CC BY
0
чему хорошему не приводит, пьяный не помнит ни о родстве, ни о семье: Держли велкъунсилира гушсилира тухум х1ебала. - «Пьяный и голодный не помнят о родне» [4].
Даргинцы сравнивают пьяницу с винным бурдюком и бездонной бочкой: Держла т1агьа «о пьянице» (букв.: «винный бурдюк»). Держла чарма «о пьянице» (букв.: «бездонная бочка»). А трезвость воспринимается как нормальное состояние обычного человека, потому здесь не встречаются устойчивые выражения с концептом «Трезвость».
Англичане несколько противоречивы в высказываниях о пьянстве и трезвости. Пьянство воспринимается ими как двоякое явление. С одной стороны, алкоголь «приводит к утрате способности здраво мыслить и действовать»: When wine is drunk, there is not enough intelligence; a drunkard can always be recognized by his actions [1], с другой стороны, «алкоголь помогает человеку высказать то, что он не может сказать без его употребления: тГюге is truth in wine; wine is the glass of the mind; The truth comes out when the spirits go in; спиртные напитки способствуют восприятию действительности в более благоприятном свете: wine makes old wives wenches; a good drink makes the old young [1].
В целом даргинские и английские устойчивые сочетания, отражающие национальное мировосприятие, схожи по концептуальному смыслу.
Таким образом, значение устойчивых сочетаний двух языков обусловлено закономерными и рациональными ситуациями, параллельно с этим они содержат и культурный код. Разнообразие компонентов в устойчивых выражениях рассматриваемых языков является весомой для когнитивных аспектов
Библиографический список
коммуникации. Слова, использованные в устойчивых сочетаниях, представляют собой отбор исконной лексики за счет фиксирования в устойчивых сочетаниях. Сопоставление устойчивых оборотов даргинского и английского языков способствует обнаружению закономерностей в данной области. Два языка, взятые для сопоставления, принадлежат к разным народам, относятся к разным языковым семьям, у них нет исторических контактов. Вследствие всех этих факторов обнаружить заметного воздействия состава устойчивых сочетаний одной лингвокуль-туры на другой не удалось. Однако они могут иметь и схожие образы, независимо от генетического родства сравниваемых языков. Общее может проявляться в схожести условий быта, жизнедеятельности людей, природных и климатических условий. Ведь за основу анализа взят концепт «Человек», в него входит в духовный код культуры и занимает в нем центральное место. Отмечено, что в нем воспроизводится окружающая реальность. Происхождение устойчивых сочетаний уходит в глубины сознания народа и касается различных сторон коллективной жизни. Сопоставление устойчивых выражений различных языков выявляет множество общих моментов, что дает возможность установлению их сближения. Сферы соприкосновения безграничны. Начиная с исследованных нами сфер (высокомерность - эгоизм, болтливость - хвастовство, счастье - печаль, пьянство - трезвость), они могут охватить самые широкие пласты народной жизни. Данные сочетания, выступая одним из фрагментов культуры данных народов, рефлектируют всевозможные отношения человека и социума. Таким образом, в создании национальной картины мира устойчивые сочетания обоих языков играют первостепенную роль.
1. Антонова А.Б. Оценка алкоголя в пословицах, поговорках, афоризмах и библейских изречениях (на материале английского языка). Вестник ИрГТУ. 2014; № 7 (90): 160-166.
2. Арсалиева Э.Х. Репрезентация концепта «счастье» в английских паремиях. Балтийский гуманитарный журнал. 2020; Т. 9, № 1 (30): 159-162.
3. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик. Москва: Институт русского языка им. А.С. Пушкина, 1999.
4. Гасанова У.У Словарь даргинских пословиц и поговорок. Махачкала, 2014.
5. Гасанова У.У Фразеологический словарь даргинского языка. Махачкала, 2018.
6. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. Москва: Прогресс, 1985.
7. Ковшова Л.М. Лингвокультурологический метод во фразеологии: Коды культуры. Москва: Ленанд, 2016.
8. Котова Е.Г Английские фразеологические единицы с национально-культурной составляющей. Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. 2014: 200-205.
9. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? Москва, 2003.
10. Кунин А.В. Большой англо-русский фразеологический словарь - English-Russian phraseological dictionary. Москва, 2005.
11. Мокиенко В.М. Современная паремиология (лингвистические аспекты). Мир русского слова. 2010; № 3: 6-20.
12. Полякова Е.В. Концепт «человек» в духовном коде культуры. Вестник ТГПИ. 2006; № 2: 72-75.
13. Таджибова З.Т. Семантический анализ русских и английских паремий, выражающих концепт «учение, знание». Вестник АГУ. 2020; Выпуск 1 (252): 67-71. References
1. Antonova A.B. Ocenka alkogolya v poslovicah, pogovorkah, aforizmah i biblejskih izrecheniyah (na materiale anglijskogo yazyka). Vestnik IrGTU. 2014; № 7 (90): 160-166.
