монетам (от подражаний серебряным монетам Абдаллаха азак-ской и ордынской чеканки и до подражаний ранним монетам Токтамыша сарайской чеканки)»44.
Сложившиеся в 1380 г. отношения зависимости Ягайлы от Тохтамыша были подтверждены в 1393 г. после очередного возвращения Тохтамыша на престол Орды: «Весьма интересным фактом является также посылка Тохтамышем послов к литовскому князю Ягайлу. Послы привезли ему от Тохтамыша специальный ярлык, который одновременно является предписанием и информацией. Ярлык этот до нас не дошел. О нем мы узнали из другого ярлыка Тохтамыша к Ягайло, когда он уже был не только великим литовским князем, но и польским королем. Ярлык составлен 8 Раджаба 795 г.х., т.е. 20 мая 1393 г., в г. Тане (Азове). Нам в данном случае особенно интересным представляется начало ярлыка: "Я, Тохтамыш, говорю Ягайлу. Для извещения о том, как мы воссели на великое место, мы посылали прежде послов под предводительством Кутлу Буги и Хасана, и ты тогда же посылал к нам своих челобитников". Вышеприведенный ярлык составлен спустя 13 лет после разгрома Тохтамышем мамаева войска. Из его первых строк ясно, что Тохтамыш послал извещение о своем вступлении на золотоордын-ский престол вскоре после победы над Мамаем на реке Калке. Из ярлыка также ясно, что Ягайло признавал над собой верховную власть Тохтамыша, хотя и считался одним из наиболее сильных и привилегированных его вассалов»45.
Двоюродный брат Ягайлы Витовт,
44 Хромов К. Указ. соч. // http://5fan.ru/ wievjob.php?id=65143
45 Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. М., 1998. С. 240-241.
ставший в 1392 г. наместником Великого княжества Литовского, продолжал политику Ольгерда и Ягайлы на союз с Ордой, в которой тем временем продолжалась борьба за власть. Зимой 1395-1396 г. в Улус Джучи вторглись войска Тамерлана, который вместо Тохтамыша провозгласил ханом Кай-ричака. Однако последний вскоре умер, и джучидский престол перешел к другому отпрыску ак-ордынской династии Тимур-Кутлугу, за спиной которого стоял могущественный эмир Едигей. Потерпев от них поражение в 1398 г., Тохтамыш бежал в Литву, где был радушно встречен Витовтом и поселен в Киеве 46.
Между Тохтамышем и Витовтом был заключен договор, по которому в обмен на помощь в возвращении ордынского престола Тохтамыш обещал передать под власть Витовта земли Великого княжества Владимирского 47. Однако 12 августа 1399 г. в битве на реке Ворскле Витовт и Тохтамыш потерпели сокрушительное поражение от войск Тимур-Кутлуга и Едигея. Примечательно, что под знаменами Витовта наряду с Тох-тамышем сражались также и остатки орды его врага Мамая, осевшие на Пол-тавщине, как об этом повествует родословная князей Глинских 48.
Однако Киев продолжал оставаться резиденцией Тохтамыша, а после его смерти в 1405 г. — его детей. В 1411 г. тверской великий князь Александр Иванович ездил в Киев на встречу с Витовтом и застал там же сына Тох-тамыша Джелал-ад-Дина, который за год до того возглавлял союзную Литве татарскую орду в Грюнвальдской битве: «Того же лета князь Александръ Ива-новичь Тферский поехалъ со Твери въ Литву и наехавъ короля и князя вели-
46 Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11. С. 167-168.
47 Русский хронограф. ПСРЛ. Т. 22. С. 423.
48 Временник Московского общества истории и древностей российских. Кн. 10. М., 1851. С. 195-197.
кого Витофта Кестутьевичя на Киеве, а Зелени-Салтанъ царевичь, Тахтамы-шевъ сынъ, тамо же бяше у Витофта Кестутьевича»49. В 1419 г. погиб последний из сыновей Тохтамыша, после чего Витовт стал поддерживать в борьбе за престол Орды их родственника (четвероюродного брата) Улуг-Мухаммада. В 1422-1423 гг. власть в Орде захватил выходец из ак-ордынской династии Борак, что вынудило Улуг-Мухаммaда бежать в Литву к своему покровителю Витовту. В 1424 г. Улуг-Мухаммaд одержал верх над Бораком, но к началу 1425 г. вновь был вытеснен в Литву ханом Худайдатом.
