Научная статья на тему 'ЛАТЫШИ И ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В 20–30-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА НА ТЕРРИТОРИИ БССР и СССР'

ЛАТЫШИ И ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В 20–30-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА НА ТЕРРИТОРИИ БССР и СССР Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
592
63
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
латыши / БССР / ОГПУ / “Латышская операция” / Latvians / BSSR / OGPU / “Latvian operation”

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — В. Голубев

В статье рассматриваются отдельные этапы формирования органов государ-ственной безопасности и роль в них латышей. Затрагивается деятельность наибо-лее известных руководителей органов государственной безопасности латышской национальности на территории БССР в 1930-е гг., а также анализируются репрес-сии в контексте «Латышской операции» на территории БССР–СССР.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The article describes different stages of formation of the state security and the role of Latvians in this process. Discusses the activities of the most prominent leaders of the state security of the Latvian nationality in the territory of the Byelorussian SSR in the 1930th, and examines repression in the context of the «Latvian operation» in the territory of the BSSR−USSR.

Текст научной работы на тему «ЛАТЫШИ И ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В 20–30-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА НА ТЕРРИТОРИИ БССР и СССР»

»

ИСТОРИЯ

« «

УДК 94:32(=174)(47б)(47+57)"1920/1930"

ЛАТЫШИ И ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В 20-30-Е ГОДЫ ХХ ВЕКА НА ТЕРРИТОРИИ БССР и СССР

В. Голубев

г. Витебск, Беларусь

В статье рассматриваются отдельные этапы формирования органов государственной безопасности и роль в них латышей. Затрагивается деятельность наиболее известных руководителей органов государственной безопасности латышской национальности на территории БССР в 1930-е гг., а также анализируются репрессии в контексте «Латышской операции» на территории БССР-СССР.

Ключевые слова, латыши, БССР, ОГПУ, "Латышская операция".

The article describes different stages of formation of the state security and the role of Latvians in this process. Discusses the activities of the most prominent leaders of the state security of the Latvian nationality in the territory of the Byelorussian SSR in the 1930th, and examines repression in the context of the «Latvian operation» in the territory of the BSSR-USSR.

Keywords: Latvians, BSSR, OGPU, "Latvian operation".

Политика руководства Советского Союза по отношению к представителям различных национальностей - один из актуальных вопросов истории. СССР был многонациональным государством, где национальные вопросы были тесно переплетены с государственными, партийными и пр., что в значительной мере затрудняет их чёткое разграничение.

В органах государственной безопасности с начала их создания в 1917 г. (ВЧК) и до конца 1930-ых гг. служило много латышей. Они занимали раз-

личные должности, начиная от рядовых и хозяйственных работников до руководящего состава [1, с. 108]. Согласно М. Тумшису и А. Папчинскому, в период Гражданской войны для большей части населения Советской России слово «латыш» ассоциировалось с «чекистом» [2, с. 8]. В 1930-е гг. из 36 высших должностных лиц госбезопасности (комиссаров НКВД) 4 (11,1%) было латышами. С одной стороны, цифра кажется небольшой. Однако, как отмечает Э. Екабсонс, в 1935 г. в советском государстве из 158 млн. жителей около 200 тыс. были латышами, что в процентном соотношении составляет менее 0,13 % [1, с. 109]. Это действительно свидетельствует о большой концентрации латышей в органах госбезопасности. Говоря о причинах такого дисбаланса, можно отметить следующее:

1) Принцип «землячества», когда представители одной национальности сплачивались друг возле друга, оказывая «своим» большую лояльность и поддержку, что способствовало служебному росту. Одним из руководителей и организаторов ВЧК был Я. Петерс, латыш по национальности, который привлекал в ряды чекистов своих земляков, имеющих опыт социал-демократического подполья в Прибалтике в начале ХХ в. [2, с. 8];

2) Приверженность латышей коммунистическим идеям, что подтверждается членством многих из них в РСДРП до 1917 г.;

3) Активность в установлении Советской власти (к примеру, латышские стрелки);

4) Нескомпрометированность латышских большевиков сотрудничеством с царским правительством [ср. 3, с. 73];

5) Бегство от Первой мировой войны: нежелание оставаться на территории, подчинённой германской военной администрации.

Многие из латышей в структуре органов госбезопасности достигли высоких званий и должностей. Среди тех из них, кто служил на белорусской территории и оставил след в её истории были: Матсон Герман Петрович, Заковский Леонид Михайлович, Тениссон Карл Яковлевич. Прежде чем затронуть основные этапы их жизни и деятельности, кратко охарактеризуем основные задачи органов госбезопасности в контексте развития Советского государства.

