CC BY
17ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) УДК 81.373.46:177.3
В. И. Шаховский V.I. Schachovsky
ЛИНГВОМЕДИЦИНА ЛЖИ: БОЛЕЗНЬ ИЛИ БЕЗНРАВСТВЕННОСТЬ
(ЛЕЧИТЬ ИЛИ ВОСПИТЫВАТЬ?)
LINGUISTIC MEDICINE OF LYING: ILLNESS OR ILL BEHAVIOUR
(TO TREAT OR TO TEACH?)
Анализируется общечеловеческий феномен лжи. Предлагается триединство ложь/ обман/ вранье (ЛОВ) как базовый признак данного явления. Разрабатывается терминопонятийное содержание конкретизатора (-ов) этого семантического признака, через многочисленные разноуровневые языковые/речевые номинации. Дедуцируются наиболее значимые научные знания, когда-то новые, а теперь уже общеизвестные о ЛОВ. Впервые в теоретическом языкознании предлагается понятие социально-коммуникативного поля (СКП). Приводится его двуединая репрезентация, как новое структурное образование. Выдвигается тезис об облигаторности класстирования смешанных эмоций в них. Предлагается далеко не полный перечень наиболее значимых проблем как перспектив дальнейшего исследования анализируемой универсалии.
Ключевые слова: триединство ЛОВ, семантический признак, смысловые конкретизаторы, социально-коммуникативное поле, коллективная идентификация.
The universal phenomenon 'lying' is analyzed. The trinity lie/deception/taradiddle (LDT) is proposed as the basic feature of this phenomenon. The conceptual content of the concretizer (-s) of the semantic feature is developed through the numerous multi-level language / speech nominations. It is deduced the most important knowledge, that was new once and now is known for all. It is suggested the concept of a social and communicative field (SCF). It is offered its twin track representation as a new structural formation. It is put forward the thesis about the classification necessity of mixed emotions. LDT is confirmed as a traditional value, universal. The author offers a far from complete list of the most significant problems as prospects for further research.
Key words: trinity of LDT, semantic feature, sense concretizers, semantic concretizers, social and communicative field (SCF), collective identification.
Введение
Издавна, проблема ложь/ обман/ вранье (далее ЛОВ - В. Ш.) интересует
лингвистов, психологов, философов и психолингвистов. Написаны сотни
диссертаций, тысяча статей, проведено множество семинаров, дискуссий,
симпозиумов. Но тема все равно остается и злободневной, и актуальной. А в
последние годы ею стали интересоваться и лингвоэкология и эмотиология, ибо
лгать и осознавать, что тебе лгут, невозможно без эмоций, т.е. переживаний.
40
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) Ведь рано или поздно ложь/ обман/ вранье, даже если они сразу не осознались адресатом (отложенное восприятие, осознание, реакция), особенно, когда лгут искусно, хитросплетено и завуалированно, все равно осознаются и переживаются. Быть обманутым всегда неприятно, особенно, когда тебя обманывают близкие, любимые тобой люди, пользующиеся твоим полным доверием.
Слова Фёдора Тютчева, цитируемые во множестве работ, известны многим: «Мысль изреченная есть ложь», «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется, - и нам сочувствие дается, как нам дается благодать...».
С точки зрения кибернетики/ нейросемиотики/ нейросемантики, информация на выходе подвергается естественному искажению, чем и объясняются цитируемые слова поэта. Но тогда получается, что человек вообще никогда не говорит правду, т.е., язык, который якобы дан для общения, превращает все информемы и прагмемы в искаженную картину мира. Человек, когда рождается, воспринимает лишь очертания расфокусированного мира, а первые эмоции выражаются только плачем и количество выражаемых им эмоций ограничены: боль, голод, жажда. Перечень переживаний растет по мере взросления ребенка (психологи насчитывают более 5000 эмоций, для многих даже не существуют названия, и они ощущаются интуитивно, тем более - их бесчисленные оттенки).
