CC BY
23
НАРОДЫ КАВКАЗА. ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
УДК 94(470+571)"17/1917"
ЛИБЕРАЛ ПРОТИВ КОНСЕРВАТОРА: ПРОТИВОСТОЯНИЕ А.А. ДОНЕЦКОГО И Н.А. МАСЛАКОВЦА, ЕГО ИДЕЙНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ И РОЛЬ В ИСТОРИИ ДОНСКОГО КРАЯ
А.Ю. Перетятько
DOI 10.18522/2072-0181-2018-95-3-33-40
История Донского края второй половины XIX в. в принципе менее изучена, чем история смежных исторических периодов [1], но особенно мало разработанной остается область биографических исследований. Даже такие значимые личности, как донские атаманы, до недавнего времени почти не привлекали внимания историков. Лишь Н.И. Святополк-Мирский, управлявший Донским краем около двух десятилетий, удостоился биографии, написанной в XX в. [2]. Биографические статьи о П.Х. Граббе и А.Л. Потапове [3], а также о М.И. Черткове [4] вышли только в последнее годы. Специальные работы о М.Г. Хомутове, Н.А. Краснокутском и К.К. Максимовиче остаются ненаписанными до сих пор. Если так обстоят дела с публикациями о первых лицах Области Войска Донского, то что же говорить об остальных? Между тем мнения влиятельных чиновников и общественных деятелей порой оказывали серьезное влияние на те или иные события истории донского казачества. Да и личные отношения между этими фигурами играли определенную роль в донской истории. В этой статье проанализировано до сих пор не освещавшееся в историографии идейное противостояние между двумя государственными деятелями Российской империи, влияние которых на пике их карьеры простиралось далеко за пределы Донского края.
Первым из этих деятелей был генерал от инфантерии Н.А. Маслаковец. Выходец с Укра-
Перетятько Артем Юрьевич - кандидат исторических наук, преподаватель лицея Южного федерального университета, 344019, г. Ростов-на-Дону, 23-линия, д. 43, e-mail: [email protected], т. 8(863)2019826.
ины неказачьего происхождения, он большую часть своей жизни прослужил в казачьих войсках, и в 1875-1884 гг. занимал должность помощника донского атамана по гражданской части [5, 6]. В дальнейшем успешная карьера генерала продолжилась, и он получил пост оренбургского атамана, а в конце жизни более десятилетия состоял в распоряжении военного министра [6]. Н.А. Маслаковец был заметной фигурой донской истории и хотя биографических статей о нем не существует, различные аспекты его деятельности исследовались и до нас. При этом генерал обвинялся в крайнем консерватизме [7, с. 116; 8], а А.П. Скорик посвятил небольшую статью одной из руководимых им комиссий [9].
Второй персонаж нашей статьи, А.А. Донецкий, происходил из донских дворян. Видный юрист, он был одним из важнейших участников земского движения на Дону, а в начале XX в. удостоился чести представлять донских землевладельцев в Государственном Совете [10]. О нем как о значимом деятеле донского либерального движения пишут М.В. Братолюбова [11, с. 66] и Б.С. Корниенко [12], однако персонально сколько-либо серьезного внимания историков он не привлекал.
Уже из этих кратких биографических очерков видно, что людей, более различных, чем А.А. Донецкий и Н.А. Маслаковец, трудно себе представить. Коренной казак и пришелец на Дон с Украины, убежденный либерал и не менее убежденный консерватор, кадровый военный
Artyom Peretyatko - Southern Federal University, 43, 23-Lines, Rostov-on-Don, 344019, e-mail: ArtPeretatko@ yandex.ru, tel. +7(863)2019826.
и общественный деятель, служивший только на выборных должностях. В их столкновениях не было ничего удивительного, и основой этих столкновений была не личная неприязнь, но принципиальная разница в идейных позициях.
Целью нашей статьи является анализ идейного противостояния между Н.А. Маслаковцом и А.А. Донецким, а задачами - выявление репрезентативности и значения этого противостояния для донской истории. Основными источниками статьи послужат тексты Н.А. Маслаковца и А.А. Донецкого, в первую очередь, «Протоколы Комиссии по исследованию нужд казачьего населения Донской области» [13], которые хотя и были опубликованы еще в конце XIX в., но до настоящего времени историками подробно не изучались.
