Легализация (отмывание) преступных доходов: вопросы квалификации и законодательной регламентации Текст научной статьи по специальности «Право»

Вопросы уголовного права

УДК 343.3/7/В19

ЛЕГАЛИЗАЦИЯ (ОТМЫВАНИЕ) ПРЕСТУПНЫХ ДОХОДОВ: ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ И ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ

© Васильева Я. Ю., 2013

Иркутский юридический институт (филиал) Академии Генеральной прокуратуры РФ, г. Иркутск

Рассматриваются вопросы квалификации и законодательной регламентации легализации (отмывания) преступных доходов в России. Анализируются действующее уголовное законодательство об ответственности за легализацию (отмывание) доходов, полученных преступным путем, и сложившаяся следственно-судебная практика по делам данной категории. Автором предлагаются пути совершенствования уголовно-правовых норм об ответственности за легализацию и практики их применения.

Ключевые слова: уголовный кодекс; легализация (отмывание) преступных доходов; финансовые операции; незаконное предпринимательство; налоговые преступления; предикатное преступление; денежные средства, добытые преступным путем; сбереженные доходы.

Легализация (отмывание) преступных доходов и их проникновение в легальную экономику в последние годы получили широкое распространение во многих странах мира, приобретая международный, транснациональный характер. Как известно, 1,6 трлн долл. «грязных денег» — преступных доходов — ежегодно «отмывается» в мире. С 1 июля 2013 г. Россия стала новым председателем в ФАТФ — межправительственной организации, которая занимается выработкой мировых стандартов в сфере противодействия отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма [1].

Отечественные финансовые институты, особенно кредитные учреждения, наладили действенные системы внутреннего контроля, что позволяет им не просто формально передавать информацию в Росфинмо-ниторинг, но и принимать другие меры внутреннего контроля, самостоятельно выявлять и пресекать правонарушения. И в этом большую роль сыграли меры, принимаемые надзорными органами во главе с Генеральной прокуратурой России.

В рамках деятельности Межведомственной рабочей группы по противодействию преступлениям в сфере экономики при Генеральной прокуратуре России (МВРГ) Росфинмониторингом проводился анализ

деятельности кредитных и иных организаций, которым предполагалось направлять денежные средства по программам антикризисной поддержки, изучались финансовые потоки, идущие за рубеж и поступающие из-за рубежа. Выработаны методики и типологии, позволяющие выявлять схемы на этапе, когда они только запускаются преступниками. В результате этой работы в МВРГ направлена информация по сотням организаций и физических лиц, а также десяткам кредитных организаций, являющихся участниками теневых финансовых схем.

Однако существует целый ряд проблем, возникающих в правоприменительной деятельности. Так, недавно раскрыли подпольную группу из 400 банкиров, которая за пять лет обналичила больше 36 млрд руб. МВД России описало схему: деньги от клиентов безналом переводились на расчетные счета фирм-однодневок, открытые в подконтрольных банках, затем обналичивались или направлялись на счета в прибалтийских государствах или на Кипре, легализовались через приобретение недвижимости. Почему теневым финансистам удавалось так долго действовать и хорошо зарабатывать? Что им помогало: несовершенное законодательство, коррупция?

В настоящее время российский правовой «антиотмывочный» механизм совершен-

ствуется. 30 июня 2013 г. вступил в действие Федеральный закон от 28 июня 2013 г. № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям», получивший название «закон об однодневках» (далее — Закон № 134-ФЗ).

Фундаментальным изменениям подверглись меры по противодействию легализации (отмыванию) преступных доходов. Так, кредитные организации наделены правом не только отказаться от заключения договора банковского счета (вклада) с физическим или юридическим лицом в случаях, предусмотренных Законом о противодействии преступным доходам, но и при определенных обстоятельствах расторгнуть договор банковского счета (вклада). Причиной отказа может быть непредставление клиентом необходимых документов или наличие у кредитной организации оснований считать такую операцию подозрительной (п. 5.2, 11 ст. 7 Закона о противодействии преступным доходам). Право отказаться от заключения договора банковского счета (вклада) у кредитных организаций имелось и ранее, но оно имело более формальные основания, чем те, что предоставляются Законом № 134-ФЗ. Для такого отказа достаточно лишь подозрений о том, что целью заключения договора является совершение операций в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, или финансирования терроризма. Меры, указанные в Законе № 134-ФЗ, могут применяться при отсутствии оснований для включения соответствующих организаций и физических лиц в перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму, но имеются достаточные основания подозревать их в причастности к террористической деятельности (в том числе к финансированию терроризма). Определять достаточность оснований для подозрений предстоит межведомственному координационному органу, осуществляющему функции по противодействию финансированию терроризма (абз. 2 п. 1 ст. 7.4 Закона о противодействии преступным доходам). Основания же для выдвижения таких подозрений в настоящее время пока законодателем не сформулированы. Росфинмони-торингом в Приказе от 8 мая 2009 г. № 103

