CC BY
48
УДК 347:340.11
А.В. Барков, Я.С. Гришина
ЛЕГАЛИЗАЦИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В РАМКАХ РОССИЙСКОГО СОЦИАЛЬНО-ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО ПРАВОТВОРЧЕСКОГО ПОДХОДА*
Введение: с учетом зарубежной тенденции эволюции экологического предпринимательства и его связью с социальным законодательством, доказавшим свою эффективность в мировой практике в решении социально-экологических проблем. Научный и практический интерес представляет исследование российского Законопроекта о социальном предпринимательстве. Цель: оценить возможность легализации экологического предпринимательства в рамках российского социально-предпринимательского правотворческого подхода. Методологическая основа: эмпирические (сравнение, описание, интерпретация); теоретические (формальной и диалектической логики) методы исследования. Результаты: несмотря на выявленную узость узковедомственного правотворческого подхода к легализации социального предпринимательства нацеленного на поддержку МСП, Законопроект первоначально положительно оценен, способен придать импульс развитию экологическому предпринимательству. Выводы: есть необходимость в изменении Законопроекта:расширении перечня видов деятельности, направленных на достижение общественно полезных целей, включая те виды, нацеленные на обеспечение экологической безопасности, рациональное использование природных ресурсов, охрану окружающей среды; распространение условия по перераспределению прибыли, подлежащей реинвестированию в решение социальных и экологических проблем, на все критерии отнесения деятельности субъекта МСП к социальному (экологическому) предпринимательству.
Ключевые слова: экологическое предпринимательство, социальное предпринимательство, эколого-ответственное предпринимательство, правотворчество.
© Барков Алексей Владимирович, 2019
Доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры гражданского права (Саратовская государственная юридическая академия), профессор департамента правового регулирования экономической деятельности (Финансовый университет при Правительстве РФ); e-mail: barkov_a_v@mail.ru
© Гришина Яна Сергеевна, 2019
Доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры гражданского права (Саратовская государственная юридическая академия), профессор кафедры гражданского права (Российский государственный университет правосудия); e-mail: grishinel@inbox.ru
© Barkov Aleksey Vladimirovich, 2019
Doctor of law, Professor, Professor, Civil law department (Saratov State Law Academy), Professor, Legal regulation of economic activity department (Financial University under the Government of the Russian Federation)
© Grishina Yana Sergeevna, 2019
Doctor of law, Associate professor, Professor, Civil law department (Saratov State Law Academy), Professor, Civil law department (Russian State University of Justice)
* Статья выполнена при финансовой поддержке российского Фонда Фундаментальных исследований 92 (проект №18-011-00792 А).
A.V. Barkov, Ya.S. Grishina
LEGALIZATION OF ENVIRONMENTAL ENTREPRENEURSHIP IN THE FRAMEWORK OF THE RUSSIAN SOCIO-ENTREPRENEURIAL LAW-MAKING APPROACH
Background: taking into account the foreign trend of evolution of environmental entre-preneurship and its connection with social legislation, which has proved its effectiveness in the world practice in solving social and environmental problems. The research of the Russian draft Law on social entrepreneurship is of scientific and practical interest. Objective: to assess the possibility of legalization of environmental entrepreneurship in the framework of the Russian socio-entrepreneurial law-making approach. Methodology: empirical (comparison, description, interpretation); theoretical (formal and dialectical logic) research methods. Results: despite the revealed narrowness of the narrow departmental law-making approach to the legalization of social entrepreneurship aimed at supporting SMEs, the Draft law was initially positively evaluated and is able to give impetus to the development of environmental entrepreneurship. Conclusions: there is a need to amend the draft Law: to expand the list of activities aimed at achieving socially useful goals, including those aimed at ensuring environmental safety, rational use of natural resources, environmental protection; to extend the conditions for the redistribution of profits to be reinvested in solving social and environmental problems to all criteria for classifying the activities of SMEs as social (environmental) entrepreneurship.
Key-words: ecological entrepreneurship, social entrepreneurship, eco-responsible entre-preneurship, lawmaking.
В условиях угрозы необратимости последствий глобального потепления и загрязнения окружающей среды1, их влияния на снижение качества жизни и социально-экологическую защищенность российских граждан, легализацию экологического предпринимательства, как инструмента перераспределения части расходов по охране и воспроизводству природных ресурсов на субъектов предпринимательской деятельности, представляется достаточно актуальной. Вместе с тем, несмотря на достаточно активные различные отраслевые исследования российских [1; 2] и зарубежных авторов [3; 4; 5], единство мнений в отношении вопроса о легализации экологического предпринимательства отсутствует.
