CC BY
104
ние санитарно-техническим оборудованием (Родители! Объясните ребенку, что в рукомойнике грязную обувь с ног не моют!) и др. (0,5%).
Концепт «критика» выступает, таким образом, одним из элементов аксиологической картины мира и представляет собой условное, полиструктурируемое, по-лиапеллируемое ментальное образование, погруженное в культурную среду, в составе которого вычленяются понятийная, образная и ценностная составляющие. Данный концепт выступает важным функциональным элементом в структуре педагогического дискурса, что проявляется в способности концепта «критика» отражать ценности этого типа коммуникации и служить своеобразным регулятором ценностно-нормативной системы социума. Изучение закономерностей его функционирования позволяет выявить иерархию ценностей и норм, на формирование и поддержку которых направлен жанр замечания в дневнике как представитель критике-педагогического общения. Проведенный анализ объектов критики (по данным замечаний в дневнике) позволяет утверждать, что базовые ценности педагогического дискурса относятся как к мо-рально-этической, так и к утилитарной сферам. Замечания, эксплицируемые агентами педагогического дискурса, направлены не только на регламентацию учебной деятельности, но и на упорядочивание сопутствующих ей действий, поддержание норм взаимодействия и жизнеобеспечения, ответственности и контроля, безопасности и благоразумия. По количественной представленности преобладающими ценностями педагогического дискурса в жанре замечания в дневнике оказываются ценности моральной сферы (97%), ведущими из которых являются порядок и дисциплина (37,5%), знание и обучение (30%). Ценности утилитарной сферы актуализируются значительно реже (3%), приоритетная роль среди них отводится здоровому образу жизни (2,5%).
Литература
Бабаева, Е.В. Лингвокультурологические характеристики русской и немецкой аксиологических картин мира: дис. ... д-ра филол. наук / Е.В. Бабаева. Волгоград, 2004.
Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф. М.: Наука, 1985.
Евсюкова, Т. В. Лингвокультурологическая концепция словаря культуры: автореф. дис. ... д-ра филол. наук/Т.В. Евсюкова. Нальчик, 2002.
Карасик, В.И. Нормы поведения в социолингвистическом аспекте / В.И. Карасик // Коммуникативно-прагматическая семантика. Волгоград: Перемена, 2000. С. 3-16.
Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. Волгоград: Перемена, 2002.
Красавский, Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах / Н.А. Красавский. Волгоград: Перемена, 2001.
Слышкин, Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г. Г. Слышкин. М.: Academia, 2000.
Черник, В.Б. Фатические речевые жанры в педагогическом дискурсе и тексте урока: автореф. дис. ... канд. филол. наук / В.Б. Черник. Екатеринбург, 2002.
Шейгал, Е.И. Семиотика политического дискурса / Е.И. Шейгал. Волгоград: Перемена, 2000.
Н. П. ГОЛОВНИЦКАЯ (Волгоград)
ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЕ КОНЦЕПТЫ «ПИЩА» И «DAS ESSEN» В СОПОСТАВИТЕЛЬНОМ ОСВЕЩЕНИИ (семантика русских
И НЕМЕЦКИХ ГЛЮТТОНИЧЕСКИХ НОМИНАЦИЙ)
На материале немецкого и русского языков описаны лингвокулътурные концепты «Пища» и “Das Essen”. Рассмотрена модель языкового воплощения этих концептов в виде фрейма «пища»; в ходе анализа выделены два элемента -приготовление и употребление пищи, в каждом из которых в качестве обязательных компонентов выступают субъект, объект и отношения между ними.
В силу общности функций язык и культура постоянно взаимодействуют. Важны те точки, где культурная компетенция пересекается с языковой. Роль посредника между культурой и языком играет человеческое сознание. Именно в сознании культурная ин-
© Головницкая Н.П., 2007
формация систематизируется и перерабатывается. Концепт же оказывается единицей, связывающей культуру, язык и сознание.