Первое столкновение между интересующими нас персонажами относится к 18791882 гг., когда на Дону активно обсуждался вопрос о будущем донских земств. Н.А. Маслако-вец, в качестве помощника атамана, и А.А. Донецкий, в качестве областного гласного донского земства, принимали участие в ряде комиссий, разбиравших данный вопрос [8, с. 379-386]. Определенную позицию по нему занял либеральный земский деятель, выступивший по этому поводу с речью, основные положения которой звучат вполне убедительно и для современного слушателя: «Настала пора вручить всем слоям местного населения в лице свободно избранных им представителей не только попечение об удовлетворении так называемых земских повинностей, но и заведывание делами общего войскового хозяйства. При этом будущий порядок местного управления должен быть организован так, 1) чтобы все дела производились на местах, где они должны приводиться в исполнение, и теми лицами, интересов коих они касаются; 2) чтобы создана была возможность установления прочной и постоянной связи между избирателями и избираемыми и контроля первых над последними» [8, с. 386]. Таким образом, А.А. Донецкий отстаивал идею о безусловной благотворности местного выборного самоуправления и считал, что для обеспечения его эффективности нужно расширить полномочия земств и ослабить их зависимость от войсковой администрации, взамен того обеспечив реальное подчинение массе выборщиков.
Позиция Н.А. Маслаковца по земскому вопросу была более сложной. Он ставил вопрос иначе, формулируя его следующим образом: «Должно ли местное население для поддержа-
ния неудавшегося существования известного рода учреждений нести все невзгоды, с ними сопряженные, или же, наоборот, применение учреждений к краю должно иметь в виду единственно обеспечение населению всех доступных по местным обстоятельствам способов для достижения возможно более высокого уровня нравственного и экономического преуспеяния?» [14, с. 106]. Соответственно, в рамках логики генерала было необходимо проверить, насколько земства оказались полезны населению донского края, не учитывая при этом их политического значения как единственных выборных органов в регионе. Н.А. Маслаковец приходил к выводу, что о серьезном позитивном эффекте от существования земств говорить нельзя, выделяемые им ресурсы расходуются крайне неэффективно. В качестве наиболее вопиющего случая генерал приводил ситуацию с образованием в Донецком округе: в 1880 г. из 5 728 руб., которые были выделены земствами на «удовлетворение потребностей народных училищ», 2 000 руб. были предназначены на содержание инспектора этих училищ [14, с. 91]. В своей обстоятельной брошюре по земскому вопросу Н.А. Маслаковец приводил множество подобных примеров.
Исходя из этих положений, Н.А. Масла-ковец считал, что необходимо не расширять полномочия земств, но так вписать их в существующую систему управления Области Войска Донского, чтобы они максимально эффективно удовлетворяли нужды населения. При этом генерал напоминал, что, с одной стороны, из-за финансовой автономии Донского Войска такие сферы, как образование или здравоохранение, финансировались не столько земствами, сколько войсковой казной, а, с другой, - земства были абсолютно бессильны в том, чтобы заставить местное население выполнять их требования даже по выплате земских повинностей [14, с. 121-122]. Поэтому он находил «наиболее благонадежною мерою» - «если не полное слияние общественного элемента с правительственным в одних и тех же правительственных учреждениях, то по крайней мере возможно более тесное их между собою сближение, при условии взаимодействия в одном и том же направлении, по пути к удовлетворению нужд и потребностей местного населения» [14, с. 123].
Таким образом, в 1879-1882 гг. Н.А. Маслаковец и А.А. Донецкий отстаивали совершенно разный концепт донских земств. А.А. Донецкий трактовал земские органы как самоценный демократический элемент в бюрократической
машине управления Донским Войском, элемент, права и полномочия которого нужно было расширять, чтобы обеспечить реальное местное самоуправление. Н.А. Маслаковец рассматривал земства исключительно как инструмент для удовлетворения нужд местного населения и приходил к выводу, что земские органы плохо справляются с этой функцией, неэффективно расходуют значительную часть своего бюджета и не могут полноценно функционировать без поддержки местной администрации. И в рамках подобного подхода действительно казалось логичным обеспечить «слияние» государственных и земских органов, очевидно, путем создания некоего общественного совета при донском атамане.
