CC BY
22
ЗАБЫТЫЕ ИМЕНА
ББК 63.3 (2)-8 УДК 94 (470+571)
ЛЕВ ТИХОМИРОВ КАК ЛИТЕРАТУРНЫЙ КРИТИК: ИЗ ИСТОРИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ 80-х ГОДОВ XIX ВЕКА
LEV TIKHOMIROV AS A LITERARY CRITIC: THE HISTORY OF DEMOCRATIC JOURNALISM OF 80 YEARS OF XIX CENTURY
В статье рассматривается легальная литературная деятельность Л. Тихомирова в российской либерально-демократической печати. Особое внимание уделяется анализу литературно-критических статей, помещенных Л. Тихомировым на страницах журнала «Дело» в 1881-1884 гг.
The article discusses legal literary career of L.A. Tikhomirov, the Russian Liberal-Democratic press. Particular attention is paid to the analysis of literary and critical articles, placed L. Tikhomirov, the magazine «Business» in the years 1881-1884.
Ключевые слова: Л. Тихомиров, публицистика, журнал «Дело», народничество, литература, цензура, общественная мысль, эмиграция.
Key words: L. Tikhomirov, journalism, magazine «Business», populism, literature, censorship, public opinion, emigration.
В постперестроечную эпоху наши фактические знания о деятелях консервативного лагеря изрядно выросли. В ряду наиболее ярких представителей этого политического направления большое внимание исследователей привлекает фигура Л.А. Тихомирова, человека необычной политической биографии. Свою общественную деятельность он начинал как революционер, член Исполнительного комитета (далее ИК - О.М.) «Народной воли», а затем, после крутого идейного поворота, стал одним из ведущих идеологов российских «правых». Л. Тихомиров является автором классического сочинения «Монархическая государственность» (1905 г.), он же в период с 1909 по 1913 гг. возглавлял газету «Московские ведомости».
Однако если о вышеназванных периодах деятельности Л. Тихомирова имеется определенная научная литература, то о нем как о сотруднике подцензурных демократических изданий начала 80-х гг. XIX в. известно немного. Ученые обращали внимание на его отдельные статьи в этих журналах, но делали это в контексте разработки более широких научных проблем [1, 2, 3, 4, 5]. Общему исследованию легальной публицистики Л. Тихомирова за период
О.А. МИЛЕВСКИЙ
O.A. MILEVSKY
с 1880 по 1884 гг. посвящена только статья О.А. Милевского [6], а о Л.А. Тихомирове как литературном критике вообще практически ничего неизвестно. Хотя представляется, что знакомство с его литературно-критическими работами, помещенными в начале 80-х гг. на страницах журнала «Дело», небезынтересно и может способствовать более глубокому изучению мировоззрения этого оригинального русского мыслителя.
Свое вхождение в среду отечественной подцензурной журналистики Л.А. Тихомиров начал с 1879 г. В демократических литературных гостиных он был известен под именем Ивана Григорьевича Каратаева. Для работы в легальных изданиях им использовались псевдонимы: И. Кольцов, К.М. Григорьев, И.К., И.Х. [7, с. 167]. Точно установлено, что он сотрудничал в журналах либерально-демократического направления «Слово» и «Дело».
Постоянное сотрудничество Л.А. Тихомирова в демократической печати началось с 1881 г. В январской книжке журнала «Дело» вышла его первая статья «Неразрешенные вопросы», сразу обратившая на себя внимание как литературных критиков, так и читающей публики. Эта статья вообще во многом показательна. В ней автор обращается к анализу идейного наследия демократической публицистики 60-х годов. Центральная мысль, которую он проводит, -это выделение из казалось бы единого «отрицательного направления 60-х годов» двух различных течений: одно олицетворял собой Н.А. Добролюбов, другое - Д.И. Писарев.
