CC BY
16
описанию одной из важных сторон феномена субъективности, свидетельствует о том, что субъект довольно часто может скрывать свою истинную «самость» ("self") где-то глубоко внутри себя.
Предлог inside в словарях определяется как предлог, посредством которого акцентируется, что субъект, испытывая различного рода эмоции и чувства, не проявляет их открыто (if you say that someone has a feeling inside, you mean that they have it but have not expressed it) [7, p. 805]. Другими словами, чувствуя и осознавая эмоции внутри себя, субъект, в силу разных обстоятельств, может воздерживаться от их открытой демонстрации. Примеры демонстрируют случаи, в которых акцентируется ощущение различных чувств в глубине души субъекта:
2. Fury continually rose inside me - «Внутри меня непрерывно росло чувство гнева».
3. I felt the happiness inside me expanding - «Я ощущал, как во мне разрасталось чувство счастья» [8].
Анализ фактологического материала показал, что синонимичный ему предлог within в составе предложной конструкции используется также при описании локализации определенного чувства внутри описываемого субъекта без указания на их открытую демонстрацию:
Библиографический список
4. He felt a great weight of sorrow within him - «Он ощущал глубоко в душе сильный груз печали».
5. A man looks at the love or anger within himself and says: "So, this is me." - «Заглядывая себе в душу, и, видя там любовь или злость, человек говорит: «И это я» [9].
Исследуемые нами предлоги в составе предложной конструкции репрезентируют такие типичные для англоязычной культуры характеристики, как эмоциональная сдержанность и самоконтроль, о которых уже говорилось в начале статьи.
Таким образом, у исследуемых в работе предлогов, организующих предложную конструкцию, при описании мира психики формируется вторичное значение. Насаждаемая культурой типизация психических проявлений приводит к тому, что представитель конкретной культуры имеет стереотипное представление о том, как нужно пережить ту или иную эмоцию, основные особенности данного представления и прослеживаются на примере исследуемых предлогов inside и within. Анализ данного явления показывает, что анализируемые нами предлоги в составе предложной конструкции репрезентируют глубинную сущность феномена человеческой субъективности.
1. Лурия А.Р Язык и сознание. Под редакцией Е.Д. Хомской. Ростов на Дону: Издательство «Феникс», 1998: 219.
2. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Москва, 2004.
3. Лазутина А.Д. Французские предлоги (к вопросу о развитии предлогов и их функционировании в современном французском языке). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Воронеж, 1953.
4. Жигадло В.Н., Иванова, И.П., Иофик, Л.Л. Современный английский язык Теоретический курс грамматики. Москва: Издательство литературы на иностранных языках, 1956.
5. Козлова Л.А. Этнокультурный потенциал грамматического строя языка и его реализация в грамматике говорящего: монография. Алтайская государственная педагогическая академия. Барнаул, 2012.
6. Исаакян И.Л. Пространственные предлоги и альтернативные миры человека. Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. Ответственный редактор Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. Москва: Издательство «Индрик», 1999.
7. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English. Oxford: Oxford University Press, 2010.
8. Предлоги: Справочник по английскому языку. Перевод с английского И.С. Ивянской. Москва: ООО «Издательство Астрель»: «Издательство АСТ», 2004.
References
1. Luriya A.R. Yazykisoznanie. Pod redakciej E.D. Homskoj. Rostov na Donu: Izdatel'stvo «Feniks», 1998: 219.
2. Gak V.G. Teoreticheskaya grammatika francuzskogo yazyka. Moskva, 2004.
3. Lazutina A.D. Francuzskie predlogi (k voprosu o razvitii predlogov i ih funkcionirovanii v sovremennom francuzskom yazyke). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Voronezh, 1953.
4. Zhigadlo V.N., Ivanova, I.P., Iofik, L.L. Sovremennyj anglijskij yazyk Teoreticheskij kurs grammatiki. Moskva: Izdatel'stvo literatury na inos-trannyh yazykah, 1956.
