CC BY
31
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2016. №2(44)
УДК 811.161.1
ЛИНГВОПРАГМАТИКА ПРИЗЫВА © Алевтина Чернышева
LINGUOPRAGMATICS OF THE APPEAL
Alevtina Chernysheva
The article studies linguistic-pragmatic features of secular speech-behavior tactics of the appeal for spiritual perfection (good deeds and eradication of vices). The relevance of the research into these speech-behavior tactics is determined by the weakening of human axiological priorities, ethnic conflicts, the propaganda of racial intolerance, changes to the constitutional system, economic and political instability and wars, that is, in critical periods of social life. The purpose of this article is to obtain new information on the use of speech-behavior tactics in the appeal for the good. This article is the first to examine communicative intentions of the appeal in comparison with illocutionary oriented requests and advice. It also identifies linguopragmatic nuances of speech-behavior tactics of the appeal for good deeds (love, mercy and peace), as well as the appeal for eradicating vices (bureaucracy, fraud, lack of complete freedom of speech), primarily during the perestroika and post-perestroika times at the end of the 20th century in Russia. Speech-behavior tactics, addressed to recipients, encourage them to perform an action that is a part of public or political activities and may be important for the speaker, the addressee and the third party (society, a social group, a social or political leader). The article proves that during this period in the life of our nation, speech-behavior tactics were widely used to appeal for spiritual love (love for everyone), mercy, peace, as well as the appeal for a fight against violation of professional and industrial ethics that remained after the socialist system or appeared in the period of market economy: deliberately misleading the society; limiting its interests (violation of rights of both private entrepreneurs and consumers); lacking openness (glasnost) and indulging in verbiage.
Keywords: pragmatics, speech-behavior tactics, appeal, love, mercy, peace, vice, bureaucracy, fraud, publicity, verbiage.
Статья посвящена изучению лингвопрагматических особенностей светских рече-поведенчес-ких тактик призыва к духовному совершенствованию (добрым поступкам и искоренению пороков). Актуальность изучения указанных тактик связана с их востребованностью в переломные периоды жизни общества, для которых характерны ослабление ценностных человеческих приоритетов, межнациональная рознь, пропаганда расовой нетерпимости, изменение конституционного строя, экономическая и политическая нестабильность, войны. Целью данной статьи является получение новых сведений по использованию рече-поведенческих тактик призыва к добру. В статье впервые рассматривается коммуникативная интенция призыва в сопоставлении с иллокутивной направленностью просьбы и совета, выявляются лингвопрагматические нюансы рече-поведен-ческих тактик призыва к любви, милосердию, миру, а также призыва к искоренению пороков (бюрократизма, очковтирательства, отсутствия полной свободы слова) прежде всего в перестроечное и постперестроечное время в России конца XX века. Показывается, что рече-поведенческие тактики, обращенные к адресату, побуждают его выполнить действие, которое является частью общественной или политической деятельности и может быть значимо для говорящего, адресата и третьего лица (общества, социальной группы общественного или политического деятеля). Доказывается, что в рассматриваемый период жизни нашей страны стали широко использоваться рече-поведенческие тактики призыва к духовной любви (любви к каждому человеку), милосердию, миру, а также призыва к борьбе с оставшимися от социалистического строя и появившимися в период рыночной экономики нарушениями профессиональной и производственной этики: намеренным введением в заблуждение общества; ограничением его интересов (ущемлением прав как частных предпринимателей, так и потребителей); отсутствием полной гласности и с пустословием.
Ключевые слова: прагматика, рече-поведенческая тактика, призыв, любовь, милосердие, мир, порок, бюрократизм, очковтирательство, гласность, пустословие.
Поворот лингвистики к изучению речевой ций, задающихся глаголами речи: приказ (от деятельности выявил ряд побудительных интен- приказывать), предложение (от предложить),
просьба (от просить), распоряжение (от распорядиться), приглашение (от пригласить), увещевание (от увещевать), запрещение (от запрещать), угроза (от угрожать), совет (от советовать) и т. д.
