CC BY
74
Колесникова М.С.
ЛЕКСИЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ В МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ КАК ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
В статье рассматриваются различные концепции лексикографического подхода к проблеме лексических параллелей в новых жанрах лексикографии - двуязычных учебных и культуроведческих словарях (на материале немецкого и русского языков). Анализируются тенденции лексикографической кодификации лексических параллелей. Обсуждаются принципы семантизации и перевода лексических единиц с позиций современной межкультурной коммуникации.
Современное оживление внимания к лексикографическим вопросам лингвистических исследований связано с развитием новых лексикографических жанров в межкультурном контексте. Интенсивное развитие словарей, особенно таких актуальных сегодня направлений, как двуязычная учебная и культуроведческая лексикография, заставляет лингвистов обратиться к проблемам, которые новыми для лексикографических описаний не являются, однако требуют новых подходов для успешного решения в современных условиях. Одна из таких проблем - проблема лексических параллелей - связана с описанием семантики лексических единиц средствами иностранного языка, в которой, как справедливо считает В.Д. Девкин, «сталкиваются» многие вопросы теории и практики [Девкин, 1994, с. 20]. Она фокусирует теоретические интересы различных сфер лингвистических исследований - семантики, лексикологии, лексикографии, переводоведения, лингвокультурологии, когнити-вистики, а также лингводидактики.
Лексический параллелизм как лингвистическое явление исследуется на материале различных пар языков, в частности, в конфронтативной и контрас-тивной лингвистике [см., например: Девкин, 1997; Гак, 1989; ср.: Дубичинский, 1993]. Начиная с двадцатых годов XX века один из аспектов этого явления выступает в качестве объекта лексикографического осмысления в широко известном сегодня жанре словарей «ложных друзей переводчика» [см.: Гот-либ, 1972, с. 436]. В межкультурной коммуникации злободневность данной проблематики усиливается тем фактом, что нарушение лексического параллелизма и проникновение лексических псевдоэквивалентов в словари, которые создаются для учебных, справочно-информационных, культуроведческих целей, могут быть квалифицированы с точки зрения социокультурных сбоев и коммуникативных неудач. Соответственно их изучение связано не только с теоретическими исследованиями, лексикографической, но и учебной практикой.
Особо актуальной эта проблема является в связи с развитием лексикографических жанров, которые ставят своей задачей описание культурологического компонента информации для учебных целей [ср.: Колесникова, 2001; Колесникова, 2002]. С одной стороны, предметом изучения в таких словарях становятся понятия, реалии и единицы, которые раньше как объекты лексикографического описания не мыслились. Это предполагает разработку специальной методики их лексикографиро-вания [ср.: Колесникова, 2002а; 20026]. С другой стороны, как это ни печально, данные словари, акцентируя культурный компонент в значении слова и его лексикографической презентации, зачастую не учитывают существующий опыт: либо не принимают во внимание то, что уже хорошо разработано в традиционной двуязычной лексикографии, либо, выделяя один аспект - культурологический, игнорируют значимость его взаимосвязи с другими сторонами лексикографического описания слова, такими, как, например, его многозначность или стилистическая маркировка.
Детально изученное в лексикографии явление многозначности оказывается серьезной проблемой для культуроведческих словарей. Так, в лексикографической концепции Л.Г. Ведениной, с одной стороны, постулируется положение о том, что в лингвострановедческом словаре должны получать отражение не все значения культурно коннотиро-ванного слова, а лишь те из них, которые имеют данные коннотации [ср.: Веденина, 1997]. Это совершенно справедливо. Однако, как показывает практика, с другой стороны, игнорирование одного из значений при лексикографическом кодировании может привести к лексическому псевдопараллелизму. Например1, немецкое слово Gemeinde (f) (в одном из основных значений) дефинируется как «unterste Verwaltungseinheit des Staates», «das kleinste Gebiet eines Staates, das seine eigene Verwaltung hat», то есть «низшая (наименьшая) административная единица», которая, как представ-
1 Все примеры - здесь и в дальнейшем - из указанных словарей на материале немецко-русских лексических параллелей (см. Список использованных словарей).
Лексические параллели в межкультурной коммуникации...
Колесникова М.С.
