CC BY
47
7. Формуляр и ротация антибиотиков в детских отделениях реанимации и интенсивной терапии: Информационное письмо Департамента здравоохранения г. Москвы от 2005 года № 12.
8. Цитко А.А., Брусина Е.Б., Дроздова О.М. Профилактика госпитальных гнойно-септических инфекций в реанимационных отделениях: Методические рекомендации. - Кемерово, 1997. С. 8.
9. Mattner F., Bange F., Meyer E. el al. Preventing the spread of multidrug-resistant Gram-negative pathogens: recommendations of an expert panel of the German Society for Hygiene and Microbiology // Dtsch. Arztebl. Int. 2012. V. 109 (3). P 39 - 45. DOI: 10.3238/arztebl.2012.0039.
10. Rueden H. SARI Project is Part of the Project SIR: Spread of Infections and Resistance. Berlin: Institute of Hygiene and Environmental Medicine. http://helics. univ-lyon1.fr/conference/8c.pdf.
11. Weber W.P., Zwahlen M., Reck S. et al. Economic burden of surgical site infections at a European University hospital // Infection Control and Hospital Epidemiology. 2008. V. 29. P. 623 - 629.
Listeria monocytogenes - взаимодействие c агрокультурами и стадии формирования биопленки
В.И. Пушкарева1 (vpushkareva@inbox.ru), Л.В. Диденко1, Г.В. Годова2, А.А. Овод2, Е.А. Калашникова2, С.А. Ермолаева1
1 ФГБУ «Научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи» Министерства здравоохранения РФ, Москва
2 Российский государственный аграрный университет - МСХА им. К.А. Тимирязева, Москва
Резюме
На моделях каллусов пекинской капусты и листового салата изучены стадии формирования биопленок Listeria monocytogenes EGD и его аттенуированного мутанта, лишенного листериолизина О, - L. monocytogenes A hly. Методами световой и сканирующей электронной микроскопии выявлено, что биопленки на поверхности каллусов формируются чрезвычайно быстро (18 - 24 часа). При формировании биопленок листериями на неорганической поверхности образуется менее тонкий слой матрикса, при этом отмечен гетероморфизм культур листерий. Гистологические исследования инфицированных каллусов выявили фитопато-генное воздействие на модельные растения L. monocytogenes EGD, в отличие от L. monocytogenes A hly. Контаминация овощных культур вирулентными листериями представляет потенциальную эпидемиологическую угрозу. Ключевые слова: биопленки, Listeria monocytogenes, каллусы, листериолизин О
Listeria Monocytogenes - Interactions with Agriculture and the Stage of Biofilm Formation
V.I. Pushkareva1 (vpushkareva@inbox.ru), L.V. Didenko1, G.V. Godova2, A.A. Ovod2, E.A. Kalashnikova2, S.A. Ermolaeva1
1 N.F. Gamaleya Research Institute of Epidemiology and Microbiology, Ministry of Healthcare of the Russian Federation, Moscow
2 Russian State Agrarian University - Moscow Timiryazev Agricultural Academy Abstract
The models of beijing cabbage calluses and lettuce are used to study the stages of biofilms Listeria monocytogenes EGD formation and is attenuative mutant with the lost of listeriolisine O - Listeria monocytogenes A hly. By light and scanning electron microscopy revealed that the biofilm on the surface of the callus formed extremely fast (18 - 24 hours). During the formation of biofilms by Listeria inorganic surface is formed at least a thin layer of the matrix, with marked heteromorphism cultures of Listeria. Histological studies showed positive calluses phytopathogenic effects on model of plants L. monocytogenes EGD, unlike L. monocytogenes A hly. Contamination of vegetable cultures virulence listeria poses potential epidemiological dangerous. Key words: biofilms, Listeria monocytogenes, calluses, listeriolisine O
Введение
Листериоз - тяжелое инфекционное заболевание животных и людей, по современным представлениям относящееся к классу сапронозов (сапрозоонозов). Listeria monocytogenes - грамположительные факультативно-анаэробные палочки с весьма небольшим набором факторов патогенности (7 белков), основным из которых является белок - листериолизин О, синтезирующийся благодаря гену hly A.
