CC BY
54
ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ И РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
УДК 111.12 : 80 (470)
А. Ю. Григоренко Литература новгородских еретиков
Известие архиепископа Геннадия о «библиотеке» новгородских ерети-
и U T-v
ков - важный историческим источник. В статье анализируется содержание книги еретиков «Сильвестр». В результате исследования можно придти к выводу, что в центре внимания еретиков была проблема человека.
Evidence by archbishop Gennady, regarding the “library” of the Novgorod heretics is an important historical resource. The article analyses the content of the heretics’ book “Sylvester”. As a result of the study it can be concluded that the focus of the heretics attention was the problem of man.
Ключевые слова: новгородские еретики, архиепископ Геннадий, книга «Сильвестр».
Key words: Novgorod heretics, archbishop Gennady, book “Sylvester”.
В науке широко известно свидетельство новгородского архиепископа Геннадия о литературе новгородских еретиков:
«Да есть ли у вас в Кирилове, или в Ферафонтове, или на Каменном, книги: Селивестр папа римскы, да Афанасей Александрейскы, да Слово Коз-мы прозвитера на новоявльшуюся ересь на богумилю, да Послание Фотея патриарха ко князю Борису болгарскому, да Пророчьства, да Бытия, да Царьства, да Притчи, да Менандр, да Иисус Сирахов, да Логика, да Дионисий Арепагит? Занеже те книгы у еретиков все есть» [3, c. 320].
Какие выводы можно сделать исходя из этого списка о мировоззрении еретиков? Ответы могут быть совершенно разные. А.И. Будовниц считал, что эти книги нужны были еретикам, чтобы знать догматические взгляды своих противников [1, c. 58]. Но уже Я.С. Лурье справедливо заметил, что сами еретики считали себя православными христианами и, скорее, соглашались с содержанием данных книг, чем его отрицали или же подвергали какому-либо сомнению. Обобщая взгляды своих предшественников, Я.С. Лурье заключает, что единственный результат, который
мы можем признать с уверенностью, заключается в том, что новгородские еретики сознательно и критически относились к основным догматам православной церкви, что они были вполне в курсе всей сложной полемики по вопросам христианской догматики [1, с. 139-140]. С этим мнением Я.С. Лурье вполне можно согласиться, отметив, впрочем, что критическое отношение к догматам совсем не означает их отрицания. Маловероятно, что еретики в какой-либо степени сомневались в основных положениях христианского вероучения, принятых на вселенских соборах. Их несогласие со взглядами своих идейных противников могло касаться лишь каких-либо частных вопросов.
О многих книгах из данного «списка Г еннадия» можно сказать немало. Они широко известны в научной литературе. Ясно, что еретики интересовались вопросами религиозно-философского характера, что обращали свое внимание, в первую очередь, на библейские книги, посвященные теме Премудрости. Но как именно читали еретики эти книги и какие делали выводы, - для ответа на эти вопросы необходимы специальные исследования.
Из данного списка литературы еретиков особый интерес вызывает книга «Селивестр папа Римскы». По поводу того, какая именно книга обозначена этим названием, в научной литературе нет однозначного мнения. Я.С. Лурье считал, что здесь речь идет о сочинении «Деяние святого Селивестра», в котором подробно повествуется о полемике римского папы с язычниками и иудеями [1, с. 137]. В.В. Калугин скептически отнесся к мнению Лурье. Он полагает, что еретики интересовались другим сочинением, которое называется «Книга святого Сильвестра и Антония. Истолкование о святой Троице и о всей твари...», поскольку именно оно по поручения Геннадия рассылалось по монастырям [4, с. 10-11]. Чтобы точно определить, какая именно из вышеперечисленных книг действительно интересовала еретиков, нужны какие-либо дополнительные аргументы.
Проведенные нами исследования в этом направлении подтверждают мнение Калугина и позволяют отнести к «литературе» еретиков «Книгу святого Селивестра. Истолкование о святей Троице.», а не «Деяние святого Селивестра».