Разграничительная линия, по мнению Л.А. Тихомирова, проходит по отношению к пониманию роли народа, народных масс в преобразовании общества. В статье им обосновывался тезис о том, что «... народ, народные массы -вот основной пункт добролюбовского миросозерцания», у Д.И. Писарева же, по мнению Л.А. Тихомирова, на первое место выдвигалась выработка нового типа личности - «мыслящего реалиста». «Кладя личность в основу общества, в основу личности Д. Писарев кладет эгоизм», - заключал публицист [8, с. 12]. Несомненно, ему более импонировала точка зрения Н.А. Добролюбова, созвучная тогдашнему историческому моменту развития страны и той роли, которую в этом процессе должна была сыграть русская интеллигенция. Особенно акцентированно этот тезис звучал в заключительных строках статьи: «Если бы наша интеллигенция и наше общество способны были с таким же жаром и увлечением обратиться к народу, с каким разрешали вопросы семейного и кружкового общения и посвящали себя всем тонкостям науки, то, быть может, мы сейчас были бы в другом положении» [8, с. 31].
Казалось бы, чему удивляться: выделение из общего «демократического потока 60-х годов» двух направлений - явление не новое в демократической журналистике. Л.А. Тихомиров лишь развил идеи Н.К. Михайловского, который уже в 1876 г. выступил в печати против Д.И. Писарева [9, с. 690-693]. Вообще, следует признать, что в рассматриваемый период времени Л. Тихомиров испытывал сильное влияние «субъективного метода» социологии, активно разрабатываемого Н.К. Михайловским. Вопросы о роли «субъективного фактора» в общественном развитии, о роли личности, героя в истории тогда очень волновали Л.А. Тихомирова и во многом определили характер его легальной публицистики, в том числе и его литературно-критических статей.
Возвращаясь к статье «Неразрешенные вопросы», отметим, что поистине новационным, и в этом нельзя не согласиться с Б.П. Козьминым, явилось утверждение Л.А. Тихомирова о том, что кроме двух вышеуказанных течений существовало еще и третье, «чисто социалистическое», имевшее, по его словам, в то время чрезвычайно крупных представителей, однако это направле-
ние, в противоположность добролюбовскому и Писаревскому, было только «научным», никак не связанным с общественным движением того времени. Таким образом, по мысли Б.П. Козьмина, в глазах Л.А. Тихомирова Н.А. Добролюбов и Н.Г. Чернышевский также были представителями различных направлений [1, с. 237].
Успешный литературный дебют Л.А. Тихомирова сразу поставил его на одну доску с ведущими публицистами эпохи. Именно в этот период он тесно сходится с Н.К. Михайловским, высоко ценившим его литературные способности. Вот что вспоминал об их отношениях хорошо знавший Н.К. Михайловского и близкий к «нелегалам» А.И. Иванчин-Писарев: «Вообще, литературные способности Л. Тихомирова располагали Н. Михайловского искать с ним частых встреч, и нередко они подолгу беседовали, обсуждая вопросы газеты и практической деятельности партии» [11, с. 278]. О дружбе Л.А. Тихомирова и Н.К. Михайловского свидетельствовало и участие последнего в 1881 г. в церемонии венчания Л.А. Тихомирова и Е.Д. Сергеевой, на этой свадьбе Н.К. Михайловский был шафером [12, с. 55].
Авторитет Л.А. Тихомирова, являвшегося к тому же и редактором нелегального органа «Народной воли», помноженный на расположение к нему тогдашнего издателя «Дела» Н.В. Шелгунова способствовали тому, что он возглавил в этом журнале отдел «Жизнь и печать», призванный анализировать различные направления российской прессы. Трудность работы заключалась в том, что необходимо было в подцензурном издании акцентировать внимание читающей публики на наиболее животрепещущих проблемах русской жизни и по возможности проводить, хотя и в завуалированной форме, оппозиционные идеи. В разделе «Жизнь и печать» за 1881 г. Л.А. Тихомиров поднял несколько очень острых вопросов, которые легли в основу всей его публицистики того времени [13, 14, 15, 16, 17]. Выделим наиболее важные из них.
Во-первых, это социально-экономическая тематика, главным образом связанная с судьбой российского крестьянства в пореформенный период.