ляется, может выступать в качестве эквивалента распространенного в последнее время в нашей действительности «муниципального образования». Большинство двуязычных учебных и лингвостра-новедческих словарей предлагают для данного слова переводной эквивалент «община». В русском языке слово «община» не имеет указанного значения - «муниципальное образование». В результате получить представление об одном из основных значений слова Gemeinde (которое, важно для понимания многочисленных культуроведческих и страноведческих контекстов) из материалов отечественных учебных словарей, в том числе и линг-вострановедческих, в которых оно фиксируется, оказывается практически невозможным. Аналогично сужение значения при поиске переводческого эквивалента в подобных словарях не всегда представляется оправданным: когда, например, Meldepflicht (f) в однозначной интерпретации словаря переводится как «прописка», а Eintopf (m) -как «обед из одного блюда». Изменение стилистического регистра при переводе также ведет к нарушению лексического параллелизма, в результате которого, например, Nothilfestelle (f) превращается в «ночлежку». При этом, как видно на данном примере, степень сниженности лексической единицы существенно влияет на дифференциацию конно-тативного фона.
Лексические параллели в словарях связаны с несколькими видами лексикографических подходов к данной проблеме. Это, во-первых, лексикографическая разработка адекватных лексических параллелей - эквивалентов - сложная, однако, вполне успешно реализуемая в исследованных словарях задача, основанная на существующих лексикографических традициях, например: Abgeordnetenhaus n - палата депутатов; Anfrage f-запрос; Reichskanzlei f - имперская канцелярия: резиденция канцлера в фашистской Германии.
Во-вторых, это «элиминирование» проблемы лексического параллелизма, которое ведет к отсутствию отражения параллелей в словарях. Оно может быть вызвано различными причинами, при этом не в последнюю очередь - консервативностью словарей, их отставанием от развития семантической структуры слова, игнорированием факта новых значений слова. Например, отечественные учебные словари не фиксируют лексических параллелей для такого актуального значения немецкого слова Senior (m) как «ein alter Mensch: besonders ein Rentner» (уже не говоря о лексикографическом описании его богатого коннотативного фона в современном культурном контексте, ср. сведения из: Lexikon der aktuellen Begriffe, 1997).
В истории переводной лексикографии, как известно, был такой период, когда лексический параллелизм рассматривался как нечто само собой разумеющееся, а явления безэквивалентности для авторов и составителей переводных словарей вообще не существовало, его не замечали. Об этом, в частности, пишет Ю.К. Якимович. Обосновывалось это тем предположением, «что системы понятий всех языков одинаковы» [Якимович, 1979, с. 172]. В современной межкультурной коммуникации параллельно с изменениями характера, стиля, объема общения и расширением межкультурного пространства представление лексических единиц в переводных словарях требует такого подхода, который мог бы способствовать, с одной стороны, адекватному отражению особенностей их семантики и культурной специфики, а с другой стороны, реально помог бы найти адекватные языковые средства для перевода в иной культурный код и другую языковую систему. При этом речь идет не только о проблеме передачи реалий и слов, которые национально маркированы и культурно самобытны, но и тех лексических единиц, которые обычно считались «простыми» [ср.: Горелов, 1998].
Современная лексикография, таким образом, подошла к необходимости изучения наиболее сложных проблем динамики в сфере лексического параллелизма, которые определяются потребностями современной межкультурной коммуникации. Итоги проведенного изучения словарей (см. список использованных словарей) отражают две тенденции, проявляющиеся в тех случаях, когда словарь, не уходя от решения проблемы, обеспечить полный параллелизм не может.
С одной стороны, это тенденция к лексикографической разработке и кодификации паллиативных вариантов перевода (прежде всего, реалий). В результате действия этой тенденции в словарях отражаются лексические параллели-паллиативы, то есть фиксируются варианты неполных, приблизительных лексических параллелей, которые нельзя признать однозначно удачными. Однако они вполне приемлемы и в силу комплекса причин более предпочтительны, чем другие варианты. Например, они не сопровождаются национально маркированными коннотациями и стилистически нейтральны, поэтому их можно рассматривать как кодифицированные паллиативы для данного этапа развития процесса межкультурной коммуникации. В качестве примера паллиативных вариантов можно рассматривать, в частности, переводы таких немецких реалий как Weihnachtsmann m, Weihnachtsabend m, соответственно, как «рождественский дед» и «канун Рождества».
