CC BY
523
ЛЕЧЕБНОЕ ДЕЙСТВИЕ ПЫЛЬЦЫ (ОБНОЖКИ) И ПЕРГИ ПРИ НЕДОСТАТОЧНОСТИ ПИТАНИЯ, МЕТАБОЛИЧЕСКОМ СИНДРОМЕ И ГЕПАТИТАХ НЕУТОЧНЕННОЙ ЭТИОЛОГИИ
Касьяненко В.И., Дубцова Е.А., Комиссаренко И.А., Кузьмина Т.Н., Петраков А.В., Сильвестрова С. Ю., Орлова Ю.Н., ГендриксонЛ.Н., Якимчук Г.Н.
ГУЗ Центральный научно-исследовательский институт гастроэнтерологии ДЗ г. Москвы
Касьяненко Валентина Ивановна 111123, Москва, шоссе Энтузиастов, д. 86 Тел.: 8 (495) 304 3026 E-mail: gastroen ter@rambler.ru
Пыльца не является пчелиным продуктом, но это один из основных биологически активных продуктов пчеловодства, так как она играет огромную роль для пчелиной семьи и для человека ввиду ее питательных и лечебных компонентов. Пчела является важным поставщиком пыльцы как для пчелиной семьи, так и для нужд человека.
Пыльца образуется в основе расширенной части тычинок (в пыльниках). Когда пыльца созреет и станет годной для опыления, пыльники лопаются, она высыпается и разносится ветром или телами насекомых от одного цветка на другой, где опыляет женские половые клетки.
Медоносная пчела, попадая на цветок, собирает пыльцу и на своих волосках переносит ее с одного цветка на другой, способствуя опылению сельскохозяйственных культур и повышению их урожайности. Собрав цветочную пыльцу передними ножками, пчела переносит ее в корзинки задних ножек, увлажняя секретом, а далее переносит в улей в виде комочков (обножки) и складывает на его дне. При формировании обножки пчелы осуществляют влажную грануляцию секретом желез, покрывая каждое зерно агглютинирующими веществами [1].
Чтобы пыльца долго сохранялась, ульевые пчелы складывают ее в сотовые ячейки, смачивают нектаром, трамбуют головками и, наполнив ячейку в среднем на 2/3, покрывают сверху медом. За счет ферментов слюны пчелы и меда без доступа воздуха пыльца подвергается молочнокислому брожению, в результате чего пыльцевые зерна прорастают и превращаются в новый продукт — пергу, которая является ценным белковым продуктом, особенно необходимый для выкармливания расплода весной в период роста пчелиной семьи. Пыльца и перга необходимы самой пчеле. С ее помощью растут молодые медоносные пчелы, вырабатываются маточное молочко и пчелиный воск. Особенно перга
является энергетическим запасом для пчелиной семьи на зиму.
Пыльца — кладовая питательных и целебных веществ. Она содержит более 250 компонентов: незаменимые аминокислоты, сахара, ненасыщенные жирные кислоты, минеральные вещества, набор почти всех витаминов, ферменты, фитогормоны, фитонциды, стимулятор роста, фенольные соединения и т. д. [1-6].
Пыльца содержит большое количество незаменимых аминокислот (примерно 22-40%), основные из них: аргинин (4,4-5,7%), гистидин (2,0-3,5%), изолейцин (4,5-5,8%), лейцин (6,7-5,9%), лицин (5,97,0%), метионин (1,7-2,4%), фенилаланин (3,7-4,4%), триптофан (1,2-1,6%) [7-10].
В пыльце также обнаружены ферменты (до 50), в том числе: амилаза, инвертаза, фосфатаза, каталаза, пероксидаза, фосфорилаза, трегалаза и другие, поэтому она может играть заместительную роль при ферментативных заболеваниях человека [11-13].