В настоящей работе рассматриваются рече-поведенческие тактики призыва к духовному совершенствованию (добрым поступкам и искоренению пороков). Рече-поведенческая тактика -это однородная по интенции и реализации линия поведения коммуниканта-1, входящая в его усилия ради достижения стратегического перлокутивного эффекта [Верещагин].
На глубинном уровне мировоззрения рече-поведенческая тактика невербальна, на поверхностном же уровне она существует в виде вербальных речевых реализаций. Данная тактика, как социальное явление, используется в типичной социальной ситуации. Реализуя эту тактику, говорящий выполняет ряд усилий, а их совокупность в разной последовательности может привести к успеху, то есть изменить взгляды собеседника и повлиять на его поведение.
Рече-поведенческую тактику Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров рассматривают как единицу сапиентемы, о которой они пишут так: «Копуляция (т.е. динамическое [предикативное] сопряжение) хотя бы двух идей, особенно онтологической и этической, - это и есть, в наших терминах, сапиентема perse, априорное и невербальное врожденное сознание (знание и этическая установка)» [Там же, с. 953].
Актуальность изучения рече-поведенческих призывов к духовному совершенствованию связана с их востребованностью в переломные периоды жизни общества, которым свойственны ослабление ценностных человеческих приоритетов, межнациональная рознь, пропаганда расовой нетерпимости, изменение конституционного строя, экономическая и политическая нестабильность, войны. Прагматический статус рече-поведенческих тактик призыва (хотя некоторые из них были рассмотрены) требуют коррективов.
А. Н. Баранов, рассматривающий призыв как речевой акт, полагает, что он обращен к адресату «с целью побудить его выполнить некоторое действие или совокупность действий, осмысляемых как важная часть общественно значимой деятельности, способствующей достижению некоторых идеалов, или побудить адресата учитывать в своем повседневном поведении эти идеалы, причем говорящий и адресат являются политическими субъектами или их представителями, а сам речевой акт рассматривается как часть общественно-политической коммуникации» [Баранов, с. 420].
Важным представляется то, что на выбор ре-че-поведенческой тактики с побудительной интенцией влияют разные факторы: к чьей выгоде направлен результат действия и время использования. Так, по мнению Е. М. Вольф, просьба предполагает, что действие имеет знак «+» для говорящего; это значит, что модальный субъект является одновременно и субъектом пользы. Комментируя предложение Я прошу его прийти, автор так определяет выгоду адресанта: «с моей точки зрения, если он придет, будет хорошо для меня» [Вольф, с. 126].
Совет предполагает действие адресата в его собственных интересах [Беляева-Станден], [Ларина, с. 251]. Е. М. Вольф, анализируя совет, пишет, что, в отличие от просьбы, совет оценивает событие знаком «+» для адресата как для субъекта «пользы», но с точки зрения модального субъекта, от которого исходит совет. С его точки зрения, высказывание «Я советую ему прийти» следует интерпретировать как «с моей точки зрения, если он придет, это хорошо для него». По Е. М. Вольф, в этом случае субъект «пользы» и модальный субъект не совпадают [Вольф, с. 126].
И просьбы, и советы используются, главным образом, в бытовой обстановке.
В призывах же «субъектом пользы» может быть адресант, адресат и третье лицо: общество, социальная группа, общественный или политический деятель (Давайте любить друг друга; Помогайте нуждающимся!).
Полагаем, что прагматической характеристикой рече-поведенческих тактик призыва к духовному совершенствованию является, прежде всего, побуждение адресата выполнить некоторое действие, которое является частью общественной или политической деятельности и может быть значимо для широкого круга лиц. Время функционирования призывов - переломные этапы в жизни общества.