Большевистское руководство наделило органы госбезопасности широкими полномочиями, которые увеличивались также часто, как и изменялось название - ВЧК-ГПУ-ОГПУ-ГУГБ-НКВД. Эти органы имели много функций: розыск, следствие, вынесение приговора и приведение его в исполнение. В их состав постепенно входили подразделения внутренних войск, пограничных частей, милиции [4, с. 6].

На протяжении 1920-30-х гг. по указанию Политбюро перед органами государственной безопасности была поставлена задача по ликвидации различных политических партий и связанных с ними организаций (в т.ч. эсеров, меньшевиков и пр.). Чекисты активно способствовали их разложению, дис-

кредитации и преследованию их лидеров [4, с. 7]. С конца 1920-х гг. в деятельности органов госбезопасности по ведению дел стал очерчиваться национальный подход. Обоснованием этого служил тот факт, что ряд государств, входивших ранее в состав Российской империи, после обретения независимости встали на капиталистический путь развития, ориентируясь в своей внутренней и внешней политике на европейские страны. Это относилось и к латышам [4, с. 804].

В начале 1930-х гг. ОГПУ стали подчиняться все оперативно-чекистские подразделения как центральных, так и местных органов госбезопасности, пограничные и внутренние войска, военизированная охрана (вохр) и милиция. Расширение и усиление прямого воздействия органов госбезопасности на все сферы жизни советского общества было связано с процессами внутреннего развития партии и государства. Укрепление диктатуры личной власти Сталина, курс на форсированные темпы индустриализации и коллективизации оказывали решающее воздействие на деятельность ОГПУ. Трудности и противоречия в ходе этого строительства усиливали стремление правящей элиты активнее использовать карательные меры в реализации намеченных планов [4, с. 8-9].

Первым из латышей, кто на белорусской территории возглавил органы государственной безопасности (ОГПУ) был Матсон Герман Петрович. Он занимал пост председателя ОГПУ БССР с августа 1931 г. по апрель 1932 г. и одновременно был представителем ОГПУ при СНК СССР по БССР [4, с. 206]. Говоря об этом периоде, В. Адамушко отмечает, что в газетах много писалось о борьбе с троцкистскими и нацдемовскими организациями [6, с. 42]. Завершались дела и выносились приговоры по контрреволюционно -вредительским организациям - «Трудовой крестьянской партии», «Пром-партии», «Союзного бюро РСДРП (меньшевиков)». На этот период пришёлся один из этапов принудительной коллективизации с использованием жёстких методов. Набирала обороты политика раскулачивания, в рамках которой на органы ОГПУ была возложена ответственность за выселение с территории БССР кулацких семей в связи с форсированием коллективизации в деревне [6, с. 36]. В это же время активизировалась антирелигиозная работа на территории БССР, среди представителей христианских конфессий ОГПУ активно искало тех, кого можно было уличить в контрреволюционной деятельности.

После службы в БССР Г. Матсон был направлен в Татарстан. Судьба его кардинально изменилась в феврале 1935 г., когда он был уволен из НКВД и исключён из ВКП(б) за «антипартийную оценку» февральского пленума ЦК (на данном пленуме было принято решение о необходимости внесения изменений в Конституцию СССР). 16 июня 1938 г. Военной Коллегией Верховного суда СССР с формулировкой «за участие в латышской контрреволюционной фашистско-националистической организации и заговоре правых» он был приговорён к высшей мере наказания. Реабилитирован

определением Военного трибунала Московского военного округа от 18 июля 1988 г. [5, с. 206].

Следующим полномочным представителем ОГПУ при СНК СССР по БССР и председателем ГПУ БССР, сменившим Г. Матсона на этой должности в 1932 г., был Заковский Леонид Михайлович [7]. Настоящее имя его было Штубис Генрих Эрнестович. В первые годы службы в ВЧК. Г. Штубис был внедрён в одну из ячеек антибольшевистской организации «Союз спасения родины» в Казани под видом одного из латышских офицеров. Он способствовал постепенному развалу и уничтожению этой организации [8, с. 160]. Данная операция позволила заложить фундамент для последующего развития карьеры, но «засвеченное» имя пришлось сменить на Л.М. Заков-ского (по другой версии, Г. Штубис не хотел, чтобы его ассоциировали с латышами).

В годы председательства Л. Заковского в БССР прошли разбирательства по многим громким сфабрикованным делам, в результате чего было репрессировано много людей. Поиск контрреволюционеров и шпионов, в т.ч. среди национальных меньшинств, происходил регулярно. Об этом, например, свидетельствует спецсообщение Г. Ягоды И. Сталину от 26 марта 1933 г., в котором говорилось о раскрытии некой латышской контрреволюционной националистической организации в Лиозненском районе, созданной гражданами Калниным и Цалитом, участниками восстания 1923 г. [4, с. 424].