Биологическое действие обножки объясняется ее составом, в частности:
— антиатеросклеротические действие обусловлено наличием ненасыщенных жирных кислот (линолевая, арахидоновая и др.), фосфолипидов, фитостеринов (антагонистов холестерина), флаво-ноидов (предшественников синтеза холестерина по конкурентному типу), комплекса минеральных веществ и витаминов [14-18];
— анаболический эффект связан с наличием незаменимых аминокислот [19; 20]; доказано, что в обножке содержание аминокислот больше, чем в молоке и говядине [21];
— мембраностабилизирующее действие — наличием ненасыщенных жирных кислот и фосфолипидов, которые являются структурными компонентами мембраны [22-24];
— антиоксидантное — наличием витаминов (Е, С-каротиноидов) [25-27];
m
LH
— стимуляция регенерации зависит от присутствия витаминов А, В^ Е, фолиевой кислоты, которые увеличивают синтез нуклеиновых кислот, за счет чего усиливается регенерация, особенно там, где она снижена [28; 29];
— стимуляция эритро- и лейкопоэза объясняется наличием микроэлементов железа, кобальта, меди и др. [30-33];
— антимикробное действие можно объяснить наличием антибиотического фактора в секрете слюнных желез пчел, флавоноидов [34; 35];
— иммуностимулирующее — увеличением фагоцитарной активности нейтрофилов Т- и В-лимфоцитов [36; 37];
— адаптогенное действие (способность повышать устойчивость организма к неблагоприятным физическим, химическим воздействиям, стрессу) определяется в основном белковым составом [38-40].
Это дает основание к использованию пыльцы в качестве систематической добавки к пище, тем более что до сих пор не зарегистрировано случаев побочного действия, вызванных однократным приемом больших доз. Предполагается, что оптимальная ежедневная добавка пыльцы к пище находится в пределах 50-100 г. Пыльца безопасна даже при дозе 0,3-0,8 г/кг веса в течение 60 дней, отмечается лишь увеличение массы тела [15].
Еще в 1987 году А.А. Никулин и соавт. в опытах на лабораторных животных установили, что пыльца способствует увеличению массы тела и повышает содержание гемоглобина [6]. Пыльца может применяться для восстановления энергетических затрат при спортивных соревнованиях [25; 41], а также напряженной умственной работе. Доказано, что при добавлении в пыльцу секрета пчелиных желез в пчелиной обножке уже не содержится аллергенов, так как происходит их разрушение. Индивидуальная непереносимость пчелиной обножки была выявлена лишь у 1-5% людей [1; 42].
Все вышеизложенное предопределило наши исследования.
Для определения эффективности пыльцы в комплексной терапии больных с недостаточностью питания легкой и средней степени тяжести (с индексом массы тела 16 кг/м2 < ИМТ < 18,5 кг/ м2) в исследование включены 20 больных на фоне синдрома короткой кишки (СКК) (с сохраненной толстой кишкой и объемом резекции тонкой кишки, не превышающим 1,5 м) и 18 больных с постгастрэк-томическим синдромом (ПГЭС). В исследование не включали больных с тяжелой степенью недостаточности питания (ИМТ < 17 кг/м2) и с тяжелым синдромом мальабсорбции.
Все больные в дополнение к обычной лечебной диете (4б при СКК и 1б при ПГЭС) и стандартной терапии, не включающей парентеральное введение глюкозы, витаминов, электролитов, белка, получали пыльцу перорально в дозе 60 г/сут в течение 21 дня.
Контрольную группу составили 10 больных с СКК и 17 — с ПГЭС, находящиеся только на той же стандартной терапии.
Перед началом исследования и после окончания лечения проведено комплексное клинико-лабора-торное обследование больных, включающее оценку:
1) клинических проявлений основного заболевания;
2) антропометрических показателей: индекс массы тела (ИМТ, кг/м2), толщина кожно-жировой складки над трицепсом (КЖСТ, мм), окружность плеча (ОП, см), окружность мышц плеча (ОМП, см)); 3) лабораторных показателей (гемоглобин, гематокрит, лимфоциты, общий белок, альбумин, холестерин, глюкоза, микроэлементы); 4) суточной (фактической) экскреции креатинина с мочой (ФЭК, мг/кг/ сут) и креатинин-ростового индекса (КРИ, %); 5) уровня экскреции и профиля короткоцепочечных жирных кислот (КЦЖК) в кале методом газожидкостной хроматографии; 6) качество жизни по методике SF-36.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
