CC BY
102Александр Чувьюров
(Санкт-Петербург)
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
В первой половине XIX в. в различных регионах проживания старообрядцев начинают распространяться слухи о далекой земле Беловодье, в которой, согласно распространяемым среди старообрядцев рассказам, сохранилось истинное православное священство.
Первое упоминание Беловодья в официальных источниках относится к началу XIX в. В 1807 г. из Томской губернии в Петербург приехал алтайский приписной крестьянин Д.М. Бобылев и обратился в Министерство внутренних дел с донесением, что он проведал о живущих «на море Беловодье» старообрядцах - российских поданных, которые бежали туда по причине раздоров, происходивших за веру при царе Алексее Михайловиче, во время Соловецкого возмущения. По словам Бобылева, бухтарминский крестьянин Михаил Лысов был в селениях беловодцев и вернулся в 1804 г. на Бухтарму; а еще раньше, в 1802 г., он сам, Бобылев, узнал о жителях Беловодья «от выходившихся из-за границы тех старообрядцев для свиданья родственниками потаенно»1. Бобылев сообщил, что беловодцы желают вернуться на родину, если им будет обеспечена свобода вероисповедания и дано право поселиться в избранных ими местах. О донесении Д.М. Бобылева доложили императору, который распорядился выдать ему 150 руб. и направить к сибирскому генерал-губернатору, после чего Бобылев исчез, а его поиски результата не дали2.
В 1807 г. поступило еще одно сообщение о Беловодье: томский купец Мефодий Шумилов обратился к министру внутренних дел с донесением, в котором сообщал о старообрядцах, живущих на границе Индии и Китая, на расстоянии 15 дней пути от Бухтарминской
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
87
крепости. Количество проживающих там старообрядцев, по его свидетельству, было не менее 200 000 человек3.
В первой четверти XIX в. появляется небольшое рукописное сочинение «Путешественник» Марка Топозерского (инока Михаила) 4, в котором давалось описание этой легендарной области - Беловодье5, а также приводился маршрут, следуя которому можно было достичь этой вольной страны . Рассказ в этом сочинении ведется от имени некоего Марка, инока Топозерской обители7, побывавшего в Беловодье с двумя другими иноками. О цели поиска Беловодья в «Путешественнике» записано следующее: «В восточных странах с великим нашим любопытством и старанием искали древляго благочестия православнаго священства, которое весма нужно ко спасе-нию»8. Повествование начинается с описания маршрута в Беловодье: от Москвы через Казань, Екатеринбург, Тюмень на Алтай, оттуда через Барнаул, Бийск («Избенск») до Уймонской деревни (фото 1 и 2), расположенной в одноименной долине Горного Алтая, на левобережье реки Катуни; затем предстояло пройти 44-дневный маршрут через Китай к берегам «окияна-моря», в котором на 70-ти островах возле «Опоньского» (Японского) государства расположено Беловодье. В «Путешественнике» приводились также имена живущих на Алтае странноприимцев - Петра Кириллова (Машарова) и инока Иосифа, которые оказывали помощь ищущим Беловодье в их кратковременном обустройстве в Уймонской долине и в поиске проводников в продолжение маршрута к Беловодью по китайской территории. По словам автора «Путешественника», население Беловодья составляют потомки православных христиан - «ассириян» и русских, бежавших от гонения со стороны «римских еретиков» и тех, кто принял реформы патриарха Никона. В тех местах, подчеркивалось в «Путешественнике», «татьбы и воровства, и прочих противных закону не бывает <...>, светского суда не имеют, управляют народы и всех людей духовные власти». В Беловодье, отмечается в этом документе, 170 церквей «асирского языка», есть православный патриарх «анти-охийского поставления» и четыре митрополита. Российских церквей - 40, старообрядцы «тоже имеют митрополита и епископов аси-рского поставления». Приходящих из России духовные власти Беловодья принимают первым чином (через перекрещивание), если те дадут обещание до смерти пребывать в этой стране. Двое из спутников Марка Топозерского, согласно свидетельству автора «Путешествен-
88
А. Чувьюров
ника», приняв новое крещение, остались в Беловодье. Климат в Беловодье суровый, «во время зимы морозы бывают необычайные с рассединами земными, и громы с землетрясением немалым бывают», но, несмотря на это, благодаря плодородию беловодской земли в ней хорошо произрастают злаковые и плодовые деревья и кустарники: «всякие земные плоды бывают, родится виноград и сорочин-ское пшено (рис)». «Злата и серебра, - пишется в «Путешественнике», - в Беловодье несть числа, драгоценнаго камения и бисера драгого весьма много»9.
Как отмечают исследователи, происхождение легенды о Беловодье прямо связано с русской колонизацией Горного и Рудного Алтая. Маршруты в Беловодье, приводимые в текстах «Путешественника», до Бийска совпадают с одним из традиционных в XIX в. направлений переселенческого движения из северной и центральной частей европейской России на Алтай10.
По свидетельству сибирского историка и краеведа С.И. Гуляева, первоначально (еще в первой половине XVIII в.) Беловодьем называли весь округ Колывано-Воскресенских заводов. В 1764 г. все население Колывано-Воскресенского округа после третьей ревизской переписи было приписано к заводам, поэтому Беловодьем стали называть пространство земель, лежащих к востоку за Колыванской и Кузнецкой линиями до границ с Китаем11. В 1791 г. указом Екатерины русские поселенцы в долине Бухтармы (каменщики), сформировавшееся из числа беглых горнозаводских рабочих (бергалы), приписанных к заводам крестьян и беглых солдат с приграничных русских крепостей, были приняты в состав России в статусе ясачных инородцев.
Как отмечает К.В. Чистов, беловодская легенда в том виде, в каком она зафиксирована в списках «Путешественника», могла возникнуть только после присоединения первоначального Беловодья -Бухтармы и Уймона - к России (т.е. после 1791 г.12).
В распространении слухов о Беловодье, по свидетельству заседателя Бийского земского суда титулярного советника Ф. Немчинова, самое активное участие принимали алтайские староверы. В ходе проводимого им в 1830-е гг. расследования в связи с участившимися побегами старообрядцев в Китай, в алтайских деревнях были обнаружены переселенцы из Пермской и Оренбургской губерний, у которых имелись маршруты в Беловодье с именами алтайских проводников, способных оказать содействие в осуществлении побега13.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
89
Фото 1. Деревня Верхний Уймон, Усть-Коксинский р-н, Республика Алтай.
2010 г. Фото А.А. Чувьюрова
Систематизация сведений и анализ письменных и фольклорных текстов, связанных с «беловодской легендой», обстоятельным образом были произведены К.В. Чистовым в статье «Легенда о Беловодье»14. В статье К.В. Чистова содержится подробный текстологический анализ всех известных к тому времени рукописных списков «Путешественника», которые были им разделены на три редакции: севернорусскую, щаповскую и сибирскую (алтайскую)15.
Списки «Путешественника», как отмечает К.В. Чистов, совпадают и расходятся в ряде существенных моментов. Наиболее развернутое описание приводится в списках первой редакции. В них автором «Путешественника» указан Марк Топозерский; в списках второй и третьей редакций - некий Михаил. К.В. Чистов отмечает, что можно было бы предположить, что Марк и Михаил - два имени одного и того же лица, до и после «бегунского» или иного «крещения» или пострижения, однако в списках второй и третьей редакций Ми-
гт^ 16
хаил не называется Топозерским .
90
А. Чувьюров
Фото 2. Деревня Верхний Уймон, Усть-Коксинский р-н, Республика Алтай. 2010 г. Фото А.А. Чувьюрова
Три списка первой редакции имели точные географические координаты своего бытования (ИРЛИ-1, ИРЛИ-2, ИРЛИ-317): они были приобретены у старообрядцев, проживающих на территории бывшего Печорского уезда Архангельской губернии. По факту бытования данных списков, а также упоминания в них Топозера, лежащего в северной части Карелии, списки первой редакции были отнесены К.В. Чистовым к севернорусским18.
Ко второй редакции был отнесен список «Путешественника», опубликованный А.П. Щаповым в 1862 г. Характеризуя особенности этого списка, К.В. Чистов отмечает, что маршрут второй редакции начинается не из Москвы и Казани, а из Екатеринбурга, что, возможно, является косвенным свидетельством его приуральского происхождения (в приуральских губерниях)19.
Третья редакция также была представлена одним списком. Впервые этот список был опубликован Д.Н. Беликовым с примечанием, что «список отобран урядником Мокиевым от крестьян Оренбург-
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
91
ской губ. Уфимского уезда Рагузина и Бобкина в Алтайской волости
Томской губ.»20. Характеризуя данный список, К.В. Чистов отмеча-
ет, что он краток и, в отличие от списков первых двух редакций, то-
чен в названиях населенных пунктов Горного Алтая, что позволяет
предположить его томское (алтайское) происхождение21.
По мнению К.В. Чистова, эти списки «Путешественника» восходят к одному рукописному источнику, на что указывает совпадение некоторых фраз, деталей, имен собственных, географических названий и чисел (количество церквей ассирийского постановления, митрополитов и т.д.)22. Расхождения в некоторых текстах описания маршрутов, имен собственных (в тексте, опубликованном А.П. Щаповым, вместо схимника Иосифа указан Иоанн; в тексте третьей редакции (список Беликова) вместо странноприимца Петра Кириллова указан Петр Машаров и т.д.), количества церквей в Беловодье, как подчеркивает К.В. Чистов, варьируют в обычных для рукописной традиции пределах23. Расхождения названий, отмечает К.В. Чистов, начинаются за Екатеринбургом, который был пределом реальных географических представлений крестьян европейской части России24.
