CC BY
94
Д. И. Портнягин
«ЛЕВЫЕ ПОНИМАЮТ ЛЕВЫХ», ИЛИ О ВЛИЯНИИ
СОВЕТСКОГО ФАКТОРА НА ФОРМИРОВАНИЕ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОГО КУРСА ЛЕЙБОРИСТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА К. ЭТТЛИ
Период нахождения у власти лейбористских правительств К. Эттли имел огромное значение для Великобритании не только с точки зрения проведенных внутренних реформ, создавших модель социально-экономического развития, остававшуюся практически неизменной до начала 1980-х годов. Не менее важен их вклад в формировании основных направлений внешней политики страны после второй мировой войны, которые не претерпевали существенных изменений во второй половине XX — начале XXI в. независимо от того, находились ли у власти лейбористские или консервативные правительства. Особое значение в условиях послевоенного мирного урегулирования приобретал вопрос о политике в отношении СССР, тем более что и значительная часть британского общества, и многие рядовые члены лейбористской партии ожидали от нового правительства особой «социалистической внешней политики», одним из ключевых положений которой должно было стать дальнейшее сближение с Советским Союзом.
Отношение лейбористской партии к Советской России с момента ее возникновения отличалось двойственностью. С одной стороны, партия оказала определенную моральную поддержку новой власти, осудив вооруженную интервенцию западных стран, а после вывода британских и французских войск выступив против продолжения военной помощи контрреволюции в России. Первое лейбористское правительство Р. Макдональда в 1924 г. де юре признало СССР. С другой стороны, партийное руководство постоянно подчеркивало неприемлемость большевистского опыта для Великобритании и проводило четкое различие между социалистическими идеалами британского лейбористского движения и коммунистической практикой в Советской России. Еще до того, как Р. Макдональд стал премьер-министром, он писал, что признание СССР «никоим образом не означает, что наше лейбористское движение согласно с Советским правительством» [1, р. 49-50]. В 1930-е годы Эрнст Бевин, будущий министр иностранных дел в правительстве Клемента Эттли, а тогда генеральный секретарь профсоюза транспортных и неквалифицированных рабочих, крупнейшего тред-юнионистского объединения страны, вел непримиримую борьбу с любыми попытками проникновения в подвластное ему ведомство агентов коммунистического влияния. В беседе с советским послом И. В. Майским он говорил: «Вы построили Советский Союз и имеете право защищать его. Я построил союз транспортных рабочих и, если вы попытаетесь разрушить его, я буду бороться с вами до смерти» [2, р. 203].
Подобная двойственность объяснялась наличием в Лейбористской партии различных течений, которые по разному оценивали опыт социалистического строительства в СССР, а также внешнюю политику нового государства. В 1920-е и на протяжении большей части 1930-х годов значительная часть рядовых членов партии и многие интеллектуалы в ее рядах сохраняли идеализированный образ СССР. Парадоксаль-
© Д. И. Портнягин, 2011
но, но самую решительную поддержку СССР оказали отцы-основатели Фабианского общества, своеобразного интеллектуального центра лейбористов. Супруги Сидней и Беатриса Вебб, которые первоначально ставили знак равенства между большевизмом и фашизмом, издали в 1935 г. работу под названием «Советский коммунизм: новая цивилизация?», которая стала одной из самых позитивных книг о СССР, написанных представителями лейбористского движения. Помимо прочего, авторы доказывали, что режим, построенный в Советской России, не имеет никакого отношения к диктатуре [3, p. 431-435]. Гораздо меньше симпатизировало СССР руководство Лейбористской партии и Британского конгресса тред-юнионов. Генеральный секретарь Британского конгресса тред-юнионов Уолтер Ситрин, посетивший СССР в 1936 г., выступил с резкой критикой господствовавших в нем порядков [4, p. 306-312]. Э. Бевин, как и большинство лидеров Лейбористской партии, еще до начала Второй мировой войны составил свое представление о сталинском режиме: это диктатура крайне левых, которая также враждебна идее свободы, как и любая диктатура правых. Он считал, что советский опыт является отрицанием всего того, за что выступает Лейбористская партия, и извращает социалистические идеалы.
