CC BY
53
Ю. Л. Кузнецова
Арктический университет Норвегии, Тромсе
КВАЗИИМПЕРАТИВ ДОЛЖЕНСТВОВАНИЯ1 1. Введение
В русском языке есть целое семейство конструкций, в которых используется форма, по внешнему виду совпадающая с императивом, но имеющая другое значение. Традиционно эти формы называются квазиимперативами [Храковский 1994, 1998] и др. Среди конструкций, в образовании которых участвуют квазиимперативы, можно выделить условную (1), уступительную (2) и множество других квазиимперативных конструкций (подробный перечень этих конструкций доступен в работах [Храковский, Володин 1986/2001; Fortшn 2000; Перцов 2001]).
(1) Сорвись Минька, он бы расшиб голову. [С. Я. Маршак. Из незавершенного]2
(2) Потел-потел, вспоминал-вспоминал, хоть убей, больше шестнадцати уравнений не вспомнил. [И. Грекова. Кафедра]
В данной работе я рассмотрю только одну из этих конструкций — конструкцию со значением долженствования. Примером этой конструкции может служить предложение (3).
(3) Там дела делаются, а я сиди здесь! [Юрий Коваль. Приключения Васи Куролесова (1977)]
1 Я бы хотела поблагодарить Дмитрия Герасимова, Марию Овсянникову и Сергея Сая, которые внимательно прочитали эту работу, за их комментарии и замечания, которые позволили во многом ее улучшить. Все ошибки и недочеты остаются на совести автора.
Примеры, использующиеся в данной работе, в основном взяты из текстов, представленных в Национальном корпусе русского языка (www.ruscorpora.ru). Прочие примеры, в частности примеры (1) и (2), взяты из других источников. В дальнейшем примеры, взятые из других источников, будут снабжены отмечающими это сносками. Все примеры, год создания которых не указан, являются сконструированными.
В этой конструкции, кроме собственно квазиимператива, обязательно используется подлежащее и противительный союз а и упоминается ситуация, на фоне которой развивается действие, обозначаемое квазиимперативом. Структура конструкции показана в Таблице 1.
Таблица 1. Структура квазиимперативной конструкции долженствования
S а ^№0М3
фоновая ситуация противопоставление кто должен делать что
Там дела делаются а я сиди здесь
Семантику данной конструкции можно описать следующим образом: участник, выраженный подлежащим, должен выполнить действие, выраженное глаголом. По сравнению с нейтральной для этого семантического поля инфинитивной конструкцией долженствования NPNOм должен УРщр , ср. (4), у квазиимператива есть дополнительные семантические и структурные ограничения.
(4) Что ж, мы теперь должны вот так сидеть, и... всё?
[Виталий Губарев. Трое на острове (1950-1960)]
В рамках данной работы я буду пользоваться следующими обозначениями. Квазиимперативом долженствования я буду называть глагол в императивной форме, имеющий значение долженствования, группой участника — именную группу, обозначающую того участника, который должен что-то сделать, квазиимперативной ситуацией — ситуацию, обозначаемую совместно
3
Несмотря на то, что в разделе 5.2, посвященном именной группе в конструкции, мы увидим, что иногда эта группа стоит в дательном падеже, наиболее частотным способом ее оформления является именительный падеж, и поэтому для краткости я в дальнейшем буду использовать обозначение №жм.
4 Здесь и далее схемы конструкций выделены курсивом.
группой участника, квазиимперативом и его зависимыми. Таким образом, квазиимперативная ситуация — это собственно то, что должно произойти. Фоновой ситуацией я буду называть более крупную ситуацию, сопровождающую квазиимперативную ситуацию. Такая ситуация может описывать причины, приведшие к ситуации долженствования, а может, как в примере (3), описывать иную контрастирующую с квазиимперативной ситуацию (о типах фоновых ситуаций см. подробнее раздел 4.2). В примере (3) группой участника является местоимение я, квазиимперативом — сиди, квазиимперативной ситуацией — вся ситуация, в рамках которой говорящий должен сидеть здесь, фоновой ситуацией — ситуация, описываемая словами там дела делаются.
Цель настоящей работы заключается в том, чтобы изучить квазиимперативную конструкцию долженствования с точки зрения теории грамматики конструкций, подробно разобрать семантические и структурные свойства этой конструкции и показать, что они во многом взаимосвязаны. Материалом исследования послужили примеры употребления конструкции в Национальном корпусе русского языка (НКРЯ). Были найдены все примеры, соответствующие шаблону «а S|SPRO» на расстоянии двух слов от «V, imper», где S|SPRO задает существительное или местоимение-существительное (например, она, что), а V, imper — глагол в императивной форме. В выдаче поиска корпуса была исследована первая тысяча текстов, содержащих примеры этого шаблона, при этом примеры, в которых отсутствовала семантика долженствования, были исключены из рассмотрения. Также к анализу привлекалось некоторое количество дополнительных примеров, найденных в интернете.
Далее статья будет построена следующим образом. Сначала, в разделе 2, будет обсуждаться место квазиимперативной конструкции долженствования в типологии модальности, будет показано, что эта конструкция семантически является обли-гативом, и будет определено ее место в классификации облига-тивов. Затем в разделе 3 будут кратко рассмотрены существующие работы, в которых обсуждается квазиимператив со значением долженствования. В разделе 4 будут подробно рассмотрены семантические свойства конструкции: нежелательность, противопоставление фоновой ситуации и эмоциональность. Затем в раз-
деле 5 будут рассмотрены структурные свойства конструкции: несовершенный вид и императивная форма глагола, форма именной группы. В заключении обсуждается, как семантические и структурные ограничения конструкции связаны между собой.