Нужно сказать, что в ходе этого противостояния несколько большую гибкость проявил Н.А. Маслаковец. Хотя ему, очевидно, была далека идея земства в том виде, в каком она реа-лизовывалась в Российской империи, он был согласен пойти на компромисс, соглашаясь на сохранение земств как самостоятельных органов. Однако генерал считал необходимым в таком случае упразднить окружные земские управы, финансирование которых в 1880 г. обходилось в 84 710 руб. [14, с. 120]. Такой ход позволил бы сократить финансирование земств и на какое-то время полностью освободить казаков от уплаты земских повинностей: положенные земствам небольшие платежи, по крайней мере, первое время могла бы выплачивать войсковая казна, не неся при этом фатального убытка [14, с. 121]. Благодаря этому, как надеялся генерал, будет снята главная проблема донского земства- нежелание казаков платить земские повинности, что делало невозможным исполнение земских бюджетов (к 1882 земские недоимки достигли 88 %) [15, с. 9]. Однако, после того, как основное финансирование земств было бы возложено на войсковую казну, было бы логично, по мнению генерала, прямо подчинить их донскому атаману [14, с. 114]. В противоположность этому А.А. Донецкий с другими земцами призывали правительство смотреть на проблему более системно и улучшить экономическое положение казачества, чтобы казакам было легче платить земские повинности, а изменения в работе самих земств, направленные на сокращение их штатов или подчинение административным органам считали неприемлемым [14, с. 8]. Улучшить же экономическое положение казаков они находили возможным путем облегчения их воинской службы и финансовой помощи станицам [14, с. 8].
Подобная бескомпромиссная позиция земцев, как и общая ситуация в Российской империи после гибели Александра II, когда либеральный курс центральной власти сменился консервативным, предопределили поражение земских деятелей и А.А. Донецкого лично. Земства в итоге были вообще закрыты [16], а борьба их членов с представителями администрации постфактум критиковалась в официальных текстах. Так, С.Ф. Номикосов утверждал, что «тяжесть казачьей воинской повинности, о которой так много говорили земские на Дону деятели и некоторые публицисты, вовсе не так велика, как обыкновенно думают люди, скорбящие более, чем скорбеть надлежит» [17].
Однако история противостояния Н.А. Ма-слаковца и А.А. Донецкого неожиданно получила продолжение почти два десятилетия спустя. В 1898 г. из-за очевидного обеднения донского казачества (земцы оказались все-таки правы в прогнозе долгосрочной перспективы), достигшего таких масштабов, что встал вопрос о способности несения казаками военной службы, Николай II принял решение создать специальную комиссию для выяснения причин этого обеднения и мер борьбы с ними [18]. Председателем этой комиссии был назначен Н.А. Маслаковец, а ее членом от станичных обществ Черкасского округа был избран А.А. Донецкий [19]. И в 1899 г., когда комиссия начала функционировать, стало понятно, что старые споры двух государственных деятелей далеко не закончены, и они составят один из центральных сюжетов работы комиссии. При этом антагонизм между земцем и генералом в определенной степени сгладился: они одинаково считали важнейшими причинами обеднения казачества «постепенное стеснение станичных обществ в юртовых земельных довольствиях» и «усиливающиеся требования, предъявляемые казакам в видах исправного снаряжения при выходе на действительную службу» [13, с. 136].
Однако непримиримым противоречием оставался между ними вопрос о земствах. А.А. Донецкий был уверен, что их ликвидация в 1882 г. представляла собой ошибку, и без восстановления земских органов процветание Донского края невозможно. В доказательство этой своей мысли донской либерал ссылался на слова К.П. Победоносцева: «Нельзя упускать из вида, что и люди образуются в духе тех или иных учреждений, и что есть такие учреждения, при действии коих нельзя ожидать развития людей в том направлении и духе, которому учреждения
не соответствуют» [13, с. 131]. Донская система управления, по мнению А.А. Донецкого, «всецело воплощала в себе принципы бюрократизма, существо которого заключается в личном усмотрении, проявляющемся в указании, требующем беспрекословного подчинения и немедленного, без всякого раздумья, исполнения» [13, с. 131]. Далее бывший земец писал, что на Дону «отсутствовала живая связь между официальным миром чиновничества и обществом», а чиновники безразлично относились к вопросу о благополучии казаков, поскольку он не входил непосредственно в их круг обязанностей [13, с. 132]. Назрела острая необходимость «призыва общественных сил к участию в делах местного управления» путем «немедленного применения к Донской области положения о земских учреждениях» [13, с. 135]. Как мы видим, и в 1899 г. А.А. Донецкий исходил из вполне логичных и для современного человека рассуждений о желательности местного самоуправления, однако никакими конкретными фактами и цифровыми выкладками их не подтверждал.