В 1426 г. татары «двора» (гвардии) Улуг-Мухаммада участвовали в войне Витовта против Пскова50. Попытка Ви-товта взять псковскую крепость Опоч-ку закончилась провалом, а пленных татар опочане подвергли жестокой и позорной казни: «а иныхъ многыхъ Татаръ и Ляховъ и Литвы живыхъ пои-мавши въ градъ мчаша и режущи у Та-таръ срамныя уды ихъ, имъ же въ ротъ влагаху...»51.
Попытка литовского великого князя взять другой псковский город — Воро-нач также не удалась. Пока Витовт три недели осаждал эту крепость, псковичи нанесли несколько поражений его литовским и татарским отрядам52. В августе 1426 г. при посредничестве Василия II Витовт заключил мир с псковичами, обязавшимися выплатить литовскому князю контрибуцию.
В октябре 1430 г. Витовт скончался. Его вовлеченность в ордынские дела была настолько велика, что к концу жизни европейские корреспонденты уже официально в своих посланиях обращались к нему как к «татарскому
49 Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11. С. 215.
50 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18. С. 168.
51 Там же.
52 Псковская I летопись. ПСРЛ. Т. 5. Вып. 1.
С. 35.
царю» (Franciscus de Comitibus в 1429 г.: «Nonne cesar Thartaricus, immo omnis illa inculta barbaries te timent, horrent atque verentur, et tue Celsitudinis culmini dedicerunt colla subire?»53).
До самой своей смерти Витовт продолжал поддерживать Улуг-Мухаммада в его борьбе за ордынский престол против претендентов из рода Тимур-Кутлуга. На рубеже 1430-1431 гг. русские летописи сообщают о набеге на литовские земли зятя Улуг-Мухаммада Айдара54. В ответ на этот набег новый литовский великий князь Свидригайла направил к Улуг-Мухаммаду посольство, о котором он упоминал в своем письме от 9 мая 1431 г.: «В письме сановнику Тевтонского ордена Свидригайло сообщал, что миссия его посла увенчалась полным успехом. Хан не только освободил пленных, но и выразил желание жить "в дружбе" с великим князем литовским и помогать ему против его врагов не только с помощью своих войск, но и личным участием. Хан, по словам Свидригайло, также выразил намерение заключить с новым великим князем литовским такой же договор, как с его предшественником Витовтом, и для окончательного "утверждения" соглашения выслал к литовскому правителю четырех своих "высших князей", один из которых — отец жены хана»55.
Новый литовско-ордынский договор был заключен, поэтому в войне, которую Свидригайла начал в 1431 г. против Польши, на его стороне постоянно выступали татарские отряды: «Очевидно, следуя союзным обязательствам, Орда, когда в 1431 г. началась война между
53 Codex epistolaris Vitoldi Magni Ducis Lith-uaniae 1376-1430. Ed. A. Prochaska. Mon. M. Aevi, VI. Krakow, 1882. P. 881.
54 Ермолинская летопись. ПСРЛ. Т. 23. С. 147.
55 Флоря Б.Н. Орда и государства Восточной Европы в середине XV века (1430-1460) // Славяне и их соседи. Выпуск 10. Славяне и кочевой мир. М., 2001. С. 175.
181
Великим княжеством Литовским и Польшей, выслала на помощь Свидри-гайло свои войска. В письме великому магистру польский король Владислав-Ягайло сообщал о гибели в неудачном для армии Свидригайло сражении на Волыни большого количества татар. Татары как часть армии Свидригайло неоднократно упоминаются и в рассказе о войне польского хрониста Яна Длугоша. Он, в частности, сообщает, что татары уничтожили один из отрядов польской армии, ушедший слишком далеко от своего лагеря»56.