К.В. Чистов предполагал, что особая роль в формировании и распространении «беловодской легенды» («Путешественника Марка Топозерского») принадлежала старообрядцам страннического (бе-гунского) согласия25. Впервые эта версия была высказана А.П. Щаповым в статье «Земство и раскол»26. В разделе о странниках он приводит текст «Путешественника», предваряя его следующим замечанием: «Бегствующие странники, или бегуны-бродяги, имели сведения о всех этих пристанях и пристанодержателях. У них есть свои маршруты или путники. Приведем для образца один маршрут по Сибири в какую-то азиатскую, неведомую страну и при маршруте
27
пригласительное письмо» .
В комментариях к этому тексту он пишет: «Наперед заметим, что этот маршрут какой-то странный, и указывает он дорогу в какую-то мифическую, баснословную страну. Между тем у раскольников есть маршруты другого рода, с верными топографическими указаниями, с точным названием городов и местностей, с подробным адресом купцов, мещан, крестьян, живущих на дороге, у которых путник может просить ночлега или приюта»28. В качестве примера Щапов приводит маршрут беглопоповцев: он начинался от г. Хвалынска (Саратовская губ.), затем следовал в Москву, оттуда по Черниговской гу-
92
А. Чувьюров
бернии через Днестр направлялся в Молдавию, к поселениям старо-обрядцев-некрасовцев29. Щапов также отмечает, что в старообрядческих маршрутах указывались не большие тракты, а свои особые пути-
30
дороги, идущие мимо трактов, так называемые сиротские дороги .
Позднее эта версия была повторена Л.Н. Трефолевым, который в своей работе о странниках в качестве курьезного примера страннического маршрута приводит текст «Путешественника», опубликованный Щаповым. При этом он, как и Щапов, отмечает, что маршруты странников обычно составлены очень толково, с подробным описанием пути31.
Следует подчеркнуть, что в щаповской публикации «Путешественника» отсутствуют какие-либо сведения, откуда извлечен этот текст. В последующих публикациях списков «Путешественника» вопрос о его происхождении в страннической среде исследователями не поднимался.
Версия Щапова-Трефолева о странническом происхождении «Путешественника» была подкреплена К.В. Чистовым рядом дополнительных аргументов. В частности, он указывает на особенности следования маршрутом «Путешественника» - от «странноприимца» к «странноприимцу», на упоминание в тексте тайных убежищ («пещеры», «фатеры»), что сближает эти списки с «маршрутами» бегунов.
Еще одним аргументом в пользу бегунского происхождения «Путешественника» является упоминание Топозерской обители в списках первой редакции. В связи с этим К.В. Чистов пишет, что на То-позере, в скиту филипповского согласия, в течение двух лет проживал основатель бегунского согласия Евфимий32. Кроме того, на То-позере начал свою деятельность один из виднейших учеников и последователей Никиты Киселева Савва Александров, сыгравший заметную роль в распространении бегунства в Каргопольском уезде Олонецкой губернии и в ряде уездов Вологодской губернии33.
Приводя эти аргументы, К.В. Чистов отмечает, что все эти факты, конечно, не говорят о том, что именно в Карелии возникла легенда о Беловодье, но важно отметить, что она была здесь известна и, вероятно, популярна34. По его мнению, старообрядческие скиты Топо-зера сыграли значительную роль в 3развитии и сложении севернорусской редакции «Путешественника»35.
Что касается маршрута в алтайской ее части, то, по мнению К.В. Чистова, в шести из семи известных к началу 1960-х гг. текстов
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
93
«Путешественника» говорится о «смоленском» варианте - через Красный Яр и с. Смоленское, обходя Алтайские горы с севера и запада, до д. Устьубы, расположенной при впадении р. Убы в Иртыш. Затем, двигаясь по долине р. Убы или какого-нибудь из ее притоков, перевалив через Тигрецко-Коксуйский хребет с запада на восток, по долине р. Коксу и Катуни достигали д. Уймон36. В одном из текстов (МП-1), вероятно, говорится о «бухтарминском» варианте маршрута - через Усть-Каменогорск до Усть-Бухтармы и затем Бухтармин-ской долиной через какой-нибудь из перевалов Катунского хребта
37
до д. Уймон .
Дальнейшую разработку беловодская тема получила в монографии К.В. Чистова «Русские народные социально-утопические легенды ХУП-Х1Х вв.»38, в которой была сделана попытка восстановить по известным к тому времени фактам историю поисков легендарной вольной страны - Беловодья, которые предпринимали крестьяне (преимущественно старообрядцы), представители городских низов и казаки на протяжении всего XIX и даже в начале XX в. В издании монографии 1967 г. тексты «Путешественника» лишь цитировались в ходе изложения истории поисков Беловодья.
После 1962-1967 гг. находки текстов «Путешественника» продолжались. Один из списков был обнаружен в архиве М.Н. Тихомирова39. Другой список был найден Е.М. Сморгуновой в 1978 г. в ходе археографических исследований в Верхокамье40; текст опубликован
1999 г.41
Еще один текст был выявлен А.И. Клибановым в составе старообрядческого сборника из собрания Е.В. Барсова42. Сборник, помимо «Путешественника», включает Китежскую легенду, а также обширное сочинение «Дорога за границу», в котором с подробным указанием пунктов следования описываются маршруты движения к старообрядцам, проживающими за пределами Российской империи: два маршрута в Турцию, один - в Молдавию и еще один - в Австрию43.
В 1980 г. В.Ф. Лобановым был опубликован список «Путешественника», обнаруженный им среди делопроизводных документов Департамента общих дел 44.
Еще один список был выявлен В.П. Бударагиным в составе сборника, который поступил в Древлехранилище им. В.И. Малышева в
1980 г. от наследников петербургской жительницы И.И. Гоевой, уроженки пос. Сабурово Елатьевского р-на Рязанской обл.45
94
А. Чувьюров
Еще об одном списке «Путешественника» упоминает В.А. Липин-ская, сообщая, что текст обнаружен историком С.И. Лукичевым, но каких-то других подробностей относительно этого текста ею не при-
46
водится .
В монографии «Русская народная утопия» К.В. Чистовым было опубликовано 11 доступных к изданию списков текстов «Путешественника». Все они были сгруппированы в три редакции в соответствии с теми текстологическими особенностями, которые впервые были выявлены в публикации 1962 г.47
Еще один текст «Путешественника» был обнаружен и опубликован В.А. Трусовым48. Список находился в составе делопроизводных документов 1847 г., связанных с проведением следствия по делу о бегстве в Беловодье крестьян, приписанных к Ревдинскому заво-ду49. Этот список отличается от трех выделенных К.В. Чистовым редакций. В начале списка приводится год его записи - 1844. Автором данного списка назван некто Марко из Тобольской обители50. Маршрут начинается из Екатеринбурга, далее по Западной Сибири
(Тюмень, Камышлов, Каинск, Барнаул) на Алтай, до д. Устюбы, в которой, согласно этому тексту, проживал уже известный по другим спискам странноприимец Петр Кириллов. В то же время в этом списке не упоминается схимник Иосиф, который фигурирует в других текстах «Путешественника». Кроме того, в конце рукописи имеется небольшая приписка, отсутствующая в других списках: «А кто хочет проживание иметь по Томской губернии, уезда Бийска, волости Смоленской, деревни Красноярской, тут Давыд Данилов Цепе-лин, откого 70 лет, от Екатеринбурга 2065 верст - в Камышлов город, в Каинск город, из Каинска в Барнаул, из Барнаула в Смоленскую область, деревню Краснояр, спрашивать Данилова старика, или детей его, или кому он поручил для препровождения желающих ко спасению»51.
Секретный совещательный комитет в Екатеринбурге, который проводил расследование по делу о бегстве приписных к Ревдинскому заводу крестьян, обратился к Томскому гражданскому губернатору с просьбой произвести тщательное разыскание ревдинских беглецов в д. Красноярской Смоленской волости. Спустя некоторое время от Бийского земского исправника был получен рапорт, в котором, между прочим, сообщалось, что в д. Красноярской Смоленской волости некоторое время назад действительно проживал Давыд Данилов, но
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
95
не Цепелин, а Шепелин, и что он умер 4 года назад (в 1844 г. - А.Ч.). В рапорте говорится также, что в д. Красноярской проживают члены семьи Давыда Данилова Шепелина - жена и дети Николай, Денис, Андрей и Афанасий, но в укрывательстве они ранее не были замечены. Разыскиваемые же ревдинские беглецы в данной местности не были обнаружены52.
Следует подчеркнуть, что «беловодский» маршрут, приводимый в данном списке «Путешественника», в его западносибирско-алтай-ской части составлен достаточно грамотно, с правильными географически-топографическими указателями и с точным названием городов.
Что касается имени автора и места его проживания (Марко из Тобольской обители), то, скорее всего, в данном случае мы имеем дело с искажением топонима Топозеро, который жителям Западной Сибири был неизвестен. Аналогичную картину мы видим в списке, обнаруженном в Рязанской области, - в нем автор (инок Марк) представлен иноком Тонасирской обители Шлиферского уезда (ИРЛИ-4)53.