Именно это вызывало крайнее неудовольствие у Н.А. Маслаковца. Не вступая в полемику со своим оппонентом по идеологическим вопросам, он обращал внимание только на то, как расходовались бюджеты земств в 1882 г. и бюджеты областного и окружных распорядительных по земским делам комитетов в 1897 г. Генерал снова наглядно показывал, насколько неэффективно земства осваивали выделенные им суммы: в 1882 г. земства ассигновали на медицину 116 239 руб., на образование 117 671 руб., при этом содержание земских управ обходилось в 92 116 руб., не вполне объясненные «непредвиденные расходы» составляли 85 145 руб., а уплата долгов требовала 83 393 руб. [13, с. 171]. В итоге на «производительные» затраты шло только 53 % земских смет, а остальные 47 % съедали технические расходы [13, с. 171]! В противоположность этому в 1897 г. на медицину было выделено 137 773 руб., на образование 148 228 руб., а все технические расходы составили... 10 933 руб. на содержание особых специалистов [13, с. 171]. В итоге войсковым чиновникам удалось увеличить производительные затраты земств, даже несмотря на то, что расходные земские сметы были сокращены почти вдвое, с 536 150 руб. до 312 544 руб. [13, с. 171]. Исходя из этих цифровых данных, генерал заключал, что «вопрос о скорейшем введении в области Войска Донского положения о земских учреждениях едва ли мо-
жет иметь особое значение для целей нашей комиссии» [13, с. 172].
А.А. Донецкий, в свою очередь, в своих рассуждениях игнорировал финансовую составляющую и сосредоточился на идеологических аспектах. Он приводил целый ряд высказываний в поддержку самой идеи земства, особенно выделяя обращение Донского земского собрания, сделанное в 1880 г.: «Обязанности военного звания, возложенные государством, казачье население тем лучше нести будет, чем более при помощи земских учреждений успеет оно в образовании, в развитии гражданского благоустройства и в улучшении своего экономического положения. Таким образом, при военной организации края, развивающей в казаках доблесть воинскую, земские учреждения, ничуть не ослабляя этой доблести, воспитают чувство гражданское в казачьем населении и обеспечат ему возможность пользоваться благами культурного преуспеяния» [13, с. 184-185].
Мы еще вернемся к анализу этого спора и его итогов, но сначала отметим, что противостояние А.А. Донецкого и Н.А. Маслаковца в 18981899 гг. им не ограничилось. Генерал выделял предложения своего оппонента, выполнение которых он считал вредным или невозможным:
1) «Передача станицам, согласно положению Военного Совета 17 ноября 1873 г. всего запаса войсковых свободных земель, путем образования на них новых станичных юртов, и немедленная передача, впредь до окончательного заселения земель этих, в распоряжение станичных обществ поступающих ныне в доход войска с запасных земель арендных денег».
2) «О распределении в равных частях между станичными обществами и войском денежного за бывший винный откуп вознаграждения, получаемого ныне войском в виде ежегодной денежной из сумм государственного казначейства субсидии».
3) «О необходимости скорейшего применения к Области Войска Донского положения о земских учреждениях».
4) «О распространении на органы периодической на Дону печати преимуществ выпуска в свет столичных газет и других периодических изданий, которые выходят без разрешения предварительной цензуры».
5) «О передаче на предварительное заключение Областного Войска Донского дворянского собрания тех возникающих на Дону вопросов, которые подлежат разрешению в законодательном порядке».
6) «Об исключении из расходной войсковой сметы непроизводительных расходов и об уменьшении таких ассигнований, которые без всякого ущерба для дела не только могут, но и должны быть признаны подлежащими сокращению» [15, с. 8-11].
В силу ограниченности объема статьи мы не будем анализировать остальные пункты из этого списка, но и так очевидно, что А.А. Донецкий считал ключом к благосостоянию донского края его либерализацию (введение земств, отмена предварительной цензуры, обсуждение последним на Дону выборным органом - дворянским собранием новых законоположений) и облегчение экономического положения казачества (увеличение площади юртовых земель, передача станицам части ассигнований, прежде шедших из государственной казны войску, уменьшение войсковых непроизводительных расходов).