Гуманитарные науки
Паллиативы, как показывает анализ словарей, связаны с реализацией такого подхода в лингвост-рановедческой и культур оведческой лексикографии, который основывается на принципе сопоставления в изучении элементов культуры по аналогии с изучением элементов языковой системы, предложенного Р. Ладо [Ладо, 1989]. Как заметил В.Г. Гак, «в каждой внеязыковой реалии мы можем обнаружить асимметрию формы и содержания, аналогичную той, какая выявляется в языковом знаке» [Гак, 1989, c. 16]. Результатом такого подхода являются различные комбинированные формы объяснительных переводов и сопровождающих их культурологических комментариев, изъяснений и вербальных визуализаций в словаре на языке перевода, например: Firmungsuhr f- часы ко дню конфирмации. Первые в жизни часы, которые конфирмант по традиции получает в день конфирмации от своего крестного; Gretchenfrage f - принципиальный, жизненно важный вопрос, вопрос Маргариты (Гретхен) из «Фауста» Гете: «Nun sag: wie hast du's mit der Religion?» «Как обстоит с твоею верой в Бога?»
Другая тенденция в лексикографии характеризует появление лексических псевдопараллелей, которые можно квалифицировать как один из видов «отрицательного языкового материала» (по терминологии Л.В. Щербы) [Щерба, 1974]. В результате действия этой тенденции в лексикографических изданиях фиксируются лексические «псевдоэквиваленты». Их отражение, несомненно, противоречит нормативному статусу словаря. Однако поскольку появление «псевдоэквивалентов» в рассматриваемых жанрах словарей вызвано динамикой взаимодействия различных языковых систем и культур, то их анализ заслуживает особого внимания. В исследованиях по межкультурной коммуникации подчеркивается, что ее особенности «наиболее ярко проявляются при анализе отрицательного материала, т. е. коммуникативных сбоев различного типа...» [Гудков, 2003, с. 54].
Как показывает анализ существующих псевдоэквивалентов в словарях, они могут иметь эксплицитный и имплицитный характер. Эксплицитно выраженные псевдоэквиваленты возникают чаще всего (если воспользоваться терминологией, разработанной в исследованиях В. Д. Девкина) в результате «фетишизации» различного уровня (ср.: фетишизм денотативный, этимонный, коннотативный, словообразовательный) [Девкин, 1984]. Следствием такого фетишизма являются, например, многочисленные «буквализмы», зафиксированные в словарях: «энергетические каникулы», «голубое письмо», «погодная лягушка», «стол для кошки» и т. п.
(ср. их семантику: Energieferien, blauer Brief, Wetterfrosch, Katzentisch). Детально подобные явления систематизированы в различных переводовед-ческих концепциях. При этом ошибки, которые провоцируются «ложными друзьями переводчика» (и, как выясняется, не только ими), о которых так много написано, как справедливо отмечает Л.К. Латышев, весьма живучи. Л.К. Латышев определяет «ложные лексические параллели» как «лексические единицы исходного и переводящего языков (ИЯ и ПЯ), имеющие, с одной стороны, яркое поверхностное сходство, а с другой стороны, существенно отличающиеся друг от друга в функционально-семантическом плане» [Латышев, 1994, с. 88].
Имплицитные формы лексических псевдопараллелей могут быть выявлены на основе специального анализа, основанного на лингвокультуро-ведческом подходе. Их особенность заключается в латентном характере их семантической псевдоэквивалентности. Например, распространенный в проанализированных словарях эквивалент немецкого слова Zentner - русское слово «центнер». Несмотря на то, что этот перевод дополняется комментарием, указывающем на разницу между объемами данных понятий в русском и немецком языках, ситуация не так проста, как может показаться на первый взгляд. Она осложняется тем, что в русском языке у этого слова, по данным, например, толкового словаря иноязычных слов Л.П. Крыси-на, есть значение «единица массы в некоторых странах, равная 50 фунтам; в Германии, Венгрии, Дании - 50 кг». Это значение, однако, не всегда бывает известно читателям. В результате данное слово, функционирующее в переводе художественного текста на русский язык и не снабженное особым комментарием переводчика, следует квалифицировать как псевдоэквивалент, который может быть причиной неадекватного восприятия и ложной оценки реально описываемой ситуации [cp.: Deutschland..., 1997, S. 78-79]. При этом следует заметить, что в немецком языке переводным соответствием традиционному русскому «центнер» будет слово Doppelzenter, а немецкий Zentner может быть переведен как «полуцентнер» (что, кстати, рекомендуют традиционные немецко-русские двуязычные словари). Список аналогичных примеров из словарей, к сожалению, практически не ограничен.