У больных с СКК и ПГЭС, получавших пыльцу, отмечена тенденция к увеличению антропометрических показателей, характеризующих статус питания (ИМТ, КЖСТ и ОП), однако эти изменения, как и в контрольной группе, достоверно не различались. Частота стула заметно сокращалась к концу лечения в обеих группах. Выявлялось (статистически достоверно по сравнению с исходными данными) увеличение уровня гемоглобина (с 12,5 ± 1,5 до 13,3 ± 1,01, в контрольной группе до 13,3 ± 1,9 г/дл при СКК и с 12,2 ± 2,6 до 12,96 ± 2,2, в контрольной группе до 12,5 ± 2,7 г/дл при ПГЭС), общего белка (с 66,7 ± 5,3 до 72,2 ± 5,4, в контрольной группе до 70,8 ± 5,2 г/л при СКК и с 69,2 ± 4,9 до 76,1 ± 5,02, в контрольной группе до 72,5 ± 5,1 г/л при ПГЭС) и альбумина (с 35,5 ± 5,9 до 45,7 ± 4,7, в контрольной группе до 42,2 ± 4,5 г/л при СКК и с 35,5 ± 5,9 до 41,1 ± 4,9, в контрольной группе до 40,5 ± 4,8 г/л при ПГЭС). Однако статистически значимых различий с группой контроля выявлено не было. Отмечено увеличение концентрации в сыворотке крови микроэлементов Са (с 2,2 ± 0,2 до 2,3 ± 0,15, в контрольной группе до 2,2 ± 0,2 мкмоль/л при СКК и с 2,1 ± 0,15 до 2,4 ± 0,2, в контрольной группе до 2,2 ± 0,2 мкмоль/л при ПГЭС), Си (с 13,3 ± 1,6 до 17,0 ± 2,1, в контрольной группе до 14,9 ± 2,2 мкмоль/л при СКК и с 13,1 ± 1,4 до 16,2 ± 2,2, в контрольной группе до 13,8 ± 1,9 мкмоль/л при ПГЭС; р < 0,05), Zn (с 15,1 ± 2,8 до 16,0 ± 2,9, в контрольной группе до 15,1 ± 2,7 мкмоль/л при СКК и с 15,0 ± 2,5 до 16,2 ± 2,8, в контрольной группе до 15,2 ± 2,3 мкмоль/л при ПГЭС), Fe (с 13,5 ± 2,9 до 17,0 ± 3,1, в контрольной группе до 14,5 ± 2,8 мкмоль/л при СКК и с 12,3 ± 2,5 до 18,5 ± 3,5, в контрольной группе до 14,5 ± 2,9 мкмоль/л при ПГЭС; р < 0,05), суточной экскреции креатинина с мочой и креатинино-ростового индекса, отражающих увеличение мышечной массы тела (р < 0,05 в сравнении с контрольной группой).
На фоне приема пыльцы отмечено незначительное усиление метаболической активности
микрофлоры толстой кишки у больных с СКК (связано с избыточным бактериальным ростом в тонкой кишке) и значительное, почти в 2,5 раза, у больных с ПГЭС (можно объяснить отсутствием кислотного барьера, ведущее к избыточному росту бактерий в тонкой кишке), что выражалось в увеличении общего уровня КЦЖК в кале. Также наблюдалось значительное снижение анаэробного индекса (отношения суммы КЦЖК), что свидетельствует о возрастании активности сахароли-тической (аэробной) микрофлоры по сравнению с анаэробной, хотя этот индекс все-таки оставался повышенным по сравнению с нормой. Выявлена тенденция к нормализации профиля КЦЖК у больных с СКК. А у больных с ПГЭС наблюдалось резкое (до 5-8 раз) усиление протеолитической активности микрофлоры, что выражалось в значительном увеличении уровня изомасляной и изовалериановой кислот, основными субстратами для которых являются белки и аминокислоты. Усиление протеолитической активности микрофлоры у больных с ПГЭС, по-видимому, можно объяснить отсутствием процессов переваривания белка в желудке. С другой стороны, у этих больных на фоне приема пыльцы отмечено достоверное увеличение уровня общего белка и альбумина в крови. Если считать, что в 100 г пыльцы содержится около 36 г белка, а каждый больной получал в сутки 60 г пыльцы, это увеличивало содержание белка в суточном рационе (85-90 г) приблизительно на 22 г (25%). По всей видимости, повышение уровня белка в плазме крови происходило за счет всасывания аминокислот, которые в значительном количестве содержатся в пыльце.
Если говорить о системном значении КЦЖК, то было подсчитано, что, всасываясь, они удовлетворяют до 10% ежедневной потребности человека в энергии, что теоретически составляет почти 340 ккал/сут [43; 44]. Необходимо отметить, что физиологическое значение притока КЦЖК из толстой кишки состоит в том, что они служат для образования таких незаменимых аминокислот, как лейцин и валин [45]. Окисление уксусной и пропионовой кислот стимулирует глюконеогенез [46; 47], повышает уровень триглицеридов в плазме крови [48; 49]. Однако все эффекты КЦЖК концентрацион-но зависимы. Увеличение концентрации КЦЖК в крови, особенно более «тяжелых», может приводить к деполяризации плазматических мембран различных клеток (не только эпителиальных, но и глиальных), что становится причиной различных патологических проявлений (от дистрофии слизистой до энцефалопатии). Изоформам КЦЖК как конечным продуктам микробной ферментации белков и аминокислот в силу разветвленности их молекул в большей степени, чем нормальным, могут быть свойственны перечисленные эффекты [45].