Чтобы объяснить причины данного решения, следует рассмотреть некоторые моменты идейного содержания «Просветителя» Иосифа Во-лоцкого, в котором в той или иной степени достоверности раскрываются некоторые воззрения еретиков. Круг богословских тем, по которым Иосиф Волоцкий ведет полемику с еретиками, чрезвычайно широк. Среди них - вопросы иконографии и иконопочитания, темы эсхатологического и сотериологического характера. Не в последнюю очередь волоцкого игумена интересовали богословские вопросы, связанные с пониманием человеческой природы. Им посвящена значительная и существенная часть первого Слова «Просветителя», в которой повествуется о сотворе-
нии человека и его «божьем образе и подобии». Рассказывая о творении человека, Иосиф Волоцкий комментирует в первую очередь следующие библейские слова:
«Сотворим человека по образу нашему и подобию». Наличие в них грамматической формы множественного числа - свидетельство, по его мнению, в пользу тринитарного догмата, поскольку здесь речь идет, как считает Иосиф Волоцкий, о Превечном совете Бога-Отца, Сына и Святого Духа. Именно в этой троичности и заключается Божий образ и подобие человека: «Послушай, - пишет Иосиф Волоцкий, - как человек был создан по образу и подобию Божию. "По образу" - сказано не о плоти, ибо плоть есть оболочка созданная, смертная, видимая, Бог же не видим, не создан, бессмертен. Поэтому речь идет о невидимом в человеке, то есть о душе, слове и духе: по образу Божию в человеке душа, которая также называется умом, подражающим в действии своем Богу... Умную душю, уподобим Отцу; слово, рождаемое душой - Сыну, дух исходит, имя нераздельное пребывание с душой и словом...» [2, c. 60].
Отметим, что Иосифу Волоцкому присуще подчеркнуто спиритуалистическое понимание человека: «Если даже расстанется человек с телом, но его троица по образу Божию - душа, слово и дух - воспевает и прославляет Господа...». Другая черта «Божьего образа» в человеке - самодержавие, владычество и господство над всеми тварями. Подобие же Божие - это «милосердие и щедрость ко всем, в особенности же к врагам...» [2, с. 60-61].
Именно наличие в «Просветителе» Иосифа Волоцкого этой темы «Божьего образа и подобия» в человеке позволяет признать правоту Калугина в том, что под книгой еретиков, которую Геннадий обозначает как «Сильвестр», следует понимать сочинение, называющееся «Книга Святого Селивестра и преподобнаго Антония. Истолкование о Святей Троице и о всей твари...», поскольку значительная часть его посвящена именно этой теме Божьего образа и подобия в человеке.
Все сочинение в целом представляет собой средневековый свод богословских и исторических знаний своего времени. Начинается оно с разъяснения догматических вопросов, имеющего противоарианскую направленность, затем следует изложение натурфилософских, космологических (в духе Козьмы Индикоплова) и антропологических вопросов. Здесь приводятся соображения о рае, причем решительно подчеркивается мысль о его материальной природе, о том, что рай находится на зем-ле1, и столь же решительно осуждаются мнения о его небесном характере. Далее же следует текст, посвященный изложению естественнонаучных и богословских представлений о человеке. Подробно повествуется о физиологических подробностях зачатия и рождения человека, развития и питания зародыша, зависимости его физиологии от мужского или
1 Ср.: новгородский архиепископ Василий Калика о земной природе рая.
же женского начала, устройстве его внутренних и внешних органов. При этом автор сочинения неустанно, на всем его протяжении порицает односторонне спиритуалистическое понимание природы человека, подчеркивая ее телесность, говоря, что человек есть единство материального и духовного.
На протяжении всего текста рефреном проходит мысль: «Како убо велик и честен есть человек» (л. 100, Троицкое собр., рукопись № 155).