2. Arsalieva 'E.H. Reprezentaciya koncepta "schast'e" v anglijskih paremiyah. Baltijskij gumanitarnyjzhurnal. 2020; T. 9, № 1 (30): 159-162.
3. Vereschagin E.M., Kostomarov V.G. V poiskah novyh putej razvitiya lingvostranovedeniya: koncepciya rechepovedencheskih taktik. Moskva: Institut russkogo yazyka im. A.S. Pushkina, 1999.
4. Gasanova U.U. Slovar' darginskih poslovic i pogovorok. Mahachkala, 2014.
5. Gasanova U.U. Frazeologicheskijslovar'darginskogoyazyka. Mahachkala, 2018.
6. Gumbol'dt V. fon. Yazyki filosofiya kultury. Moskva: Progress, 1985.
7. Kovshova L.M. Lingvokul'turologicheskijmetod vo frazeologii: Kody kultury. Moskva: Lenand, 2016.
8. Kotova E.G. Anglijskie frazeologicheskie edinicy s nacional'no-kul'turnoj sostavlyayuschej. Vestnik Leningradskogo gosudarstvennogo universiteta im. A.S. Pushkina. 2014: 200-205.
9. Krasnyh V.V. «Svoj» sredi «chuzhih»: mif ili real'nost'? Moskva, 2003.
10. Kunin A.V. Bol'shoj anglo-russkij frazeologicheskij slovar' - English-Russian phraseological dictionary. Moskva, 2005.
11. Mokienko V.M. Sovremennaya paremiologiya (lingvisticheskie aspekty). Mir russkogo slova. 2010; № 3: 6-20.
12. Polyakova E.V. Koncept «chelovek» v duhovnom kode kul'tury. Vestnik TGPI. 2006; № 2: 72-75.
13. Tadzhibova Z.T. Semanticheskij analiz russkih i anglijskih paremij, vyrazhayuschih koncept «uchenie, znanie». Vestnik AGU. 2020; Vypusk 1 (252): 67-71.
Статья поступила в редакцию 18.09.24
УДК 82
Rets N.I., Cand. of Sciences (Engineering), Senior Lecturer, Foreign Languages Department, K.G. Razumovsky Moscow State University of Technologies and Management (Moscow, Russia), https://orcid.org/0000-0003-0578-2227, E-mail: n.rets@mgutm.ru
Shkilev R.E., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of English Philology and Intercultural Communication, Elabuga Institute of Kazan Federal University (Elabuga, Russia), https://orcid.org/0000-0002-2864-7194, E-mail: shkilev.r.e@yandex.ru
LIMINALITY: AN ANALYSIS OF CONCEPTS AND LEVELS OF MANIFESTATION OF LIMINALITY IN LITERARY STUDIES. The article deals with a concept of liminality in the context of modern literary studies. The relevance of the study is conditioned by the increasing role of liminal spaces and states in the literature of the XXI century, reflecting global socio-cultural transformations. The objective of the work is to analyse the main aspects of liminality in literary discourse. The research methodology is based on an interdisciplinary approach that combines linguophilosophical, sociocultural and psychological aspects of liminality interpretation. The study reveals the key levels of liminality manifestation in literature: plot-chronotopic, character, narrative and linguistic. It is established that liminality acts as an important tool for analysing the processes of transformation of personality and society reflected in modern literary works. The results of the study expand the theoretical basis of literary studies and provide practical tools for analysing modern literature in the context of global cultural processes. Prospects for further research can be associated with a more detailed study of the role of liminality in certain literary genres and directions, as well as with the study of the relationship between literary representations of liminality and real socio-cultural processes in modern society.
Key words: liminality, concept of liminality, literary studies, literary discourse, transnational literature, cultural hybridity, identity, interdisciplinary approach, contemporary literature
Н.И. Рец, канд. техн. наук, доц., ФГБОУ ВО Московский государственный университет технологий и управления имени К.Г. Разумовского
(Первый казачий университет), г. Москва, E-mail: n.rets@mgutm.ru
Р.Е. Шкилев, канд. филол. наук, доц., Елабужский институт (филиал) ФГАОУ ВО «Казанский (Приволжский) федеральный университет», г. Елабуга,
E-mail: shkilev.r.e@yandex.ru
ЛИМИНАЛЬНОСТЬ: АНАЛИЗ КОНЦЕПЦИЙ И УРОВНИ ПРОЯВЛЕНИЯ ЛИМИНАЛЬНОСТИ В ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ
В статье рассматривается концепция лиминальности в контексте современного литературоведения. Актуальность исследования обусловлена возрастающей ролью лиминальных пространств и состояний в литературе XXI века, отражающих глобальные социокультурные трансформации. Целью работы является анализ основных аспектов лиминальности в литературоведческом дискурсе. Методология исследования основана на междисциплинарном подходе, объединяющем лингвофилософские, социокультурные и психологические аспекты интерпретации лиминальности. В результате исследования выявлены ключевые уровни проявления лиминальности в литературе: сюжетно-хронотопический, персонажный, нарративный и языковой. Установлено, что лиминальность выступает как важный инструмент для анализа процессов трансформации личности и общества, отраженных в современных литературных произведениях. Результаты исследования расширяют теоретическую базу литературоведения и предоставляют практический инструментарий для анализа современной литературы в контексте глобальных культурных процессов.