Стандартные грамматические формы реализаций рече-поведенческих тактик призыва к духовному совершенствованию: 1) форма императива 2 л. ед. или мн. числа; 2) форма императива 1 л. мн. числа, то есть форма повелительного наклонения совместного действия (характерная для классических призывов инклюзивного действия); 3) вспомогательный глагол быть в форме 1 л. мн. числа (также характерный для классических призывов инклюзивного действия) в сочетании с инфинитивом или именем; 4) вспомогательный глагол быть в форме 2 л. ед. и мн. числа; 5) некоторые глаголы в фиксированных грамматических формах: Люди! Давайте любить друг друга!; 6) использование номинализаций и форм,
близких по своим семантическим свойствам к номинализациям: Миру - мир! (лозунг); 7) пер-формативная формула призыва; 7) инфинитив, а также косвенные формы выражения.
Среди рече-поведенческих тактик призыва к добрым поступкам рассмотрим те, которые призывают к любви и, как следствие этого, - к милосердию и миру.
Рече-поведенческой тактике «люби человека» соответствуют вербальные реализации: люби людей; научись уважать каждого человека; люби все и вся и др.
Она основана на добром отношении к ближнему, являющемуся одним из значений слова любовь. А. Зализняк различает у слова любовь 2 значения. Первое значение имеет приблизительные синонимы страсть, пристрастие, приверженность, склонность (например, любовь к животным, к живописи, к прогулкам в одиночестве, к порядку). Приблизительные синонимы второго значения - страсть, привязанность. Это любовь мужчины к женщине или женщины к мужчине; к другу; к своим детям, родителям, родине, собаке; к Богу, к ближнему [Зализняк, с. 380-381]. Во втором значении слова любовь, выделяемым и А. Д. Шмелевым и относящим его к сфере «высокого», считаем целесообразным вслед за этим ученым выделить любовь чувственную, или эгоистическую (прототипической для нее является любовь к человеку противоположного пола, связанная со стремлением к физической близости), и любовь альтруистическую, в которой на первом плане выступает стремление делать объекту любви добро [Шмелев, с. 429].
По стремлению делать добро ближнему альтруистическая любовь проявляет черты сходства с понятием религиозной любви человека к человеку. Рассматривая концепт любовь в религиозном дискурсе, Е. В. Балашова на основе Священного Писания выделяет ее теологический, морально-нравственный и прагматический аспекты. Когнитивные признаки первого аспекта: любовь к Богу, охватывающая все существо человека; любовь к Богу, неотделимая от любви к ближнему; любовь к Богу, выражаемая через послушание; превосходство Божьей любви над человеческой; невозможность ничем умалить любовь к Богу. Когнитивными признаками второго аспекта являются необходимость любить и ненавидящих нас; приравнивание любви к ближнему к любви к самому себе; деятельность любви к ближнему; установление через любовь связи человека с Богом; важность заповеди братолюбия. Когнитивные признаки третьего аспекта - это разрешение развода только при исключительном условии; повиновение жены; любовь и уважение жены; физическое
и духовное единство супругов; сохранение телесной / духовной чистоты, будучи в браке / безбрачным [Балашова, с. 322-325].
Сравнивая когнитивные признаки теологического, морально-нравственного и прагматического аспектов любви в религиозном и светском дискурсах, Е. В. Балашова утверждает, что в светском дискурсе совсем не отражен теологический аспект любви, морально-нравственный аспект сводится к понятию идеальной дружбы и доброжелательных отношений между людьми, а прагматический аспект касается добрачных любовных взаимоотношений [Там же, с. 327].
В ядро фреймового образования в структуре концепта любовь в светском дискурсе она включает: защиту объекта любви (заботу, помощь); поверхностность любви (влюбленность, флирт); физиологическую сторону любви (поцелуй, влечение); страсть как крайнюю форму проявления любви (страсть, безумие); положительные эмоции, испытываемые от любви (счастье, радость); высокую духовность любви (самопожертвование, самоотдачу) [Там же].
Действительно, имеется различие в понимании любви в религиозном и светском дискурсах. Однако, как считает О. В. Пережогина, с конца XX века (времени начала перестройки) в связи с социально-экономическими изменениями в России, повлекшими за собой раскрепощение общественного сознания, в том числе усиление внимания к церковно-религиозной сфере общественной деятельности, законодательное закрепление права граждан на свободу вероисповедания, стали использоваться религиозные рече-поведенческие тактики призыва к вере в Бога, молитве и к покаянию [Пережогина, с.161-163]. Полагаем, что именно в это время усилилась имевшая место тенденция к сглаживанию дистанции между понятием любви в религиозном и светском дискурсах:
Будем любить свой народ... [Лихачев]; Чистых, умытых покойничков мы все жалеем, все любим, а ты живых полюби, грязных... [Шукшин, 1977, с.164]; Давайте любить друг дру-га! [Шукшин].