Незначительный удельный вес листериоза в структуре инфекций с пищевым путем передачи (от нескольких десятков до 2 тыс. случаев в год) не умаляет значимости проблемы в связи с высокой летальностью - от 26 до 43% [16, 17, 21]. Следует отметить, что заболеванию подвержены лица с им-мунодефицитными состояниями, онкологические больные, люди преклонного возраста, дети, беременные женщины и др. Затруднительность этиоло-
гической расшифровки листериоза требует специализированных лабораторий, поэтому статистика фиксирует лишь видимые события.
Для листерий характерна убиквитарность: они распространены в различных почвах, богатых гумусом, соленых и пресных водоемах, сточных водах; регулярно выделяются из гидробионтов, от домашних и диких животных - овец, крупного рогатого скота, свиней, собак, кошек, грызунов, что свидетельствует о полигостальности возбудителя. Поскольку основным природным резервуаром листерий, как и других возбудителей сапронозов, служат почвы и водоемы [6, 8], межпопуляционные взаимоотношения в их биоценозах наиболее значимы для циркуляции и резервации данных микроорганизмов.
Важными особенностями листерий являются их психротрофные свойства (способность к размножению при низких положительных температурах), а также устойчивость к замораживанию, высушиванию и воздействию других абиотических факторов. Это лишь подтверждает общность свойств листерий с другими возбудителями сапронозов (иерсинии, кампилобактерии, эризипелотриксы), некоторыми видами грибов (возбудителями глубоких микозов и т.д).
Поскольку основной путь заражения листери-озом - алиментарный, среди факторов передачи превалируют мясные изделия, однако роль сыров, рыбных продуктов и овощей также доказана при расшифровке ряда эпидемических вспышек [12], причем возбудители пищевых инфекций формируют биопленки на продуктах питания, что представляет особую эпидемиологическую опасность [10].
Изучение биопленок как самостоятельное направление в микробиологии началось благодаря появлению нового поколения микроскопов - сканирующего электронного и конфокального сканирующего лазерного (КСЛМ). Последний позволяет получать трехмерное изображение моно- и поливидовых биопленок, формируемых различными микроорганизмами, в режиме реального времени [15].
Давно известна способность бактерий, в том числе патогенных, адгезировать (прикрепляться) на различных поверхностях и субстратах окружающей среды (частицы почвы, ризосфера растений, кутикула ракообразных и др.). Это свойство микроорганизмов универсально: оно проявляется и на «неживых» поверхностях - стекле, пластике, тефлоне и т.д. [18 - 20], а также на пищевых субстратах и кормах для животных [2, 10].
Представляется важным изучение биопленок возбудителей пищевых инфекций на овощах, не подлежащих тепловой обработке, в условиях, имитирующих пищевое производство.
Теоретические предпосылки относительно патогенных бактерий, общих для млекопитающих и растений, были сформулированы В.Ю. Литвиным [4, 5] еще в 90-х годах прошлого века, однако доказательной экспериментальной базы в то время не
имелось, поэтому развитие данного направления началось лишь в последние десятилетия, причем независимо в разных странах - преимущественно в США.
Современная пищевая индустрия направлена на внедрение новых технологий и новых продуктов, которые приводят к изменению пищевого поведения населения, к отказу от национальных традиций в пользу так называемого биогенного питания, а также на внедрение вегетарианства, фаст-фуда, введение в рацион проростков ряда агрокультур: люцерны, бобов, клевера, редиса и других растений, не подвергающихся тепловой обработке, которые наряду с привычными овощными культурами занимают все больший удельный вес в питании современных жителей городов. Следствием структурных изменений в рационе является возникновение вспышек пищевых токсикоинфекций, часто неясной этиологии, которые всегда носят резонансный характер и нередко остаются нерасшифрованными, с невыявленными резервуарами и источниками возбудителя.
Этому посвящен специальный обзор по экспериментальным доказательствам эпидемиологической значимости фитобактериальных ассоциаций при некоторых пищевых инфекциях [11].
Цель данной работы - изучение взаимодействия Listeria monocytogenes с растительными клетками на популяционном и клеточном уровнях, а также возможности формирования биопленки на каллусах овощных культур.