Ключевые слова: лиминальность, концепция лиминарности, литературоведение, литературоведческий дискурс, транснациональная литература, культурная гибридность, идентичность, междисциплинарный подход, современная литература
В современном мире, характеризующемся стремительными изменениями и размыванием традиционных границ, концепция лиминальности приобретает особую актуальность в различных областях гуманитарного знания. Однако в литературоведении этот феномен до сих пор остается недостаточно изученным, несмотря на его глубокую укорененность в философии, социологии, культурологии и психологии. Исследование образности лиминального, органично вписывающегося в круг феноменов и форм современного литературоведческого дискурса, а также выявление разнообразия имплицитных лиминальных смыслов приобретает особую значимость.
Целью работы является выявление и анализ роли концепции лиминальности в современном литературоведческом дискурсе. Для достижения этой цели поставлены следующие задачи: определить лингвофилософские, социокульту-рологические и психологические подходы к интерпретации лиминальности, а также выявить ключевые аспекты проявления лиминальности в литературе.
Новизна исследования заключается в систематизации и интеграции различных аспектов лиминальности в единую концептуальную рамку, применимую к анализу современной литературы. Теоретическая значимость работы состоит в углублении понимания лиминальности как одного из ключевых концепций для анализа эволюции нарративных стратегий и трансформации образов героев. Практическая ценность исследования заключается в возможности применения разработанного концептуального аппарата для анализа широкого спектра современных литературных произведений.
Термин «лиминальность» был введен в научный оборот французским этнологом Арнольдом ван Геннепом. В своей работе автор разработал теоретические положения и обосновал координирующую роль лиминальности в процессе жизненных трансформаций индивида и общества. Согласно ван Геннепу, социальная структура любого общества характеризуется разделением на группы и сообщества. Эта структура не является статичной; напротив, она предполагает возможность перемещения индивидов между различными социальными категориями. Однако такие переходы не происходят спонтанно или произвольно, а требуют выполнения определенных ритуализированных действий, обладающих общими чертами вне зависимости от конкретного культурного контекста. Важно отметить, что природа этих переходов может варьироваться от сугубо экономических до духовных трансформаций. Ван Геннеп приводит показательный пример: процесс посвящения мирянина в духовный сан или, наоборот, возвращение священнослужителя к светской жизни. В обоих случаях необходимо совершение специфических церемоний, которые не только соответствуют установленному порядку, но и отражают определенную эмоциональную и ментальную ориентацию данного социума. Автор постулирует существование несовместимости между этими сферами, что обусловливает необходимость промежуточного этапа при переходе из одной категории в другую. Этот промежуточный период можно охарактеризовать как своего рода «испытательный срок», во время которого индивид находится в лиминальном состоянии, не принадлежа полностью ни к исходной, ни к целевой социальной группе [1].
Любому процессу перехода или транзитности присущи три последовательные фазы: 1) сепарация (отчуждение, отделение); 2) маргинальность, или лиминальность (собственно переход, «транзит»); 3) инкорпорация (реинтеграция, объединение) [2]. Особый интерес исследователей вызывает вторая - собственно лиминальная фаза, в течение которой индивид приобретает опыт полной неопределенности социального окружения и отграничивается от привычной для него реальности [3]. Именно эта фаза становится ключевой для понимания трансформационных процессов как в социокультурном, так и в литературном контексте.
