CC BY
406
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 22 (313).
Филология. Искусствоведение. Вып. 81. С. 145-148.
ЛЕКСИЧЕСКАЯ МАНИФЕСТАЦИЯ ЭМОЦИЙ В ЗЕРКАЛЕ АНТОНИМИИ (на материале английского языка)
Исследуется лексическая манифестация универсальных эмоций, представленных в семантической оппозиции. Необходимость изучения вербализации эмоций в английском языке обусловлена главенствующей ролью английского языка как языка межкультурной коммуникации в эпоху глобализации и мировой интеграции.
Ключевые слова: лексикология, эмоции, эмосема, эмотивная лексика, оппозиция.
В эпоху глобализации и мировой интеграции необходимость установления дружеских взаимоотношений, укрепления взаимопонимания и, следовательно, изучение языковой картины разных народов представляется чрезвычайно важной задачей. Именно на основе межкультурных контактов и конструктивного взаимодействия разных цивилизационных укладов возможно обеспечение более безопасного и комфортного сосуществования в едином мировом сообществе. Для формирования таких отношений наше исследование имеет практическую значимость, так как рассматривает вербализацию эмоций английского этноса, чей язык является языком международного общения.
Анализируя научные труды, посвященные эмоциям и их определению, мы рассматриваем эмоции как своеобразную форму отражения и познания действительности. Таким образом, в них человек выступает одновременно и объектом, и субъектом: эмоции связаны с потребностями, которые лежат в основе мотивов его деятельности [4].
Для успешного общения лексическая манифестация эмоций актуальна и важна для построения определенной языковой картины, так как в эмоциях человек проявляется одновременно в разных своих ипостасях, то есть как существо материально-телесное и мыслящее, чувствующее. Такая нерасторжимость эмоционального и рационального, эмоционального и физиологического прослеживается в реальной жизни. Поэтому наряду с терминами «эмоциональное мышление», «эмоциональная память», введенными В. И. Шаховским, теперь прочно укрепился в нашем сознании термин «эмоциональный интеллект», который сегодня, пожалуй, можно считать более важным в межкуль-турной коммуникации, чем Щ («интеллектуальный показатель») [9].
На наш взгляд, основная сложность изучения языка эмоций заключается в самом объекте изучения, в его уникальности. Эмоции связаны исключительно с человеком, поэтому они составляют с ним нерасторжимое, хотя и не всегда соблюдаемое, единство. Эмоции в языке имеют двоякий способ обнаружения. Во-первых, эмоции проявляются в языке как эмоциональное сопровождение, возникающее в результате прорыва в речи говорящего его эмоционального состояния в виде эмоциональных оценок. Во-вторых, они отражаются языковыми знаками как объективно существующая реальность, подобно любой другой конкретно наблюдаемой реальности.
Известные исследователи эмоций Пол Экман и Кэрол Изард независимо друг от друга пришли к выводу, что базовые эмоции (joy, anger, sorrow, amazement, fear) универсальны [4; 10]. Поэтому, учитывая наличие в эмоциональном опыте человечества группы ведущих универсальных эмоций, можно сказать, что существуют универсальные эмотивные смыслы и в лексической семантике, что обусловлено семантикой отражения, ибо опыт человечества в познании эмоций, как и какого-либо другого фрагмента мира, закрепляется в языковых единицах.
Традиционно эмотивная лексика изучается с учетом таких категорий, как оценочность, экспрессивность, образность, причем связи ее с оценкой оказываются наиболее тесными. И хотя эмоциональность и оценочность - категории взаимосвязанные, характер их взаимосвязи является дискуссионным. Изучив работы Е. М. Вольфа, В. Н. Телии, в которых рассматривается взаимосвязь эмоциональности и оценочности, мы соглашаемся с общепризнанным положением о том, что эмотивная лексика имеет в своем значении оценочный компонент
и что оценочная структура различных классов эмотивной лексики неодинакова [3; 8].
Для более подробного рассмотрения проблемы лексической репрезентации базовых эмоций необходимо отметить, что традиция научного описания выделяет принципиально различные два класса эмотивной лексики. Так называемая лексика эмоций включает слова, предметно-логическое значение которых составляют понятия об эмоциях (sorrow, joy). К эмоциональной лексике относят эмоционально окрашенные слова, содержащие чувственный фон. С точки зрения В. И. Шаховского, только эмотивы (в его понимании - экспрессивная лексика, выражающая эмоции) являются собственно эмотивной лексикой, так как «именно в ней осуществляется семантическая категоризация эмоций, именно она формирует лексический фонд эмотивных средств языка» [8. С. 100].
Для дальнейшего анализа вербализации эмоций мы опираемся на концепцию Л. Г. Бабенко, в которой семантическая категоризация эмоций осуществляется, прежде всего, при рассмотрении лексики, называющей эмоции, потому что в ней эмотивные смыслы эксплицитны, более устойчивы и стабильны, в связи с чем предлагается называть всю совокупность средств, обозначаемых этими двумя классами, эмотивной лексикой [2].