Концепт шире, чем понятие или лексическое значение, т. к. он описывает феномены, выходящие за рамки языка, например, образы. «В отличие от понятий в собственном смысле термина, концепты не только мыслятся, они переживаются. Они - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений. Концепт -основная ячейка культуры в ментальном мире человека» (Степанов 2001: 43). Концепты в виде определенных единиц отражают содержание полученного опыта, знаний, результаты деятельности человека и познания им окружающего мира. Они различаются по уровню сложности и абстракции, формируясь на основе личного чувственного опыта каждого отдельного человека. Одной из дискуссионных проблем в исследовании концепта является решение вопроса о его компонентном составе. По мнению Ю.С. Степанова, структура концепта трехслойна и включает в себя «... основной, актуальный признак; дополнительный или несколько дополнительных, “пассивных” признаков, являющихся уже не актуальными, “историческими”; внутреннюю форму, обычно вовсе не осознаваемую, запечатленную в словесной форме...» (Степанов 2001: 44).
В.И. Карасик предлагает другой вариант структурирования концептов. Рассматривая концепт как сложное мыслительное образование, он выделяет образный, понятийный и ценностный компоненты, социальную, индивидуально - специфиче -скую, групповую, общечеловеческую стороны, указывает на связь концепта с языком, с культурой как национальной системой ценностей и идей, с человеком и его деятельностью (Карасик 2004). Таким образом, представляется важным рассмотрение естественного бытия человека в его социальной и природной среде, а также изучение фактов действительности, которые объективно присущи только данной этнокультурной общности, выделение признаков, свидетельствующих об этнокультурном своеобразии народа. Предлагаемая статья посвящена рассмотрению как раз такой - естественно присущей человеку -концептосферы, отражающей его потребности в пище, вербализующей эту потребность и структурирующей всю человеческую деятельность.
Немцы утверждают, что «Essen und Trinken ИдИ Leib und Seele zusammen» -(Еда и питье не дают душе с телом расстаться) или (Живот крепче - на сердце легче). Немецкая и русская пословицы выражают значимость еды для человека. Каждая культура диктует свои правила приготовления и оформления пищи, а также определяет ситуации, требующие присутствия на столе тех или иных блюд. Приготовление пищи, как и процесс еды, жизненно необходимо для каждого человека. И хотя мы сравнительно редко произносим слово «еда», еще реже пишем его или видим написанным, все же думаем о ней часто, всю жизнь, особенно в те минуты, когда проголодаемся. Однако есть и пить - это не просто удовлетворять физические потребности. Питание выполняет и социальные функции, являясь своего рода социальным знаком. Потребление тех или других продуктов может создавать социальную близость или дистанцию, отграничивать своих от чужих. Еще одна функция еды - психическая: еда и питье доставляют удовольствие и наслаждение, создают эмоциональную комфортность, иногда служат одной из форм сублимации и улучшают самочувствие. И, наконец, самая главная функция еды - культурная. Добыча продуктов питания, их обработка, приготовление и принятие пищи являются не только жизненной необходимостью для каждого индивидуума, но и одним из компонентов культуры. Именно культура в большой степени определяет, какие типы продуктов запрещены, а в еще большей степени - сами формы питания, пищевой этикет и стереотипы пищевого поведения. Необходимость исследования глюттонии как культурной сущности очевидна. На этот факт предлагает обратить внимание А.В. Олянич, считая изучение данной проблемы не только интересным, но и жизненно необходимым: он подробнейшим образом описывает семиотическую среду глюттонии и предлагает свое видение презентационной модели глюттонической коммуникации, ключевым концептом которой является «Пища», отражающая одно из главнейших условий биологического выживания человека, имеющая широкий спектр вторичных переносных значений и, несмотря на это, пока малоизученная (Олянич 2004). Концепт «Пища», относящийся к числу важнейших смысловых областей обыденного сознания,
находит дробное и многомерное воплощение в немецком и русском языках. На основе анализа данных словарных дефиниций формальный показатель пищи в обоих языках выражается словами пища, еда, есть, пить (Essen, essen, trinken, Mahlzeit).