Н.А. Маслаковец же видел решение экономических проблем совершенно в другом. Генерал доказывал, что «базисом имущественной правоспособности войска и нравственной устойчивости казаков при выполнении ими личных и других обязанностей перед семьей, обществом и государством» должна быть «личная энергия и настойчивость местного населения в сфере сельско-хозяйственной его деятельности» [13, с. 136]. В том, что казаки проявляют подобную энергию и настойчивость, Н.А. Маслаковец сомневался, апеллируя к своему опыту 1870 гг. Он приводил конкретную статистику по округам, из которой следовало, что тогда наибольшие пособия при выходе на службу тогда требовались казакам 1-го округа. В этом округе в среднем на казака приходилось 24 руб. 33 коп. пособий, при том, что душевые паи в нем достигали 23 десятин, но при этом население занималось преимущественно скотоводством и площадь запашек составляла 2 'Л десятины на семью [13, с. 139]. В других округах на казака приходилось не более 5 руб. 9 коп. пособий, хотя паи в них и были меньше (16,6-19,6 десятин), зато запахивалась куда большая их часть (5-8 десятин на семью) [13, с. 139]. Генерал доказывал, что и в 1890 гг. ситуация не поменялась: наибольшие долги по снаряжению на службу на душу населения «в 6 руб. и 4 руб. упадали на округа Черкасский и Сальский, с душевыми наделами в 15,7 десятин и 26 десятин», а наименьший «размер задолже-ния в 62 коп., 1 руб. 32 коп. соответствовал округам: Усть-Медведицкому, Донецкому и Хоперскому с наделами в 14 десятин, 13,8 десятин и 11,6 десятин» [13, с. 139]. Из этого генерал делал
вывод, что в первую очередь казаки нуждаются не в безвозмездной помощи или облегчении повинностей (хотя он считал и эти меры безусловно необходимыми), а в «обеспечении всех нравственных и материальных условия для поддержания их хозяйственной самостоятельности» [13, с. 140]. Иными словами, Н.А. Маслаковец полагал, что, пока сами казаки не станут умелыми и эффективными сельскими хозяевами, любая помощь им принесет только временное облегчение.
Однако возложение вины за экономический кризис казачества на самих казаков у А.А. Донецкого вызывало откровенное возмущение. Приведем отрывок из его ответа Н.А. Маслаковцу, чтобы показать, насколько эмоционально и местами даже некорректно по отношению к собеседнику отвечал на подобные обвинения земец, а также подчеркнуть, что и в этом вопросе он исходил из идейных соображений и логики, а не из конкретных фактов: «Господин председатель ровно никаких не представил объяснений по вопросу о том, в силу каких именно влияний «крепкое духом и энергическое население» - каким в половине еще семидесятых годов, по словам графа Д.А. Милютина, военного министра того времени, были Донские казаки, - вдруг забыло труд, который кормит, и предавшись преступной праздности, полюбило лень, которая портит. Господин председатель не дает упомянутых объяснений по той лишь весьма простой причине, что их у него не было и быть не могло. Дело в том, что никогда еще на памяти людей не происходило ничего подобного тому, что усматривает господин председатель на Дону в жизни современного казачества. До сих пор никому еще не приходилось наблюдать того, что мощные телом, бодрые духом, энергичные и предприимчивые люди вдруг ни с того, ни с сего, по мановению какого-то волшебного жезла, в массе своей, как-то разом становились празд-нолюбцами, равнодушными к судьбе своей и доброй славе, лентяями, способными ради «поддержания жалкого существования своих семей» практиковать «всякие дозволенные и недозволенные способы», не исключая и «преступного поползновения на чужую собственность». Очевидно, что такие, свойственные лишь феериям, превращения не могли иметь места и в жизни Дона второй половины истекающего столетия» [13, с. 157].
Приведенные цитаты наглядно показывают, что при всем идейном противостоянии в 1898-1899 гг. настоящей дискуссии между
Н.А. Маслаковцом и А.А. Донецким не получилось. Фактически оба ее участника предпочитали оставаться в более удобной сфере для доказательства правильности своих идей. Земец и юрист А.А. Донецкий доказывал необходимость либеральных реформ казачества идеологическими и риторическими соображениями, вплоть до обвинения своего оппонента в оскорблении всего казачества. А опытный администратор Н.А. Маслаковец утверждал, что экономические проблемы можно решить и без таких реформ, с помощью повышения эффективности казачьих хозяйств, ссылаясь на конкретные факты и цифры. Нечто подобное имело место и в 18791882 гг. Остается пожалеть, что Н.А. Маслако-вец и А.А. Донецкий так и не услышали доводы друг друга: на наш взгляд, в рассуждениях этих государственных деятелей было рациональное зерно и совместными усилиями они могли бы найти решения проблем донского казачества. С другой стороны, такой неполноценный диалог между ними показателен для взаимоотношений донских либералов и консерваторов второй половины XIX в. Например, упомянутый выше С.Ф. Номикосов вообще не анализировал полноценно предложений своих идеологических противников, ограничиваясь доказательствами правоты собственных утверждений, а другой донской автор Н.И. Краснов вместо анализа сравнивал своих противников из консервативного лагеря... с «коммунистами» [20]. Для достаточно примитивной общественной жизни Дона этого времени были характерны попытки максимально утвердить свою позицию, а не найти рациональное зерно в доводах оппонентов и выработать компромисс.