Интересным представляется тот факт, что четкого определения понятия лиминальности, охватывающего философский, антропологический, социальный, психологический, культурный, литературный и лингвистический аспекты, не дает ни один словарь. Термин «лиминальный» происходит от латинского Утю и обозначает порог границу, определенный коридор, расположенный между двумя
разными по своей сути местами. Аналогичное наполнение он имеет и в теории А. Генепа: лиминальная фаза представляет собой транзитное динамическое состояние, находящееся между стабильными структурами и их трансформированными вариантами [4]. Соответственно, ритуал перехода понимается как целостное единство, состоящее из трех последовательных фаз: 1. Прелиминальная фаза (фаза отделения): характеризуется символическим отделением субъекта от его прежнего статуса или состояния. 2. Лиминальная фаза (пороговая): представляет собой период неопределенности и амбивалентности, когда субъект находится «между» социальными категориями или идентичностями. 3. Постли-минальная фаза (фаза включения): знаменует реинтеграцию субъекта в общество с новым статусом или идентичностью. Теоретическая модель ван Геннепа позволяет рассматривать структурную универсальность и культурное разнообразие не как взаимоисключающие, а как взаимодополняющие аспекты ритуальных практик. Универсальные структурные паттерны ритуалов перехода трансформируются в уникальные культурные феномены, отражающие специфику конкретных обществ и исторических периодов. В более широком философском контексте сама жизнь может быть осмыслена как непрерывный процесс перехода. В этой перспективе ритуалы перехода выступают не просто как культурные практики, но как онтологические механизмы, посредством которых осуществляются фундаментальные трансформации индивидуального и коллективного бытия [5]. Они служат своеобразными «точками бифуркации», в которых происходит качественное изменение социокультурной реальности. Совершенно очевидно, что кондиция транзитности, или лиминальная фаза находит значение промежуточной, определенного ценного медиума, движимого импульсом изменчивости. В контексте нашей работы по литературоведению заимствуем понимание лиминальности как ситуации уникального опыта, для которой характерны наиболее интенсивные переживания коренного изменения литературного героя.
Лиминальность в ракурсе лингвофилософии. Несмотря на то, что понятие лиминальности как таковое появилось в научном обращении лишь немногим более ста лет назад, теоретическая основа его развития в философской плоскости имеет гораздо более длительную историю [6], учитывая тот факт, что главным субъектом в этом процессе выступает человек или социум. Историческая ретроспектива свидетельствует о том, что человечество неоднократно сталкивалось с периодами транзитивности, сопровождавшимися фундаментальными трансформациями в сфере человеческого бытия. Эти периоды, характеризующиеся возникновением великих цивилизаций древности и формированием основополагающих религиозных систем, знаменовали кардинальные изменения в онтологических принципах существования человека [7].
Развитие философской мысли привело к переосмыслению концепции ли-минальности. В рамках классических философских систем феномен лиминаль-ности традиционно рассматривался преимущественно через призму преодоления границ и трансгрессии. Однако постмодернистская парадигма предлагает принципиально иной подход к осмыслению данного явления. В контексте постмодернистского дискурса лиминальность приобретает новое значение, интерпрети-руясь как «опыт невозможного», не детерминированный внешними факторами и выходящий за рамки традиционных бинарных оппозиций. Эти аспекты приобретают особую значимость в контексте исследования лиминальности как комплексной антропологической проблемы, требующей междисциплинарного подхода. Для анализа процессов лиминальности целесообразно опираться на концептуальный аппарат философов-постмодернистов, включая роль бессознательных языковых структур в формировании представлений субъекта; децентрализацию и плюрализм культуры [8]; концепцию человека и культуры как бесконечного текста; трансформацию бинарных оппозиций традиционной логики; парадоксы и противоречия как движущие силы эволюционных процессов; децентрирован-ность пространства и утрату культурными центрами силы притяжения [9].
Вершина «постижения сущности природы» отражена в теории лиминаль-ности К. Ф. Жакова [10]. Считалось, что при изучении природных и социальных
явлений необходимо учитывать, что мир постоянно меняется. При этом ученые предлагали ввести понятие бесконечно малого в философию и, отталкиваясь от первоисточника, исследовать бытийные процессы. Эти идеи легли в основу теории социальных и культурных изменений П.А. Сорокина [11], считавшего лиминальность переходным состоянием в истории циклов. Эти фазы формируются в общем русле как синхронных (внутриструктурных), так и диахронных (культурно-исторических) закономерностей: они существуют для создания положительных альтернатив, которые являются продуктом творческой воли, ценностным синтезом воображения и созидания. Такие альтернативы граничат с реальными, устойчивыми, историко-культурными структурами и в результате интенсивных переживаний достигают желаемой трансформации [12].
В современном философском дискурсе лиминальные процессы интерпретируются как стадии перехода системы от одного состояния к другому, характеризующиеся утратой структуры, четкой иерархии и статуса отдельных элементов. В динамике осмысления и смыслообразования наиболее сложным для рефлексии является переход от одной определенности к другой, от одного состояния системы к другому что неизбежно предполагает определенную стадию деструктивности и потери определенности. Важно отметить амбивалентный характер лиминальных дискурсивных комплексов, подчеркиваемый в современных философских исследованиях. Негативный аспект лиминальности связан с потенциальной опасностью утраты идентичности, в то время как ее положительная сторона заключается в множественности порождаемых контекстов, открывающих новые горизонты осмысления действительности.