В 1932 г. органами ОГПУ на территории БССР продолжали притесняться христианские конфессии. Наибольшую известность получило дело о церковно-повстанческой организации «Иезуит». Она была «ликвидирована» органами ОГПУ в феврале-марте 1933 г. Все её члены, 79 человек, были осуждены Судебной тройкой ПП ОГПУ БССР по обвинениям в антисоветской агитации и пропаганде и контрреволюционной деятельности [9, а 113].

В период с конца 1932 г. по 1933 г. органами ОГПУ было арестовано 108 мужчин Пуховичского района, которые проходили по сфабрикованному «Пуховичскому делу» о деятельности организации «Партия освобождения крестьян». Решением «тройки», от 2 апреля 1933 г., 101 человек был приговорён к высшей мере наказания, а остальные получили 10 лет лишения свободы. В октябре 1956 г. все они были реабилитированы [6, с. 95].

В августе 1933 г. было «раскрыто» ещё одно дело о контрреволюционной повстанческой и шпионско-диверсионной организации «Белорусский национальный центр» [6, с. 44]. По нему к ответственности были привлечены 97 человек, из которых 42 были расстреляны до 1937 г. [6, с. 61-62]. В 1956 КГБ БССР признало фальсификацию этого дела.

Также отметим, что вышеизложенные дела по времени совпадают с голодом 1932-33 гг., охватившем значительные части БССР. Голод был следствием непродуманной политики в деревне и сопровождался случаями каннибализма, что нашло отражение в секретных сообщениях работников ОГПУ.

Согласно подсчётам В. Адамушко, в период с 1931 по 1934 гг., когда органы госбезопасности БССР возглавляли Г. Матсон и Л. Заковский, было «раскулачено» и выселено за пределы белорусской территории приблизительно 261 тысяча человек [6, с. 10]. Партия и правительство были удовлетворены деятельностью Л. Заковского. В 1934 г., в год окончания массового «раскулачивания» и снижения темпов по созданию коллективных хозяйств, он был назначен народным комиссаром внутренних дел БССР. В данной должности он пробыл менее года, а затем пошёл на повышение в Ленинград.

Стоит отметить, что получив назначение в БССР в 1932 г., Л. Заковский приехал вместе со своей командой, собранной во время работы в Сибири, т.е. с людьми, которым доверял и находился в товарищеских отношениях. Во время службы в БССР из «местных» чекистов заслужил доверие Л. За-ковского и подружился с ним только К. Тениссон, который тоже был латыш. В органах госбезопасности Тениссон Карл Яковлевич служил на различных ответственных оперативных должностях. В 1931 г. был главой Мозырьского оперативного сектора ГПУ, затем в 1933 г. был переведён на должность начальника Гомельского оперативного сектора ГПУ-НКВД. Но особым образом карьера К. Тениссона начала развиваться после знакомства с Л. За-ковским.

Период с октября 1934 г. по январь 1938 г. стал наиболее результативным в карьере К. Тениссона. Он занимал высшие руководящие должности в различных регионах СССР. В 1935 г. назначен главой Управления НКВД по Карельской АССР, а на февраль 1937 г. пришёлся пик его карьеры - пребывание на должности наркома внутренних дел Карельской АССР [7, с. 478-479]. К. Тениссон был членом республиканской «тройки» по проверке антисоветского элемента по Карельской АССР. На 28 заседаниях Тройки НКВД Карельской АССР им было подписано более 4 000 приговоров.

Как отмечалось ранее, «национальный подход» в работе органов госбезопасности по борьбе с контрреволюцией постепенно развивался, став к

1937 г. самостоятельным явлением, когда показателем «контрреволюционности» становилась национальная принадлежность гражданина. К примеру, в Карелии, где у руководства НКВД находился К. Тениссон, на 1 февраля

1938 г. по национальным операциям были арестованы 141 поляк и 53 латыша. Такая «слабая» работа по латышам (в сравнении с поляками) была впоследствии поставлена в вину наркому К. Тенисону. Об этом красноречиво свидетельствует ситуация, которую приводит в своей книге И. Чухин: в Москве в коридоре наркомата К. Тенисон встретил Л. Заковского и пожаловался ему на свой перевод на хозяйственную работу (начальником лесного отдела ГУЛАГа НКВД СССР), на что в ответ услышал красноречивые и пророческие слова Л. Заковского - «Подвели нас латыши, нет доверия...» [10, с. 55-56].