Большое влияние на формирование взглядов лейбористского руководства в вопросах внешней политики оказал опыт работы в коалиционном правительстве У! Черчилля. К. Эттли и Э. Бевин участвовали в дискуссиях коалиционного кабинета по широкому кругу проблем послевоенного урегулирования. Начиная с 1943 г. К. Эттли был председателем всех подкомитетов кабинета, занимавшихся вопросами послевоенного будущего Германии и мирного урегулирования. В ходе дискуссий будущий премьер-министр выступал как сторонник более тесных отношений с США, доказывая, что Великобритания не сможет выполнить все свои имперские и европейские обязательства без американской поддержки, особенно в контексте все более экспансионистской политики СССР. К. Эттли полагал, что советское наследие преимущественно азиатское, а амбиции СССР в Европе империалистические по идеологическим или территориальным соображениям [5, p. 193]. Характерно высказывание Э. Бевина, которое он сделал, будучи уже министром иностранных дел, о том, что ни разу министры-лейбористы не разошлись во взглядах с министрами-консерваторами по важнейшим проблемам внешней политики [6].
Официальная позиция Лейбористской партии в отношении СССР за годы второй мировой войны претерпела определенную эволюцию. Наиболее критична она была с момента заключения пакта Молотова—Риббентропа и до вступления СССР в войну. На страницах “Daily Herald” документ был охарактеризован как еще «большее предательство мира и европейской свободы, чем Мюнхен» [цит. по: 7, p. 88]. Формальное осуждение соглашения было сделано на ежегодной партийной конференции (1940 г.) [8, p. 8]. Гораздо более резкую критику вызвало советское вторжение в Финляндию. Та же «Daily Herald» в редакционной статье от 1 декабря 1939 г. заявляла: «Союз Советских Социалистических Республик мертв. Его место заняла сталинская новая империалистическая Россия» [цит. по: 9, p. 33]. После нападения Германии на СССР критика последнего исчезает из официальных партийных документов, выступлений членов партии и со страниц левой прессы. Однако именно в период с 1941 по 1945 гг. внутренний раскол в партии по отношению к СССР и послевоенному мирному урегулированию серьезно углубляется. Эти внутренние разногласия можно рассматривать в рамках дихотомии «идеалисты»—«реалисты». Большая часть рядовых членов пар-
тии и такие интеллектуалы, как Гарольд Ласки (председатель партии в 1945-1946 гг.), Джордж Коул, Леонард Вулф, высказывались в пользу особой «социалистической» внешней политики лейбористов в случае их прихода к власти. Они активно поддерживали кампанию за открытие второго фронта, которую среди лейбористов возглавил Эньюрин Бивен, выступавший в ее рамках вместе с коммунистами, что противоречило правилам Лейбористской партии. Отражением этих взглядов стали резолюции, принимавшиеся на ежегодных партийных конференциях. Так, резолюция 1942 г. призывала к всемерному углублению сотрудничества с СССР и для достижения победы, и для определения послевоенного миропорядка. В том же году Национальный исполнительный комитет Лейбористской партии выпустил доклад «Старый мир и новое общество», одним из главных авторов которого был Г. Ласки. Написанный в духе радикальных интернационалистских идей документ призывал к коренной перестройке системы международных отношений, успех которой зависел от глубоких социалистических преобразований в ведущих странах. Уделяя особое внимание необходимости создания международной организации, некоего прообраза мирового правительства, для обеспечения коллективной безопасности, документ выделял прежде всего необходимость достижения взаимопонимания с СССР и США. «Лейбористская партия рассматривает в качестве императива согласие с ними относительно единой стратегии ведения войны и конечных целей в построении мира» [10, р. 22].
Однако большая часть партийного руководства, особенно те лейбористы, которые с 1940 г. входили в коалиционное правительство У. Черчилля, придерживались гораздо более традиционных взглядов на внешнюю политику Великобритании, и их подход к СССР и британо-советским отношениям вполне укладывался в рамки геа1роШ1о. Следует оговориться, что среди лидеров партии не было абсолютного единства взглядов на природу и цели советской внешней политики и на то, как надо строить отношения с СССР. Наиболее жесткую позицию изначально занимали К. Эттли и Э. Бевин. Взгляды Х. Дальтона, одного из ведущих специалистов в партии по вопросам внешней политики, который рассматривался наиболее вероятным кандидатом на пост министра иностранных дел после выборов 1945 г., и С. Криппса, посла в СССР в 1940-1942 гг., претерпели определенную эволюцию.