Однако прежде чем мы обратимся к конструкции долженствования, необходимо поговорить о необычном обозначении, употребленном в Таблице 1, — УР1МР. Известно, что переменные конструкций могут быть синтаксическими группами. Это ставит нас перед интересной проблемой. Для нас кажется естественным способ обозначения NPDAT, то есть обозначение формы именной группы, в данном случае падежа, сразу для всей именной группы. Эта интуиция поддерживается тем, что в русском языке падеж будет выражен практически на каждом элементе именной группы: и на самом существительном, и на согласованных с ним прилагательных и местоимениях, ср. этому классическому фильму vs. этим удивительным вещам. Хотелось бы при описании структуры конструкции иметь возможность передать информацию о том, что форма глагола должна быть фиксирована, но при этом структура глагольной группы может быть различной. Например, в конструкции с глаголом хотеть глагольная переменная должна стоять в инфинитивной форме, однако структура самой группы может быть разной: это может быть переходный глагол (хочу все знать), непереходный глагол (он хочет уйти), глагол с модифицирующими его наречиями (хочет еще поиграть, хочет нормально жить) или предложными группами (хотели завтракать в саду). Таким образом, обозначение хотеть У1№- неудачно описывало бы эти примеры, потому что в этом случае для описания выражения хочет уйти нам пришлось бы использовать конструкцию хотеть Уют, а для хотел написать статью другую конструкцию — хотеть УШР NPAcc и т. д. У нас получилось бы множество подтипов, и для каждого подтипа нам пришлось бы завести отдельную конструкцию, в то время как совершенно очевидно, что все эти предложения являются примерами одной и той же конструкции русского языка. Самым удачным решением такого рода проблемы мне кажется завести для глагольных групп обозначение, симметричное NPDAT. В результате глагольная группа будет описываться как группа, но с маркером, указывающим на форму глагола. Это не
так естественно для глагольной группы, как для именной, потому что показатели глагольной формы не дублируются ни на каких элементах глагольной группы, но это единственный недостаток данного способа обозначения. В то же время такой способ обладает неоспоримыми достоинствами: он указывает на фиксированную грамматическую форму глагола и при этом допускает различный состав глагольной группы, и поэтому он кажется мне самым выигрышным. Таким образом, описанная выше конструкция с глаголом хотеть будет иметь следующую структуру: NPnom хотеть VPINF. В этой структуре указывается, что в данной конструкции необходима именная группа в именительном падеже, глагол хотеть и глагольная группа любого состава с глаголом в инфинитивной форме. Возвращаясь обратно к обозначению, ради которого было начато данное обсуждение, подытожим: в данной статье для глагольной группы с глаголом в форме императива будет использоваться обозначение VPIMP.
2. Типология облигатива
В этой части мы рассмотрим типологию языковых средств со значением обязательности, к которым относится квазиимперативная конструкция долженствования. Такие модальные значения, а также формы и конструкции, которые их выражают, называются облигативами. Облигативы принадлежат к типологическому классу ситуативных модальных значений, которые характеризуют некоторую неслучившуюся, но возможную ситуацию (event modality) [Palmer 1986: 70]. Внутри ситуативных модальных значений облигативы относятся к зоне деонтической (deontic) модальности [там же] или к зоне, характеризующей воздействие, внешнее по отношению к участнику (participant-external) [van der Auwera, Plungian1998], — участника заставляют или ему разрешают что-то сделать. Зона деонтической модальности далее подразделяется на пермиссивы (разрешения) и облигативы (долженствования), из которых квазиимперативная конструкция долженствования, безусловно, принадлежит к последним.
У облигативов есть два важных типологических параметра: степень обязательности выполнения действия и тип каузатора событий. Первый из этих параметров отмечается в работе Дж. Байби, Р. Перкинса и В. Пальюки:
Рассмотрение значительного количества хорошо изученных и хорошо документированных языков показывает, что основной параметр, важный для облигативов, — это сила обязательства; обязательство может быть сильным или слабым. Если кто-то не выполняет слабое обязательство, последствия могут быть не очень серьезными, а невыполнение сильного обязательства влечет за собой серьезные последствия [Bybee, Perkins, Pagliuca 1994: 186] (перевод мой. — Ю. К.)5.
Идея последствий приложима не к любой ситуации долженствования, например, трудно проинтерпретировать, что могло бы считаться последствиями в контекстах, в которых каузатором являются внешние силы. Естественным и логичным развитием идеи Дж. Байби, Р. Перкинса и В. Пальюки кажется переформулировка данного параметра в терминах вероятности: можно сказать, что использующий облигатив оценивает, какова вероятность того, что обязательство не будет выполнено. Если такая вероятность мала — мы имеем дело с сильным облигативом, а если достаточно велика — со слабым. По этому параметру английский глагол must выражает сильное обязательство и отличается от глаголов ought (to) и should.
(5) He ought to / should come, but he won't.
'Он должен был прийти, но не придет'. [Palmer 1986: 73]
(6) *He must come, but he won't.
'Он должен прийти, но не придет'. [ibid.]
В то время как в первом из этих примеров мы имеем дело с обязательством, которое может быть не выполнено, во втором случае невыполнение обязательства настолько сложно представить, что употребление примера (6) крайне маловероятно (ср. [Palmer 1986]). В русском языке по этому параметру противопоставлены облигативные конструкции с предикатами должен и приходиться. Первая выражает слабое обязательство и исполь-
5 "An examination of familiar and well-documented languages suggests that the major distinctions within obligation have to do with gradations of strength of the obligation; that is an obligation may be either strong or weak. If a weak obligation is not fulfilled, the consequences are not too serious; but the consequences of not fulfilling a strong obligation are much more severe".
зуется для описания договоренностей, которые могут быть не выполнены, ср. пример (7), где действие, несмотря на обязательство, осталось невыполненным.
(7) Сын должен был купить продукты, но внезапно испытал непреодолимое желание иметь диск с новым фильмом... [Наши дети: Подростки (2004)]
Вторая конструкция с глаголом приходиться обозначает, что обстоятельства, вынуждающие говорящего совершить действие, с одной стороны, являются внешними по отношению к говорящему, а с другой стороны, обладают такой силой, что сопротивляться им невозможно6, ср. (8).
(8а) Вчера, пока я перечитывала диплом, был включён телевизор, и в конце концов пришлось его выключить... [Запись LiveJournal (2004)]
(8б) *Пришлось выключить телевизор, но я его не выключила.
Квазиимперативная конструкция долженствования представляет собой интересный случай: с одной стороны, ни одного примера, в котором обязательство было бы невыполнено, в исследованном подкорпусе НКРЯ не было обнаружено, что косвенным образом свидетельствует в пользу того, что квазиимперативная конструкция долженствования является сильным облигати-вом. С другой стороны, среди примеров, найденных при помощи поисковой машины Yandex, такие примеры встречаются, ср. (9). Это говорит о том, что по крайней мере в некоторых случаях возможно нарушение обязательства, накладываемого квазиимперативной конструкцией.
(9) Не буду отвечать. Кто-то придумал, а я отвечай. [yan-dex.ru]
6 Отметим интересный эффект, не описанный в работе Дж. Байби, Р. Перкинса и В. Пальюки: в случае, когда каузатором события является не другой участник ситуации, а внешние обстоятельства, как происходит в конструкции с глаголом приходиться, сильный облигатив автоматически превращается в импликативный глагол — такое обязательное требование невозможно не выполнить.