Распад СССР, к сожалению, имел и негативные последствия: социальное неравенство, экономическую нестабильность, повлекшую за собой бедность и нищету малообеспеченных слоев общества, военные конфликты, массовый наплыв эмигрантов в Россию из стран ближнего зарубежья.
Это актуализировало использование рече-поведенческих тактик призыва к милосердию и миру.
Рече-поведенческая тактика «будь милосердным» имеет реализации: чужого горя не бывает; поддержите человека; будьте милосерднее и др.
Наш многострадальный народ всегда нуждался в милосердии. Начало XX века в результате гражданской войны было ознаменовано разрухой и голодом многочисленных народных масс. Поэтому появились призывы помочь голодающим:
Вы думаете, что голод - докучливая муха / И ее можно легко отогнать,/
Но знайте - на Волге засуха: / Единственный повод, чтобы не взять, а - дать!/
Несите большие караваи / На сборы «Голодной недели», / ломоть еды отдавая, / Спасайте тех, кто поседели! [Хлебников, с. 108].
После победы Октябрьской революции слово «милосердие» стало исчезать из жизни советского человека, ибо ожидаемый коммунистический «рай» решал вопрос о социальной помощи: в это время появились государственные формы и системы общественного призрения, медицинского обслуживания и социального обеспечения. Всякий намек на благотворительность отметался.
В постперестроечное время, в связи с отмеченными негативными явлениями, стали проводиться благотворительные мероприятия, собирающие средства для нуждающихся. Активизировались рече-поведенческие тактики призыва к милосердию [Пережогина, с. 163-165]:
Хорошо бы более активно помогать городу, воеводству, гостями которых мы являемся [Богданов, с. 31]; Мы должны накормить народ! [Федосеев, с. 5]; Народное нужно отдать народу. Безвозмездно. Не время заниматься торговлей за счет обнищавшего населения [Волочков, с. 6];
Рече-поведенческая тактика «проявляй миролюбие» представлена реализациями: берегите мир; нельзя допустить крови; миру мир и др.
Призыв к миру актуален для нашего народа вследствие его причастности к ряду военных действий. К ним относятся: межнациональные конфликты (война в Афганистане, Холодная война, Косовская война), этнические и региональные конфликты на территории бывшего СССР и России (Карабахский вооруженный конфликт, Грузино-Абхазский вооруженный конфликт, Гражданская война в Таджикистане, Чеченские войны, война в Донбассе). Сказанное делает востребованными любые рече-поведен-ческие тактики призыва к миру, независимо от времени и места их использования:
Нельзя допустить крови [Шатнев, с. 29]; Псевдодемократы, не ломайте хрупкий мир, не обрекайте наших детей на горе, кровь. Слезы. Не разжигайте и без того накаленные страсти. Не лезьте на Кубань со своими политическими махинациями. Северный Кавказ не хочет повто-
рять Закавказье! [Волочков, с.6]; Мы... должны найти путь к согласию [Колодижнер, с. 1]; «Вновь и вновь призываю Вас ради блага всех жителей Украины сделать все возможное для скорейшего прекращения кровопролития», - сказано в поздравлении патриарха Кирилла президенту Украины, опубликованном в воскресенье на сайте патриархии [РИА Новости]; Владимир Путин, президент РФ: «Мы исходим из того, что на земле Украины как можно быстрее должен восторжествовать мир, должны быть как можно быстрее установлены прямые контакты между всеми противоборствующими сторонами... Все стороны конфликта немедленно должны прекратить боевые действия, перейти к мирным переговорам». [НТВ Новости].
