CC BY
149
Л.А. Трахтенберг
СУМАСБРОДНЕЙШИЙ, ВСЕШУТЕЙШИЙ И ВСЕПЬЯНЕЙШИЙ СОБОР*
Хотя данный пародийный собор, созданный Петром Первым, был уникальным явлением, он имел некоторые подобные примеры в истории. Всешутейший собор был специальной структурой, тщательно разработанной, представлявшей собой пародию не только на католическую, но и на православную церковь. Членами собора были ближайшие соратники Петра: Головкин, Стрешнев, Мусин-Пушкин, Апраксин. Они носили псевдоцерковные титулы: «дьяконы», «архиереи», «митрополиты». Петр порой именовался «архидиаконом» и «протодиаконом». Во главе собора официально находились «князь-папа» Никита Зотов, Матвей Нарышкин, Петр Бутурлин. Само одеяние князя-папы носило шутовской характер: на голове была митра католического епископа, украшенная изображением Бахуса, на платье нашиты шутовские колокольчики, в руках шкатулка в форме книги, где находилось несколько склянок с водкой (с. 90). Просуществовал собор в течение 30 лет (с 1690 до середины 1720-х годов). В эти годы создавался ритуал шуточных церемоний на святки, в Вербное воскресение, при выборах князя-папы и т.д.
Автор отмечает, что в средневековой Европе встречаются подобные явления. Так, например, в Германии в 1381 г. тридцать семь дворян основали «Комическое общество». Все члены этого общества были обязаны носить шутовские костюмы. У шутовского ордена были свой король и советники (с. 92). При дворе великого герцога Бургундского Филиппа, действительно основателя почетного
* Трахтенберг Л.А. Сумасброднейший, всешутейший и всепьянейший собор // Одиссей. Человек в истории. - М., 2005. - С. 89-121.
105
Л.А. Трахтенберг
ордена «Золотого Руна», существовало пародийное рыцарское общество под названием «Мать дураков» (с. 93). Члены общества, главой которого считался герцог, активно участвовали в весенних карнавалах, переодеваясь обычно в костюмы виноградарей. У них имелись свои шутовские наряды и шапки с колокольчиками. Чтобы вступить в общество «Мать дураков», надо было сдать комический экзамен, произнести несколько шутливых стихотворных фраз.
Автор приводит ряд примеров многочисленных пародийных обществ, существовавших в Европе. Среди них «Высокое Общество Бифштексов» в Англии, «Бабинская республика» в Польше (с. 9394). Все пародийные общества имели свою комическую форму одежды. Почти все они принимали участие в городских и сельских карнавалах. В их деятельности было много общего с деяниями всешу-тейшего собора, однако были и различия. Большинство комических обществ возникало добровольно, в них, даже в «Матери дураков» можно было проследить черты равенства членов общества. Всешу-тейший собор возник по воле Петра, и его заседания проходили под его личным и строгим контролем. В документах собора сохранились сведения о том, что «протодиакон», т.е. Петр, мог наводить «порядок» на собрании «словесно и ручно» (с. 95). Главное различие состояло в том, что пародийные общества на Западе были частью сме-ховой культуры, а всешутейший собор имел определенные политические функции. Петр стремился к всеобщей регламентации не только в работе, но и в развлечениях. Эта регламентация подчиняла себе все и даже жизнь церкви. Кстати, пародия на церковь отнюдь не мешала Петру быть главой православной церкви, и об этом авторитете он весьма заботился. Регламентируя жизнь собора, Петр превращал некоторые мирные народные обычаи в тяжкие повинности для богатых людей. Речь идет о деревенских колядках. Но здесь они превращались в праздники «Славления», которые длились с Рождества до Масленицы. Но для хозяев эти праздники превращались в принудительную процедуру. Потешная царева свита, посещая различные дома знатных и богатых людей, вела себя как отряд завоевателей. Славя хозяев, они требовали угощения, опустошали столы. Хозяин чувствовал себя пленником незванных гостей. Его стремились напоить, порой силой, могли и побить. Даже иностранцы не были защищены от наезда «славельщиков» (с. 97-99).
