CC BY
38
УДК 811.161.1'373
UDC 811.161.1'373
А.Р. ПОПОВА A.R. POPOVA
доктор филологических наук, профессор, кафедра Doctor of Philology, Professor, Department of Russian
русского языка, Орловский государственныйунивер- language, Orel State University named after l.S.Turgenev ситет имени И.С. Тургенева E-mail: [email protected] E-mail: [email protected]
ЛЕКСИКО-ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС: СИСТЕМНОЕ И АСИСТЕМНОЕ
LEXICAL AND PHRASEOLOGICAL COMPLEX: SYSTEM AND NON-SYSTEM
В статье исследуется лексико-фразеологический комплекс как языковое образование, содержащее ряд системных и несистемных свойств. Даётся определение лексико-фразеологического комплекса, указываются его структурные составляющие. Системные и несистемные свойства комплекса подвергаются описанию и типо-логизации. В качестве примера рассматривается репрезентативный и объёмный комплекс с вершиной рука.
Ключевые слова: лексическая единица, креативный потенциал, полисемия, словообразование, фразеообра-зование.
This article examines the lexical and phraseological complex as a language formation containing a number of systemic and non-systemic properties. The definition of lexical and phraseological complex is given, its structural components is presented. Systemic and non-systemic properties of complex subject are described and classified. As an example the representative and large complex with the top hand is considered.
Keywords: lexical item, lexical and phraseological complex, policemantic word, derivation cluster, phraseological cluster.
В любой системе, особенно масштабной и сложной, на фоне относительной чёткости её структуры, определенных закономерностей функционирования, наблюдаются те или иные проявления асистемности. Наиболее явно это свойство системы наблюдается в языке в целом, языке как системе систем со сложной иерархией единиц, находящихся во взаимодействии, объединённых многообразными связями и отношениями. Однако и отдельные языковые образования, состоящие из групп единиц, обнаруживают и системные, и асистемные свойства. Например, взаимосвязь системности и асистемности, их различные проявления прослеживаются на примере лексико-фразеологического комплекса (далее ЛФК).
Лексико-фразеологический комплекс представляет собой упорядоченную совокупность всех лексических и фразеологических единиц, непосредственно или опосредованно восходящих к базовой лексеме. Таким образом, данное системное образование (ЛФК) включает в себя:
- вершинное слово (при наличии у него полисемии - во всей совокупности своих лексико-семантических вариантов);
- совокупность лексических дериватов вершинного слова - независимо от ступени деривации (то есть словообразовательное гнездо);
- совокупность фразеологизмов, содержащих вершинное слово в качестве компонента (то есть фразеологическое гнездо с соответствующей вершиной);
- совокупность фразеологизмов, содержащих слова-дериваты в качестве компонентов (то есть фразеологические гнёзда с соответствующими вершинами);
- отфразеологические лексемы и их дериваты, а также «вторичные» по образованию фразеологизмы (то есть фразеологизмы, содержащие компоненты - отфра-земные лексемы либо содержащие компоненты - дериваты отфраземных лексем).
Как можно заметить, ЛФК пронизывает лексико-фразеологическую систему, включает в себя подчинённые структуры (словообразовательное гнездо и др.), его единицы находятся в генетических и семантических отношениях. Поэтому в ЛФК неизбежно наблюдаются проявления системности - и тенденции к расшатыванию этой системности.
I. Проявления системности в ЛФК. ЛФК в целом отвечает критериям системы, каковыми являются сложность структуры, наличие связей и отношений между единицами системы, эмергентность (сложное целое не равно механической сумме его частей), адаптивность, самоорганизация [8, с. 174].
1. Прежде всего ЛФК, как видим из определения, -упорядоченная структура, она древовидна и пронизана отношениями мотивации/производности. Система ЛФК в самом общем плане подразделяется на: а) элементарные единицы, характеризующиеся симметрией материальной формы/идеального содержания (один номинант - одно значение) - к ним относятся слова-моносеманты, фразеологизмы-моносеманты,
© А.Р. Попова © A.R. Popova
лексико-семантические варианты слов-полисемантов, фразео-семантические варианты фразеологизмов-полисемантов; б) единства, включающие в себя сгруппированные по тому или иному признаку две и более элементарных единицы.
