CC BY
88
Научная специальность
12.00.01 «<Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве» УДК 630:93
ЛЕСНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО В ПЕРИОД ПРАВЛЕНИЯ АЛЕКСАНДРА I
© Черных В. В., 2019
Восточно-Сибирский институт МВД России, Иркутск, Россия
Освещается российское лесное законодательство в период правления Александра I, отмечается его вклад в совершенствование лесного законодательства, развитие такого социального института, как Лесной департамент, всесторонне рассматривается его деятельность по сбережению, охране и восстановлению лесов Российской империи. Анализируются императорские указы и постановления лесного характера, особое внимание уделено истории создания в стране лесного образования, лесной стражи, совершенствованию их профессионализма, подготовке лесных специалистов за границей, подчеркивается стремление императора обеспечить целостность лесов, нужных для кораблестроения, рассматриваются особенности уголовных лесных нарушений. Исследуются такие новые важные меры лесной политики, как учреждение корабельных округов, уменьшение числа лашманов (государственных крестьян, участвующих в заготовке корабельного леса для постройки флота России), фискальная политика, составление новых такс, новых правил продажи и сплава лесов, выработка четких правил и норм более справедливого характера в отношении взысканий и штрафов за самовольные порубки и использование леса в промышленных нуждах. Обосновывается необходимость распределения лесов между разными ведомствами и отнесение их к разным заводам: горным, соляным, оружейным и т. п. Анализируется организация и деятельность лесных комиссий и местных лесных управлений как среднего руководящего звена, а также разграничение и размежевание лесных площадей. Рассматривается учреждение Департамента государственных имуществ как важной части Министерства финансов. Выявляется роль лесной политики периода правления Александра в сочетании интересов государства и частных лиц. Сделан вывод, что данный этап лесной политики с лесоводческой точки зрения характеризуется осознанными попытками планомерного ведения лесного хозяйства, диктуемого промышленными потребностями, а с юридической точки зрения - установлением более слаженных и определенных отношений между правом государства и правами частных собственников.
Ключевые слова: Александр I, лесное законодательство, Лесной департамент, Лесной устав, Адмирал-тейств-коллегия, таксация лесов, охрана и защита лесов, лашманы, обер-форстмейстеры и форстмейсте-ры, лесные училища и институты.
Может быть, лесное законодательство не являлось визитной карточкой Александра I, и в других делах император оставил более яркий след, но веление времени обязывало его обращать внимание на лесное дело, которое он подкреплял лесным законодательством, порой внося в это личные неоднозначные решения, но чаще следуя в унисон требованиям, предъявляемым самим развитием лесного хозяйства. Для объективного восприятия действий любого правителя весьма кстати будет предварительно ознакомиться с особенностями его характера и понять причины некоторых специфических черт.
Современный исследователь профессор Н. И. Цимбаев так характеризует Александра: «Будущий император в совершенстве овладел умением изъясняться "в духе времени", что нередко вводило в заблуждение его собеседников и слушателей, полагавших, что он кроток и нерешителен, тяготится властью и едва ли не разделяет республиканские убеждения. В действи-
тельности Александр I был скрытен, умен, проницателен, тверд и при необходимости не боялся принимать на себя ответственность за трудные политические решения. Еще в молодости он проникся твердой верой в благодетельность для России самодержавной инициативы, образцы которой он находил в действиях Петра I и Екатерины II. При всех обстоятельствах он решительно отклонял любые попытки умаления самодержавной власти. Его размышления о свободе и равенстве не были показными, он искренне, особенно в молодости, верил в незыблемость прав человека и гражданина, гарантом которых, по его мнению, в России должна выступать верховная власть в лице императора. Александр I неоднократно провозглашал свои намерения руководствоваться законами, утверждать их власть на благо подданных. Не отвергал он и необходимость серьезных государственных преобразований, которые должны были стать ответом на идеи свободы, равенства и братства, что были написаны на
знаменах Французской революции и находили отклик по всей Европе» [7, с. 409-410]. Весьма многообещающая характеристика, способная расположить к обладателю оной самого взыскательного читателя.