Однако, как ни странно, именно в рамках комиссии Н.А. Маслаковца генералу и земцу удалось прийти к определенному согласию. Дело в том, что, несмотря на принципиальные расхождения по второстепенным вопросам, они сходились в главном - в том, что размер казачьих наделов должен быть увеличен, а казачью службу необходимо облегчить. И поэтому, когда дело дошло до голосования по конкретным предложениям Н.А. Маслаковца, направленным на достижение этих целей (например, рекомендовалось запретить принудительную отдачу в аренду казачьих паев за недоимки, с передачей вырученных сумм в счет долга местной администрации), большая их часть была принята единогласно, т. е. А.А. Донецкий так же голосовал в их поддержку [13, с. 185-187]. С другой стороны, Н.А. Маслаковец, несмотря на неприятие
приведенных выше предложений А.А. Донецкого, своей властью председателя комиссии снял с голосования только два из них: об исключении из войскового бюджета «непроизводительных расходов» и о необходимости рассмотрения новых законов, связанных с Доном, местным дворянским собранием. При этом генерал ссылался на то, что решение подобных вопросов в принципе не входит в компетенцию комиссии [13, с. 185]. Остальные предложения земца были вынесены на общее голосование, причем отвергнуто в итоге оказалось только одно - об отмене предварительной цензуры в донском крае. Остальные предложения - о передаче станицам всех войсковых свободных земель, о выделении им же половины ассигнований, получаемых войском от государственной казны взамен винного откупа, и, главное, о восстановлении земств -были утверждены комиссией, несмотря на несогласие части ее членов [13, с. 183-185]. Таким образом, итоговый доклад комиссии Н.А. Ма-слаковца был результатом компромисса между председателем комиссии и его оппонентом А.А. Донецким и не соответствовал в полной мере взглядам ни того, ни другого. Тем не менее, можно говорить о победе донского земства: наиболее важное его предложение, о восстановлении земских органов - было одобрено комиссией.
Подведем некоторые итоги. Нам удалось установить, что борьба между Н.А. Маслаков-цом и А.А. Донецким представляла собой второстепенный, но любопытный и показательный сюжет донской истории второй половины XIX в. Она была эталонным противостоянием убежденного консерватора и убежденного либерала, ярко демонстрирующим особенности подобного противостояния в специфических условиях Области Войска Донского того времени. Эта борьба сыграла определенную роль и в донской истории. Уже в период споров о будущем донских земств 1879-1882 гг. Н.А. Маслаковец и А.А. Донецкий были ключевыми фигурами в противоборствующих лагерях. А борьба между либеральным составом комиссии Н.А. Маслаковца и ее проправительственным большинством в 18981899 гг. может быть сведена к противостоянию этих личностей, ибо доклады других членов комиссии носили преимущественно информационный характер и не содержали конкретного плана реформ и в итоге рассматривались общим собранием как «исследовательские», а на голосование были вынесены только предложения из текстов А.А. Донецкого и Н.А. Маслаковца [13, с. 185]. Возможно, итоговый неуспех этой комиссии,
проект которой так и не был утвержден, можно связывать именно с тем, что в борьбе между ее членами победил не консервативный генерал, а либеральный земец, что никак не могло устроить Военное министерство.
ЛИТЕРАТУРА
1. Chuikov O.E., Gordeev 1.А., Batyrov V.V. The Discoveries and Achievements of Modern Historiography of the Don Cossacks in the Second Half of the
XIX Century // Bylye Gody. 2016. Vol. 41. Issue. 3. P. 675-687.
2. Тикиджьян Р.Г. Войсковой наказной атаман, князь Н.И. Святополк-Мирский (1881-1898) // Донской временник. 1998 [Электронный ресурс]. URL: http://donvrem.dspl.ru/Files/article/m3/0/art. aspx?art_id=97 (дата обращения: 18.07.2018).
3. Volvenko A.A. Don Atamans of the Age of "Great Reforms" (the 1860s - 1870s) // Russkaya Starina. 2017. № 8(1). P. 34-54.
4. Перетятько А.Ю. «Мы ненавидим всею силою нашего сердца рабский произвол, который царствовал во всех частях Вашего управления»: о причинах непопулярности атамана М.И. Черткова на Дону // Вестник Томского государственного университета. История. 2017. № 48. С. 118-127.
5. Григорович Н.С. Памяти Н.А. Маслаковца // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. 23. Оренбург, 1911. С. 262-266.
6. Список генералам по старшинству. Составлен по 1 мая 1901 года. СПб.: Военная Типография, 1901. 1191 c. С. 226.