Еще один список был выявлен Н.Н. Стахеевой в Государственном архиве Иркутской области54. По всей видимости, этот текст «Путешественника» является копией списка, хранящегося в составе делопроизводных документов Департамента общих дел, - материалов следственного дела, проведенное в 1840-е гг. МВД по запросу митрополита Московского Филарета.
Еще об одном списке, хранящемся в музее с. Верхний Уймон (Республика Горный Алтай, Усть-Коксинский р-н), упоминает В.А. Тру-сов55. В действительности в этом музее отсутствуют какие-либо рукописи со списком «Путешественника». По словам Р.П. Кучугановой56, данное упоминание о списке в верхнеуймонской музее является ошибкой редактора, издававшего ее книгу «Уймонские староверы»57.
Таким образом, к настоящему времени известно 14 списков «Пу-тешественника»58; кроме того, пересказы «Путешественника», основанные на других списках, приводятся Г.Т. Хохловым и А.Н. Бело-слюдовым.
По регионам рукописи со списками «Путешественника» располагаются следующим образом: европейская часть России представлена шестью рукописями: ИРЛИ-1, ИРЛИ-2, ИРЛИ-3, ИРЛИ-4, Пермь-1 (три списка бытовали на территории бывшего Печорского уезда Архангельской губернии, один - в Пермской губернии); вероятно,
96
А. Чувьюров
к территории европейской части России относится и список, опубликованный П.И. Мельниковым (МП-1)59.
Две рукописи имеют западносибирское происхождение: это список, опубликованный В.А. Трусовым, и список, опубликованный Д.Н. Беликовым60. Место бытования остальных списков (Тих.-1, РГИА-1, ГИМ, а также список из собрания Е.В. Барсова, хранящийся в РГБ) не известно.
По мнению А.И. Мальцева, высказанному в одной из его работ, возникновение «беловодской легенды» не связано непосредственно со странническим согласием, так как в страннических сочинениях ХУШ-ХХ вв. нет упоминаний о Беловодье, отсутствуют в них и списки «Путешественника»61.
К замечанию А.И. Мальцева следует добавить, что ни по одному из ныне известных списков «Путешественника» нет достоверных данных о его принадлежности к сборникам странников. Три списка бытовали в среде старообрядцев-беспоповцев поморского согласия (ИРЛИ-1, ИРЛИ-2, ИРЛИ-3)62, один - у пермских старообрядцев-беглопоповцев (Пермь-1). Судя по составу сборника, старообряд-цам-поповцам принадлежал сборник из собрания Е.В. Барсова. В отношении списка, обнаруженного среди ревдинских старообрядцев, как и по ряду других списков, требуются дополнительные архивные разыскания. Сами же жители алтайских деревень, которые упоминаются в «Путешественнике» (Ай, Устюба, Уймонская (Димон-ская)), согласно архивным документам, относились к беглопопов-скому согласию (часовенные)63.
Само содержание «Путешественника», по мнению А.И. Мальцева, также противоречит учению странников. Так, в различных списках «Путешественника» утверждается, что в Беловодье нет Антихриста, там во всей полноте православное «дониконовское» священство - что, по мнению А.И. Мальцева, в корне противоречит одному из краеугольных положений вероучения странников о всемирной и окончательной победе Антихриста и конечном истреблении им «истинного» православного священства. Возникновение и распространение легенды о Беловодье, отмечает он, не следует связывать с деятельностью какого-либо определенного старообрядческого согласия - поповского или беспоповского. Старообрядческие идеологи не могли иметь отношения к разработке легенды. Она рождалась в народной среде, поддерживалась носителями массового сознания, по-видимому, не очень
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
97
глубоко разбиравшимися в тонкостях учений различных старообрядческих согласий. Легенда распространялась среди людей, формально принадлежавших к различным старообрядческим согласиям (поморцам, часовенным, представителям беглопоповщины)64.
Еще один вопрос, который возникает в связи изучением списков «Путешественника», - это вопрос о времени возникновения этого сочинения.
В связи с датировкой «Путешественника» интерес представляет следственное дело, проведенное в 1840-е гг. Министерством внутренних дел по запросу митрополита Московского Филарета. В результате расследования выяснилось, что в деревне Устьюба проживает упоминавшийся в «Путешественнике» странноприимец Петр Кириллов по прозванию Машаров. В донесении бийского исправника также сообщалось, что в 1836 г. возле деревень Устьюбы, Каличи и Тавды, населенных старообрядцами, были найдены несколько келий, выдолбленных в высохших кедровых деревьях. В одной из таких дуплянок был обнаружен схимонах Паисий, на котором были железные вериги, власяница, погребальная схима, небольшой деревянный сосуд и причастие. Другой схимонах, Иосиф Абабков, был схвачен в деревне Ай. Следствие установило, что задержанными схимонахами являются братья Гудковы - Прокопий (Паисий) и Иван (Иосиф). Оба они были приписаны к Смоленской волости Оренбургской губернии и более двадцати лет находились в бегах. По решению Комитета Гражданского министерства в 1838 г. схимонахи Гудковы были сосланы на посе-ление65. Материалы данного следствия, а также вышеупомянутого ревдинского дела показывают, что в текстах «Путешественнике» содержались реальные факты (имена странноприимцев, многочисленные пещеры, кельи и т.д.), а фантастические мотивы сосредоточены главным образом в послеалтайской части памятника. Кроме того, как показывает список маршрута в Беловодье из ревдинского следственного дела, «Путешественник» в соответствии с происходящими на Алтае изменениями (арест и высылка братьев Гудковых) редактировался и дополнялся новыми подробностями (в частности, упоминание в этом тексте о Давыде Шепелине (Цепелине) из д. Красноярской).
По мнению А.И. Мальцева, первоначальный вариант рукописного текста «Путешественника» был создан не ранее 1810-1815 гг., то есть не ранее того времени, когда на Алтае появился инок Иосиф (Иван Гудков)66.
98
А. Чувьюров
Возможно, некоторые из приводимых в «Путешественника» Марка Топозерского сведений о Беловодье заимствованы из других старообрядческих сочинений. Так, в списке «Путешественника», опубликованного П.И. Мельниковым, упоминается «Шведский путешественник». В комментарии к тексту «Путешественника» публикатор пишет: «"Шведский путешественник", о котором упоминает старец Марко Топозерский, есть подобное же раскольническое сочинение о старообрядцах, живущих в Финляндии, Норвегии и Швеции. В нем говорится о богатстве металлами тех стран и затем присовокупляется, что "на восточных отоцех, иде же от древнейших времен блюдется истинная вера, злата и сребра и драгоценного ка-
67
мения еще множае"» . К сожалению, ни в литературе, ни в архивах нам пока не удалось разыскать списки этого памятника. Его находка, наверное, могла бы прояснить некоторые вопросы, связанные с «Путешественником» Марка Топозерского (возможно, автором «Шведского путешественника» также является некий инок Марк).
Что касается выделенных К.В. Чистовым редакций, то, наверное, спорной пока представляется третья из них (сибирско-алтайская -список Беликова), поскольку мы имеем дело только с одним списком и сложно сказать, насколько широко были распространены списки подобного рода. Вполне возможно, что этот вариант «Путешественника», бытовавший среди крестьян Оренбургской губернии, представляет собой письменную фиксацию устного пересказа легенды, фольклорного варианта развернутого сюжета рукописного текста.
Основополагающая идея «Путешественника» - существование идеальной страны где-то на востоке, за труднопроходимыми границами, изолированной от остального мира какой-то преградой (морем - островное расположение идеальной страны, рекой, горами, стеной), и попасть туда могут исключительно благочестивые люди, не является чем-то уникальным. Схожие идеи реализованы в различных памятниках средневековой западноевропейской и древнерусской письменности («Хождение Агапия в рай», «Хождение Зо-симы к рахманам», «Житие Макария Римского»).
В «Житии Макария Римского» три отрока - Сергий, Феофил, Югин отправляются на поиски того места, где «небо соединяется с землей». Пройдя через неведомые земли и народы, среди которых называются фантастические андрогины, песьеглавцы и пигмеи, через различные испытания и преграды иноки достигают пределов зем-
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
99
ли, куда доходил Александр Македонский; здесь начинаются места, куда были помещены на страдание души умерших людей. Достигнуть райских пределов путникам не удалось, но они удостоились увидеть райскую обитель во сне. Рай представился им в виде ледяной церкви, из-под алтаря которой струился белый как молоко источник бессмертия. По мере приближения путников к раю мертвая природа преобразилась в благодатную плодовитую землю. Горы там поднимались выше небес, воды озаряло мощное сияние, с четырех сторон дули чудесные четырехцветные ветры. На подступах к раю иноки обнаружили пещеру, в которой обитал Макарий. Он пребывал в непосредственном соседстве с раем, но, по словам отшельника, как плотской человек был лишен возможности лицезреть райские обители68.
В другом древнерусском памятнике - «Хождение Зосимы к рах-манам» - рассказывается, как прославившийся отшельническими подвигами старец Зосима, преодолевая многочисленные земные преграды (пустыню, лютых зверей, бури, землетрясения), достигает непроходимой реки Евмааси, за которой расположено место обитания блаженных людей-рахманов. Страну этих блаженных людей окружала поднимавшаяся из вод облачная стена, которая ограждала их от любых сообщений с внешним миром - даже птицы и ветер ее не преодолевали. Зосима, однако, попадает на противоположную сторону, куда его переносят на своих ветвях чудесные деревья. Здесь он встречает потомков Рехома (библейского Рехава), о которых упоминает пророк Иеремия (Иер 35: 2-11). Выслушав рассказ праведных людей о том, как они оказались в этих краях, Зосима с помощью тех же самых чудесных деревьев вновь был переведен через реку Евмааси69.