Второй типологически важный параметр для классификации облигативов — это тип каузатора событий. Это может быть говорящий или внешние обстоятельства, не зависящие от говорящего. Так, в английском языке разница между облигативом, зависящим от говорящего, и облигативом, зависящим от внешних обстоятельств, может быть проиллюстрирована на примере конструкции с глаголом should и конструкции с формой supposed (to), ср. (10) и (11).
(10) You should go to London tomorrow.
'Ты должен поехать в Лондон'. [Palmer 1986: 75]
(11) You are supposed to go to London tomorrow.
'Тебе нужно поехать в Лондон'. [ibid.]
Конструкция с формой supposed to используется в тех случаях, когда говорящий не ответствен за события, вынуждающие субъекта совершить действие, в то время как глагол should используется в тех случаях, когда говорящий является каузирующей силой долженствования. Для того чтобы полностью объяснить, как соотносится квазиимперативная конструкция долженствования с различными типами каузирующих факторов, необходимо затронуть такие свойства конструкции долженствования, которые более подробно будут обсуждаться далее в разделе 5.2, посвященном группе участника. Здесь же можно отметить, что конструкция долженствования практически никогда не используется по отношению ко второму лицу, и в большинстве случаев подлежащее либо выражается местоимением первого лица, либо относится к третьему лицу. В последнем случае участник, выраженный третьим лицом, находится в фокусе эмпатии. Таким образом, мы имеем дело с облигативом, в котором говорящий или участник, находящийся в фокусе повествования, не может являться каузирующей силой долженствования, т. к. он является в этой ситуации каузируемым, тем, по отношению к кому происходит каузация. В результате единственным возможным каузатором событий могут быть внешние по отношению к говорящему (или участнику в фокусе повествования) события, ср. (12)-(13).
(12) Упадет, говорит, на старуху спичка, ее как синь-порох взорвет. А я отвечай. [Н. А. Тэффи. Веселая вечеринка (1910)]
(13) А теперь он-то там, за шкафом, а я расхлебывай, думал Вячик. [Федор Чернин. Вячик Слонимиров и его путешествие в непонятное // «Звезда», 2002]
В статье Й. ван дер Ауверы и В. А. Плунгяна, посвященной построению семантической карты модальности, авторы отмечают, что форма, имеющая значение деонтического долженствования, может развиваться в форму императива [van der Auwera, Plungian 1998]. Квазиимператив долженствования в русском языке является ярким примером того, что и обратное образование возможно: императивная форма может превращаться в форму, выражающую долженствование.
3. Краткий обзор литературы
Предыдущие работы, посвященные квазиимперативу долженствования, в основном были сконцентрированы либо на семантических, либо на синтаксических свойствах конструкции. Вопрос о том, как эти свойства могут быть связаны между собой, практически не поднимался. Среди работ, в которых подробно обсуждается семантика конструкции, много внимания уделяется семантике нежелательности действия, присущей данной конструкции. Н. В. Перцов отмечает, что говорящий оценивает квазиимперативную ситуацию как отрицательную [Перцов 2001], А. Израэли характеризует квазиимператив долженствования как нежелательное действие [Israeli 2001].
В других исследованиях много внимания уделяется структурным свойствам конструкции, хотя семантика квазиимператива долженствования также обсуждается. Так, В. С. Храковский и А. П. Володин указывают, что в позиции подлежащего чаще всего используется местоимение 1-го лица [Храковский, Володин 1986/2001], что подтверждается корпусным исследованием, проведенным в настоящей работе. Э. Фортейн [Fortuin 2000; Фор-тейн 2008] обращает внимание на то, что квазиимператив долженствования всегда образуется от глагола несовершенного вида; однако в его работах не обсуждается семантика нежелательности, важная для конструкции, поэтому у Э. Фортейна нет возможности объяснить, почему в качестве квазиимператива долженствования используются только глаголы несовершенного вида.
Таким образом, у данной работы имеются два преимущества по сравнению с предыдущими исследованиями, посвященными квазиимперативу долженствования. Во-первых, это исследование построено на корпусном материале, что позволяет нам рассматривать частотное распределение примеров конструкции. Во-вторых, в этой работе семантические и синтаксические свойства конструкции будут рассмотрены вместе, в совокупности и взаимодействии, т. е. одним из главных вопросов будет вопрос о том, какими семантическими ограничениями можно объяснить наличие наблюдаемых синтаксических ограничений. Более того, будут описаны не только синтаксические и семантические ограничения квазиимператива, но и ограничения всей конструкции в целом, и каждого ее элемента в отдельности, и будет показано, что многие свойства квазиимператива напрямую связаны со свойствами других элементов этой конструкции.
В работах, посвященных квазиимперативу долженствования, не высказывается сомнения в том, что квазиимператив непосредственно связан с императивом. Эта связь особенно ярко проявляется в примерах, относящихся ко второму лицу: в этом случае невозможно однозначно установить, имеем мы дело с императивом или с квазиимперативом долженствования, ср. (14).
(14) Ходи опухший, голодный, а план давай! [Василий Гроссман.
Жизнь и судьба, ч. 1 (1960)]
Однако в литературе, посвященной квазиимперативу долженствования, существует несколько мнений относительно того, насколько тесно связаны эти две формы. Наиболее распространенной точкой зрения, которой буду придерживаться и я в этой работе, является предположение, что квазиимператив долженствования — это естественная форма развития каузирующих свойств императива. Однако необходимо упомянуть, что в литературе встречается и более экстремальная точка зрения. С. Эбелинг в своей работе [ЕЬеП^ 1956: 86] утверждает, что императив и квазиимператив долженствования имеют общее более абстрактное значение каузации и каждый из них реализует одно из подзначений этого более общего значения.
4. Семантические ограничения конструкции
4.1. Нежелательность
Рассмотрим сначала семантические ограничения квазиимперативной конструкции долженствования. Самое важное для этой конструкции ограничение — это требование нежелательности ситуации. Для того чтобы можно было использовать квазиимператив, необходимо, чтобы ситуация рассматривалась говорящим как неприятная. При отсутствии отрицательной оценки квазиимперативную конструкцию невозможно употребить; например, предложение (15) допустимо, только если «жить по-новому» не кажется говорящему хорошим вариантом развития событий.
(15) — Вот ты, Иванов, хочешь жить по-новому? — Интересно, Петрову зарплату повысят, а я живи по-новому! [Лион Измайлов. Собрание (1988)]
Более того, для квазиимперативной конструкции долженствования важно, что говорящий по какой-то причине оценивает накладываемое на него обязательство как несправедливое, нелогичное и не следующее из нормального хода событий, см. об этом подробнее в следующем разделе.
