УДК 821.161.1 : 316.346.2 - 055 ББК 83.011.7 Х 29
З.Р. Хачмафова
Лексико-тематическая группа «чувство» в лексиконе современной женской прозы
(Рецензирована)
Аннотация:
Статья посвящена изучению лексико-тематической группы «Чувство» как языковой репрезентации женской языковой личности на материале языка современных художественных текстов. Основные характеристики языковой личности выявляются на трех уровнях языка: вербально-семантическом, тезаурусном и мотивационно-
прагматическом. Комплексный анализ всех уровней языковой личности дает представление о мировоззрении писателя. Лингвосоционический подход предполагает изучение текстовых ассоциативно-семантических полей, которые представляют проекцию концепта на индивидуальный лексикон, в состав которого входят все лексические единицы, составляющие ближайший контекст имени концепта.
Ключевые слова:
Языковая личность, женская языковая личность, концепт, ассоциативносемантическое поле, вербально-семантический уровень языка.
Как показывают материалы современных научных трудов [см. Караулов 1987, Чурилина 2002, Залогина 2005 и др.], анализ всех уровней языковой личности дает представление о мировоззрении человека, писателя. Мировоззрение представляет результат соединения когнитивного с прагматическим, результат взаимодействия системы ценностей личности, картины мира с ее жизненными ценностями, целями, поведенческими мотивами, установками, проявляющимися в частности, в порождаемых ею текстах.
Метод лингвосоционического моделирования, предложенный Л. М. Комиссаровой, применяется при анализе индивидуального лексикона языковой личности, например, языковой личности определенного автора (в контексте нашего исследования женской языковой личности, репрезентированной в языке женской прозы). В основе лингвосоционической методологии стоит фигура языковой личности, «наделенной информационно организованным сознанием», особого рода связью с миром, в котором соединены различные межсубъектные отношения: человек - человек, человек - общество, человек - природа, человек - предметный мир.
Согласно Л. М. Комисаровой, «каждая языковая личность обладает
предрасположенностью понимать сообщение с определенным содержанием -логическим, эмоциональным, эстетическим» [4: 4]. Языковая система предоставляет языковой
личности возможность индивидуальной, соционической интерпретации ситуации действительности.
Для исследования языковой личности писателя актуально понятие «текстовое ассоциативно-семантическое поле», которое представляет проекцию концепта на индивидуальный лексикон, в состав которого входят все лексические единицы, составляющие ближайший контекст имени концепта.
По гипертекстом понимается кодовое образование, состоящее из языковых знаков и представляющее разные уровни структуры личности (интеллектуальный, эмоциональный, психологический, языковой и т. д.). Для адекватного представления своей личности говорящему (пишущему) необходимо отобрать из лексической системы языка те
средства, которые максимально точно отражают его внутреннее видение предмета, соотносятся со сформированными им понятиями.
Текстовое ассоциативно-семантическое поле «Чувство» объединяют лексемы, называющие эмоции, которые возникают у человека без участия личной воли: восторг, восхищение, горе, грусть, жалостъ, замешательство, злость, любовь, несчастье, огорчение, отчаянье, печаль, радость, раздражение, смятение, страх, стыд, счастье, тоска, тревога, удовольствие, ужас, уныние, ярость.
Так, среди лексем, составляющих данное поле, можно выделить:
1. Этические чувства, причиной появления которых являются нравственные переживания личности: любовь, злость, ненависть, стыд, жалость.
2. Эмоции, называющие определенные психические состояния человека в тот или иной период времени: страх, ужас, радость, горе, тоска, грусть, тревога, огорчение, удовольствие, раздражение, ярость, гнев, уныние, отчаянье, восторг, восхищение, смятение, печаль.
Лексические единицы первой группы не содержат интегрального компонента значения «сознание», однако, в индивидуальном лексиконе авторской языковой личности лексемы, номинирующие эмоции, характеризуется осознанностью, большей статичностью, этической ориентированностью, связанностью с этическим понятиями и категориями приведенных выше текстовых ассоциативно-семантических полей. Например:
«Я висела над ним как капля и видела, как слезы ревности наворачиваются у тебя на глаза, хотя ты еще улыбалась» [5: 7]. Или:
«Я уже не ненавидела, я только хотела, чтобы это кончилось хоть когда-нибудь, чтоб он испарился, пока я не начала кусать и выть, и кого-нибудь уничтожать» [6: 12].
Лексемы данной группы представляют центр текстового ассоциативносемантического поля «Чувства».
Вторая группа лексики принадлежит психологической сфере бытия человека, зарождается под воздействием внешних факторов, является ответной субъективной реакцией личности на раздражители среды, обладает большей динамичностью, легко трансформируется. Например:
«Лена смотрела на своего мужа, и все, все в нем вызывало ее раздражение, сама его красота и ум тоже» [7: 183]. Или:
«Это утреннее впечатление разбудило во мне горечь. Горечь, досаду, злость? На что, на кого? На себя?» [8: 316].
