CC BY
5
УДК 801.3=82(045/046):26
DOI 10.36622/AQMPJ.2022.64.34.005
Воронежский государственный технический университет
кандидат филологических наук,
доцент кафедры русского языка и межкультурной
коммуникации
Бугакова Н.Б.
Россия, г. Воронеж, тел. +7-920-406-6287 е-mail: ya_witch@mail.ru
Voronezh State Technical University The chair of Russian language and cross-cultural communication PhD, associate professor Bugakova N.B. Russia, Voronezh, tel. +7-920-406-6287 е-mail: ya_witch@mail.ru
Н.Б. Бугакова
ЛЕКСИЧЕСКАЯ ОБЪЕКТИВАЦИЯ БИНАРНОЙ ОППОЗИЦИИ «ЗЕМЛЯ - НЕБО» В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ МОДЕЛИ МИРА А. ПЛАТОНОВА
Целью предлагаемого исследования является рассмотрение способов лексической объективации бинарной оппозиции «земля - небо» в художественной модели мира А. Платонова и выявление индивидуально -авторских особенностей относительно национальной картины мира. В качестве материала для исследований нами были использованы рассказы «Земля», «Луговые мастера», «Лунные изыскания», повести «Такыр», «Эфирный тракт», «Котлован», роман «Чевенгур». Актуальность предлагаемого исследования обусловлена тем, что работы, посвященные анализу способов вербализации бинарных оппозиций в текстах А. Платонова, в современной науке отсутствуют. Анализ модели мира отдельного писателя представляет большой интерес для исследователей различного уровня. Проведенный нами анализ способов лексической объективации бинарной оппозиции «земля - небо» в произведениях А. Платонова позволил сделать вывод, что в картине мира писателя находит отражение точка зрения, в соответствии с которой земля, при правильном с ней обращении, выступает в роли матери, согревает и дает убежище; если земля лишена влаги, она теряет свою способность быть матерью и кормилицей и может причинять вред. Небо в картине мира писателя - это структура, которая не несет пользы, в отличие от земли, не может выступать укрытием или помощником; напротив, несет угрозу, поскольку часто в текстах А. Платонова небо мрачное, черное, приносит смерть. Единственное положительное качество неба -это возможность давать дождь, столь важный и необходимый для земли, способный наделять ее плодородностью. Для объективации оппозиции «земля - небо» автором используются лексемы земля, земляной, небо.
Ключевые слова: картина мира, модель мира, объективация, оппозиция, земля, небо, А. Платонов
N.B. Bugakova
LEXICAL OBJECTIFICATION OF THE BINARY OPPOSITION "EARTH - SKY" IN THE ARTISTIC MODEL OF THE WORLD BY A. PLATONOV
The purpose of the proposed study is to consider the methods of lexical objectification of the binary opposition "earth - sky" in the artistic model of the world of A. Platonov and to identify individual author's features regarding the national picture of the world. As material for research, we used the stories "Earth", "Meadow Masters", "Lunar Surveys", the stories "Takyr", "Ethereal Path", "The Pit", the novel "Chevengur". The relevance of the proposed study is due to the fact that there are no works devoted to the analysis of the ways of verbalization of binary oppositions in the texts of A. Platonov in modern science. Analysis of the model of the world of an individual writer is of great interest to researchers of various levels. Our analysis of the methods of lexical objectification of the binary opposition "earth -sky" in the works of A. Platonov led to the conclusion that the writer's picture of the world reflects the point of view, according to which the earth, with proper handling, acts as a mother, warms and gives shelter; if the earth is deprived of moisture, it loses its ability to be a mother and nurse and can cause harm. The sky in the writer's picture of the world is a structure that is not useful, unlike the earth, it cannot act as a shelter or helper; on the contrary, it poses a threat, because often in the texts of A. Platonov the sky is gloomy, black, brings death. The only positive quality of the sky is the ability to give rain, so important and necessary for the earth, capable of endowing it with fertility. To objectify the opposition "earth - sky", the author uses the lexemes earth, earthen, sky.