Параллели к сюжету «Хождения Зосимы к рахманам» мы находим в памятнике средневековой еврейской письменности «Книга Эльдада Данита». В этом сочинении приводится рассказ некоего Эльдада Данита, одного из потомков легендарного сына Иакова -Дана. Согласно повествованию Эльдада Данида, люди из племени Дана во времена Иеровоама переселились в страну Куш. Позднее к ним присоединились потомки еще трех колен Израилевых - Неффа-лимова, Гадова, Ассирова. Оставшиеся шесть переселенных во время ассирийского пленения колен (VIII в. до н.э.), согласно рассказу
70
Эльдада Данида, живут за рекой Шабатион (Саббатион) .
Подобные детали встречаются и в описании рая в памятниках раннего средневековья. Так, Равенский Аноним, вслед за Афанасием
100
А. Чувьюров
Александрийским, помещал рай в Индии на том основании, что в этой земле дуют ветры, приносящие благоуханное дыхание рая. Ефрем Сирии локализовал рай в островной окраинной части мироздания, однако в его трактовке Океан, окружающий остров, образно уподоблен стене до неба, что напоминает соответствующие образы более поздних апокрифов71.
Фантастические рассказы о неведомых землях были распространены и среди русского населения Сибири. Так, в 1760 г. по приказу сибирского губернатора Ф.И. Соймонова на Чукотский полуостров была направлена экспедиция Николая Дауркина. Сведения, которые были доставлены участниками этой экспедиции, включали различные фантастические факты фольклорного происхождения. По словам руководителя экспедиции Николая Дауркина, они обнаружили остров Тикинген, на котором обитало племя Храхай. Остров при сильных ветрах уходит в море на одну версту, а при тихой погоде возвращается обратно72.
Среди сибирских аборигенов и проживающих там русских в XIX в. ходили различные легенды о «земле бородатых», которая напоминает «беловодскую легенду»73. Эта земля видна «в ясную погоду с острова Новой Сибири. На этом острове живут люди. Их называют бородачи, потому что, говорят, народ совершенно оброс волосами. Народное предание говорит, что бородачи на том острове проживают лет четыреста; что какой-то епископ со свитою был занесен на него и их судно разбилось. Будто бы слышат на том острове звуки колоколов, но так как в свои поселения бородачи никого не допускают, а ведут торговлю только на берегу, то чукчи не могут
74
доподлинно это подтвердить» .
В первой четверти XVII в. среди русского населения Сибири циркулировали слухи о существовании за пределами освоенных земель каких-то чудесно богатых серебром и вместе с тем вольных, далеких от «начальства» мест. Так, в начале XVII в. возникла легенда о серебряной горе на р. Верхняя Тунгуска. В 1628-1629 гг. была снаряжена специальная экспедиция Я. Хрипунова, которая никакой горы не обнаружила. Менее чем через десять лет в официальных документах снова фиксируется такая же легенда, на этот раз ее связывают с рекой Нерочей (Нерогой), которая впадает в море75.
Среди старообрядцев-некрасовцев бытовали легенды о том, что Игнат Некрасов жив, что он с частью казаков ушел (или уехал на
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
101
чудесном корабле) за Песчаное море (т.е. за Аравийскую пустыню). Подобные легенды имели хождение у некрасовцев вплоть до 40-х гг. XX в. В этих фольклорных текстах следующим образом рисуется описание «града Игната»: «Город у них обнесен стеной каменной, а округ города ни туркох, ни мухаджир, ни грекох нет. Земли хорошие, лесох много. Город стоит на берегу моря. Казаки рыбалят, занимаются шелками, ходят на охоту, сады у каждого, и нет у них ни бедных, ни сирот, ни хворых. Климант дюже подходящий для чело-века»76. В другом варианте говорится: «Живут они за Пещаным морем. У них свой город. Обнесен он стеной, охраняют его оружейные казаки. Есть у них церква. Женщины, девки того города носят сарафаны, балахоны, кокошники. У девок золотые махры заплетены в косах. Рядом со стеной у них кузня поставлена, столовая. Кто едет, они того накормят, напоят. Кому надо подковать коня, колесо ис-
77
править - все сделают, а в город свой никого не пускают» . В наиболее пространном описании рисуются некоторые детали внутреннего устройства города: «Город у них большой, пять церквох в нем, обнесен он высокой стеной: четверо ворот - на запад, восток, север, юг. Ворота все закрыты. Только восточные открыты бывают днем. На воротах стоят оружейные часовые, а ночью и по стенах часовые ходят. В город свой те люди никого не пускают. Живут богато. У каждого каменный дом с садом, на улицах и в садах цветы цветут. Такая красота кругом! Занимаются те люди шелками, обиды ни людям чужим, ни друг другу не делают. Женщины у них красавицы, разнаряжены: носят зеньчуг, рубены, золотые монисты, лестовки янтарные. Носят они сарахваны из серебряной и золотой парчи, а рубашки из лучшего шелка. Живут там женщины, как царицы. Мужики их любят, пальцем не трогают. Не дай господь, какой мужчина обидит свою жену - его за то смертью наказывают. Слыхала я -женщины и на круг ходят, и грамоте обучаются с дьячками вместе. В город свой те люди мужчин не принимают и не пускают, а женщин принимают. Кто ни пройдет, того накормят, напоят, оденут и проводят ласковым словом «Спаси те Христос» <...>. Находится этот город за Пещаным морем»78.
К 1840-1890-м гг. относится деятельность некоего авантюриста, выдавшегося себя за епископа Аркадия, поставленного в Беловодье. Он подвизался в ряде севернорусских и центральнорусских губерний - Тверской, Пермской, Вятской, Архангельской, Олонецкой,
102
А. Чувьюров
Новгородской, Петербургской, Московской, Оренбургской и др. В 1885 г. он был арестован полицией; в ходе следствия выяснилось, что его подлинная фамилия - Пигулевский, что ранее он уже арестовывался по каким-то уголовным делам. Несмотря на все это, Аркадий был лишь оштрафован на 100 руб. и выпущен на свободу с учреждением за ним полицейского надзора. Вероятно, правительство сочло полезным, чтобы он вносил споры и сумятицу в староверческую среду, конкурировал со священниками так называемой бело-криницкой иерархии и ослаблял ее. После 1885-1886 гг. Аркадий продолжает кочевать по севернорусским и приуральским губерниям, полемизировать с «австрийским согласием», «ставить» попов, писать догматические и обличительные сочинения. Он сфабриковал «ставленные грамоты» в краткой и пространной редакциях, показывая даже «подлинники» этих грамот, написанные якобы на «сирском языке», распространял послания о себе самом, в которых передавалось своеобразное «житие» с описанием путешествия в Беловодье, получения там чина и последующего возвращения в Россию. Путая и перевирая географические названия, Аркадий утверждал, что Беловодья он достиг морским путем, а после возвращения в Россию жил некоторое время «в каргопольских пределах за Онегой рекой». Беловодье он называет «землей патагонюв», говорит о том, что там царствует царь Григорий Владимирович с царицей Глафирой Иосифовной. Главный город - Трапезангунсик, «а по русски перевести значит "Банкон"», «а другой их же столичный город - Гридабад». В Трапезангунсике-Банконе 700 000 жителей и 300 церквей, один патриарх (Мелетий) и четыре митрополита «сирского языка». На всем же острове 2 700 000 жителей (из них 500 000 русских выходцев) и 700 церквей. «Ересей и расколов, как в России, там нет. Воровства, обману и грабежу, убийства и лжи, и клеветы в христианах нет же, но во всех едино сердце и едина любовь»79.
Распространение списков «Путешественника» и слухов о Беловодье стимулировало крестьян приуральских губерний и Западной Сибири к поиску этой легендарной вольной страны. Коллективные побеги жителей Горного и Рудного Алтая в Беловодье продолжались на протяжении 1820-1860-х гг.80 Последнее из алтайских известий о поисках Беловодья относится к 1888 г. Тогда около 40 человек из с. Кабы попытались совершить побег, но были возвращены местными властями еще до перехода китайской границы81.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
103
Тем не менее еще в начале XX в. вера старообрядцев в существование Беловодья, хотя и значительно подорванная неудачными поисками, продолжала толкать некоторых на его поиски. Так, В 1908 г. В.Г. Короленко в предисловии к книге Г.Т. Хохлова «Путешествие уральских казаков в Беловодское царство» писал: «Некоторые из статистиков, исследовавших Алтайский округ, уже в последние годы сообщали пишущему эти строки, что и в настоящее время известны еще случаи этих попыток проникнуть в Беловодье через таинственные хребты и пустыни Средней Азии. Некоторые из этих искателей возвращаются обратно, другие не возвращаются совсем. Нет сомнения, что эти другие погибают где-нибудь в Китае или в суровом, негостеприимном для европейца Тибете. Но наивная молва объясняет это исчезновение иначе. По ее мнению, эти пропавшие без вести остаются в счастливом Беловодском царстве. И это обстоятельство
с 82
манит новых и новых мечтателей на опасности и на гибель» .
В начале XX в. среди уральских казаков распространился слух, что Л.Н. Толстой ездил заграницу и побывал в Беловодье, где присоединился к староверию и принял даже какой-то сан. По этому поводу делегация уральских казаков специально посетила в 1903 г. Ясную Поляну, но Л.Н. Толстой развеял эти слухи83.