Конец XX века был ознаменован и негативными процессами в жизни нашей страны: ослаблением ценностных человеческих приоритетов, межнациональной рознью, пропагандой расовой нетерпимости, экономической и политической нестабильностью. Поэтому рече-поведенческие тактики призыва к искоренению пороков разнообразны в силу еще имеющегося в нашей стране несоответствия работы наших общественно-политических организаций идеалу. Начавшаяся в 90-е годы XX века борьба с бюрократизмом и очковтирательством, с ущемлением прав частных предпринимателей и потребителей, против отсутствия свободы слова (гласности), пустословия продолжает быть актуальной и в наши дни. Но особенно резонансными эти рече-поведенчес-кие тактики были именно в 90-е годы после только что свергнутого тоталитарного режима.
Рече-поведенческая тактика «долой бюрократизм» имеет реализации: хватит заниматься канцелярщиной, когда же вы будете соблюдать интересы общества, интересы потребителя превыше всего и др.:
Предположим худшее, что комиссия, за которую я ратую, не будет создана. Так что де? Все написанное здесь зря, и с бюрократизмом бороться не стоит? Совсем нет. Бороться надо, не дожидаясь создания комиссий [Гинзбург, с. 21]; Деловой человек, не зная, что делать, не делает ничего, пока не узнает. Ибо он понимает, что иначе он делу только навредит. Бюрократ в такой ситуации, чтобы обозначить перед начальством (избирателем) свою преданность и энтузиазм, начинает требовать от подчиненных, чтобы они делали «хоть что-нибудь» [Колодижнер, с. 1].
Рече-поведенческая тактика «бой очковтирательству» содержит реализации: зачем обманывать народ, где же справедливость, что за манера втирать очки и др.:
Деньги, предназначенные на развитие массового спорта, расползаются по тем спортшколам и спортзалам, которые растят чемпионов. Критерием работы тренеров становится выполнение плана по разрядникам и мастерам спорта. Никого не волнует, сколько детей пройдет через оздоровительную секцию, главное -разрядники и мастера. Это не только вал, потому что в данном случае требуется еще и качество. А в конечном счете все подчиняется одному - добывать медали [Каспаров, с. 9-10].
Рече-поведенческая тактика «за частное предпринимательство» имеет реализации: хватит регулировать, свободу частному предпринимателю, дайте свободно жить и др.:
Обеспечьте полную свободу любой человеческой деятельности, за исключением уголовно преступной (по общественным правилам). Хватит регулировать. Дайте свободу жить [Федосеев, с. 5].
Рече-поведенческая тактика «защитим права потребителя» содержит реализации: все для народа, права потребителя на первом месте, обеспечьте людей хотя бы самым необходимым и др.:
От века не было условий таких, чтобы вся нация и с утра в очередях, без продуктов, без медицины, без добротного жилья, да и вообще без закона [Приставкин, с.5]; В чем наш долг перед экономикой? В защите прав потребителя [Колодижнер, с.1]; Народное нужно отдать народу. Безвозмездно. Не время заниматься торговлей за счет обнищавшего населения [Решетов, с. 6].
Рече-поведенческая тактика «за свободу слова» представлена реализациями: говори правду, мы за гласность, мы хотим знать все и др.:
Нет, надо читать, и надо писать об этом! И никогда не будет - хватит! Потому что в двадцатом веке наш народ пережил, может быть, самый страшный опыт во всей истории... это должно навсегда запечатлеться на скрижалях истории, прочнее, чем клинопись Вавилона и Урарту [Мориц, с. 8]; Существующая в стране гласность мне представляется тем хрупким сосудом, из которого мы сейчас пьем с такой жадностью живительную для души влагу - Правду. Но может так статься, что этот сосуд разобьется в наших руках. Мы нуждаемся в более прочном и надежном сосуде, который в цивилизованном мире называется Свободой слова [Шатнев, с. 29]; Свобода слова, митингов, печати должна предоставляться и всем верующим врамках существующих законов [Сакидон, с. 2].
