CC BY
29Примечания
1 Ср., в частности, одну из книг этой серии: Dusa па bicikli: folklome pripovedi iz Brkinov, doline Rcke in okolice / Zbiratelja: N. Kersevan, M. Krebelj. Ljubljana, 2003. 310 s.
2 Там же. С. 75.
3 Kelemina J. Bajke in pripovedke slovenskega ljudstva z mitoloskim uvodom. Ljubljana, 1997. S. 114.
4Там же. С. 129-133.
5 Созонович И. «Ленора» Бюргера и родственные ей сюжеты в народной поэзии, европейской и русской. Варшава, 1893.
6Dusa па bicikli... S. 106-107.
1 Kelemina J. Bajke in pripovedke... S. 137-138.
8 Hajmnoeuh В. Стара српска pcjiHi Hja и митологща. Београд, 1995. С. 245.
4Kelemina J. Bajke in pripovedke... S. 159-160.
1(1 Яворский IO. А. Памятники галицко-русской народной словесности. Киев, 1915. Вып. 1. С. 257-259.
" Kelemina J. Bajke in pripovedke... S. 123.
12 Там же. С. 123-124.
13 Там же. С. 136.
14 Там же. С. 164.
15 Левкиевская Е. Е., Усачева В. В. Полесский водяной на общеславянском фоне // Славянский и балканский фольклор. М., 1995. С. 164.
16 Симонсуури Л. Указатель типов и мотивов финских мифологических рассказов. Петрозаводск, 1991. С. 154.
17Kelemina J. Bajke in pripovedke... S. 117-118.
Л. В. Куркина
Лексическая общность словенского и восточнославянских языков на материале земледельческой лексики
С 1961 г. в Москве в Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН ведется работа над «Этимологическим словарем славянских языков». Концепция словаря разработана академиком О. Н. Трубачевым. В настоящее время вышло из печати 35 выпусков (A~orz-). В задачи словаря входит реконструкция словарного состава исходной для всех славян языковой системы применительно к эпохе начала славянских ми-
граций V—VI вв, Вторая задача — этимологизация лексики, включенной в исходный словарный фонд. Словарь построен на использовании лексических материалов всех славянских языков, в том числе и словенского языка. Лексика словенского языка является одним из важнейших источников наших знаний о древнем словарном составе славянских языков. При работе с лексикой мы учитываем специфику каждого языка, особенности его развития, обусловленные культурно-историческими причинами. Исследуя лексику словенского языка, мы исходим из разработанной академиком Ф. Безлаем идеи об особой архаичности словенского языка, занимающего крайнюю юго-западную периферию славянского языкового пространства и сохранившего много архаичных явлений в лексике. Основным источником словенской лексики стал «Словенско-немецкий словарь» М. Плетершпика и многочисленные диалектные словари. IIa начальном этапе в изучении словенского материала большую помощь нам оказывал академик Безлай. В Москве и в Любляне он знакомил нас со своими рукописными материалами, консультировал по интересующим вопросам. Мы постоянно чувствовали его внимание, интерес к нашей работе. В дальнейшем мы работали в постоянном контакте с Институтом словенского языка Фр. Рамовша, Люблянским университетом, Неоценимую помощь оказывает С. Торкар, снабжая нас новейшей литературой, диалектными материалами, опубликованными в недоступных для нас изданиях. И за это мы очень благодарны словенским коллегам.
В чем значение словенского языка, что дает словенская лексика для реконструкции древнего словарного состава? Как показал в своих работах академик Безлай, словенский язык сохранил древние слова и значения, утраченные другими славянскими языками. И работа над словенской лексикой подтверждает это наблюдение Безлая. В качестве примера можно привести засвидетельствованные только на словенской территории диал. gnida 'маленький кусочек' - норв. диал. gnita, дат. диал. gnit в том же значении, словен. res 'in veritate', соотносимое с цслав. рксьнъ, словен. vek 'сила' при общем значении 'временной отрезок'1 и т. д.
Одно из направлений связано с выявлением особых лексических связей с балтийскими, восточнославянскими языками. Выявляемый корпус внутриславянских связей и связей с неславянскими языками дает материал, на основании которого строятся гипотезы о славянских миграциях, о формировании словенского языка. Требует проверки принадлежащее Безлаю положение о том, что словенский язык сформировался на основе смешения элементов разных языковых групп, с преобладанием восточнославянских элементов.