В предыдущих работах, опубликованных в рамках гранта РФФИ «Социально-правовая модель российского экологического предпринимательства» [6, с. 3-7], была в ходе исследования выявлена тенденция эволюции экологического предпринимательства, заключающаяся в том, что в странах легализовавших социальное предпринимательство, его развитие прослеживается в единой связи с законодательством о социальном предпринимательстве [6, с. 7]. В связи с тем, что легализация социального предпринимательства в России после долгих лет обсуждений наконец обрела реальное очертание, т.к. 5 марта 2019 г., законопроект о внесении изменений в федеральный закон о развитии малого и среднего предпринимательства (МСП) (в части закрепления понятий «социальное предпринимательство», «социальное предприятие»)2 (далее — Законопроект о со-
1 См.: Экологи сделали «последнее предупреждение» жителям Земли. URL: https://news. mail.ru/society/34982737/ (дата обращения: 08.05.2019).
2 См.: Законопроект №620203-7 «О внесении изменений в Федеральный закон «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» (в части закрепления понятий «социальное предпринимательство», «социальное предприятие»). URL: http://sozd.duma. gov.ru/bill/620203-7 (дата обращения: 27.05.19). 93
циальном предпринимательстве) поддержан Госдумой в первом чтении, взгляд на возможность легализации экологического предпринимательства в рамках российского социально-предпринимательского правотворческого подхода, представляет несомненный научный и практический интерес.
По мнению С.В. Злобина [2, с. 8], легализация экологического предпринимательства целесообразна отдельным специальным законом. При этом ориентиром следует считать, рекомендованный государствам-участникам СНГ на пятнадцатом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи (Постановление № 15-6 от 13 июня 2002 г.), Модельный закон об основах экологического предпринимательства3. Однако, ни в России, ни в других странах Содружества, до настоящего времени подобный закон не принят. Не удалось обнаружить специальный закон об экологическом предпринимательстве и в других странах. Выявленная, выше отмеченная общемировая тенденция эволюции экологического и социального предпринимательства, достоверно подтверждает заявленную в проекте оригинальность подхода, научная новизна которого, в отличии от других известных подходов, заключается в развитии идеи об использовании методологического потенциала социального предпринимательства при формировании модели российского экологического предпринимательства [7, с. 116]. Однако, отвечает ли российский Законопроект о социальном предпринимательстве общемировым тенденциям, способен ли стать правовой основой экологического предпринимательства? Эти научные вопросы ранее в такой постановке еще не ставились и подлежат изучению.
Отвечая на поставленные вопросы, в первую очередь следует поддержать мнение экспертов [8, с. 4-5] в оценке высокого общественного значения факта официального признания в России потенциала социального предпринимательства, где получение прибыли является средством достижение общественно-полезной цели, доказавшего во многих зарубежных странах свою состоятельность в решении различных социальных проблем. Законопроект о социальном предпринимательстве разработан Минэкономразвития в рамках реализации национального проекта «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы», в котором определяются 4 условия отнесения деятельности субъекта МСП к социальному предпринимательству и соблюдение одного из них гарантирует доступ к программе государственной поддержки, предусмотренной «майским указом — 2018» Президента РФ4! В концептуальном плане проект отличается от ранее отклоненных законопроектов тем, что в нем впервые предпринята попытка закрепления критериев социального предпринимательства, как отмечают эксперты, «с учетом природы целевой социальной группы» [8, с. 6] (т.е., в зависимости от места благополучателя в цепочке создания стоимости) и определяющих экономические модели социального предприятия.
В Законопроекте таких основных уязвимых целевых групп — четыре: работник, производитель, потребитель и общество в целом. Каждой выделенной целевой социальной группе соответствует своя модель социального предприятия, ориентированного на: 1) наем работников, развитие профессиональных навыков для устойчивой занятости; 2) обеспечение продвижения продукции на рынки сбыта и устойчивого дохода производителя; 3) производство товара (услуги), доступной
3 См.: Портал: Законы России. URL: https://lawrussia.ru/texts/legal_744/doc744a417x494. htm (дата обращения: 13.05.2019).