(в ред. от 23 августа 2013 г.) «Об утверждении Рекомендаций по разработке критериев выявления и определению признаков необычных сделок» лишь указаны критерии необычных (подозрительных) сделок:

• запутанный или необычный характер сделки, не имеющий очевидного экономического смысла или очевидной законной цели;

• несоответствие сделки целям деятельности организации, установленным учредительными документами этой организации;

• излишняя озабоченность клиента (представителя клиента) вопросами конфиденциальности в отношении осуществляемой операции (сделки), в том числе раскрытия информации государственным органам;

• наличие нестандартных или необычно сложных схем (инструкций) по порядку проведения расчетов, отличающихся от обычной практики, используемой данным клиентом (представителем клиента), или от обычной рыночной практики и др.

В связи с принятием Закона № 134-ФЭ также изменениям подверглись положения о контроле над конечными получателями денежных средств. Ранее в Законе о противодействии преступным доходам говорилось лишь о выгодоприобретателе как о лице, к выгоде которого действует клиент организации, осуществляющей операции с денежными средствами или иным имуществом, при проведении соответствующих операций. Законом № 134-ФЗ введено новое понятие — «бенефициарный владелец». Под ним следует понимать физическое лицо, которое, в конечном счете, прямо или косвенно (через третьих лиц) владеет (имеет преобладающее участие более 25 % в капитале) клиентом — юридическим лицом либо имеет возможность контролировать действия клиента (абз. 13 ст. 3 Закона о противодействии преступным доходам).

Организации, осуществляющие операции с денежными средствами или иным имуществом, обязаны принимать обоснованные и доступные в сложившихся обстоятельствах меры по идентификации бенефициарных владельцев и применению к ним предусмотренных законом требований (абз. 14 ст. 3, подп. 2 п. 1 ст. 7 Закона о противодействии преступным доходам).

Если же в результате принятых мер по идентификации бенефициарный владелец не будет выявлен, то им может быть признан единоличный исполнительный орган клиента (абз. 5 подп. 2 п. 1 ст. 7 Закона о противодей-

ствии преступным доходам). Однако условия такого признания в Законе о противодействии преступным доходам не установлены.

Законом № 134-ФЗ также установлено, что организация, осуществляющая операции с денежными средствами или иным имуществом, обязана предоставлять по запросу Росфинмониторинга информацию об операциях бенефициарных владельцев клиентов. Объем, характер и порядок ее предоставления определяются Правительством России. Кредитные организации должны предоставлять сведения о движении средств по счетам (вкладам) своих клиентов в порядке, установленном Банком России по согласованию с Росфинмони-торингом (абз. 1 подп. 5 п. 1 ст. 7 Закона о противодействии преступным доходам).

Основным же законодательным изменением является расширение действия статей о легализации (отмывании) преступных доходов. Так, ст. 174 УК РФ в новой редакции гласит, в частности, что под легализацией понимается совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом, тем самым включив в предмет легализации доходов все виды преступной деятельности, даже предусмотренные ст. 193, 194, 198, 199, 199.1 8 199.2 УК РФ.

Теперь под действие ст. 174 и 174-1 УК РФ подпадают не только денежные средства, добытые преступным путем, но и денежные средства, сбереженные преступным путем. Что собой представляют преступления, предусмотренные ст. 193, 194, 198, 199, 199.1 и 199.2 УК РФ? Это, по сути, правомерная (разрешенная законом!) предпринимательская деятельность, осуществляемая с нарушением установленного законом порядка (отдать должное государству от своих законно полученных доходов), т. е. сбереженные (не уплаченные государству) денежные средства в виде средств в иностранной валюте, таможенных и налоговых платежей.