Материалы и методы
В экспериментах использованы: вирулентный штамм L. monocytogenes EGD и его делегированный мутант A hly с удаленным фактором патоген-ности - листериолизином О [22]. Листерии культивировали на жидкой и плотной среде BHI (Difco), а при высевах из каллусов - на селективной среде Palkam (Hi-media) при температуре 30 °С в течение 1 - 3-х суток.
Идентификацию и биохимические свойства изо-лятов листерий из растительных тканей оценивали: на тест-системах API-Listeria (bioMerieux, Франция); при сомнительных результатах посевов - с помощью полимеразной цепной реакции (ПЦР) с парой праймеров Prsl - Prs2, являющихся родоспеци-фическими, направляющими амплификацию фрагмента гена prs, кодирующего белок фосфорибозил-пирофосфатсинтазу, необходимый в общем метаболизме бактериальной клетки и не связанный с патогенностью (нуклеотидные последовательности Prsl: gca ttg cgt gaa gct ggc gca ac; Prs2: cag aag cat ttt cat gaa c. Продукт длиной 220 н.п. получается в ПЦР со всеми Listeria spp.
Каллусы разных видов капусты и листового салата выращивали на среде Мурасиге-Скуга [3] в чашках Петри в течение 30 суток при влажности воздуха 70% и освещенности 5000 люкс. Масса посадочного инокулюма растительных клеток составляла 0,25 г.
Для изучения формирования биопленки на кал-лусных культурах пробоподготовку контаминирован-ных образцов (106 м.к./г) осуществляли путем фиксации по Ito-Karnovsky, с последующим напылением слоя золота или углерода толщиной 5 нм с помощью напылительной установки (SPI Inc., США). Препараты анализировались в двулучевом электронном микроскопе Quanta 200 3D (FEI Compani, США).
Заражение каллусов для бактериологических исследований проводили с помощью шприца, вводя бактериальную суспензию в агар под каждый каллус в дозе 107 м.к./мл. В качестве контроля оставляли каллусы, под которые вводили по 1,0 мл изотонического раствора NaCl. Посевы исследовали в динамике (через 1 - 3 - 5 - 7 суток после заражения клеточных культур) путем высева суспензии из гомогенизированных в изотоническом растворе хлористого натрия каллусов (Disperser T 10 basic IKA, Германия) на селективную среду для количественного учета листерий по КОЕ. Перед измельчением каждый каллус отмывали гентамицином (100 мкг/г) для элиминации наружных контаминантов с последующим отмыванием от антибиотика изотоническим раствором.
Гистологическое исследование каллусных тканей
Фиксация образцов осуществлялась в течение трех суток при комнатной температуре в растворе
уксусной кислоты и 95%-ного этилового спирта в соотношении 3:1, с последующей промывкой тканей в дистиллированной воде. Затем следовала проводка образцов через «батарею спиртов» от 70 до 96% для обезвоживания. После обработки смолами и отвердителями образцы подвергались резке на микротоме Reichert-Jung (Германия), после чего полученные срезы препарата помещались на предметное стекло и подсушивались в течение пяти минут.
Микроскопические исследования образцов проводили в проходящем свете с помощью микроскопа Axio Imager М1 (Zeiss, Германия) при максимальном увеличении х2000. Микрофотоснимки сделаны цифровой камерой AxioCam MRm и обработаны с использованием программы AxioVision.
Статистическая обработка проводилась по программе Microsoft Office Excel 2007 (Microsoft, 2007).
Результаты и обсуждение
Бактериологические исследования каллусов листового салата в первые сутки после заражения выявили следующее: листерии штамма EGD, так же как и его изогенного мутанта, проникали в растительные ткани, и их концентрация была практически одинаковой - 6,8 lg КОЕ (рис. 1). Косвенным свидетельством колонизации является то, что листерии
Рисунок 1.