Заметим, что инфинитивная конструкция долженствования не предполагает отрицательной оценки, ср. (16).
(16) «Писатель должен жить долго» — был убежден Леонов: «жить долго», чтобы видеть конечные результаты овладевших миром идей, извлечь опыт из человеческих надежд и заблуждений. [Л. Якимова. Юбилей романа «Пирамида» // «Наш современник», 2004.08.15]
Таким образом, можно видеть, что семантический компонент 'неприятная ситуация' является специфическим свойством квазиимперативной конструкции и не является обязательным для всех конструкций долженствования.
На более раннем этапе развития русского языка у квазиимператива долженствования существовало употребление, обозначающее не выполнение нежелательного действия, а следование известному обычаю или привычке, ср. (17).
(17) Взялся учить, так он и учи. [Шведова 1974: 117]
Однако такое значение является устаревшим, квазиимператив долженствования не употребляется в таком значении в современном русском языке [Fortuin 2000]. Корпусное исследование, предпринятое в настоящей работе, подтверждает это предположение: среди найденных в корпусе примеров квазиимперативной конструкции долженствования не встретилось примеров, не включающих в себя компонент 'нежелательное действие'.
Наличие конструкции со значением каузации нежелательного действия не уникально для русского языка. Семантика этой конструкции сходна, например, со свойствами английской конструкции Vi into V2-ing (например, fool into thinking 'обманом заставить считать'), свойства которой рассмотрены в [Wierzbicka 1998]. Эта английская конструкция используется для описания ситуации, в которой объект каузации изначально не хочет выполнять соответствующее действие, однако каузатор преодолевает его сопротивление. В этой конструкции присутствует семантическое ограничение на первый глагол, обозначающий действие, при помощи которого была совершена каузация, — обычно это глагол, обозначающий каузацию, которая происходит путем давления или нечестной уловки.
4.2. Противопоставление и фоновая ситуация Неприятная ситуация, описываемая квазиимперативом долженствования, противопоставляется ситуации, предшествующей ей в тексте. Таким образом, ситуация долженствования, описываемая квазиимперативной конструкцией, всегда происходит на фоне другой ситуации.
(18) Вот, милостивые господа, какова правда на свете... Студент нагрубил, а Кругликов отвечай! [В. Г. Короленко. Ат-Даван (1892)]
(19) Ведь они тут новую ересь объявят, а я отписывайся! [Л. Н. Андреев. Христиане (1905)]
(20) Налил крови, а я убирай. [В. С. Красногоров. Туалет жены доцента (2009)]7
7 Этот пример, в отличие от большинства примеров в этой работе, взят не из Национального корпуса русского языка.
Заметим, что такое противопоставление необязательно для инфинитивной конструкции долженствования, ср. пример (21), в котором нет противопоставления между первой и второй частями предложения. Таким образом, мы опять имеем дело со свойством, присущим исключительно квазиимперативной конструкции.
(21) По окончании богослужения в храме смогут оставаться лишь несколько человек из «внешних» прихожан, они должны будут убираться в храме. [Дмитрий Руднев. Церковь переведут на пропускной режим // «Известия», 2002.09.11]
Рассмотрим ситуацию, на фоне которой происходит действие квазиимператива, и ту часть конструкции, которая эту ситуацию описывает. Обычно эта часть конструкции предшествует а NPNOм УР1МР и описывает те обстоятельства, которые приводят к тому, что субъекту квазиимператива приходится выполнять нежелательное действие, описываемое квазиимперативом, ср. (22)-(24).
(22) Вася что получит, то и пропьет, а я крутись-вертись на свою зарплату. [И. Грекова. Перелом (1987)]
(23) Может, завтра Шухов не выйдет, может, бригаду на Соцгородок затурнут, может, сюда еще полгода не попадешь — а мастерок пропадай? [Александр Солженицын. Один день Ивана Денисовича (1961)]
(24) — Ну, Славский Евгений Арчибальдович, чтоб тебе сгореть! Напридумывал идиотских текстов, а я переводи! [Дарья Донцова. Микстура от косоглазия (2003)]
Так, в примере (22) причиной того, что героине приходится «крутиться-вертеться» на свою зарплату, является то, что муж «что получит, то и пропьет». В примере (23) внешними обстоятельствами, которые могут привести к тому, что мастерок пропадет, является тот факт, что бригаду могут перевести в другое место или хозяин мастерка может не выйти завтра на работу. В примере (24) обстоятельствами, приведшими к тому, что героине придется переводить «идиотские тексты», является то, что некто их придумал. Таким образом, можно сказать, что в первой части конструкции квазиимператива долженствования устанавливаются внешние обстоятельства, на фоне которых происходит
событие, описываемое квазиимперативом, и которые послужили или могут послужить причиной того, что нежелательное действие, описываемое квазиимперативом, стало необходимым.
В некоторых примерах в первой половине конструкции описывается некоторая ситуация, на основе которой говорящий представляет себе некую желательную ситуацию, противопоставленную нежелательной ситуации во второй половине конструкции. Так, в примере (3), повторенном здесь под номером (25), желательным для героя является нахождение «там», где «дела делаются», а не в том месте, где он вынужден находиться.
(25) Там дела делаются, а я сиди здесь! [Юрий Коваль. Приключения Васи Куролесова (1977)]
(26) — Вот ты, Иванов, хочешь жить по-новому? — Интересно, Петрову зарплату повысят, а я живи по-новому! [Лион Измайлов. Собрание (1988)]
В примере (15), повторенном здесь под номером (26), говорящему не нравится идея жить по-новому, но он отчасти соглашается, что, возможно, с таким дополнительным преимуществом, как повышение зарплаты, он может согласиться на то, чтобы перенести неприятности «жизни по-новому». Говорящий хочет, наравне с Петровым, участвовать в ситуации! (повышение зарплаты), и тогда он готов смириться с ситуацией2 (жить по-новому). Нежелательная ситуация контрастирует с другой ситуацией, которая может относиться не только к обстоятельствам, приведшим к нежелательной ситуации, но и к желаемому, которое досталось кому-то другому.
Квазиимперативная ситуация является неожиданным результатом фоновой ситуации. Особенно хорошо это видно на примере предложений, подобных (27)-(28), в которых какие-то другие участники способствовали созданию критической ситуации, описываемой в первой части предложения, но в результате этого герою повествования приходится разбираться и отвечать за последствия.