Во-вторых, анализ деятельности российских государственных институтов и социально-политического устройства страны.
В-третьих, это проблемы свободы печати, которые он увязывал с вопросом о предоставлении правительством более широких гражданских свобод вообще.
Наконец, четвертая группа вопросов была посвящена роли русской литературы в развитии передовой отечественной общественной мысли.
Статьи в разделе «Жизнь и печать» были написаны в острой и полемичной манере, что привлекло внимание к имени автора не только соратников по перу (так, например, известный публицист Н.С. Русанов отмечал, что «его главным образом поражало, как Л. Тихомиров писал в журнале "Дело", где проводилась не якобинская, а широко общественная точка зрения» [18, с. 85], но и Департамента полиции, также не оставившего раздел «Жизнь и печать» без внимания [19].
Однако события, происходящие в России после цареубийства 1 марта 1881 г., повлекшие фактический разгром ИК «Народной воли», куда входил и Л.А. Тихомиров, заставили его вместе с семьей в августе 1882 г. эмигрировать в Швейцарию. Перед отъездом он имел контакты с редакторами «Дела» Н.В. Шелгуновым и К.М. Станюковичем по поводу дальнейшего сотрудничества. Н.В. Шелгунов близко к сердцу принял проблемы Л.А. Тихомирова и выразил готовность принять от него статьи по любой тематике [20, с. 150-151].
На полученный от редакции аванс за будущие статьи Л.А. Тихомиров и организовал отъезд.
Таким образом, эмиграция Л.А. Тихомирова не прервала его взаимоотношений с журналом и с его новым официальным редактором К.М. Станюковичем. По договору с редакцией он имел жалованье 100 рублей в месяц из расчета покрытия его журналистской работой с очень высокой оплатой -65 рублей за редакторский лист [21, с. 334] (для сравнения: в свои лучшие годы столько получали Н.Г. Чернышевский и Д.И. Писарев - О.М.).
Но эмиграция породила и определенные изменения в жанре статей Л.А. Тихомирова. Будучи лишен возможности регулярно получать свежую информацию из России он не мог оперативно отзываться на насущные вопросы русской жизни. Уже в марте 1883 г. он писал народоволке М.Н. Оловенниковой в Париж: «Пожалуйста, пришлите мне работу. Ей-богу, я потеряю жалование. Здесь ни черта нет, и справиться негде... Что за проклятая трущоба эта Женева» [22, с. 202].
Поэтому неудивительно, что Л.А. Тихомиров решил попробовать себя в жанре чистой литературной критики. Дебютом в этой новой для него роли явилась статья «Шатание политической мысли», посвященная разбору книги Юзова (И.И. Каблица) «Основы народничества» (первый том книги вышел в свет в 1882 г. - О.М.). В книге автор, тогда уже полностью отошедший от революционного движения, предпринял попытку дать теоретическое обоснование народнической доктрине. Эта попытка и вызвала жесткую отповедь Л.А. Тихомирова.
Как справедливо отмечал исследователь Б.П. Балуев, Л.А. Тихомиров в своей статье «в писаревских традициях журнала "Дело" разделывает "под орех" народника Каблица за его уклонение в сторону либерализма» [2, с. 73]. В работе, написанной в острокритической манере, Л.А. Тихомиров едко иронизировал по поводу взглядов автора книги, отмечая, что «тема очень интересная и смелая... К счастью для господина Юзова, давно уже стали появляться у нас "народники", произносящие страшное слово и протягивающие в то же время руку примирения Каткову» [23, с. 2]. Л.А. Тихомиров жестко критиковал И.И. Каблица за то, что тот «дал такую форму народничества, под которую скорее подойдет «Новое время... Это скорее программа для узкого кружка, чем для широкого народнического движения со времен Добролюбова».