А теперь обратимся к мнению такого исторического гиганта, как Василий Осипович Ключевский, по времени расположенный к царю Александру гораздо ближе, чем мы в XXI в., и в силу своей гениальности и этой самой временной близости дающий Александру несколько иную характеристику: «Великого князя не научили даже родному языку как следует: один современник говорит, что он до конца жизни не мог вести по-русски обстоятельного разговора о каком-нибудь сложном деле. Даже все было сделано, чтобы затруднить великому князю знакомство с действительностью, которой он должен был управлять. Из воспитания своего великий князь вынес скрытность, внушавшую недоверие к нему, наклонность казаться и не быть [самим собой], скрытое презрение к людям, круг политических идей и чувств, которые должны были наделать ему чрезвычайно много хлопот. Александр заявлял, что ненавидит деспотизм во всяком его проявлении, любит свободу, которая должна принадлежать всякому, что наследственность власти он признает [как] несправедливое и нелепое установление, что верховная власть должна быть вверяема не по случайности рождения, а по голосу нации, которая сумеет выбрать наиболее достойного управлять ею. Что мог сделать великий князь с обильным запасом таких ненужных идей и чувств? Эти идеи и чувства, [а] всего более воспитание мешали развитию в нем чутья действительности, практического глазомера. Эти чутье и глазомер приобретаются путем упорного труда и продолжительной возни в той грязи, из которой состоит жизнь; а великий князь не приучен был ни упорно трудиться, ни самостоятельно работать, ни возиться в этой грязи. Он знал изящную грязь бабушкина салона, как и неопрятную грязь отцовой казармы, но его не познакомили с той здоровой житейской грязью, пачкаться в которой сам господь благословил человека, сказав ему: "В поте лица твоего снеси хлеб твой".
Таким образом, Александр вступил на престол с запасом возвышенных и доброжелательных стремлений, которые должны были водворять свободу и благоденствие в управляемом народе, но не давал себе отчета, как это сделать. Эта свобода и благоденствие, так ему казалось, должны были водвориться сразу, сами собой, без труда и препятствий, каким-то волшебным "вдруг". Разумеется, при первом же опыте
встретились препятствия; не привыкнув одолевать затруднений, великий князь начинал досадовать на людей и на жизнь, приходил в уныние. Непривычка к труду и борьбе развила в нем наклонность преждевременно опускать руки, слишком скоро утомляться; едва начав дело, великий князь уже тяготился им; уставал раньше, чем принимался за работу» [5, с. 455-466].
Придя к власти, еще толком не разобравшись в государственных делах, но пытаясь подтвердить сложившееся о себе мнение как о либеральном правителе, Александр начал со скоропалительного, но популистского Манифеста от 2 апреля 1801 г., в котором он заявил о том, что он не допустит «впредь, безъ важныхъ и особенныхъ государственныхъ причинъ, къ существующей теперь узаконенной подъ разными именами подати, никакого прибавления и новаго налога» в отношении земледельцев и поселян и добавил, что «в отвращение злоупотреблений и притеснений крестьян, повелеваю: Адмиралтействъ-Коллегии сделать распоряжение, чтобы, за исключением корабельных лесов, крестьяне могли пользоваться свободно лесомъ не только на постройки и домашний обиход, но даже и на продажу»1. Тем самым отменялось распоряжение Павла I относительно крестьянских лесов, переданных в ведение волостных правлений, действовавших под наблюдением исправников и казенных палат2. Доходы же от лесных производств, поступавших прежде в ведение Лесного департамента, велено было до особого распоряжения получать и хранить государственному казначею3.
Распоряжение Александра о предоставлении лесов крестьянам кончилось так же, как и все подобные меры: крестьяне стали не только рубить заповедные и клейменные адмиралтейским клеймом деревья, но и игнорировать все распоряжения форстмейстеров и угрожать им побоями, а лесные надзиратели и пожарные старосты вышли из повиновения так, что 30 декабря 1801 г. Сенат вынужден был сделать следующее предписание: губернским правлениям и губернаторам принять меры по охране лесов, а земским судам и исправникам строго наблюдать за крестьянами и удерживать их «"от своевольных истреблений лесов", им не принадлежащих»4. Инспекторская проверка показала, что только в Архангельской губернии было повреждено около 450 тыс. деревьев. Поэтому Сенат предписал произвести строгое следствие «не упустя из
1 Полный свод законов Российской империи (ПСЗ-1.) Т. XXVI. № 19812.