5. Kozlova L.A. 'Etnokul'turnyj potencial grammaticheskogo stroya yazyka i ego realizaciya v grammatike govoryaschego: monografiya. Alta-jskaya gosudarstvennaya pedagogicheskaya akademiya. Barnaul, 2012.
6. Isaakyan I.L. Prostranstvennye predlogi i al'ternativnye miry cheloveka. Logicheskij analiz yazyka. Obraz cheloveka v kul'ture i yazyke. Otvetstvennyj redaktor N.D. Arutyunova, I.B. Levontina. Moskva: Izdatel'stvo «Indrik», 1999.
7. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English. Oxford: Oxford University Press, 2010.
8. Predlogi: Spravochnikpo anglijskomu yazyku. Perevod s anglijskogo I.S. Ivyanskoj. Moskva: OOO «Izdatel'stvo Astrel'»: «Izdatel'stvo AST», 2004.
Статья поступила в редакцию 30.11.15
УДК 81-25
Salchak A. Ya., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Tuvan State University (Kyzyl, Russia), E-mail: [email protected]
WORDS IN THE LANGUAGE OF THE URYANKHAY UIGHURS IN TSAGAAN-YYR. In the article the author publishes materials collected in an expedition to Khubsugul Aimag of Mongolia in August 2014 as part of work on a RHF grant "Endangered Languages of some Turkic-speaking tribal groups of South-Eastern Sayan". During the expedition some Turkic-speaking group living in the western and eastern part of Lake Khovsgol Mongolia have been investigated. The paper analyzed the vocabulary of the Uighur language of the Uryankhay people. The research reveals words that match the meaning of words in the literary Tuvan language and those, which are different from it. Most of the words refers to the Turkic vocabulary and belong to the thematic groups, naming parts of body, names of animals, natural phenomena, the state of the atmosphere, plant names, the names of the primary colors, action, landscape, and hunting and fishing vocabulary.
Key words: Tuvan language, Uighur Urynkhay language Tuha, Sayan subgroup of languages steppe habitat, taiga area, thematic groups lexicon.
А.Я. Салчак, канд. филол. наук, ст. преп. каф. тувинской филологии и общего языкознания, Тувинский
государственный университет, г. Кызыл, E-mail: [email protected]
ЛЕКСИКА В ЯЗЫКЕ УЙГУРО-УРЯНХАЙЦЕВ ЦАГААН-YYPA
В статье опубликованы материалы, собранные автором во время экспедиции в Хубсугульский аймак Монголии в августе 2014 года в рамках выполнения гранта РгНф «Исчезающие языки некоторых тюркоязычных родоплеменных групп Юго-Восточных Саян». Во время экспедиции были исследованы некоторые тюркоязычные группы, проживающие в западной и восточной части озера Хубсугул Монголии. В работе проанализирована лексика уйгуро-урянхайского языка, выявлены слова, совпадающие по значению со словами тувинского литературного языка, различающиеся по значению со словами тувинского
литературного языка, отмеченные только в языке уйгуро-урянхайцев, а также заимствованные слова. Выявлено, что большая часть слов относится к общетюркской лексике. Установлено, что основная часть этих слов входит в тематические группы, называющие части тела человека, названия животных, природные явления, состояние атмосферы, названия растений, названия основных цветов, действий, ландшафтной и охотничье-рыболовной лексики.
Ключевые слова: тувинский язык, уйгуро-урянхайцы, язык туха, саянская подгруппа языков, степной ареал, таежный ареал, тематические группы лексики.