Этимологизация лексики, реконструируемой для исходной системы, открывает путь к восстановлению духовной и материальной культуры древних славян. Слово несет в себе историческую память народа, в слове отражаются и сохраняются представления народа о существенных, значимых явлениях культуры. Особая роль в восстановлении древней культуры принадлежит семантике. Через исследование семантики, восстановление изначального значения слова удается восстановить природно-климатические условия, в которых протекала жизнь славян, формы хозяйственной деятельности, мифологические представления древних славян и т. п. В работах Безлая и Трубачева на материале разных групп лексики показана роль лексических данных в реконструкции особенностей древней технологии разных производственных процессов (ткачества, строительства, гончарного производства и т. п.), в основе которых лежит техника плетения.
Земледелие, истоки которого восходят к эпохе неолита, знаменовало собой новую ступень в хозяйственной и общественной жизни славян, до того занимавшихся собирательством, охотой, рыболовством. Переход к земледелию приравнивается к событиям, имеющим поистине революционное значение. Земля стала объектом хозяйственной деятельности человека. Самая ранняя форма земледелия была связана с применением огня и подсеки. В условиях, когда леса покрывали большую часть планеты, человеку приходилось отвоевывать у леса землю под посев. Через эту форму земледелия прошли все народы. У славян переход к пашенному земледелию с применением плуга наметился в середине первого тысячелетия. Земледелие развивалось неравномерно, в лесных условиях архаичная форма земледелия применялась в отдельных областях вплоть до середины XX в. На славянской территории особое место занимает Север восточнославянской территории, на обширных просторах которого долго подсека и огонь служили основным средством расчистки лесных площадей под посев, и горные лесные районы Словении, Сербии, Черногории, лесистые Карпаты. Этим обстоятельством объясняется особый интерес к лексике словенского языка и лексике Русского Севера.
Наши знания об архаичной форме земледелия, практиковавшейся на славянской территории в отдельных лесных районах вплоть до середины XX в., фрагментарны. Они складываются на основании сведений, сообщаемых разными источниками. Основным источником наших знаний о подсечно-огневом земледелии остаются этнографические описания, материалы по истории земледелия, разного рода исторические, деловые документы, грамоты о землепользовании, размежевании границ и т. п. Археологические раскопки дают материал, позволяющий восстановить
древние центры земледелия, состав возделываемых культур, орудия, применяемые на раннем этапе развития земледелия. Весьма существенна роль данных языка при решении задачи реконструкции особенностей ранней формы земледелия. Язык дополняет и конкретизирует сведения, приводимые в этнографических источниках. Информация, извлекаемая из семантики народных терминов земледелия, помогает восстановить все виды агротехнической обработки земли подсечно-огневым способом, проследить, какие элементы системы жизненно и социально значимы, определить роль архаичной формы земледелия в формировании наивной картины мира. Система ценностей, сложившаяся в раннюю эпоху земледелия, лежит в основе ценностных категорий современного мира.
Безлай был одним из первых, кто обратился к изучению лексики, связанной с обозначением разных видов подготовительных работ по расчистке леса. Его статья «Krcevine», опубликованная в середине 50-х гг. XX в., и по сей день не утратила своего значения. Анализ лексики раннего земледелия южного и восточнославянского ареалов подводит к раскрытию конкретных действий, направленных на расчистку земли. Так, первоначальное значение слав. *cbrtezb 'место, где подрезана, очищена кора на деревьях с тем, чтобы деревья быстрее подсохли'2 раскрывается через сопоставление русск. диал. и шире вост.-слав, чертеж 'участок леса, в котором у деревьев снята кора' и отмеченного в словаре Кенды словен. диал. (Толмин) precrtíti, ucrtíti 'весной, когда начинается движение соков, кора подрезалась, снималась с тем, чтобы дерево подсохло' (Kenda). О принадлежности гл. *terbiii к терминам ранней формы земледелия свидетельствуют русск. диал. отеребить 'обрывать листья с растения, с ветки', польск. trzebic 'очищать дерево от сучьев', а также словен. диал. íréb 'участок, на котором ветки подрубались и сжигались, земля перекапывалась, в результате этих действий получали поле, на котором производили посев ржи, овса, гречихи' и т. д.