В 1914 г. бухтарминские деревни посетил сибирский краевед А.Н. Белослюдов. Здесь он встретил некоторых участников походов в Беловодье в 1860-е гг. Старообрядцами, пишет Белослюдов, были составлены маршруты, в которых описывался путь в эту легендарную страну:
Из России нужно было пробраться «Екатеринбурх, на Омск, на Барнаул, вверх по реке Катурне на Красный Яр, деревня Ака, тут часовня и деревня Устьба. В Устьбе спросить странноприимца Кириллова, зайти на фотеру. Тут еще множество фотер. Снеговые горы: оныя горы за триста верст от Алама стоят во всем виде. За горами Дамасская деревня, в той деревне часовня, настоятель схимник Иоанн. От той обители есть ход сорок дней с роздыхами, через Кижисскую землю, потом четыре дни ходу в тотанию, там опоньское государство: живут в избе океана моря: место называемое беловодие и озером Ловом, а на ем сто островов, а на них горы, а на горах живут о Христе подражатели христовой церкви, православные христиане. А там не может быть антихрист и не будет. И в оном месте леса темные, горы высокия, расселины каменныя, а там народ именно, варварств никаких нет и не будет, а ежели-б все китайцы были христиане, то-б и не едина душа не погибла»84.
104
А. Чувьюров
Фото 3. Ассон Емельянович Зырянов (глава бухтарминских старообрядцев-беспоповцев) с женой.
В 1861 г. Ассон Зырянов в 12-летнем возрасте ходил вместе с отцом искать Беловодье. Казахстан, Семипалатинская область, Катон-Карагайский р-н, Верхне-Бухтарминская волость, д. Белая. Фото А.А. Белослюдова. 1914 г.
Архив Российского этнографического музея. № 5572-54
Руководствуясь подобными маршрутами, пишет Белослюдов, различные группы старообрядцев через леса и степи пробирались в предгорья Алтая, в верховье реки Бухтармы, а затем переваливали через горные отроги, проходили пустыни, забирались вглубь Китая на берега Лоб-Нора, шли дальше, многие в этих походах погибали85.
От Ассона Емельяновича Зырянова (фото 3), одного из участников похода бухтарминцев в Беловодье 1861 г., он записал рассказ об этом походе. Заключая эту историю, Белослюдов, пишет: «В настоящее время на Бухтарме уже не верят в существование Беловодья, хотя еще не редкость встретить старика, который свято веря, расскажет вам, что на Беловодье, на море, на островах живут святые люди, что если попасть туда, можно живьем сделаться святым и
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
105
взойти на небо; добавит даже, что святых людей видели ходившие на Беловодье; святые люди верхом на конях по водам подъезжали к ним и звали, но кони ходивших на Беловодье тонули и святые люди уезжали обратно. Кроме этого в верховьях Бухтармы рассказывали мне, что великий князь Константин Николаевич, увидя, что неправда на Руси царит, ушел на Беловодье, на острова, и увел туда с собой
сорок тысяч мужских и женских и что теперь этот народ живет там
86
и податей не платит» .
Упоминание в последнем варианте легенды о Беловодье имени Константина Николаевича связано с социально-утопическими легендами о царях-избавителях (царевич Дмитрий, Алексей Петрович, Петр II, Иван Антонович, Петр III). В числе других венценосных личностей, с которыми крестьянской и ремесленнической среде связывалось облегчение тягот социальной жизни, назывался также великий князь Константин Павлович. Как отмечает К.В. Чистов, легенды о Константине сформировались в 1825-1826 гг. и продолжали оставаться популярными до 1861-1863 гг.87
Эти легенды появляются сразу же после воцарения Николая I, после декабрьских событий 1825 г. Так, в начале 1826 г. начинают распространяться слухи, что Константин Павлович посажен в Петропавловскую крепость, изранен господами, уехал за океан, живет в Киевской губернии, Корее, Турции, Франции88. Вслед за этими слухами в различных губерниях Российской империи появились самозванцы, выдававшие себя за Константина Павловича89. В 1831 г. Константин умер в Витебске от холеры. Как это бывало и в других случаях, социально-утопическая легенда не признает безусловно реального факта. В том же 1831 г. возникает слух о том, что Константин не умер, а заточен в Петропавловскую крепость. В это же время в Сибири распространяется слух о том, что «в Польше издан указ почитать Константина живым», что «вместо него похоронен солдат»», а «цесаревич Константин минувшей весной был под именем рядового в Тобольске и по какому-то подозрению был схвачен на гауптвахту, но поляками будучи узнан тайно, без воли местного начальства освобожден и потом скрытно пробрался в Иркутск, и готов начать с наступлением весны мятеж, а пока ждет помощи от Китая»90.
Слухи о Константине Павловиче в крестьянской среде, отчасти подогреваемые различными самозванцами, продолжали циркулировать на протяжении 1830-1861 гг. В последних вариантах этой ле-
106
А. Чувьюров
генды, имевших хождение в народной среде во время волнений, связанных с проведением крестьянской реформы 1861 г., в качестве «избавителя» фигурирует не Константин Павлович, а великий князь Константин Николаевич, сын Николая I. Среди крестьян после обнародования манифеста Александра II об отмене крепостного права стали распространяться слухи, что должен явиться Константин, чтобы дать крестьянам настоящую волю, уже дарованную царем, но
91
скрытую от народа помещиками и духовенством .
В приволжских губерниях среди крестьян распространялись слухи, что «будто бы его императорское высочество Константин Николаевич, вследствие каких-то несогласий с государем, должен был удалиться от двора и теперь скрывается. И так как его императорское высочество Константин Николаевич пользуется в народе большой популярностью, что он их единственный защитник, то они вполне уверены, что он призовет их к оружию и даст полную свободу и землю. Некоторые даже говорили, что если бы Константин Николаевич хотя бы сам не приезжал, то, по крайней мере, послал бы от имени своего одного или двух казаков, мы бы все поднялись. В особенности этот слух между крестьянами был сильно распространен, когда в Казань стянули войска из уездов. Можно было заметить из разговоров, что слух этот расп9ространен солдатами, которые возвращались на родину в отставку»9 .
В бухтарминской легенде о Беловодье оказались соединены два сюжета: собственно о Беловодье и об «избавителе» Константине.
Легенды о Беловодье среди алтайских крестьян продолжали бытовать и в 1920-е гг. В 1926 г. на Алтае, в Уймонской долине побывал известный художник Н.К. Рерих. В ходе экспедиции им было записано несколько сюжетов «беловодской легенды»:
Беловодье. Дед Атаманова и отец Огнева ходили искать Беловодье. Через Кокуши горы, через Богорше, через Ергор - по особой тропе. А кто пути не знает, то пропадет в озерах или в голодной степи. Бывает, что и беловодские люди выходят верхом на конях по особым ходам по Ергору. Также было, что женщина беловодская вышла давно уже. Ростом высокая, станом тонкая, лицом темнее, чем наши. Одета в долгую рубаху, как бы в сарафан. Сроки на все особые93.
В другом предании уймонских староверов рассказывается о походе бухтарминцев в Беловодье:
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
107
В 1923 году Соколиха с бухтармискими поехала искать Беловодье. Никто из них не вернулся, но недавно получилось от Соколихи письмо. Пишет, что в Беловодье не попала, но живет хорошо. А где живет, того
94
не пишет .
Рассказы о походах в Беловодье в 1920-е гг. продолжали бытовать и на Бухтарме. В 1927 г. Е.Э. Бломквист и Н.П. Гринковой от Д.П. Зырянова, родственники которого принимали участие в походе 1861 г., была записана следующая легенда:
Но немного им осталось дойти-то. Дальше идет море глубокое, и на том берегу стоит крепость старинная, и живут в ней праведники, сохранившие веру истинную, бежавшие от бергальства. От солдатства (ратники были). Попасть к ним можно, перейдя это море, а по морю вывешена дорога фертом, лошади по брюхо, на одни сутки пути. Слух идет, что сейчас живут они там и хранят древлее благочестие95.
Кроме походов в Беловодье через Китай, бухтарминские староверы упоминали о попытках искать Беловодье в Афганистане и в Индии96.
В трансформированном виде эти легенды продолжали сохраняться среди уймонских староверов еще в 1970-е гг. Отношение к этим легендам во многом среди местного населения было ироничным:
Двое-трое соберутся, плохо, мол, живем, надо на Беловодье ехать. А где оно, не знаю. Шутили - реки молока там, на кустах коралички растут97;
Там все готовое, молоко течет, речки молочные, коров держать не надо. Трое-пятеро соберутся, один другому наврет и поедут летом искать - на Аргут, в Казахстан, до самого Китая98.
Сохранилось и предание о Соколихе, о которой упоминал Н.К. Рерих, но спустя десятилетия оно претерпело определенную трансформацию - Соколиха все-таки дошла до Беловодья и уже оттуда прислала письмо, но не указала своего адреса:
Оба Атамановы говорили, что надо, мол, искать его, что там горячие целебные воды. Да не дается оно всем, Беловодье. Недостойный, неправедный душой не попадет туда. Между Бухтармой и Китаем, широкое место такое. Говорят, Соколиха туда попала. Звали ее Зиновья Харитов-на Соколова, а за характер прозвали Соколихой. Жила она в Бузулаевой. Немолодая уже женщина, лет 50 ей тогда было. Муж у нее умер. С ней поехали ее ребята - парни лет 15-17. Говорили потом, что присылала
99
она оттуда письмо, да адрес свой не указала .
