CC BY
76
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ ТРИАДА «ЧЕЛОВЕК-ЯЗЫК-КУЛЬТУРА» В ТРУДАХ Ю.М. ЛОТМАНА
Салимова Лира Марселевна
канд. филол. наук, доцент Башкирского государственного университета, РФ,
Республика Башкортостан, г. Уфа E-mail: sali-lira@yandex. ru
LINGUOCULTURAL TRIAD «PERSON-LANGUAGE-CULTURE» IN
YU.M. LOTMAN'S WORKS
Salimova Lira
candidate ofphilological sciences, associate Professor of Bashkir State University,
Russia, Republic of Bashkortostan, Ufa
АННОТАЦИЯ
В статье предлагается рассмотрение культурологических трудов известного ученого Ю.М. Лотмана с точки зрения представления в них ключевых для современной лингвокультурологии понятий. Лингвокультурологический метод исследования становится основой для анализа взаимосвязей категорий «человека», «языка» и «культуры» в картине мира Лотмана, а также выявляет особую значимость для нее понятия «текст». Понимание текста в семиотическом значении и стремление сделать его понятным для рядовых носителей языка можно расценивать как вклад Ю.М. Лотмана в развитие лингвокультурологии.
ABSTRACT
The article gives a review of cultural works of the famous scientist Yu.M. Lotman with attention to key concepts for modern cultural linguistics. Linguocultural research method becomes basis for analyzing relationships among categories «man», «language» and «culture» in Lotman's world picture, and also it reveals a special significance of «text concept». Understanding text in semiotic terms and desire to make it understandable for ordinary language speakers can be regarded as Lotman's contribution to linguistics development.
Ключевые слова: лингвокультурология; личность; язык; культура; текст.
Keywords: linguistic culturology; person; language; culture; text.
Деятельность Ю.М. Лотмана (1922—1993), выдающегося отечественного филолога и культуролога XX века, основателя и главы Московско-Тартуской семиотической школы, получившей мировую известность, естественным образом была связана с изучением русской литературы и культуры и направлена на распространение культурологического знания в обществе, но не имела, на первый взгляд, непосредственного отношения к лингвокультурологии. Благодаря антропоцентрическому подходу к изучению языка и литературы, реализуемому в научных исследованиях на рубеже XX — XXI вв., мы полагаем, тем не менее, что между воззрениями Ю.М. Лотмана и лингвокультурологическим подходом в целом обнаруживаются тонкие методологические связи. Так, ученый в своих трудах предвосхитил интерес современной филологии к особому, культурологически обусловленному, взгляду, обосновав выделение важнейших категорий — «человек», «язык», «культура», ставших ключевыми для лингвокультурологии и лингвокультурологической концепции обучения языку [4, с. 9] и составивших так называемую лингвокультурологическую триаду. Не претендуя в рамках настоящей статьи на глубокий анализ взглядов Ю.М. Лотмана на развитие культуры и его культурологической концепции в целом, ограничимся обращением к отдельным положениям, имеющим для нас актуальное значение.
В первую очередь это изучение художественного текста «вглубь и вширь», т. е. умение видеть за печатными строками незримые проявления культуры народа и самого автора. Так ученый приходит к необходимости выделения «семиосферы» (по аналогии с биосферой В.И. Вернадского), находящейся в своеобразной связи с языком. «... Любой отдельный язык оказывается погруженным в некоторое семиотическое пространство, и только в силу взаимодействия с этим пространством он способен функционировать. Неразложимым работающим механизмом — единицей семиозиса — следует считать не отдельный язык, а все присущее данной культуре семиотическое пространство. Это пространство мы и определяем как семиосферу (курсив
автора — Л.С.)» [2, с. 251]. И «внешний мир, в который погружен человек, чтобы стать фактором культуры, подвергается семиотизации — разделяется на область объектов, нечто означающих, символизирующих, указывающих, то есть имеющих смысл, и объектов, представляющих лишь самих себя» [2, с. 259].
Именно текст, ставший, далее, объектом пристального рассмотрения Лотмана, постепенно связывает его учение с обозначенной нами выше лингвокультурологической триадой «человек-язык-культура».