Однако выработка и реализация конкретного внешнеполитического курса требовали от правительства К. Эттли, особенно на начальном этапе его существования, учета мнения рядовых членов партии, многие из которых считали, что с формированием первого лейбористского правительства большинства наступает эпоха новой «социалистической внешней политики». Социалистическое правительство должно всячески развивать отношения с правительствами схожего образа мышления, особенно с СССР, для создания системы коллективной безопасности и поддерживать социалистическое движение в других странах. Неудивительно, учитывая широкое распространение подобных идей не только в лейбористской партии, но и в британском обществе в целом, что вопрос об отношении к СССР занял важное место в ходе предвыборной борьбы в Великобритании в 1945 г. Известное высказывание Э. Бевина о том, что «левые понимают левых», адресованное французским социалистам, партийными массами трактовалось широко и относилось прежде всего на счет Советского Союза [11, р. 129-130]. Учитывая подобные настроения, тот же Э. Бевин пришел в ужас, предвидя возможные последствия публикации романа Дж. Оруэлла «Скотный двор», и попросил автора не
печатать статьи в еженедельнике «Трибьюн», отражавшем взгляды левого крыла лейбористской партии, пока не пройдут парламентские выборы [12, р. 194].
После победы лейбористов на парламентских выборах 5 июля 1945 г. негативное отношение лидеров партии к политике СССР стало очевидным. К. Эттли и Э. Бевин полагали, что в Европе в 1945 г. сложилась неблагоприятная для Великобритании ситуация, поскольку в центральной и восточной части континента присутствуют крупные группировки советских войск. С их точки зрения, подобное положение вещей ставило под угрозу безопасность Великобритании, поскольку СССР — агрессивная и опасная держава в силу господствовавшего в ней коммунистического режима. Намерение партийного руководства лейбористов проводить жесткую линию в отношении СССР ярко проявилось уже в ходе Потсдамской конференции. Государственный секретарь США Дж. Бирнс вспоминал о первой встрече с К. Эттли и Э. Бевином, что позиция последнего в отношении советских претензий на Восточную Пруссию «была столь агрессивна, что президент и я стали опасаться, удастся ли нам поладить с новым министром иностранных дел» [13, р. 79]. Правда, и советские лидеры относились к новому британскому руководству с большой неприязнью. Известно высказывание В. Молотова о том, что «Иден был джентльменом, а Бевин нет» [14, р. 191]. Результатом стали быстрое превращение Великобритании в главный объект нападок советской пропагандистской машины и не менее быстрый отказ лейбористского правительства от попыток играть роль посредника в советско-американских отношениях в пользу максимально возможного сближения с США. Именно лейбористы становятся главными проводниками американской политики в Европе, а Э. Бевин сыграл одну из ключевых ролей и в реализации плана Маршалла, и в создании НАТО.
Таким образом, на формирование внешнеполитического курса Лейбористского правительства оказывали влияние две противоположные тенденции: стремление сохранить преемственность во внешней политике с предыдущим правительством У. Черчилля, к чему стремилась практически вся партийная элита, и требование «социалистической внешней политики», которое выдвигали многие рядовые члены партии. В этом отношении показательна атмосфера, в которой проходила в мае 1945 г. ежегодная конференция Лейбористской партии. Подавляющее большинство делегатов высказывались за принципиально новый внешнеполитический курс и создание справедливой системы международных отношений. Дэнис Хили, в 1960-1970-е годы министр обороны и канцлер казначейства, в выступлении на конференции заявил: «Ключевым принципом нашей внешней политики должны стать защита, помощь и поддержка любым возможным способом социалистической революции, где бы она ни началась...» [15, р. 114]. В этой ситуации большое значение приобретали фактор личности министра иностранных дел Э. Бевина и его взгляды на послевоенное мирное урегулирование и роль Великобритании в новой системе международных отношений. Э. Бевин занимал исключительное положение в правительстве К. Эттли благодаря своему авторитету в лейбористском движении. Внешняя политика Великобритании в рассматриваемый период, конечно, не была только политикой Э. Бевина, но его влияние было определяющим. На Э. Бевина оказывал воздействие предыдущий опыт знакомства с СССР, однако идеологический фактор был не главным в формировании британосоветских отношений. Э. Бевин, как, впрочем, Г. Трумэн и И. Сталин, мыслил прежде всего категориями политики баланса сил, и для него на первом месте стояли национальные интересы Великобритании и ее империи. По сути дела он разделял известную
концепцию трех окружностей У. Черчилля, согласно которой Великобритания является связующим звеном между США, Европой и Британским Содружеством наций. Проблема заключалась в том, что Э. Бевин, как и большинство представителей политической элиты страны, далеко не сразу осознал изменившуюся роль Великобритании в послевоенном мировом порядке. Формально в 1945 г. Великобритания сохраняла все атрибуты великой державы: многочисленные обязательства и военное присутствие практически во всех частях света, огромная колониальная империя. Однако реальное положение вещей кардинальным образом изменилось, и Великобритания уже не могла, прежде всего по экономическим причинам, претендовать на то место в мировых делах, которое она ранее занимала.