С взрослением ребенка расширяется и круг цвета различений. Недавно установлено, что человек способен различать цвет и у эмоций [Алпатов, 2006]. А в недалеком прошлом бытовала теория о цветомузыке. Все эти факты говорят о расширении кругозора человека по мере его вхождения в мироздание и по мере его познания. Естественно, что фонд эмоциональной компетентности у разных людей различен, но внутри каждого этноса имеется и общий фонд.
Аналогично обстоит дело с фондом языковых и кинетических средств передачи лжи/ обмана/ вранья, что делает и переводоведение и межкультурное/ межэтническое общение апроксиматичным, порой лакунарным. Мне представляется, что Ф.И. Тютчев имел в виду, что мы все разные, по-разному
41
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) смотрим на мир и друг на друга, разное знаем. Именно поэтому не можем
иногда сознательно, а чаще, подсознательно, объективно и адекватно выразить
свои мысли и, особенно, смысловые оттенки одного и того же слова, тем более
чувствования. Отсюда и значительное варьирование нюансов/ оттенков/
коннотации вариантов ЛОВ. Точно так же, как известный художник И.
Шишкин мог видеть 100 оттенков черного и также, по утверждению биографов,
И. Айвазовский различал сотни оттенков синего, в то время как этого не могли
делать другие. Можно упомянуть тот факт, что чукчи различают более 80
оттенков белого снега и имеют в своем словарном запасе соответствующие им
названия.
В зависимости от деятельности человека могут называть: homo sapiens/ sentience/ faber/ loquens /obscenitis/ vulgaris, человека лгущего/ врущего называют homo mentiens [Библия 2001].
Лингвистикой определен перечень многочисленных коммуникативных сред: человеческая, природная, информационная, социальная, языковая, профессиональная (дипломатическая коммуникативная, врачебная, педагогическая и др.), интернет-среда, компьютерная среда, психоэмоциональная, внутренняя (интроспекция), духовная, внутренняя коммуникативная, этническая, конфессиональная, политическая и др.
И во всех коммуникативных средах, в которых участвует человек, как свидетельствуют жизненные, литературные и научно-теоретические источники/ ситуации, человеку регулярно приходится наступать на поле лжи и обмана. Подчеркну: наступать вольно или невольно на поле, которое «скрытно заминировано».
Лингвистика не может обходиться без классификаций и категоризаций для различных целей своего исследования. Но все классификации, таксономии относительны и не до конца точны, но они задают определенные ориентиры, параметры и ограничения для углубленного исследования и позволяют прийти к некоторым обобщениям и выводам, иногда промежуточным. Их суммативность позволяет видеть процессы и тренды, а также перспективы.
42
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) Попробую представить одну из таких возможных классификаций языковой объективизации обмана через синонимические и ассоциативные ряды словных, фразовых, пословично-поговорочных вербем и фразем.
В качестве номинанта признака возьмем триаду ложь/ обман/ вранье (ЛОВ). Все остальные номинации определяют как их смысловые конкретизаторы. Совокупность последних представляет набор пазлов, формирующих языковую картину обмана в русской языковой культуре.
Сама жизнь, литература и искусство убеждают меня в том, что у ЛОВ тоже существует бесчисленное множество оттенков в смыслах. Вот почему и происходят многочисленные коммуникативные сбои, срывы, провалы, конфликты во всех видах человеческого общения, особенно в межэтническом.