Синонимами к лексемам пища и еда являются снедь, яства, съестное, припасы, продукты, продовольствие, провизия, провиант, корм, фураж, блюдо, кушанье, питье, напиток, стол, диета, закуска, питание, стряпня, деликатес, лакомство, разносолы, трапеза, кухня. Слова блюдо и кушанье указывают на пищу, приготовленную по особому рецепту: Это блюдо готовится просто. Закуска, помимо конкретного приема пищи в небольших количествах между основными приемами пищи, может обозначать, наряду с первым, вторым, десертом, одно из блюд в порядке их очередности или просто разновидность блюд на столе. Корм и фураж предназначаются для животных. Стол, диета, питание указывают на комплексный прием пищи, приготовленной особым способом, состоящей из особых ингредиентов (диета, богатая протеином). Деликатес, лакомство, разносолы также несут в себе признак «особенное», в данном случае это изысканность, разнообразие. Слова провиант, провизия, припасы включают в себя аспект «хранения» продуктов в определенной ситуации (в армии; «на черный день»). Слово кухня выражает комплексную совокупность кулинарных особенностей той или иной страны, региона или заведения: в этом ресторане хорошая кухня; немецкая кухня. Слова еда, трапеза и стряпня, помимо собственно пищи, включают в себя процессуальный аспект: в первом случае это прием пищи, во втором - приготовление пищи. Пища сочетается со словами, характеризующими ее общие качества (вкусная, разнообразная пища), происхождение (местная, растительная пища) и, в основном, ее влияние на организм (здоровая, качественная, богатая витаминами пища). Если речь идет о еде, то уточняются, как правило, ее вкусовые и количественные характеристики: аппетитная, обильная, скудная еда.
В немецком языке соответствующими данному концепту базовыми словами являются das Essen, essen, trinken, die Mahlzeit. В качестве одного из базовых глюттони-мов, репрезентирующих концепт «Еда», выступает “Mahlzeit” в следующих значе-
ниях: регулярный, организуемый в определенное время дня прием пищи, еды, состоящий из различных холодных или горячих блюд, завтрак, обед, ужин (seine Mahlzeit in einem Lokal einnehmen); совместный, коллективный прием пищи, завтрака, обеда, ужина (an eiпег gemeinsamen Mahlzeit teilnehmen). В разговорной речи глюттоним Mahlzeit является приветствием, особенно между коллегами по работе до и после обеденного перерыва. Это также пожелание приятного аппетита, после которого немцы начинают вместе есть. В России на этот случай поведенческий стереотип более простой: начинают есть, как правило, индивидуально, а приятного аппетита желают обычно не участники трапезы, а подошедшие позже или прохожие (тем, кто сидит за столом). Синонимами к Essen в немецком языке выступают Speise, Gericht, Kost, Nahrung, Nahrungsmittel, Erndh-rung, Lebensmittel, Kiiche, Imbib, Mahl, Festessen, Festmahl.
Mahl, Festessen, Festmahl предусматривают особые, торжественные, праздничные ситуации приема пищи, в первую очередь они выражают процессуальную сторону события; объект (пища) должен быть, как правило, изысканно приготовленным, обильным. Speise является пищей, приготовленной определенным способом для однократного приема, порцией определенного блюда (Speisen und Getrdnke sind im Preis inbegriffen). В этом значении ему соответствует слово Gericht (ein Gericht ans Fleisch und Gemuse). Кроме того, Speise означает твердую пищу в отличие от напитков (Speis und Trank). Глюттоним Imbib (закуска) так же, как в русском, имеет значение небольшого, неосновного приема пищи, состоящей главным образом из холодных продуктов, блюд и собственно закусок (einen Imbib nehmen). Kuche обозначает (помимо помещения, предназначенного для приготовления пищи, предметов соответствующей меблировки и персонала) способ приготовления пищи, пищу, приготовленную особым, характерным для данной страны или народа способом (eine gutburgerliche Kuche).