Улуг-Мухаммад продолжал поддерживать Свидригайлу и в междоусобной войне, разгоревшейся после его свержения с литовского престола Сигизмундом Кейстутовичем в 1432 г.: «Однако и в этих условиях Орда не отказала Свидригайло в поддержке. Как сообщает Длугош, в битве под Ошмяной между войсками Свидригайло и Сигиз-мунда Кейстутовича 8 декабря 1432 г. в составе армий Свидригайло снова сражались татары. Сражались они тогда же и против польских войск в Подо-лии. В следующем, 1433 г. на подмогу Свидригайло снова пришли татарские войска. 13 декабря 1432 г. ливонский магистр сообщал великому магистру на основании известий Свидригайло, что Улу-Мухаммад посылает на помощь великому князю своего зятя с 20-тысячным войском. Особенно интересный материал содержат донесения Людовика фон Ланзее, находившегося в резиденции Свидригайло в самом конце 1432 — начале 1433 г. Перед Рождеством (24 декабря) прибыли посланцы от князя Федька [Несвижского], воеводы По-долии, с сообщением, что с помощью татар и молдаван он нанес поражение польским войскам. Так документально подтверждаются сообщения Длугоша о действиях татар в Подолии. Затем Людовик Ланзее сумел получить доступ к переписке Свидригайло с Ордой и переслал великому магистру пере-
56 Там же. С. 176.
вод послания Улу-Мухаммада, в котором тот сообщал о готовности сесть на коня, чтобы поддержать великого князя. 14 февраля 1433 г. Ланзее мог увидеть новые письма хана, в которых сообщалось, что хан посылает на помощь великому князю пять уланов — "своих ближайших друзей" (nehesten frunde) с 10-тысячным войском. 3 июня 1433 г. Л. Ланзее сообщал великому магистру, что Федко уже выступил в поход с 4-тысячным татарским отрядом, а главные силы Орды пойдут не в Подолию, а с войсками великого князя в Литву»57.
Сохранилось письмо Свидригайлы великому магистру Тевтонского ордена от 3 мая 1433 г., в котором литовский князь подробно рассказывает о своих отношениях с Улуг-Мухаммадом58. Условия договора между Свидригай-лой и Улуг-Мухаммадом были теми же, что и в договорах прежних литовских великих князей с ханами: Свидригайло признавал себя вассалом Орды в отношении бывших юго-западных земель Руси, обязанным выплачивать с них дань в ханскую казну: «Ряд указаний источников показывает, что в 30-х годах ордынская знать продолжала считать себя верховным сюзереном восточноевропейских государств, от воли которого зависит решение спорных вопросов между ними. По свидетельству Длугоша, во время военных действий на Волыни летом 1431 г. Свидригайло передал польскому королю и панам ярлык Улу-Мухаммада, в котором им предписывалось прекратить войну с Литвой и передать Свидригайло объект спора — Подолию, так как хан пожаловал ее Свидригайло. Сам хронист полагал, что текст ханского ярлыка был сфабрикован самим Свидригайло, но уже наиболее авторитетный исследователь политической истории Великого княжества Литовского 30-х годов XV в. А. Левицкий усомнился в правильности
57 Там же. С. 176-177.
58 Цит. по: Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 5. М., 1993. С. 334.
этого утверждения. Действительно, в ярлыках крымских ханов великим князьям литовским (Хаджи-Гирея 1461 г. и Менгли-Гирея 1472 и 1507 гг.), восходивших к ярлыку Тохтамыша Витовту, как часть их владений постоянно упоминается "Подольская тьма". Можно не сомневаться, что подобный ярлык был выдан Улу-Мухаммадом Свидри-гайло, а затем хан мог потребовать от польского правительства передать его "пожалование" литовскому великому князю»59.
С осени 1433 г. в переписке Свидри-гайлы упоминается уже новый хан — Сеид-Ахмад. В письме Ягайле от10 ноября 1433 г. Свидригайло говорит о нем как о «сыне татарского императора Сеид-Ахмеде, которого он недавно возвел на отцовский трон»60. Неизвестно, чем был вызван разрыв отношений между Свидригайлой и Улуг-Мухаммадом. В любом случае новый хан продолжал оказывать Свидригайле постоянную поддержку в его борьбе против поляков и Сигизмунда Кейстутовича.
В свою очередь, литовские противники Свидригайлы с целью разрушить его союз с Ордой попытались посадить на место Сеид-Ахмада собственного ставленника, на роль которого был выбран двоюродный племянник Улуг-Мухаммада Хаджи-Гирей. Михалон Литвин говорит о нем (путая Сигиз-мунда с Витовтом): «последний царь из Литвы Ачкирей, родившийся близ Трок и отсюда посланный в те владения блаженной памяти Витовтом»61. При этом, как и отношения Свидригайлы с Улуг-Мухаммадом и Сеид-Ахмадом, отношения Сигизмунда с Хаджи-Гиреем были оформлены ярлыком: «В ярлыке, который в 1461 г. Хаджи-Гирей дал великому князю литовскому Казимиру Ягеллончику, исследователи отметили наличие выражения, свидетельствую-
59 Флоря Б.Н. Указ. соч. С. 181.