2. Общая структура ЛФК состоит из подструктур, частных по отношению к ЛФК.
Первая из них - исходная, базовая лексема комплекса. В плане идеальном лексическая единица (моно-семант и, тем более, полисемант) представляет собой микрокосм, сложную систему взаимодействующих, иерархически выстроенных, обязательных и факультативных значений (лексическое значение, которое, в свою очередь, дробится на семы различных типов; упорядоченная совокупность грамматических значений; словообразовательное значение). И в этой системности, в этом взаимодействии, по-разному проявляющем себя в дискурсе, заложена продуцирующая функция значения, его стремление к демонстрации многочисленных граней своего информационного потенциала, в том числе и путём участия в образовании слов-полисемантов, словообразовании и фразеообразовании.
На базе ЛФК формируются и такие системные единства, многократно становившиеся объектом внимания учёных, как словообразовательное гнездо, фразеологическое гнездо, фразеодеривационное гнездо. ЛФК охватывает и выделенные нами, относительно новые в лингвистической практике единства (лексико-фразеологическая пара, лексико-фразеологический ряд, лексико-фразеологическая парадигма, лексико-фразеологический блок, вторичный ЛФК) [3].
3. Любое из вышеперечисленных единств ЛФК,
а равно и сами ЛФК, подвергаются единой классификации по следующим основаниям: 1) принадлежность лексическому и (или) фразеологическому уровню;
2) тип вершинной для него единицы (лексема или ФЕ);
3) количество векторов креативного потенциала, участвовавших в формировании единства - один, два или три (соответственно - полисемия, словообразование, фразеообразование); 4) специфика креативного потенциала: непосредственным или опосредованным является его влияние на формирование единства.
4. Проявлением системности является и изоморфизм отдельных составляющих ЛФК - более крупным системам языка. Так, слово-полисемант и словообразовательное гнездо изоморфны лексико-семантической системе, фразеологическое гнездо -фразео-семантической системе. Критерии изоморфизма таковы: наличие ядра/периферии, принадлежность отдельных элементов системы активному/пассивному запасу, различным сферам употребления, стилям языка, наличие/отсутствие коннотации, наличие генетических/ мотивационных отношений.
Понятно, что не вся сумма критериев «работает» в каждом конкретном случае, но и при образовании развёрнутой полисемии либо масштабных словообразовательных и фразеологических гнёзд эти критерии себя обнаруживают.
5. Развитие полисемии, развитие словообразовательных и фразеообразовательных возможностей - трёх векторов формирования ЛФК - коррелируются, имеют много общего. Все эти три вектора реализации креативного потенциала имеют четыре выделенных ниже общих аспекта.
- Движущие силы - и катализаторы, и ингибиторы реализации креативного потенциала исходного слова ЛФК - во многом совпадают у всех трёх его векторов (полисемия, словообразование, фразеообразование) и одинаково подразделяются на экстралингвистические, системно-языковые и внутрисловные. Действие всех этих трёх векторов во многом связано с особенностями слова-вершины.
- При всех качественных различиях между развитием полисемии, слово- и фразеообразованием три указанных процесса являют собой пути номинации, реализующие креативный потенциал слова, и направлены, в принципе, на один и тот же результат - на рождение новой номинативной единицы, в которой - в большей или меньшей степени - формально и семантически сохранена единица исходная. Предпосылка для возникновения вторичного номинанта - нового ЛСВ, слова-деривата или фразеологизма - едина: экономия языковых средств. И с этой точки зрения развитие полисемии, слово- и фразеообразования обнаруживает явное сходство: либо в неизмененную «старую» форму добавляется новое содержание (полисемия), либо новое содержание добавляется в частично измененную «старую» форму (словообразование и фразеообразование).