В сумоне Цагаан^р Монголии проживают этнические группы урянхай, бурят, халха. В.И. Рассадин отмечает, что языки уйгуро-урянхайцев и цаатанов Монголии, тофаларов, окинских сойотов Бурятии входят в саянскую подгруппу языков. Он также пишет о том, что в данную группу языков может быть отнесен и язык тоджинских тувинцев. «Тофаларский язык, будучи самостоятельным языком, входит в саянскую подгруппу тюркских языков, объединяясь вместе с языками цаатанов и уйгуро-урянхайцев Монголии, а также окинских сойотов Бурятии в ее таежный ареал, к которому можно отнести и язык тувинских оленеводов-тод-жинцев» [1, с. 186]. К степному ареалу саянской подгруппы В.И. Рассадин относит языки тувинцев Республики Тыва, языки тувинцев Цэнгэльского сомона Монголии и кёк-мончаков Монголии и Китая Близость этих языков указывает на то, что они произошли от одного пра-языка [2, с. 81]. Е. Рагагнин пишет о наличии на территории западной и восточной части озера Хубсугул двух групп носителей саяно-тюркских наречий, именующих себя духа или туЬ|а [3, с. 140]. М.В. Бавуу-Сюрюн отмечает, что «к саянским тюркским языкам в настоящее время можно отнести тофаларский и сойотский языки, язык тувинцев Цагаан-Нура как диалект тувинского языка, а также туха язык [4, с.140]. По данным Е. Рагагнин носители наречия туЬ|а живут на западе от озера Хубсугул, число активных носителей наречия туЬш составляет около 50 человек старше сорока пяти лет [3, с. 141]. По данным, полученным в результате экспедиции 2014 г., язык туха на пороговом уровне знают всего 18 человек в возрасте свыше 60 лет (лишь одной из них летом 2014 г. было 58 лет) из 1500 представителей рода урянхай. Более молодые информанты от 40 до 60 лет знают язык либо пассивно, либо вовсе не владеют [4, с. 138].
Особенности уйгуро-урянхайского языка были рассмотрены в работе монгольского ученого Л. Болда [5].
Среди урянхайцев Цагаан^ра выделено 5 родо-племен-ных групп: данчила, куртугаш, ямаатай, чоохундай, диртиле.
Урянхайцы называют свой язык туха: Туха дылда чугаалап тур мен 'Говорю на языке туха'. Тухалап тур бис 'Говорим на языке туха'.
Лексику урянхайского языка можно поделить на следующие группы:
1. Слова, имеющиеся в тувинском литературном языке, совпадающие по значению;
2. Слова, имеющиеся в тувинском литературном языке, не совпадающие по значению;
3. Слова, отмеченные только в языке урянхайцев;
4. Слова, заимствованные из русского языка.
В языке урянхайцев отмечены слова, совпадающие по значению со словами тувинского литературного языка. Это слова, относящиеся к общетюркской лексике. Основная часть этих слов входит в тематические группы, называющие части тела человека, названия животных, природные явления, состояние атмосферы, названия растений, названия основных цветов, действий, ландшафтной и охотничье-рыболовной лексики.
Названия частей тела: баш 'голова', карак 'глаз', кулхак~ку-лак 'ухо', диш 'зуб', тыргак 'ноготь', кол 'рука', шенек 'локоть', оорха 'спина'.
Названия домашних и диких животных: кой~хой 'овца', дииц 'белка', сыын 'марал', булан 'самка лося', кодан 'заяц', врге 'суслик'.
Названия рыб: балык 'рыба', мыйыт 'ленок', кадыргы 'хариус'.
Названия цветов: кызыл 'красный', кара 'черный', сарыг 'желтый', ягаан 'розовый', боро 'серый; сивый', XYрец 'коричневый', кара 'черный'.
Названия основных действий: хайындырар 'варить', дYЛYп чиир 'варить', хооруп чиир 'жарить', быжырып чиир 'печь, жа-
Библиографический список
рить', ЧYрексирээр 'томиться, ощущать усталость', 'лениться, лодырничать', 'тосковать, скучать'.
Названия орудий и приспособлений для охоты: дузак 'силок', боо 'ружье', ая 'самострел', хакпа 'капкан' тув. лит. какпа.