Земля как основной объект деятельности человека включалась в число фундаментальных жизненных ценностей. В социально-экологическом плане существенно противопоставление отвоеванной или отвоевываемой у природы земли тому, что находилось за пределами очерченного пространства, не освоенного человеком. Эта своеобразная terra culta была выделена и отграничена специальными знаками от того, что окружало человека. На раннем этапе развития земледелия складывается присваивающий тип хозяйственной деятельности, требующий проведения границы для разграничения «своего» и «чужого». Границы метились разными способами. Роль пограничного знака выполняли живые природные объекты — урочища, реки, леса, горы, овраги, болота и т. п.
Пограничным знаком служили столбы, камни и т. п. Славяне выработали свой набор знаков, воплощающих идею «свой» — «чужой»: делались затесы на коре, вырубались деревья вокруг будущей подсеки, заламывались ветки на деревьях и т. п.; сербы на пограничных камнях и скалах вырубали кресты или другие знаки, делали крестообразные надрезы на деревьях; у болгар было принято помечать границы прутьями, концы которых обматывались травой и т. д. Такие знаки означали, что выбранный лесной участок переходит в исключительное пользование земледельца. Объекты, отмеченные знаками, считались неприкосновенными. Право первого захвата не нарушалось. Земля могла перейти к другому земледельцу только после того, как первый его забросит, но не раньше3. В славянских языках находим большую группу слов со значением 'граница'. К древним обозначениям границы относится слав. *zavodz. В значении 'граница, предел' это слово отмечено в древнерусском и словенском языках. Ср. др.-русск. заводъ 'граница, предел' (Гр. 1325-1327: новг.; Гр. 1380-1417: новг.)4, 'определение границы', 'граница, межа'5, вграмо-те кн. Изяслава Мстиславича 1147 г. граница земли, жертвуемой им Пан-телеймонову монастырю, обозначена словом заводъ: а заводъ той земли от Юрьевской ораницы простые ввьрх и с прости возле Ушьковскую ораницу по вьрхней стороне6. В словенских источниках конца XVI в. при описании действий по разработке лесного участка в качестве первой операции называется ограждение выбранного лесного участка. Огороженный, обведенный границей лесной участок назывался — zavod 7, ср. в старых источниках zavod: hat sein behülzung vnd viechwaidt absonderlich in seinem sauad oder einfang (1630), zavod: sauod, sauodt 'огороженные лес и пашня'8. В районе Толмина závod служит обозначением участка земли (= поле, луг, лес): ta krnet ima lepe zavode*. Плетершник приводит závod в старом значении — 'молодой лес, недавно посаженный', 'огороженная часть леса', 'охраняемый лес, часть леса'10, в современном языке слово zavod вытеснено заимствованным из чеш. závod в значении 'die Anstalt'. Свой след оставила основа в топонимах: ср. Závod, лес, kraj Závodna (Nas dorn XV, 1, 1923), Závod 1887, Závod и Jelovácal{, Zavod, Zavoda, Zavodi, Zavodje, Zavodno, Zavodna, многочисленны названия, относящиеся к невозделанной земле Zavod, Zavode, Zavodi, Zavodje и т. д. Самые старые записи слова zavod в значении 'граница' в документах из Далмации XII-XIII вв.12 С этим архаичным термином земледелия Безлай связывает сербские топ. Zavode (pri Kosovski Mitrovici), Zavode (pri Gospicu), Zavodane (pri Bosanskern Petrovcu), а также польские топонимы — Zawodna, Zawodne, Zawodzie13.
Словенские диалекты сохраняют термины земледелия, утраченные
или слабо засвидетельствованные на остальной славянской территории. К числу таких терминов может быть отнесено отмеченное в середине XIX в. в Штирии словен. veina 'вырубленный подлесок, кустарник и подготовленный для сжигания', sejatí na velno 'первый раз сеять на раскорчеванном месте'. Функция архаичного термина проясняется через балтийские соответствия: ср. лит. vel'éna 'дёрн, дернина, вырезанный кусок земли', velénynè 'дернина', velénúoti 'покрывать дёрном', лтш. vçlçna 'дёрн', истоки которых в гнезде и.-е. *uel- 'драть; ломать; царапать; ранить', ср. лат. vellere 'дергать, вырывать', гот. wilwan 'rauben' и т. д.14
Естественно, мы кратко коснулись этой темы. На некоторых примерах мы хотели показать значение словенской лексики, обнаруживающей соответствия в севернорусских диалектах, в восстановлении жизненно важных категорий, определяющих уклад жизни, формы хозяйственной деятельности, отношение к окружающему миру и т. п.