2 ПСЗ-1. Т. XXVI. № 19815.
3 Там же. № 20066.
4 Там же. № 20095.
вида поступка исправника Морозова, допустившего эти нарушения» и подтвердил исполнять в точности указ 30 декабря 1801 г.1. Виновных в порубке оказалось более тысячи крестьян удельного ведомства. Откровенное либеральное желание императора расположить к себе крестьян закончилось ничем. Подобный казус первых дней правления стал для Александра хорошим опытом, и в дальнейшем он станет отходить от подобного рода популистских решений и больше ориентироваться на интересы государства, нежели каких-то групп своих поданных.
По мнению Н. Щелгунова, «все неустройство и шаткость нашего лесного законодательства происходило постоянно от неприведения лесов в известность. Екатерина, не завершив межевания, издала указ о праве безусловной собственности частных владельцев на леса, им принадлежащие, а Александр, не отделив леса собственно казенные от крестьянских, дозволил им рубить, что вздумается и где вздумается. От этого правительству приходилось бороться постоянно и с порубщиками, и с исполнителями его повелений...» [12, с. 244]. Аналогичное мнение высказывалось дореволюционными исследователями Н. Ведровым, В. Врангелем, Н. В. Фалеевым, М. Романовским, Н. С. Шафрановым и др. [2, 3, 5, 8, 10].
Манифестом 8 сентября 1802 г. были учреждены 8 министерств, в том числе и министерство финансов, в обязанность которому вменялось главным образом два предмета: управление казенными и государственными частями, призванными поставлять правительству доходы на его содержание, и генеральное разассигнование всех доходов, по разным частям государственных расходов. Это послужило основанием переподчинения Министерству финансов Лесного департамента, что стало, по мнению профессора Э. Г. Истоминой, «окончательным утверждением представлений о лесе как об источнике дохода» [3, с. 39].
11 ноября 1802 г. был утвержден Лесной устав, призванный решить три задачи: упорядочить управление лесными ресурсами; наметить систему мер для предотвращения сокращения лесных площадей; определить возможности получения максимальных доходов от лесов в тех местностях, которые еще отличались изобилием. Для реализации этой цели и было преобразовано лесное управление с новыми правилами. Лесной департамент получил статус государственной коллегии, а его председатель стал именоваться главным директором государствен-
1 ПСЗ-1. Т. XXVI. № 20417.
ных лесов со штатом в количестве трех членов и шести советников.
Лесному департаменту были подчинены все леса империи, кроме частных.
Основными обязанностями Лесного департамента являлись:
1. Приведение в известность государственных лесов.
2. Сохранение их от непозволительного опустошения.
3. Доставление от них доходов без потомственного оскудения в лесах и отягощения народа.
4. Разведение лесов, особенно там, где в них будет ощущаться казенная и общественная потребность.
5. Строгое и точное соблюдение законов и контроль за всеми подчиненными.
Лесной департамент обязан был отделять заказные рощи для флота, также наделять землей крестьян и реализовывать предоставляемое продовольствие по государственным целям в безлесных районах. Относительно разделения на лесосеки разных пород леса, расположения, вырубки, обсеменения лесосек и т. д., департамент обязан был руководствоваться положениями Лесного устава, вошедшего в состав Свода законов Российской империи [4, с. 75]. На основании устава, по предложению министра финансов графа Васильева, создаются лесные комиссии для реализации этих задач. Первый опыт данные комиссии получили в С.-Петербургской, Казанской и Олонецкой губерниях2.
Одновременно с работой комиссий были проведены мероприятия по разграничению лесов в Архангельской, Вологодской, Вятской, Нижегородской, Костромской и Новгородской губерниях. Поводом к этому послужили многочисленные подсочки деревьев. Правительство, памятуя о том, что в Архангельской, Вологодской и Вятской губерниях крестьяне занимаются исключительно лесными промыслами, распорядилось разбить лесосеки и отделить леса, предназначенные для адмиралтейства и на промысловые нужды.