В лексике урянхайцев отмечены слова, различающиеся по семантике со словами тувинского литературного языка.
Шай дулер 'варить чай' в тув. лит. шай хайындырар. Шай дYЛYп ижер 'Варить чай' CYmmYB шай дYлер 'варить чай с молоком'. Шецне чечээ 6 айда чечектелир, чыып алып, шай дYЛYп ижер 'В июне расцветает марьин корень, собрав (его), варят чай'. В тувинском литературном языке ДYлер 1. Сугже, суук ЧYYЛче суп киирер. - Опускать в воду, в жидкость. 2. Савада сугга суккаш, хайындырар. - Опускать в котел, варить [6, с. 532].
Аал болур 'создавать семью' букв. 'становиться аалом' в тув.лит. егленир. В тувинском литературном языке аал 1. Чац-гыс азы элээн каш егден, оларныц малыныц кажаа-хораазын-дан тургустунган улус чурттаар чер - аал - Селение, состоящее из одной или нескольких юрт и помещений для скота. 2. Кедээ суур - Деревня. 3. Ацгы-ацгы еглер, ег^лелер, чацгыс ег - Отдельные юрты (юрта), семьи.
Ядараар 'уставать' в тув. лит. 'беднеть, нищать, становиться бедным (нищим), разоряться' [7, с. 624]. В языке уйгуро-урянхай-цев слово ядараар имеет значение 'уставать, утомляться': Не-гдел ажылы кылып ядарап чораан 'Делали работу '.
Слова, отмеченные только в языке урянхайцев.
Эремсиир 'радоваться, испытывать душевное и эмоциональное удовлетворение' в тув. лит. соответствует слову амыра-ар, eeрYYP. Эремсип тур мен 'Я радуюсь'.
Хес 'корова' в тув. лит. инек. 4yc ажыг хвс саар, дYгYн алыр, úysy ЧYвезин алыр 'Доили свыше ста коров, получали шерсть, все получали'. Кежээ хвс саар Yеде тарадып турган 'Вечером, во время дойки коров, распускали'. О наличии данного слова в языке туЬш свидетельствуют и данные Е. Рагагнин: «слово из наречия туЬш в обозначении «корова» hos, происходящее от общетюркского слова oküz. Другие саянские языки употребляют другое общетюркское слово inek» [3, с. 143].
Бо шаара 'тут, в окресностях'. Бо шаара база урянхайлар турар 'В окресностях тоже были урянхайцы'.
Хокпон шаг 'давнее время'. Хокпон шагда 'давным-давно'.
Тураажыр 'утром' в тув. лит. даарта. Тураажыр чориир бис 'Утром поедем'. Е.Рагагнин отмечает о существовании данного слова только в языке туЬш и пишет: «Слово turazír «утро», скорее всего состоит из двух слов tura и zír. Слово tura встречается в тофаларском языке со значением «завтра», от тюркского глагола иг-«вставать, встать». А слово zír, как предложил Марсель Эр-даль, возможно, происходит от общетюркского имени yar «светлый», сравни старотюркский глагол yam- «быть светлым» и слово yarín «завтра» в турецком языке» [3, с. 144].
Нейлээр 'быть похожим' в тувинском литературном двмей болур. Эрткен чылгы чугаам нейлеп тур ба? 'Моя речь похожа на мою прошлогоднюю речь?'
Кашка 'белый' в тувинском литературном ак.
Слова, заимствованные из русского языка. В языке уйгу-ро-урянхайцев отмечено небольшое количество слов, заимствованных из русского языка: бошук 'бочка', перма 'ферма', масл 'масло', завод 'завод', анегдотик 'анекдот', йам 'яма', тууска 'ружье ТОЗ'. Тууска адып чораан 'Стрелял из ружья ТОЗ'; Ыяш-биле бошук кылгаш 'Сделав из дерева бочку'; Бо кишиниц пермазын бир квЖYрген мен 'Ферму этого человека один раз перевозил'.