Все вышеперечисленное свидетельствует о положительном влиянии пыльцы на метаболическую активность микрофлоры толстой кишки.
Уровень качества жизни, оцененный исходя из динамики показателей качества жизни по методике SF-36, вырос по всем показателям. При этом наиболее выраженные положительные сдвиги наблюдались по шкалам ролевого эмоционального функционирования, жизнеспособности и ментального здоровья. Показатели были достоверно выше в группе, получавшей пыльцу, чем у больных контрольной группы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
У больных с СКК и ПГЭС с гипотрофией легкой и средней степени прием пыльцы: 1) улучшает статус питания и показатели белкового обмена и поэтому может назначаться таким больным с целью коррекции недостаточности питания, гипопротеинемии и гипоальбуминемии; 2) оказывает положительное влияние на метаболическую активность микрофлоры толстой кишки, 3) достоверно улучшает качество жизни (повышает общий уровень настроения, жизненного тонуса, положительных эмоций, работоспособности).
Метаболический синдром (МС) имеет высокую распространенность, в том числе и в России, достигая 25-50% среди взрослого населения. Для уменьшения выраженности основных проявлений МС и даже его обратимости необходимо соответствующее лечение, которое должно быть комплексным и включать коррекцию дислипидемии, ожирения, нарушений углеводного обмена, артериальной гипертонии.
Для определения эффективности лечения больных с атерогенной дислипидемией продуктами пчеловодства (мед, пыльца, перга) без применения синтетических препаратов в исследование включено 157 больных (64 мужчин и 93 женщины) в возрасте от 39 до 72 лет (средний возраст 61,7 ± 8,5 года) с атерогенной дислипидемией, которые соблюдали гиполипидемическую диету (ГД), проводили коррекцию массы тела, увеличивали физическую активность и принимали продукты пчеловодства в течение 12 недель с контрольным обследованием через 4-8-12 недель.
Все больные были распределены на 5 групп: I — соблюдали только ГД; II — ГД + дополнительно принимали мед до 100 г/сутки; III — ГД + дополнительно принимали пыльцу по 40 г/сутки; IV — ГД + дополнительно принимали мед до 100 г/сутки в комбинации с пыльцой по 40 г/сутки; V — ГД + дополнительно принимали пергу по 40 г/сутки.
Результаты. К 12-й неделе лечения снижение показателей общего холестерина (ОХС) было незначительным (на 2,9% от исходного уровня; с 6,8 ± 1,1 до 6,6 ± 0,9 ммоль/л) в I группе больных, во II группе — на 8,8% (с 6,8 ± 1,0 до 6,2 ± 0,8 ммоль/л), в III группе — на 11,4% (с 7,0 ± 0,8 до 6,2 ± 0,6 ммоль/л), а наиболее значимое снижение (на 18,3%; с 7,1 ± 0,6
Б >
о
о 2
С Я
< ш
се
Я й
Ц о
Н ^
3 а
Р
и га
к га
й <и т 5 I-П <и с га а ш
I-
1-Л 1-Л
о
1-Л
до 5,8 ± 0,4 ммоль/л) отмечено в IV (р < 0,05) и в V (на 15,7%; с 7,0 ± 0,7 до 5,9 ± 0,4 ммоль/л; р = 0,05) группах. Наибольшее снижение показателей ХС-ЛПНП также отмечено в IV (на 23,9%; с 4,6 ± 0,7 до 3,5 ± 0,3 ммоль/л; р < 0,05 ) и в V (на 20,5%; с 4,4 ± 0,5 до 3,5 ± 0,4 ммоль/л; р = 0,05) группах.
Снижение показателей ТГ и повышение ХС-ЛПВП также оказалось более существенное в IV (соответственно: на 13,6%; с 2,2 ± 0,7 до 1,9 ± 0,5 ммоль/л и 25,0%; с 0,9 ± 0,6 до 1,2 ± 0,5 ммоль/л) и V группах (соответственно: на 12,5%; с 2,4 ± 0,5 до 2,1 ± 0,3 ммоль/л и 14,3%; с 1,2 ± 0,5 до 1,4 ± 0,4 ммоль/л), но эти изменения не имели статистической разницы (р > 0,05).