Численность L. monocytogenes в ассоциации с листовым салатом, 25 °C
изолировали только из гомогената тканей, тогда как смывы с поверхности образцов не содержали искомых бактерий, а лишь незначительное количество грибов {Pénicillium spp. и Candida spp.), что расценивалось как естественная поверхностная контаминация. Каллусы не изменяли цвета и выглядели как интактные растения. Начиная с 3-х суток каллусы, зараженные L. monocytogenes EGD, останавливались в росте и желтели; при этом численность ли-стерий оставалась высокой - 107 КОЕ/г. Образцы, зараженные аттенуированными листериями, сохраняли нормальный внешний вид, однако при посевах гомогената отмечена столь же высокая численность бактерий - 107 КОЕ/г. Через неделю каллусы, зараженные L. monocytogenes, представляли собой мацерированные ткани, практически распавшиеся; напротив, каллусы, инфицированные авирулентны-ми листериями в эти сроки, не испытывали видимого фитопатогенного воздействия на растительные ткани, при этом сохранялась прежняя численность бактерий - 107 КОЕ/г. Популяционная динамика ли-стерий изогенных штаммов, взаимодействующих с каллусами, показала, что микроорганизмы хорошо размножались в ассоциации с живыми растительными клетками, однако при гибели каллусов, зараженных L. monocytogenes EGD, их концентрация не менялась - очевидно, бактерии использовали распавшиеся ткани в качестве питательного субстрата.
Аналогичные опыты, проведенные на модели пекинской капусты, выявили сходную динамику роста как вирулентного, так и аттенуированного штамма листерий в ассоциации с растительными клетками {рис. 2).
Культуральные, морфологические и биохимические свойства изолятов листерий, полученных в ходе экспериментов, не изменялись; лишь ско-
рость роста культур после посевов замедлялась до 48 часов.
На следующем этапе необходимо было выявить механизм прикрепления (адгезии)листерий к растительным тканям овощных культур на модели листового салата, поскольку ранее было доказано, что эпидемиологическую опасность представляют не единичные бактерии - возбудители пищевых инфекций, а их сообщества, которые колонизируют различные продукты питания, размножаясь на поверхности растительных тканей и формируя устойчивые биопленки [2, 10].
При контаминации каллусов культурой листерий обоих штаммов (вирулентного и аттенуированного) уже через 18 - 24 часа можно наблюдать начальный этап формирования биопленки - адгезию бактерий, неравноценную на различных участках тканей (от нескольких десятков до нескольких тысяч клеток). Заметны отдельные фрагменты ранней биопленки. Морфологических изменений листерий на данных образцах отмечено не было (фото 1). Зафиксирована активная колонизация каллусных клеток листериями, заполнившими не только поверхностные структуры растительных тканей, но и межклеточные каналы. Биопленочный матрикс более выражен, заметны делящиеся листерии, что свидетельствует о максимальной численности популяции. Следует отметить на некоторых клетках инвагинации клеточных стенок, что, по-видимому, является следствием токсического воздействия ли-стерий EGD на клетки-хозяева. Анализ многочисленных снимков позволил выявить, что «неполноценные» листерии, лишенные листериолизина, обладали такой же способностью адгезировать на поверхность растений, что согласуется с данными популяционной динамики.
Рисунок 2.
Численность L. monocytogenes в ассоциации с пекинской капустой, 25 °C
ш
О ^
га
L. monocytogenes EGD L. monocytogenes Л hly
Сутки
1
3
7
Фото 1.
Формирование биопленки листериями на каллусах: А - L. monocytogenes EGD, Б - L. monocytogenes A hly
Визуальный ряд интактных каллусов (контроль) демонстрирует скопление клеток на плотной питательной среде: каллусная культура гетерогенна и представлена как молодыми клетками, так и более старыми, о чем свидетельствуют их размеры и форма (вытянутая, округлая, многогранная). Отдельные клетки каллусной ткани имеют большую вакуоль, которая занимает примерно 70% от общего объема (фото 2).
Контрольные культуры листерий изогенных штаммов, выращенных на неорганической поверх-
ности при температуре 25 °С в течение суток, также формируют биопленки, однако чрезвычайно тонкие, вуалеобразные, а листерии в них представлены нитевидными и палочковидными формами; присутствуют клетки в стадии деления (фото 3).
Гистологические исследования
Взаимодействие листерий с растительными тканями агрокультур исследовали в динамике: через 18, 24 и 36 часов после заражения. В первые сутки морфология каллусов, заражен-
Фото 2.
Контроль. Ортогональная проекция каллусов, дающая трехмерное изображение, выявляющее сложную архитектонику объектов: многослойные скопления клеток, грибовидные выросты, межклеточные каналы, извилистость клеточных стенок
Фото 3.