(27) Ты там с Агафоклом какие-то разговоры разговаривал, а я плати. [А. И. Эртель. Гарденины, их дворня, приверженцы и враги (1889)]
(28) — При чем же я тут? Вы будете ссориться, а я отвечай. [Д. Н. Мамин-Сибиряк. Хлеб (1895)]
Такая ситуация вызывает у героя неприятие, потому что он ощущает, что он должен разрешать конфликтную ситуацию, созданную кем-то другим, отвечать за кого-то другого. Это неожиданный вариант развития событий, ведь обычно тот, кто ссорится, и отвечает — а в этом случае ситуация развивается иначе.
Идея неожиданной ответной реакции на некоторый стимул сближает квазиимператив долженствования с квазиимперативом неожиданности, ср. (29): оба они являются реакцией говорящего на некоторое другое событие, и оба они подчеркивают, что события развивались нестандартным, неожиданным для говорящего образом.
(29) Я переваливался животом через подоконник и неосторожно повис на раме. А она возьми и хрустни! [Дмитрий Емец. Таня Гроттер и колодец Посейдона (2004)]
Квазиимператив неожиданности используется, когда говорящий не ожидал, что событие произойдет (см. подробнее [Стой-нова 2007: 146]), квазиимператив долженствования описывает нетипичное следствие из фоновой ситуации, которое нарушает некий естественный порядок вещей: либо говорящий должен сделать что-то, что при нормальном развитии событий должен был делать кто-то другой, либо из-за какого-то препятствия желаемое не может быть достигнуто.
4.3. Эмоциональность
Использование квазиимператива придает предложению особый эмоциональный оттенок. Так, пример (30а) кажется нейтральным, а пример (30б) воспринимается говорящим эмоционально. Так как контекст, представленный в примерах (30а) и (30б), не предполагает эмоциональности, пример (30б), в отличие от примера (30а), кажется носителям русского языка неестественным.
(30а) А генеральный директор должен придумывать экономические или социальные проекты. [Нация заговорила бы с нацией. Через газету // «Витрина читающей России», 2002.08.02]
(30б) А генеральный директор придумывай экономические или социальные проекты.
Параметр эмоциональности сближает квазиимператив долженствования с условным квазиимперативом: последний тоже отличается от нейтральной условной конструкции присутствием эмоционального отношения к ситуации, ср. (31).
(31а) Начни он поиски чуть раньше — застал бы ее, вернул назад! [Евгений Сартинов. След нумизмата]
(31б) Если бы он начал поиски чуть раньше — застал бы ее, вернул назад!
Таким образом, среди семантических свойств квазиимперативной конструкции долженствования выделяются нежелательность, противопоставление фоновой ситуации и эмоциональность.
5. Структурные свойства конструкции
Обратимся теперь к структурным свойствам квазиимперативной конструкции. Мы рассмотрим такие структурные свойства, как несовершенный вид глагола, состав группы участника, время в первой и второй части конструкции и союз а.
5.1. Несовершенный вид глагола
Интересная особенность квазиимператива долженствования выявляется, если обратить внимание на вид глагола, употребляющегося в конструкции: в квазиимперативной конструкции предпочитается несовершенный вид, ср. (32). Немногочисленные примеры с глаголами совершенного вида можно найти в нестан-дартизованных текстах, ср. (33) (в примере сохранена орфография и пунктуация источника).
(32а) Питание плохое, света нет, а я — пиши. [Вс. В. Иванов. Дневники (1924-1963)]
(32б) *Питание плохое, света нет, а я — напиши.
(33) (...) мало того, что я уже 3 раз подправляю исправляю договора... это мелочи, на этот раз мне нужно написать его целиком и полностью, проблема лишь в том, что очень спорный вопрос на кого и как...то ли доп. соглашением делать, то ли договором....даже юрист затрудняется сказать... а я напиши. [yandex.ru]
Несовершенный вид обусловлен семантикой конструкции. Если мы рассмотрим типичный для квазиимператива контекст, в котором говорящему предъявляются некоторые требования, а говорящий, противопоставляя данную ситуацию другой ситуации, считает требования несправедливыми и не хочет их выполнять, то в таком контексте и в инфинитивной конструкции будет употреблен несовершенный вид:
(34а) Они стекло разобьют, а я отвечай.
(34б) Они стекло разобьют, а я должен отвечать.
(34в) ??Они стекло разобьют, а я должен ответить.
Это предпочтение связано с семантикой нежелания — конструкции, обозначающие, что субъект не хочет совершать данный тип действий, предпочитают глаголы несовершенного вида:
(35а) Многие не хотят читать серьезную литературу. [Король деловой литературы N1 в России // «Управление персоналом», 2004.11.15]
(35б) *Многие не хотят прочитать серьезную литературу.
Предпочтение того или иного вида характерно и для других квазиимперативных конструкций. У этой тенденции есть два любопытных свойства. Во-первых, интересно, что это предпочтение для разных квазиимперативных конструкций разное: одни — например, условная конструкция (36) или квазиимперативная конструкция неожиданности — предпочитают совершенный вид, в то время как другие, среди которых можно назвать квазиимператив долженствования (37) и квазиимперативную конструкцию со значением безразличия (38), употребляются только с глаголами несовершенного вида.
(зба) Случись такое сегодня, нашим кинообозревателям было бы просто не о чем писать! [Юлия Рахаева. Как Любимов водку на боржоми заменил. Советская цензура в борьбе за нравственность // «Известия», 2002.05.26]
(збб) ? Случайся такое сегодня, нашим кинообозревателям было бы просто не о чем писать!
(37а) Ты там с Агафоклом какие-то разговоры разговаривал, а я плати. [А. И. Эртель. Гарденины, их дворня, приверженцы и враги (1889)]
(37б) *Ты там с Агафоклом какие-то разговоры разговаривал, а я заплати.
(38а) Одни говорили про кузнеца — мудрец, другие — волшебник. А он, знай, посмеивается. [Женя Прокопенко. Труд в жизни человека // «Приазовский край», 2004.10.07].
(38б) #А он, знай, посмеется.
Таким образом, хотя квазиимперативные конструкции небезразличны к виду глагола, неверно, что это ограничение выглядит одинаковым образом для всех конструкций. У каждой конструкции есть свои видовые предпочтения.
Другая интересная особенность квазиимперативов состоит в том, что ограничение на вид не вытекает из основной семантики квазиимперативной конструкции. Схожие по семантике конструкции, например, нейтральная условная конструкция или нейтральная конструкция долженствования не имеют сильных видовых предпочтений. И та, и другая легко допускают как совершенный, так и несовершенный вид, ср. (39)-(42).