7. Козлов А.А., Козлов А.И. Имперская политика огосударствления, милитаризации и закрепощения казаков в XIX - начале XX века // Казачество: прошлое и настоящее. Волгоград: ВолГУ, 2000. С. 95-125.
8. Сватиков С.Г. Россия и Дон (1549-1917 гг.). Белград: Издание Донской Исторической Комиссии, 1924. 592 с. С. 379-381.
9. Скорик А.П. Проблемы и противоречия традиционного быта донских казаков на рубеже XIX-
XX вв. (о результатах работы комиссии Н.А. Маслаковца) // Модернизация полиэтничного макрорегиона и сопредельных государств: опыт, проблемы, сценарии развития. Ростов-на-Дону: ЮНЦ РАН, 2014. С. 268-273.
10. Деятели России: 1906 г. СПб.: А.М. Шампаньер, 1906. 340 с. С. 24.
11. Братолюбова М.В. Общественно-политическая активизация донского дворянства в начале ХХ в. и «дворянский либерализм» // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. 2014. № 1. С. 62-69.
12. Корниенко Б.С. Правый Дон: казаки и идеология национализма (1909-1914). СПб.: Европейский
университет в Санкт-Петербурге, 2013. 232 с. С. 98.
13. Протоколы Комиссии по исследованию нужд казачьего населения Донской области. Новочеркасск: [Б. и.], 1899. 289 с.
14. Маслаковец Н.А. Объяснительная записка к вопросу о применении к области войска Донского земской реформы на основаниях, соответствующих местным условиям края и бытовым особенностям главной (казачьей) массы ее населения. Новочеркасск: Областная Войска Донского типография, 1880. 124 с.
15. Маслаковец Н.А. Представленные г. Председателем комиссии соображения по поводу докладов гг. Мордвинцева, Бирюкова и Донецкого. Новочеркасск: [Б. и.], 1899. 11 с.
16. Волвенко А.А. Правительственная политика, местная власть и земская реформа в Области войска Донского (1864-1882 гг.) // Казачество России: прошлое и настоящее. Вып. 2. Ростов-на-Дону: ЮНЦ РАН, 2008. С. 196-213.
17. Номикосов С.Ф. Статистическое описание Области Войска Донского. Новочеркасск: Областная войска Донского типография, 1884. 774 с. С. 361-362.
18. Скорик А.П. Милютинский казачий юрт: опыт исторической реконструкции. Новочеркасск: Лик, 2015. 1184 с. С. 77-82.
19. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ). Ф. 1055. Ед. хр. 18. Л. 3-3об.
20. Краснов Н.И. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Земля войска Донского. СПб.: департамент Генерального Штаба, 1863. 596 с. С. 232.
REFERENCES
1. Chuikov O.E., Gordeev 1.А., Batyrov V.V. Bylye Gody, 2016, vol. 41, issue. 3, pp. 675-687.
2. Tikidzh'yan R.G. Voyskovoy nakaznoy ataman, knyaz' N.I. Svyatopolk-Mirskiy (1881-1898) [Voyskovoy ataman Prince N.I. Svyatopolk-Mirsky (18811898)]. Don vremennik [Don annals], 1998, available at: http://donvrem.dspl.ru/Files/article/m3/0/art. aspx?art_id=97 (accessed February 27, 2017).
3. Volvenko A.A. Russkaya Starina, 2017, no. 8(1), pp. 34-54.
4. Peretyat'ko A.Yu. Vestnik Tomskogo gosudarstven-nogo universiteta, 2017, no. 48, pp. 118-127.
5. Grigorovich N.S. Pamyati N.A. Maslakovtsa [In Memory of N. A. Maslakovets]. In: Trudy Orenburg-skoy uchenoy arkhivnoy komissii [Proc. Orenburg Sci. Archive Commission]. Issue 23. Orenburg, Kari-mov, Khusainov and K, 1911, pp. 262-266.
6. Spisok generalam po starshinstvu. Sostavlen po 1 maya 1901 goda [The list of generals in seniority. Compiled by May 1, 1901]. St.-Petersburg, Military Typography, 1901, 1191 p., p. 226.
7. Kozlov A.A., Kozlov A.I. Imperskaya politika ogo-sudarstvleniya, militarizatsii i zakreposhcheniya
kazakov v XIX - nachale XX veka [The Imperial Policy of Nationalization, Militarization and Enslavement of Cossacks in the 19th - Early of the 20th Century]. In: Kazachestvo: proshloe i nastoyashchee [Cossacks: the Past and the Present]. Volgograd, Volgograd State University, 2000, pp. 95-125.