Родство словообразования и полисемии явно прослеживается и даже обусловливает сходство терминологий. Ср., например: непосредственная и опосредованная многозначность/мотивированность; лексическая и семантическая деривация. Как известно, словообразовательный процесс - явление и формальное, и семантическое, что доказывает, например, «шкала мотивации» на семантических основаниях, предложенная А.И. Ширшовым для характеристики семантики производного слова по отношению к производящему (полная - прямая, переносная, периферийная мотивация; частичная - косвенная, метафорическая, ассоциативная мотивация) [9, с. 41-55]. Кроме того, семантическая и лексическая деривация взаимосвязаны, взаимозависимы.
Родство двух данных процессов с фразеообразова-нием выражено в меньшей степени, однако также имеет место. Так, например, и слово- и фразеообразование зависят от полисемии/моносемии исходного слова, поскольку каждый из ЛСВ вершинного полисеманта ЛФК образует «свои» производные слова и фразеологизмы.
- Из родства процессов следует и родство их результатов: и ЛСВ полисеманта, и слова-дериваты, и фразеологизмы указывают на значимые признаки объекта, требующие словесного закрепления, и определяют формы их выражения.
- Вторичные номинанты, образованные на базе исходной лексемы в результате реализации её семантического, слово- и фразеообразовательного потенциала,
10.00.00 ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 PHILOLOGICAL SCIENCES
составляют сложные единства, к каковым относятся по-лисемант, СГ и ФГ.
6. ЛФК есть одно из подтверждений системного взаимодействия лексики и фразеологии. Составляющие ЛФК лексические и фразеологические единицы вступают в различного рода семантические отношения - синонимия,антонимия,избирательное пересечение, гиперо-гипонимия, включение в лексико-фразео-семантические группы.
Но каковы бы ни были проявления системности, вне зависимости от их количества и значимости, система ЛФК, особенно развёрнутого, в принципе не может отличаться идеальной стройностью и логичностью.
II. Проявления асистемности в ЛФК
1. Безусловно, каждая лексема и даже каждый её ЛСВ обладают индивидуальным креативным потенциалом (от высокого до нулевого), и потому далеко не все ЛФК реализованы полностью. В структуре ЛФК есть лакуны, пустые ячейки, диспропорциональность - когда на базе слова/ЛСВ идут только словообразовательные или только фразеообразовательные процессы. В исследуемом комплексе, например, ряд ЛСВ рука «одна из верхних конечностей обезьяны...», «составная часть какого-л. предмета, внешним видом напоминающая руку», «крыло невода» [4, с.42-43], выступает в роли мотивирующего только для единиц лексического уровня. Другие ЛСВ, например, рука «рабочая сила, рабочие», «о согласии кого-л. на брак, о готовности вступить в брак», образуют только фразеологизмы.
2. Пожалуй, самым распространённым проявлением асистемности в ЛФК является наличие лексем и фразеологизмов, мотивационную связь которых со словом-вершиной, с одним из его ЛСВ, восстановить в современном языке невозможно. Такие единицы не входят ни в один лексико-фразеологический блок комплекса (то есть в упорядоченную совокупность лексем и фразеологизмов, восходящих к одному ЛСВ вершинного слова-полисеманта), что также разрушает чёткость структуры ЛФК.
Причин такого неясного положения единиц в комплексе довольно много [3, с. 272-280], приведём здесь лишь некоторые из них.
- Неизвестность значения единицы (причина является не столько собственно языковой, сколько лексикографической).
- Затемнение или утрата внутренней формы, не дающие возможности возвести описываемую единицу к определённому ЛСВ вершинного слова комплекса:
3 «гашиш» [4, с. 119], «о сильно
пьющем человеке» Кемер. [6, т. 35, с. 242].
- Неопределённость, двойственность мотивации единицы: например, существительное , мн. «бранно. Плохо сгибающиеся руки: неумелые, неловкие руки» Волог. [6, т. 25, с. 293-294] может быть соотнесено и с ЛСВ рука «верхняя конечность человека», и с ЛСВ «...орудие труда, деятельности», поскольку, как следует из толкования, физические дефекты рук мешают их функционированию в качестве орудия труда.