28 апреля 1938 г. К. Тенисон был арестован. Его обвинили в агентурной деятельности в пользу латвийской разведки, а также в членстве в подпольной правотроцкистской организации в Карелии, по заданию которой он занимался вредительской работой в структуре НКВД. К. Тенисон умер 10 сентября 1938 г., не дождавшись суда. В 1956 г. Прокуратура СССР обвинения частично с него сняла (в измене Родине и контрреволюционной деятельности) [10, с. 105].

После перевода из БССР в 1934 г. Л. Заковский стал начальником УН-КВД СССР по Ленинграду и области. На новом рабочем месте, он сразу начал активно применять репрессивные действия. С 1934 по 1938 гг. было расстреляно около 45 тыс. человек. В рамках «национальных операций» только с августа по декабрь 1937 г. (в августе началась «польская операция») в Ленинградской области было расстреляно: 2 615 поляков, 754 эстонца, 721 финн, 287 немцев, 198 латышей, 168 карелов, 112 литовцев [2, с. 60]. Как видно из цифр, основной акцент делался на польское, эстонское и финское национальные меньшинства, а латышей расстреляно было меньше, несмотря на то, что в ноябре уже началась «латышская операция».

Одним из инициаторов «латышской операции» был начальник УКНВД по Западной области (центр - Смоленск) А. Наседкин. Операция началась после доклада Ежову в ноябре 1937 г. о наличии латышского националистического центра, имевшего представителей в различных организациях. У НКВД в разработке были категории граждан, подлежащие аресту (политэмигранты из Латвии, прибывшие в СССР после 1920 г.; представители филиалов общества «Прометей», латышских клубов и общества латышских стрелков и т.д.) [11, с. 662]. Первыми подверглись аресту латыши, служившие в НКВД БССР. Многие руководители управлений госбезопасности обращались лично к Ежову за получением указаний о дальнейшей судьбе подчинённых-латышей [11, с. 652].

19 января 1938 г. Л. Заковский был назначен первым заместителем народного комиссара внутренних дел СССР и начальником УНКВД СССР по Московской области. И хотя московское управление он возглавлял только два месяца, но именно на это время пришёлся пик репрессий в Москве по «латышской операции». Количество арестованных латышей в сравнении с Ленинградом значительно увеличилось. Возможно, в это время Л. Заковский почувствовал, что в нём (его преданности) усомнились, и решил «наверстать» упущенное. В эти же месяцы (с 20 февраля по 28 марта) были осуществлены самые массовые расстрелы на Бутовском полигоне.

Но уже в марте 1938 г. Л. Заковский был снят с поста начальника Московского управления НКВД, затем уволен и исключён из ВКП(б). Арестован 19 апреля 1938 г. в ходе всё той же «латышской операции» по обвинению в «создании латышской контрреволюционной организации в НКВД, а также шпионаже в пользу Германии, Польши, Англии». Военная коллегия Верхов-

ного Суда СССР приговорила его к расстрелу. Приговор приведён в исполнение 29 августа 1938 г. В последующие годы Л. Заковский реабилитирован не был. Ни смена латышского имени, ни фанатичное исполнение приказаний, в том числе и репрессии против собственного народа не спасли его жизнь перед машиной большевистского террора.

На территории БССР с августа 1937 г. по сентябрь 1938 г. проводилась операция под общим названием «О ликвидации польской, немецкой и латышской агентуры в БССР». В её рамках подверглись отселению с приграничных территорий и из важных стратегических пунктов (железнодорожные станции) представители перечисленных нацменьшинств. В ходе данной операции было арестовано 1 459 латышей, большая часть из которых была расстреляна [12, с. 139]. В 1937 г. начальник УНКВД по Витебской области П. Роднов во все районы направил распоряжение, в котором требовал обратить внимание на латышское население, наличие которого свидетельствует о контрреволюционной деятельности в регионе, т.е. между понятиями латыш и контрреволюционер он ставил знак равенства. Такая логика присутствовала и в других регионах СССР [12, с. 141].

За период с 5 января по 20 июля 1938 г. на территории СССР в рамках «латышской операции» было проведено 15 расстрельных акций, в ходе которых уничтожено 3 680 латышей [13]. По данным 1-го спецотдела НКВД СССР по состоянию на 1 июля 1938 г. были арестованы 23 539 латышей. [14, с. 731].