В условиях интенсификации глобализационных процессов на рубеже тысячелетий, характеризующихся беспрецедентным взаимопроникновением культур и обществ, формированием полиэтничности и поликультурности большинства государств, особую актуальность приобретает исследование феномена лими-нальности [13]. Данное явление в настоящее время выступает одним из ключевых объектов социокультурологических исследований, поскольку, по мнению В. Тернера, оно отражает сущностные механизмы функционирования современных обществ [14].
Лиминальность, рассматриваемая в социокультурном контексте, представляет собой промежуточное, транзитивное состояние субъекта в системе общественных отношений, характеризующееся утратой прежнего социального положения и сопутствующей ему статусно-ролевой позиции в процессе интеграции в новую социальную роль. Данное состояние «порогового» существования, находящегося между устоявшимися социокультурными категориями, создает условия для массового появления лиминального субъекта, не принадлежащего полностью ни к одной из культур, между которыми он пребывает [15].
Анализ фундаментальных ритуалов перехода, таких как родильный обряд, инициация, бракосочетание и погребение, позволяет выделить три ключевые фазы лиминального процесса: отделение, характеризующееся символическим откреплением субъекта от ранее занимаемого места в социальной структуре; промежуточное состояние, во время которого субъект находится «на пороге», в амбивалентном положении между прошлым и будущим социокультурным статусом; включение, знаменующее завершение перехода и обретение субъектом нового, относительно устойчивого положения в социокультурном пространстве, сопряженного с выполнением определенных социальных ролей [16].
Особо следует отметить, что маргинальная социальная позиция лиминального субъекта зачастую оформляется социумом посредством специфических ритуалов, обрядов и подкрепляется своеобразной атрибутикой, что подчеркивает социокультурное содержание лиминальности. Через практическое использование механизма изменения социальной позиции достигается как усиление социальной структуры общества в целом, так и расширение потенциала вариативных возможностей отдельной личности.
Важно подчеркнуть, что феномен лиминальности не ограничивается рамками отдельных культур или исторических периодов, а является универсальным явлением, характерным для большинства культур на всех этапах социо-генеза.
Специфика толкования лиминальности в психологии. В психологии термин «лиминальность» используется для объяснения изменений, происходящих в эмоциональных состояниях тех или иных лиц. Лиминальные состояния могут переживать, скажем, билингвы от рождения при определении своей этнической принадлежности, обретения собственной этнической самоидентификации. Часто лиминальность переживают лица, изменяющие страну проживания (эмигранты), политическую партию, место работы и т. д. Очень распространенным явлением является переживание лиминальности индивидами, которые находятся в состоянии постоянного поиска и выбора для приобретения профессиональной идентичности [17].
В целом изучение лиминальности в психологии тесно связано с результатами социологических исследований этого феномена, ведь психология изучает эмоциональное и душевное состояние человека, а последняя, в свою очередь, является социальной неотделимой частью социума.
Этимология термина «лиминальность», указывающая на кризисный, переходный этап развития личности, свидетельствует, что такое состояние не может быть длительным и не должно стать конечным [18]. В психологической науке неоднократно подчеркивалась важность понятия лиминальности для понимания процессов, происходящих с индивидом в структуре общественных отношений.
Ритуалы перехода сохраняются во многих обществах, даже самых организованных [19].
С точки зрения психологии лиминальность подготавливает личность к определенным трансформациям. Обычно лиминальное состояние предшествует переходу к более высокому социальному статусу, поэтому претендент должен выдержать проверку на соответствие новой роли. Экзамены для студентов также можно считать элементами ритуала перехода, ведь только после сдачи экзаменов студент получает документ о своей квалификации [20]. Психологическая сущность лиминальности заключается в понимании душевных состояний и готовности субъекта к резким изменениям судьбы. Переход на другую ступень в статусной иерархии обеспечивается испытанием «на прочность» индивида, его физических, духовных и нравственных сил [21].
В контексте нашей работы заимствуем понимание лиминальности как ситуации уникального опыта, для которой характерны наиболее интенсивные переживания коренного изменения героя. Иными словами, лиминальные пространства и состояния в литературе становятся символическим выражением внутренних психологических процессов, где герои преодолевают внутренние конфликты и интегрируют различные аспекты своей личности. Такой подход позволяет глубже проникнуть в психологическую структуру художественных текстов и раскрыть архетипические паттерны, лежащие в основе литературных сюжетов. Итак, лиминальность может рассматриваться как ключевой концепт для понимания динамики развития литературных форм и жанров, эволюции нарративных стратегий и трансформации образов героев. Это позволяет не только обогатить методологический инструментарий литературоведения, но и установить более глубокие связи между литературным творчеством и широким контекстом культурных, социальных и психологических процессов современности.