Для описания эмотивной лексики в современной лексикологии служит категория эмотивности. В своих исследованиях эмотив-ной лексики В. И. Шаховский уточняет, что эмоции - эта категория психологическая, а эмотивность - языковая [8].
Мы полагаем необходимым при исследовании эмотивной лексики определить сущность эмотивного значения, которое тесно связано с пониманием категории эмотив-ности. В научной литературе выделяют узкое понимание эмотивного значения, когда оно рассматривается как способ выражения эмоций говорящего и охватывает соответственно междометия и эмоционально окрашенную лексику [8].
В нашем исследовании понимание эмотив-ности соответствует концепции Л. Г. Бабенко, согласно которой эмотивное значение - это значение, в котором каким-либо образом выражены или обозначены эмотивные смыслы [2]. Эти смыслы могут быть полностью равны лексическому значению слова (как у междометий), могут быть коннотативными (как у
экспрессивов) или могут входить в логико-предметную часть значения (эмотивы-номинативы).
Одним из ключевых понятий для более детального рассмотрения проблемы лексической репрезентации фундаментальных эмоций является понятие эмосемы. В. И. Шаховский, который впервые ввел понятие эмосемы, определяет ее как специфический вид сем, соотносимых с эмоциями говорящего и представленных в семантике слова как совокупность семантического признака «эмоция» и семных конкретизаторов [8]. Мы исходим из определения, представленного Л. Г. Бабенко, которая добавляет, что сема эмотивности может отображать эмоциональный процесс относительно любого лица: говорящего, слушающего или какого-либо третьего лица [2].
Как известно, исследование мира человека, его эмоциональных состояний и их лингвистической манифестации дает возможность создавать языковую картину мира, которая способна меняться и дополняться новыми оттенками. Однако основные краски неизменны, поэтому мы представляем лексику фундаментальных эмоций, зафиксированную в словаре.
Согласно лингвистической традиции, выделяют два макрокомпонента в модели лексической семантики: денотацию и коннотацию. Мы рассматриваем денотацию как часть лексической семантики, многокомпонентную, иерархически организованную, содержащую информацию о разнообразных фактах деятельности и обьективной реальности, в том числе и информацию о человеческих эмоциях. Таким образом, вслед за Л. Г. Бабенко, мы считаем, что денотатом может быть и такая не всегда наблюдаемая сущность, как эмоция [2].
Определяя характер взаимоотношений денотации и коннотации, мы основываемся на утверждении, что денотация имеет доминирующее, ядерное положение, а коннотация зависимое, периферийное.
По определению В. Н. Телии, коннотация -периферийная часть лексического значения, многокомпонентная, как и денотация, содержащая информацию о личности говорящего, в том числе и о его эмоциональном состоянии [7]. При таком осмыслении коннотации эмоциональный смысл - один из компонентов коннотации. Обычно содержание коннотации связывают с категориями экспрессивности, образности, оценочности и эмоциональности.
Эмотивные смыслы гибки и вариативно отражаются в лексической семантике, поэтому
мы извлекаем из словаря лексику, которая объективирует фундаментальные эмоции в языке (эмотивы-номинативы) и в которой сема эмо-тивности заключена в денотативной сфере значения.
В исследовании Л. Г. Бабенко подтверждается, что исходные эмотивные смыслы совпадают с набором основных эмоций (кроме чувства вины) и относятся к разряду универсальных [2].
Известный американский психолог К. Изард включает в мотивационную систему человека 10 фундаментальных эмоций: интерес, радость, удивление, горе, гнев, отвращение, презрение, стыд и вина (interest, joy, amazement, sorrow, anger, aversion, rantempt, shame, guilt) [4].
Исходные эмотивные смыслы пронизаны антонимическими связями: interest -^differe^e; joy - sadness; anger - wmposure; fear - wnfide^e; wonder - ^differe^e; shame -honour; hatred - love [11].
В научной литературе характеристика антонимов делится на парадигматическую и синтагматическую. Ю. Д. Апресян описывает парадигматические свойства антонимов следующим образом: антонимы имеют противоположные или обратные, но не противоречащие [1]. При этом Л. А. Новиков дополняет, что в традиционном представлении антонимам свойственна семантическая общность, которая проявляется в том, что они выражают одно и то же «родовое понятие» [6]. По Д. Н. Шмелеву, такого рода общность проявляется в принадлежности антонимов к одной «лексико-семантической парадигме» [9].
Давая определение синтагматическим свойствам антонимов, В. Н. Комиссаров в качестве обязательного признака отмечает хотя бы частичное совпадение сочетаемости, то есть возможность хотя бы частичной взаимозамены в одном и том же контексте [5].
Основываясь на вышеизложенном, мы анализируем словарные дефиниции по модели, предложенной Л. Г. Бабенко, где сема эмо-тивности, выступая в статусе категориальнолексической семы, выполняет функцию идентифицирующего предиката и представляет собой аналитическое сочетание «понятие о чувстве + конкретное наименование какого-либо чувства» [2]:
joy («a deep feeling or randition of happiness or rantentment»);
sadness («the characteristic feeling of grief or regret»);
fear («a feeling of distress, apprehension, or alarm»);
confidence («a feeling of trust in a person or thing, self-assurance»);
hatred («extreme dislike, a feeling of antipathy or disindination»);
love («a strong feeling of affedion, warmth, fondness, and regard towards a person or thing») [11].