106
Сумасброднейший, всешутейший и всепьянейший собор
В Вербное воскресение одновременно с торжественной церковной церемонией «шествие на осляти» (когда Патриарх ехал на лошади, которую «гримировали под осла», по Красной площади, и под уздцы ее вел сам царь) происходила шутовская церемония. Она заключалась в том, что князь-папа ехал на верблюде, и его сопровождала шутовская свита. В последние годы царствования Петра происходили выборы князя-папы, есть сведения о подобных выборах 1717 и 1725 гг. Процедура была весьма подробно разработана и представляла собой пародию на избрание папы римского конклавом кардиналов. Вместо кардиналов назначались «архижрецы». Их запирали в отдельное помещение и не выпускали до результата выборов. Затем начиналась церемония возведения князя-папы на престол, избранник держал в руке большой «кубок орла», наполненный водкой. Участники церемонии целовали его туфлю и пили из кубка. Затем сажали князя-папу в огромный сосуд и носили его на руках. Праздник завершался тем, что избранника сажали в большой чан, наполненный пивом и вином. Весь этот шутовской обряд сопровождался возлияниями (с. 100-101).
Однако, отмечает автор, в обряде избрания главы всешутей-шего собора были черты пародии на хиротонию православного архиерея (с. 102). Характерно, что в европейской смеховой культуре существовал обычай - выбирать шутовского папу. Как указывает М.М. Бахтин, епископа глупцов и папу шутов выбирали в обстановке озорного веселья (с. 103).
Это сопоставимо с выборами князя-папы. Особое внимание автор уделяет свадьбе князя-папы. Эти свадьбы совмещали в себе истинную свадебную церемонию, «молодых» венчал настоящий священник. Вместе с тем она включала в свои обряды множество элементов карнавала. Следует отметить, что престарелый князь-папа Никита Зотов был в это время графом и тайным советником, т.е. видным вельможей. Он просил царя отменить свадьбу и хотел удалиться в монастырь. Но царь был непреклонен. Свадьба превратилась в огромный шутовской праздник (с. 105). Еще с большим размахом была отпразднована свадьба следующего князя-папы Бутурлина, после настоящего венчания был устроен городской маскарад в честь Бахуса. По случаю заключения Ништадского мира был устроен пышный карнавал, причем карнавальные шествия были в обеих столицах. В Москву среди прочих участников маскарада
107
Л. А. Трахтенберг
торжественно въехал князь-папа, одетый как средневековый французский король, а в его санях сидел человек, изображающий Бахуса (с. 106). Уже после Петра шутовские церемонии продолжались. Наиболее известна потешная свадьба в царствование Анны Иоан-новны, когда женихом был князь Голицын, а невестой - карлица-шутиха, и для молодых был построен дворец из льда (он вошел в историю как «ледяной дом»).
Автор отмечает своеобразие праздников, связанных с деятельностью всешутейшего собора. С одной стороны, они носили характер народных праздников: колядок, Масленицы и т.д., с другой - были строго организованы властной рукой самодержца. Испытывали ли участники собора на шутовских церемониях истинное веселье? Например, Меншиков наверняка испытывал, ибо был помощником Петра в организации праздников (с. 108). Некоторые же участники собора, как князь Хованский, открыто каялись, что совершили грех, участвуя в шутовстве (с. 107). Большинство, вероятно даже оба князя-папы, скрывали свои подлинные чувства из-за страха перед монархом. Таким образом, всешутейший собор явился весьма редким синтезом веселья и государственного насилия. М.М. Бахтин отмечает, что народный карнавал не исключал перехода от буйного веселья к проявлениям жестокости и даже к погромам, но это было стихийным проявлением, как правило, массовых чувств. Всешутейший собор и его праздники находились в сфере влияния официальной культуры.
Трудность оценки всешутейшего собора как явления заключается в том, что он одновременно имеет качества средневековой пародии и пародии Нового времени. Средневековая пародия не несла в себе цели дискредитации пародируемого явления, она вышучивала его изо всех сил, но в то же время, например, рассматривала церковь как существующую и необходимую данность, не посягая на ее авторитет. В Новое время пародия начинает приобретать черты враждебной карикатуры. Всешутейший собор, отражая переломный период в истории страны, сохранил некий синтез двух культур. Этот собор как бы отразил всю сложность и противоречивость реформ Петра.
А.Б. Катан