Этноспецифика ЛОВ
Культура как разновидность деятельности характеризуется этническим компонентом, а язык как транслятор культуры интегрирует в себя её различные этнопсихические маркеры, которые проявляются, в первую очередь, в речевой деятельности. Этнические проблемы, несомненно, связаны с различиями, выделяемыми в психологии этносов. На это впервые в отечественной лингвистике обратил внимание М.М Копыленко, который и подтолкнул ученых разных парадигм - психологов, лингвистов (тогда еще не было такой отдельной отрасли науки как психолингвистика), философов, политиков (политической лингвистики тоже тогда еще не было) - к теоретическим и прикладным вопросам внутри межэтнической коммуникации [Вежбицкая, 2001]. Труд М.М. Копыленко сыграл огромную роль в мотивации и продвижении проблем этнической коммуникации в научных изысках [Копыленко, 1995]. Тем более, в Советском Союзе при ЦК КПСС существовал даже отдел национальной политики, который, как показал распад СССР, работал неэффективно и не способствовал коллективной идентификации новой общности - советский человек. Теория, практика и психолингвистические эксперименты в трудах
43
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) А.А. Залевской, Н.В. Уфимцевой, Ю.А. Сорокина, В.А. Пищальниковой и их учеников выявили серьезные противоречия в этнических языковых картинах мира, что препятствует бесконфликтному межэтническому общению, поскольку национально-культурная специфика сознания вербализуется по-разному в различных этносах. Этническую напряжённость мы наблюдаем и в настоящее время как внутри страны, так и в международных отношениях (Армения и Азербайджан, США и латинские государства, страны Ближнего и Дальнего Востока, Россия и Украина и др.).
Одним из примеров мотивирующего значения труда М.М. Копыленко явилось зарождение в отечественной и в зарубежной лингвистике такого направления как этнопсихология, а после - этнопсихолингвистики [Гончарова, 2005, Дюпра, 2010, Жерновая, 2016, Зайцева, 2015].
Таким образом, от этники к этнопсихологии, а от нее к этнопсихолингвистике и этнопсихосемантике прослеживаются основные мильные вехи становления новой науки, требующей специальной методологии, методик и приемов исследования этнических процессов в межкультурном коммуникативном пространстве.
Полагаю, что ЛОВ - обязательный конституант любой этнической культуры с варьированием форм, интенсивности, экспрессии и осуждения. Некоторые исследователи указывают на то, что ложь является национальной чертой отдельных народов. Так, например, Ж. Дюпра указывает, что для некоторых народов и стран то или иное проявление лжи - естественное явление. У гасконцев он отмечает склонность к вымыслам, у итальянцев - к плутовству, у англичан - к лицемерию, отличительная черта греков -неискренность, турки, по его мнению, неверны данным обещаниям, а азиаты -люди, которым не стоит доверять [Дюпра, 2010]. В работе В.А. Пищальниковой упоминаются исследования, согласно которым такие ценностные доминанты культуры, как: ложь во спасение, талант, решительность трактуются в китайском языке как положительные (и, следовательно, экологичные - В.Ш.). Автор выражает сомнение в том, что их можно назвать этническими
44
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) (специфическими) ценностными характеристиками, которые отличают китайцев от других этносов [Пищальникова, 2007].
Об этом, в частности, свидетельствует одно из первых исследований о японской вежливости, которое посвящено грамматической системе так называемых форм вежливости современного японского языка (адрессативы и гоноративы) [Матсумото, 1988]. В этой работе, как и во многих других, последовавших за ней, авторы подчеркивают этническую специфику японской вежливости, в том числе многократный повтор - напоминание выполнить обещание и многократные вежливые подтверждения японцев выполнить свое обещание: фактически, японцы никогда не отказывают, но и часто свои обещания не выполняют. Характерно, что многие лингвисты выделяют японскую вежливость, не соотнося её напрямую с ЛОВ. Но получается, что вежливость может выступать как одна из тактик ЛОВ, а может быть и стратегией межличностного общения японцев [Матсумото, 1989, 1988, Хилл, 1986]. Слово «нет» японцами с детства не употребляется, поэтому отсутствует формальный отказ выполнить обещание, но обещание так и не выполняется и просящий со временем перестает напоминать о своей просьбе. Поэтому некоторые коммунологи и говорят о лингвистическом кошмаре японской вежливости. Можно предположить, что и улыбки родственников умершего на похоронах тоже являются формой сокрытия истинных, переживаемых чувств: скорби, печали, боли и т.п.