8. Svatikov S.G. Rossiya i Don (1549-1917 gg.) [Russia and the Don (1549-1917)]. Belgrade, Publication of the Don Historical Commission, 1924, 592 p. , pp. 379-381.
9. Skorik A.P. Problemy i protivorechiya traditsion-nogo byta donskikh kazakov na rubezhe XIX-XX vv. (o rezul'tatakh raboty komissii N.A. Maslakovt-sa) [Problems and contradictions of traditional life of don Cossacks in the 19th-20th centuries (based on the results of the work of the Commission of N.A. Maslakovets)]. In: Modernizatsiya polietnich-nogo makroregiona i sopredel'nykh gosudarstv: opyt, problemy, stsenarii razvitiya [Modernization of the polyethnic macroregion and neighboring countries: experience, problems, scenarios of development]. Rostov-on-Don, SSC RAS, 2014, pp. 268-273.
10. Deyateli Rossii: 1906 g. [The Leaders of Russia: 1906]. St.-Petersburg, A.M. Shampan'yer, 1906, 340 p., p. 24.
11. Bratolyubova M.V. Vestnik Volgogradskogo gosu-darstvennogo universiteta. Seriya 4: Istoriya. Re-gionovedenie. Mezhdunarodnye otnosheniya, 2014, vol. 19, mo. 1, pp. 62-69.
12. Korniyenko B.S. Pravyy Don: kazaki i ideologiya natsionalizma (1909-1914) [Right Don Cossacks and the Ideology of Nationalism (1909-1914)]. St.-Petersburg, European University in Saint Petersburg, 2013. 232 p., p. 98.
13. Protokoly Komissii po issledovaniyu nuzhd kazach'yego naseleniya Donskoy oblasti [Protocols of the Commission for the Study of the Needs of the Cossack Population of the Don Region]. Novcher-kassk, 1899, 289 p.
14. Maslakovets N.A. Ob"yasnitel'naya zapiska k vo-prosu o primenenii k oblasti voyska Donskogo zem-skoy reformy na osnovaniyakh, sootvetstvuyushchikh mestnym usloviyam kraya i bytovym osobennostyam glavnoy (kazach'yey) massy eye naseleniya [Explanatory Note about the Question of the Application of
the Reform of Zemstvo to the Don Host Oblast on the Grounds Corresponding to the Local Conditions of the Region and the Everyday Peculiarities of the Main (Cossack) Mass of its Population]. Novocherkassk, Don Host Oblast Printing House, 1880, 124 p.
15. Maslakovets N.A. Predstavlennyye g. Predsedatelem komissii soobrazheniya po povodu dokladov gg. Mordvintseva, Biryukova i Donetskogo [Submitted by the Chairman of the Commission Considerations of Reports of Mordvintsev, Biryukov and Donetskij]. Novocherkassk, 1899, 11 p.
16. Volvenko A.A. Pravitel'stvennaya politika, mestnaya vlast' i zemskaya reforma v Oblasti voyska Donsk-ogo (1864-1882 gg.) [Government Policy, Local Government and Reform of Zemstvo in the Don Host Oblast (1864-1882)]. In: Kazachestvo Rossii: proshloe i nastoyashchee [Cossacks of Russia: Past and Present]. Issue 2. Rostov-on-Don, SSC RAS, 2008, pp. 196-213.
17. Nomikosov S.F. Statisticheskoye opisaniye Oblasti Voyska Donskogo [Statistical description of the Don Host Oblast]. Novocherkassk, Typography of Don Host Oblast, 1884, 774 p., pp. 361-369.
18. Skorik A.P. Milyutinskiy kazachiy yurt: opyt is-toricheskoy rekonstruktsii [Milyutinsky Cossack yurt: the experience of historical reconstruction]. Novocherkassk, Lik Publ., 2015, 1184 p. P. 77-82.
19. Otdel rukopisey Rossiyskoy natsional'noy biblioteki (OR RNB) [Department of manuscripts of Russian national library (OR RNB)]. F. 1055. JB. 18. L. 3-3ob.
20. Krasnov N.I. Materialy dlya geografii i statistiki Rossii, sobrannyye ofitserami General'nogo shtaba. Zemlya voyska Donskogo [Materials for geography and statistics of Russia collected by officers of the General staff. Don Host Oblast]. St.-Petersburg, Typography of Department of General Stuff, 1863, 596 p., p. 232.
Публикация подготовлена в рамках поддержанного РФФИ научного проекта № 18-39-00009.
30 августа 2018 г.