Формирование биопленки листериями на неорганической поверхности
mag HV WO hf.v mode------ im
Ц0К.И 5 00 «V 77,лт 12 J (Jm Sí "Quanti 30 "GamjleyD IrJstmiB
IШ i-
s ï. Г 'irfJ
/ t'r■ / r' '
r; ! ' „( 'Л / / г" г I V. -С fr гй V /J'.. ; Jfj
г Г "/mí , i -Л ■
■ s (г* s trip's 1+- № Fix • «"*
1 ' 1 , ran fl '"'tí.' . ,í 1 > ». / ' », ¿FV
. t J- Л f t , i , ' г t 1 Í ' ч f J
< 1 , V . >7,-f'/ /I V-■ " -•
'• ¿MlJa ' vb* Y >-f / ç ' ['. Ж "Vf A ' ■ Л -Vf r,
rnas HV WD HFW mode -10 Hm-
00» SOOkv is™ 2а.Й(ИП se "Quam» 3D' Gímafcya [nshiule
Бактерии в стадии деления
ных L. monocytogenes обоих штаммов, оставалась сходной. Контрольная культура была представлена морфологически гетерогенными клетками с четко выраженной клеточной стенкой толщиной около 1 мкм. Большую часть клетки занимала цитоплазма, а на некоторых срезах видны хлоропласты и ядро. Однако уже в ранние сроки отмечено проникновение как вирулентных, так и аттенуирован-ных листерий в межклеточное пространство без повреждения клеток-хозяев. В более поздние сроки (48 - 72 часа) картина кардинально менялась.
При взаимодействии с патогенными листериями растительные клетки значительно увеличивались в размерах (фото 4), при этом искажалась их форма, истончались клеточные стенки, которые образовывали значительное число выпячиваний либо втягиваний стенок внутрь клетки-хозяина. Вероятно, в этот срок активизировался процесс взаимодействия листерий с клетками за счет адгезии на стенках с последующим проникновением бактерий из межклеточного пространства путем разрушения стенок и локализацией внутри вакуолей. Множе-
Фото 4.
L. monocytogenes EGD в толще каллусной ткани (32 мкм): 1 - фенольные комплексы; 2 - листерии; 3 - отслоение цитоплазмы от клеточной стенки; 4 - деградация клеточных стенок
Фото 5.
L. monocytogenes A hly в толще каллусной ткани (32 мкм): 1 - неразрушенная клетка с внутриклеточными листериями; 2 - межклеточные листерии
ство тонких срезов демонстрировали полное разрушение растительных клеток при значительном скоплении листерий. Интересно отметить, что отдельные клетки каллусов в ответ на действие бактерий формировали цитоплазму с электронно-плотным содержимым, по-видимому за счет синтеза со веществ липидной природы, а также организации | фенольных комплексов в ответ на стресс, вызыва-<§ емый L. monocytogenes.
^ Исследование взаимодействия непатогенных
л листерий с клетками каллуса не выявило проник-| новения за пределы клеточных стенок - бактерии I локализовались в межклеточном пространстве, не "о оказывая цитопатогенного воздействия (фото 5). § Таким образом, популяционная динамика па-
f тогенных листерий, а также их взаимодействие с ™ клетками каллуса, исследованное методами СЭМ, g микроскопии в проходящем свете, выявили цито-§ патогенное воздействие бактерий, не относящихся | к паразитам растений, однако вызывающих тяже-I лые инфекции у человека и животных при али-m ментарном пути заражения. Напротив, аттенуиро-ванный штамм не оказывал фитопатогенного воздействия на растительные клетки, хотя бактерии проникали в межклеточное пространство и сохранялись там в высокой концентрации.
Рост инфекционной патологии сапронозной природы обусловлен не только способностью возбудителей обитать в природных условиях (почвах и водоемах), но и укореняться в антропургических и техногенных очагах (свинокомплексы, фермы, овощехранилища, пруды орошения, погреба, сельскохозяйственные угодья и т.п.). Известны многочисленные вспышки заболеваний (иерсиниоз, ли-стериоз, эрвиниоз), связанных с употреблением различных пищевых продуктов, в том числе овощей после длительной транспортировки и хранения в условиях низких положительных температур.