108
А. Чувьюров
Фото 4. Долина реки Бухтармы. Катон-Карагайский р-н, Восточно-Казахстанская область, Республика Казахстан. 2010 г. Фото А.А. Чувьюрова
В старообрядческих рукописях списки «Путешественника» встречаются вплоть до 80-х гг. XX в. Легенды о Беловодье продолжают до сих пор бытовать среди населения Бухтармы и Горного Алтая. В легенде, записанной сотрудниками Новосибирской консерватории в 1997 г. в Зыряновском районе Восточно-Казахстанской области, излагается следующая версия:
Собрались люди, насушили сухарей, поехали в Беловодье. Едут, санки тащат, зарубки оставляют. Так добрались до большой ледяной горы. Стали на нее лезть, а следы тут же за ними застывают и исчезают. Вот, наконец, покатились санки под гору, а там - море или река большая. Они куда ни кинутся — все глубь. Только один смог переехать воду, потому что он тамошний (беловодский) был. То ли у них мост под водой, то ли какие-то знаки тайные есть, а может молитвы какие знают, в общем, не все, а только избранные могут в Беловодье попасть100.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции 109
Фото 5. Рудный Алтай, Катон-Карагайский р-н, Восточно-Казахстанская область, Республика Казахстан. 2010 г. Фото А.А. Чувьюрова
Летом 2010 г. нами по заданию Российского этнографического музея проводились этнографические исследования на Алтае101, в районах проживания различных переселенческих групп русского старообрядческого населения - поляков102 (Глубоковский и Зыряновский р-ны Восточно-Казахстанской обл. Республики Казахстан) и каменщиков (Катон-Карагайский р-н Восточно-Казахстанской обл. Республики Казахстан и Усть-Коксинский р-н Республики Алтай РФ)103.
В фольклорных рассказах о Беловодье наблюдается заземление сюжета «беловодской легенды». В них отсутствует морской колорит прежней легенды - Беловодье уже не далекая страна на 70 островах, расположенная в Опоньском море, а имеет конкретную географическую привязку.
Так, в русских деревнях по Бухтарме Беловодье - это долина реки Бухтармы (фото 4 и 5). Само название «Беловодье» информанты
110
А. Чувьюров
объясняют тем, что в период сезонных дождей (весной и осенью) вода в Бухтарме становится молочно-белого цвета из-за размыва известковых пород в притоках Бухтармы - рек Берель и Белая (по-казахски - «Аксу»): «Беловодье - белая вода». В то же время одна из информантов предположила, что Беловодье - это город Кульджа в Китае: «Недавно вон по телевизору показывали, там русские живут, храм там есть. Это, наверное, и есть Беловодье»104. Свой край жители этих населенных пунктов называют Беловодье. В качестве иллюстрации приведем фрагменты стихотворений, написанных В.Л. Сидоровым, жителем села Коробиха:
1) Я с болью тебя вспоминаю Мой край Беловодье родной Где буду я завтра не знаю Но в сердце навеки ты мой Уеду ли я на Курилы Может и в Питер большой
Но сниться ночами мне будешь Мой край Беловодье родной...
2) Меж высоких хребтов - Беловодье У притоков реки Бухтармы Расселились народы свободы Староверы российской земли.
В бухтарминских деревнях была записана всего одна развернутая легенда о Беловодье:
Беловодье - это самое наше вот старообрядчество. Там же монастырь теперь есть. Вот в этом Беловодье-то. Вот раньше, когда это все [гонение на староверов] начиналося, старообрядцы ушли в Беловодье. Их вся родня, какая там была [ушли с ними]. А отсюдова им надо было уехать [из-за гонения]. Там [в Беловодье] их нашли солдаты. А они как раз молилися. И их всех [солдаты] перебили, в Беловодье. И вот даже до сих пор, когда туда [в этот монастырь] приезжают, слышно, как они там [под водой] молятся и поют [службы]. И говорят, что, дескать, те живые. Действительно, они, наверное, как живые - в Беловодье. Это в России. Еще там монастырь есть. Это не у нас. Их там всех перебили. Вот и сколько они стояли там и молились, как пели и теперь также кажется и слышится, что они под водой живут. Люди их слышат105.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
111
Фото 6. Уймонская долина. Усть-Коксинский р-н, Республика Алтай. 2010 г. Фото А.А. Чувьюрова
В отличие от бытующих среди бухтарминцев представлений о Беловодье, в этой легенде Беловодье локализируется за пределами Бухтармы. В легенде явно чувствуется влияние книжной традиции: в ней соединились два сюжета - сюжет о разорении Соловецкого монастыря и легенда о граде Китеже.
В российской алтайской части, в Уймонской долине (фото 6), этимологию слова «Беловодье» объясняют так же, как и в Бухтар-минской долине: «Беловодье - белая вода» и связывают это название с изменением цвета воды в реке Катуни в период весенних и осенних ливней. Некоторые информанты подчеркивают, что старожилы рассказывали, что Беловодье - это Семиречье, и в качестве этих семи рек перечисляют притоки Катуни - Мульта, Окчан, Кураган, Ку-черла, Аккем, Уймон и Окол. Для многих Беловодье - сказочная страна, где текут молоко и мед. Здесь, как и на Бухтарме, был записан лишь один развернутый сюжет «беловодской легенды»:
112
А. Чувьюров
Рассказывали, как провожали одного. Там жизнь совершенно другая. Там все цветет. Вроде и мед кругом и ягоды. Зимы не бывает, и осени. Проводили одного - не вернулся. Другого проводили - не вернулся. Третьего; [когда провожали] уже веревки там навязали ему. Мы на полатях ребятишками сидели, маленькие, а нам старушки все рассказывали. И вот он вернулся, его вытащили, а он дар речи потерял, потому что рассказывать нельзя было. Он вернулся, а уже рассказать ничего не смог: запрещено, запретная зона, кто попало туда не попадет, не должен туда попадать. Так, в какую-то бездну туда спускались, с какой-то горы. Какая-то страна необыкновенная, райская. Там только праведные люди могут жить. А те, которые ругаются, воруют, скандалят, им там не ме-
тт 106
сто. Просто туда не могут попасть, всякие запреты .
Сюжет этой легенды находит параллели в древнерусской литературе, в частности в «Послании о рае» архиепископа Василия Калики, который возглавлял новгородскую кафедру с 1331 по 1352 г. «Послание» помещено в Новгородских летописях под 1347 г., которым в исследовательской литературе текст и датируется. Сочинение имело острополемическую направленность и было адресовано тверскому епископу Федору Доброму, возглавлявшему епископию в 13421360 гг. Из текста памятника следует, что Василий узнал о происходивших в Твери спорах («распре») о рае и, ревнуя об истине, решил вмешаться и изложить правильное, соответствующее божественным писаниям понимание природы рая. В послании приводится характеристика географического локуса рая, основанное на различных цитатах из Священного Писания, которые подкреплены свидетельствами из апокрифической литературы («Хождение Агапия в рай», «Хождение Зосимы к рахманам» и «Житие Макария Римского»).
В заключение своего послания Василий Калика приводит рассказ о путешествии известных владыке новгородцев Моислава и его сына Иакова к окраинной части Вселенной, к началу внешних пределов
107
рая :
А то место святаго рая находилъ Моиславъ Новгородець и сынъ его Яковъ, и всехъ было ихъ три юмы, и одина отъ нихъ погибла много блу-дивъ, а две ихъ потомъ долго носило море ветромъ, и принесло ихъ къ высокимъ горамъ. И видеша на горе той написанъ Деисусъ лазоремъ чуднымъ и велми издивленъ паче меры, яко не человечьскыма рукама творенъ, но Божиею благодатию; и светъ бысть въ месте в томъ само-сияниемъ, яко не мощи человеку исповедати: и пребыша долго время на
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
113
месте том, а солнца не видеша, но свет бысть многочастный, светлуяся паче солнца; а на горахъ техъ ликования многа слышахутъ и веселия гла-сы вещающа. И повелеша единому другу своему взитти по шегле на гору ту, видите свет и ликования гласы: и бысть, яко възиде на гору ту, и абие въсплеснувъ руками и засмеяся, и побеже отъ друговъ своихъ къ сущему гласу. Они же велми удивишеся, и другаго послаша, запретивъ ему, да об-ратився скажетъ имъ, что есть бывшее на горе; и той тако же сътвори, ни мала възвратися къ своимъ, но съ великою радостию побеже отъ нихъ. Они же страха наполнишася, и начаша размышляти къ себе, глаголюще: аще ли и смерть случится, но видели бехомъ светлость места сего - и послаша третьяго на гору, привязавъ ужищемъ за ногу его; тако же и той створити хоте, въсплескавъ радостьно, и побеже, въ радости забывъ ужи-ща нозе своей, они же сдернуша его ужищемъ, и въ томъ часе обретеся мертвъ. Они же побегоша вспять, не дано есть имъ дале того видети светлости тоя неизреченныя, и веселия и ликования тамо слышащаго; а техъ, брате, мужей и нынича дети и внучата добры здорови»108.