4 См.: Указ Президента РФ от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 год». URL: http://www.garant.ru/
94 products/ipo/prime/doc/71837200/ (дата обращения: 27.04.19).
потребителю, позволяющей преодолеть (смягчить) социально-экономическое неравенство и (или) создать новый продукт в ответ на неудовлетворенные нужды; 4) обеспечение интеграции не связанных между собой стейкхолдеров и ресурсов в интересах создания новой практики, предлагающей новые ценности и их распространение за пределы участников рыночного обмена [8, с. 6-7]. Для каждой модели прописываются соответствующие критерии (их четыре — по количеству моделей) и, в случае соответствия одному из них, субъект МСП вправе приобрести статус социального предпринимателя (ст. 24.1 п. 1а, 1б, 1в, 1г. Законопроекта).
В целом российский законотворческий подход в вопросе о присвоении статуса «социального предпринимателя» основывается на итальянском модельном опыте, рекомендуемом европейской антикризисной программой «Европа 2020» странам ЕС5, где социальные предприятия, в зависимости от нацеленности на решение социальных проблем, дифференцированы на организации: «социально-трудовой интеграции» и «общественной пользы». Первое условие (ст. 24.1 п. 1а) — соответствует модели итальянского предприятия социально-трудовой интеграции типа «А», второе (ст. 24.1 п. 1б, 1в, 1г) — типу «В» — предприятию общественной пользы» [9, с. 6].
Сравнение зарубежного и российского правотворческих подходов дает основание полагать, что вторая, третья и четвертая российские модель, в большей степени представляющие интерес для исследуемого вопроса, в целом направленные «на достижение общественно полезных целей» (ст. 24.1 п. 1 г), тождественны итальянской модели социального предприятия «общественной пользы», нацеленного на оказание социально-значимых услуг. Однако, в отличии от итальянского законодательства, включающего в перечень «социально-значимых» и природоохранные услуги, и соответственно поощряющего экологическое предпринимательство, в российском законопроекте не предусмотрена поддержка социальных предприятий, осуществляющих природоохранную предпринимательскую деятельность.
В российском законопроекте отмечается, что «перечень видов деятельности, направленных на достижение общественно полезных целей, способствующих решению социальных проблем территории или общества в целом, определяется Правительством Российской Федерации» (ст. 24.1 п. 1 г). В этот перечень видов деятельности, которые могут быть отнесены к социальному предпринимательству (в соответствии с ОКВЭД), предполагается включение деятельности по оказанию образовательных, социальных, спортивных и других социально-полезных услуг. К сожалению, деятельность, нацеленная на обеспечение экологической безопасности, рациональное использование природных ресурсов, охрану окружающей среды, в этом перечне отсутствует.
Будет ли достаточно, для того чтобы соответствовать зарубежной тенденции развития экологического предпринимательства, включить в этот перечень природоохранную деятельность? Несомненно, что это необходимо сделать. Но этого недостаточно. Наиболее принципиальным и не проработанным вопросом в российском правотворческом подходе является вопрос о распространении условий по перераспределению прибыли на все критерии (условия отнесения деятель-
5 См.: Communication from the commission to the european parliament, the council, the european economic and social committee and the committee of the regions entrepreneurship 2020. Actionplan. URL: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=COM:2012:0795:FIN:en:PDF (дата обращения: 27.05.2019). 95
ности субъекта МСП к социальному предпринимательству), ответ на который представляется ключевым в понимании сущности социального и экологического предпринимательства.
Логика зарубежного законодателя при представлении государственной поддержки социальному предпринимателю заключается в определении степени общественно полезной значимости его деятельности. Поддержка социального и экологического предпринимательства будет эффективной лишь в случае отсутствия сомнения в способности социального предприятия решать социальные и экологические проблемы. Гарантией общественно полезной значимости деятельности социального (экологического) предпринимателя выступает добровольно принятое им обязательство направлять часть прибыли на решение социальных и экологических проблем.
Следует обратить внимание на то, что во всех зарубежных странах одним из условий правового статуса социального предпринимателя, предоставляющим право на государственную поддержку, является императивно закрепленная необходимость реинвестирования (перераспределения) не менее половины прибыли в решение социальных или экологических проблем. В этом подходе заключается принципиальное отличие между социально и экологически ответственного бизнеса, которому в мировой практике льготы не предоставляются, и социальным (экологическим) предпринимательством, поддерживаемым государством. В первом случае социальная и экологическая ответственность — право. Во втором — обязанность, обеспеченная необходимостью реинвестирования части прибыли в решение социальных и экологических проблем. В связи с этим закрепление а «условия по перераспределению прибыли» становится наиболее эффективным ? критерием отнесения деятельности субъекта к социальному и экологическому § предпринимательству, т.к. его соблюдение становится гарантом высокой обще» ственной полезности социального предприятия.