Крупные вспышки псевдотуберкулеза на Дальнем Востоке возникали в 97,5% случаев после употребления в пищу капусты либо салатов из свежих овощей. Расшифровка всех случаев заболеваний на протяжении многих лет доказала основную роль овощей как резервуара и источника возбудителя псевдотуберкулеза. Детально взаимоотношения с растениями охарактеризованы для Yersinia pseudotuberculosis и ряда культур: белокочанной капусты, женьшеня, кирказона, воробейника [7]. Установлена способность иерсиний проникать в растительные клетки и размножаться в ассоциациях с данными растениями. По воздействию на клетки-хозяева возбудители инфекций человека напоминали фитопатогены, о чем ранее не было известно.
В последние годы хорошо изучен патогенез листериозной инфекции, связанный с наличием гена hly, кодирующего листериолизин, который воздействует на цитоплазматическую мембрану клеток как высших, так и низших эукариот (простейших) [1, 9].
Адгезия L. monocytogenes к абиотическим поверхностям хорошо изучена и определяется неспецифическими свойствами бактерии, такими как наличие поверхностного заряда, гидрофоб-ность и способность к донорно-акцепторному переносу электронов между клеточной стенкой листерий и материалом поверхности [13, 14]. Известно, что интерналин А - белок, участвующий в индукции фагоцитоза, - влияет на эффективность формирования биопленок при взаимодействии листерий с клетками млекопитающих. Однако остаются неизвестными молекулярные механизмы, играющие роль при взаимодействии листерий и отдельных белков с растительными клетками при формировании ранних биопленок. Предполагается, что растения, синтезирующие аттрактанты
(гидрофильные аминокислоты, углеводы, фитогор- зование биопленок на поверхностных структурах моны, ферменты и пр.), могут инициировать обра- растительных тканей. ш
Литература
1. Годова Г.В., Пушкарева В.И., Калашникова Е.А. и др. Овощные растения как возможные резервуары листерий // Известия ТСХА. 2009. Вып. 4. С. 80 - 89.
2. Дробященко М.А., Пушкарева В.И. Возможная роль субстратов агрокомплекса в заражении свиней иерсиниозом // Ветеринария. 2011. № 6. С. 33 - 35.
3. Калашникова Е.А., Кочиева Е.З., Миронова О.Ю. Практикум по сельскохозяйственной биотехнологии. - М.: Колос, 2006. - 154 с.
4. Литвин В.Ю., Пушкарева В.И. Факторы патогенности бактерий: функции в окружающей среде // ЖМЭИ. 1994. Прилож. 1. С. 83 - 87.
5. Литвин В.Ю., Гинцбург А.Л., Пушкарева В.И. и др. Эпидемиологические аспекты экологии бактерий .- М.: Фармарус Принт, 1998. - 257 с.
6. Литвин В.Ю., Сомов Г.П., Пушкарева В.И. Сапронозы как природно-очаговые болезни // Эпидемиология и Вакцинопрофилактика. 2010. № 1. С. 10 - 16.
7. Персиянова Е.В. Характеристика взаимоотношений Yersinia pseudotuberculosis с растительными клетками: Автореф. дис. ... к.б.н. - Владивосток, 2008. - 22 с.
8. Пушкарева В.И. Патогенные бактерии в почвенных и водных сообществах: Дис. ... д.б.н. - М., 1994. - 220 с.
9. Пушкарева В.И., Ермолаева С.А., Литвин В.Ю. Патогенные листерии и почвенные простейшие: сопряженность жизненных циклов // Успехи совр. биол. 2008. Т. 128. № 3. С. 245 - 251.
10. Пушкарева В.И., Литвин В.Ю., Дробященко М.А. и др. Эпидемиологическая опасность формирования биопленок в условиях пищевого производства // Эпидемиология и Вакцинопрофилактика. 2011. № 2. С. 17 - 23.
11. Пушкарева В.И., Литвин В.Ю., Ермолаева С.А. Растения как резервуар и источник возбудителей пищевых инфекций // Эпидемиология и Вакцино-профилактика. 2012. № 2. С. 10 - 20.
12. Тартаковский И.С., Малеев В.В., Ермолаева С.А. Листерии: роль в инфекционной патологии человека и лабораторная диагностика. - М.: Медицина для всех, 2002. - 195 с.
