CC BY
10
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ РАКУРС ЕВРАЗИЙСТВА С ПОЗИЦИЙ _РАДИКАЛЬНОГО КОНСТРУКТИВИЗМА_
Халина Наталья Васильевна
докт. фил наук, профессор кафедры русского языка как иностранного и восточного языкознания Алтайский государственный университет, г. Барнаул Аникин Денис Владимирович канд. фил. наук, доцент кафедры связи с общественностью и рекламы Алтайский государственный университет, г. Барнаул
АННОТАЦИЯ
В статье языковая тектоника философии классического евразийства рассматривается с позиций радикального конструктивизма, который сочетается с элементами модерна. В лингвистических формах и синтаксических конструкциях отмечено присутствие особого художественного метода проектирования предметной среды, при котором объекту в соответствие с его основным предназначением придается комплекс взаимосвязанных качеств: красота, целесообразность, экономичность. В языке евразийцев очевидны поиски баланса между утилитарным предназначением идеи евразийства и художественной формой.
ABSTRACT
In the article the linguistic tectonics of the philosophy of classical Eurasianism is considered from the standpoint of radical constructivism, which is combined with modern elements. In the linguistic forms and syntactic constructions marked by the presence of a special artistic method of design of the subject environment in which the object in accordance with its main purpose being attached to a set of interrelated qualities: beauty, practicability, economy. In the language of the Eurasians obvious search of a balance between the utilitarian purpose of the idea of Eurasianism and the art form.
Ключевые слова: социология языка, философия евразийства, радикальный конструктивизм, аксиологическая социология, языковая тектоника
Keywords: sociology of language, philosophy of Eurasianism, radical constructivism, sociology of the axi-ological, linguistic tectonics
Отвергнутый европейцами конструктивизм неожиданным образом возродился русской революцией в двух формах - «социалистической» и «евразийской». Почву конструктивизму создали нигилизм революционного авангарда и романтика утопических идеалов «тотального конструирования жизни» [1].
В языковой тектонике евразийцев радикальный конструктивизм сочетается с элементами модерна - присутствием в лингвистических формах и синтаксических конструкциях особого художественного метода проектирования предметной среды, при котором объекту в соответствие с его основным предназначением придается комплекс взаимосвязанных качеств: красота, целесообразность, экономичность. В языке евразийцев очевидны поиски баланса между утилитарным предназначением идеи евразийства - участие в конструктивистской деятельности государства - и художественной формой - образом, эйдосом России как великой державы, как чуда, явленного утомленному долгими скитаниями человечеству.
Внутренняя форма конструктивизма в литературных манифестах его приверженцев (А. Чичерина, И. Сельвинского, К. Зелинского, В. Инбер, Б.Агапова, Е. Габриловича, Д. Туманного, И. Аксенова) определялась через творческие схемы, которые объективируются в том или ином материале потенциальным давлением - внутренним паром [2]. Доминантными терминологическими единицами, определяющими особенности конструктивизма, становятся потенциальный схематический сгусток
произведения, принцип конструктивного распределения материала; локализованный прием, или принцип грузофикации. Потенциальный схематический сгусток произведения, или творческой схемы, определяется «конструктивистами» как эмбрион «содержания»; принцип конструктивного распределения материала - как максимальная потребность на единицу материала; локализованный прием - центростремительная организация материала, или принцип грузофикации. Принцип грузификации в применении к поэзии превращается в требование построения стихов в плане локальной семантики, т. е. развертывания всей фактуры стиха из основного смыслового содержания темы.
Конструктивизм толкуется в качестве центростремительного иерархического распределения материала, акцентированного (сведенного в фокус) в предустановленном месте конструкции. Принцип конструктивного распределения материала заключается в максимальной нагрузке потребности на единицу материала, т.е. в малом - многое, в точке -все.
Конструкция - организованный центростремительным образом материал. Конструкция состоит из частей, которые именуются конструэмами. «Конструэмы стелятся вдоль стержня конструкции, но вынутые из нее они в себе замкнуты - целостны, каждая суть конструкция с иерархией своих кон-струэм; таким образом, каждая конструэма - законченная форма, принесшая себя в жертву стойкости целого. Конструэмы бывают: главные, вспомогательные и орнаментальные. Главная конструэма -задание; в ячейке ее находится матка конструкции.
Вспомогательные конструэмы - подготавливают к главной - ведущие. Орнаментальные - подобно древним песнопевческим «Анененаикам» - вводятся якобы для украшения. Цель их, размещенных в конструкции расчетливо-целесообразно, - ввести умысел в кровь ворожбой. Орнаментальные -«опаснее» и надежнее всех остальных.