После издания нового Устава о лесах, доход от лесов увеличился, самовольные порубки уменьшились и до 1805 г. Лесной департамент охватил новыми правилами четыре губернии: Олонецкую, Вятскую, Калужскую и Курлянд-скую - и приступил к приведению обновленных лесных законов в С.-Петербургской, Казанской, Московской, Тульской, Воронежской, Орловской, Минской и Финляндской губерниях, также приступил к сбору сведений для устройства остальных 34 губерний.
2 ПСЗ-1. Т. XXVII. № 20898.
Приведение губерний в соответствие с новым лесным законодательством показало, что одного губернского управления лесами недостаточно и между обер-форстмейстерами и Лесным департаментом необходимо учредить еще одну инстанцию. Причиной послужили поступавшие многочисленные прошения на лесных служителей, отвлекавшие департамент от иных важных управленческих дел. Также было обращено внимание, что дела шли успешно в тех губерниях, в которых находились командированные департаментом советники. Поэтому 28 февраля 1805 г. принимается решение о создании лесной инспекции, которую возглавил советник Пеллисиер.
Лесной инспектор подчинялся только Лесному департаменту; а от гражданских губернаторов был независим. В случае принятия каких-либо общих мер, по нескольким губерниям, инспектор мог приглашать губернаторов на совещание. Под начальством инспектора состояли все лесные служащие губернии. Полномочия инспектора позволяли увольнять и назначать лесных чиновников [7, с. 83, с. 250].
По истечении срока деятельности инспекций, правительство сочло это начинание полезным и 6 марта 1809 г. постановило их функции продлить еще на два года1.
По уходу из жизни в 1815 г. инспектора Пилли-сиера инспекция прекратила свое существование.
Что же касается местного управления лесами, то они по-прежнему находились в ведении обер-форстмейстеров и форстмейстеров2, которые с 1803 г. были подчинены губернаторам.
Особой заботой Лесного департамента становится лесоводческое образование лесных чиновников. С 14 апреля 1803 г. принимается решение посылать молодых людей учиться лесоводству за границу, и практически одновременно начинается организация лесоводческих школ на местах. Первая такая школа - Практическое лесное училище - была основана 19 мая 1803 г. в Царскосельском зверинце, недалеко от столицы. Организация была поручена опытному знатоку сельского хозяйства фон Штейну. Курс обучения был рассчитан на три года. В 1811 г. Царско-сельское лесное училище было переведено в Санкт-Петербург и переименовано в Форст-институт3.
В 1804 г. по проекту калужского обер-фор-смейстера Вильфинга открывается еще одно
'ПСЗ-1. Т. XXX. № 23518.
2 Форстмейстер - статский классный чин в Российской империи. Был введен в ходе реформы горного дела 1761 г., относился к IX классу Табели о рангах, по статусу был равен титулярному советнику, то есть был выше коллежского секретаря и ниже коллежского асессора, титуловался «ваше благородие».
3 ПСЗ-1. Т. XXVII. № 20712; 20766.
училище, сразу же переименованное в Лесной институт. Через 9 лет и это учреждение было переведено в столицу.
В 1808 г. был учрежден Лесной институт графом Орловым на Елагинском острове, а в 1813 г. он также был присоединен к Форст-институту4.
Наиболее важными правительственными распоряжениями по лесоохранению и сбережению лесов в период царствования Александра I стали следующие: увеличение численности лесной стражи и улучшение охраны корабельных лесов (1803, 1805, 1806 гг.); доведение до населения узаконений о последствиях самовольных рубок казенных и помещичьих земель; усиление местной охраны лесов посредством установления билетов, выделяемых на сплав леса, заготавливаемого в промышленных целях, и учреждение застав для взыскания пошлин вывозимого леса (1807 г.); запрещение Сенату даровать земли с лесами без соизволения императора (1809 г.); предоставление разведки и разработки угольных залежей на казенных и помещичьих землях (1806 г.)5.
На проведение комплекса технических действий, направленных на выявление, учет и оценку количественных (запас) и качественных (товарность) характеристик лесных ресурсов, или таксацию, также было обращено внимание Лесного департамента, выразившееся в следующих узаконениях правительства: в 1803 г. лесным чиновникам было указано, что «при отпуске для полков в большом количестве леса, вырубка должна производиться не в одном, а в разных местах, дабы не было оскудения лесов»; было обращено внимание на ведение экономного лесного хозяйства с перечислением двух десятков казенных дач. А также организацию лесоразведения в семи центральных губерниях с выделением на это дело выпускников лесных училищ6.