- Наличие в довольно многочисленных ФЕ «собственного значения компонента», которое «удается установить путем «единичного перевода» и которое «не укладывается в систему значений» [1, с. 53]. Это «собственное значение компонента» не является похожим на какое-либо из известных национальному языку ЛСВ. Так, путем «единичного перевода» определяются особые, условно вычленяемые значения компонента рука, преимущественно связанные с человеком, свидетельствующие о том, как далеко простирается семантический потенциал данной лексемы: 'человек как индивидуум, имя человека': «прикрываясь чужим именем» [5, т. 5, с. 578]; 'человек, обладающий какими-либо иными характеристиками, не заложенными в соответствующие значения полисеманта
«тот, кто честен» [5, т. 5, с. 579], «о
сильно пьющем человеке» Пск. [6, т. 25, с. 244]; 'социальный класс': «простонародье» Он из
. Перм.
[5, т. 32, с. 248]; 'помощь': кому «оказать
поддержку, помощь кому-л.» Ворон. [5, т. 35, с. 243], «помочь материально» [6, т. 5, с. 578].
- Спорное положение лексемы-деривата (или конкретного ЛСВ) в структуре словообразовательного гнезда является причиной такого же спорного положения ФЕ с компонентом - этой лексемой. Как отмечалось выше, ЛСВ слова «письменная принадлежность» преподносится либо как слово-омоним, либо включается в структуру полисеманта 1. Соответственно спорное положение в структуре ЛФК занимает и ФЕ
«шутл. О письменных заданиях»
[7, т. 2, с.116].
3. ЛФК как ядерно-периферийное образование более стабилен и структурирован в зоне ядра, а его периферия размыта и нечётка.
Причины выхода единицы на периферию ЛФК разнообразны; покажем их на примере единиц проанализированного нами ЛФК с вершиной рука.
Выход лексемы на периферию ЛФК может быть связан, например, с утратой - в той или иной мере -формального единства ввиду различных фонетических процессов: и «поручитель-
ство, рекомендация» Ворон. [6, т. 35, с. 252], - Нижегор., Калуж, Брян., Р. Урал и - Смол.,
Черниг. «горсть (сжатой ржи, конопли, льна и т.п.)» [6, т. 35, с. 287], и «близорукий»
Новг. [6, т. 27, с. 148], лукотёрник «полотенце (обычно для рук)» Енис. и др. [6, т. 17, с. 191] - ср. диалектное слово рукотёрник с тем же значением.
По причине утраты или ослабления мотивацион-ных связей могут происходить изменения в морфемной структуре: так, ЛСВ (или слово-омоним?) имеет корень -ручк-, а не рук-, как вершинное слово ЛФК рука.
Периферийное положение ФЕ (любой, в широком понимании фразеологизма) обусловливается, например, сужением состава ФЕ при утрате гнездообразующе-го компонента. Так, в представленном ниже недобром пожелании факультативны компоненты руки, рот, что
выводит ФЕ на периферию ФГ с вершинами рука, рот:
, в рот] «бранное выражение; пожелание зла, плохого». Жабы тебе! - Вят. [6, т. 9, с. 49]. Может иметь место эллипсис ФЕ: на
[2, с. 622] или «относиться
к чему-либо с безразличием, не обращать внимания» Арх. [6, т. 16, с. 309] - происходит вычленение ключевого компонента рука, который как бы подразумевается. Периферийное положение объясняется и заменой компонента: [2, с. 281] - изначально: и
. Может происходить и замена двух компонентов одним, но семантически более ёмким, например: [2, с. 631] - ср.
4. В языке, безусловно, имеют место не только типовые, закономерные, но и необычные явления. Например, семантическая структура слова-вершины ЛФК рука содержит жаргонный ЛСВ, занимающий в ней особое место - «процессор ARM» (ср. англ. arm «рука»). Он не связан деривационными отношениями ни с одним из прочих ЛСВ слова рука, так как возник на основе совпадения аббревиатуры, состоящей из букв латинского алфавита, и английского слова arm со значением «рука». Сложная, поступательная связь (название-аббревиатура - омонимичное английское слово - его перевод на русский язык), и к тому же межъязыковая, даёт право ставить вопрос, во-первых, о новом, недеривационном способе образования ЛСВ, и, во-вторых, о месте такого ЛСВ в структуре полисеманта. Между
первичным и данным ЛСВ слова рука существуют отношения семантической эквивалентности, но не семантической производности.