Таким образом, большая часть выявленных в языке уйгу-ро-урянхайцев слов относятся к общетюркской лексике, у некоторых общетюркских слов появились новые специфические значения, связанные с сужением или расширением значения, обусловленные укладом жизни, хозяйственной деятельностью, традициями и обычаями.
1. Рассадин В.И. Тофаларский язык. Языки народов России. Красная книга. Энциклопедический словарь-справочник. Москва: Академия, 2002:182-190.
2. Рассадин В.И. Тюркологические исследования. Избранное. Элиста: Издательство Калмыцкого университета, 2013.
3. Рагагнин Е. О некоторых особенностях саяно-тюркских наречий Северной Монголии. Тувинская письменность и вопросы исследования письменностей и письменных памятников России и Центрально-Азиатского региона. I часть: 140-145.
4. Бавуу-Сюрюн М.В. К вопросу об именовании и классификации саянских тюркских языков. Европейский журнал социальных наук. Москва, 2014; Том 11; 1 (50): 137 - 141.
5. Болд Л. Особенность уйгуро-урянхайского языка. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Улан-Батор, 1978.
6. Толковый словарь тувинского языка. Новосибирск: Наука, 2003; Том I.
7. Тувинско-русский словарь. Москва: Советская энциклопедия, 1968.
References
1. Rassadin V.I. Tofalarskij yazyk. YazykinarodovRossii. Krasnaya kniga. 'Enciklopedicheskij slovar'-spravochnik. Moskva: Akademiya, 2002: 182-190.
2. Rassadin V.I. Tyurkologicheskie issledovaniya. Izbrannoe. 'Elista: Izdatel'stvo Kalmyckogo universiteta, 2013.
3. Ragagnin E. O nekotoryh osobennostyah sayano-tyurkskih narechij Severnoj Mongolii. Tuvinskaya pis'mennost' i voprosy issledovaniya pis'mennostej ipis'mennyh pamyatnikov Rossii i Central'no-Aziatskogo regiona. I chast': 140-145.
4. Bavuu-Syuryun M.V. K voprosu ob imenovanii i klassifikacii sayanskih tyurkskih yazykov. Evropejskijzhurnalsocial'nyh nauk. Moskva, 2014; Tom 11; 1 (50): 137 - 141.
5. Bold L. Osobennost' ujguro-uryanhajskogo yazyka. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Ulan-Bator, 1978.
6. Tolkovyjslovar' tuvinskogo yazyka. Novosibirsk: Nauka, 2003; Tom I.
7. Tuvinsko-russkijslovar'. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1968.
Статья поступила в редакцию 04.12.15
УДК 82-1:808-1 «1971»
Sipkina N.Ya, Cand. of Sciences (Philology), Khakass State University n.a. N.F. Katanov (Abakan, Russia),
E-mail: [email protected]
ESSAY PROSE BY R. I. ROZHDESTVENSKY: GENRE AND ARTISTIC ORIGINALITY IN THE BOOK "THERE IS NO END OF THE EARTH" (1971). For the first time in the modern Russian literary prose the works of R. I. Rozhdestvensky, a classic writer of the Russian literature of the second half of the 20th century, are studied. Nonfiction travel essays of the book "There is no end of the earth" are a reflection of socio-political and moral-aesthetic beliefs of the artist. The author analyzes Chapters "Paris museums", "Map of Lufthansa", "Choice". Their ideas remain modern and relevant in our time too. On the planet Earth there are still areas, where war takes place. The earth's continents suffer from "fever" of strikes. The modern neo-fascism in a form of "Snake-Gorynych" has more new "heads" which cause evil and hatred between people. The author examines in detail the artistic and genre features of the prose book.
Key words: essay, prose, genre, artistic originality, political convictions, moral and aesthetic principles.