Заключение. У больных с атерогенной дислипи-демией на фоне приема продуктов пчеловодства (мед, пыльца, перга) происходит нормализация показателей липидного спектра крови (ОХС, ХС-ЛПВП, ХС-ЛПНП, ТГ), особенно в группе больных, которые на фоне соблюдения гиполипидемической диеты принимали мед в комбинации с пыльцой или пергу.
Для определения эффективности меда и пыльцы в составе комплексной терапии больных хроническим гепатитом неуточненной этиологии (ХГНЭ) умеренной и низкой активности наблюдались 25 больных ХГНЭ умеренной и низкой степени активности в возрасте от 20 до 63 лет. Больные были разделены на 2 группы, сопоставимые по полу и возрасту. Первую группу составили 10 больных, получавших базовую терапию с включением гепатопротектора-эссенциале по 300 мг 3 раза в день. Во вторую группу вошли 15 больных, в комплексную терапию которых были включены апипродукты (мед по 100 г/сутки, пыльца 40 г/сутки, разделенные на 3 приема). Лечение проводилось в течение 21 дня. Всем больным проводились клинико-биохимические, инструментальные (УЗИ органов брюшной полости, ЭФГДС) методы исследования. Качество жизни оценивалось с помощью опросника SF-36. Оценку функционального состояния печени производили по состоянию активности аминотрансфераз (АсТ, АлТ), билирубина, щелочной фосфатазы (ЩФ), гамма-глютаминтранспептидазы (ГГТП).
Полученные результаты. Все обследованные больные (100%) предъявляли жалобы на боли, тяжесть или дискомфорт в правом подреберье. Такие симптомы, как горечь во рту, отрыжка, изжога, тошнота в разных комбинациях, встречались у 65% больных. У 50% больных была слабость, утомляемость, нарушение сна. В первой группе больных полное исчезновение клинических симптомов заболевания происходило на 20,5 ± 1,3 день лечения, тогда как во второй группе — на 9,6 ± 0,7 день (р < 0,005). Качество жизни улучшалось по всем показателям опросника у 67% больных контрольной и 92% больных основной групп (р < 0,05). При УЗИ-исследовании у больных обнаружены диффузные изменения паренхимы печени, характеризующиеся усилением эхоструктуры, гепатомегалия,
спленомегалия. Изменение функциональных проб печени до лечения выявлено у всех обследованных больных. Повышение цитолитической активности в первой и второй группах было: АлТ — 56,6 ± 0,9 и 69,83 ± 1,1 Е/л, АсТ — 52,95 ± 1,3 и 56,84 ± 1,2 Е/л соответственно. После лечения уровень транс-аминаз снижался в обеих группах больных: АлТ
— 46,6 ± 1,3 и 28,7 ± 0,6 Е/л , АсТ — 39,94 ± 0,5 и 31,10 ± 0,4 Е/л соответственно. Однако достоверным снижение (р < 0,005) было только во второй группе. Индекс De после проведенной терапии имел тенденцию к нормализации в большей степени у больных, получавших апипродукты (до лечения
— 1,07 ± 0,05 и 1,22 ± 0,02, после лечения — 1,16 ± 0,03 и 1,25 ± 0,01 соответственно). Показатели холестатического синдрома до лечения были изменены у больных обеих групп: билирубин — 24,05 ± 0,6 и 28,85 ± 1,7 ммоль/л; ГГТП — 211,68 ± 7,3 и 161,72 ± 7,31 Е/л; ЩФ — 131,84 ± 2,82 и 133,66 ± 3,81 Е/л соответственно. После лечения нормализация показателей достигнута в отношении уровня билирубина и ГГТП только у больных, получавших апипродукты: билирубин — 21,5 ± 1,2 и 16,1 ± 0,5 ммоль/л; ГГТП — 85,0 ± 4,5 и 78,05 ± 2,42 Е/л соответственно. Разница показателей между группами достоверна (р < 0,05). Существенных изменений содержания щелочной фосфатазы после лечения у больных обеих групп не отмечено: ЩФ — 126,35 ± 2,73 и 124,5 ± 2,53 ммоль/л соответственно (р < 0,5).
Заключение. Комплексная терапия с включением меда и пыльцы достоверно повышает эффективность лечения по сравнению с базисной терапией у больных ХГНЭ, что проявляется в нормализации функционального состояния печени, снижении показателей цитолитической активности и синдрома холестаза, укорочении срока клинического выздоровления больных.