Лексемы данной группы представляют собой периферию текстового ассоциативносемантического поля «Чувства».
В текстовой ассоциативно-семантической группе «Этические чувства» входят две группы лексики:
1. «Положительные этические чувства»: любовь, доброта, грусть, жалость, стыд.
2. «Отрицательные этические чувства»: злость, ревность, раздражение, ненависть, обида, горечь, досада.
Лексемы, называющие этические чувства, синтагматически связаны, и введение в микроконтекст одной лексемы данной лексической группы предполагает включение другой. Например:
«Боль была мгновенной и отпустила. Осталась грусть. Просто грусть, в которую может обратиться все на свете, потерявшее остроту» [8: 317].
Положительные этические чувства характеризуют лексемы, ассоциативно связанные с образом ребенка - «непосредственность», «наивность» (щемящее чувство жалости; наивная любовь), что в контексте антропологии женской языковой личности является безусловной положительной характеристикой. Например:
«Щемящая жалость к дочери вдруг сдавила горло Людмиле, и воздух, с трудом протолкнувшийся в гортань, показался шершавым и горьким, как разжеванная таблетка.
Словно сломалась плотина, подмыло ее скопившимися слезами, и Людмила вдруг вся ослабела, оплыла, уткнулась лицом в одеяло, под которым сжалось в комочек такое маленькое, такое беззащитное и теплое тельце дочери» [9: 223].
Положительные этические чувства являются для человека ценностью, что эксплицируется в тексте лексемами, содержащими интегральный семантический компонент «ценность» (совесть, истина). Например:
«Дорогие мои, вы задали вопрос: как отличить истинное от мнимого? Я не могу придумать ответа, который дорастет до него, ответа я не дам, дам совет: читайте, развивайте слух, ум и душу, и вы никогда не скажете на черное, что оно белое» [5: 31].
Этическое чувство «жалость» представлено в текстах женской прозы через метафору, выявляющую его живую естественную природу: «Но нам не нужно их сочувствие, от него разит сладострастием кухонных сплетен, нам хотелось бы знать истину...» [5: 9].
Плодом жалости является воспитание в человеке нравственного качества -милосердия. Стыд является отражением и нравственной, и физической жизни человека. Стыд является рациональным чувством, что выражается использованием для характеристики данного чувства ментальной лексики (молчал пристыжено). Стыд возникает как в результате присутствия другого человека, являющегося носителем этического знания.
Наибольший индекс частотности в текстах женской прозы имеет лексема «любовь», толкуемая и как этическое чувство, и как сильная психическая эмоция. Ближайшими ассоциатами данной лексемы в значении этического чувства в текстовом пространстве женской прозы являются лексемы, называющие наиболее положительные психологические состояния человека счастье, добро, радость. Например:
«Любит его и любима им» [10: 183].
Любовь как этическое чувство - чувство открытое, альтруистичное, нуждающееся в проявлении, направленности на объект, которым может быть и личность (ребенок, родители) или сообщество людей (народ, человечество), и нематериальные объекты как духовной, так и материальной сферы .
Любовь не является константой, характеризующей человека. Это нематериальная субстанция, четко не локализованная в духовном пространстве; чувство, способное к возникновению и исчезновению (почувствовать любовь, любовь удаляется со сцены). Например:
«Я всегда, когда влюблюсь, лечу как на крыльях» [11: 246]. Или:
«Они прожили вместе пять лет, и для первых трех годилось наименование любви. Но что же теперь? Может, усталость от переезда? Пройдет она? Или любовь была лишь уловкой природы, принудившей их продлить род? И теперь, когда ребенок рожден, любовь удаляется со сцены, как актер, сыгравший свою роль. И остаются одни декорации, да и с них уже краска облезла» [7: 183].
Любовь как этическое чувство наделена большой внутренней силой, способствующей максимальному проявлению внутреннего мира личности, сопутствующих чувств. Стихией, порождающей любовь и поддерживающей ее порождающее начало, является душевный огонь, что лексически эксплицируется в тексте с помощью лексем с интегральной семой «горячее»:
«И послушная всякому велению, она ощутила всю силу чувства этого Его. Чувство было горячим, сильным, и хотя Его самого нигде не было, его чувство наполняло грудь до самого горла» [11: 246].
Лексема «любовь» также имеет значение «любовь к человечеству», воплощающаяся через служение, жертвенность. Разновидностью жертвенной любви, любви-служения в лексической структуре женской прозы выступает и родительская любовь, деятельным воплощением которой является забота, также характеризуемая через
лексемы с интегральным семантическим компонентом «тепло» и имеющая ту же локализацию - сердце человека:
«Любовь к матери - самое угловатое на свете чувство, и я долго ничего не могла сказать тебе так, чтобы мы поняли друг друга. Ведь дети не знают, на чьи плечи можно переложить часть своей тоски, чтобы ее бремя не согнуло их в три погибели, не знают, что вся дальнейшая жизнь детей, выросших на ветру, будет посвящена медленному, мучительному разгибанию из позы утробной в человеческую» [5: 60].