Автор рассматривает несколько вариантов ответов на вопрос об «Божьем образе и подобии» в человеке, которое может заключаться в его уме, «самовластии» или же бессмертии души. В определенной степени соглашаясь с ними, он все же не считает их в полной мере правильными и предлагает читать слова Библии «сотворим человека по образу нашему и подобию» как относящиеся к будущему времени. Так что под образом и подобием Божиим следует понимать самого Иисуса Христа:
«Смотрим же и инако, еже по образу и по подобию ничто же от реченных раскажающеся, но от истины указы творяще, рече Богъ "сътворим человека по образу и подобию нашему", будущее акы уже бывше съведы. И прежде сътворениа всячьскым проведы коемуждо събытие, якоже о Исаа-ве и Иякове прежде зачятия ею в материи утробе <...> И вкратце рещи, многащи святыми книгами слышим Бога глаголюща о будущих акы о уже настоящих или минувших и сътвореных, пронарече высокий апостолъ съличны образу Сына своего, якоже быти първенцем въ првенцем въ мно-зе братии. Известо убо веды прадедомъ нашимъ бытие и еже на ослушание поплъзение и яко хотяще въ последняя векы единочядный сынъ Божии человекъ о себе быти и явитися человекъ ради страждущих, еже от него разлученемъ еже пронарече то ли ся мнить являти, еже рече "сътво-рилъ человека по образу нашему и подобию", яко бывшю уже по зде некогда его ради и по нему буду от непосягшая и присно девы я бесемене въплощаемъ» (л. 149-150).
Нигде в древнерусской письменности подобную точку зрения об образе и подобии Божьем в человеке автору этих строк встречать более не приходилось. Редкостью своей трактовки творения человека она решительно отличается от распространенного мнения, которое, разумеется, разделял и Иосиф Волоцкий.
Другое «догматическое» отличие идей данного текста от содержания «Просветителя» заключается в следующем. Иосиф Волоцкий обвинял еретиков в хуле на Святой Дух:
«Чему же вы уподобили Святой Дух? Ветру? Дыму? Они растворяются в воздухе и уходят в небытие». Полемизируя с еретиками, он ссылался, в частности, на следующие библейские слова: «Дух Божий носился над водою» [2, с. 59].
Книга «Сильвестр» позволяет нам понять, что еретики совсем не собирались отрицать существование Святого Духа, что они иначе, не буквально, как это было свойственно Иосифу Волоцкому, понимали библейский текст:
«Въпрос. Въздух когда бысть? <...> Ответ. Послушай убо Моусию глаго-лющю: "Дух Божий ношашеся надъ водами". Въпросъ. Но не о воздусе глаголеть, но о Святемъ Дусе паче речеся то слово, не бо ино глаголемо есть, еже зоветься Духъ, разве Святаго Духа. Ответъ. Лепо есть не къ зданию, обаче не онем ли реченаго» (л. 17).
Из данного отрывка мы видим, что в отличие от Иосифа Волоцкого, понимающего соответствующий библейский текст, как указание на Святого Духа, еретики считали, что здесь говорится именно о ветре и воздухе. Но, как становится ясным из содержания всей книги «Сильвестр», в которой с первых страниц излагается строго догматическое понимание Святого Духа как второй ипостаси Святой Троицы, они нимало не сомневались в его существовании. Противоречие в данном случае между ними и волоцким игуменом заключалось в разном способе интерпретации библейских текстов.
О том, что полемика о способах интерпретации Библии могла приобретать весьма острый характер и приводить к обвинениям в ереси, свидетельствует один весьма примечательный случай из русской истории XVII в., когда разгорелся спор между стольником Иваном Ивановичем Бегичевым и Семеном Лукьяновичем Стрешневым по поводу толкования библейских текстов. Стрешнев настаивал на буквальном прочтении библейских текстов, Бегичеву же было свойственно стремление к иносказательному, аллегорическому их пониманию. В итоге Бегичев, что примечательно для нас, был обвинен в новгородской ереси и в «жидовстве», вынужден был бежать «за море», но потом смог вернуться в свою родную вотчину, благополучно получив конфискованное имущество [5, с. 127-128].