60 Там же. С. 183.
61 Михалон Литвин. О нравах татар, ли-
товцев и москвитян. М., 1994. С. 64.
щего о том, что при его составлении был использован документ, выданный ранее Сигизмунду Кейстутовичу (в документе указывалось, что люди, живущие в городах, на которые выдан ярлык, должны служить великому князю Казимиру, как они ранее служили великому князю Сигизмунду). Очевидно, выступив как претендент на власть над Ордой, Хаджи-Гирей поспешил ярлыком подтвердить законность власти покровителя над "русскими" землями Великого княжества Литовского»62. В 1433 г. Хаджи-Гирей появился в Крыму, однако уже в 1434 г. вынужден был под ударами орды Сеид-Ахмада бежать оттуда обратно в Литву, где, по свидетельству хроники Быховца, Сигизмунд дал ему в управление Лиду.
Сеид-Ахмад продолжал оказывать неизменную поддержку Свидригайле: «В апреле 1434 г. великий князь мог сообщить властям ордена, что из Орды вернулся его посол Немиза (Немира), брянский воевода, с послами от хана Сеид-Ахмеда и ордынских князей. Послы сообщали о готовности хана выступить в поход на помощь Свидригайло, о том, что татарское войско уже находится в пути в Киевскую землю и Иваш-ко Монивидович послан его встречать. К 1435 г. относится подробный рассказ неизвестного польского духовного лица о битве под Вилькомиром, где неоднократно отмечается участие в битве татарской конницы на стороне Сви-дригайло. После этой битвы, в которой войска Свидригайло и его союзника Ливонского ордена понесли серьезное поражение, Свидригайло утратил Полоцк, Смоленск и Витебск и смог удержать под своей властью лишь Киев-щину и Волынь. Но и после битвы под Вилькомиром Орда продолжала его поддерживать. В феврале 1436 г. Сви-дригайло сообщал великому магистру, что хан прибыл к нему на помощь и стоит лагерем около Киева. В апреле ливонский магистр сообщал великому
62 Флоря Б.Н. Указ. соч. С. 183.
магистру, что по сведениям, полученным от его посланцев, побывавших у Свидригайло, войска последнего вместе с татарами нападали на польские земли, в частности разорили Подолию, взяв там большой полон. Положение не изменилось и в следующем, 1437 г. В сентябре 1437 г. Свидригайло сообщал магистру, что киевский воевода Юрша с пришедшими на помощь Сви-дригайло татарами нанес поражение посланному занять Киев войску Сигиз-мунда Кейстутовича, захватив 7 знамен и 130 знатных людей. Таким образом, на всем протяжении конфликта, в который на разных этапах были втянуты Польша, Великое княжество Литовское и орден, Орда оказывала вооруженную поддержку Свидригайло»63. В 1438 г. татары Сеид-Ахмада вновь вторглись на Подолье, наголову разгромив там польское войско и убив его предводителя — подольского старосту Михала Бучацкого, после чего, по словам Яна Длугоша, их набеги на Польшу «стали непрерывными»64.
Только убийство заговорщиками Сигизмунда и вступление на литовский престол Казимира Ягеллончи-ка в 1440 г. временно приостановили междоусобицу в Великом княжестве Литовском с участием татар. Однако куплено это было ценой значительных уступок Орде. Так, Польша обязалась платить Сеид-Ахмаду дань за Подолье, а в подчиненной Литве Киевской земле дань стали напрямую собирать ханские даруги: «После того как Великое княжество Литовское с возведением на великокняжеский трон королевича Казимира (1440 г.) фактически снова превратилось в самостоятельное государство, наметился спад напряженности в отношениях Орды с Великим кня-
184
63 Там же. С. 177-178.
64 Dlugosz J. Roczniki czyli kroniki slawnego
Krolewstwa Polskiego. T. 4. Warszawa, 1975. S. 593.