Заметим, что в науке уголовного права по вопросу о включении или невключении составов преступлений (в частности, налоговых) в понятие легализации сложилось два концептуальных подхода.

Согласно первому денежные средства, которые приобретены путем совершения непредикатных правонарушений, легализовать нельзя. Объясняется это так. В соответствии со ст. 174, 174.1 УК РФ в результате совершения преступления денежные средства или иное имущество должны получаться (приобретаться), т. е. увеличивать имущество виновного. Деяния же, не отнесенные законодателем к числу основных (предикатных), приводят к преступному сбережению (неуменьшению) полученного дохода (денежных средств или иного имущества).

Сторонники второго подхода считают основными (предикатными) и те категории преступлений, которые составляли исключения по действовавшему до недавнего времени уголовному законодательству. В защиту данной позиции можно привести такие аргументы: при совершении преступлений, перечисленных в ст. 193, 194,

198—199.2 УК РФ, виновный также получает (приобретает) незаконный (преступный) доход, только иным путем — с нарушением правил. Например, при уклонении от уплаты налогов или таможенных платежей происходит увеличение имущества преступника за счет тех средств, которые должны были поступить в доход государства.

Вместе с тем ст. 6 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (принята в г. Нью-Йорке 15 ноября 2000 г.) устанавливает, что каждое государство в отношении криминализации отмывания доходов от преступлений должно стремиться к регламентации самого широкого круга основных (предикатных) правонарушений. Поэтому нет препятствий к тому, чтобы в качестве основных (предикатных) рассматривать преступления, предусмотренные ст. 193, 194, 198—199.2 УК РФ.

До вступления в силу Закона № 134-ФЗ законодатель руководствовался первым из вышеназванных подходов. С принятием же данного закона в настоящее время в определении основных (предикатных) преступлений применяется второй подход как наиболее отвечающий общественной опасности легализации преступных доходов. Таким образом, в законе отражена и рекомендация ФАТФ о налоговых преступлениях как предикатных к отмыванию денег.

В 2012 г. приняты новые стандарты ФАТФ. Один из них предполагает, что каждая страна разработает и утвердит

национальную оценку рисков. Это, в частности, поможет многим финансовым организациям предлагать легальные финансовые продукты на приемлемых для ФАТФ требованиях к проблемным клиентам. То есть Рекомендации ФАТФ и расширение доступности финансовых услуг не противоречат друг другу, а взаимодополняют.

Многие банки, финансовые учреждения сегодня опасаются привлекать в качестве клиентов незащищенные слои населения, понимая, что при проверках могут быть претензии к достаточности учета рисков в отношении этой группы клиентов. Но именно при таком подходе в мире возникают альтернативные финансовые структуры, системы денежных переводов, растет оборот «грязных» наличных денег. Россия, к сожалению, не является исключением.

Так, Главным управлением МВД России по Уральскому федеральному округу во взаимодействии с управлением «О» Главного управления по экономической безопасности и противодействию коррупции и Главным следственным управлением Главного управления МВД России по Свердловской области задокументирован факт отмывания преступных доходов участниками межрегиональной организованной группы, совершившей хищение денежных вкладов населения различных регионов России под видом кредитных потребительских кооперативов (КПКГ).

По версии следствия, в данную организацию были вовлечены более 10 активных участников. Они создали в девяти регионах России, в том числе в Свердловской, Челябинской, Тюменской, Кемеровской областях, Красноярском крае, а также в Башкирии, Удмуртии, Чувашии и Москве 19 кооперативов (КПКГ) с идентичным наименованием «Актив», которые работали по принципу «финансовой пирамиды». Общее руководство осуществлял житель Екатеринбурга, позиционируя себя в качестве президента финансового проекта «Актив-Инвест», объединяющего указанные организации.

Члены организованной группы привлекали денежные средства широких слоев населения, обещая баснословный доход за счет игры на межбанковском валютном рынке «Форекс» — от 30 до 60 % годовых с еженедельной капитализацией процентов. В дальнейшем денежные средства граждан по мере их поступления перечис-

лялись лично создателю проекта и членам созданной им преступной организации на лицевые счета в различных кредитных учреждениях. При этом фактов использования вверенных им вкладов для операций на рынке «Форекс» и получения прибыли не установлено. Таким образом, в результате данных действий количество вовлеченных в финансовую «пирамиду» лиц превысило 32 тыс. граждан, а сумма полученных от них денежных средств составила более 2,5 млрд руб.