На протяжении 1945-1946 гг. наиболее желательной формой международного порядка для Э. Бевина был концерт Большой тройки периода антигитлеровской коалиции. Во многом эти планы строились на стремлении сыграть роль посредника в грядущих американо-советских противоречиях. При этом, хотя Э. Бевин был весьма критичен относительно политики США в первые послевоенные годы, без сомнения главную угрозу британским интересам он с самого начала видел в политике СССР. Его беспокоило расширение сферы советского влияния в Восточной Европе, причем озабоченность вызывал не столько сам факт ее существования, сколько методы, которыми действовал Советский Союз. Опасался Э. Бевин устремлений СССР в Средиземноморье. В частных беседах он высказывал точку зрения, что действительной целью русских является проникновение в Африку и возможность получить уран Бельгийского Конго [16, р. 50]. Эти подозрения предопределили жесткую позицию, занятую Великобританией на Потсдамской конференции и лондонской встрече Совета министров иностранных дел в 1945 г.. Советское руководство, в свою очередь, избрало Великобританию главным объектом своей пропагандистской кампании в этот период. Обозначившееся резкое обострение британо-советских отношений привело к тому, что в 1946 г. наиболее остро звучала критика внешнеполитического курса Э. Бевина со стороны левого крыла лейбористской партии.
Поворотным моментом в британо-российских отношениях стали 1947-1948 гг. Политика СССР в Восточной Европе, ситуация в Германии и Австрии, проблемы в деятельности ООН, начало реализации плана Маршалла свидетельствовали о полномасштабном начале «холодной войны», что сделало окончательно невозможным достижение приемлемого для Э. Бевина британо-советского урегулирования. В этой ситуации министр иностранных дел Великобритании выступил с идеей создания некоего западноевропейского союза, который при поддержке США и стран Содружества должен был стать силой, призванной защитить западную цивилизацию от угрозы с Востока. При этом британцы, а не американцы должны были взять лидерство в пропагандистской войне с коммунизмом. За разговорами о «духовном союзе Запада» скрывался истинный мотив политики Э. Бевина, который очевиден из его высказывания на заседании кабинета министров в январе 1948 г.: «Если мы сможем организовать западноевропейскую систему, поддерживаемую силой и ресурсами Содружества и американцев, станет возможным развить нашу собственную силу и влияние до уровня равного США и СССР» [17, р. 350]. Таким образом, идея Западного союза сводилась к тому, чтобы сдержать распространение влияния СССР и тем самым выгадать необходимое для экономического восстановления Великобритании и ее империи время, что позволит стране вновь занять место великой державы наравне с СССР и США. Последующее
развитие событий показало тщетность надежд лейбористов. Подписание Э. Бевином в 1949 г. договора о создании НАТО означало окончательный разрыв с лейбористской традицией интернационализма и присущими партиями на эмоциональном уровне симпатий к СССР. С этого времени важнейшим направлением внешней политики Великобритании становится укрепление атлантической солидарности, что неизбежно трансформировало политику в отношении СССР в сторону конфронтационного подхода.
Литература
1. MacDonald J. R. The Foreign Policy of the Labour Party. London, 1923. 75 p.
2. Williams F. Ernest Bevin. Portrait of a Great Englishman. London, 1952. 257 p.
3. Webb S., Webb B. Soviet communism: а new civilization? London, 1935. 634 p.
4. Citrine W. I Search for Truth in Russia. London, 1937. 423 p.
5. Labour and the Wartime Coalition. From the Diaries of James Chuter Ede, 1941-45 / ed. by K. L. Jeffreys, 1987. 278 p.
6. House of Commons. Official report. 1945. August 20. Vol. 312. Col. 120.
7. Gordon M. R. Conflict and consensus in Labour’s Foreign Policy 1914-1965. Stanford, 1969. 333 p.
8. Labour Party Annual Conference Report, 1940. London: Transport House, 1940. 367 p.
9. Jones B. The Russian complex. The British labour Party and the Soviet Union. Manchester, 1977. 229 p.
10. The Old World and the New Society. London, 1942. 28 p.
11. McCallum R., Readman A. The British General Election of 1945. London, 1945. 569 p.
12. Orwell G. As I Please, 1943-1945. Collected essays, journalism and letters / eds S. Orwell, J. Angus. Harmondsworth, 1970. Vol. III. 397 p.
13. Byrnes J. Speaking Frankly. London, 1947. 324 p.
14. Dixon P. Double diploma. London, 1968. 471 p.
15. Labour Party Annual Conference Report, 1945. London: Transport House, 1945. 114 p.
16. Dalton H. High Tide and After. London, 1962. 342 p.
17. Hennessy P. Never Again. London, 1993. 544 p.
Статья поступила в редакцию 16 июня 2011 г.