Или, например, встретившееся нам явление, когда слово/ЛСВ не существует в языке самостоятельно и полноценно, а только как компонент ФЕ: рукма - и
(кукши) [удар.?] «концами рук, пальцами» [6, т. 14, с. 253]; - у слова известно лишь зна-
чение «корзина» [5, т. 4, с. 666] - и ФЕ «под
руку» [6, т. 4, с. 666].
Отметим, что подобные нетипичные явления отмечаются на периферии комплекса.
Анализ обширного лексического и фразеологического материала одного ЛФК с вершиной рука, содержащего свыше 2600 единиц, показал, что в целом системные проявления более значимы, более масштабны. Об этом свидетельствует тот факт, что ЛФК (впрочем, как и другие языковые образования) характеризуется и наличием структуры, и существованием закономерностей его развития. Проявления асистемности в ЛФК представлены в меньшей степени, но и они тоже подвергаются систематизации. Системные и асистемные проявления ЛФК представляют собою диалектическое единство.
Очевидна закономерность: чем глобальней ЛФК, тем, с одной стороны, более полно реализована его система, но и, с другой стороны, тем более представлены количественно и разнообразны качественно проявления асистемности.
Библиографический список
1. Жуков В.П. Являются ли компоненты фразеологизма словами // Юбилейная научно-методическая конференция северозападного зонального объединения кафедр русского языка. Л., 1969. С. 53-56.
2. Мелерович А.М., Мокиенко В.М. Фразеологизмы в русской речи. М.: «Русские словари», «Астрель», 2001. 856 с. (ФВРР).
3. Попова А.Р. Лексико-фразеологический комплекс как результат реализации креативного потенциала лексической единицы. Орёл: ООО ПФ «Горизонт», 2012. 366 с.
4. Попова А.Р. Словарь одного слова. Орёл: ООО ПФ «Оперативная полиграфия», 2009. 356 с.
5. Словарь русских говоров Карелии и сопредельных областей. Гл. ред. А.С. Герд. Вып. 1-6. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1994-2005 (СРГК).
6. Словарь русских народных говоров. Вып. 1-46. М., Л., СПб.: Наука, 1965-2013 (СРНГ).
7. Харченко В.К. Словарь современного детского языка. В 2-х тт. Белгород: Изд-во Белгородского гос. ун-та, 2002 (ССДЯ).
8. Хроленко А.Т. Теория языка: Учебное пособие. Курск: Изд-во Курского гос. пед. ун-та, 2002. 332 с.
9. Ширшов И.А. Типы словообразовательной мотивированности // Филологические науки. 1995. № 1. С. 41-55.
References
1. Zhukov, V.P. Are the components of phraseologisms words // Anniversary scientific-methodical conference of the North-West zonal integration of the departments of the Russian language. Leningrad, 1969. Pp. 53-56.
2. Melerowich A.M., Mokienko V.M. Phraseological items in the Russian speech. Moscow: "Russian dictionaries", "Astrel", 2001. 856 p.
3. Popova A.R. Lexical and phraseological complex as a result of realization of the creative potential of a lexical item. Orel: Horizon, 2012. 336 p.
4. Popova A.R. The dictionary of one word. Orel: Instant printing, 2009. 356 p.
5. The dictionary of Russian dialects of Karelia and adjacent regions. Ed. A.S. Gerd. Vol. 1-6. St. Petersburg, Publishing house of St. Petersburg state University, 1994-2005.
6. The dictionary of Russian folk dialects. Vol. 1-46. Moscow, Leningrad, St. Petersburg: Science, 1965-2013.
7. Kharchenko V.K. The dictionary of modern children's language. Vol. 1-2. Belgorod: Publishing house of the Belgorod state University, 2002.
8. Khrolenko A.T. Theory of language: a tutorial. Kursk: Publishing house of the Kursk state pedagogical University, 2002. 332 p.
9. Shirshov A.I. Types of word-formative motivation // Philological Sciences. 1995. № 1. Pp. 41-55.