Таким образом, словарные дефиниции, представленные в оппозиции лексем, содержат родовое понятие - «понятие о чувстве», благодаря которому они сближаются, а противопоставляются они по конкретному наименованию какого-либо чувства.
Опираясь на теорию антонимии Ю. Д. Апресяна, в которой представлены две идеи: 1) связь антонимии и отрицания и 2) семантической ассиметричности антонимов, мы анализируем представленные в оппозиции эмотивы-номи-нативы [1].
Итак, по Ю. Д. Апресяну, такой тип антонимических отношений, определяется как различие на отрицание [1]:
joy («a deep feeling or randition of happiness or rantentment, not sadness»,
sadness («the characteristic feeling of sadness, grief, or regret, not happiness»);
fear («a feeling of distress, apprehension, or alarm, not confidence»);
confidence («a feeling of trust in a person or thing, self-assura^e, not fear»);
hatred («extreme dislike, a feeling of antipathy or disindination, not affection»);
love («a strong feeling of affe^^on, warmth, fondness, and regard towards a person or thing») [5].
Анализируя вышеизложенное, мы приходим к выводу о том, что семантическая оппозиция представленных эмотивов-номинативов носит универсальный характер для народов мира. Основные эмотивные смыслы, отображающие фундаментальные эмоции человека, являются универсальными, а их лексическая репрезентация имеет национальную специфику, изучение которой чрезвычайно актуально для построения языковой картины англо-саксонского этноса.
Эмоции, являясь важнейшей стороной человеческого существования, отражаются в мире языка и речи. Уникальность эмоций обнаруживается в многообразии языковых средств их выражения, где ведущая роль принадлежит лексике. И хотя базовые эмоции человека - это
универсальные экстралингвистические сущности, лексическая манифестация, отображающая их в языке, представляет национальные особенности.
Таким образом, мы можем сказать, что дальнейшее изучение вербализации базовых эмоций, представленных в оппозиции, и их репрезентация в английском языке, на наш взгляд, необходимо и важно, так как помогает создать успешную, эффективную межкультур-ную коммуникацию в эпоху глобализации, в том числе и применительно к интернациональному языку современных средств массовой коммуникации.
Список литературы
1. Апресян, Ю. Д. Избранные труды : в 2 т. Т. 1. Лексическая семантика. М., 1995. 286 с.
2. Бабенко, Л. Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1989. 184 с.
3. Вольф, Е. М. Функциональная семантика оценки. М., 2002. 210 с.
4. Изард, К. Э. Психология эмоций. СПб., 2008. 4б4 с.
5. Комиссаров, В. Н. Словарь антонимов современного английского языка. М., 19б4. 48б с.
6. Новиков, Л. А. Избранные труды : в З т. Т. 1. Проблемы языкового значения. М., 2001. 2б5 с.
7. Телия, В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М., 198б. 240 с.
8. Шаховский, В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987. 250 с.
9. Шмелев, Д. Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 19б4. 289 с.
10. Экман, П. Психология эмоций. Я знаю, что ты чувствуешь. СПб., 2011. 334 с.
11. Collins English Dktionary. L., 200б. 5б0 p.
12. The Penguin Dktionary of English Synonyms and Antonyms. L, 1992. 442 p.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 22 (313).
Филология. Искусствоведение. Вып. 81. С. 148-151.
Л. П. Семешкина
МЕДИАБЕЗОПАСНОСТЬ НА РЫНКЕ СМИ США: АМЕРИКАНСКИЕ ГЛЯНЦЕВЫЕ ЖУРНАЛЫ ДЛЯ ЖЕНЩИН -ТРЕНД-СЕТТЕРЫ ИЛИ РАСПРОСТРАНИТЕЛИ ГЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ?
Рассматривается проблема медиабезопасности на рынке женских глянцевых изданий США. На примере эмпирического объекта исследована роль глянцевых журналов в распространении гендерных стереотипов среди населения страны. Выявлены основные факторы маркетингового успеха издания на национальном медиарынке.
Ключевые слова: медиабезопасность, глянцевые издания, медиамаркетинг, «Vogue», стереотипы.
Термин «медиабезопасность» появился в ность - это состояние защищенности индивида жизни современного общества не так давно. от недоброкачественной или опасной инфор-Он пришел в наш лексикон вместе с новыми мации, представленной в современных СМИ, технологиями, новыми медиа и новыми сред- которая способна нанести вред духовному, ствами коммуникации. Стоит сразу же отме- нравственному или физическому здоровью че-тить, что в русскоязычной практике пока не ловека. Исходя из этого, можно заключить, что существует не только общепринятого опреде- одной из основных целей медиабезопасности ления данного понятия, но и его правописания. как отрасли регулирования является защита Таким образом, автор данной статьи считает прав и здоровья каждого потребителя инфор-уместным предложить свое определение тер- мации. В России подобной деятельностью за-мина «медиабезопасность». Медиабезопас- нимается Роскомнадзор.