Исследование по выявлению основных категорий и понятий концепции ли-минальности в современном литературоведческом дискурсе проводилось в несколько этапов с использованием комплексного подхода. На первом этапе были осуществлены теоретический анализ и синтез для систематизации полученной информации. Поиск информации проводился по ключевым словам «лиминаль-ность», «концепция лиминальности», «лиминальный дискурс» на английском и русском языках в названиях, аннотациях и ключевых словах научных публикаций. Для обеспечения полноты охвата использовались различные академические базы данных. Это позволило выявить многоаспектность феномена лими-нальности, включающего изменения в социальном статусе, ценностях и нормах, идентичности и самосознании, осмыслении и понимании, сознании и языковой практике. Лиминальность является типичным примером междисциплинарной проблемы, интегрирующей широкий спектр вопросов и подходов: социологических, культурологических, семиотических, психологических и т. д.
На втором этапе проведения исследования на основании анализа источ-никовой базы были определены основные категории концепции лиминальности, такие как сюжет перехода, лиминальный дискурс, образность лиминального и ее составляющие (лиминальная персона, лиминальное состояние литературного героя, лиминальное время и лиминальное пространство). Для изучения компонентов образности лиминального был использован контекстуальный анализ, что позволило определить ряд смысловых доминант лиминальности - неопределенность, трансгрессивность, изменчивость. Вокруг этих доминант образуются сети самых разных смысловых оттенков, в результате чего формируются различные лиминальные дискурсы.
Концепция лиминальности, разработанная Виктором Тернером, продолжает играть важную роль в анализе современной литературы. Она позволяет исследовать пороговые состояния между различными стадиями развития или социальными статусами, открывая новые перспективы для интерпретации художественных текстов. Исследование научных публикаций выявило, что в литературе лиминальность проявляется на нескольких взаимосвязанных уровнях, каждый из которых вносит свой вклад в создание особого художественного пространства. На уровне сюжета и хронотопа лиминальность воплощается в пограничных локусах, таких как пороги, двери, мосты и перекрестки. Для иллюстрации, отличной от теоретического анализа, можно рассмотреть роман «Станция Одиннадцать» Эмили Сент-Джон Мандел (2014), в котором аэропорт становится лиминальным пространством между прошлым миром и постапокалиптическим будущим. Более масштабные пространства, такие как курорты, острова или пограничные территории между странами, также могут приобретать лиминальный характер, становясь местом, где привычные нормы и правила перестают действовать, а герои оказываются в ситуации неопределенности и возможных изменений. Временной аспект лиминальности проявляется в особом внимании к переходным моментам суток (сумерки, рассвет) или года (межсезонье), которые становятся метафорой изменений и трансформаций. Так, в романе «4 3 2 1» Пола Остера (2017) жизнь главного героя разветвляется на четыре параллельные временные линии, создавая эффект постоянного перехода между различными версиями реальности.
На уровне персонажей лиминальность воплощается в героях, находящихся в переходном состоянии между различными социальными ролями или идентич-ностями. Это могут быть подростки, стоящие на пороге взрослой жизни, эмигранты, оказавшиеся между двумя культурами, маргиналы, не вписывающиеся в общественные нормы, или люди, переживающие кризисные ситуации. Лиминальные персонажи часто становятся носителями новых идей и ценностей, их
опыт позволяет автору исследовать процессы трансформации личности и общества. Например, в романе «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары (2015) главные герои проходят через различные стадии взросления и трансформации личности. В «Американа» Чимаманды Нгози Адичи (2013) главная героиня Ифемелу олицетворяет лиминальное состояние между нигерийской и американской культурами.
Нарративный уровень лиминальности характеризуется размыванием границ между реальностью и фантазией, сном и явью, прошлым и настоящим. Этот эффект достигается через использование техники потока сознания, нелинейного повествования, смешения различных временных пластов. Такой подход позволяет создать многомерное художественное пространство, в котором привычные категории и оппозиции теряют свою однозначность, открывая возможности для новых интерпретаций и смыслов. «Облачный атлас» Дэвида Митчелла (2004) использует сложную структуру повествования, связывающую различные временные эпохи и реальности. В «Линкольн в бардо» Джорджа Сондерса (2017) грань между миром живых и мертвых становится размытой, создавая уникальное ли-минальное пространство.