Одной из главных ошибок в книге И.И. Каблица Л.А. Тихомиров называет выдвинутую им идею о самобытности народного развития вместо вопроса о самостоятельности в этом развитии. Расшифровывая эту мысль, Л.А. Тихомиров утверждает: «Юзов, перенося центр личности из самостоятельности в самобытность, навязывает народничеству то, что составляет характерный признак славянофильства..., а по представлению Л.А. Тихомирова, "общей теоретической подкладкой народничества был демократизм, не какой-нибудь специально русский, а всемирный" [23, с. 5]. Своеобразие И.И. Каблица как теоретика Л.А. Тихомиров видит в "смешении им понятий народник и самобытник" и далее поясняет, что "чисто народническое миросозерцание он пытается органически слить с самобытностью национального типа"» [23, с. 9].
Для Л.А. Тихомирова, выступавшего тогда с позиции революционного народничества, национализм связан с обращением к прошлому, к традиции, «к доброму старому времени» и поэтому консервативен и реакционен. Осуждая национализм, Л.А. Тихомиров ставит фактор национальный намного ниже фактора общественного, заявляя: «Национальность же - это простое отвлечение признаков, реально существующих в известном количестве отдель-
ных личностей. И теперь нам предлагают эту фикцию ставить в основу программы, имеющей целью благо действительного существующего общества» [23, с. 21].
Расходился Л.А. Тихомиров с И.И. Каблицем и в отношении интеллигенции с его обвинениями в ее подражательности Европе. В этом вопросе Л.А. Тихомиров брал за основу взгляды Н.К. Михайловского. По мнению Л.А. Тихомирова, интеллигенция, рассуждая о необходимости заимствования чего-либо, всегда исходила из соображений пользы для России.
В целом, находя в работе И.И. Каблица массу погрешностей, Л.А. Тихомиров делал следующий вывод: «К счастью, шатание публицистики есть факт более литературный, чем общественный... Для развития общественной мысли мы видим, напротив, тяжелый опыт жизни не пропадает даром. Расплывчатая маниловщина все больше исчезает и заменяется трезвым обращением к действительности» [23, с. 28]. Кто бы мог подумать тогда, что всего через четыре года Л.А. Тихомиров фактически встанет на позиции И.И. Каблица!
На первом литературно-критическом опыте Л.А. Тихомиров не остановился. Следующие его литературоведческие эссе увидели свет незадолго до окончательного разгрома демократической прессы. Статьи Л.А. Тихомирова были опубликованы в разделе «Из современного обозрения». При знакомстве с ними хотелось бы обратить внимание на способность автора даже в подобных статьях подводить читателя к размышлению о социальных вопросах, остро стоящих в России.
Так, в статье «Московская беллетристика» он скрупулезно анализирует «охранительные романы» Б. Маркевича и В. Авсеенко, опубликованные в «Русском Вестнике». Главное, что, по мысли критика, бросается в глаза, -это «усиливающееся нравственное давление на художника, непременно побуждающее его доказывать ту или иную идею» и, по мнению Л.А. Тихомирова, «в охранительном лагере это давление производится особенно сильно», что, по справедливому его заключению, значительно обедняет литературное произведение в художественном плане, так как «авторы рисуют внимательно и тщательно, только свою среду» [24, с. 5].
Рецензируя работу Э. Ренана о евреях, Л.А. Тихомиров, признавая глубину изложения и знакомства с темой, концентрирует внимание читателей на следующем: «Если во Франции, как следует из книги Э. Ренана, проблемы, связанные с особенностями еврейского народа, интересны только с точки зрения истории и этнографии», то «у нас же вопросы, ставшие во Франции достоянием истории, приобретают нередко жгучий интерес. Мы имеем здесь дело с вопросом общественным, а не племенным», - продолжает развивать он свой тезис [25, с. 11].
Вообще, надо признать тема еврейства и его роли в формирующихся в России экономических порядках волновала его и раньше. Достаточно вспомнить его очерки, объединенные общим названием «С низовьев Дона», в них Л.А. Тихомиров остро и ярко ставил перед читателем проблему существования в России хоть и в зачаточной форме рабочего вопроса. Не жалея красок, он изображал ужасающие условия труда и быта рабочих в Ростове. Причем во многом такое положение рабочих Л.А. Тихомиров связывал с деятельностью еврейской буржуазии, в ней он усматривал проводников чуждой русскому народу экономической политики.