Keywords: picture of the world, model of the world, objectification, opposition, earth, sky, A. Platonov
© Бугакова Н.Б., 2022
Мир образов, создаваемый А. Платоновым в художественных текстах, выстраивается на основании смысловых оппозиций: жизнь - смерть, день - ночь, человек - природа, свое - чужое. Одной из очевидных оппозиций, функционирующих в тексте писателя, является оппозиция земля - небо, выделяемая нами в соответствии с теорией В.Н. Топорова о мифопоэтической модели мира [1]. По мнению исследователя, мифопоэтический мир - это система двоичных представлений, называемых бинарными оппозициями, которые определяли временные, социальные, пространственные и прочие характеристики мира. По словам В.Н. Топорова, функционирование оппозиции «земля - небо» обусловлено тем, что «противопоставление небо-земля (подземное царство) воплощено в приурочении божества к небу, человека к земле» [1].
Целью предлагаемого исследования является рассмотрение способов лексической объективации бинарной оппозиции «земля - небо» в художественной модели мира А. Платонова и выявление индивидуально-авторских особенностей относительно национальной картины мира. В качестве материала для исследований нами были использованы рассказы «Земля», «Луговые мастера», «Лунные изыскания», повести «Такыр», «Эфирный тракт», «Котлован», роман «Чевенгур». Существует достаточное количество работ, анализирующих тексты А. Платонова с литературоведческой и культурологической точки зрения. Однако работы, посвященные анализу способов вербализации бинарных оппозиций в текстах А. Платонова, в современной науке отсутствуют. Это обстоятельство обусловливает актуальность предлагаемой работы.
Анализ модели мира отдельного писателя представляет большой интерес для исследователей различного уровня. Обращаются к исследованию индивидуально-авторских предпочтений писателя и лингвисты, и литературоведы, и культурологи, и философы. Естественно, что каждый ученый выделяет интересные ему особенности картины мира того или иного автора. Для нас особо важным является рассмотрение индивидуально-авторского своеобразия языковой картины мира А. Платонова и ее корреляция с мифопоэтической моделью мира.
С точки зрения эмоционально-образного восприятия мира оппозиция «земля - небо» является, пожалуй, ведущей. Традиционно небо воспринимается с точки зрения измышлений о небесной благодати, о небесной власти, в то время как земля - это ассоциация с миром смерти, миром хтониче-ских порождений. Обратившись к текстам А. Платонова, рассмотрим функционирование оппозиции «земля - небо» в индивидуально-авторской картине мира писателя.
С землей у А. Платонова были особые отношения, основанные, в том числе, и на его личных пристрастиях и убеждениях. Известно, что долгое время писатель работал губернским мелиоратором в Воронеже, где он родился и жил [2]. Писатель был очень озабочен состоянием земель в СССР, считал, что необходимо сделать плодородной максимальное количество земли, а для этого необходимо провести мелиоративные работы. В подобных размышлениях А. Платонова находит отражение зафиксированное в народном сознании восприятие отношений Неба и Земли как брачного союза, «причем Небу придан воздействующий, мужской тип, а Земле - воспринимающий, женский» [3]. В соответствии с подобным восприятием принято считать, что «летнее Небо обнимает Землю в своих горячих объятиях, как невесту или супругу, рассыпает на нее сокровища своих лучей и вод, и Земля становится чреватою и несет плод; не согретая весенним теплом, не напоенная дождями, она не в силах ничего произвести» [3]. На необходимость дождей для плодородности земли писатель обращает внимание в романе «Чевенгур», один из центральных персонажей которого - старший сын Прохора Абрамовича, усыновившего Сашу Дванова, демонстрирует свои переживания по поводу засухи, и, как следствие, отсутствия урожая: « - Ну никак нету дожжей! - пожилым голосом сказал Прошка и плюнул сквозь переднюю щербину рта. - Ну, никак: хоть ты тут ляжь и рашшибись об землю, идол ее намочи!» [4]. Для образования онима Прошка автор использует диминутивную форму онима Прохор. Однако употребление диминутива совсем не означает маленькой роли Прошки в семье и в романе в целом. Напротив, в семье он выполняет функции главы семьи, отца, которые сам на себя и возлагает. «Взрослость» Прошки автор подчеркивает также, когда характеризует