Языковой уровень лиминальности проявляется в активном использовании языковой игры, совмещении несовместимых образов, применении оксюморонов. Эти приемы позволяют создать эффект неопределенности, амбивалентности, что соответствует сути лиминального состояния как пограничного, переходного. Языковые эксперименты становятся способом выразить новые смыслы, не укладывающиеся в рамки традиционных языковых форм. Джуно Диаса в «Короткой фантастической жизни Оскара Вау» (2007) смешивает английский и испанский языки, а также использует сленг и научно-фантастические термины, создавая уникальное лингвистическое пространство между культурами. Особую роль концепция лиминальности играет в анализе постколониальной и мультикультурной литературы. Писатели, находящиеся на стыке различных культур, часто обращаются к теме лиминальности, создавая гибридные идентичности и пространства. Это позволяет им исследовать сложные процессы культурного взаимодействия, проблемы идентичности и принадлежности в глобализированном мире. Лими-
Библиографический список
нальность в этом контексте становится не только литературным приемом, но и способом осмысления социокультурных процессов современности. Произведение «Белые зубы» Зэди Смит (2000) исследует жизнь иммигрантов в Лондоне, находящихся между различными культурами. В жанрах фэнтези и научной фантастики лиминальность часто становится ключевым элементом построения альтернативных миров. В книге «Пятое время года» Н. К. Джемисин (2015) создает мир, где геологические катастрофы постоянно меняют реальность, заставляя персонажей находиться в постоянном лиминальном состоянии. «Аннигиляция» Джеффа Вандермеера (2014) исследует зону, где законы природы перестают действовать, создавая пространство чистой лиминальности. Таким образом, концепция лиминальности продолжает предоставлять богатый инструментарий для анализа современных литературных произведений, позволяя исследовать пограничные состояния и пространства, их трансформационный потенциал и роль в создании многомерных художественных миров.
Анализ лингвофилософских, социокультурологических и психологических подходов к интерпретации лиминальности создал основу для выявления ключевых аспектов этой концепции в литературоведении. В ходе исследования были определены основные уровни проявления лиминальности в литературе: сюжет-но-хронотопический, персонажный, нарративный и языковой. На сюжетном уровне лиминальность воплощается в пограничных локусах и переходных временных состояниях. На уровне персонажей она проявляется в героях, находящихся между различными социальными ролями или идентичностями. Нарративный уровень характеризуется размыванием границ между реальностью и фантазией, а языковой - активным использованием языковой игры и совмещением несовместимых образов.
Перспективы дальнейших исследований могут быть связаны с более детальным изучением роли лиминальности в отдельных литературных жанрах и направлениях, а также с исследованием взаимосвязи между литературными репрезентациями лиминальности и реальными социокультурными процессами в современном обществе.
1. Трещенок Ю.М. «Обряды перехода» Арнольда ван Геннепа, его теория и метод. Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2016; № 12-2 (74): 179-182.
2. Фусу Л.И. Концепции лиминальности в научном дискурсе как междисциплинарная проблема. Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. 2017; Т. 6, № 3А: 240-246.
3. Brunsma D.L., Delgado D., Rockquemore K.A. Liminality in the multiracial experience: towards a concept of identity matrix. Global Studies in Culture and Power. 2013. Vol. 20, № 5: 481-502.
4. Геннеп А. ван. Обряды перехода. Систематическое изучение обрядов. Москва: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999.
5. Thomassen B. Liminality and the modern. Living through the in-between. Surrey: Ashgate Publishing, Ltd., 2014.
6. Neumann I. Introduction to the forum on liminality. Review of International Studies. 2012; Vol. 38, № 2: 470-492.
7. Знаменская А.П. Лиминальность в пространстве человеческого бытия. Психология и педагогика в Крыму: пути развития. 2021; № 1: 63-74.
8. Szakolczai A. Liminality and experience: structuring transitory situations and transformative events. International Political Anthropology. 2009; Vol. 2, № 1: 141-172.
9. Пономаренко О.В. Понятие лиминальности в лингвофилософской детерминации дипломатического дискурса. Universum: Филология и искусствоведение. 2014; № 12 (14): 5.
10. Максимова О.Л. Смысл и назначение человека в контексте идей лимитизма К. Жакова. Вестник Сыктывкарского университета. Серия гуманитарных наук. 2016; № 5: 40-48.
11. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. Перевод с английского В.В. Сапова. Москва: Астрель, 2006.
12. Ратиани И. Теория лиминальности. Проблема антропологии и современного литературоведения. Литература в диалоге культур. Ростов-на-Дону: Логос, 2008: 195-199.
13. Фуко М. Слова и вещи: археология гуманитарных наук. Перевод с французского. Санкт-Петербург: АОЗТ «Талисман», 1994.
14. Тернер В. Ритуальный процесс. Структура и антиструктура. Символ и ритуал. Москва: Наука, 1983.
15. Катерный И.В. Реконцептуализация статусной лиминальности в социологической теории. Вестник РУДН. Серия: Социология. 2020; Т. 20, № 2: 226-238.