А.Н. Веселовский приводит несколько схожих сюжетов средневековых западноевропейских легенд о заблудившихся рыцарях, которые оказывались у райской стены. В частности, в романе об Аполлонии Тирском в конце произведения имеется вставка о «земном рае»: Аполлоний держит путь морем к Галации, видит по дороге высокую стену, блестящую и белую; как ни объезжали ее путники, входа не нашли. Сюжет этого эпизода сходен с рассказом о земном рае в послании Василия Калики, только вместо райской горы здесь указана райская стена109. Эпизоды, когда путешественники натыкаются на райскую стену, имеются также в ряде немецких сказаний. По одному из них рыцарь vom Ueberlingersee доходит во время своего семилетнего странствования до конца света и там в пустыне перед ним открывается высокая стена. Желая узнать, что лежит за нею, он поочередно помогает двум своим служителям взобраться на нее, но они тотчас же спускаются на другую сторону и обратно не возвращаются, потому что попали в земной рай. Рыцарь же, оставшийся без спутников, не в состоянии сам взобраться на стену110. По другому рассказу некто граф Стадион заблудился в дремучем лесу и там
набрел на стену рая, с которой также безвозвратно спускаются и ис-
111
чезают два его служителя .
В немецких средневековых легендах также встречается эпизод с веревкой, которой обвязывают посланцев на райскую гору:
114
А. Чувьюров
Фото 7. Супермаркет «Беловодье». г. Зыряновск, Зыряновский р-н, Восточно-Казахстанская область, Республика Казахстан. 2010 г. Фото А.А. Чувьюрова
Однажды трое отправились путешествовать. Странствовали они по всяким чужим землям и прибыли наконец к одной очень высокой горе. Тамошние жители не могли сказать им, что за земля находится на другой стороне. Странники удивились этому; им представилось, там именно находится рай, и они дали обет во что то ни стало взойти на гору. Двое из них остались внизу и помогли третьему взобраться. Когда он уже был наверху и его спросили, что он там видит, он только улыбнулся и пошел за гору. Тогда послали на гору второго путника, взяв с него слово сказать, что он увидит по ту сторону в раю. Но и этот поступил точно так же, как и первый. Тогда стоявший кругом народ помог и третьему взлезть наверх, но привязал ему веревку за ногу, чтобы тотчас же стащить его, когда он покусится уйти без объяснения, как то сделали другие. Только что он взобрался, как начал улыбаться, и уже хотел перейти в рай, как народ быстро стащил его и осыпал вопросами. Бедный парень пытался что-то сказать, но вдруг сделался нем. Так любопытный народ не узнал ровно ничего об рае и по сей день знает не более112.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
115
Фото 8. IX Российско-Казахстанский фольклорный фестиваль «Беловодье», г. Усть-Каменогорск, Восточно-Казахстанская область, Республика Казахстан. 2010 г. Фото В. Вологодского
По мнению А.Н. Веселовского, эти средневековые легенды наряду с литературой о путешествиях были весьма популярны в приморских городах и легли в основу новгородского предания о рае, в котором качестве главных персонажей фигурировали Моислав-новгоро-дец и его сын Иаков113.
Некоторые информанты отмечают, что о Беловодье в прошлом говорили только в семьях, которые временно убегали в Китай, или же в семьях их родственников. Активизация рассказов о Беловодье в Уймонской долине связана с переселением в этот район почитателей учения Н.К. Рериха. В д. Замульта сторонниками учения Рериха застроен целый квартал. Местное население их называет «рерихну-тыми» и относится к ним негативно. По словам информантов, переселение на Алтай почитателей учения Рериха связано с поиском легендарной Шамбалы и слухами о светопреставлении в 2012 г.
116
А. Чувьюров
Фото 9. Заведующий русским отделом Восточно-Казахстанского областного музея этнографии А.А. Яковлев, один из организаторов фольклорного фестиваля «Беловодье», с участники ансамбля «Бастеньки». г. Усть-Каменогорск, Восточно-Казахстанская область, Республика Казахстан. 2010 г. Фото В. Вологодского
Слово Беловодье114 в настоящее время на Алтае стало распространенным брендом: это название нескольких центров торговли (фото 7), строительной фирмы и детского оздоровительного лагеря, ежегодного фольклорного фестиваля в Усть-Каменогорске (фото 8, 9). «Беловодье» в настоящее время на Алтае сохраняется в качестве контекста регионального самосознания и знака русского присутствия на Алтае, в то же время связываясь с окружающей природной
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
117
средой - белые воды рек Бухтармы и Катуни в период сезонных дождей; гора Белуха - высочайшая вершина Алтая; «белки» - снежные вершины Алтайских гор.
Примечания
1 Покровский Н.Н. К постановке вопроса о беловодской легенде и бухтар-минских «каменщиках» в литературе последних лет // Общественное сознание и классовые отношения в Сибири в XIX-XX вв.: Бахрушинские чтения, 1980 г. Новосибирск, 1980. С. 121-122.
2 Первое свидетельство об этой истории приводится в работе: Варадинов Н.Н. История Министерства внутренних дел: История распоряжений по расколу. СПб., 1863. Кн. 8. С. 62-63. Подлинные архивные материалы о деле Бобылева были обнаружены А.И. Клибановым (см.: Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России: Период феодализма. М., 1977. С. 222-223).
3 Там же. С. 223.
4 Следует подчеркнуть, что заглавие «Путешественник» встречается не на всех текстах (на некоторых - «Путеводитель»), большинство списков вообще без заглавия. В двух списках «Путешественника» вместо Марка Топозерского автором указан Марко из Тобольской обители и инок Марк Тонасирской обители Шли-ферского уезда, что, скорее всего, является с искажением топонима Топозеро, который жителям центральной части европейской России и Западной Сибири, откуда происходят эти списки, был неизвестен. В списках сибирской редакции авторство в списках приписывается не Марку Топозерскому, а иноку Михаилу.
5 К.В. Чистов этимологию слова Беловодье на основании анализа рукописных текстов легенды и значения некоторых древнерусских слов с корнем бел-(Белая Русь, беломестцы) определяет как «далекая, вольная, незаселенная земля, освобожденная от податей и обложений» (см.: Чистов К.В. Легенда о Беловодье // Труды Карельского филиала АН СССР. Петрозаводск, 1962. Вып. 35. С. 165-166).
6 Литература и источники по этому вопросу приводятся в работах К.В. Чистова, Н.Н. Покровского и А.И. Мальцева (см.: Мальцев А.И. Беловодье // Православная энциклопедия. М., 2002. Т. 4. С. 535; Покровский Н.Н. К постановке вопроса о беловодской легенде и бухтарминских «каменщиках». С. 115-133; Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 116-181; Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. М., 1967; Чистов К.В. Русская народная утопия (генезис и функции социально-утопических легенд). СПб., 2003).
7 Скит филипповского согласия, располагавшийся на одном из островов То-позера в Архангельской губ.
8 Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 134-135.
9 Там же. С. 116-181.
118
А. Чувьюров
10 Там же. С. 151.
11 Гуляев С. Алтайские каменщики // Санкт-Петербургские ведомости. 1845. 26 января. № 20.
12 Чистов К.В. Русская народная утопия... С. 318.
13 Российский государственный исторический архив (далее - РГИА). Ф. 381. Оп. 1. Д. 23095 (1840 г.). По жалобе бывшего заседателя Бийского земского суда титулярного советника Немчинова и неправильном будто бы произведении им следствия о Горнозаводских крестьянах из раскольников предпринимавших побег за границу. Л. 4об.
14 Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 116-181.
15 Там же. С. 134-141.
16 Там же. С. 140.
17 Аббревиатура списков была предложена К.В. Чистовым: в одних случаях по фамилии авторов первой публикации данного списка (МП-1, 2 - Мельников-Печерский 1, 2; Щ - Щапов; Б - Беликов), в других по месту архивного хранения (Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом) - ИРЛИ-1, 2, 3, 4; Государственный исторический музей - ГИМ) или по месту бытования (Пермь-1).
18 Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 140.
19 Там же. С. 141.
20 Беликов Д.Н. Томский раскол (Исторический очерк от 1834 по 1880-ые годы). Томск, 1901. С. 143.
21 Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 141.
22 Там же.
23 Там же.
24 Там же.
25 Там же. С. 121.
26 Впервые опубликована: Время. 1862. № 10. С. 277-278; см.: Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 141.
27 Щапов А.П. Земство и раскол // Сочинения А.П. Щапова в 3 томах. СПб., 1906. Т. 1. С. 563.
28 Там же. С. 563. Примечания.
29 Там же.
30 Там же.
31 Трефолев Л.Н. Странники. Эпизод из истории раскола // Труды Ярославского губернского статистического комитета. Ярославль, 1866. Вып. 1. С. 211.
32 Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 145.
33 Там же.
34 Там же. 146.
35 Там же.
36 Там же. С. 150.
37 Там же.
38 Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. М., 1967.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
119
39 Тихомиров М.Н. Описание Тихомировского собрания рукописей. М., 1968. С. 66.
40 Отдел рукописей Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. Собр. Верхокамское № 1298 (2280-9-79) 309а. Путешественник. XIX. д. Верхняя Язьва Красновишерского района Пермской обл. Беглопоповцы. Автор - инок Марк.
41 Сморгунова Е.М. Исход староверов вчера и сегодня: уход от мира и поиски земли обетованной // История церкви: изучение и преподавание: Материалы научной конференции, посвященной 2000-летию христианства. 22-25 ноября 1999 г. Екатеринбург, 1999. С. 216-218.
42 Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ), собрание Барсова, д. 184.
43 Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. Период феодализма. М., 1977. С. 221-222.