его голос как пожилой. Переживания Прошки по поводу отсутствия дождей отражаются в повышенной эмоциональности его речи. Использование героем оборота «рашшибись об землю» демонстрирует состояние крайнего отчаяния. Земля в приведенном примере выступает средством, при помощи которого можно завершить страдания. Подобное определение земли не соответствует традиционным значениям лексемы земля, зафиксированным в толковых словарях, где земля - это «планета, один из миров или несамосветлых шаров, коловращающихся вокруг солнца. Наш мир, шар, на котором мы живем, земной шар. В значении стихийном (огонь, воздух, вода, земля): всякое твердое, нежидкое тело, четвертая стихия, и в этом знач. самое тело человека именуется землею. Суша, берег, материк, как противоположность во-
де, морю. Страна, народ и занимаемое им пространство, государство, владенье, область, край, округ. Участок поверхности земли нашей. Почва, самая поверхность, верхний слой суши. Всякое рыхлое, рассыпчатое ископаемое, но в особенности с примесью тука, где может расти что-либо» [5]. Скорее в подобном употреблении лексемы земля находят отражение представления автора о земле как о живом существе, имеющем определенную силу. Нельзя не отметить обращение писателя к русскому фольклору, в произведениях которого, как известно, популярна конструкция «удариться оземь» с целью превращения героя в кого-либо (см., например, сказку «Иван царевич и серый волк» и др.). В фольклорных текстах земля превращает как человека в животное или птицу, так и наоборот («Фи-нист-ясный сокол»). Этим подтверждается наша гипотеза о том, что в картине мира А. Платонова земля - живее существо, наделенное силой. Эмблематично употребление автором лексемы идол, как известно, обозначающей божество, которому поклоняются [6]. То есть герой романа призывает на помощь в привлечении дождя высшие силы.
Вообще к природе, и, в частности, к земле и ее обитателям, писатель относится совсем не так, как к человеку. В романе «Чевенгур» устами одного из героев, Захара Павловича, автор передает восхищение природой и ее творениями: «Дать бы нам муравьиный или комариный разум - враз бы можно жизнь безбедно наладить: эта мелочь - великие мастера дружной жизни; далеко человеку до умельца-муравья» [4]. А. Платонов обращает внимание на величие природы по сравнению с человеком в одном из произведений «азиатского» цикла: «Нужно было целое племя людей, чтобы обнять это дерево вокруг, и кора его, изболевшая, изъеденная зверями, ... но сберегшая под собой все соки, была тепла и добра на вид, как земляная почва» [7]. Автор, используя прилагательное земляная (в значении «из земли» [8] в словосочетании земляная почва, создает плеоназм. Почва - это верхний слой земной коры [8]. Описывая дерево, под которым сидит Заррин-Тадж, писатель сравнивает его кору именно с верхним слоем земли, обращая внимание читателя на то, что земля жительницей Средней Азии воспринимается как нечто твердое, покрытое неплодородной коркой, и лишь на вид доброе и теплое.
Земля - это всеобщая кормилица, она является источником сил и здоровья. В этой мысли находит отражение элемент мифопоэтической картины мира, сформировавшийся еще в древности, когда земля воспринималась как мать (Мать-Сыра-Земля) [9]. Но для того, чтобы земля была доброй по отношению к человеку, необходимо соблюдение определенных условий. За землей надо ухаживать: «Кто не почитает земли-кормилицы, тому она ... не даст хлеба» [10], то есть без должного внимания земля становится недружелюбной по отношению к человеку: «Тяжела оказалась земля на лугах: как земля та сделалась, так и стояла непаханая» [11].
Губительным для земли, как мы уже отмечали, является отсутствие воды. «Плодотворящая сила . дождевых ливней, ниспадающих с небесного свода, возбуждает производительность земли, и она, согретая и увлажненная, растит травы, цветы, деревья и дает пищу человеку и животным» [3]. В текстах А. Платонова отмечается разрушительное влияние на землю не только отсутствия влаги, но и наличия людей, которые, по мнению автора, способны уничтожать природу: «Когда овцы начинали худеть или дохнуть от бестравия, Атах-баба велел . уходить в дальнейшее безлюдие, где земля свежее и еще стоит нетронутой бедная трава» [7]. Трава для Платонова - бедная, терпит страдания от присутствия людей, а безлюдие - это хорошо для природы, в частности, для животных.