В течение 2011—2012 гг., по материалам ГУ МВД России по УрФО, в отношении активных участников организованной группы было возбуждено 35 уголовных дел по ч. 3 и 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество»). Установлен факт легализации преступных доходов, когда похищенные мошенническим путем деньги в размере более 90 млн руб. перечислялись на счет коммерческой организации для строительства ряда нежилых помещений в центре Екатеринбурга. Подозреваемые документально оформили договоры купли-продажи объектов недвижимости, согласно которым помещения переданы одному из основателей «Актив-Инвеста».

В ходе дополнительных оперативноразыскных мероприятий установлено, что один из активных участников «финансовой пирамиды» и иные члены группы в 2008 г. перевели полученные в результате мошеннических действий 30 млн руб. сначала на банковские счета заинтересованных лиц, а впоследствии перечислили их уже на свои счета. Продолжая реализовывать преступный умысел, денежные средства они потратили на приобретение акций одного из банков.

По результатам реализации ГУ МВД России по УрФО оперативных материалов ГСУ при ГУ МВД по Свердловской области в отношении членов организованной группы возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 174.1 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств и другого имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления) [2].

Как отмечается в отчете Росфинмони-торинга за 2012 г., количество уголовных дел, возбужденных с участием и по материалам Росфинмониторинга, переданным в правоохранительные органы, в том числе и по статьям об отмывании преступных дохо-

дов, осталось на уровне предыдущего года. Вместе с тем возросло количество крупных и сложных дел. На рассмотрение судов по сравнению с предыдущим годом передано на 22 % больше уголовных дел, при расследовании которых использовались материалы Росфинмониторинга. Из них на 12 % больше, чем в 2011 г., квалифицировано по ст. 174 и 174.1 УК РФ [3].

Анализ следственно-судебной практики применения ст. 174, 174-1 УК РФ показывает, что основной продолжает оставаться проблема квалификации данных преступлений.

Одной из причин вынесения оправдательных приговоров в части легализации, а также отказов прокуроров от поддержания обвинения в суде явилась порочная практика привлечения к уголовной ответственности в случаях распоряжения (расходования) похищенным имуществом в личных целях (в основном направленного на обогащение — покупку недвижимого имущества, автомобилей, одежды, бытовой техники, погашение кредитов, оплату услуг сотовой связи, оплату обучения и т. п.). В этом случае, поскольку ст. 174, 174-1 УК РФ находятся в главе 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», следует принять во внимание данное Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 18 ноября 2004 г. № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмыванию) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» определение того, какая деятельность является предпринимательской. По смыслу п. 2 Постановления предпринимательской деятельность будет признаваться только в случаях, когда она направлена на удовлетворение интересов третьих лиц (потребителей), потребительского рынка. Если же она направлена на удовлетворение собственных потребностей, личных интересов, личного спроса, то такая деятельность не признается предпринимательской, даже в случаях извлечения доходов в крупном или особо крупном размере.

Итак, цель легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, — придать правомерный вид владению, пользованию и распоряжению указанным имуществом, т. е. скрыть источники преступного происхождения этого имущества от государства в лице правоохранительных орга-

нов и правосудия. В связи с этим представляется, что непосредственным объектом посягательства в данном случае является не только установленный законом порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, но и интересы правосудия.

Таким образом, до тех пор, пока составы легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, классифицированы по объекту в главе 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», а не в главе 31 «Преступления против правосудия», применение их на практике, к сожалению, будет затруднительным, поскольку правоохранительные органы сталкиваются с серьезной проблемой доказывания субъективной стороны указанных преступлений.

В связи с рассматриваемыми вопросами представляет интерес проблема квалификации ряда тождественных преступных действий по легализации результатов преступной деятельности. Имеется ряд примеров, когда органами предварительного расследования не принимается во внимание тот факт, что использование средств, полученных в результате совершения преступления, для продолжения и развития, к примеру, незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ) не влечет уголовной ответственности за легализацию. Суды, как правило, выносят по таким делам оправдательные приговоры.

Объективная сторона продолжаемого преступления, как справедливо указал профессор В. Н. Кудрявцев, состоит из нескольких действий, объединенных, во-первых, относительно небольшим промежутком времени и, во-вторых, единым и схожим способом совершения преступных актов. Важным признаком продолжаемого преступления является единство объекта, преступных последствий, а также субъективной стороны содеянного — наличие одной и той же формы вины, одинаковых мотивов и единой цели преступной деятельности субъекта [4].