16. Фусу Л.И. Человек современный, то есть лиминальный. Социально-философский анализ лиминальности в современном социуме: монография. Ногинск: Аналитика Родис, 2018.
17. Гребенюк Е.Г. Ритуал перехода и психотерапия. Консультативная психология и психотерапия. 2016; Т. 24, № 1: 97-108.
18. Beels C. Psychotherapy as a rite of passage. Family Process. 2007; Vol. 46, № 4: 421-436.
19. Лисина Е.А. К вопросу о механизмах перехода: социально-философский аспект. Вестник Оренбургского государственного университета. 2011; № 7: 115-120.
20. Щукина М.А. Стадия лиминальности в саморазвитии личности. Ученые записки СПбГИПСР. 2017; Т. 27, № 1: 45-51.
21. Beech N. Liminality and the practices of identity reconstruction. Human Relations. 2011; Vol. 64, № 2: 315-330.
References
1. Treschenok Yu.M. «Obryady perehoda» Arnol'da van Gennepa, ego teoriya i metod. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teoriiipraktiki. 2016; № 12-2 (74): 179-182.
2. Fusu L.I. Koncepcii liminal'nosti v nauchnom diskurse kak mezhdisciplinarnaya problema. Kontekst irefleksiya: filosofiya o mire icheloveke. 2017; T. 6, № 3A: 240-246.
3. Brunsma D.L., Delgado D., Rockquemore K.A. Liminality in the multiracial experience: towards a concept of identity matrix. Global Studies in Culture and Power. 2013. Vol. 20, № 5: 481-502.
4. Gennep A. van. Obryady perehoda. Sistematicheskoe izuchenie obryadov. Moskva: Izdatel'skaya firma «Vostochnaya literatura» RAN, 1999.
5. Thomassen B. Liminality and the modern. Living through the in-between. Surrey: Ashgate Publishing, Ltd., 2014.
6. Neumann I. Introduction to the forum on liminality. Review of International Studies. 2012; Vol. 38, № 2: 470-492.
7. Znamenskaya A.P. Liminal'nost' v prostranstve chelovecheskogo bytiya. Psihologiya ipedagogika v Krymu: putirazvitiya. 2021; № 1: 63-74.
8. Szakolczai A. Liminality and experience: structuring transitory situations and transformative events. International Political Anthropology. 2009; Vol. 2, № 1: 141-172.
9. Ponomarenko O.V. Ponyatie liminal'nosti v lingvofilosofskoj determinacii diplomaticheskogo diskursa. Universum: Filologiya i iskusstvovedenie. 2014; № 12 (14): 5.
10. Maksimova O.L. Smysl i naznachenie cheloveka v kontekste idej limitizma K. Zhakova. Vestnik Syktyvkarskogo universiteta. Seriya gumanitarnyh nauk. 2016; № 5: 40--48.
11. Sorokin P.A. Social'naya i kul'turnaya dinamika. Perevod s anglijskogo V.V. Sapova. Moskva: Astrel', 2006.
12. Ratiani I. Teoriya liminal'nosti. Problema antropologii i sovremennogo literaturovedeniya. Literatura v dialoge kul'tur. Rostov-na-Donu: Logos, 2008: 195-199.
13. Fuko M. Slova i veschi: arheologiya gumanitarnyh nauk. Perevod s francuzskogo. Sankt-Peterburg: AOZT «Talisman», 1994.
14. Terner V. Ritual'nyjprocess. Struktura i antistruktura. Simvol iritual. Moskva: Nauka, 1983.
15. Katernyj I.V. Rekonceptualizaciya statusnoj liminal'nosti v sociologicheskoj teorii. VestnikRUDN. Seriya: Sociologiya. 2020; T. 20, № 2: 226-238.
16. Fusu L.I. Chelovek sovremennyj, to est' liminal'nyj. Social'no-filosofskij analiz liminal'nosti v sovremennom sociume: monografiya. Noginsk: Analitika Rodis, 2018.
17. Grebenyuk E.G. Ritual perehoda i psihoterapiya. Konsul'tativnaya psihologiya i psihoterapiya. 2016; T. 24, № 1: 97-108.
18. Beels C. Psychotherapy as a rite of passage. Family Process. 2007; Vol. 46, № 4: 421-436.
19. Lisina E.A. K voprosu o mehanizmah perehoda: social'no-filosofskij aspekt. Vestnik Orenburgskogo gosudarstvennogo universiteta. 2011; № 7: 115-120.
20. Schukina M.A. Stadiya liminal'nosti v samorazvitii lichnosti. Uchenyezapiski SPbGIPSR. 2017; T. 27, № 1: 45-51.
21. Beech N. Liminality and the practices of identity reconstruction. Human Relations. 2011; Vol. 64, № 2: 315-330.
Статья поступила в редакцию 28.08.24