Однако выполнение данных узаконений затруднялось частыми изменениями в структуре управления лесным хозяйством, к тому же Лесной департамент постоянно терял доминирование над частью лесных владений, уходивших под эгиду различных ведомств. Так, с июня 1806 г. все леса, приписанные к государственным и частным заводам, перешли в ведение созданного в этом году Горного департамента. 5 мая 1808 г. создается Департамент уделов, и ему сразу были переданы земли с лесными насаждениями удельного ведомства. В сентябре 1809 г.
4 ПСЗ-1. Т. XXVIII. № 21302.
5ПСЗ-1. Т. XXVII. № 20717, 20978, 21085, 21302; т. XXVIII. № 21689, 21948, 21686; т. XXIX. № 22211, 22087, 22411, 22655, 22437, 22450, 22153, 22079; т. XXX. № 23136, 23514, 23904,23951.
6ПСЗ-1. Т. XXVII. № 20699, 20978; т. XXIX. № 22163, 22211, 22288, 22387, 22424;
от Лесного департамента был отчужден большой лесной массив в окрестностях Москвы -Лосиный Погонный остров и передан Экспедиции кремлевского строения1. В новых ведомствах устанавливались свои порядки, влиявшие на скорость вырубки наиболее ценных лесов.
Заведование казенными лесами недолго оставалось в ведении Лесного департамента, со становлением Министерства финансов деятельность Лесного департамента была прекращена и леса переходят в ведение Департамента государственных имуществ. Этому Департаменту было поручено управление и заведование всеми государственными имуществами, в том числе и лесами. Новый департамент имел следующие отделения: отделение корабельных лесов, которое заведовало: 1) корабельными лесами, 2) отграничением их от прочих казенных лесов, 3) снабжением лесом адмиралтейств, флотов, портов и верфей на судостроение, возведение крепостей и прочих военных надобностей; 4) лашманами (государственные крестьяне, участвующие в заготовке корабельного леса для постройки флота России); а также отделение казенных лесов, которое заведовало всеми казенными лесами, кроме корабельных и отведенных горным заводам и фабрикам. Данное отделение призвано было обеспечить досмотр за местными лесами с выделением по необходимости определенных сортов на требуемые нужды [8, с. 87-88].
Важнейшим предметом торговли становились не круглый лес и пиломатериалы, а продукты глубокой переработки древесины. Вывозить ее в Европу было не так выгодно, как товары с добавленной стоимостью - поташ, смолу и деготь. Россия была более удалена от европейских потребителей, чем Скандинавия, и внутри страны были слишком большие расстояния, что делало стволовую древесину и тес слишком дорогими. Именно лесохимия стала первой отраслью промышленности России в значимых масштабах.
Из дерева получали уголь, деготь, поташ, скипидар, канифоль, вар (корабельную смолу), уксусную кислоту и многое другое. Ремесла смоловаров и углежогов были в числе наиболее распространенных и уважаемых на Руси. Поташ (карбонат калия) вырабатывался из золы, для получения килограмма поташа сжигалась тонна древесины. Он шел на изготовление мыла, стекла и селитры для пороха. Россия уже в начале XVII в. наладила производство этой соли, ставшей одним из наиболее интересных для иностранных купцов товаров.
Бочка русского поташа стоила в Нидерландах от четырех до восьми рейхсталеров. Голландские, фламандские и английские ремесленники использовали поташ в основном как замену квасцам при окраске тканей. В ответ на внешнеэкономическую конъюнктуру по всей лесной зоне России, от севера Левобережной Украины до Урала, возникли поташные заводы («будные станы»), где сжигались лесоматериалы (в первую очередь отходы производства, но также и цельные стволы) для производства экспортного сырья. Наибольшее количество поташных заводов было расположено на Верхней Волге и в районе Вологды, где имелись и густые леса, и речные пути для вывоза продукции. По Северной Двине поташ спускали в порт Архангельска2.