Вот отрывок из сочинения Бегичева, адресованного оппоненту Стрешневу, предоставляющий нам возможность понять то, как понимали и толковали новгородские еретики Библию и отчасти природу данного религиозного конфликта конца XV в.:
«Азъ - же ти не человеческимъ умысломъ, но отъ тех же святых писаний вся представлю. Потребно же убо есть, яко глаголетъ великий Афанасий, иже божественное писание хотящим разумети, прежде подобаетъ истязо-вати со многимъ опаствомъ Сего же ради и божественный апостолъ глаголетъ, яко писмя умерщвляетъ, а дух живитъ, сиреч: аще кто не по писмени разумеваетъ сокровенная въ божественномъ писании, сего убо дух живитъ, не разсуждая же сия и по писмени разумевая, сего убо писмя умерщвляетъ, сиречь убиваетъ; того ради во многие ереси впадаютъ, яко-же и ныне мнози пострадаша от таковаго недоумения. Тако же и ты, гос-
подине, мой имярекъ, не претыкайся о семъ единемъ, яже видехъ писано, яко глагола Богъ с Мойсемъ лицом к лицу... и к тому не будеши младъ разум имети, но неведениемъ младенство дати, и обрящеши во инихъ писа-ниих божественыихъ ино есть сокрыто, а во инехъ иамжде писания откровена, да по сему не будет в них распря. Есть бо писано в книзе Бы-тейстей въ I главе о сотворении мира, ей же начало сице: Искони сотвори Богъ небо и землю; потомъ же наведъ: И дух Божий ношашеся верху воды. Мнози же отъ неведения, яко же ти, господине, и стаибницы твои, инии же отъ злохитръства глаголютъ, яко то есть речено о превятем Дусе Божии; святии же отцы наши Василий Великий, Григорий Богословъ, Иванъ Златоустый все согласно разрешаютъ таковое безумие и въ писа-ниихъ своихъ предаша намъ много, яко то речено бысть не о святемъ Дусе, но о воздусе, иже пошествиемъ своимъ творяше ветръ, и сей же верху водъ ношашеся, сиречь повеваше» [6, с. 9].
Из данного текста проясняются и другие моменты полемики конца XV в. между Иосифом Волоцким и новгородскими еретиками. Бегичев, как видим, понимал библейские тексты о богоявлениях иносказательно, считая, что пророкам являлись ангелы, а не Бог. По всей видимости, так же понимали природу богоявлений и новгородские еретики, когда отрицали явление Аврааму Святой Троицы.
Итак, в результате сравнительного анализа книги «Сильвестр» с «Просветителем» Иосифа Волоцкого можно сказать, что новгородские еретики отнюдь не подвергали какому-либо сомнению основные догматы христианской веры. Противоречия между ними и их идейными противниками заключались в разном подходе к толкованию Священного Писания. В отличие от Иосифа Волоцкого, осуждавшего какой-либо интерес к познанию мира и его устройства, еретиков, как о том можно судить на основании данной книги, отличало именно это стремление к объяснению устройства вселенной, неба и земли. Их интересовало практически все и отличало стремление все объяснить: природу и сущность ангелов и человека, земли и неба, огня и воды, глубины и пустоты. Теперь нам становятся понятными следующие слова Иосифа из «Просветителя»:
«О чем Бог не повелел, о том рассуждать невозможно, и не только нам, но и силам Небесным. Что же удивительного, если мы не знаем, в чем состоит сущность Бога? Ведь мы не знаем всего и о творениях Божиих - ни об ангелах, ни о небе, ни о солнце, ни о луне и звездах, ни о земле, ни о море, ни о воздухе, ни об огне и о прочем творении. Он дал нам не все знать, а лишь отчасти уразуметь, что Он привел мир от небытия к бытию и сотворил все видимое и невидимое... Но каково оно - мы не знаем, и не можем говорить о неведомом, потому что Бог так изволил по своему неизреченному замыслу, сказав: "Чрез меру трудного для себя не ищи, и что
и|| т Т
свыше сил твоих, того не испытывай". И человека он сотворил, и дал ему уразуметь, что он - человек, одушевленный, самовластный, разумный; но человек не знает, как он сотворен или какова его душа» [2, с. 219].
Список литературы
1. Будовниц А.И. Русская публицистика XVI в. - М.; Л.: Наука, 1947.
2. Иосиф Волоцкий. Просветитель. - М.: Изд. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993.
3. Казакова Н.А., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси конца XV - начала XVI века. - М.; Л.: Изд. Академии наук СССР, 1955.
4. Калугин В.В. (составление, комментирование) - Житие Сильвестра, папы Римского. - М.: ИХТИОС, 2003.
5. Словарь книжников и книжности Древней Руси XVII в. Ч. 1. - СПб., ДБ, 1992.
6. Чтения общества истории древностей российских. - СПб., 1848.