44 Лобанов В. Ф. Новый список «Путешественника» инока Михаила // Сибирское источниковедение и археография. Новосибирск, 1980. С. 208-211. Обнаруженный В.Ф. Лобановым список находился среди делопроизводных документов Департамента общих дел - РГИА. Ф. 1284. Оп. 198. Д. 59 (1840). По отношению генерал-губернатора Восточной Сибири о церквях, существующих в Томской губернии в Бийском округе и других местах Сибири. Л. 2.
45 ИРЛИ. Древлехранилище им. В.И. Малышева. Оп. 24 (Отдельные поступления). № 133. Сборник. Начало XX в. 8°, без переплета. Содержит: повести из Великого Зерцала, из Пролога, Сказания о картофеле, о числе 666, о бесах, постановления Курженского собора, повесть Гнев Божий (о погибели города Порт Рояль), Аптеку духовную, «Путеводитель» и др. Текст опубликован: Чистов К.В., Чувьюров А.А. Список «Путешественника» из Рязанской губернии // Старообрядчество в России (XVШ-XX вв.) / Отв. ред. Е.М. Юхименко. М., 2004. Вып. 3. С. 251-256.
46 Липинская В.А. Старожилы и переселенцы: Русские на Алтае, XVIII - начало XX века. М., 1996. С. 35. Возможно, в инициалах Лукичева Липинской допущена опечатка - С.И. вместо С.С. Лукичев.
47 Чистов К.В. Русская народная утопия. С. 427-441.
48 Трусов В.А. Три списка с рукописи Путешественника Марко Топозерского // Старообрядчество: история, культура, современность: Материалы VIII Международной научной конференции «Старообрядчество: история, культура, современность», 13-15 ноября. М., 2007. Т. 2. С. 234-241.
49 Там же. С. 234.
50 В публикации В.А. Трусова допущена опечатка - вместо «Тобольской обители» напечатано «Тобольской области», а также дается неправильная ссылка на номер архивного дела, в составе которого находится вышеупомянутый текст «Путешественника» — см.: Трусов В.А. Три списка. С. 234.
51 Государственный архив Свердловской области. Ф. 24. Оп. 23. Д. 6551. Л. 100.
120
А. Чувьюров
52 ТрусовВ.А. Три списка... С. 237.
53 Чистов К.В. Русская народная утопия. С. 434-435.
54 Стахеева Н.Н. К вопросу о поисках Беловодья в сочинениях сибирских старообрядцев XIX в. // Этнография Алтая и сопредельных территорий (Материалы международ. науч.-практ. конф.). Барнаул, 2001. Вып. 4. С. 106.
55 При этом Трусов ссылается на книгу Р.П. Кучугановой «Уймонские староверы» (Кучуганова Р.П. Уймонские староверы. Новосибирск, 2000. С. 202).
56 Беседа автора данной статьи с Р.П. Кучугановой происходила во время посещения музея с. Верхний Уймон летом 2010 г.
57 По словам Р.П. Кучугановой, публикация этого списка вставлена редактором данного издания. Текст для публикации, по всей видимости, взят из работы Беликова, см.: Беликов Д.Н. Томский раскол. С. 143.
58 П.И. Мельников в своей публикации приводит разночтения еще по одному списку (МП-2), см.: Мельников П.И. (Андрей Печерский). Очерки поповщины // Полное собрание сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского). 2-е изд. СПб., 1909. Т. 7. С. 23-24.
59 Там же.
60 Беликов Д.Н. Томский раскол. С. 143.
61 Мальцев А.И. Беловодье. С. 534-535.
62 Два из них были приобретены у русских старообрядцев-устьцилемов, один бытовал в среде коми староверов поморского согласия, но также имеет устьцилемское происхождение, см.: Балашов Д.Н., Бегунов Ю.К. Поездка за рукописями в Печорский район Коми АССР в 1960 г. // Труды Отдела древнерусской литературы (далее - ТОДРЛ). Л., 1962. Т. 18. С. 462.
63 РГИА. Ф. 1284. Оп. 198. Д. 59 (1840). Л. 34-35об.
64 Мальцев А.И. Беловодье. С. 535.
65 РГИА. Ф. 1284. Оп. 198. Д. 59 (1840). Л. 12-14об.
66 Мальцев А.И. Беловодье. С. 534.
67 Мельников П.И. Очерки поповщины. С. 24.
68 Житие Макария Римского // Мильков В.В. Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. М., 1997. С. 116-124.
69 Хождение Зосимы к рахманам // Мильков В.В. Апокрифы Древней Руси. С. 107-115.
70 Книга Эльдада Данида // Три еврейских путешественника. М., 2008. С. 1555.
71 Мильков В.В. Концепция земного рая в древнерусских апокрифах // Мильков В.В. Апокрифы Древней Руси. С. 107-115.
72 ОкладниковА.П. «Земля бородатых» // ТОДРЛ. М.; Л., 1958. Т. 14. С. 518.
73 Чистов К.В. Русская народная утопия. С. 316.
74 Окладников А.П. «Земля бородатых». С. 522.
75 Чистов К.В. Русская народная утопия. С. 333.
76 Там же. С. 339.
77 Там же. С. 339-340.
Легенда о Беловодье в письменной и устной традиции
121
78 Там же. С. 340.
79 Там же. С. 305-306.
80 Подробнее см.: Мамсик Т.С. Беловодцы и Беловодье: по материалам следственного дела о побеге 1827-1828 гг. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. Новосибирск, 1982. С. 135-164; Беликов Д.Н. Томский раскол. С. 145-155.
81 Чистов К.В. Легенда о Беловодье. С. 151.
82 Там же. С. 155-156.
83 Там же. С. 157.
84 Белослюдов А. К истории Беловодья // Записки Западно-сибирского отделения РГО. Омск, 1916. Т. 38. С. 34.
85 Там же.
86 Там же. С. 34-35.
87 Чистов К.В. Русская народная утопия. С. 235.
88 Там же. С. 239.
89 Там же. С. 239-240.
90 Там же. С. 240.
91 Там же. С. 247.
92 Там же. С. 249-250.
93 Рерих Н.К. Алтай - Гималаи. М., 1999. С. 373-374. Рерих возникновение «беловодской легенды» связывал с миром центральноазиатской культуры и сблизил Беловодье с легендарной страной буддистов Шамбалой, см.: Саво-скул С.С. Н.К. Рерих и легенда о Беловодье // Советская этнография. 1983. № 6. С. 94.
94 Рерих Н.К. Алтай - Гималаи. С. 374.
95 Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. Л., 1930. С. 37-40.
96 Там же. С. 37.
97 Зап. С.С. Савоскулом в д. Мульта (1979, 1982 гг.). Опубликовано: Саво-скул С.С. Н.К. Рерих и легенда о Беловодье. С. 91.
98 Зап. С.С. Савоскулом в д. Верхний Уймон (1979, 1982 гг.). Опубликовано: Савоскул С.С. Н.К. Рерих и легенда о Беловодье. С. 91.
99 Зап. С.С. Савоскулом в д. Верхний Уймон (1979, 1982 гг.). Опубликовано: Савоскул С.С. Н.К. Рерих и легенда о Беловодье. С. 91.
100 Мурашова Н.С. Старообрядцы Алтая // Традиции духовного пения в культуре старообрядцев Алтая. Новосибирск, 2002. С. 56 (примечание).
101 Состав экспедиции: Александр Борисович Островский, ведущий научный сотрудник РЭМ, д.и.н. (руководитель экспедиции), Александр Алексеевич Чувьюров, старший научный сотрудник, к.и.н., фотограф Андрей Викторович Жилин.
102 Потомки русских старообрядцев, переселенных в предгорья Алтая в 1760-е гг. с приграничной с Россией территории Польши (местечко Ветка на р. Сож).
122
А. Чувьюров
103 Осуществление этих экспедиционных работ оказалось возможным благодаря финансовой помощи С.С. Сардарова (ООО «Техника специального назначения»).
104 А.А. Огнева, 1936 г.р., с. Парыгино, Зыряновский р-н, Восточно-Казахстанская обл., Республика Казахстан.
105 В.М. Мурзинцева, 1936 г.р., с. Коробиха, Катон-Карагайский р-н, Восточно-Казахстанская обл., Республика Казахстан.
106 М.В. Атаманова, 1925 г.р., д. Замульта, Усть-Коксинский р-н, Республика Алтай.
107 Мильков В.В. Апокрифы Древней Руси: Тексты и исследования. М., 1997. С. 242-243.
108 Веселовский А. Н. Параллели к сказанию о «Новгородском рае» // Филологические записки. 1875. Вып. 3. С. 1-2.
109 Там же. С. 5.
110 Там же. С. 5-6.
111 Там же. С. 6.
112 Там же.
113 Там же. С. 7.
114 Популярность бренда «Беловодье» не ограничивается регионом Алтая. Поисковые системы Интернета в ответ на запрос о Беловодье выдают широкий спектр социально-культурных явлений и объектов: культурно-просветительский фонд и одноименный сайт русских старообрядцев Латвии, московская рок-группа, курортный отель в Алтайском крае, коттеджный поселок в излучине реки Дон, сельскохозяйственная фирма и т.д. Кроме того, на различных Интернет-порталах приводятся тексты псевдоисторического источника - «Сокровенного сказания о Беловодье»: <http://www.myshambhala.com/books/legends/ O_Sokrovennom_skazanii_o_Belovodje.htm>, <http://homarano.narod.ru/Windows/ skaz_r.htm>. Тема Беловодья также весьма популярна среди неоязычников, см.: Дий Велислав. Беловодье - прародина Славян: <http://www.1-sovetnik.com/ articles/article-421.html>.