В заключение хотелось бы остановиться еще на одном вопросе. Давно назрела необходимость в создании двуязычных словарей — словенско-русского и русско-словенского. Существующие словари не могут удовлетворять тех, кто работает со словенским материалом. Словенский язык — единственный славянский язык, не имеющий словарей такого типа. Необходима координация усилий словенских и российских ученых для решения этой проблемы.
Примечания
1 Bezlaj F. Eseji о slovcnskem jcziku. Ljubljana, 1967. S. 114, 115.
2 Куркина Л. В. От terra inculta к terra culta (по материалам лексики подсечно-огневого земледелия) // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования 1997-2000. М., 2003. С. 52 и след.
3Петров В. II. Подсечное земледелие. Киев, 1968. С. 36—37.
4 Словарь древнерусского языка XI-XIV вв. T. I-VII-. M., 1988-2004-. Т. 111. С. 288.
5 Словарь русского языка XI-XVII вв. Т. 1-27 — . M., 1975-2006-. Т. 5. С. 153.
6 Третьяков П. Н. Сельское хозяйство и промыслы // История культуры древней Руси. Домонгольский период. I. Материальная культура / Под ред. H. IL Воронина, М. К. Каргсра, М. А. "Гихановой. M.-JL, 1948. С. 61.
7 Valencic V. Izzgodovineslovenskegagozdarstva. Izpreteklosti Stangarskega gozda // Gozdarski vestnik XIII. Ljubljana, 1955. C. 216.
8 Bezlaj F. Krcevine // Slavisticna revija. VIII. Ljubljana, 1955. St. 1-2. S. 31-32; Bezlaj F. Pozabljene beside // Slavisticna revija. X. 1957. St. 1^.
S. 72-73; Grafenauer В. Urbarizacija zemljisca // Gospodarska in druzbena zgodovina Slovencev. Zgodovina agrarnih panog. Zv. I. Agrarno gospodarstvo. Ljubljana, 1970. S. 220.
9 Slovarsko gradivo s Tolminskega / Zbral J. Kenda. Rokopis. Institut za slovenski jezik Fr. Ramovsa. ZRC SAZU. Ljubljana. S. 182.
10Pletersnik M. Slovensko-nemski slovar. Zv. I—II. Ljubljana, 1894-1895. Zv. II. S. 896.
11 Merku P. Prispevek k mikrotoponomastike Trzaske okolice // Slavisticna revija. 40. 1992. St. 1.S.41.
n Bezlaj F. Krcevine... S. 14.
13 Там же. С. 15 /32-33.
14 Куркина II. В. Славянские термины подсечного земледелия на индоевропейском фоне // Балто-славянскис исследования 1998-1999. XIV. М., 2000. С. 17-20.
Катарина Огринц
Тенденции формирования словенской терминологии (последняя четверть XVIII в.)
Перемены, которые были существенными для развития словенского литературного языка и словенской терминологии в XIX в., берут начало в эпохе национального Возрождения. В этот период (1768-1830) в языковом развитии произошли существенные изменения, которые обусловили выход за рамки существующих литературных жанров, а именно латинской и словенской религиозной литературы и фольклора: а) они начинают включаться в мировой литературный контекст, б) интенсивно создаются тексты в различных профессиональных областях, что стало осуществимо благодаря новым возможностям употребления словенского языка в общественно-социальной сфере, в) фольклор становится все менее актуальным и значимым, чем это было в Средние века, и потому обозначилось некоторое торможение в его развитии.
Перемены, которые влияли на расширение сферы использования словенского языка, были последствием духовного движения Просвещения, которое захватило Европу в начале XVIII в.1 На территории Словении просвещенная философская мысль была представлена двумя духовными движениями: янсенизмом и йожефинизмом.