Т.В. Ларина в ряде своих работ указывает на этническую неискренность англичан при внешней вежливости как их коммуникативной норме [2009]. Наблюдения и других лингвистов, равно как сама коммуникативная практика, показывают, что вежливость амбивалентна: она тоже может быть неэкологичной (холодная/ формальная вежливость; обманная, имитированная, искусственная, симулятивная).
Напомню о феномене под названием политкорректность как разновидности ЛОВ: особо одаренные, с горизонтальными/ вертикальными проблемами, афроамериканцы и т.п. А также американскую социальную
45
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) улыбку (которая, тем не менее, более приятна и экологична, чем хмурая
злобность и недружелюбие на лице собеседника). Получается, что и
политкорректность, и облигаторная улыбка американцев является социально
узаконенной ложью. Примеры можно было бы умножить, но вывод
напрашивается такой: ЛОВ является, несомненно, культурной ценностью, она
многовалентна по своим знакам и по этническим традициям. Этот феномен
глобальный, облигаторный и неизбежный для homo loquens. Другими словами,
ЛОВ является константой любого этноса, нормой новой реальности/
нормальности. Человек рождается уже с этническими задатками/
компетенциями лжи/ обмана/ вранья, а в ходе своего развития расширяет и
совершенствует их смысловую конкретизацию. Психология и социология
утверждают, что человек является социальным животным, со всеми
вытекающими отсюда мотивами и потребностями поведения [2].
Социально-коммуникативное поле ЛОВ
Обширный круг проблем, связанных с ЛОВ и изучаемых с давних пор, сформировал достаточно объемный список номинаций этого многомерного, можно сказать голографического, и в достаточной степени турбулентного феномена в результате переживаемых в человеческом общении эмоций. Все процессы, связанные с изучением, анализом, описанием лживого общения, изучается «лингвистикой лжи». Конечно, это метафорическое обозначение раздела современной коммуникологии как одно из проявлений лингвопластики. Кроме «лингвистики лжи» проблемами ЛОВ с некоторых пор занимается эмотивная лингвоэкология [Шаховский, Панченко]. Простой перечень приводимых ниже номинаций ЛОВ полностью соответствует структуре лингвистического поля, которое с учетом меняющейся коммуникации в меняющемся мире, можно было бы назвать социальным полем, а, учитывая, что оно охватывает всё коммуникативное пространство человека, то социально-коммуникативным полем (далее - СКП). Если выстроить это поле по структуре
46
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) языковых полей, то можно увидеть, что в нем есть тематические ряды, лексикосемантические группы, синонимо-антонимические ряды, комбинаторные ряды слов, ФЕ и пословично-поговорочные, а также цитатные пазлы.
Характерным признаком полевости номинантов ЛОВ является его ассоциативная и коннотативная сопряженность с другими полями, например, с полями: «Воровство», «Криминал», «Бизнес/ Коммерция/ Финансирование», «Экономика», «Эмоциональное пространство человека», «Достоверность/ правда/ истина» и др.
Таким образом, языковое поле ЛОВ структурно членимо и ассоциативно пересекаемо с другими языковыми полями, которые в данной статье названы СКП. Следует упомянуть смежность ЛОВ с хитростью, коварством, мстительностью, завистью, которые тоже пользуются ложью как неэкологическим оружием для осуществления своих интересов.
Одним из аргументов такого, на мой взгляд, возможного подхода, является пополнение языковых номинантов речевыми, взятых из живой обиходной коммуникации. И последнее, чем можно было бы доказать полевость данного списка, является то, что, с точки зрения другого подхода к структурированию языкового поля, в нем выделяется ядро с тремя максимально апроксиматичными смысловыми синонимами «ложь/ обман/ вранье», которые составляют триединство семантического признака «неправда». В качестве еще одного аргумента в пользу предлагаемой номинации «социально-коммуникативное поле» является непрекращающееся движение от ядерной сферы отдельных номинаций к приядерной, от приядерной к периферийной, а от нее к маргинальной. Еще одним доказательством перехода признаков из одной зоны в другую внутри СКП являются многочисленные креатемы -окказионализмы/ неологизмы (включая концептуальные): распил, обуть, симулякр, манипул, допинг, франк, отмывание, бот, фейки, фотошоп/ фотожаба, мем и др.