При сравнении словарных дефиниций перечисленных элементов глюттонической вербальной системы в русском и немецком языках выясняется следующее: толкование соответствующих базовых глют-тонимов в немецком и русском языках, содержание понятий и последовательность
значений в словарных дефинициях весьма отличаются: Essen, например, не имеет в немецком языке переносного значения (пища для слухов). Данную функцию берет на себя слово Nahrung (dem Verdacht neue Nahrung geben) и слово Kost (geistige, ideologische Kost).
Если рассмотреть аспект «прием пищи человеком/животным», то в обеих линг-вокультурах вырисовываются специфические, отличные друг от друга лингвосемиотические картины. Если в русском языке слово еда одинаково может соотноситься с человеком и животным (кошачья еда), а корм относится исключительно к животным (купить корм для попугайчика), то в немецком слово Essen соотносится только с человеком, для животных существует вариант номинации Futter и Fressen, Frab: der Katze ihr Futter geben. Bee три лексемы могут выражать и пищу для человека, но Fressen и Frab являются ин-вективно заряженными, несут в себе негативную оценку (der Frab ist wohl schon kalt, was?). В русском им соответствуют жратва, харч. Futter принимает шутливый оттенок, если применить его по отношению к человеку (Studentenfutter). При рассмотрении семантики глаголов, номинирующих прием пищи человеком и животным, наблюдается похожая картина: есть в русском языке может человек (он торопливо ел) и животное (знает кошка, чье мясо съела)-, в немецком глагол essen относится к людям, fressen — к животным и людям, в последнем случае глагол приобретает грубо-просторечное звучание (Was gibt es zu fressen?). В русском языке - соответствия «жрать, лопать».
В немецких словарных дефинициях essen и trinken отдельно денотируются процессуальная сторона действия (принимать твердую пищу или жидкость) и направленность действия на объект (принимать что-либо в качестве пищи или жидкости), причем оба эти аспекта разграничиваются как два отдельных значения слова (essen und trinken, einen Apfel essen; aus einem Glas trinken; lab uns ein bibchen Wein trinken). Немцы не выделяют отдельно значения «пьянствовать» у глагола trinken, в то время как в русских словарях это второе по важности значение глагола пить. Возвратность глагола trinken (aus dem Glas trinkt es sich gut) не свойственна русскому глаголу «пить».
Рассматривая модель языкового воплощения концепта «Пища» в виде фрейма «Пища», выделяем два элемента: приготовление и употребление пищи, в каждом из которых в качестве обязательных компонентов выступают субъект, объект и отношения между ними. В сфере приготовления пищи в качестве объекта выступают всевозможные продукты питания растительного и животного происхождения; в качестве субъекта - люди, производящие определенные манипуляции с объектом с целью его дальнейшего употребления в пищу. Семантическими характеристиками наделены готовые блюда, продукты как объекты глюттонии; субъекты глюттонии, как правило, располагаются в сфере оценочной номинации.
Анализ сочетаемости семантических признаков в лексической номинации с оценочным компонентом, рассматриваемых в рамках концепта «Пища», показал, что в немецком и русском языках в целом наблюдается совпадение сочетаемости компонентов семантического значения в характеристике субъекта, объекта и отношений между ними как в сфере приготовления, так и в сфере употребления пищи. Почти любой признак может иметь положительную или отрицательную оценку. В сфере употребления пищи наблюдаются следующие различия: по-разному видится в двух культурах аспект употребления пищи человеком и животным; такие аспекты, как употребление пищи в небольшом количестве после принятия спиртного напитка с целью его лучшего усвоения или устранения нежелательных последствий в виде запаха, не получают в немецком языке специальных номинативных средств. Напротив, в Германии спиртные напитки предлагают, как правило, после еды для облегчения пищеварения, что вызывает шок у русских гостей. В русской культуре нормально считать водку всем, чем угодно, но в ситуации застолья соотносить ее с пищеварением не принято. В целом признак «распитие спиртных напитков» получает очень разнообразную номинацию в немецком и русском языках, что позволяет выделить особый концепт «Пьянство» в обеих лингвокульту-рах, который весьма близок к концепту «Здоровье», непосредственно связанному с концептом «Пища».