Рече-поведенческая тактика призыва к борьбе с пустословием («учись говорить по делу»)
соответствует правилам общения П. Грайса -максиме количества: надо строить разговор в соответствии с принятой целью и направлением разговора, то есть адекватно нормировать сообщаемую информацию (не говори лишнего) и максиме отношения: надо делать сообщение релевантным относительно темы (говори, что относится к делу) [Грайс, с. 222-224]. Вербальные реализации данной рече-поведенческой тактики: его посулы - пустые словеса, одно плетение словес, навешивает лапшу на уши и др.:
Люди любят ясные речи. Никакой риторики. Надо быть предметным и говорить, чтобы людям было понятно. Все хотят, чтобы речи точно отзывались в действительности [Салинас де Гортари, с. 20].
Исследованный материал показывает, что ре-че-поведенческие тактики призыва к добру и искоренению пороков направлены на улучшение взаимоотношений между людьми и стабилизацию общественно-политической обстановки, поэтому чрезвычайно активны в переломные этапы жизни страны.
Список литературы
Балашова Е. Ю. Концепт любовь в русском и американском языковых сознаниях: светский и религиозный христианский дискурсы // Жанры речи: Сб. на-учн. статей. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 2006. Вып. 4. Жанр и концепт. С. 317-331.
Баранов А. Н. Речевой акт призыва в лингвистической экспертизе текста // Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика: учеб. пособие / М.: Флинта: Наука, 2007. С. 412-474.
Беляева-Станден Е. И. Межкультурная прагматика совета - русско-американский диалог: Почему ты меня всегда критикуешь? // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты: сборник статей / под общ. ред. Н.В. Уфимцевой. М.; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 305 - 319.
Богданов П. С. «Память» и закон // Огонек. 1990. №3, С. 31
Верещагин Е. М. Язык и культура. Три лингвост-рановедческие концепции: лексического фона, рече-поведенческих тактик и сапиентемы / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров; под ред. и с послесловием акад. Ю.С. Степанова. М.: Индрик, 2005. 1037 с.
Волочков Е. А. В чьих руках приложения? // Огонек. 1990. №40. С. 6
Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки; вступ. ст. Н. Д. Аутюновой, И. И. Челышевой. Изд. 3-е, стереотипное. М.: Ком. Книга, 2006. 280 с.
Гинзбург В. Л. Дайте человеку продохнуть! // Огонек. 1990. №39. С. 21
Грайс Г. Л. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М: ПРОГРЕСС, 1985. С.217-237.
Зализняк А. Многозначность в языке и способы ее представления. М.: Языки славянских культур, 2006. 672 с.
Каспаров Г. Королевство кривых зеркал // Огонек.
1989. №3. C. 9-11.
Колодижнер А. Декорации демократии // Огонек.
1990. №45. C. 1.
Ларина Т. В. Категория вежливости и стиль коммуникации. Сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. 507 с.
Лихачев Д. С. Заметки о русском // Электронная библиотека RuLit. URL: http://www.rulit.me/books/ za-metki-o-russkom-sbornik-read-367641-25.html (дата обращения: 15.03.16).
Мориц Ю. Приезжайте, у нас интересно // Огонек. 1990. №40. C. 8-9.
НТВ Новости. URL: http://www.ntv.ru/novosti/ 1146638/ (дата обращения: 15.03.16).
Пережогина О. В. Религиозные и светские рече-поведенческие тактики призыва к добру в русском языке и культуре второй половины ХХ века (контра-стивный подход): дис. ... канд. филол. наук. Казань, 2013. 223 с.
Приставкин А. Гайд-парк // Огонек. 1990. №40. C. 5.
Решетов Ю. По законам человеческого родства // Огонек. 1990. №40. C. 6.
РИА Новости URL: http://ria.ru/religion/20140824/ 1021224053.html#ixzz43u1TfqV8 (дата обращения: 15.03.2016).
Сакидон Н. Почта «Огонек» // Огонек. 1990. №47. C. 2.