«Обоснованием» репрессий служил тезис - если латыши имеют своё государственное образование за пределами страны Советов, то могут быть заподозрены в шпионаже в пользу «своего» государства. В результате проведения «латышской операции» в СССР было уничтожено много «строителей» советского государства, убеждённых коммунистов. Никого не спас ни статус, ни заслуги, лишь по той причине, что были латышами от природы, а следовательно - потенциальными шпионами. Несмотря на то, что латыши были членами партии, участниками революции 1905-1907 гг. и гражданской войны, бойцами латышской стрелковой дивизии, партийными руководителями, а также сотрудниками госбезопасности.

В период 1920-30-х гг. в органах государственной безопасности служило много латышей. В первые годы советской власти принадлежность к латышам могла быть залогом успешной карьеры в силовых структурах. Некоторые из латышей достигли серьёзного карьерного роста, заслужили внутриведомственный авторитет. Наиболее бескомпромиссные из них были яркими представителями карательного репрессивного механизма советского государства. На время, когда во главе органов госбезопасности БССР были Г. Матсон и Л. Заковский, приходятся крупные всплески репрессий. Но нужно отметить, что присутствие в верхах ОГПУ латышей не являлось первопричиной всего этого. Среди чекистов-карателей были и русские, и евреи, и белорусы, и украинцы.

Несмотря на большое количество латышей в органах госбезопасности, они из субъекта репрессивного механизма превратились в объект, а после «большой чистки» и «латышской операции» в органах госбезопасности их практически не осталось. В целом, в контексте национальных операций «великого террора» латыши, как и многие другие нации, стали жертвами политического эксперимента советского государства.

Использованные источники:

1. Екабсонс, Э. Латыши в руководстве Красной Армии и Народного комиссариата внутренних дел СССР (1921-1938) / Э. Екабсонс // Балтийское соседство. Россия, Швеция, страны Балтии на фоне эпох и событий Х1Х-ХХ1 в. РАН, Институт всеобщей истории; отв. ред. А.А. Комаров. - М.: ЛЕНАНД, 2014. - С. 105-147.

2. Тумшис, М.А. 1937. Большая чистка. НКВД против ЧК / М. Тумшис, А. Папчинский. - М.: Эксмо, 2009. - 512 с.

3. Шалда, В. Латышские беженцы в России и революции 1915-1921 гг. / В. Шалда // Россия и Балтия: эпоха перемен (1914-1924). - М., 2002. - С. 60-84

4. Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922 - декабрь 1936 / Под ред. акад. Н. Яковлева; сост. В.Н. Хаустов, В.П. Наумов, Н.С. Плотникова. - М.: МФД, 2003. - 912 с.

5. Матсон Герман Петрович // Белорусская юридическая энциклопедия : в 4 т. - Минск: ГИУСТ БГУ, 2009. - Т. 2. -С. 206.

6. Адамушка, У.1. Палггычныя рэпрэсп 20-50-ых гадоу на Беларус / Ул.1. Адамушка. - Мшск: Беларусь, 1994. - 158 с.

7. Заковский Леонид Михайлович // Белорусская юридическая энциклопедия: в 4 т. - Минск: ГИУСТ БГУ, 2007. - Т. 1. - С. 455.

8. Петров, Н.В. Кто руководил НКВД, 1934-1941: Справочник / Н.В. Петров, К.В. Скоркин. - М.: Звенья, 1999. - 504 е.

9. Врублевский, А. Репрессии против духовенства и верующих в советской Белоруссии в 1920-30-е годы / А. Врублевский // Репрессивная политика советской власти в Беларуси : сб. науч. работ / Сост. И. Кузнецов, Я. Басин; науч. ред. В. Андреев; Вып. 2. - Минск, 2007. - С. 106-122.

10. Чухин, И.И. Карелия-37: идеология и практика террора / И.И. Чухин. -Петрозаводск: издательство Петрозаводского Государственного Университета, 1999. - 162 е.

11. Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности - НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 19371938 / Под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. В. Хаустов, В. Наумов, Н. Плотникова. - М.: МФД, 2004. - 736 с.

12. Раманава, I. Прымусовая ратацыя насельнщтва у беларусшм пагратччы: ш'екцыя добранадзейнасщ 1920-1930-я гг. / I. Раманава // Репрессивная политика советской власти в Беларуси : сб. науч. работ / Сост. И. Кузнецов, Я. Басин; науч. ред. В. Андреев; Вып. 2. - Минск, 2007. - С. 132-161.

13. Юрасов, Д. Сутками и литрами / Д. Юрасов // «Даугава». - 1989. - № 12 (150). - С. 117-118.

14. Дённингхаус, В.В тени «Большого Брата»: Западные национальные меньшинства в СССР (1917-1938 гг.) / В.В. Дённингхаус. - М.: РОССПЭН, 2011. - 727 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.