То есть уже тогда можно говорить о формировании, хотя и в зачаточной форме, антисемитских взглядов Л.А. Тихомирова. Так, затрагивая вопрос о еврейской буржуазии и о погромах, прошедших на юге страны в конце 1881 г.,
он, по сути, стал на точку зрения погромщиков, заявляя, что «часто евреи, к сожалению, просто сами вызывают на драку. Нужно смотреть, как, например, обходятся содержатели кабаков и харчевен с рабочими... В Ростове они, евреи, ужасно неприятный народ, и защищать их от нападения, которое, в сущности, не более, как защита - по всей вероятности составляет очень неприятную обязанность» [26, с. 76].
Самой удачной, по утверждению самого Л.А. Тихомирова, в цикле «Из современного обозрения» была статья «И.С. Тургенев». «Нет ни одного человека, который так писал о И.С. Тургеневе», - отмечал он в последствии [28]. Эта статья крайне показательна для иллюстрации своеобразных, в корне отличных от европейских, взглядов Л.А. Тихомирова на литературу и ее роль в социокультурной жизни страны.
Признавая литературные и общественные заслуги И.С. Тургенева перед читающей Россией, критик, тем не менее, выдвигал тезис, что по глубине характеров его герои уступают, например, героям Ф.М. Достоевского. Для Л.А. Тихомирова И.С. Тургенев был слишком «западным писателем». Писателем, которого долгое пребывание в лоне европейской культуры лишило остроты восприятия и отражения затем на бумаге глубоко национальных, сугубо русских проблем.
Отрицал публицист у И.С. Тургенева и «чуткость в понимании самой сути русской жизни... пример - «Новь». Человек, проживший 15 лет за границей, смело берется за истолкования такого явления, как народничество, перед которым в недоумении останавливались самые близкие наблюдатели» [29, с. 20]. Л.А. Тихомиров довольно критически оценивал способность И.С. Тургенева
к анализу общественных явлений, приводя пример с романом «Отцы и дети», в котором, по его мнению, автор в искаженном свете отразил идейные искания главных героев и вообще миросозерцание базаровского поколения, заменив «настоящий анализ поразительной живостью изложения» [29, с. 24].
В статье не раз подчеркивалось, что И.С. Тургенев достигал успеха у публики за счет мастерства внешнего изображения в ущерб внутреннему анализу и психологизму. По мнению Л.А. Тихомирова, И.С. Тургенев слишком впитал в себя рационалистический, присущий культуре современной ему Европы подход к оценке событий, происходящих в России, где-то оторвался от русской почвы. Поэтому тогда еще для революционера Л.А. Тихомирова почвенник и консерватор Ф.М. Достоевский по внутреннему складу, по духу, по уровню восприятия общественных явлений ближе, нежели идейный демократ И.С. Тургенев.
Правда, если говорить об истоках почвеннических увлечений тогдашнего Л.А. Тихомирова, нельзя не отметить и то обстоятельство, что, по его собственным словам, находясь в тюрьме в ожидании начала «процесса 1930-х» (проходил с 18.10.1877 г. по 23.01.1878 г. - О.М.) он зачитывался статьями А.А. Григорьева - литератора, мыслителя-почвенника, истово верящего в особое предназначение России. Сочинения А.А. Григорьева произвели на Л.А. Тихомирова столь глубокое впечатление, что по выходе на свободу он познакомился со всем его работами [30].
В своем разборе творчества И.С. Тургенева Л.А. Тихомиров где-то интуитивно подошел к мысли, много позже сформулированной исследователем-славистом В. Страда, что «в русской литературе в большей степени, чем в ее философии, европейский Запад открывал для себя метафизические и историософские вопросы, выраженные на его собственном языке силой как бы первобытной, не ограниченной рационалистическими присущими культуре Нового времени инструментами» [31, с. 63]. И представляется, во многом
Л.А. Тихомиров-критик оказался прав, недаром и сейчас на Западе глубоко психологичные, в чем-то иррациональные, но при этом проникнутые высоким внутренним напряжением романы Ф.М. Достоевского намного более популярны и известны, нежели сочинения И.С. Тургенева.