Частотны в текстах А. Платонова демонстрации вредоносного влияния жары, которая влечет за собой гибель урожая, и, как следствие, гибель людей. Земля, находящаяся под действием жары, обезвоженная, - несчастная земля: «нужно было проходить долгие такыры, самую нищую глинистую землю, где жара солнца хранится не остывая, как печаль в сердце раба, где бог держал когда-то своих мучеников, но и мученики умерли, высохли в легкие ветви, и ветер взял их с собою» [7]. В подобном понимании земли находит отражение мифологическая картина мира, в соответствии с которой «губительное действие зноя приписывалось гневу раздраженного божества, наказующего смертных своими огненными стрелами - жгучими лучами» [3]. Те, кому удавалось избежать гнева этого божества, были счастливыми: «Они счастливые, - сказала мать, - они могут улететь на дальние реки, за горы, где растут листья на деревьях и солнце прохладно, как луна» [7]. Повести «азиатского» цикла особенно подчеркивают важность воды и прохлады. Полагаем, это обусловлено особыми климатическими условиями, в которых существует природа Средней Азии. Однако не все герои разделяют эту точку зрения. Так, например, героиня повести «Такыр», созданной А. Платоновым в 1934 г. на основе впе-
чатлений о поездке по Средней Азии, «не тосковала о реках и листьях. Она росла здесь, между барханами, и с высоты песков, насыпанных ветром, видела, что земля повсюду одинакова и пуста» [7].
Но не всегда земля неприветлива. Возможны ситуации, когда земля выполняет функции матери-земли, согревает, укрывает, дарит спокойствие: так, центральный персонаж романа «Чевенгур», сирота Саша Дванов «прокрался к могиле отца и залег в недорытой пещерке. ... близ отца уснул так же спокойно, как когда-то в землянке» [4]. С точки зрения мифопоэтической картины мира «гора, пещера, лес - мифологические символы сакрального мира. Это места - стыки мира и немира, жизни, смерти и воскресения» [12]. Поэтому можно предположить, что Саша Дванов пытается найти способ приблизиться к умершему отцу. Такое поведение объясняется одиночеством, ощущением ненужности у сироты Саши, который понимает, что для того, чтобы земля помогала и защищала, необходимо углубиться в нее. Этот мотив достаточно популярен в творчестве А. Платонова; герои текстов всегда стремятся проникнуть в недра земли, так как интуитивно понимают, что найдут там то, что ищут, земля защитит и поможет (см., например, «Котлован»). Полагаем, подобная ситуация обусловлена тем, что писатель воспринимает землю не только как место обитания умерших. Глубь земли - это место локализации так же и живых, поскольку это не подземное царство, а мир мечты: «. у него была своя тайная любимая мысль о другой земле, которую можно сделать из этой» [13].