I На первый взгляд предлагаемая формулировка распространения критерия
| по перераспределению прибыли на все четыре условия (ст. 24.1 п. 1а, 1б, 1в, ! 1г) отнесения деятельности субъекта малого и среднего предпринимательства § (МСП) к социальному предпринимательству в редакции: «При этом доля дохо-| дов от осуществления такой деятельности (таких видов деятельности) по итогам | предыдущего календарного года должна составлять не менее 50 процентов в 'I общем объеме доходов субъекта малого и среднего предпринимательства и (или) | суммарный размер чистой прибыли, подлежащей направлению на указанную | деятельность социального предприятия, должен составлять не менее 60 процентов» (ст. 24.1 п. 1г) решает проблему и соответствует зарубежному опыту.
Однако это не так. При наличии в этом важнейшем критерии альтернативы § «и (или)», для получения статуса социального предприятия достаточно того, что-§ бы осуществляемая деятельность имела характер «основной». Особенно опасен 1 такой подход в плане злоупотребления правом государственной поддержки для | четвертого условия (ст. 24.1 п. 1г), при котором будет возможно осуществлять не только общественно-полезную, но и любую другую предпринимательскую деятельность. При этом, ничем не ограниченная прибыль будет оставаться у недобросовестного предпринимателя, что недопустимо.
Ранее, критически оценивая российский узковедомственный правотворческий подход к легализации социального предпринимательства посредством предо-96 ставления поддержки только субъектам МСП, нами уже обращалось внимание
на не соответствие его зарубежному опыту, опасность исключения НКО, из субъектов социального предпринимательства [9, с. 6]. Следует также признать справедливость позиции, высказываемой в научной литературе относительного того, что регламентация экологического предпринимательства нуждается в специальном правовом режиме — от закрепления статуса экологического предпринимателя до определения правовых форм (финансовых, налоговых, кредитных) и средств (субсидирование, ценообразование, государственный заказ) как элементов механизма обеспечения данного вида предпринимательства, включая вопросы ответственности [3, с. 8]. Очевидно, что в рамках российского социально-предпринимательского правотворческого подхода, нацеленного на поддержку социально ответственной части МСП, эти задачи решить невозможно. Необходим специальный, проработанный с учетом зарубежного социально-предпринимательского опыта и российской действительности закон.
Однако это не исключает необходимость скорейшей легализации социального предпринимательства, способной, с учетом всех изменений, придать импульс развитию российского экологического предпринимательства. Зарубежные страны уже прошли долгий путь в этом направлении, а Россия делает первые шаги. Вместе с тем вопрос о том, какой закон наиболее оптимально способен решить проблему легализации специального правового режима экологического предпринимательства: «О государственных гарантиях развития социального предпринимательства» [10, с. 14-15] или «Об основах экологического предпринимательства», остается открытым и обусловливает дальнейшее исследование проблематики.
Основные выводы. го
1. С учетом высокой социальной значимости социального предприниматель- и ства как эффективного антикризисного инструмента решения социальных и а экологических проблем следует поддержать Законопроект о внесении изменений о в федеральный закон о развитии малого и среднего предпринимательства (в К части закрепления понятий «социальное предпринимательство», «социальное о
п
предприятие), оценивая его как первый импульс развития как социального, так а и экологического предпринимательства. в
н
2. В целях легализации экологического предпринимательства в рамках о российского социально-предпринимательского правотворческого подхода необ- ю
"О
ходимо изменение Законопроекта о социальном предпринимательстве в части: |
а) расширения перечня видов деятельности, направленных на достижение обще- К
ственно полезных целей, способствующих решению социальных и экологиче- а
ских проблем территории или общества в целом, определяемых Правительством |
Российской Федерации, включив в этот перечень виды деятельности, нацелен- и
ные на обеспечение экологической безопасности, рациональное использование №
природных ресурсов, охрану окружающей среды; б) распространения условия 1
3
по перераспределению не менее половины прибыли, подлежащей реинвестиро- ) ванию в решение социальных и экологических проблем, на все критерии (ст. 9 24.1 п. 1а, 1б, 1в, 1г Законопроекта) (условия отнесения деятельности субъекта МСП к социальному (экологическому) предпринимательству).