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) Ниже приводится открытый список различных номинаций смысловых конкретизаторов ЛОВ: лжец; (законченный/ отпетый) лгун(-ишка), (лживый, лживо, лгать), утонуть/ утопать во лжи; обманщик (обманный, обманно, обмануть); обман (в шутке, на допросе, в суде, у следователя, у врага, на экзамене, на исповеди), пользоваться доверием с целью обмана, скрытый/ явный обман, обуть, надуть, подмануть, объегорить, склонность ума к обману; врун(-ишка), (врать, подвирать, привирать); враль; брехун(-ишка, -чик), (брехливый, брехливо, брехать); завираль, завиральщик; завирать; завраться, хитрец (хитрый, хитро, хитрун, хитроумный), хитрость (детская, политическая, профессиональная, менеджерская, финансово-экономическая, военная, женская, педагогическая); фальсификация; фальшь (фальшивый, фальшиво); лукавство; притворство; притворяться; вуалирование; дезавуирование; невыполнения обещаний/ постановлений/ указов/ решений; домысел/ вымысел/ умысел; несправедливость; кажимость; делать вид; надевать маску искренности, маскировка, макияж, грим, ретушь/ ретуширование; скрытость, нетранспорентность; лицемерить, лицемерие, лицемер; запугивание; выдумка/ придумка, фантазия; шпаргалка (шпаргалить); жульничество/ шарлатанство/распальцовка/ наперстничество/ шельмование/ мошенничество (мошенник (-ца); подлог, подделка (документов, подписи, денег - фальшивомонетчиками); трансформер; умолчание, замалчивание, промолчать; смягчение (митигация); преувеличение/ усиление/ приукрашивание/ приуменьшение/ самоуничижение (своих достоинств); политкорректность; уловка, отрицание очевидного/ правды; вежливость, лесть; дозирование правды/ порция правды / дробление правды, искаженная статистика, затушевывание правды, замутить правду, растворение обмана, передергивание правды/ подмена фактов, недостоверная правда, полуправда; фотошоп, фотожаба; симулякр, симуляция, имитация; утка/ желтая пресса; отвлечение/ переключение внимание; надувательство; надуть/ подловить; слухи/ фейки/ клевета, информационный/ медийный шум, дезинформация; реклама; правдолюб/ правдоруб; дурить/ одурачивать; новостные перебивы,
48
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4)
смена темы; экстрасенсорика; иллюзия, конспиралогия; предсказание; откат; распил, отмывание денег; теплоловушка (двойной платеж); бот; подмена документа/ заключения/ диагноза/ анализа/ эпикриза/ выписки/ протокола и результата к-л деятельности; франк; трюк (трюкачество); манипуляция, манипулемы, манипулянт; измена (супружеская, любовная, делу, Родине, и др.); предатель; предательство; политическая психиатрия, диффамация, обольщать, обольщение; прикармливать, подкормка, приманка, нажива; плутовство и др.
Пожалуйста, читатель, прочитайте и перечитайте еще раз этот длинный список номинаций бесконечно-ликого феномена, поработившего нас, считающих себя homo sapiens. Соответствуем ли мы такому званию, если на нашем теле места нет для печати «Не лгущий»? А ведь это еще далеко не все названия различных форм, типов, видов, оттенков, нюансов, многоцветия этого конвоя человечества... (Продолжение следует).
Литература
1. Алпатов В.М. Категории вежливости в современном японском языке. Москва: КомКнига, 2006. - 145 с.
2. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Москва: Российское библейское общество, 2001.
3. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. Москва: Яз. славянской культуры, 2001. -272 с.
4. Дюпра Ж. Почему люди врут? Психология лжи. Москва: студия Ардис, 2010.