С целью определения эффективности действия перги на состояние желчного пузыря проведено исследование, основанное на результатах трансабдоминальной ультрасонографии. В исследование включено 38 больных, из них 5 мужчин и 33 женщины в возрасте от 30 до 60 лет (средний возраст составил 46,1 ± 9,3 года). Все обследованные больные страдали холестерозом желчного пузыря с наличием в его просвете неоднородной желчи (12 больных) или гиперэхогенной взвеси (26 больных). Всем больным в течение 30 дней назначалась перга в количестве 20 г в сутки в виде монотерапии. По окончании лечения всем больным проводилась повторная ультрасонография с определением ба-зального объема желчного пузыря и коэффициента опорожнения.
ПОЛУЧЕННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
Прием препарата вызвал объективное улучшение состояния у 23 (60,5%) из 38 больных, у которых было отмечено исчезновение взвеси и неоднородности желчи. При этом исчезновение неоднородности
желчи отмечено у всех 12 больных, то есть в 100%. У 11 больных из 26 с билиарным сладжем произошла его элиминация, что составило 42,3% числа больных с билиарным сладжем. У 22 больных (57,9%) из 38 улучшилась сократимость желчного пузыря, при этом коэффициент опорожнения достиг 50% и более, в среднем составив 59,4 ± 7,5%.
Таким образом, у 22 больных из 38 отмечено как улучшение сократительной функции желчного пузыря, так и констатирована однородность желчи. У одного больного восстановлена однородность желчи без улучшения сократительной функции
ЛИТЕРАТУРА
1. Кайас А. Пыльца: сбор, свойства, применение. ХХХ Международный конгресс по пчеловодству. — Бухарест. 1985. — С. 43-48.
2. Младенов С. Мед и медолечение. — София. 1969. — 222 с.
3. ТалпайБ.М. Цветочная пыльца // Апиакта. — 1978. — № 3. — С. 103-118.
4. Горобец А.В., БандюковаР.А., ШапироД.К. Флавоноидный состав пыльцы (обножки) // Химия природных соединений. — Минск, 1982. — 56с.
5. КернМ. Продукты пчеловодства, применяемые в медицине. — Бухарест: Апимондия, 1983. — С. 130-136.
6. НикулинА.А. Продукты пчеловодства (маточное молочко, цветочная пыльца, мед) при лечении экспериментально вызванных патологических состояний // Апитерапия. Биология и технология продуктов пчеловодства. — Днепропетровск, 1988. — 198 с.
7. БозиГ., РичарденД, АльбарсД. Количество определенных аминокислот в некоторых сортах пыльцы, собранных медоносной пчелой // Мат. XXV Межд. конгресса по пчеловодству в Гренобле. — Бухарест: Апимондия. 1975. — С. 466-471.
8. Еремия Н.Г., Еремия Н.И. Биохимический состав пыльцы // Апитерапия. Биология и технология продуктов пчеловодства. Ч. 2. — Днепропетровск, 1988. — С. 19-30.
9. Филиппов П.И., Бутов А.Г. Природы дар бесценный. — Ставрополь, 1991. — 99 с.
10. Шашкова В.Д., Шедогубов А.Н., Орос Г.Ю. и др. Аминокислотный состав обножки различного происхождения // Апитерапия сегодня. Мат. VII научно-практич. конф. по апитерапии. — Рыбное, 2000. — С. 55-59.
11. Иванов Ц. Изучение активности некоторых энзимов цветочной пыльцы // Апиакта. — 1983. — №3. — С. 77-79.
12. Мачекас А.Ю., Кадзяускене К.В., Астраусскене А.Э. Анализ вероятного распределения аминокислот в белках цветочной пыльцы растений // Биологически активные продукты пчеловодства и их использование. — Горький, 1990. — С. 154-158.
13. Вахонина Т.В., Лизунова А.С. Пчелиная обножка и ее свойства // Пчелы и ваше здоровье. Мат. научно-практич. конф. по апитерапии. — Рыбное, 1997. — С. 69-73.
14. Люсов Р.А., Дудаев В.А., ГоринВ.В. Применение смеси пчелиного меда и цветочной пыльцы у больных ишемической болезнью сердца // Апитерапия. — 1993. — С. 41-45.
15. Лудянский Э.А. Апитерапия. — Вологда. 1994. — 462 с.