Мысль автора о том, что земля защищает, укрывает, встречается так же у С.А. Шубовича, который говорит о том, что «в пространственном плане .земля. воспринимается древним человеком как защита» [12]. Обращаясь к азиатскому циклу текстов А. Платонова, можем отметить, что земли Средней Азии неприветливы и пусты как раз потому, что там нет углублений. Например, для заглавия одного из текстов автор использует лексему такыр (такыр - «такыры; с тюрк. - «гладкий, ровный, голый») [14] для того, чтобы подчеркнуть неспособность земли защитить тех, кто на ней живет. Мы видим, что герои описываемого произведения стремятся обрести защиту у земли, потому что, будучи жителями пустыни, перемещаясь в пространстве, всегда стараются найти колодец, около которого и будет их пристанище [7]. Помимо того, что колодец даст влагу, необходимую в пустыне, он еще и поможет проникнуть внутрь земли в поисках укрытия. Стремление проникнуть внутрь земли продемонстрировано и в рассказе «Земля», герой которого задается вопросом «Звезды идут от земли все выше, почему не ниже» [13]. Живя на земле жизнью обычного человека, Ваня, герой рассказа, мечтает «о другой земле, которую можно сделать из этой» [13]. И здесь нельзя не обратить внимание на то, как в картине мира автора взаимодействуют компоненты оппозиции «земля - небо». Мы видим, что восприятие земли писателем соответствует мифопоэтической картине мира. Если проанализировать функционирование в картине мира писателя компонента «небо» рассматриваемой оппозиции, то можно обратить внимание на то, что небо для А. Платонова совсем не то, что небо в картине мира русского человека. В соответствии с данными толковых словарей небо - это «бесконечное, выс-пренее пространство, окружающее землю нашу; вся ширь и глубь вселенной, иногда со включением мироколицы нашей. Мнимая твердь над нами, видимый полый шар, внутренняя плоскость его, к коей мы относим и все зримое в пространстве, небесный свод. Климат, край, местность, относительно природы и воздушных перемен. То выспренее пространство, где, по нашим понятиям, пребывают вообще души умерших, тот свет, духовный мир; также в особенности где души праведных, окружая Господа и ангельские сонмища Его; рай, небесное царство, противопол. ад. [15]. С точки зрения ми-фопоэтики небо, являющееся противоположностью земле, «прямолинейно, оно четкое и ясное, его пространство понятно и открыто» [12]. А в текстах А. Платонова небо - «странное., с другим светом, чем на родине» [7], то есть небо в разных местах может отличаться, не являясь уже тем общим пространством, которое видно над землей. Принято считать, что «небо, видимое очами смертного, представляется огромным блестящим куполом, обнимающим собою и воды, и сушу, круглою прозрачною чашею, опрокинутою над землею» [3]. Однако в текстах А. Платонова небо - не блестящее, четкое и ясное, а «угольно-черное» [16], это не видимое пространство, его можно обнаружить лишь при помощи привлечения технических средств, так как его «показывают приборы» [16]. Главный герой рассказа «Лунная бомба» («Лунные изыскания»), Петер Крейцкопф, стремится к небу, для чего изобретает специальную машину. Он одержим идеей завоевать космос, поскольку, как он считает, это позволит овладеть природой. Вся жизнь Петера Крейцкопфа подчинена великой цели - строительству некоего изобретения, которое представляет собой шар, закрепленный на диске, для полета в газовой среде. Когда герой достигает цели, он приходит к заключению, что в небе «страшно, тревожно и все понятно» [16]. Погибает герой этого рассказа в небе, что совсем нетипично для текстов Платонова, герои которых, как правило, находят упокоение в земле, тем самым подтверждая мнение о том, что земля - это структура, принимающая в себя человека [12].
В произведениях А. Платонова возможны ситуации, когда небо и земля не выступают оппозицией, а, напротив, демонстрируют возможность единения: «Шел он сквозь село ради встречи неизвестных машин и предметов, что за тою чертой, где могучее небо сходится с деревенскими неподвижными угодьями» [4]. Ситуация слияния земли и неба нетипична для национальной картины мира. Например, русские пословицы фиксируют противостояние земли и неба: «Кто надеется на небо, тот сидит без хлеба», «Не гляди в небо - там нет хлеба, а к земле ниже - к хлебу ближе» [17]. В этой ситуации, говоря о том, что где-то земля сходится с небом, автор имеет в виду неизведанные еще места, где все совсем не так, как мы привыкли видеть. Этим и подчеркивается необычность ситуации взаимодействия неба и земли - двух элементов традиционной бинарной оппозиции, выделяемой мифопо-этической картиной мира.