Главная или магистральная конструэма, в зависимости от характера организуемого, определяет строй всей конструкции. Подчиняясь объективным, законным свойствам материала, магистрал (ядро бухнущей матки) влияет на удельный вес остальных, конструкция держится на упоре в него, и сдвиг его изменяет строй конструкции» [2].
Степень соответствия человека реальности вновь конструируемой, его пригодности определяется через принцип конструктивного распределения материала, который заключается в максимальной нагрузке потребности на единицу материала, т.е. в малом - многое, в точке - все. Распределение евразийской аксиологии в текстах, созданных ее представителями, осуществляется в эмбрионах содержания - зародышах индивидуальных творческих схем, которые объективируются (организуются) в том или ином материале потенциальным давлением («внутренним паром»). Зародыши индивидуальных - евразийских творческих схем - с помощью принципа грузификации развертываются в текстовые артефакты посредством орнаментальных конструэм. Принцип грузификации - принцип конструктивного распределения аксиологического материала, или максимальной нагрузки «идеологической» потребности на единицу материала, - в евразийской концепции обустроения российского мира по своей художественной стилистике более тяготеет к модерну.
Особенности лингвистического конструирования социальной реальности исследуются нами по произведениям Н.Н. Алексеева («Евразийцы и государство»), П.Н.Савицкого («Континент-океан (Россия и мировой рынок)»), П.П. Сувчинского («Знамение былого (О Лескове)»), Н.С. Трубецкого («Об истинном и ложном национализме»).
К объективируемым в текстовом, лингвистическом материале эмбрионам евразийских творческих схем следует отнести следующие языковые факты: политическая партия, организованное евразийство, континентальность, счастье, национализм, русский национализм, нравственность.
Аксиосоциология (аксиологическая социология) евразийцев, восстановленная по эмбрионам содержания, может быть расценена в качестве инженерного проекта, или технического конструктора, в терминологии И.В. Розова [3]. Эволюция познания, по мнению И.В. Розова, представляет собой совершенствование форм и способов теоретического конструирования, замену одного конструктора другим, ведущий в истории той или иной дисциплины к разработке новых технологий мышления. Технология мышления принципиально меняется, когда начинают оперировать не техническими конструкциями, а силами, которые можно переносить в направлении их действия, суммировать по правилу
параллелограмма или разлагать на составляющие. Изменение собственно технологии мышления должно влиять не только на изменение принципов использования слова во фразе (контексте), но и на построение фразы - ее конструирование и конструктивное распределение материала, максимальную нагрузку потребности на единицу языкового материала (принцип грузофикации).
В структуре текста задаются «крепёжные» единицы, выступающие в качестве, с одной стороны, точки приложения силы (интеллектуальной активности, или лингвистического разума мыслящего субъекта) - осмысления свойств переменной среды (среды окружающей), с другой стороны, конструкции, семантически притягивающей другие единицы текста, а, следовательно, организующей семантические и формальные среды, в которых эти единицы функционируют.
Теоретическое конструирование допускает, как полагает И.В. Розов, две целевые установки: с одной стороны, объяснение каких-то уже известных явлений, ответ на вопрос, как они устроены; с другой стороны, построение новых объектов исследования. Новым объектом исследования в аксиосо-циологии евразийцев становится русский национализм.
Русский национализм как новый объект социологии «переменных сред» - сообществ и состояний обществ, отличительной особенностью которых является процесс создания нового «общего кода» и преобразования понятийных структур с целью выработки системы умений, позволяющих вписаться в рамки экспериментальной - изменяемой и изменяющейся - действительности, не вступая с ней в противоречие. Это особого рода пригодность, которая, по словам Глазерсфельда, должна достигаться удерживанием жизнеспособности когнитивной структуры, схемы, теории перед лицом нового опыта, а также доказать свою совместимость с другими работающими схемами и теориями [4].
Пригодность русского национализма в европеизированном сообществе может быть объяснена тем, что в недрах русской культуры - самобытном опытном мире, «лаборатории повседневной жизни» - был выведен критерий правильности когнитивных структур человека европейского, но неромано-германского. Соотнося понятие пригодности и критерия правильности когнитивных идей, Глазерсфельд замечает: «Именно в трактовке понятия "fitness" совпадают основные принципы теории познания радикального конструктивизма и теории эволюции: точно так же, как среда устанавливает границы выживания для живых организмов (органических структур), элиминируя варианты, выходящие за пределы возможностей выживания, так и опытный мир - будь то в повседневной жизни или в лаборатории - определяет критерий правильности ("Prüfstein") наших идей (когнитивных структур)» [5, р.20-21].