(39) Если бы я писал научно-популярную книгу, я бы прежде всего воспел дрозофилу, сочинил бы нечто вроде оды этому насекомому, верному помощнику тысяч генетиков начиная с 1909 года. [Даниил Гранин. Зубр (1987)]
(40) Если бы я что-нибудь написал новое, то об этом уже давно бы знала вся Россия! [В. П. Катаев. Алмазный мой венец (1975-1977)]
(41) (...) я должен написать книгу. [Анатолий Кузнецов. Бабий Яр (1965-1970)]
(42) Писатель должен писать. [Илья Ильф, Евгений Петров. Фельетоны, статьи, речи]
Таким образом, ограничение на вид — общее для всех квазиимперативных конструкций — происходит по разным причинам: у каждой из конструкций есть свои семантические ограни-
чения, которые приводят к предпочтению того или иного вида. Условная квазиимперативная конструкция тяготеет к совершенному виду в связи с тем, что эта конструкция употребляется только в случаях контрфактивного условия (см. подробнее [Кузнецова 2009]), а квазиимператив долженствования предпочитает несовершенный вид, поскольку данная конструкция содержит семантический компонент нежелательности действия.
5.2. Группа участника
У императива обычно не выражено подлежащее. Так обстоит дело, в частности, потому, что известно, кто является адресатом сообщения, а значит и подлежащим императива. В отличие от подлежащего императива, подлежащее квазиимператива обычно эксплицитно выражено. Это связано с тем, что, в то время как императив может сочетаться только со вторым лицом, квазиимператив может сочетаться с различными лицами, ср., например, употребления квазиимператива долженствования:
(43) Дети насорили, а я / ты / он / она /мы / вы / они убирай.
Здесь важно отметить, что в отличие от обычной императивной формы, у которой присутствуют два числа — единственное и множественное (убери и убирайте), — у квазиимператива долженствования форма фиксирована и совпадает с императивной формой единственного числа:
(44) *Они насорили, а мы убирайте.
В результате эксплицитно выраженная группа участника выполняет одновременно две функции: во-первых, она сообщает, кто является действующим лицом в данной ситуации, во-вторых, таким образом маркируется, что мы имеем дело не с обычной императивной, а с квазиимперативной конструкцией.
Подлежащее обязательно и в других квазиимперативных конструкциях, в которых во всех лицах и числах используется одна и та же форма глагола, по внешнему виду полностью совпадающая с императивом второго лица единственного числа. Так как форма глагола в этих конструкциях не помогает определить, кто совершает данное действие, наличие эксплицитного выраженного подлежащего становится особенно важным: ср., напри-
мер, подлежащее в условной конструкции (45) и в конструкции со значением неожиданности (46).
(45а) Не люби она сливки — осталась бы в истории русской литературы фигурой схематичной и утопической. [Наталья Склярова. Если бы у медведя было ружье // «Вечерняя Москва», 2002.02.07]
(45б) ??Не люби сливки — осталась бы в истории русской литературы фигурой схематичной и утопической.
(46а) Тот однажды рекомендовал полковнику-преображенцу учредить политический надзор за полковыми офицерами и прислал список подозрительных лиц. А полковник возьми да и откажись наотрез. [Юрий Давыдов. Синие тюльпаны (1988-1989)]
(46б) Тот однажды рекомендовал полковнику-преображенцу учредить политический надзор за полковыми офицерами и прислал список подозрительных лиц. #А возьми да и откажись наотрез.
Состав группы участника многое проясняет в семантике квазиимперативной конструкции. Если сравнить группу участника данной конструкции с подлежащими нейтральной конструкции долженствования, мы увидим, что в квазиимперативной конструкции значительно чаще используется в качестве подлежащего местоимение я, а в тех случаях, когда подлежащее отлично от местоимения первого лица, оно относится к главному герою повествования — фокусу эмпатии в нарративе. Например, если поменять местами участников в примере (24), повторенном здесь как (47), мы получим пример (48) с изменением фокуса эмпатии — теперь в фокусе эмпатии не говорящий, а Евгений Арчибальдович.
(47) — Ну, Славский Евгений Арчибальдович, чтоб тебе сгореть! Напридумывал идиотских текстов, а я переводи! [Дарья Донцова. Микстура от косоглазия (2003)]
(48) Я напридумывал текстов, а Евгений Арчибальдович переводи!
Таким образом, получается, что квазиимператив долженствования — это такой императив, который обращен к самому го-
ворящему. Кто же тогда стоит за таким императивом? Кто указывает говорящему, приказывает ему совершить это нежелательное для него действие? Как можно видеть из примеров, чаще всего эту роль выполняет адресат. Именно адресат обычно ставит говорящего в ситуацию, при которой говорящий оказывается вынужденным выполнить то, чего ему не хочется делать. Можно сказать, что квазиимператив долженствования — это «перевернутый» императив. В то время как при обычном императиве говорящий каузирует слушающего что-то сделать, при квазиимперативе долженствования слушающий каузирует говорящего что-то сделать. Мы видим, что использование здесь формы императива оказывается не только не удивительно, но даже скорее закономерно: ситуация долженствования похожа на императивную, отличие только в ролях участников. Нужно отметить, что существует и важное различие между императивной и квазиимперативной ситуациями: в то время как при императиве говорящий кау-зирует слушающего выполнить действие при помощи самого акта произнесения императивной конструкции, квазиимператив долженствования является только отсылкой к ситуации каузации, случившейся в прошлом.
В большинстве случаев группа участника квазиимперативной конструкции долженствования стоит в именительном падеже — обычном падеже подлежащего в русском языке. Однако в некоторых случаях соответствующая именная группа оформлена дательным падежом, ср. (49)-(50).
(49) У нее в бедре после операции — железный штырь... Хирурги изобретают, а нам расхлвбывай. [Игорь Ефимов. Суд да дело // «Звезда», 2001]
(50) Уж сколько раз говорил я в культотделе: да спишите вы ее, сожгите, а то попадет, не дай Бог, такая страсть кому в руки, а мне отвечай! [Александр Никонов. Пенсионер нецензурного значения // «Столица», 1997.05.27]
8 Не соответствуют этому обобщению употребления, которые можно охарактеризовать как «жалобы третьему лицу», такие как Он купил, а я плати, как тебе это нравится? В таких примерах будет присутствовать отсылка к ситуации каузации, имевшей место в прошлом.