В вышеуказанном случае, когда доходы от незаконного предпринимательства виновный расходовал для осуществления дальнейшей предпринимательской деятельности, содеянное полностью охватывается ст. 171 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 174-1 УК РФ не требуется.

Однако возникает вопрос: возможна ли все-таки совокупность ст. 171 и 174-1 УК РФ? По этому поводу профессор Б. В. Волжен-кин отмечал, что это возможно, если доходы от незаконного предпринимательства зачислялись на счета легальных организаций, с ними совершались иные легальные финансовые операции или сделки [5].

Кроме того, законом № 134-ФЗ установлена ответственность за преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 174, 174-1 УК РФ, независимо от размера совершенной финансовой операции или другой сделки с денежными средствами или иным имуществом, однако обоснование этого предложения не приводилось Правительством России как инициатором этого законопроекта в пояснительной записке.

Представляется, что исключение из основного состава указания на размер легализуемого имущества вряд ли оправданно, поскольку создаст условия для возврата к уже признанной ошибочной практике привлечения к ответственности за легализацию, предусмотренную ч. 1 ст. 174, 174-1 УК РФ, в случаях распоряжения похищенным имуществом лицами, признанными виновными в совершении наиболее распространенных корыстных преступлений (например, краж, мошенничеств, грабежей, разбоев, присвоений или растрат и т. д.), независимо от размера добытого преступным путем имущества. По мнению высшей судебной инстанции, уголовному преследованию может быть подвергнуто необоснованно большое число граждан, что вызовет существенный искусственный рост преступности, связанной с легализацией незначительных сумм, полученных в результате реализации похищенного имущества [6].

Подытоживая сказанное, следует отметить, что необходимо и дальше совершенствовать российскую систему противодействия легализации (отмывания) преступных доходов с учетом рекомендаций отчета ФАТФ, в том числе, об изменении действующего в области легализации законодательства. В качестве предложения по совершенствованию отечественного законодательства следует предложить ввести нижний предел легализованных преступных доходов и помещение указанных составов преступлений (ст. 174, 174-1 УК РФ) в главу 31 УК РФ, что представляется более

логичным и отвечающим правовой природе этого явления — легализации преступных доходов, а также значимости мер со стороны государства по противодействию «отмыванию грязных денег». ^

1. ФАТФ была учреждена семью странами: США, Японией, Германией, Великобританией, Францией, Италией, Канадой и Европейской комиссией во время Парижской встречи на высшем уровне в июле 1989 года. В число наблюдателей входят ООН, Совет Европы, Всемирный банк, МВФ, Интерпол. ФАТФ разрабатывает рекомендации в сфере борьбы с отмыванием денег. Их соблюдение является обязательным условием для каждой страны, если она хочет, чтобы ее национальные системы противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма признавались на международном уровне. Сейчас членами ФАТФ являются 32 государства и 2 международные организации. Россия была принята в постоянные члены ФАТФ в июне 2003 г. C 2004 г. нашу страну в этой организации представляет Федеральная служба по финансовому мониторингу.

2. U RL: http: / / www. fedsfm. ru/press/media-revi-ew/499

3. URL: http://fedsfm.ru/ content/files/activity/annualreports/ annual%20report%202012%20rus.pdf

4. Кудрявцев В. Н. Общая квалификация преступлений. М. : Юристъ, 2007. С. 64.

5. Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб. : Изд-во Р. Асланова «Юрид. центр Пресс», 2007. С. 304.

6. Официальный отзыв Верховного Суда РФ от 13

ноября 2012 г. № 1-ВС-5733/12 на проект

Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.

Criminal Income Legalization (Laundering): Issues of Qualification and Legislative Regulation

© Vasilyeva Y., 2013

The article deals with the issues of qualification and legislative regulation of legalization (laundering) of criminal income in Russia. Current criminal law on responsibility for legalization (laundering) of criminal income and present investigative and justice practice on this category of cases are analyzed. The author offers the ways of legislative development of criminal law norms on responsibility for legalization and their enforcement practice.

Key words: The Criminal Code; legalization (laundering) of criminal income; financial transactions; illegal business; tax crimes; predicate crime; criminal money; saved income.