Салинас де Гортари К. Трудно ли быть президентом? // Огонек. 1990. №40. C. 20
Федосеев А. Отпечатки пальцев - работа для КГБ. Мой дом - моя крепость? Сколько стоит ратный подвиг? // Огонек. 1990. №45. C. 5
Шатнев М. Взгляд из тюремной камеры // Огонек. 1990. №40. C. 27-29.
Шмелев А. Д. Русский язык и внеязыковая действительность. М.: Языки славянских культур, 2002. 492 с.
Шукшин В. М. Калина красная // Библиотека Максима Мошкова. URL: http://lib.ru/SHUKSHIN/kalina_ krasnaya.txt (дата обращения 15.03.16).
Шукшин В. М. Охота жить // Охота жить. Рассказы. Казань: Татарское кн. изд-во, 1977. С.155-175.
Хлебников В. Трубите, кричите, несите! // Советская поэзия. Т.1. М.: Художественная литература, 1977. С.108-109.
References
Balashova, E. Ju. (2006). Koncept ljubov' v russkom i amerikanskom jazykovyh soznanijah: svetskij i religioznyj hristianskij diskursy [The Concept of Love in the Russian and American Linguistic Consciousness: The Secular and Christian Religious Discourses]. Zhanry rechi: Sb. nauchn. statej. Pp. 317-331. Saratov: Izd-vo GosUNC «Kolledzh». No. 4. Zhanr i koncept. (In Russian)
Baranov A. N. (2007). Rechevoj aktprizyva v lingvis-ticheskoj e'kspertize teksta [The Speech Act of Appeal in the Linguistic Analysis of the Text]. Lingvisticheskaya e'kspertiza teksta: teoriya i praktika: ucheb. Posobie. Pp. 412-474. Moscow, Flinta: Nauka. (In Russian)
Belyaeva-Standen E. I. (2004). Mezhkul'turnaya pragmatika soveta - russko-amerikanskij dialog: Pochemu ty menya vsegda kritikuesh'? [Intercultural Pragmatics of Advice - the Russian-American Dialogue: Why Do You Always Criticize Me?]. Yazykovoe soz-nanie: teoreticheskie i prikladnye aspekty: sbornik statej / pod obshh. red. N.V. Ufimcevoj. Pp. 305-319. Moscow, Barnaul: Izd-vo Alt. un-ta. (In Russian)
Bogdanov P. S. (1990). «Pamyat'» i zakon ["Memory" and Law]. Ogonek, No. 3, P. 31 (In Russian)
Fedoseev A. (1990). Otpechatki pal'cev - rabota dlya KGB. Moj dom - moya krepost'? Skol'ko stoit ratnyj pod-vig? [Fingerprints Are a Job for KGB. Is My House My Castle? How Much Does the Feat of Arms Cost?]. Ogonek, No. 45, p 5. (In Russian).
Ginzburg V. L. (1990). Dajte cheloveku prodoxnut'! [Give Man Some Breathing Space!]. Ogonek, No. 39, p. 21. (In Russian)
Grajs G. L. (1985). Logika i rechevoe obshhenie [Logic and Speech Communication]. Novoe v za-rubezhnoj lingvistike. Vyp. XVI. Pp. 217-237. Moscow, Progress. (In Russian)
Hlebnikov V. (1977). Trubite, krichite, nesite! [Blow the Trumpet, Shout, Carry!]. Sovetskaja pojezija, t.1, pp. 108-109. Moscow, Hudozhestvennaja literatura. (In Russian)
Kasparov G. (1989). Korolevstvo krivyx zerkal [The Kingdom of Crooked Mirrors]. Ogonek, No. 3, pp. 9-11. (In Russian).