Н.Я. Сипкина, канд. филол. наук, Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова, г. Абакан,
E-mail: [email protected]
ОЧЕРКОВАЯ ПРОЗА Р.И. РОЖДЕСТВЕНСКОГО: ЖАНРОВОЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОЙ КНИГИ «И НЕ КОНЧАЕТСЯ ЗЕМЛЯ» (1971)
Впервые в современном отечественном литературоведении рассматривается проза поэта, классика русской литературы второй половины ХХ века - Р.И. Рождественского. Путевые публицистические очерки «И не кончается земля» - отражение общественно-политических и нравственно-эстетических убеждений художника. Анализируемые главы «Париж без музеев», «Карта «Люфтганзы», «Выбор» из книги по своей тематике и содержанию остаются современными и актуальными и в наше время - во втором десятилетии XXI века. На планете Земля не исчезают «кровоточащие» точки военных «очагов». «Лихорадка» забастовок «потрясает» земные континенты. У современного неофашизма как у «Змея-Горыныча» отрастают всё новые и новые «головы», сеющие зло и ненависть между землянами. И перед человечеством продолжает стоять выбор - «быть или не быть» нашему земному дому. Автором статьи подробно рассматриваются художественные и жанровые особенности прозаической книги, обогатившей поэтическое творчество Р. Рождественского эмоциональной выразительностью и образной силой.
Ключевые слова: очерк, проза, жанр, художественное своеобразие, общественно-политические убеждения, нравственно-эстетические принципы.
В 1970 г. поэт В.Д. Фёдоров, выступая на 3 съезде писателей РСФСР, отметил тенденции преемственности традиций поэзии Серебряного века в современной поэзии: в творчестве писателей «среднего поколения» (Н. Тихонов, М. Исаковский, С. Орлов, А. Межиров, Н. Доризо, Б. Слуцкий и др.) и «молодых поэтов». «Молодую поэзию» докладчик «развёл» на «тихую» (В. Соколов, А. Дементьев, А. Передреев и др.), отдавая ей предпочтение, и, заживо «хороня», «громкую» поэзию (Р. Рождественский, Е. Евтушенко, А. Вознесенский, которые в то время подвергались жесточайшей критике со стороны «официоза»: со своей «искренностью» они становились «лишними людьми» в наступающей эпохе «застоя»): «В нашей молодой поэзии стало меньше пустого шума, видимости успеха и претенциозной скандальности. Если это и случается, оно уже носит характер не течения, а скорее эксцентричности, когда поэт только теряет...» [1].
Тем не менее, в критических статьях о творчестве Р. Рождественского 1970-х гг. выявляется идейно-художественное своеобразие лирических произведений писателя. Достаточно тщательно анализируются наиболее заметные поэмные произведения предыдущего десятилетия (например, «Реквием»), так как именно в них автор «подводит» художественные итоги своей
творческой эволюции. Предпринимается попытка определить жанровое новаторство рождественского лиро-эпоса, осмысливается специфика его стиля.
Например, поэт В. Соколов отмечает идентичность произведений и их автора: «Может показаться, что это просто. Нет, это не просто. Это нелегко было в той атмосфере, которая всячески сопротивлялась этому прекрасному свойству поэта - естественности голоса и самобытности жеста. Рождественский не жаловался на давление - он побеждал его. И читатели благодарно принимали его стихи, они видели в их авторе свободного человека. или жаждущего быть свободным. то есть видели в нём своего» [2, с. 106].
К сожалению, путевые публицистические очерки «И не кончается земля» (1971) остались вне поля зрения критической мысли 1970-х - 2010-х гг. Книга явилась отражением впечатлений от многочисленных поездок Р. Рождественского. В издательской аннотации к очеркам говорится: «Роберт Рождественский немало поездил по свету - в составе писательских делегаций, туристом и как специальный корреспондент «Известий». О том, что он видел в Западной Европе, Соединённых Штатах, странах Латинской Америки, Африки, о том, что думал и чувствовал при