Модальные конструкции с дательным падежом используются, когда «говорящий намеренно занижает важность своего участия в описываемом событии» [Бонч-Осмоловская 2003: 281]. Таким образом, используя дательный падеж для оформления основного участника конструкции, говорящий самоустраняется от ответственности за происходящее и переносит ее практически полностью на внешние силы, каузирующие событие.
У исследователя, пользующегося только данными НКРЯ, может возникнуть ощущение, что вариант конструкции с дательным падежом является маргинальным — в НКРЯ при поиске по шаблону «а «S|SPRO, dat» на расстоянии двух слов от «V, imper»» можно обнаружить только 6 примеров конструкции с дательным падежом. Пять глаголов, для которых в НКРЯ встретились употребления с дательным падежом участника, приведены в Таблице 2. Однако если обратиться к поиску Yandex, выяснится, что этот вариант является более популярным, чем можно было бы предположить, учитывая, что в НКРЯ было обнаружено только 6 примеров. В Таблице 2 приводится количество местоимений я и мне в позиции основного участника в результатах поиска Yandex для тех же пяти глаголов. Для глаголов отвечать, расхлебывать и отдуваться местоимение я в позиции подлежащего встречается только в два раза чаще, чем местоимение мне. А для глагола убирать количество местоимений я и мне в позиции подлежащего сопоставимо. Таким образом, можно сказать, что в разговорной и нелитературной речи — которую в большей степени отражают результаты поиска Yandex — тенденция к использованию дательного падежа группы участника проявляется сильнее.
Таблица 2. Количество примеров с дативным участником
НКРЯ Yandex
npnom NPdat я мне
а NP отвечай 16 2 605 368
а NP расхлебывай 9 1 432 288
а NP убирай 0 1 301 332
а NP отдувайся 3 1 580 338
а NP молчи 1 1 320 30
9 Данные были собраны в 2009 году.
5.3. Союз а
Обратимся к важной части квазиимперативной конструкции долженствования — противительному союзу а, присутствие которого в конструкции напрямую связано с семантикой противопоставления действия, которое необходимо выполнить, и фоновой ситуации, присутствующей в данной конструкции. Условие необходимости контраста хорошо согласуется с обязательностью противительного союза а: союз а маркирует переход к описанию новой ситуации (ср., например, [Крейдлин, Падучева 1974а, 1974б]).
Г. И. Крейдлин и Е. В. Падучева разделяют все употребления союза а на три группы: 1) а противопоставления (Отец был летчик, а сын избрал ученую карьеру), 2) а несоответствия норме (Дело к весне, а мороз все жестче) и 3) присоединительное а (За деревней было поле, а за полем начинался лес) [Крейдлин, Падучева 1974а]. Интересно, что квазиимперативная конструкция долженствования сочетается только с употреблениями первого и второго типов — а противопоставления и а несоответствия норме, которые в рамках этой конструкции не всегда легко отличить друг от друга.
В разных исследованиях отмечается прагматическая на-груженность и «эмоциональность», присущая союзу а и отличающая его от более нейтрального союза противопоставления но. Е. В. Падучева объясняет это тем, что союз а является «первичным эгоцентрическим элементом», т. е. отражает мнения и оценки говорящего, что отличает его от союза но, который является «вторичным эгоцентриком», т. е. выражает оценки и ожидания лица, упомянутого в предложении [Падучева 1997]. Это значение союза а, вместе с формой квазиимператива, также имеющей такую семантику, по-видимому, создает фон эмоциональности, присущий квазиимперативной конструкции долженствования.
Союз а связан также с семантикой неясной говорящему причины. Е. В. Урысон формулирует это отличие союза а от более нейтрального противительного союза но следующим образом: «союз но указывает на привычную нам причинно-следственную связь между ситуациями, когда на имеющееся положение дел влияют разные факторы и один из них преодолевается другим (...), в отличие от но, союз а подает дело так, как если бы ситуа-
ция Q возникла без какой-либо известной, ясной причины» [Уры-сон 2004: 68]. Отметим, что этот семантический оттенок союза а напрямую связан с внешним каузатором ситуации долженствования. Употребляя конструкцию долженствования, говорящий указывает, что причины, вызывающие квазиимперативную ситуацию, находятся вне его контроля, и союз а маркирует здесь то, что эта каузация происходит вопреки его желанию.
Необходимо отметить, что в некоторых маргинальных случаях возможно также использование квазиимперативной конструкции долженствования с союзом и. В НРКЯ не встретилось таких предложений, но несколько таких примеров можно обнаружить при помощи Yandex:
(51) Да мой старший брат его учит. Задолбал уже. Как врубит кассеты, так и я сиди слушай. Я все диалоги уже три месяца назад выучил... [Ольга Антонова. Детский лепет]10
(52) (...) уже и забираешь полную власть надо мной — ты спишь, и я спи, а я, может, не захочу, да не буду я спать... [yandex.ru]
По примерам (51)-(52) можно видеть, что употребление союза и объясняется более тесной связью между квазиимперативной и фоновой ситуацией. В этом случае между двумя ситуациями нет противопоставления, и долженствование естественным образом вытекает из фоновой ситуации, что согласуется с семантикой союза и, указывающего на связь между двумя событиями. Пример (52) дополнительно интересен двумя своими свойствами, отличающими его от большинства примеров квазиимперативной конструкции долженствования. Во-первых, в примере (52) совпадают глагольные группы в двух частях конструкции. Возможно,
10 Необходимо отметить, что пример (51) отличается от примера (52) с союзом и и приводящихся в статье примеров с союзом а по ряду признаков. Во-первых, в данном предложении используется дополнительная связывающая две клаузы конструкция как... так..., во-вторых, союз и наряду с установлением связи между двумя ситуациями служит также для семантического выделения подлежащего второй клаузы я. Несмотря на эти важные отличия, было решено привести этот пример для того, чтобы показать, что возможны примеры квазиимперативной конструкции долженствования без союза а.
ситуации, обозначаемые совпадающими группами, видятся как более близкие и не случайно связываются не противительным союзом а, а соединительным союзом и. Во-вторых, в нем представлен слабый облигатив — долженствование, которое можно не выполнить, что в примерах с союзом а встречается очень редко. К сожалению, этот вариант конструкции представлен в очень незначительном числе примеров, и на их основании невозможно заключить, является ли квазиимперативная конструкция с союзом и отдельной конструкцией со своими уникальными свойствами или вариантом квазиимперативной конструкции с союзом а.
5.4. Время в фоновой и квазиимперативной ситуациях
На время глагола в первой ситуации не накладывается никаких ограничений: оно может быть прошедшим, настоящим (тогда форма будет иметь значение настоящего хабитуального) или будущим (53). В первой части также может появляться форма сослагательного наклонения (54).