Лучший способ сохранения казенных лесов, по мнению министра финансов графа Канкрина, заключается в «предоставлении их в непосредственный присмотр тех ведомств и заведений, для продовольствия и пользования которых они предназначены, в убеждении, что собственные их выгоды побудят их пещись о сбережении сих лесов, составляющих их условную собственность» 3. В связи с чем в 1818 г. леса казенных соляных заводов были приписаны соляным правлениям, причем предписывалось разделить их на годичные лесосеки такой величины, чтобы одной было достаточно для функционирования завода в течение года. Также 25 августа 1817 г. в проекте «Устава о корабельных лесах» было заложено разделение корабельных лесов на три округа: Низовой, Северный и Западный, управление каждым поручалось правлениям, обязанным заботиться и о состоянии корабельных рощ, разумной эксплуатации лесов, охране от незаконных порубок, пожаров [10, с. 171].
Вместе с тем необходимо отметить, что в первые 15 лет Департамент государственных иму-ществ внес незначительные изменения в систему местного лесного управления. Так, были ликвидированы в 1815 г. не оправдавшие возложенных на них надежд лесные инспекции, да в 1921 г. упразднена должность форстмейстера в Охот-ске по причине бессмысленности охраны очень лесистого и очень слабо заселенного региона4.
В отношении лесных нарушений при правлении Александра утвердился общий для всех местностей характер требований и наказаний. Так, 2 июля 1808 г. вышел Указ, требовавший давать оценку самовольно вырубленному лесу не
1 ПСЗ-1. Т. XXV. № 18922; т. XXX. № 23514; т. XXXI. № 24232.
2 Когда-то Россия экспортировала не древесину, а продукты ее глубокой переработки [Электронный ресурс]. URL: http://popecon. ru/614-kogda-to-rossija-eksportirovala-ne-drevesinu-a-produkty-ee-glubokoi-pererabotki.html.
3 ПСЗ-1. Т. VI. № 5742.
4 ПСЗ-1. Т. XXVII. № 20849; т. XXXVII. № 25571.
сторонним людям, а ответственным за это лесоводам, а если нарушитель был не в состоянии оплатить штраф, то неустойку обязано было покрывать то селение, в котором проживали нарушители, т. е. расплачивалась община1.
Павел I в 1799 г. распорядился пойманных помещичьих крестьян при воровстве леса отдавать в солдаты, даже если было срублено одно дерево. Александр незначительно изменил это драконовское наказание, в Указе от 24 апреля 1810 г. распорядившись отдавать в солдаты только тех порубщиков, которые воровали лес более чем на 20 руб., а за порубку ниже 20 руб. взыскивать двойной штраф относительно срубленного леса. Если порубщик был не в состоянии заплатить штраф или его отработать, то его долг обязано было выплатить селение, в котором он жил2.
Следствие по делам о лесоистреблениях велось земской полицией и, как правило, затягивалось, а дела о незначительных порубках даже не расследовались. Причина заключалась в том, что подобные расследования должны были осуществлять одновременно член земской полиции и лесной чиновник, что было затруднительно в силу больших территорий и больших расстояний проживания данных представителей власти. Для изменения сложившегося порядка пришлось ввести коррективы: сначала в Калужской, Тульской и Орловской губерниях было предписано о порубках не выше 20 руб. производить следствие лесным чиновникам с волостными головами без земских судов, а выше 20 руб. - земской полицией, если на это найдется время. В 1814 г. это распоряжение было распространено и на остальные губернии, а с 14 марта 1816 г. было велено взимать штрафные деньги не по таксам, а по ценам, оглашаемым обер-форстмейстерами при продаже лесов значительно выше [11, с. 179].
Относительно взысканий за порубки спорных лесов в 1916 г. штрафы были увеличены в десять раз, закон 1920 г. вновь подтвердил данное наказание. Что касается взимаемых штрафов, то их велено было отсылать в Приказы общественного призрения, а вырубленный лес продавать с публичного торга. Относительно нарушений в лесах общего и чересполосного владения, то здесь взимать штрафов закон не рекомендовал.
Все эти узаконения не определяли наказания за порубки в частных лесах, и только в 1925 г. вышеуказанные требования по штрафам были продублированы и в отношении частных лесов3.