5. Жерновая О.Р., Петрукович Л.А. Лингвокультурный феномен политической корректности (на примере США) // Ежеквартальный рецензируемый, реферируемый научный журнал «Вестник АГУ», 2016. - №3 (184). - С. 121-125.
6. Зайцева В.А. Политическая корректность как неотъемлемая часть языка и культуры американского общества. // Материалы II международной
49
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4) научно-практической конференции «Актуальные проблемы гуманитарного образования», Минск, 22-23 октября 2015 г.: В 2-х ч. ч.2 - Минск: БГУ, 2015. -С. 106-109.
7. Копыленко М.М. Основы этнолингвистики. Алматы: Евразия, 1995. - 180 с.
8. Ларина Т.В. Категория вежливости и стиль коммуникации: сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций. Москва: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. - 512 с.
9. Маслоу А. Мотивация и личность. Санкт-Петербург: Питер, 2019. -
400 с.
10. Панченко Н.Н. Средства объективации концепта «ОБМАН» (на материале английского и русского языков): автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Волгоград, 1999. - 236 с.
11. Панченко Н.Н Достоверность как коммуникативная категория: авторев. дисс. ... док. филол. наук. Волгоград, 2010. - 400 с.
12. Пищальникова В.А. История и теория психолингвистики: курс лекций.
13. Сетевой журнал «Этнопсихолингвистика», Москва, 2019.
14. Шаховский В.И. Диссонанс экологичности в коммуникативном круге: человек, язык, эмоции. Изд-во ИП Поликарпов И.Л., 2016. - 504 с.
15. Шаховский В.И. Рецензия на: Пищальникова В.А. История и теория психолингвистики: курс лекций. Ч. 2. Этнопсихолингвистика. - М.: Моск. гос. лингв. университет, 2007. - 228 с.// Журнал ВГПУ «Грани познания», 2008. - № 1. Ч. 2. Этнопсихолингвистика. Москва: Моск. гос. лингв. ун-т, 2007. - 228 с.
16. Шаховский В.И. Современные сми: ответственность журналиста // Экология языка и коммуникативная практика, 2019. - № 1. - С. 1-12.
17. Hill B., Ide S., Ikuta S., Kawasaki A., Ogino T. Universals of linguistic politeness: quantitative evidence from Japanese and American English // Journal of Pragmatics, 1986. - Vol.10. - №3. - pp. 347-371.
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4)
18. Matsumoto, Yoshiko. Politeness and conversational universals. -Observations from Japanese. // Multilingua, 1989. - №8. - pp. 207-222.
19. Matsumoto, Yoshiko. Re-examination of the Universality of Face: Politeness Phenomena in Japanese // Journal of Pragmatics, 1988. - №12 (4). - pp. 403-426.
20. Pizziconi, B. Re-examining politeness, face and the Japanese Language. // Journal of Pragmatics, 2003. - №35 (10-11). - pp. 1471-1506.
References
1. Alpatov V.M. Kategorii vezhlivosti v sovremennom yaponskom yazyke [Categories of politeness in modern Japanese] Moscow: Komkniga, 2006. - 145 p.
2. Bibliya. Knigi Svyashchennogo Pisaniya Vethogo i Novogo Zaveta [The Bible. Books of the Holy Scriptures of the old and New Testaments] Moscow: Russian Bible society, 2001.
3. Vezhbickaya A. Sopostavlenie kul'tur cherez posredstvo leksiki i pragmatiki [Comparison of cultures through vocabulary and pragmatics] Moscow: Yaz. slavyanskoy Kultury, 2001. - 272 p.
4. Dyupra Zh. Pochemu lyudi vrut? Psihologiya lzhi. Moskva: studiya Ardis, 2010.
5. Zhernovaya O.R., Petrukovich L.A. Lingvokul'turnyj fenomen politicheskoj korrektnosti (na primere SSHA) [Linguocultural phenomenon of political correctness (on the example of the USA)] quarterly peer-reviewed, refereed scientific journal "Bulletin of ASU", - 2016. - №3 (184). - pp. 121-125.