Другой разновидностью латентной формы псевдоэквивалентности является, на наш взгляд, использование в качестве лексических параллелей особых групп лексики, таких как агнонимы, а также реалионимы, мифонимы русского языка, то есть такие слова, которые по терминологии В.В. Кабак-
Лексические параллели в межкультурной коммуникации...
Колесникова М.С.
чи могут быть определены как идионимы, то есть «свои» реалии и «своя» безэквивалентная лексика (по отношению к чужой культуре) [см. : Кабакчи, 2002, с. 561-562]. С этой точки зрения, в частности, вызывает сомнение параллелизм таких национально коннотированных реалий, который рекомендуется в некоторых словарях, как, например, Weihnachtsmann - Дед Мороз, Weihnachtsabend -сочельник, Weihnachtszeit - святки. С одной стороны в настоящее время для этих понятий существуют нейтральные паллиативные варианты (см. выше), которые не вызывают культурно конноти-рованных ассоциаций и образов. С другой стороны, такие слова, как «сочельник» и «святки», характеризуются в современном русском языке как агнонимы, то есть единицы, которые «неизвестны, непонятны или малопонятны многим его носителям» [Морковкин, Морковкина, 1997, с. 86]. К этой же группе можно отнести слова, употребление которых ограничено определенным социокультурным контекстом, например, «поминальник» (церк. книжка, небольшая тетрадь со списком имен для поминания, поминовения в церкви), который в результате псевдоэтимологизации предлагается в качестве эквивалента немецкого слова Bildstock (ср. толкование: (südd., österr.) im Freien auf einem Pfeiler od. Sockel angebrachtes Kruzifix od. Heiligenbild; Marterl). Не менее вескими для перевода представляются аргументы относительно учета значимости национального колорита лексической единицы, что важно иметь в виду, например, при переводе немецких народных и религиозных праздников (ср. предлагаемые варианты: Pfingsten - Духов день, HimmelfahrtMaria - Успение Богородицы), немецких персонажей сказок (Meister Petz - Топтыгин, Reinecke Fuchs - Лиса Патрикеевна) и т. п.
И, наконец, особо следует указать на такие случаи, которые могут быть квалифицированы как «ложные» паллиативы. Особенность данных лексических параллелей состоит в том, что их кажущийся паллиативный характер как бы «нивелирует» скрытую деформацию смыслов. В действительности данные смыслы вполне сопоставимы с реальностью, ср.: Krankenkasse (f) - «больничная касса» (в современном российском обществе: организация, учреждение, занимающиеся медицинской страховкой), Kinderdorf (n) - «детская деревня» (сегодня: разновидность семейного детского дома), Eins (f) - «единица» (хотя, как правило, этот перевод дополняется пояснением типа «школьная отметка «очень хорошо» («sehr gut»); соответствует отметке «5» в российских школах»).
Объем статьи ограничивает возможности более подробного анализа примеров лексических
псевдопараллелей и методики их установления. Однако особо следует остановиться на вопросе о принципах предварительной подготовки материалов для учебных словарей. Перед включением единицы в словарь необходимо соблюдать принцип комплексной параметрии (totale Dimensionalität), на который особо указывает В.Д. Девкин. Данный принцип предполагает «подвергать слово перед его включением в словарь или подачей в учебных целях полному учету его объективных и лексически-строевых возможностей», а также устанавливать «его понятийные и формально-словесные связи» [Девкин, 2001, с. 57]. Кроме того, существенным является обеспечение многомерной равноценности параллелей при переводе по таким линиям, которые для лексической единицы также выделены и описаны В.Д. Девкиным (правда, по отношению к разговорному слову, но, как показал анализ, с полным основанием они могут быть общими критериями для переводческих эквивалентов других групп лексических единиц в словарях). Это: денотативная семантика, разнообъемность понятия, градуальная характеристика, оценка, социолектная специализация, степень сниженности, внутренняя форма, возраст слова, структурный параллелизм (частеречная принадлежность, семантика), этическая окраска, эстетика слова, комизм, узуальный ассоциативный фон [Девкин, 1994, с. 21].