жеством Литовским и Польшей. Еще О. Халецкий обнаружил в описи польского государственного архива, составленной в начале 70-х годов XVI в. Я. Замой-ским, регесты документов, содержащих сведения о заключении мира между Польшей и Ордой. К "татарскому императору" ездил "de pace perpetua" польский посол Теодор Бучацкий, за этим последовала поездка татарского посла в Буду, где находился в то время король Владислав III. В сентябре-октябре 1442 г. Т. Бучацкий, занявший к этому времени важный пост старосты Подолии, получил от короля деньги на выплату "упоминков" и дары хану и четырем "верховным" князьям. Вероятно, тогда же был заключен и мирный договор между Великим княжеством Литовским и Ордой, по которому Орде также обеспечивалось получение выхода с части территории этого государства. Хорошо известно, что в конце XV в. крымский хан Менгли-Гирей добивался восстановления порядков, существовавших "при Седехмате при царе", когда в пользу Орды поступал "ясак" с территории Киевской земли, а сбором его занимались татарские дараги, сидевшие в таких городах, как Канев, Черкасы, Путивль и ряд других»65.
Однако мир продлился недолго. В 1447 г. Казимир стал польским королем, в результате чего Литва и Польша оказались объединены под властью одного монарха. В Великом княжестве Литовском вновь подняла голову антипольская оппозиция, во главе которой встал сын Сигизмунда Кейстутовича Михаил. Как и Свидригайло до него, он нашел для себя союзника в лице Сеид-Ахмада, который оказывал ему военную поддержку в 1448-1451 гг.: «В 1448 г. Сеид-Ахмед стал добиваться от Казимира возвращения Михаилу его родовых владений. По-видимому, переговоры произвели на Казимира столь сильное впечатление, что он стал ходатайствовать в Риме о передаче ему части
5 Флоря Б.Н. Указ. соч. С. 183-184.
доходов польской церкви "pro subsidio contra Thartaros". Но словами дело не ограничилось. В начале сентября 1448 г. сам хан с многочисленным войском вторгся в Подолию и увел многочисленный полон. Набег затронул территорию не только Польского королевства, но и Великого княжества Литовского. Еще более важные события произошли в следующем, 1449 г. По сообщению Я. Длугоша, летом этого года Михаил Сигизмундович "с татарской помощью" захватил Стародуб, Новгород-Северский и ряд других замков. Высланное против него литовское войско было разбито, и Казимиру самому пришлось выступить в поход. Рассказ об этих событиях в литовской "Летописи Быховца" содержит два существенных дополнения. Согласно этому источнику, Михаил Сигизмундович занял не только указанные Длугошем города, но и Киев, а военными действиями руководил глава литовской рады виленский воевода Ян Гаштольд. Существенные добавления и уточнения позволяют внести и современные немецкие источники. Сведения о новом вторжении татар на территорию Великого княжества Литовского появляются в переписке властей Тевтонского ордена уже в марте 1449 г. Вторжение заставило короля Казимира прибыть в конце весны в Литву и созвать в Вильне раду, где было решено послать войска против Михаила Сигизмундовича. В июне 1449 г. власти ордена получили сведения, что Михаил Сигизмундович с большим татарским войском по-прежнему находится на территории Великого княжества и что его войска заняли Киев. Тогда же стало известно, что из-за трений в польско-литовских отношениях поляки не оказывают Казимиру необходимой помощи. Лишь 25 июня 1449 г. в письме, отправленном из Новогрудка, Казимир мог сообщить об освобождении от татар Новгород-Северского, Стародуба и Брянска. Однако война продолжалась, и только 26 августа Казимир известил великого магистра о полном пораже-
нии врага. Добиться этого Казимир сумел благодаря тому, что обратился за помощью к московскому великому князю. Важные сведения на этот счет содержатся в опубликованном Л. Ко-ланковском письме Казимира великому магистру Тевтонского ордена от 26 августа 1449 г. В этом письме Казимир писал, что войскам Михаила Сигизмун-довича нанес поражение некий татарин Якуб, "сын императора", которого прислал на помощь Казимиру "наш друг великий князь московский". Нет никаких сомнений, что упомянутого Казимиром "татарина" следует отождествить с царевичем Якубом, сыном Улу-Мухаммада, поступившим на службу к Василию Темному в 1446 г.»66.