Из очень неоднозначной для того времени статьи Л.А. Тихомирова следовало признание им некоторой поверхностности тургеневских произведений, особенно изображающих «новых людей» и «новые веяния», а утверждать такое тогда в либерально-демократическом издании - это уже интеллектуальное мужество.
Вывод же у него напрашивался следующий, что «если И. Тургенева как художника современники ставят выше, чем поставит потомство, то с И. Тургеневым-общественным деятелем выйдет как раз противное... потомство посмотрит объективнее и с уважением преклонится перед этой могучей деятельностью, вполне соответствующей наиболее важной потребности современной России» [29, с. 43]. Статья о творчестве И.С. Тургенева оказалась последней, помещенной Л.А. Тихомировым в журнале «Дело».
В середине 1884 г. правительственная реакция перешла в решительную атаку на либерально-демократическую печать. По решению правительства был закрыт журнал «Отечественные записки». Примерно тогда же в редакции «Дела» силами полиции был произведен обыск, вскрывший сотрудничество в журнале ряда политических эмигрантов, в том числе и Л.А. Тихомирова [32]. В результате были изъяты многочисленные редакционные материалы, в следствие чего так и не дошла до широкой публики, затерявшись в недрах полицейских архивов, еще одна статья Л.А. Тихомирова, посвященная творчеству писателя Г.И. Успенского. Она должна была выйти в июньской книжке журнала [33, с. 142].
Во многом события, связанные с арестом редакции «Дела», оказались связанными с деятельностью заграничной агентуры, руководимой П.И. Рач-ковским. Именно его агенты предоставили информацию о встрече К.М. Станюковича с Л.А. Тихомировым и передачи последнему 200 рублей [34]. В результате Н.В. Шелгунова и К.М. Станюковича арестовали и подвергли допросу. Это произошло 25 июня 1884 г., когда подполковник Жолкевич в присутствии товарищей прокурора Санкт-Петербургской судебной палаты М. Котляревского и Окружного суда Н. Богдановича снял показания по поводу контактов К.М. Станюковича с представителями революционной эмиграции. Под давление неопровержимых улик К.М. Станюкович сей факт признал [35].
В результате за связь с опасными политическим эмигрантами Н.В. Шелгунов был на 5 лет административно сослан в Смоленскую губернию, а К.М. Станюковича, чья вина для полиции представлялась более очевидной, отправили в Западную Сибирь, в Томск. Журнал «Дело» передали новому владельцу, что привело к смене литературного направления и фактически означало конец «Дела» как демократического органа [36, с. 143]. Естественно, ни о каком сотрудничестве Л.А. Тихомирова в подобном издании речи и быть не могло.
Знакомство с легальной публицистикой Л.А. Тихомирова в части литературной критики, несомненно, поможет нам получить более объемное представление не только о его мировоззрении того времени, но и о положении, в котором находилась либерально-демократическая печать в эпоху начавшейся правительственной реакции 80-х гг. XIX в.
Литература
- Козьмин, Б.П. Литература и история [Текст] / Б.П. Козьмин. - М.: Художественная литература, 1982. - 512 с.
- Балуев, Б.П. Либеральное народничество на рубеже Х1Х-ХХ веков [Текст] / Б.П. Балуев. - М.: Наука, 1995. - 267 с.
- Малинин, В.А. история русского утопического социализма. Вторая половина XIX - начало ХХ вв. [Текст] / В.А. Малинин. - М.: Наука, 1991. - 272 с.
- Твардовская, В.А. Социалистическая мысль в России на рубеже 1870-1880-х годов [Текст] / В.А. Твардовская. - М.: Наука, 1969 - 240 с.
- Седов, М.Г. Героический период революционного народничества [Текст] / М.Г. Седов. - М.: Мысль, 1966. - 364 с.