Путь Лотмана к выделению и признанию этих значимых компонентов отнюдь не прямолинеен и однозначен, поскольку «точкой отправления» для него служит «текст», понимаемый и как «литература», и как «культура», и как нечто, имеющее материальную оболочку в виде «языка». «Текст может выступать в качестве свернутой программы целой культуры» [3, с. 517]. Своеобразен взгляд Лотмана и на культуру: «С семиотической точки зрения культуру можно рассматривать как иерархию частных семиотических систем, как сумму текстов и соотнесенного с ними набора функций или как некоторое устройство, порождающее эти тексты» [3, с. 516]. Размышления Лотмана о природе языка демонстрируют знакомство с лингвистическими воззрениями, акцентируют внимание на необходимости различения языка литературы и языка повседневного использования, отражают убежденность в том, что «язык — материал литературы. Из самого этого определения следует, что по отношению к литературе язык выступает как материальная субстанция, подобно краске в живописи, камню в скульптуре, звуку в музыке» [1, с. 31]. В целом же «в науках семиотического цикла язык определяется как механизм знаковой коммуникации, служащий целям хранения и передачи информации» [1, с. 31]. Подробно характеризуя языковые уровни поэтического произведения (фонемы, графику, лексику, морфологию и т. п.) [1], Лотман склонен описывать скорее общие особенности, нежели связывать их с личностью создателя текста. Это обусловлено тем, что исследователя интересуют в большей степени мировоззрение автора, его дар, мастерство и в
меньшей — языковая способность и речевое поведение. В то же время Лотман признает, что «не только участники коммуникации создают тексты, но и тексты содержат в себе память об участниках коммуникации. Поэтому усвоение текстов иной культуры приводит к трансляции через века определенных структур личности и типов поведения» [3, с. 517]. Разгадке и разъяснению таких личностей, воспринимаемых им в качестве героев, типичных или нетипичных, эпохи XVIII—XIX вв., Ю.М. Лотман посвящает свои изыскания в области описания истории русской литературы. Подчеркнем, что необходимость в этом видится только в целях понимания текстов, созданных в означенную эпоху.
Таким образом, триада «человек-язык-культура» находит отражение в размышлениях Лотмана, но с учетом дополнительных замечаний. Прежде всего, в понимании ученого эти понятия не имеют равноценного значения: «язык» в основном служит для характеристики лингвокультурной ситуации, выступает в качестве «материала», «инструмента», и его изучение носит в основном прикладную направленность. В то же время особенную значимость приобретает «текст»: он стоит в самом начале знакомства с культурой, является ее ярким отражением и впоследствии — результатом и в целом может рассматриваться как основополагающее, фундаментальное понятие и для Лотмана-исследователя, и для семиотической науки. Примечательно, что ученый начинает свои наблюдения с «текста», благодаря изучению которого выходит на уровень личности автора и выше — общечеловеческой культуры, более того — именно в понимании, декодировании текстов различной природы видит предназначение семиотики как науки. Полагаем, что лингвокультурологическая триада, естественным образом предполагающая обращение к тексту, но в силу лингвистической обусловленности не акцентирующая на нем всеобъемлющее внимание, в целом соответствует пониманию ученого и, подвергнувшись незначительной смысловой и формальной трансформации, может быть представлена в следующей схематической записи: текст-человек (и его язык)-культура.
Для Лотмана, в нашем восприятии, актуальны и особо значимы такие категории, как «текст», «культура», «язык», «личность», глубина понимания которых раскрывается с неожиданных сторон. «Текст» служит отправной точкой для изучения других понятий: на основе наблюдения за ним исследователь может подняться на высоту понимания всей человеческой «культуры» или «культуры» определенного народа в определенную эпоху, обратить взор на строительный материал текста, чтобы дать детальный анализ языкового материала, таящего в себе те ресурсы, которые позволяют отличаться «языку» поэзии, литературы от «языка» повседневности, и далее — на основании скрупулезного прочтения текста составить представление о «личности» его автора, часто персонифицируемого у Лотмана (Пушкин, Радищев, Карамзин, Вяземский и др.).
Именно в стремлении «правильно» понять «текст» происходит формирование личности самого исследователя: оттачивается его умение видеть многое за мельчайшей деталью быта, признается необходимым обращение к разнообразным источникам, представляющим, в том числе, разные виды искусств, растет желание узнать о жизни людей в эпоху создания того или иного произведения. Развитие черт, характеризующих Ю.М. Лотмана как человека любознательного, открытого миру и восприятию нового, как внимательного наблюдателя, способного заметить то, что на первый взгляд кажется неважным, постепенно приводит к формированию глубокого исследователя, достойного признания как один из основоположников отечественной лингвокультурологии.
Список литературы:
1. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста // Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. СПб.: Искусство-СПБ, 2011. — 848 с. — С. 18—252.
2. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2010. — 704 с. — С. 150—390.
3. Лотман Ю.М. Тезисы к семиотическому изучению культур (в применении к славянским языкам) (совместно с Вяч. Вс. Ивановым, А.М. Пятигорским, В.Н. Топоровым, Б.А. Успенским) // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2010. — 704 с. — С. 504—525.
4. Саяхова Л.Г. Методология и методологическая система формирования лингвокультурологической компетенции тюркоязычных учащихся на уроках русского языка. Уфа: РИЦ БашГУ, 2010. — 294 с.