6. Zajceva V.A. Politicheskaya korrektnost' kak neot"emlemaya chast' yazyka i kul'tury amerikanskogo obshchestva [Political correctness as an integral part of the language and culture of American society] Proceedings of the II international scientific and practical conference "Actual problems of humanitarian education", Minsk, October 22-23, 2015: at 2 PM 2-Minsk: BSU, 2015. - pp. 106-109
7. Kopylenko M.M. Osnovy etnolingvistiki [Fundamentals of ethnolinguistics] Almaty: Eurasia, 1995. - 180 p.
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4)
8. Larina T.V. Kategoriya vezhlivosti i stil' kommunikacii: sopostavlenie anglijskih i russkih lingvokul'turnyh tradicij. [Category of politeness and communication style: comparison of English and Russian linguistic and cultural traditions] Moscow: Handwritten monuments of Ancient Russia, 2009. - 512 p.
9. Maslou A. Motivaciya i lichnost' [Motivation and personality] Saint Petersburg: Piter, 2019. - 400 p
10. Panchenko N.N. Sredstva ob''ektivacii koncepta «OBMAN» (na materiale anglijskogo i russkogo jazykov) [Means of objectification of the concept "DECEPTION" (on the material of English and Russian languages)] autorev. Diss... Doc. Philol. sciences'. Volgograd, 1999. - 236 p.
11. Panchenko N.N Dostovernost' kak kommunikativnaya kategoriya [Reliability as a communicative category] autorev. Diss... Doc. Philol. sciences'. Volgograd, 2010. - 400 p.
12. Pishchal'nikova V.A. Istoriya i teoriya psiholingvistiki: kurs lekcij. Ch. 2. Etnopsiholingvistika [History and theory of psycholinguistics: course of lectures] Part 2. Ethnopsycholinguistics. Moscow: Moscow state linguistic University. - 2007. - 228 p.
13. Setevoj zhurnal «Jetnopsiholingvistika» [Online journal "Ethnopsycholinguistics"], Moscow, 2019.
14. Shahovskij V.I. Dissonans ekologichnosti v kommunikativnom kruge: chelovek, yazyk, emocii. [Dissonance of ecology in the communicative circle: people, language, emotions]. Publishing house of IP Polikarpov I. L., 2016. - 504 p.
15. Shahovskij V.I. Recenziya na: Pishchal'nikova V.A. Istoriya i teoriya psiholingvistiki: kurs lekcij. Ch. 2. Etnopsiholingvistika (M.: Mosk. Gos. lingv. Universitet [Review of Pishchalnikova V.A. History and theory of psycholinguistics: course of lectures. Part 2. Ethnopsycholinguistics (Moscow: Moscow State linguist. University, 2007. - 228 p.
16. Shahovskij V.I. Sovremennye smi: otvetstvennost' zhurnalista [Modern media: the responsibility of a journalist] Ecology of language and communication practice, - 2019. - No. 1. - pp. 1-12.
ISSN 2712-9519. ЛИНГВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ. 2020. № 4 (4)
17. Hill B., Ide S., Ikuta S., Kawasaki A., Ogino T. Universals of linguistic politeness: quantitative evidence from Japanese and American English // Journal of Pragmatics, 1986. - Vol.10. - №3. - pp. 347-371.
18. Matsumoto, Yoshiko. Politeness and conversational universals. -Observations from Japanese. // Multilingua, 1989. - №8. - pp. 207-222.
19. Matsumoto, Yoshiko. Re-examination of the Universality of Face: Politeness Phenomena in Japanese // Journal of Pragmatics, 1988. - №12 (4). - pp. 403-426.
20. Pizziconi, B. Re-examining politeness, face and the Japanese Language. // Journal of Pragmatics, 2003. - №35 (10-11). - pp. 1471-1506.