Благодаря свидетельству письма Казимира мы узнаем о том, что в 1449 г. Василий II послал к нему на поддержку своих служилых татар во главе с Яку-бом, которые разгромили Михаила Си-гизмундовича и союзных ему ордынцев. 31 августа 1449 г. Василий и Казимир заключили договор, предусматривавший совместные действия против татар: «А поидуть, брате, татарове на нашы вкраинъные места, и князем нашымъ и воеводамъ нашымъ, вкраинънымъ лю-демъ, сославъся, да боронитисе имъ обоимъ с одного»67. Василий только что прекратил выплату дани Сеид-Ахмаду, в ответ на что татары его орды начали постоянные набеги на Русь. Казимир же вел боевые действия с Михаилом Сигизмундовичем, которого поддерживал тот же Сеид-Ахмад, поэтому военный союз между русским и литовским великими князьями был вполне естественным.
Помимо обращения за помощью к русскому великому князю, для борьбы с Сеид-Ахмадом власти Великого княжества Литовского вновь предприняли попытку заменить его на ордынском
66 Там же. С. 186-187.
67 Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей Х^-ХУ! вв. М.;Л., 1950. С. 160.
185
престоле своим ставленником Хаджи-Гиреем. Как говорилось выше, первая такая попытка закончилась провалом в 1433-1434 гг. На этот раз литовцам сопутствовал успех. По свидетельству литовской летописи, «приехали к великому князю Казимиру князья и уланы и все мурзы Шириновские и Багранов-ские и от всей орды Перекопской, прося и бия челом, чтобы дал им на царство царя Ач-Гирея, который приехал из Орды в Литву еще при великом князе Сигизмунде, и князь великий Сигиз-мунд дал ему Лиду. И князь великий Казимир того царя Ач-Гирея послал из Лиды в орду Перекопскую на царство, одарив, с честью и с большим почетом, а с ним послал посадить его на царство земского маршала Радзивилла. И Рад-зивилл проводил его с почетом до самой столицы его, до Перекопа, и там именем великого князя Казимира посадил его Радзивилл на Перекопском царстве»68. Переписка литовского великого князя с Тевтонским орденом свидетельствует, что события эти имели место в 1449 г.: «Как сообщал Казимир магистру в письме от 26 августа 1449 г., он выдвинул на ханский трон находившегося в его распоряжении "татарина", объявив его законным ханом в противовес Сеид-Ахмеду. Этот шаг, по словам Казимира, увенчался успехом. Недовольная Сеид-Ахмедом ордынская знать прислала своих послов к "татарину" в Киев. Казимир писал магистру, что в день отправки письма прибыли послы, сообщившие, что "татарин" действительно сумел стать ханом в Орде»69.
Однако на самом деле Хаджи-Гирею удалось первоначально утвердиться лишь в Крыму. Большая часть западных улусов Орды оставалась под властью Сеид-Ахмада, который продолжал набеги на Русь, Польшу и Литву: «Ряд сообщений Длугоша не оставляет сомнений, что на южных границах державы Казимира Ягеллончика шла постоянная
война с Ордой. В 1450 г. хан, воспользовавшись тем, что шляхта Русского воеводства и Подолии отправилась в поход в Молдавию, напал на эти области Польского королевства "congregata omni potentia suorum gentium", захватив многочисленный полон. Один из татарских загонов дошел до границ Белз-ской земли. В 1452 г. татары напали на Подолию. Положение было признано столь серьезным, что первые сановники государства — каштелян и воевода краковские — были посланы с войсками и деньгами для организации обороны. В том же 1452 г. набег татар повторился и татарские загоны дошли до Львова. В 1453 г. последовало новое нападение татар, разоривших район Теребовля. В 1453 г. татары разорили Луцкую землю, захватив 9 тыс. пленных, проданных затем в рабство»70.
В 1455 г. воевода Василия II князь Иван Патрикеев разгромил отряд татар Сеид-Ахмада, перешедших Оку. В том же году литовский союзник Хаджи-Гирей нанес сокрушительное поражение ему самому: «Провалом похода на Москву воспользовался соперник Сеид-Ахмеда крымский хан Хаджи-Гирей. По свидетельству Длугоша, в 1455 г. он напал на лагерь Сеид-Ахмеда, нанес ему поражение, и тот с семьей и "князьями" был вынужден бежать на территорию Великого княжества Литовского, к Киеву»71. Сеид-Ахмад был взят литовцами под стражу и до своей смерти жил на положении почетного пленника в Ковне.