В случае отсутствия прямых лексических параллелей при переводе особо возрастает роль таких лексикографических параметров, которые помогут в известной степени «компенсировать» это отсутствие. В первую очередь это словарное толкование, дефиниция, а также экземплярно-иллюс-тративный и остенсивный (картинный) параметры. Эффективность «компенсирующей» роли остен-сивного параметра очень хорошо иллюстрирует пример со словом Chaiselongue, которое толкуется в некоторых словарях как «легкое раздвижное кресло для отдыха», однако картинкой иллюстрируется как кушетка, что и соответствует действительности [cp.: Девкин, 2000, с.321].
Еще одной продуктивной идеей является принцип предметной соотнесенности, предложенный И.Н. Гореловым. Сопоставительные параллели с учетом предметной соотнесенности позволяют обнаружить различия, к сожалению, как правило, эксплицитно и вербально в лексикографии не представленные. В качестве иллюстрации И.Н. Горелов предлагает ввести в двуязычные словари нового типа объяснительно-сопоставительные описания семантики «простых» слов наряду с их визуализаций (в качестве примера иллюстрируются: дом, дверь, окно, копилка, варить и есть яйца, почто-
Гуманитарные науки
вый конверт, компот, пижама, пивная кружка) [Го-релов,1998]. Одновременно становится очевидной неразрывная связь лингвистических и культуровед-ческих аспектов в лексикографических описаниях такого типа.
Предложенный в настоящей работе анализ лексикографических концепций отражения в словарях одного из аспектов проблемы межъязыковой эквивалентности позволяет сделать вывод о том, что поиски адекватных лексических параллелей при их кодификации в учебных целях должны основываться на параметрическом и культу-роведческом подходах. Преимущество подобно-
го ракурса исследования состоит в том, что он позволяет дать обобщенную модель решения проблемы лексического параллелизма в лексикографии. Разработка принципов комплексной парамет-рии, предметной и культурной соотнесенности при семантизации единиц, включаемых в словари новых жанров, совершенствование методики их вербальной визуализации с учетом межкультурной перспективы - все это способствует более глубокому проникновению в семантическую природу переводящего слова и будет, несомненно, иметь большое значение для учебных словарей и лингводидактики.
Список использованной литературы:
1. Веденина, 1997 - Веденина Л. Г. Послесловие // Франция. Лингвострановедческий словарь. М., 1997. С. 1023-1033.
2. Гак, 1989 - Гак В.Г. О контрастивной лингвистике // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. М.: Прогресс, 1989. С. 5-17.
3. Горелов, 1998 - Горелов И.Н. О двуязычных словарях нового типа // Лексика и лексикография. Вып. 9. М.,1998. С. 33-37.
4. Готлиб, 1972 - Готлиб К. Г. М. О словаре «ложных друзей переводчика»//Готлиб К. Г. М. Немецко-русский и русско-немецкий словарь «ложных друзей переводчика». М.: Рус. яз., 1972. С. 436-448.
5. Гудков, 2003 - Гудков Д. Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003.
6. Девкин, 1994 - Девкин В. Д. Специфика словаря разговорной лексики // Немецко-русский словарь разговорной лексики. М.: Рус. яз., 1994. С. 12-29.
7. Девкин, 1997 - Девкин В. Д. Неконтрастивные явления контрастивной лексикологии//Ars transferendi: Sprache, bbersetzung, Interkulturali^t. Festschrift fbr Nikolai Salnikow zum 65.Geburtstag / Huber D., Erika Worbs (Hrsg.). Peter Lang, Eurc^ischer Verlag der Wissenschaften, 1997. S.273-281.
8. Девкин, 2000 - Девкин В. Д. Очерки по лексикографии. М.: Прометей, 2000.
9. Девкин, 2001 - Девкин В. Д. Традиционные недоработки лексикографической подачи полисемии// V. Devkin (Hrsg.). Beit^ge zur deutschen Wortkunde des Lehrstuhls „Deutsche Lexik und Phonetik«. Moskauer Рдdagogische Staatsuniversi^t. Wolfgang Mbller zum 80. Geburtstag. М.: Прометей, 2001. С. 57-59.
