CC BY
137
УДК 81'37
С.А. Песина, О.Л. Латушкина
ЛЕКСИЧЕСКИЙ ИНВАРИАНТ КАК СОДЕРЖАТЕЛЬНОЕ ЯДРО ПОЛИСЕМАНТА
В данной статье поднимается проблема поиска инвариантов многозначных лексем. Важность исследования инвариантов до сих пор актуальна, т.к. они позволяют глубже понять механизмы, которые лежат в основе оперирования множеством лексико-семантических вариантов того или иного полисеманта. Авторы данной статьи отходят от традиционного понимания инварианта и вводят термин «лексический инвариант», обосновывая его преимущество перед такими понятиями, как «общее значение» и «семантический инвариант».
Ключевые слова: лексический инвариант, полисемант, общее значение, семантическая структура, лексическое ядро, обыденное сознание.
В современной лингвистике понятие инварианта многозначного слова вызывает полемику среди лингвистов. Неоднозначное отношение вызвано скорее неопределенной природой данного явления, разгадать которую лингвисты пытаются не одно десятилетие. Семантика слова является недоступной непосредственному наблюдению. Решая данную проблему, исследователи моделируют семантическую структуру многозначного слова, беря за основу чувственный опыт и изучая языковое поведение многозначной лексемы.
Традиционная точка зрения на содержание семантической структуры слова предполагает единую смысловую структуру полисеманта, которая сохраняется благодаря наличию внутренней связи между лексико-семантическими вариантами (ЛСВ) многозначного слова. Важным является доказать наличие или отсутствие этой связи. Целью данной статьи является обоснование существования лексического инварианта как связующего звена структуры значений полисемантов.
Известно, что в основе полисеманта лежит главное, номинативно-непроизводное значение, по отношению к которому все остальные значения являются производными. Именно на основе первого значения семасиологи пытались сформулировать так называемое «общее значение», которое обеспечивает семантическое тождество слова. Так, Р. Якобсон под общим значением понимал первое, главное значение и относил его к системе языка, противопоставляя его «частным» значениям в сфере речи [Якобсон 1985]. Вслед за Якобсоном, общее значение пытался сформулировать В.А. Звегинцев, полагая, что общее значение можно обнаружить у любой многозначной лексемы.
Однако данный подход вызвал шквал критики. Многие ученые сходились на том, что элементов номинативно-непроизводного значения недостаточно для того, чтобы сформулировать
общее значение. Так, А.А. Уфимцева, не признавая наличие инвариантного значения, приравнивала его к прямому номинативному [Уфимцева 2002: 85].
Действительно, у слов с развитой системой многозначности проблематично свести все переносные значения к главному. Если инвариант возможен, то он будет носить максимально абстрактный характер [Песина 2011б: 74].
В данном ключе С.Д. Кацнельсон отмечает, что полисемия - это не просто ряд исторически сложившихся в данной лексеме значений, а ряд значений, объединенных актуальными дерива-циионными связями [Кацнельсон 1986: 48]. При таком понимании система значений определенным образом структурирована, и формирование общего значения происходит не на основе главного значения, а на различных взаимосвязях между ЛСВ слова: функциональных, компонентных, ассоциативных. Явным приверженцем семантической общности внутри полисемантов выступает Л.А. Новиков, который характеризует общее значение как «некоторый инвариант смысла, определяющий основу или границы смысловой структуры, ее суть» [Новиков 2001]. Данное определение, хотя и максимально абстрактно, все же впервые проясняет картину. В нашем понимании инвариант, оставаясь постоянной частью, ядром слова, одновременно позволяет лексеме развиваться и приобретать все новые оттенки и значения. Инвариант является результатом многочисленных актуализаций отдельных значений. Именно инвариант может быть посредником, через который осуществляется реализация контекстных значений в полном соответствии с принципом языковой экономии.
Семантический инвариант словно «фундамент» для дома, составляющий твердую основу, на которую можно поставить или одноэтажный
дом или небоскреб. Возвращаясь к трактовке общего значения, представим обобщенное определение семантики слова «земля» у Л.А. Новикова, которое имеет следующий вид: «Третья от Солнца планета, рассматриваемая в определенном качественном и количественном отношении со всем, что относится к ней» [Новиков 2001: 164-165]. Несмотря на то, что данная формулировка содержит конкретные признаки (планета, третья от Солнца), сомнительным предстает тот факт, что данное значение лежит в основе таких значений, как «родная земля», «как сквозь землю провалился» [Песина 2005б; 2011б]. Скорее подобная формулировка относится к «дальнейшему значению» А.А. По-тебни, которое он относил к сфере наук, не относящихся к языкознанию [Потебня 1958: 19-20]. Средний носитель языка скорее выделит такие признаки: твердая поверхность, обычно черного или бурого цвета, имеющая форму шара, по которому мы ходим, на/в которой живут живые существа [Песина 2011б: 69-70]. Данные идентифицирующие признаки могут лежать в основе многих актуализаций, в том числе переносных. Так, в основе словосочетания «родная земля» лежит выделенный раннее признак «в котором живут живые существа».