Казимир пользовался услугами Хаджи-Гирея для борьбы не только с Сеид-Ахмадом, но и со своими противниками внутри Великого княжества Литовского: «Наиболее значительной услугой, которую оказал Ягеллонам правитель Крыма, была помощь, предоставленная Хаджи-Гиреем королю Казимиру как против гаштольдовско-радзивилловского мятежа в 1453 г., так
186
68 Хроника Быховца. М., 1966. С. 98.
69 Флоря Б.Н. Указ. соч. С. 188.
70 Там же. С. 188-189.
71 Там же. С. 191.
и в 1455 г. против Олельковичей, защищавших свои наследственные права на Киев. Это последнее выступление оказалось в истории Крыма особенно важным из-за поражения, нанесенного тогда сопернику Хаджи-Гирея Сеид-Ахмаду, поддерживавшему Олелькови-чей. После его разгрома, бегства в Киев и заключения в Ковне Хаджи стал правителем не только Крыма, но и всех орд, кочевавших по черноморским степям, прилегающим к Крыму и Азову, южнее линии Киев-Брянск-Мценск»72.
Как упоминалось выше, по договору Казимира с Сеид-Ахмадом, заключенному в начале 1440-х гг., ордынская дань с Киевской земли собиралась напрямую ханскими даругами. Из документов переговоров о мире, которые вели между собой в 1499 г. крымский хан Менгли-Гирей и литовский великий князь Александр, следует, что после победы над Сеид-Ахмадом в 1455 г. Хаджи-Гирей пожаловал эти дани киевскому князю Семену Олельковичу73.
Распространив свою власть из Крыма на другие западные улусы Орды, Хаджи-Гирей все более вел себя как ее верховный повелитель: «Повторилась ситуация XIV в., времен Мамая и Тохтамыша, для которых Крым становился основой могущества, плацдармом для борьбы за все кипчацкие земли. В той же роли правопреемника прежних ханов Хаджи 22 сентября 1461 г. выдал свой ярлык, жалуя королю Казимиру формальное управление всеми давними татарскими "тьмами" южной и восточной Руси, включая В. Новгород, которому предстояло вскоре стать таким актуальным»74.
72 Kolankowski L. Problem Krymu w dzie-jach jagiellonskich // Kwartalnik historyczny. Rocznik 49, z. 3. 1936. S. 289.
73 Сборник Императорского Русского Исторического Общества. Т. 41. СПб., 1884. С. 288; Там же. Т. 35. СПб., 1892. С. 291
74 Kolankowski L. Op. cit. S. 289.
Текст этого ярлыка сохранился в польском переводе75.
Согласно договору 1449 г. между Василием II и Казимиром, Новгород признавался владением московского князя: «В Новъгород Великии... тобе, королю и великому князю, не вступатися»76. Однако устранение опасности со стороны Сеид-Ахмада и усиление власти Василия II побудили Казимира изменить свою политику и в 1461 г. обратиться к Хаджи-Гирею за ярлыком в том числе и на Новгород. Этот ярлык свидетельствует, что Хаджи-Гирей, хотя он и родился и вырос в Литве и был посажен на ордынский престол литовцами, все равно оставался для литовских властей верховным правителем русских земель, в отношении которых Казимир являлся его вассалом. Таким образом, к 1461 г. Литва и Орда в лице Казимира и Хаджи-Гирея возобновили свой традиционный союз, направленный против Руси.
В лице Василия II в 1432 г. великий князь владимирский и московский в последний раз в истории получил ханский ярлык. Не позже 1460 г. Москва прекратила выплату дани во все татарские орды. Одновременно с объединением русских земель московскими князьями происходило упразднение остатков их вассальной зависимости от Орды. Что касается Литвы, то там происходил обратный процесс, — нуждаясь в татарах как в союзниках для борьбы с Москвой за русские земли, литовские князья были вынуждены все более признавать над собой ханский сюзеренитет, так что в начале XVI в. Великое княжество Литовское оказалось в регулярной даннической зависимости от Крымской орды. Но об этих событиях мы расскажем уже во второй части нашего очерка.
75 http://litopys.org.ua/rizne/spysok/spys11. htm
76 Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. С. 163.