13. Briandet R., Meylheuc T., Maher C. Listeria monocytogenes Scott A: cell surface charge, hydrophobicity, and electron donor and acceptor characteristics under different environmental growth conditions // Appl. Environ. Microbiol. 1999. V. 65. P. 5328 - 5333.
14. Chavant P., Martinie B., Meytheue T. Listeria monocytogenes LO28: surface physicochemical properties and ability to form biofilms at different temperatures and growth phases // Appl. Environ. Microbiol. 2002. V. 68. P. 728 - 737.
15. Costerton J.W., Veeh R., Shirtliff M. et al. The application of biofilm science to the study and control of chronic bacterial infections // J. Clin. Invest. 2003. V. 112 (10). P. 1466 - 1477.
16. Dreux N.C. Fate of Listeria spp. on parsley leaves grown in laboratory and field cultures // J. Appl. Microbiol. 2007. V. 103. P. 1821 - 1827.
17. Farber J.M., Peterkin PI. Listeria monocytogenes a food-borne pathogen // Microbiol. Rev. 1991. V. 55. 476 - 511.
18. Gazzola S., Cocconcelli P.S. Vancomycin heteresistance and biofilm formation in Staphylococcus epidermidis from food // Microbiology. 2008. V. 154. P. 3224 - 3231.
19. Houdt R.V., Michiels C.W. Biofilm formation and the food industry, a focus on the bacterial outer surface // Appl. Microbiol. 2010. V. 109 (4). P 1117 - 1131.
20. Pan J., Ren D. Quorum sensing inhibitors: a patent overview // Expert. Opin. Ther. Pat. 2009. V. 19. P 1581 - 1601.
21. Slutsker L., Evans M.C., Schuchat A. Listeriosis. - Washington: ASM Press, 2000. P. 83 - 106.
22. Vazquez-Boland J.A., Kuhn M., Berche P Listeria pathogenesis and molecular virulence determinants // Clin. Microbial. Rev. 2001. V. 14. P. 584 - 640.
КОРОТКОЙ СТРОКОЙ
Безопасность и эффективность MVA85A - новой вакцины против туберкулеза -для детей, ранее привитых БЦЖ. Рандомизированное плацебо-контролируемое испытание (IIb фаза)
Вакцина-кандидат, MVA85A (содержит антиген 85А модифицированного вируса коровьей оспы Ankara), считавшаяся весьма перспективной в качестве усиливающей защитную эффективность БЦЖ у новорожденных, не оправдала надежд. Результаты IIb фазы клинических испытаний (первое такого рода исследование после введения в 1921 г. БЦЖ), проведенных в Южной Африке с участием 2797-ми здоровых новорожденных (в возрасте 4 - 6 месяцев, без ВИЧ-инфекции), показали, что вакцина хорошо переносится, но ее эффективность составляет всего 17%.
При этом М. Равильоне - директор Департамента ВОЗ «Остановить туберкулез» - считает, что дальнейший анализ полученных данных должен выявить многое, в частности то, как иммунная система человека защищает от туберкулеза и что необходимо для разработки эффективной вакцины. Кроме того, исследование показало, как можно организовать большое двойное слепое, рандомизированное, пла-цебо-контролируемое испытание эффективности вакцины среди детей в районах с высокой заболеваемостью туберкулезом. Этот опыт послужит ос-
новой для тестирования других вакцин-кандидатов против туберкулеза. Исполнительный секретарь Департамента Л. Дитью дала свою оценку результатам исследования, сказав, что, вероятно, ждать появления новой эффективной вакцины против туберкулеза придется дольше, чем предполагалось, и что «в этих обстоятельствах мы с еще большим чувством крайней необходимости будем продолжать поддерживать и поощрять работы по созданию противотуберкулезных вакцин, диагностических средств и препаратов, мы должны резко увеличить масштабы наших усилий по обеспечению лечением каждого больного туберкулезом».
Финансирование данного клинического испытания осуществляли Aeras (некоммерческая биотехнологическая организация с социальной миссией по разработ-кепротивотуберкулезных вакцин), Wellcome Trust и Оксфордский консорциум по неотложным мерам борьбы с туберкулезом (OETC). Вакцина была разработана и исследована в Оксфордском университете.
Источники: The Lancet, Early Online Publication, 4 February2013, www.who.int