Литература
Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю.С. Степанов. М., 2001.
Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. М., 2004.
Олянич, А.В. Презентационная теория дискурса / А. В. Олянич. Волгоград, 2004.
Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка/ В.И. Даль. М., 1994.
Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. М., 1994.
Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / под общ. руководством акад. Ю.Д. Апресяна. М., 1999.
Duden. Das grobe Worterbuch der deutschen Sprache in 6 Banden. Wien, 1976.
Deutsches Universalworterbuch. Mannheim, Leipzig, Wien, Zurich, 1996.
М.А. ФИЛИППОВА (Волгоград)
КОНЦЕПТ «ДЕМОКРАТИЯ» В АМЕРИКАНСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ
Построена двухмерная модель концепта «демократия» в американской лингвокулътуре, в основу которой положены понятийная, образная и ценностная составляющие концепта, представленные на трех уровнях-этимологическом, базовом и ассоциативно-расширительном. Наличие идеологических коннотаций во всех компонентах и на всех уровнях анализируемого концепта позволяет отнести его к особому типу ментальных образований - идеологическим концептам.
Наша работа посвящена моделированию концепта «демократия» в американской лингвокулътуре и выявлению идеологических коннотаций в структуре рассматриваемого концепта. В основу проведенного исследования положена следующая гипотеза: концепт «демократия» представляет собой сложное ментальное образование, пронизанное идеологемными смыслами, что позволяет отнести его к особому типу ментальных образований -идеологическим концептам.
Теоретическую основу работы составляют трехаспектная модель концепта с рассмотрением его понятийной, образной и ценностной сторон (Ляпин 1997: 18; Карасик 2002: 129) и трехкомпонентная структура концепта, предложенная Ю.С. Степановым (Степанов 1997: 42 - 45) и включающая в себя основной, дополнительный и этимологический признаки. Объединив эти два известных в когнитивной лингвистике подхода, мы построили двухмерную модель концепта применительно к концепту «демократия», состоящую, соответственно, из девяти компонентов. По нашему мнению, понятийная, образная и ценностная составляющие концепта могут быть уточнены на трех уровнях - этимологическом, базовом и ассо-циативно-расширите льном.
Как показал компонентный анализ языкового материала, каждый из представленных компонентов пронизан идеологическими коннотациями, наличие которых в структуре концепта «демократия» позволило нам отнести его к особому типу ментальных образований - идеологическим концептам. В нашей работе под идеологией понимается совокупность когнитивных структур и ценностных ориентаций, представляющих интересы определенных социальных групп, чаще власть имущих. Основной идеологический потенциал при этом сосредоточен в идеологических концептах, которые, на наш взгляд, характеризуются следующими признаками: 1) гра-дуальностью (разной степенью идеологичности того или иного концепта); 2) вертикальным строением (изначально формируются в сфере официальной идеологии, затем внедряются в массовое сознание); 3) символичностью (не столько выражают понятие, сколько служат символом-паролем приверженности определенной идеологии).
В рамках представленных признаков концепт «демократия» в американской лингвокулътуре также обладает вертикальным строением, характеризуется символичностью (отсюда его частотное манипуля-тивное использование) и высокой степенью идеологичности, о чем свидетельствует наличие идеологических коннотаций во всех компонентах его структуры. Анализ
© Филиппова М.А., 2007