- Милевский, О.А. Л.А. Тихомиров и демократическая журналистика: анализ легальной публицистики (1880-1884 гг.) [Текст] / О.А. Милевский // Актуальные проблемы региональных исследований. - Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2002. - Вып. 2. - С. 42-68.
- Козьмин, Б.П. Неизданная записка Н.В. Шелгунова [Текст] / Б.П. Козьмин // Каторга и ссылка. - 1929. - № 8-9. - С. 159-169.
- Каратаев, И. Неразрешенные вопросы [Текст] / И. Каратаев // Дело. - 1881. - № 1. -С. 1-31.
- Михайловский, Н.К. Рецензия на собрание сочинений Д.И. Писарева [Текст] // Полн. собр. соч. / Н.К.Михайловский. - Спб., 1913. - Т. Х. - С. 690-693.
- Козьмин, Б.П. Д.И. Писарев и социализм [Текст] / Б.П. Козьмин // Литература и история - М.: Художественная литература, 1982. - С. 235-316.
- Иванчин-Писарев, А.И. Воспоминания [Текст] / А.И. Иванчин-Писарев. - М.-Л.: Молодая гвардия, 1929. - 452 с.
- Михайловский, Н.К. Из воспоминаний о В.Н.Фигнер [Текст] // Полн. собр. соч. / Н.К. Михайловский. - Спб., 1913. - Т. Х. - С. 54-59.
- Кольцов, И. Жизнь и печать [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1881. - № 2. - С. 120-142.
- Кольцов, И. Жизнь и печать [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1881. - № 4. - С. 57-82.
- Кольцов, И. Жизнь и печать [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1881. - № 8. - С. 66-84.
- Кольцов, И. Жизнь и печать [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1881. - № 9. - С. 104-119.
- Кольцов, И. Жизнь и печать [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1881. - № 11. - С. 87-106.
- Кузьмин, Д. Народовольческая журналистика [Текст] / Д. Кузьмин - М.: Изд-во Политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1930. - 287 с.
- ГАРФ. Ф.93. Оп.1. Ед.хр. 7. Лл. 12-27.
- Милевский, О.А. Лев Тихомиров: две стороны одной жизни [Текст] / О.А. Милевский. -Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2004. - 496 с.
- Тихомиров, Л.А. Тени прошлого [Текст] / Л.А. Тихомиров. - М.: Изд-во журнала «Москва», 2000. - 720 с.
- Лавров П.Л. Годы эмиграции. Архивные материалы. - Бостон, 1974. - Т. 2. - 560 с.
- Кольцов, И. Шатание политической мысли [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1883. - № 3. -С. 1-28.
- И.Х. Московская беллетристика [Текст] / И. Х // Дело. - 1883. - № 7. - С. 1-23.
- И.Х. Ренан о евреях [Текст] / И.Х. // Дело. - 1883. - № 5. - С. 1-11.
- Кольцов, И. С низовьев Дона [Текст] / И. Кольцов // Дело. - 1882. - № 9. - С.69-96.
- РГАЛИ. Ф. 345. Оп. 1. Ед.хр. 746. Ч. 1. Л.51 (об.).
- Григорьев, К.М. И.С. Тургенев [Текст] / К.М. Григорьев // Дело. - 1884. - № 51. - С. 1-44.
30. Тихомиров, Л.А. Тюрьма [Текст] / Л.А. Тихомиров // Московские ведомости. - 1895. -20 декабря.
31. Страда, В. Западничество и славянофильство в обратной перспективе [Текст] / В. Страда // Вопросы философии. - 1993. - № 7. - С. 57-64.
32. ГА РФ. Ф. 93. Оп. 1. Ед. хр. 7. Л. 40-41 (об).
7. Шелгунов, Н.В. Неизвестные страницы воспоминаний [Текст] / Н.В. Шелгунов // Прометей. - М.: Молодая гвардия, 1967. - Т. 2. - С. 120-146.
34. ГА РФ. Ф. 93. Оп. 1. Ед. хр. 7. Л. 51-52.