Итак, примечательной чертой правления Александра становится упорядочивание лесного законодательства на основе вклада в это дело, осуществленное его предшественниками. Если последние, обращая внимание на лесные проблемы, сделали существенный задел, принимая постановления о лесах общего характера, то при императоре Александре много было сделано в разъяснении и определении частностей как в защите и изучении лесов, так и в подготовке лесных кадров и уголовных наказаниях для нарушителей лесных постановлений.
Особое внимание было обращено при нем на разграничение и размежевание лесов. Наделение государственных крестьян землей в соответствии с постановлениями от 19 января 1804 г., 24 мая 1805 г., 12 октября 1811 г. выявило необходимость разработки основ управления этими лесами [12, с. 286]. Правительство приступило к этому делу с наделения государственных крестьян землей, что можно зачесть императору как положительный акт.
Что касается дробления управления лесов по разным ведомствам, то здесь все неоднозначно, так как это привело к различным подходам и интерпретации уложений в разных ведомствах, к тому же леса оказались в двойном подчинении - лесного руководства и того ведомства, к которому они были приписаны, а в таких условиях всегда возникают проблемные ситуации. Из новых и примечательных мер необходимо отметить учреждение корабельных округов, уменьшение количества лашманов, но увеличение им зарплаты, выработку новых правил продажи и сплава лесов и приведение в более ясное и справедливое состояние лесных узаконений, уравнивающих права поданных, относительно взысканий за лесные нарушения.
Шаг вперед был сделан и в области научного видения лесного хозяйства, выразившегося в стремлении правительства на научной основе организовать Тульские и Калужские засеки и ряд дач в Московской и Орловской губерниях.
Ну и, разумеется, в плюс Александру необходимо зачесть организацию лесного образования - создание лесных училищ и институтов. Можно с уверенностью сказать, что Александр I достойно продолжил развитие лесного дела и лесного законодательства, к которому приложил немало усилий его отец Павел, как известно, любивший лес и организовавший первое лесное управление - Лесной департамент, по рангу соответствующий министерству Ш
1 ПСЗ. Т. XXX. № 23514. 25581.
2 ПСЗ. Т. XXXII. № 25751; XXXIII. № 26194;
3 ПСЗ-1. Т. XXXII. № 28474.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Ведров С. В. О лесоохранении по русскому праву: исслед. Сергея Ведрова. СПб. : Тип. В. Безобразова и К°, 1878. 224 с.
2. Врангель В. В. История лесного законодательства Российской империи с присоединением очерка истории корабельных лесов России. СПб. : Тип. Фишера, 1941. 153 с.
3. Истомина Э. Г. Лесоохранительная политика России в XVIII - начале XX в. // Отеч. ист. 1995. № 4. С. 34-51.
4. История лесоводства в России, Франции и Германии / сост. Ф. К. Арнольд. СПб. : Изд. А. Ф. Маркса, 1895. 403 с.
5. Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций. В 3 кн. Кн. 3. Ростов н/Д : Феникс, 1998. 576 с.
6. Курс русского законодательства / сост. М. Романовский. СПб. : А.Ф. Девриен, 1881. 353 с.
7. Милов Л. В., Цимбаев Н. И. История России XVIII-XIX вв. / под ред. Л. В. Милова. М. : Эксмо, 2006. 784 с.
8. Столетие учреждения Лесного департамента. 17881898. СПб. : Типо-лит. Ю. Я. Римана, 1898. 253 с.
9. Фалеев Н. И. Лесное право: 1. Лесная собственность. 2. Лесные нарушения : пособие для лесничих, ученых лесоводов, сел. хозяев, лесовладельцев, лесопромышленников, землеустроителей, таксаторов, студентов вузов. М. : Изд. т-ва И. Д. Сытина, 1912. 360 с.
10. Черных В. В. История борьбы с огнем в России : монография. Иркутск : Оттиск, 2010. 592 с.
11. Шафранов Н. С. Лесоохранение. СПб. : Тип. Майкова, 1872. 211 с.
12. Шелгунов Н. В. История русского лесного законодательства. СПб. : Тип. М-ва гос. имуществ, 1857. 378 с.