Пригодность (fitness) русского национализма в процессе жизнедеятельности (жизнеподдержания) европейского сообщества может быть мотивиро-
вана, если в качестве основы рассуждений использовать работы Н.С. Трубецкого («Европа и человечество»), констатацией факта существования евро-пезированных нероманогерманцев, или
нероманогерманских народов. Поводом для выводов Н.С. Трубецкого о необходимости отграничения нероманогерманских народов от романогер-манских послужили прежде всего его размышления о том, как внезапно рухнуло то, что называлось «Русскою культурой»; поразила та быстрота и легкость, с которой это совершилось, и многие задумались над причинами этого явления.
Н.С. Трубецкой также обращает внимание на то, что слова «человечество», «общечеловеческая цивилизация» являются выражениями крайне неточными и что за ними скрываются очень определенные этнографические понятия. Под «цивилизацией» разумеют ту культуру, которую в совместной работе выработали романские и германские народы Европы; под цивилизованными народами имеются в виду прежде всего романцы и германцы, а затем другие народы, принявшие европейскую культуру. Европейская культура не есть культура человечества, это продукт истории определенной этнической группы.
Случившееся с Россией должно стать поводом для размышлений нероманогерманских народов, точно также как романские и германские, являющихся составляющей так называемой европейской цивилизации.
Новая историческая роль, радикальный переворот в мировоззрении, духовное отмежевание от европейской цивилизации позволят России стать магистралом нового человечества, а русскому национализму - принципом грузофикации, принципом конструктивного распределения семантического европейского материала - как максимальной потребности лингвистического разума - на семиотическую единицу общения.
Конструэмы русский национализм, континен-тальность, нравственность в совокупности создают эмбрион содержания - «Россия-Евразия» («Мы призваны начать строить Россию-Евразию по заветам старцев, наполняя эти заветы новым историческим содержанием» (Н. Н. Алексеев).
Контроль событийного ряда должен осуществляться с учетом высокой напряженности экономической жизни, исходя из сочетания государственной константы с государственной динамикой и с опорой на золотые заветы простого, живого и крепкого понимания людей и жизни.
При формировании эйдоса государства необходимо исходить из его тройственности: государственный базис (поросль, которая питается от самой черной и тучной земли народной), политическая надстройка (имеет характер западной партии, то есть частного объединения, преследующего некоторые политические цели), общественность (Zones d'e-quidistance).
Процесс самоидентификации предполагает осуществление фазового перехода из состояния «точка/точки» (в каждой своей точке приближены
к берегу океана-моря) в состояние «линия» (пункты, находящиеся в определенном одинаковом расстоянии от берега океана-моря, соединены линией) - органическая идея.
Достижения определенного «статуса» на мировой арене возможно через поддержание - проведение - выбранной «на внутреннем рынке» «линии поведения» (линии проводятся через пункты, отстоящие от побережья соответственно на 400, 800, 1200, 1600, 2000, 2400 километров). При организации правильного соотношения выбранной линии и требований к правилам поведения, принятым мировым сообществом, возможно войти в общий строй мирового обмена. Таким образом, «линия» преобразится в путь, обязательными этапами, вехами которого являются расторжение, созидание, развитие. Расторжение - в пределах континентального мира, полноты господства принципа океанического «мирового» хозяйства. Созидание - хозяйственного взаимодополнения отдельных, пространственно соприкасающихся друг с другом областей континентального мира. Развитие - обусловленное взаимною связью.
Признание ценности для общего строя мирового обмена сформированной в соответствии с приоритетами национальной самобытности органической идеи позволяет достичь желаемой цели -конкурентоспособности в отношении к мировому рынку.
Параметры порядка становятся определяющими и в практических жизненных приспособлениях, и для передачи комбинаций впечатлений, т.е. при подготовке и разрешении «в фокусе». Разрешение в фокусе истолковывалось конструктивистами как лущение ядра схемы - результата кристаллизации жизненного опыта человека.
В текстах евразийцев происходит конструирование социальной реальности с целью осознания и понимания новой реальности, ее семантики, осознания того, какие навыки и умения необходимы и для конструирования реальности «Россия-Евразия», и для существования в ней. Это объяснимо тем, что они осознавали обязательную связь, существующую между когнитивными структурами, действиями человека, категориями языка и способами выстраивания и классификации объектов.
Литература
1. Конструктивизм. [Электронный ресурс] -URL.: http:// www.lestniza.su/services/4.aspx
2. Литературные манифесты от символизма до наших дней. - М., 2000.
3. Розов М.А. Инженерное конструирование в научном познании // "ИНТЕЛРОС - Интеллектуальная Россия" [Электронный ресурс] - URL.: /http://www.intelros.ru/
4. Glasersfeld E. von . Radical Constructivism.-Palmer Press, London. 1996
5. Glasersfeld E. von Einfuhrung in den radikalen Konstruktivismus // Watzlawick P. (Hrsg.) Die erfundene Wirklichkeit. Piper Verlag, - München, 10. Aufl., 1998. -S.16-38.