16. Киселева В.А. Гепапротекторное действие апикомпозиций из различных биологически активных продуктов пчеловодства // Пчеловодство — XXI век. Мат. Межд. конф. — М., 2000. — С. 61-62.
17. Мараховская И.Л., Фомина В.А, Окороков В.Г. и др. Пыльца в комплексной терапии больных хронической сердечной недостаточностью // Интермед-2001. Мат. II Межд. научно-практич. конф. — Рыбное, 2001. — С. 146-147.
18. Воробьев Л.П., Володько Е.А., Алиев И.Д. и др. Применение биологически активных продуктов пчеловодства и плацентарной ткани в предупреждении и лечении преждевременного старения человека. Апитерапия сегодня (сборник XI) // Апитерапия — XXI век. Мат. XI Всерос. научно-практич. конф. — Рыбное, 2004. — С. 194-197.
19. ХарнажВ. Продукты пчеловодства — пища, здоровье, красота. — Бухарест. 1982. — 401 с.
20. Астраусскене А.Э., Швирлицкас Г.С., Швирцицкене В.П. Исследование амино- и жирнокислотного состава перги // Апитерапия и пчеловодство. — Гадяч, 1991. — С. 187-191.
21. Шапиро Д.К, Бандюкова В.А., Шеметков М.Ф. Пыльца растений — концентрат биологически активных веществ. — Минск: Наука и техника, 1985. — 72 с.
желчного пузыря. У остальных 15 больных (39,5%) улучшения не отмечено.
Заключение. Полученные данные позволяют предположить, что перга обладает определенным положительным влиянием на сократительную функцию желчного пузыря и качество желчи. Отсутствие эффекта у 39,5% больных, возможно, связано с коротким курсом лечения и недостаточной дозой перги. Тем не менее перга может применяться в качестве одного из средств лечения заболеваний желчного пузыря.
22. Горбаченков А.А., Дудаев В.А.,Холодова О.Е. Применение цветочной пыльцы и меда в период физических тренировок больных ишемической болезнью сердца // Апитерапия. Биология и технология продуктов пчеловодства. Ч. 1. — Днепропетровск. 1988. — С. 61-67.
23. ОрловБ.Н., АсафоваН.Н. Физиологическое обоснование и узловые вопросы современной апитерапии // Интер-мед-2001. Мат. II Межд. научно-практич. конф. — Рыбное, 2001. — С. 25-27.
24. Макарова В.Г., Киселева В.А., Рябков А.Н. Оценка ан-тиоксидантных свойств и действия маточного молочка, пыльцевой обножки и женьшеня при экспериментальной свободно-радикальной патологии печени // Апитерапия — ХХП век. Мат. Х1 Всерос. научно-практич. конф. — Рыбное, 2004. — С. 28-32.
25. Авремою Ш.И. Пыльца и мед в питании спортсменов // Новые исследования по апитерапии. — Бухарест. 1976. — 43 с.
26. Маннапов А.Г., Рябов А.А., Махнева Э.Т. и др. Влияние биологически активных продуктов пчеловодства на показатели физической работоспособности // Интермед — 2001. Мат. II Межд. научно-практич. конф. — Рыбное, 2001. — С. 183-184.
27. Лизунова А.С.,ХныкинаН.В. Перспективы использования моно-флерной пыльцевой обножки // Мат. научно-практич. конф. — Рыбное, 2003. — С. 132-135.
28. ОхотскийБ.А. Продукты пчеловодства в профилактике болезней и лечебного питания. — Днепропетровск: Цветень. 1990. — 64 с.
29. Донев Н., Василев В. Воздействие пыльцы, собранной пчелами, на воспалительные заболевания // Мат. XXXI Межд. конгресса по пчеловодству в Варшаве. — Бухарест: Апимондия, 1987. — С. 485-487.
30. Рябов А.А., Маннапов А.Г., Махнева Э.Т. и др. Влияние пыльцы на некоторые показатели организма после физической нагрузки // Интермед-2001. Мат. II Межд. научно-практич. конф. — Рыбное, 2001. — С. 185-186.
31. Крылов В.Н., Корягин А.С., Николаев А.А. и др. Терапевтическое действие продуктов пчеловодства на систему крови крыс при экспериментальном лучевом поражении // Пчеловодство — XXI век. Мат. Межд. научной конф. — М., 2000. — С. 81-83.
32. Новиков А. Медовая медицина. — СПб.: Весь, 2002. — 192 с.
33. Бекетов В.Н. , Берман Ю.О., Кондурцев В.А. и др. Пыльца в комплексном лечении анемий. Передовые технологии в пчеловодстве // Мат. научно-практич. конф. — Рыбное, 2003. — С. 129-132.