Часто понятия «общее значение» и «инвариант» приравниваются. Например, Д.Н. Шмелев характеризует «общее значение» как семантический инвариант или как некоторое неизменное смысловое ядро, сохраняющееся при употреблении слова в разных значениях и подчиняющее себе частные значения [Шмелев 2006: 76]. В том же русле высказывается Н.В. Перцов, который рассматривает понятие «семантический инвариант» в сильной и слабой формах [Перцов 2001]. Под сильным инвариантом он понимает некоторую семантическую сущность (фрагмент толкования), из которой по определенным строгим правилам получаются ее частотные интерпретации. Слабый инвариант не предполагает наличия строго установленных правил вывода значений и мыслится как некий общий компонент, присутствующий во всех ее интерпретациях. Очевидно, что поиски слабой формы инвариантного значения представляются наиболее плодотворными.
Действительно, и общее, и инвариантное значения могут лежать в основе многозначной лексемы. Однако понятие лексического инварианта намного шире и глубже. Так, общее значение, как предполагается, лежит в основе всех ЛСВ и содержит наиболее абстрактные, общие признаки. Данные семантические компоненты интуи-
тивно ощущаются и почти мгновенно опознаются носителями языка.
Лексическое инвариантное значение определить и сформулировать сложнее, но возможно. Нами инвариант понимается как «абстрактная языковая сущность, включающая совокупность семантических компонентов, которые в одной из своих конфигураций лежат в основе ряда ЛСВ, составляющих семантическую структуру слова в соответствии с интуицией среднего носителя языка» [Песина 2011а: 86]. Таким образом, мы отходим от традиционного понимания инварианта как постоянной, неизменной части, составляющей содержательное ядро многозначного слова и содержащей только интегральные признаки, и настаиваем на термине лексический инвариант, тем самым уходя от строгого математического понятия инварианта, предполагающего наличие только интегральных компонентов. Подобные значения действительно абстрактны и в ряде случаев могут подойти под несколько понятий одновременно. Во избежание этого задача исследователя состоит в том, чтобы определить те признаки, которые сделают инвариантное значение узнаваемым и специфичным. На роль таких компонентов подходят нетривиальные или дифференциальные признаки. Подобные признаки обычно находятся на периферии семантической структуры слова. Подобный подход к семантической структуре слова был назван прототипическим.
Приведем пример русскоязычного полисе-манта камень (1) - твердая горная порода кусками или сплошной массой или что-либо похожее на камень (нечто твердое, холодное, неподвижное). Компоненты абстрактного характера (выделенная курсивом вторая часть лексического ядра) лежат в основе таких метафор, как (2) зубной камень;
(3) то, что полно равнодушия, жестокости, бесчувственности, (4) плотное образование из солей и органических соединений во внутренних органах, протоках; (5) надгробный памятник. Действительно, в представленных производных значениях компоненты абстрактного характера (нечто твердое, холодное, неподвижное) являются главными.
Другой пример: лексическое ядро слова стена: вертикальная часть здания, помещения или нечто, напоминающее стену (сплошная масса чего-либо, образующая преграду или завесу). Последние семантические компоненты реализуются в значениях (2) стена деревьев; (3) стена дождя,
(4) стена тумана; (5) сомкнутый ряд людей.
Приведем пример англоязычной многозначной лексемы 'root', лексический инвариант
которой звучит следующим образом: the origin of something that is important, basic and unseen. Выделенные компоненты действительно актуализируются в таких значениях, как (1) the root of all evil, (2) family root, (3) to have roots in society, (4) grassroots, (5) the root of a hill и многих других ЛСВ [Ла-тушкина 2011: 192-194].
Подобные инварианты, являясь своего рода стереотипами в рамках обыденного мышления, создаются у членов языкового коллектива в результате единообразного членения действительности. Стереотипы облегчают процесс общения: человек не может самостоятельно перерабатывать все ситуации; в обыденной речи для идентификации достаточно указать на объекты в общем виде.
В целом лексическое ядро можно интерпретировать как инвариантный ассоциативно-смысловой комплекс, закрепленный за словом в сознании коммуникантов, формирующийся не только на основе семантической структуры слова, грамматической оформленности, словообразовательной структуры, мотивационных связей, но и имеющейся в обществе традиции употребления [Песина 2005в; 2006]. Следуя логике и духу современных исследований в области когнитивной лингвистики, данная теория продолжает тенденцию внимательного изучения «обыденного» сознания, под которым понимается не столько повседневное, сколько усредненное, массовое.
В лексическом ядре заложена программа для всех (или почти всех) частных значений слова и, наоборот, в любом варианте есть намек на модель, которая управляет процессом семиозиса метафорических значений. Концептуальной базой для образования подобного ядра является первое значение, ориентированное на среднего носителя языка. Оно имеет не декларативную, а динамическую, точнее процедурную природу: процесс актуализации говорящим значений представляется как последовательная «сборка» более сложных структур на основе интегральных и дифференциальных компонентов первого номинативно-непроизводного значения.