Любовь как этическое чувство требует от человека постоянного совершенствования и преображения. Развивая свое чувство, человек развивается и сам, а так как это чувство имеет добродетельное начало — труд души, то в любви личность заново рождается в земной жизни. Таким образом, любовь в лексической структуре женской прозы является чувством, приобретаемым в процессе внутренней работы субъекта, как духовной, так и интеллектуальной.
Как психическая эмоция любовь тяготеет к сфере телесного, физического, развивающегося между двумя объектами - мужчиной и женщиной. В этом случае проявляется амбивалентный характер эмоции - она является носителем и положительных, и отрицательных ощущений, состояний (любовь, проявляясь как одна из горячих эмоций, поглощает человека, становится для него губительной: «Лильку охватило полное одиночество при полном счастье» [10: 187].
Чувства являются основным, наиболее активно используемым способом реакции данной личности на «Другого», действие, коммуникативную ситуацию и событие внешнего мира. Единицы данной группы не принадлежат индивидуальному лексикону персонажа, а входят в ЛТГ через дистанцированную точку зрения, что демонстрирует их врожденность, неосознанность.
Гиперонимом данной группы лексики является лексема «чувство», характеризуемая как большое, сильное, увлекающее, что демонстрирует высокую впечатлительность и возбужденное состояние психологической личности и соответствует определению основного информационного канала связи - «возбужденное состояние и его внешние проявления».
Лексемы, называющие эмоции и их внешние проявления, представляют развитую структуру, основой которой является интегральный семантический компонент «сила», «чрезмерность», «эмоциональность», «интенсивность», соотносимые с психологическим понятием «возбужденное состояние». Данные семы могут стать контекстуальными партнерами лексемы группы «Чувства»: беспокойство, вдохновение, волнение, восторг, восхищение, удивление, гнев, досада, мрачность, испуг, любопытство, отчаянье, радость, страх, тоска, ужас.
Другой ряд лексем соотносится с семантической доминантой «приятное чувство» -радость, восторг, восхищение - и является отражением эмоциональной реакции героя. Интеллектуальные эмоции, демонстрируемые - удивление и любопытство. Эмоция «удивление» связана с сопутствующим проявлением отрицательных эмоций и выражением недоумения:
«Лилька медленно осела на диван. Глаза ее стали увеличиваться и, казалось, сейчас выскочат из орбит, упадут на колени» [10: 182].
Сами чувства иногда являются причиной психологического дискомфорта (досада, тоска, зависть, обида), например:
«А раз Сережи нет в ее жизни, то какая разница, будет ли он вообще? Может быть, даже лучше так, не иначе: не будет этих злорадно-сочувственных соболезнований. Не так обидно. Не так оскорбительно» [10: 174].
Итак, исследование лексико-тематической группы «Чувства» на материале женской художественной прозы показало, что данная группа занимает важное место в языковой репрезентации женской языковой личности, которая отбирает из лексической
системы языка те средства, которые максимально точно отражают внутреннее видение предмета, соотносятся со сформированными понятиями языковой личности.
Примечания:
1. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Л., 1987.
2. Чурилина Л.Н. Лексическая структура художественного текста: принципы антропоцентрического исследования. СПб., 2002.
3. Залогина Е.М. Языковая личность: лингвистический и психологический аспекты: На материале романа "Бесы" и "Дневника писателя" Ф.М. Достоевского: Дис. ... канд. филол. наук. М., 2005.
4. Комиссарова Л.М. Лингвосоционическая методология изучения языковой личности в русском языке: Автореф. дис... канд. филол. наук. Барнаул, 2002.
5. Полянская И. Предлагаемые обстоятельства // Чистенькая жизнь: Сборник / Сост. А. Д. Шавкута. М.,1990.
6. Тайганова Т. Придет понедельник // Чистенькая жизнь: Сборник / Сост. А.Д. Шавкута. М., 1990.
7. Набатникова Т. Домохозяйка // Чистенькая жизнь: Сборник / Сост. А.Д. Шавкута. М., 1990.
8. Суханова Н. Делос // Чистенькая жизнь: Сборник / Сост. А.Д. Шавкута. М., 1990.
9. Соловьева В. У всех дети как дети // Чистенькая жизнь: Сборник / Сост. А.Д. Шавкута. М., 1990.
10. Токарева В. Коррида // Ничего особенного: Сб. повестей и рассказов. М., 1984.
11. Петрушевская Л. Смотровая площадка // Чистенькая жизнь: Сборник / Сост. А.Д. Шавкута. М., 1990.