(53а) Все на праздник пошли, а я дома сиди.
(53б) Все на праздники ходят, а я дома сиди.
(53в) Все на праздник пойдут, а я дома сиди.
(54) Сейчас бы попала под машину/а я отвечай. [Биография
(беседа лингвиста с информантом), Санкт-Петербург (1997)]
Возможно непосредственное соотнесение квазиимперативной конструкции долженствования с ситуацией в прошедшем времени, ср. (58).
(55) А я сиди вчера весь день и жди звонка!!! [yandex.ru]
Таким образом, временные характеристики ситуации, на фоне которой разворачивается квазиимперативное событие, могут быть любыми, но они влияют на то, к какому времени относится ситуация, которую описывает квазиимперативная конструкция: она может относиться к прошлому или настоящему, если фоновая ситуация относится к прошлому или настоящему (причем она приобретает интерпретацию хабитуального события в настоящем вслед за первой частью предложения), или же к будущему, если ситуация в первой части относится к будущему. Та-
ким образом, фон ситуации долженствования может относиться к любой точке темпоральной шкалы, и квазиимперативная ситуация будет отнесена к той же точке шкалы.
6. Выводы
Можно видеть, что семантические свойства квазиимперативной конструкции долженствования тесно связаны со структурными: наличие в конструкции союза а связано с семантикой противопоставления и эмоциональностью, присущими конструкции, а форма несовершенного вида, в основном употребляемая в конструкции, связана с семантикой нежелательности действия. Описанные выше семантические ограничения являются не только необходимыми, но и достаточными. Об этом свидетельствует то, что в типичном для квазиимператива контексте (предполагающем, что говорящий относится к ситуации эмоционально, противопоставляет две ситуации, считает предъявляемые ему требования несправедливыми и не хочет их выполнять) и в инфинитивной конструкции долженствования будут употреблены несовершенный вид и союз а, ср. (56).
(56а) Они стекло разобьют, а я отвечай.
(56б) Они стекло разобьют, а я должен отвечать.
(56в) ??Они стекло разобьют, а я должен ответить.
(56г) #Они стекло разобьют, я должен отвечать.
Многие свойства квазиимперативной конструкции долженствования не уникальны и являются общими свойствами квазиимперативных конструкций. К таким свойствам можно отнести и семантические свойства, например эмоциональность, и структурные свойства, например обязательность подлежащего и предпочтение несовершенного вида.
Литература
Бонч-Осмоловская 2003 — А. А. Бонч-Осмоловская. Конструкции с дативным субъектом в русском языке. Дисс. ... канд. филол. наук. МГУ, М., 2003.
Крейдлин, Падучева 1974а — Г. Е. Крейдлин, Е. В. Падучева. Значение и
синтаксические свойства союза а // Научно-техническая информация [Серия 2] 9, 1974. С. 31-37.
Крейдлин, Падучева 1974б — Г. Е. Крейдлин, Е. В. Падучева. Взаимодействие ассоциативных связей и актуального членения в предложениях с союзом а // Научно-техническая информация [Серия 2] 10, 1974. С. 32-37.
Кузнецова 2009 — Ю. Л. Кузнецова. Семантические и структурные свойства условной квазиимперативной конструкции // К. Л. Киселева, В. А. Плунгян, Е. В. Рахилина, С. Г. Татевосов (ред.). Корпусные исследования по русской грамматике. М.: Пробел, 2009. С. 314-335.
Падучева 1997 — Е. В. Падучева. Эгоцентрическая семантика союзов А и НО // Т. М. Николаева (отв. ред.). Славянские сочинительные союзы. М., 1997.
Перцов 2001 — Н. В. Перцов. Инварианты в русском словоизменении. М.: Языки славянской культуры, 2001.
Стойнова 2007 — Н. М. Стойнова. Конструкция взять и сделать в русском языке // Ф. И. Дудчук, Н. В. Ивлиева, А. В. Подобряев (ред.). Структуры и интерпретации: работы молодых исследователей по теоретической и прикладной лингвистике. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2007. С. 144-171.
Урысон 2004 — Е. В. Урысон. Союзы А и НО и фигура говорящего // Вопросы языкознания 6, 2004. С. 64-83.
Фортейн 2008 — Э. Фортейн. Полисемия императива в русском языке // Вопросы языкознания 1, 2008. С. 3-24.
Храковский 1994 — В. С. Храковский. Условные конструкции: взаимодействие кондициональных и темпоральных значений // Вопросы языкознания 6, 1994. С. 129-139.
Храковский (ред.) 1998 — В. С. Храковский (ред.). Типология условных конструкций (семантика, исчисление, типология). СПб.: Наука, 1998.
Храковский, Володин 1986/2001 — В. С. Храковский, А. П. Володин. Семантика и типология императива: Русский императив. М.: Едиториал УРСС, 2001.
Шведова 1974 — Н. Ю. Шведова. О долженствовательном наклонении // Г. А. Золотова (ред.). Синтаксис и норма. М.: Наука, 1974. C. 107-120.
Bybee, Perkins, Pagliuca 1994 — J. Bybee, R. Perkins, W. Pagliuca. The Evolution of Grammar: Tense, Aspect, and Modality in the Languages of the World. Chicago — London: The University of Chicago Press, 1994.
Ebeling 1956 — C. L. Ebeling. On the verbal predicate in Russian // M. Halle (ed.). For Roman Jakobson. Essays on the Occasion of His Sixtieth Birthday. The Hague: Mouton and Co., 1956. P. 86-88.
Fortuin 2000 — E. Fortuin. Polysemy or Monosemy: Interpretation of the Imperative and the Dative-Infinitive Construction in Russian. PhD
Thesis [ICLC-dissertation series]. Amsterdam: University of Amsterdam, 2000.
Israeli 2001 — A. Israeli. An imperative form in non-imperative constructions in Russian // Glossos 1, Spring 2001. Palmer 1986/2001 — F. R. Palmer. Mood and Modality. Cambridge: Cambridge University Press, 2001. van der Auwera, Plungian 1998 — J. van der Auwera, V. Plungian. Modality's semantic map // Linguistic Typology 2/1, 1998. P. 79-124. Wierzbicka 1998 — A. Wierzbicka. The semantics of English causative constructions in a universal-typological perspective // M. Tomasello (ed.). The New Psychology of Language: Cognitive and Functional Approaches to Language Structure. Mahwah — New Jersey: Lawrence Erlbaum, 1998. P. 113-153.