REFERENCES
Vedrov S.V. O lesoohranenii po russkomu pravu. Issled. Sergeya Vedro-va. Sankt-Peterburg, V. Bezobrazova i K° Publ., 1878, 224 p. (in Russian)
Vrangel V.V. Istoriya lesnogo zakonodatelstva rossiiskoi imperii s pris-oedineniem ocherka istorii korabelnih lesov Rossii. Sankt-Peterburg, Fish-era Publ., 1941, 153 p. (in Russian)
Istomina E.G. Lesoohranitelnaya politika Rossii v XVIII - nachale XX v. Otech. Istoriya, 1995, no 4, pp. 34-51. (in Russian)
Arnold F.K. (sost.). Istoriya lesovodstva v Rossii, Francii i Germanii. Sankt-Peterburg, A.F. Marksa Publ., 1895, 403 p. (in Russian)
Klyuchevskii V.O. Russkaya istoriya. Polnii kurs lekcii. V treh knigah. Kniga 3. Rostov-na-Donu, Feniks Publ., 1998, 576 p. (in Russian)
Romanovskii M. (sost.). Kurs russkogo zakonodatelstva. Sankt-Peter-burg, A.F. Devrien Publ., 1881, 353 p. (in Russian)
Milov L.V., Cimbaev N.I. Milova L.V. (red.). Istoriya Rossii XVIII-XIX vv. Moscow, Eksmo Publ., 2006, 784 p. (in Russian)
Stoletie uchrejdeniya Lesnogo departamenta. 1788-1898. Sankt-Peter-burg, Yu.Ya. Riman Publ., 1898, 253 p. (in Russian)
Faleev N.I. Lesnoe pravo. 1. Lesnaya sobstvennost. 2. Lesnie narushe-niya. Posobie dlya lesnichih, uchenih lesovodov, sel. hozyaev, lesovladelcev, lesopromishlennikov, zemleustroitelei- taksatorov, studentov vuzov. Moscow, I.D. Sitin Publ., 1912, 360 p. (in Russian)
Shafranov N.S. Lesoohranenie. Sankt-Peterburg, Maikov Publ., 1872, 211 p. (in Russian)
Chernih V.V. Istoriya borbi s ognem v Rossii, Monografiya. Irkutsk, Ot-tisk Publ., 2010, S92 p. (in Russian)
Shelgunov N.V. Istoriya russkogo lesnogo zakonodatelstva. Sankt-Pe-terburg, M-vo gos. Imuschestv Publ., 18S7, 378 p. (in Russian)
Forest Legislation
in the Reign of Alexander I
© Chernykh V. V., 2019
Improvement of the Russian forest legislation in the period of Alexander I's government is covered in article, his contribution to improvement of the forest legislation, development of such social institute is noted as the Forest department, comprehensively is considered its activities for saving, protection and restoration of the woods of the Russian Empire. Imperial Decrees and resolutions of forest character are analyzed, the special attention is devoted to creation in the country of forest education, forest guards, to improvement of their professionalism, training of forest experts abroad, the aspiration of the emperor on ensuring integrity of the woods necessary for shipbuilding is accented, features of criminal forest violations are considered. Such new and important measures of forest policy as establishment of ship districts, reduction of number of lashman, fiscal policy, drawing up new dachshunds, new rules of sale and alloy of the woods, development of accurate rules and standards of more fair character concerning collectings and penalties for unauthorized fellings and use of the wood in industrial needs are analyzed. Need of distribution of the woods between different departments and their distribution to the different plants is proved: mountain, salt, weapon, etc. The organization and activity of the forest commissions and local forest managements as average key element and also differentiation and delimitation of the forest areas is analyzed. Establishment of department of State Imushchestv as an important part of the Ministry of Finance is considered. The role of forest policy of the period of government of Alexander in a combination of interests of the state and individuals is considered. This stage of forest policy is characterized by the realized attempts from the forestry point of view elements of systematic forest management, dictated by industrial requirements, and from the legal point of view establishment of more harmonious and certain relations between the right of the state and the rights of private owners.
Keywords: Alexander I, forest legislation, Forest department, Forest Charter, Admiralteystv-boards valuation of the woods, protection and protection of the woods, lashmana, ober-forst-meyster and forsmeyster, forest schools and institutes.