Kolodizhner A. (1990). Dekoracii demokratii [The Scenery of Democracy]. Ogonek, No. 45, p. 1. (In Russian)
Larina T. V. (2009) Kategoriya vezhlivosti i stil' kommunikacii. Sopostavlenie anglijskix i russkix lingvo-kul'turnyx tradicij [The Category of Politeness and Communication Style. The Comparison of English and Russian Linguocultural Traditions]. 507 p. Moscow, Ru-kopisnye pamyatniki Drevnej Rusi. (In Russian)
Lihachev D. S.(2016). Zametki o russkom [Notes on Russian]. Digital library RuLib. URL: http://www.rulit.me/books/zametki-o-russkom-sbornik-read-367641-25.html (accessed: 15.03.2016). (In Russian) Moric Yu. (1990). Priezzhajte, u nas interesno. [Visit Us, It's Fun Here]. Ogonek, No. 40, pp. 8- 9. (In Russian) NTV News. URL: http://www.ntv.ru/novosti/ 1146638/ (accessed: 15.03.2016)
Perezhogina O.V. (2013). Religioznye i svetskie re-che-povedencheskie taktiki prizyva k dobru v russkom yazyke i kul'ture vtoroj poloviny XX veka (kontrastivnyj podxod): dis. ... kand. filol. nauk [Religious and Secular Speech-Behavioral Tactics of Appeal for the Goodness in the Russian Language and Culture in the Second Half of the Twentieth Century (Contrastive Approach): Ph.D. Thesis Abstract]. Kazan', 223 p. (In Russian)
Pristavkin A. (1990). Gajd-park [Hyde Park]. Ogonek, No. 40, p. 5. (In Russian).
RIA News. URL: http://ria.ru/religion/20140824/ 1021224053.html#ixzz43u1TfqV8 (accessed:
20.03.2016).
Reshetov Ju. (1990). Po zakonam chelovecheskogo rodstva [By the Laws of Human Kinship]. Ogonek, No. 40, p. 6. (In Russian)
Sakidon N. (1990). Pochta «Ogonek»[ "Ogonek" Magazine Mail]. Ogonek, No. 47, p. 2. (In Russian)
Salinas de Gortari K. (1990). Trudno li byt'preziden-tom? [Is it Difficult to Be a President?]. Ogonek, No. 40, p. 20. (In Russian)
Shatnev M. (1990). Vzglyad iz tyuremnoj kamery [A Look from the Prison Cell]. Ogonek, No. 40, pp. 27- 29. (In Russian)
Shmelev A. D. (2002). Russkij jazyk i vnejazykovaja dejstvitel'nost' [The Russian Language and Extra-Linguistic Reality]. 492 p. Moscow, Jazyki slavjanskih kul'tur. (In Russian)
Shukshin V. M. Kalina krasnaya [The Red Snowball Tree]. Biblioteka Maksima Moshkova. URL:
http://lib.ru/SHUKSHIN/kalina_krasnaya.txt (accessed: 15.03.16) (In Russian).
Shukshin V. M. (1977). Oxota zhit' [The Wish to Live]. Oxota zhit'. Rasskazy. Pp. 155- 175. Kazan', Tatar-skoe kn. izd-vo. (In Russian)
Vereshhagin E. M. (2005). Yazyk i kul'tura. Tri ling-vostranovedcheskie koncepcii: leksicheskogo fona, reche-povedencheskix taktik i sapientemy [Language and Culture. Three Concepts of Linguistic Regional Studies: The Lexical Background of Speech-Behavior Tactics and Sa-pientema]. E.M. Vereshhagin, V.G. Kostomarov; pod red. i s poslesloviem akad. Yu.S. Stepanova. 1037 p. Moscow, Indrik. (In Russian)
Volochkov E. A. (1990). V ch'ix rukax prilozheniya? [Who Holds the Applications?]. Ogonek, No. 40, p. 6. (In Russian)
Zaliznjak A. (2006) Mnogoznachnost' v jazyke i spo-soby ee predstavlenija [Language Polysemy and Methods of Its Presentation]. 672 p. Moscow, Jazyki slavjanskih kul'tur. (In Russian)
The article was submitted on 24.03.2016 Поступила в редакцию 24.03.2016
Чернышева Алевтина Юрьевна,
доктор филологических наук, профессор,
Казанский федеральный университет, 420008, Россия, Казань, Кремлевская, 18 [email protected]
Chernysheva Alevtina Jur'evna,
Doctor of Philology, Professor,
Kazan Federal University, 18 Kremlyovskaya Str., Kazan, 420008, Russian Federation. [email protected]