Мысль Вани, героя рассказа «Земля», о том, что из «этой земли» можно сделать «другую» [13], повторяется автором в фантастической повести «Эфирный тракт», созданной в Тамбове, где писатель работал с декабря 1926 года по март 1927 года в должности руководителя подотдела мелиорации губернского земельного управления. Несколько месяцев в Тамбове тяжело давались писателю. Об этом он писал своей жене: «. меня доконала судьба. .Пойми, какое я испытываю напряжение.. «Эфирный тракт - единственное мое утешение, которое я боюсь и не спешу кончать. Что у меня тогда останется?» [18]. Герой повести, Кирпичников, отмечал нестандартность, необычность неба: «глядевший на небо, еще долго видел там синюю кружащуюся звезду, - а ее уже не было, и по небу шел обычный звездный поток» [19]. Синяя звезда - что-то редкое, что не каждый способен увидеть. В рассказе «Земля» автор также говорит о необычном поведении звезд, которые «идут от земли ниже» [13]. Можно предположить, что писатель хочет привлечь внимание читателя к ситуации, когда небо и земля поменялись местами, и звезды уже не над землей, а под ней. Небо у Платонова вообще не дарит тот привычный для нас свет, уют и покой; напротив, герои А. Платонова печалятся и напрягаются, когда видят «мрачное молчаливое ... небо» [19]. Полагаем, это обусловлено тем, что писателю все-таки ближе и понятней земля как нечто осязаемое и способное приносить практическую пользу. Эта гипотеза подтверждается также тем, что в текстах А. Платонова встречаются упоминания лексемы земля и ее производных, тогда как компонент оппозиции «небо» вербализуется только при помощи лексемы небо. Производные лексемы небо не выявлены нами в результате анализа, в то время как производные лексемы земля функционируют в текстах писателя (напр. земляной).
Таким образом, завершая анализ способов лексической объективации бинарной оппозиции «земля - небо» в произведениях А. Платонова, можем сделать вывод, что в картине мира писателя находит отражение точка зрения, в соответствии с которой земля, при правильном с ней обращении, выступает в роли матери, согревает и дает убежище; если земля лишена влаги, она теряет свою способность быть матерью и кормилицей и может причинять вред. Небо в картине мира писателя - это структура, которая не несет пользы, в отличие от земли, не может выступать укрытием или помощником; напротив, несет угрозу, поскольку часто в текстах А. Платонова небо мрачное, черное, приносит смерть. Единственное положительное качество неба - это возможность давать дождь, столь важный и необходимый для земли, способный наделять ее плодородностью. Для объективации оппозиции «земля - небо» автором используются лексемы земля, земляной, небо; лексемы, объективирующие компонент оппозиции «земля» более активно функционируют в рассматриваемых текстах, нежели лексемы, объективирующие компонент оппозиции «небо». На наш взгляд, это обусловлено сформировавшимся личным отношением писателя к земле и обстоятельствами его биографии, свидетельствующими о том, что долгое время он работал непосредственно на земле, занимаясь мелиоратор-скими работами на территории Воронежской и Тамбовской губерний.
Библиографический список
1. Топоров В.Н. Модель мира / Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980. Т. 2. С.161-166.
2. Бугакова Н.Б. Вода как лингвокультурная константа творчества А. Платонова: ономастический аспект (на материале повести «Епифанские шлюзы»). Неофилология, 7 (28), Тамбов, 2021. С. 611 - 617.
3. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 1, М.: Директ-Медиа, 2014. С. 87.
4. Платонов А. Чевенгур / Ювенильное море: повести, роман. М.: Современник, 1988. С. 188 - 552.
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 тт. Т. 1: А - З. М.: ОЛМА-ПРЕСС; ОАО ПФ «Красный пролетарий», 2006. С. 602.
6. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 тт. Т. 1: А - З. М.: ОЛМА-ПРЕСС; ОАО ПФ «Красный пролетарий», 2006. С. 412.
7. Платонов А. Такыр / Избранные произведения / Сост. М.А. Платонова. М.: Экономика, 1983. С. 508 - 528.
8. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / Российская академия наук. Институт русского языка имени В. В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1997. С. 369, 586.
9. Тайлор Э. Первобытная культура М.: Политиздат, 1989. 573 с., с. 403.
10. Кузнецов И.Н. Предания русского народа. Вече, 2008. 352 с.
11. Платонов А. Луговые мастера / Избранные произведения / Сост. М.А. Платонова. М.: Экономика, 1983. С. 727 - 730.