3. Оценка перспектив эволюции российского экологического предпринимательства обусловливает необходимость дальнейшего исследования вероятных законотворческих подходов, способных оптимально учесть особенности правового режима экологически ответственного предпринимательства. 97
Библиографический список
1. Ершова Т.В. Экологическое предпринимательство: основные направления и этапы развития исследований // Вестник СПбГУ. Сер. 8: Менеджмент. 2016. Вып. 1. С. 66-90.
2. Злобин С.В. Правовое регулирование экологического предпринимательства в Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2011. 28 с.
3. Бобкова А.Г. Тенденции развития законодательства об экологическом предпринимательстве // Предпринимательское право. Приложение «Бизнес и право в России и за рубежом». 2013. № 3. С. 5-8.
4. Dean T.J., McMullen J.S. Toward a Theory of Sustainable Entrepreneur ship: Reducing Environmental Degradation Through Entrepreneurial Action. Journal of Business Venturing, 2007. Vol. 22. Р. 50-76.
5. Schmalleger S, Wagner M. Sustainable Entrepreneurship and Sustainability Innovation: Categories and Interactions. Business Strategy and the En vironment. 2011. Vol. 20. Р. 222-237.
6. Барков А.В., Гришина Я.С. Методологические основы конструирования российской модели правового обеспечения экологического предпринимательства // Гражданское право. 2018. № 4. С. 3-7.
7. Барков А.В., Гришина Я.С. Методологические подходы к теоретическому конструированию модели правового обеспечения экологического предпринимательства // Методологические проблемы цивилистических исследований. М.: Изд-во Статут, 2019. С. 115-134.
8. Московская АА. Зачем нужен закон о социальном предпринимательстве? // Мир социального предпринимательства 2019. № 10. С. 4-11.
9. Барков А.В., Гришина Я.С. Критический анализ российского правотворческого подхода к легализации социального предпринимательства // Гражданское право. 2019. № 2. С. 3-6.
10. Гришина Я.С. Концептуальная модель правового обеспечения российского со-о циального предпринимательства: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2016. 504 с.
0
3. References
g 1. Ershova T.V. Ecological Entrepreneurship: Main Directions and Stages of Research
1 Development // Bulletin of St. Petersburg State University. Ser. 8. Management. 2016. I Vol. 1. P. 66-90.
i 2. Zlobin S.V Legal Regulation of Environmental Entrepreneurship in the Russian
Federation: extended abstract of diss. ... cand. of law. Volgograd, 2011. 28 p. I 3. Bobkova A.G. Trends in the Development of Legislation on Environmental Entrepre-
I neurship // Business Law. Application. «Business and Law in Russia and Abroad.» 2013. ! № 3. P. 5-8.
0 4. Dean T.J., McMullen J.S. Toward a Theory of Sustainable Entrepreneur ship: Reduc-
1 ing Environmental Degradation Through Entrepreneurial Action. Journal of Business | Venturing, 2007. Vol. 22. Р. 50-76.
I 5. Schmalleger S., Wagner M. Sustainable Entrepreneurship and Sustainability In-
J novation: Categories and Interactions. Business Strategy and the En vironment. 2011. | Vol. 20. Р. 222-237.
g 6. Barkov A.V., Grishina Ya.S. Methodological Basis for the Design of the Russian Model
S- of Legal Support for Environmental Entrepreneurship // Civil Law. 2018. № 4. P. 3-7. 1 7. Barkov A.V., Grishina Ya.S. Methodological Approaches to the Theoretical Design
£ of the Model of Legal Support for Environmental Entrepreneurship // Methodological Problems of Civil Studies. M.: Publishing Statut, 2019. P. 115-134.
8. Moscovskaya A.A. Why do We need a Law on Social Entrepreneurship? // World of Social Entrepreneurship 2019. № 10. P. 4-11.
9. Barkov A.V., Grishina Ya.S. Critical Analysis of the Russian Law-making Approach to the Legalization of Social Entrepreneurship // Civil Law. 2019. № 2. Р. 3-6.
10. Grishina Ya.S. The Conceptual Model of the Legal Support of Russian Social Entre-98 preneurship: Diss. ... doc. of law. M., 2016. 504 р.