10. Дубичинский, 1993 - Дубичинский В.В. Лексические параллели. Харьков, 1993.
11. Кабакчи, 2002 - Кабакчи В. В. Закономерности языка межкультурного общения // The Dictionary of RUSSIA. СПб.: Издательство «Союз», 2002. С. 561-567.
12. Колесникова, 2001 - Колесникова М.С. Проблемы эквивалентности и адекватности перевода в лингвострановедческих словарях / / Перевод: язык и культура. Воронеж: ВГУ, 2001. С. 58-59.
13. Колесникова, 2002 - Колесникова М.С. Проблемы отражения семантизации мира и культурных концептов в немецкоязычной лексикографии // Язык. Человек. Культура. Смоленск: СПГУ, 2002. С. 87-93.
14. Колесникова, 2002а - Колесникова М.С. Лексикографические аспекты современных гендерных исследований // Гендер как интрига познания (Гендерные исследования в лингвистике, литературоведении и теории коммуникации). М.: Рудомино, 2002. С. 28-36.
15. Колесникова, 2002 - Колесникова М.С. Методологические проблемы лексикографического анализа в гендерных исследованиях // Доклады Второй международной конференции «Гендер: язык, культура, коммуникация». М.: МГЛУ, 2002. С. 207-214.
16. Латышев, 1994 - Латышев Л.К. К Проблеме переводческих ошибок // Перевод и лингвистика текста. М.: ВЦП, 1994. С. 87-95.
17. Морковкин, Морковкина, 1997 - Морковкин В.В., Морковкина А.В. Русские агнонимы (слова, которые мы не знаем). - М.,1997.
18. Щерба, 1974 - Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука,1974.
19. Якимович, 1979 - Якимович Ю.К. Очерки истории переводной лексикографии в России // Переводная и учебная лексикография. М.: Рус. яз., 1979. С.149-175.
20. Deutschland in kleinen Geschichten/ Hrsg. von Hartmut von Hentig. Немцы о себе и о Германии. - Mьnchen, 1997.
Список использованных словарей:
1. Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб.: «Норинт», 2001.
2. Готлиб К.Г. М. Немецко-русский и русско-немецкий словарь «ложных друзей переводчика». М.: Рус. яз., 1972.
3. Козырева И.В. Немецко-русский словарь-справочник по искусству. М.: РУССО, 2002.
4. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М.: Рус. яз., 2002.
5. Куликов Г.И., Мартиневский В.И. Страноведческие реалии немецкого языка. Минск: Выш. шк., 1986.
6. Куликов Г.И., Мартиневский В.И., Ладисов А.И. Немецко-русский иллюстрированный лингвострановедческий словарь. Минск: Выш. шк., 2001.
7. Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык. Лингвострановедческий словарь. М.: Русские словари, 1998.
8. Мальцева Д.Г. Немецко-русский фразеологический словарь с лингвострановедческим комментарием. М.: «Азбуковник», «Русские словари», 2002.
9. Муравлева Н.В. Австрия: Лингвострановедческий словарь. М.: Метатекст,1997.
10. Немецко-русский словарь (основной). М.: Русский язык, 1992.
11. Новый немецко-русский словарь-справочник. Минск: ООО «Асар», 2001.
12. Школьный немецко-русский страноведческий словарь: Германия, Австрия, Швейцария. М.: Дрофа, 2001.
13. Devkin V.D. Wörterbuch der Realien des deutschen Alltags // Девкин В.Д. Очерки по лексикографии. М.: Прометей, 2000 S. 245-255.
14. Duden. Deutsch als Fremdsprache. Mannheim et al.: Dudenverlag, 2002.
15. Duden. PC-Bibliothek, 2000.
16. Klappenbach R., Steinitz W. Wörterbuch der deutschen Gegenwartssprache. Berlin, 1978.
17. Langenscheidts Gre^w^rterbuch Deutsch als Fremdsprache. Berlin et al., 2002.
18. Wahrig G. Deutsches Wöterbuch. Bertelsmann, 1980/1981.
19. Lexikon der aktuellen Begriffe. Stuttgart et al., 1997.