Очевидно, что лексическое ядро функционирует на уровне системы языка как семантический инвариант, т.е. как «наилучший представитель» полисеманта, в то время как реализация отдельных значений осуществляется на уровне речи. То есть мы исходим из предположения о том, что сколько бы значений ни ассоциировалось с конкретной формой, с ней всегда связывается ее системное значение. Оно опознается и функционирует на уровне языка и служит основой для
вывода актуального значения слова с учетом речевого контекста [Песина 2009; 2011а].
Существование и функционирование подобного ядра многозначного слова объясняется тем фактом, что человек способен понять высказывание только в том случае, когда он имеет какое-то, пусть самое обобщенное, концептуальное представление о референтной ситуации, описываемой этим высказыванием. Если слушающий не видит и не знает этой конкретной ситуации, ему приходится реконструировать ее на основе своих знаний и прототипических значений слов, входящих в высказывание.
В данном ключе лексический инвариант приравнивается к дальнейшему лексическому прототипу [Архипов 2004]. Две когнитивные модели, которые служат основой для значений полисеманта, обозначаются как «ближайший» и «дальнейший» лексические прототипы: ближайший приравнивается к главному номинативно-непроизводному значению, а дальнейший -это результат отвлечения от ряда признаков, входящих в состав первого значения, и переосмысления на более высоком уровне абстракции.
Однако предположение о существовании в памяти человека двух прототипов проблематично. Потому мы считаем, что теория прототипической организации значения является наиболее привлекательной.
Список литературы
Архипов И.К. Коммуникативный цейтнот и прототипическая семантика // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. СПб.: РГПУ, 2004. № 4 (7). С. 75-85.
Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: Наука, 1977.
Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание. Л.: Наука, 1986.
Латушкина О.Л. Инвариантный подход к осмыслению многозначности // HomoLoquens: актуальные вопросы лингвистики и методики преподавания иностранных языков: сборник научных статей / под ред. И.Ю. Щемелевой. Вып. 3. СПб.: Отдел оперативной полиграфии НИУ ВШЭ -Санкт-Петербург, 2011. С. 191-195.
Новиков Л.А. Избранные труды. Т. I. Проблемы языкового значения. М.: РУДН, 2001.
Перцов Н.В. Инварианты в русском словоизменении. М.: Школа «Языки рус. культуры», 2001.
Песина С.А. Исследование семантической структуры слова на основе прототипической се-
мантики на материале английских существительных: дис. ... д-ра филол. наук. СПб., 2005а.
Песина С.А. Полисемия в когнитивном аспекте. СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2005б.
Песина С.А. Инвариант многозначного слова в свете прототипической семантики // Вестник Оренбургского государственного университета. 2005в. № 2 (40): февраль. С. 57-64.
Песина С.А. От инварианта многозначного слова к лексическому прототипу // Вопросы когнитивной лингвистики. 2006. № 2. С. 53-62.
Песина С.А. Когнитивный подход к взаимодействию языка и мышления. Вестник Оренбургского государственного университета: Проблемы онтологии, теории познания и философской антропологии. 2009. № 7 (101): июль. С. 178-181.
Песина С.А. Функционирование слова в процессах мышления и коммуникации // Когнитивные исследования языка. Вып. VIII. Проблемы
языкового сознания: материалы Международной научной конференции. М.: Ин-т языкознания РАН; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2011а. С. 79-81.
Песина С.А. Слово в когнитивном аспекте. М.: ФЛИНТА: Наука, 20116.
Потебня А.А. Из записок по русской грамматике: в 4 т. / А.А. Потебня; общ. ред., предисл. и вступ. ст. В.И. Борковского. М.: Учпедгиз, 1958. Т. 1-2.
Уфимцева А.А. Лексическое значение: Принцип семантического описания лексики / под ред. Ю.С. Степанова. 2-е изд., стер. М.: Едиториал УРСС, 2002.
Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики: на материале русского языка. 2-е изд., стер. М.: КомКнига, 2006.
Якобсон Р. Речевая коммуникация // Избранные работы / под ред. В.А. Звегинцева, В. Иванова. М.: Прогресс, 1985. С. 306-319.
S.A. Pesina, O.L. Latushkina LEXICAL INVARIANT AS A MEANINGFUL CORE OF A POLYSEMOUS WORD
In this article the lexical invariant as a semantic core of a polysemous word is presented. The aim of this paper is devoted to determining the lexical invariant in cognitive linguistics.
In our research, we are moving away from the traditional notion of the invariant, which is understood as something common and integral, underlying all the lexical-semantic variants (LSV) of a po-lysemous word, and introduce the concept of lexical invariant, by which we mean "an abstract linguistic entity, including the collection of semantic components, which in one of its configurations, is the basis of a number of LSV constituting the semantic structure of a word in accordance with the intuition of an average native speaker" [Pesina 2011: 86]. Our research is aimed at determining the basic cognitive mechanisms underlying the formation of new meanings.
We use a prototypical approach to the semantics of words as a general method the purpose of which is to identify the non-trivial and distinctive components on the periphery of a polysemous word. These components are important because they make the abstract invariant recognizable.
Key words: lexical invariant, polysemous word, common meaning, semantic structure, lexical core of a word, ordinary consciousness.