34. Орлов Б.Н., Асафова Н.Н., Иващенко М.Н. Анализ влияния биологически активных продуктов пчелиной семьи на кровяные пластинки // Мат. V Межд. научно-практич. конф. и корд. совещания по пчеловодству. — Рыбное, 2004. — С. 276-278.
35. Ващенко Т.И., Мачекас А.Ю., Бандюкова В.А. Исследование антибактериального действия цветочной пыльцы (обножки) некоторых видов растений Литовской ССР // Апитерапия. Биология и технология продуктов пчеловодства, Ч. 2. — Днепропетровск, 1988. — С. 15-19.
36. ГончаренкоВ.Ф. Применение продуктов пчеловодства в практике врача-гастроэнтеролога // Апитерапия сегодня (сб. XI). Мат. XI Всерос. научно-практич. конф. «Апитерапия — XXI век». — Рыбное, 2004. — С. 63-64.
37. Беляева Н.В., Ульянов Н.В., Бондаренко И.Ф. и др. Влияние цветочной пыльцы на клинико-лабораторные и иммунологические показатели у детей, больных вирусным гепатитом // Биологически активные продукты пчеловодства и их использование. — Горький, 1990. — С. 102-104.
38. МакароваВ.Г., СеменченкоМ.В.,ЯкушеваЕ.Н. Иммунологическое действие меда, пыльцы, прополиса // Пчелы и ваше здоровье. Мат. V научно-практич. конф. по апитерапии. — Рыбное, 1997. — С. 76-79.
Б >
ст О
о
С Ä < £
со Я -
Q о
Н ^
3 ä
Р
U
га i_ к га
ü ш т S I-0 ш с га а ш
I-
LH
39. БурмистроваЛ.А., Рыбков А.Н., Савинов К.В. и др. Содержание пирувата и гликогена в миокарде и мышечной ткани при интенсивных физических нагрузках при назначении биологически активных продуктов пчеловодства // Пчеловодство — XXI век. Мат. Межд. научной конф. — М., 2000. — С. 70-72.
40. Вовк И.Л. Эффективность препаратов на основе обножки при лечении неврастении. Апитерапия сегодня (сб. VII) // Мат. VII на-учно-практич. конф. по апитерапии. — Рыбное, 2000. — С. 172-173.
41. Галиновский С.Н. Антиоксидантная терапия продуктами пчеловодства // Апитерапия сегодня (сб. VII) / Мат. VII научно-практич. конф. по апитерапии. — Рыбное, 2000. — С. 161-163.
42. ПечюконенеМ.В. Использование цветочной пыльцы в питании спортсменов // Продукты пчеловодства и апитерапия. — Вильнюс, 1986. — С. 104-107.
43. ДжарвисД.С. Мед и другие естественные продукты: опыт исследований одного врача / пер. Гаделия Н.В. — Бухарест, М., 1990. — 128 с.
44. McNeil N.J. The contribution of the large intestine to energy supplies in man // Am. J. Clin. Nutr. — 1984. — Vol. 39. — P. 338-342.
45. Medina V.B., Edmonds G.P. Young Е. et al. Induction of caspase-3 proteasactivity and apoptosis by butyrate and trichostatin A: Dependence on protein synthesis and synergy with a mitochondrial / cytochrome C-dependent pathway // Cancer Res. — 1997. — Vol. 57. — P. 3697-3707.
46. Хавкин А.И. Микрофлора пищеварительного тракта. — М., 2006. — 416 с.
47. Landau B.R., Ostenson C., Efendic S. Estimating gluconeogenis rates in NIDDM. New Concepts in the pathogenesis of NIDDM. Vranic — NY: Plenum Press, 1993.
48. Wolf R.R., Jahoor F. Recovery of labeled CO2 during the infusion of C-1 vs C-2-labeled acetate: implications for tracer studies of substrate oxidation // Am. J. Clin Nutr. — 1990. — Vol. 51. — P. 248-252.
49. Venter C.S., Vorster H.H., Cummings J.H. Effects of dietary propionate on carbohydrate and lipid metabolism in healthy volunteers // Am. J. Gastroenterol. — 1990. — Vol. 85. — P. 549-553.
50. Todesco T. Propionate lowers blood glucose and alters lipid metabolism in healthy subjects // Am. J. Clin. Nutr. — 1991. — Vol. 54. — P. 860-865.
со i_n