12. Шубович С.А. Мифопоэтический феномен архитектурной среды: монография / С.А. Шубович. Х.: ХНАГХ, 2012. С. 25.
13. Платонов А. Земля. URL: https://lit-ra.su/andrey-platonov/zemlya-6 (дата обращения 25.01.22).
14. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М.: Русский язык, 2000. С. 315.
15. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 тт. Т. 2: И - О. М.: ОЛМА-ПРЕСС; ОАО ПФ «Красный пролетарий», 2006. С. 417.
16. Платонов А. Лунная бомба / Ювенильное море: повести, роман. М.: Современник, 1988. С. 32 - 51.
17. https://www.hobobo.ru/poslovitsy-i-pogovorki/poslovitsy-i-pogovorki-o-zemle, 24.02.2022.
18. Платонов А. «.я прожил жизнь»: Письма. 1920 - 1950 гг. Андрей Платонов, сост., вступ. статья, ком. Н. Корниенко и др. М.: 2019. С. 186.
19. Платонов А. Эфирный тракт / Избранные произведения / Сост. М.А. Платонова. М.: Экономика, 1983. С. 365 - 367.
References
1. Toporov V.N. Model of the world / Myths of the peoples of the world: Encyclopedia. M., 1980. T. 2. S. 161-166.
2. Bugakova N.B. Water as a Linguistic and Cultural Constant of A. Platonov's Creativity: Onomastic Aspect (Based on the Material of the Story "Epifan Gateways"). Neofilologiya, 7 (28), Tambov, 2021, pp. 611 - 617.
3. Afanasiev A.N. Poetic views of the Slavs on nature. T. 1, M.: Direct-Media, 2014. S. 87.
4. Platonov A. Chevengur / Juvenile Sea: stories, novel. M.: Sovremennik, 1988. S. 188 - 552.
5. Dal V.I. Explanatory dictionary of the living Great Russian language. In 4 vols. T. 1: A - Z. M.: OLMA-PRESS; JSC PF "Red Proletarian", 2006. S. 602.
6. Dal V.I. Explanatory dictionary of the living Great Russian language. In 4 vols. T. 1: A - Z. M.: OLMA-PRESS; JSC PF "Red Proletarian", 2006. S. 412.
7. Platonov A. Takyr / Selected works / Comp. M.A. Platonov. M.: Economics, 1983. S. 508 - 528.
8. Ozhegov S. I., Shvedova N. Yu. Explanatory dictionary of the Russian language / Russian Academy of Sciences. Institute of the Russian Language named after V. V. Vinogradov. 4th ed., add. M.: Azbukovnik, 1997. S. 369, 586.
9. Tylor E. Primitive culture M.: Politizdat, 1989. 573 p., p. 403.
10. Kuznetsov I.N. Traditions of the Russian people. Veche, 2008. 352 p.
11. Platonov A. Meadow masters / Selected works / Comp. M.A. Platonov. M.: Economics, 1983. S. 727 - 730.
12. Shubovich S.A. Mythopoetic phenomenon of the architectural environment: monograph / S.A. Shubovich. H.: HNAGH, 2012. S. 25.
13. Platonov A. Earth. URL: https://lit-ra.su/andrey-platonov/zemlya-6 (accessed 25.01.22).
14. Efremova T.F. New dictionary of the Russian language. Explanatory derivational. M.: Russian language, 2000. S. 315.
15. Dal V.I. Explanatory dictionary of the living Great Russian language. In 4 vols. T. 2: I - O. M .: OLMA-PRESS; JSC PF "Red Proletarian", 2006. S. 417.
16. Platonov A. Lunar bomb / Juvenile sea: stories, novel. M.: Sovremennik, 1988. S. 32 - 51.
17. https://www.hobobo.ru/poslovitsy-i-pogovorki/poslovitsy-i-pogovorki-o-zemle, 02/24/2022.
18. Platonov A. "... I lived my life": Letters. 1920 - 1950 Andrey Platonov, comp., entry. article, com. N. Kornienko et al. M.: 2019. S. 186.
19. Platonov A. Ethereal path / Selected works / Comp. M.A. Platonov. M.: Economics, 1983. S. 365 - 367.
